Противотанкист. Книга 1

«Ну и хари у этих "вохравцев", об лоб поросёнка убить можно, и чем только их кормят?» – размышлял я, пока прикидывал, где лучше разместить орудия. Когда мы удалились на достаточное расстояние от реки, комроты подробно расспросил меня обо всём, что я увидел. Так что в очередной раз пришлось докладывать о своих соображениях. Решив провести совещание на месте, и пока не стемнело выбрать позиции, капитан Алексеев послал связного за взводными командирами. Когда все собрались, командир роты обрисовал общую картину и, сопоставив все факты, а так же выслушав мнения взводных командиров, принял следующее решение. Разведвзводу и пулемётчикам занять позицию по опушке леса; наши орудия прикатить туда же; всю технику оставить на месте и замаскировать; экипажам танков быть в готовности, и далеко от машин не отлучаться. С наступлением ночи выдвинуть усиленные дозоры по левому и правому берегу реки как можно ближе к мосту и послушать разговоры караульных.

А картина вырисовывалась следующая. С той и другой стороны моста стояли часовые и останавливали все транспортные средства, проходящие через мост, у водителей одиночных машин проверяли документы сами, а для пропуска колонн вызывали "офицера". Местных же пейзан, что пеших, что конных, пропускали беспрепятственно, сопровождая молодых женщин сальными взглядами. На все попытки любопытных крестьян завести с ними разговор, отвечали отказом и велели проезжать и не задерживать движение. Небольшое село находилось в полукилометре от моста, и скажите мне, какой нормальный русский солдат будет сидеть в сыром окопе, когда рядом столько "вкусного"? Давно бы уже выставив парочку часовых, махнули в деревню. Эти же сидят и даже носа туда не кажут. И что самое странное, часовых, которые дежурили на мосту, было всего четверо, то есть две смены, и менялись они через каждый час. И хотя народу было больше тридцати человек, остальные несли службу только у пулемётов по одному, и на замену вставали тоже через час, но разные бойцы. Все остальные бодрствовали, занимаясь своими делами, и лишь при приближении военных колонн, моментально занимали свои места, согласно боевому расчёту.

Дорога была рокадной, и в основном по ней передвигались одиночные грузовики и посыльные на различной технике, а так же небольшие колонны снабжения, войск проходило мало. Бои шли где-то под Смоленском и Великими Луками, от которых до нас было километров семьдесят, это до Лук, до Смоленска же больше сотни. Это нам сказали ещё вчера, на обязательной политинформации, но с того момента прошло уже больше полутора суток, да и всей обстановки батальонный замполит знать не мог, а прочёл только сводки Советского Информбюро. На самом же деле враг находился в тридцати километрах от нас, на реке Западная Двина, где и окружил остатки 134-й стрелковой дивизии. Подразделения противника высылали щупальца своих разведгрупп в восточном и северо-восточном направлении, не последнюю скрипку играли и диверсанты, а так же парашютисты, занимая мосты и важные перекрёстки дорог. Видимо на одну из таких диверсионных групп мы и наткнулись. Все наши подозрения ещё больше подтвердились, когда один из выставленных секретов привёл местного жителя, который, предъявив свои документы, по делу пояснил следующее. Солдаты приехали на переправу вчера после обеда, выставили караул и сразу начали копать окопы, а к вечеру закончили оборудовать свои позиции, но в деревню так никто и не пошёл, все остались на месте. Поэтому-то, Егор Сергеевич как председатель сельсовета, взяв гостинцы, пошёл знакомиться с новыми соседями. Когда он подошёл ближе, ему навстречу вышел немолодой командир с кубиками лейтенанта и спросил:

– Что тебе нужно, отец?

На что бывший солдат ответил:

– Да вот сынки, с гостинцами я к вам, да и в гости хотел позвать, познакомиться поближе, "чайку крепкого" попить, домашнего похлебать.

– Спасибо отец, но извини, насчёт чайку не получится. Служба. Но за подарок спасибо, – ответил командир.

– А надолго вы к нам? – поинтересовался неугомонный старик. Егору Сергеевичу было под шестьдесят, но с окладистой бородой он выглядел значительно старше.

– Надеюсь, что такое военная тайна тебе объяснять не надо, уважаемый, – усмехнулся военный и отвернулся, чтобы позвать одного из бойцов.

– Так точно! Известно, товарищ командир, – гаркнул старый служака и осёкся. Пропустивший это выражение мимо ушей "офицер", ответил.

– Ну, ты потише, солдат, а то оглушил совсем, ты, судя по годам, ещё с япошками воевал? – пошутил он.

– Никак нет! – уже специально сказал Егор, наблюдая за реакцией сорокапятилетнего лейтенанта. – С япошками не пришлось, а вот на германской я лиха хлебнул. В это время подошёл красноармеец, и командир передал ему корзинку, что-то негромко сказав на ухо.

– А может всё-таки баньку истопить, баня для солдата первое дело. – Не унимался бывший чоновец. – Я сейчас скажу бабам, вмиг сладят.

– И германец нас возьмёт голыми руками за голые задницы. Ты этого хочешь? – Начал проявлять нетерпение непонятный энкавэдэшник.

– Ну что вы, товарищ командир, и в мыслях не было, я же из лучших побуждений, ну не хотите как хотите, тогда я пойду.

– Подожди отец, ты не обижайся, но у нас приказ, и нарушить его я не имею права, а ты вот возьми, – передал он почти пустую корзинку от подбежавшего бойца деду Егору. – Выпей за наше здоровье. Прощай.

Такую вот историю рассказал нам Егор Сергеевич Сомов, в молодости лихой рубака из Первой конной, который в дальнейшем гонял разных бандитов, служа в ЧОНе, и после ранения вернувшийся в родное село, так и оставшись там. Сначала помог создавать колхоз, а потом работал на разных должностях в своём районе. Сегодня с раннего утра, достав из сундука свой бинокль и забравшись на чердак сельсовета, он целый день наблюдал за странными охранниками у моста, и только лишь убедившись в своих подозрениях, решил позвонить в район. Но связь почему-то не работала, и когда вездесущие мальчишки сообщили о том, что в лес за дорогой приехало много красноармейцев на танках и машинах, хитрый дед, понаблюдав за нами в течение часа и заметив все наши телодвижения, якобы случайно набрёл на секрет. А когда его отвели к командиру, то всё в подробностях ему рассказал.

Отдав все необходимые распоряжения, ротный пошёл к машинам, чтобы связаться с батальоном, ну а я за своими орудиями. Когда подошли к лагерю, уже практически стемнело, и пока капитан связывался с батальоном и получал ценные указания: " наблюдать за противником и действовать по обстановке", мы приготовились к передислокации. Лесной массив начинался где-то в километре от реки, и поэтому мы, выехав из леса, двинулись вдоль опушки, немного не доезжая до кромки леса, остановились, отцепили орудия, разгрузили боеприпасы, но не все, а только по полбыка на орудие, плюс по ящику гранат и покатили наши пушечки уже по лесу. Позицию для Мишкиной пушки выбрали в семистах метрах от реки, прямо напротив деревни, там мы остановились и пошли за боеприпасами.

Первым рейсом забрали двенадцать укупорок и утащили на позицию, а вот вторым всё остальное, перекурили, и расчёт второго орудия стал устанавливать свою пушку, а так же копать ровики для снарядов. Примерно через полчаса командира взвода вызвали на очередное совещание, вместе с ним увязался и я. На совещании решили следующее: пока нет известий от штаба и разведдозоров, личному составу, выставив часовых от каждого отделения, отбиться прямо на позициях. На вопрос взводного, что делать со вторым орудием, командир разведроты сказал, чтобы поставили свою пушку рядом с первой, но не окапывали, а просто приготовили к стрельбе. К трём часам ночи от дозорных поступили доклады с результатами разведки, из которых следовало, что после восьми утра через мост проследует разведка противника на бронетехнике. Сержант Филатов услышал эту информацию из разговора двух хохлов, которые дежурили в ночной смене у пулемёта, и от нечего делать, трепались между собой на "западенской мове".

В очередной раз, собрав всех командиров, капитан Алексеев стал вырабатывать решение на бой. Как это принято в разведке, начали с младших по званию, то есть с меня и замка из разведвзвода. Я предложил организовать засаду в лесу и, заперев колонну выстрелами по крайним машинам, если получится, уничтожить всех гансов в центре походного "ордера". Сергей поддержал меня, но добавил свои пять копеек, предложив снайперскую засаду. Всё дело в том, что когда 119-я стрелковая дивизия была на финской войне, потери в основном были от действий "кукушек", а так как дивизия стояла во втором эшелоне, то и для зачистки тылов от вражеских диверсантов и снайперов привлекали в основном разведбат. И когда прибыли на место постоянной дислокации, то в полках развернулось настоящее снайперское движение, снайперами хотели быть все, вплоть до поваров. Командование решило поддержать инициативу, и комбриг Березин в дополнение к имеющимся выбил из округа пару десятков снайперских винтовок Мосина и СВТ. Комбат 143-го ОРБ немного подправил структуру мотострелковой разведроты, и теперь состав взводов отличался от штатного. Вот как выглядел второй взвод этой роты.

1. Командир – лейтенант Бабиновский (ТТ, ППД-40);

заместитель командира – сержант Филатов (наган, СВТ-40).

2. Стрелковые отделения.

Первое отделение:

1)командир – сержант (ППД-40);

2)пулемётчик – рядовой (ДП-27);

3)помощник пулемётчика – рядовой (СВТ-40);

4) снайпер – рядовой (снайперская винтовка Мосина);

5) помощник снайпера – рядовой (СВТ-40 со сн. прицелом);

6) шесть стрелков – рядовые (СВТ-40);

7) водитель – рядовой (карабин Мосина).

12 человек, грузовик ГАЗ-АА.

Второе отделение:

1) командир – младший сержант (АВС-36);

2) пулемётчик – рядовой (ДП-27);

3) помощник пулемётчика – рядовой (АВС-36);

4) два автоматчика – рядовые (АВС-36);

5) шесть стрелков – рядовые (СВТ-40);

6) водитель – рядовой (карабин Мосина).

12 человек, грузовик ГАЗ-АА.

Третье отделение:

1) командир – младший сержант (ППД-40);

2) пулемётчик – рядовой (ДП-27);

3) помощник пулемётчика – рядовой (ППД-40);

4) два стрелка – рядовые (СВТ-40);

5) шесть автоматчиков – рядовые (ППД-40);

6) водитель – рядовой (карабин Мосина).

12 человек, грузовик ГАЗ-АА.

3. Миномётное отделение:

1) командир – младший сержант (наган);

2) три рядовых (карабин Мосина).

4 человека, один 50-миллиметровый миномёт.

Итого: 42 человека, 3 пистолета, 1 снайперская винтовка, 6 карабинов, 3 пулемёта, 1 миномёт, 10 ППД-40, 16 СВТ-40, 4 АВС-36. Транспорт: 3 грузовика ГАЗ-АА.

Ну и сержант Филатов, как один из лучших стрелков в дивизии, получил в награду новую снайперскую СВТ-40, только без оптического прицела и считался нештатным снайпером. Дураков в разведке не оказалось, и поэтому нашу инициативу поддержали, а так же "углУбили и расширили". Лишь только командир танкового взвода заикнулся об атаке, но ему сразу напомнили, что его коробочки прошьёт навылет любая винтовка бронебойной пулей, не говоря уж о пулемёте, и он сразу сник. Но когда ротный объяснял ему задачу, тот повеселел и, уяснив всё, после получения приказа чуть ли не вприпрыжку убежал к своим керосинкам.

Выслушав всех, капитан Алексеев отдал нам боевой приказ. А начал он его следующими словами:

– Значит, все мы тут посоветовались, и я решил: организовать засаду на приближающегося противника, позицию для обороны занять по опушке леса. На флангах разместить противотанковые орудия. Станковые пулемёты в пятидесяти метрах от орудий, ближе к центру, у пулемётов оставить по два номера расчёта, остальным оборудовать позиции в общей цепи. Первому отделению без снайперской пары, скрытно выдвинуться в село и занять позицию для уничтожения противника с другой стороны шоссе. Старшим сержант Филатов. Второму отделению занять оборону по опушке леса. Третье отделение расположить в засаде, с другой стороны реки, в лесу как можно ближе к противнику, ручной пулемёт отдать второму отделению. Старшим лейтенант Бабиновский. Снайперам занять позиции: одному в центре обороны, второму на левом фланге. Минометчикам выбрать позицию на левом фланге. Водителям после начала боя выдвинуться ближе к позициям, с целью эвакуации личного состава. Фельдшеру организовать перевязочный пункт для обработки раненых. Танковому взводу быть в готовности и ждать дальнейших указаний. Связистам обеспечить бесперебойную связь с батальоном. Сигнал к открытию огня, первый выстрел из пушки или ракета красного дыма. К подготовке приступить в 4:00 утра 22 июля 1941 года.

Выслушав боевой приказ, мы немедленно приступили к его выполнению.

Глава 6. Боевое крещение.

В первую очередь подняли бойцов и покатили моё орудие на позицию. Стало уже светать, да и лес был редкий и ещё молодой, а так же вычищенный местными жителями от хвороста и валежника, поэтому мы почти не матерились, когда пробирались между деревьями. Тем не менее, на то, чтобы пройти эти пятьсот метров, у нас ушло полчаса, да ещё и ручей пришлось «форсировать», не бог весь какая преграда, но повозиться пришлось. Хорошо хоть часть снарядов нам помогли принести бойцы из Мишкиного расчёта.

Орудие окапывать не стали, а только прикопали сошники, вырыли ровики для снарядов и для укрытия личного состава. С левого фланга я разместил троих человек с карабинами из своего расчёта, а ещё левей нас прикрывал дядя Фёдор, они отрыли окопы для стрельбы лёжа. Ящик с лимонками, взяв себе десяток штук, мы отдали пехоте, у них были и свои гранаты, но лишняя карманная артиллерия, не помешает. Где-то к половине пятого утра мы закончили землеройные работы и очистили от оружейного сала снаряды из ящиков.