Анушка

– Думал, ты уже спишь. – спокойно заметил Петр Александрович и сел во главе стола. Анна помотала головой, не подняв на него лица.

– Вряд ли смогу сегодня уснуть.

– Понимаю. Как прошло знакомство с юным графом? – Петр Александрович взял со стола чашку и наполнил ее чаем. Анна неопределенно пожала плечами, она не знала, как охарактеризовать сегодняшнюю беседу, которая закончилась на довольно холодной ноте.

– Оно прошло.

– Юлий подарил тебе кольцо? – дед внимательно посмотрел на внучку. Она замерла, но потом разжала пальцы, показывая кольцо. Петр Александрович знал о нем? Хотя, чему она удивляется, они ведь все это обсуждали без нее, да и принято дарить кольца при сватовстве, или уже это можно было назвать помолвкой.

– Прекрасно. Юлий говорил, что хочет подарить что-то особенное, а этот камень подходит к твоим глазам. – голос Петра Александровича был тихим, он говорил это с какой-то тоской, или даже нежностью. Анна никогда не слышала его таким.

– Вы ему это сказали?

– Нет, не я. Твою внешность мы не обсуждали. – дед сделал большой глоток чая и громко вздохнул. Анна с любопытством посмотрела на кольцо. Значит, Юлий запомнил, какие у нее глаза? Но он видел ее всего раз.

– Я знаю, что ты не хочешь этого брака, но для тебя это единственное верное решение, чтобы не погрязнуть в кулуарах дворцовых сплетен. Наслышан о твоем общении с Павлом Александровичем. – хмыкнул Петр Александрович. Анна потеряла дар речи. Неужели, о них что-то говорят во дворце? Но ведь между ними ничего такого не было, что можно было обсуждать.

– Не хмурься так. Все фрейлины шепчутся по углам, что Великий князь проявляет к тебе интерес. Не знаю, правда это или нет, но не хочу, чтобы ты портила репутацию Голицыных.

– И поэтому вы решили сослать меня в Польшу? – Анна злобно посмотрела на деда. Отрицать связь с Павлом и, тем более, оправдываться она не намеревалась.

– Не только поэтому. Ты многого не знаешь.

– Тогда посвятите меня? – Анна заметила легкую улыбку на губах графа.

– Я бы с радостью, но не имею права разглашать секреты твоей матери. Я дал ей обещание, когда ты родилась. – Петр Александрович поднялся из-за стола. Анна резко встала следом за ним.

– Секреты? О чем вы?

– Ступай к себе, завтра отбываешь в Петербург. – граф не ответил на вопросы Анны, лишь просто сменил тему.

– Зачем?

– Повидаешься с матерью, и начнем готовиться к свадьбе. Радолинские настояли, чтобы венчание прошло в Варшаве, нам придется поехать туда заранее, чтобы подготовиться. – Петр Александрович шагнул к выходу из столовой.

– Венчание? Но они же католики!

– Радолинские – православные, не переживай, менять веру тебе не придется. – усмехнулся граф и вышел из столовой. Анна медленно опустилась на стул. Этот странный разговор выбил ее из колеи. Что за секреты хранит ее мать? И расскажет ли о них Анне? Радовало лишь то, что уже завтра она приедет в Петербург и хоть на какое-то время сможет вернуться в свою прошлую беззаботную жизнь, не думать о браке, о переезде в Польшу, о секретах, которые ее окружают, и она, наконец-то, увидит Павла, лишь бы он был во дворце. Анна снова посмотрела на кольцо, которое лежало на столе и взяла его в руки. Глаза? Ее глазам подходит этот камень? Юлий, правда, так считает? И почему поляк принял православие, ведь в Польше преобладала католическая вера, насколько знала Анна. Вопросов стало еще больше. Стоит ли искать на них ответы?

Анна приехала в Петербург после полудня. Город встретил ее проливным дождем и порывистым ветром. Войдя во дворец, она почувствовала какую-то странную тоску, которая объяла ее, укутав в огромный кокон, и выбраться из него было уже невозможно. Каждый шаг по знакомым коридорам давался тяжело, Анне казалось, что она попала в мир, где ее никогда не было. Почему так тяжело здесь быть? Может, потому что она стала другой? Может, потому что здесь больше нет Марии Александровны? А может, здесь уже нет того юного Павла, который вызвал в Анне первые теплые чувства? Она попросила лакея унести ее вещи, а сама направилась в покои матери, она знала, где та останавливается, когда приезжает. Преодолев длинный коридор, Анна остановилась, услышав где-то позади себя гулкий топот, и тут же обернулась. В нее врезалась Ольга Александровна, малышка, которую Анна когда-то нянчила. Девочка вытянулась, повзрослела и стала еще больше похожа на свою мать.

– Аня! Аня!

– Ольга Александровна! Вы ли это? – рассмеялась Анна, подхватив девочку на руки. Ольга обвила ее шею руками и заливисто засмеялась.

– Ты приехала! А Георгий не верил мне!

– Да, я приехала. Где же ваш брат? – Анна посмотрела на раскрасневшееся личико Ольги.

– Он отбыл сегодня на военные сборы с папенькой.

– Ох, я его не увижу? – Анна расстроилась, ведь по Георгию Александровичу она тоже соскучилась.

– Ты приехала не навсегда? – ахнула Ольга, удивленно распахнув глаза.

– Нет, моя дорогая, я совсем ненадолго. – Анна почувствовала укол грусти, увидев, как Ольга расстроилась, опустив глаза.

– А маменька родила нам сестру. – пролепетала Ольга, решив поделиться новостями. Анна опустила девочку обратно на пол, поправив на ней платье.

– Я знаю. Как она? Как ваша маменька?

– Все хорошо, но они, наверно, спят. Эти маленькие дети все время спят. – посетовала девочка. Анна рассмеялась.

– Вы были такой же и тоже все время спали.

– Но сейчас ведь я уже большая! – возмутилась Ольга.

– Да, теперь вы большая. Проводите меня к Елизавете Петровне? Я шла к ней.

– Да, идем. – Ольга схватила Анну за руку и потащила ее за собой по коридору. Тепло попрощавшись, девочка убежала прочь, а Анна заглянула в покои матери. Елизавета Петровна лежала на кровати, укрытая теплым одеялом. Анна почему-то напряглась, ведь было еще рано для сна. Женщина пошевелилась и громко закашлялась.

– Маменька! – Анна бросилась к ней, на ходу скидывая теплую накидку с плеч.

– Анна? Ты? – Елизавета Петровна была ошеломлена, она удивленно уставилась на дочь, будто увидела призрака перед собой.

– Что с тобой? Ты больна? – Анна упала на колени перед ее постелью и посмотрела на бледное лицо матери. Пугающе синяя кожа, темные круги под глазами, этот кашель – все говорило о том, что женщина очень больна, но Петр Александрович и слова об этом не сказал, или просто не знал.

– Ох, дитя мое, я просто немного простудилась, погода в Петербурге в последнее время совсем испортилась. Как ты добралась? – Елизавета Петровна коснулась холодными пальцами щеки Анны и натянуто улыбнулась.

– Хорошо, я добралась хорошо. И давно ты больна?

– Всего третий день. Не волнуйся, скоро встану на ноги.

– Дед мне ничего не сказал. – посетовала Анна, если бы она знала, она бы приехала раньше.

– Он не знает, я не посылала ему письма. Присядь. – Елизавета Петровна похлопала по постели, призывая Анну встать с пола. Девушка послушалась.

– Тебе что-нибудь нужно? Доктор был?

– Да, дорогая, все в порядке. Ты так выросла! Ох, дай я на тебя посмотрю. – женщина рассмеялась, коснувшись руки дочери. Анна улыбнулась, она так скучала по маме, хотя и видеть ее в таком состоянии было больно.

– Совсем взрослая стала. Я тобой так горжусь, столько хвалебных писем о тебе получила из Киева!

– Мне понравилось там учиться. – кивнула Анна, смутившись. Ведь ее и правда хвалили, ставили в пример, она была одной из лучших учениц на курсе.

– Я рада, что ты тогда не стала сопротивляться.

– Да, я тоже. Но буду ли я рада, если сейчас тоже послушаю вас и выйду замуж? – тихо шепнула Анна. Она надеялась, что мама поможет ей избавиться от этой участи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Ребята (польск.)