Калейдоскоп

– Елки-палки, – в сердцах проговорил Кирилл, – а я совсем забыл, что у нас разница в два часа. Давай быстрей, – он крепко сжал Ритину ладонь и быстрым шагом они свернули в очередную узкую улочку, и неожиданно перед ними открылась небольшая площадь. Рита узнала театр Ла Фениче, небольшой фонтан перед входом, сквозь перчатку она чувствовала тепло руки и уверенность, с которой мужчина держал ее.

– «Antiko Martini», – прочитала Рита надпись. На маленькой табличке красовался символ, говорящий о том, что ресторан действительно удостоен звезды Мишлена.

– Успели, – произнес Кирилл, распахивая двери ресторана.

Метрдотель встретил их со счастливой улыбкой, так, будто к нему на ужин заглянули близкие друзья: повсюду царило праздничное возбуждение. Их посадили за небольшим круглым столиком, покрытым белой накрахмаленной скатертью, в самом уютном уголке зала. Подсвечник с горящими свечами, повсюду раздавалась разноязычная речь.

Рита почувствовала, что она очень хочет есть, ведь последние два дня она только пила капучино и чай. Глядя на замысловатые названия итальянских блюд, она подумала, что хочет все и что нет сомнений, что все это вкусно, ведь мишленовская звезда говорит о том, что здесь отменная кухня и отменный шеф-повар. Кирилл читал меню на итальянском неспешно и вдумчиво.

Подошел официант, Кирилл быстро заговорил на итальянском. Рита опять поняла только «уно моменто». Через минуту подошел молодой человек в черном костюме, мало похожий на итальянца, со смуглой кожей, черными как смоль кудрявыми волосами и самое примечательное в его лице – небольшим вздернутым курносым носом, точь-в-точь как у героя мультика про Антошку. Это был сомелье ресторана, звали его, как ни странно, Антуан. Он порекомендовал тосканское белое вино, Кирилл попробовал, одобрительно кивнул. Риту всегда смешила эта церемония выбора вина, по крайней мере, когда это делал Леонид, который любил сладкое советское шампанское и считал его лучшим на свете, а все эти сухие вина были для него обычной кислятиной, но об этом знала только Рита. Для всех остальных он очень хорошо разбирался в винах, сыпал названиями, годами урожая и всегда снимал пробу с умным сосредоточенным лицом, долго перекатывая жидкость во рту, раскрывая весь аромат, при этом думая, куда бы выплюнуть эту гадость.

– Хорошее вино? – пряча улыбку, спросила Рита.

– А черт его знает, наверное хорошее, судя по тому, что о нем рассказывал этот парнишка.

И опять Рита отметила про себя, что Кирилл не строит из себя гурмана и знатока. Отвечая на его искренность, она чуть наклонилась через стол, приблизив свое лицо к нему, и произнесла:

– Я сейчас слона съела бы, есть ужасно хочется.

Кирилл улыбнулся и положил ладонь на ее руку. К ним подошел официант, чтобы принять заказ, и Рита убрала руку, но тепло прикосновения стало медленно растекаться по всему ее телу, и где-то в самом центре, там, где, многие предполагают, живет душа, она почувствовала легкое прикосновение темной южной ночи.

Без одной минуты десять на их столике появились два бокала, наполненные шампанским. Они соединили бокалы, глядя в глаза друг другу, и Рите показалось, что в этот момент никого ближе нет на этой Земле, даже любимая дочь Вика уплыла в этот момент куда-то вглубь Адриатического моря, но ненадолго. Не успела Рита выпить искрящийся брильянтами напиток, как телефон зазвонил. На дисплее было смеющееся лицо дочери, в сердце Риты щелкнуло, боль пронзила и остановилась в солнечном сплетении, она боялась вопросов дочери, предполагая, что рядом стоит Леонид и придется врать, потому что для правды она не готова.

Но, на удивление, дочь просто поздравила ее с Новым годом, добавила, что она за нее очень рада, правда, чему радовалась Вика, Рита не поняла, но, нажав отбой, испытала облегчение.

Леонид не позвонил. Рита отметила, что молчание мужа ее почти не задело, наоборот, она сама испытывала что-то похожее на чувство вины.

Рите позвонили родители, нисколько не удивившись, что дочь в Венеции: они давно привыкли, что она живет рядом, но в то же время очень далеко. Леониду передали поздравления, так же не сомневаясь в том, что они вместе. На этом поздравления закончились. Рита вдруг отчетливо поняла, что в ее мире есть только семья, несколько полуприятельниц и на этом список заканчивается. Она посмотрела на Кирилла. Мужчина сосредоточенно набирал текст: то ли отвечал на поздравления, то ли сам кого-то поздравлял, лицо его было слегка опущено, тонкий заостренный нос, глаза прикрыты, в неясном мерцании свечей его лицо стало похоже на злую маску, но это длилось мгновение. Мужчина оторвал взгляд от дисплея, уловив пристальный взгляд Риты, истолковал по своему: