Монстр. Книга 1. Любовь паладина

– Молодой человек, – раздался голос, которому были уже присущи дрожащие старческие нотки. – Где ты пропадаешь?

Монтэй не мог скрыть злость и раздражение.

– Ты из ума выжил?

– Отец, – обернулся на звук парень.

Возле окна стоял совсем седой мужчина с офицерской выправкой.

– Я кажется, спросил…

Мужчина быстрым шагом подошёл к сыну и со всей силы ударил того по щеке. Старому подполковнику ничего не нужно было объяснять. Ему всё было ясно. Сын не ночевал дома, это он понял, когда пришёл утром и обнаружил заправленную постель. А вот то, что Эрин не ушёл на распределение, ему сказал отглаженный мундир на манекене.

– Мальчишка, слюнтяй…

Старик снова ударил сына правой рукой и схватив за отвороты кафтана встряхнул.

– Ты и во время учебы ничего не показал. Ничем не отличился. Теперь это? Ты хоть понимаешь, что тебя не возьмут даже полы драить в полицейском управление?

– Отец, я сейчас же переоденусь и отправлюсь во дворец.

– Кто же тебя пустит туда? Все выпускники наверняка уже отобраны офицерами отрядов и их распределяют по казармам.

Голубые, по-детски невинные глаза заблестели.

– Как ты мог? Как мог? – у отца не находилось слов, чтобы выразить свой гнев.

Он снова замахнулся, но его остановил женский крик:

– Не смей!

По лестнице быстро спустилась Карина и, подбежав к сыну, оттянула его за рукав.

– Не вмешивайся, – сквозь зубы процедил старый подполковник. – Не вмешивайся, женщина.

– Ты совсем спятил уже? Что произошло то?

– Ты в курсе, что твой сын шлялся где-то всю ночь и с утра не явился на сбор выпускников военной академии?

Женщина знала про распределение, но совсем забыла, что этот день сегодня.

– Как? – мать чуть не теряла сознание.

– Мам, – к парню пришло осознание, как он подвёл родителей и очернил их фамилию.

Монтэй молча прошёл на диван и тяжело упал на сиденье.

– Ты же можешь это исправить? – Карина упала в ноги графа. – У тебя остались старые связи? Ты же не последний человек при дворе? Ты…

– Карина, замолчи! Я не собираюсь унижаться за этого идиота! – закричал уже на жену старик.

– Не можешь? Не можешь? А что ты вообще можешь? – злилась и плакала женщина.

– Это всё ты виновата, – продолжил упрекать подполковник. – Разбаловала его. Он неженка, а не солдат.

– Я знаю, ты просто не хочешь ему помочь. Хорошо, – женщина гордо поднялась и зло выплюнула. – Раз ты не можешь помочь, значит, сыну поможет Роберт.

Старый граф услышал имя герцога Вариона и подскочил с дивана.

– Ты не посмеешь! – закричал он ей в лицо, а женщина продолжила провоцировать мужа.

– Ещё как посмею и поверь, он поможет.

Сильная ладонь ударом опустилась на женское лицо, и графиня полетела на пол. Эрин испуганно взглянул на действия отца и кинулся к матери.

Последнюю сцену увидели двое только что вошедших людей, но что послужило выплеску безумного гнева Монтэйя, никто не понял.

– Папенька, – крикнула от порога Динэ и кинулась к отцу.

Карина растирала наливающуюся краской щеку, а по лицу бежали слезы.

– Опять папенька, опять папенька, а твой папенька меня чуть не убил.

Динэ посмотрела на отца и спросила:

– Да что тут произошло?

– Твой брат – идиот… – больше граф ничего не успел сказать, как кто-то чеканным шагом пересёк гостиную и бесцеремонно вмешался.

– Попрошу вас, граф Ленсим, не отзываться так о моём адъютанте, – голос был резкий, колкий, словно нож, и все присутствующие посмотрели на Тарсона.

Сейчас паладин был совсем другой – напряжённый, сосредоточенный и готовый взорваться в любой момент.

– Кто вы такой, молодой человек, и как смеете угрожать мне в собственном доме?

Эрин помог матери подняться, а она слегка склонила голову и присела. Женщина видела портрет этого человека, да издалека и на приемах во дворце. Она прекрасно знала кто он, а вот старый граф давно не выходил в свет, и должно быть не узнал герцога.

– Тарсон Варион. Мне продолжить, объяснять кто я такой? – язвительно сказал паладин.

– Даже ваше положение не даёт вам права… – попытался не потерять власть в собственном доме старик и его слова прервал крик.

– Молчать, я сказал! Чтобы не сделала эта женщина, и чтобы не позволил себе этот паренёк, вы не смеете их бить!

Динэ посмотрела на лицо брата и увидела разбитую губу, потемневшую от подлившей крови. Младшая графиня вновь взглянула на отца, но он не собирался уступать.

– Варион?! Да хоть сам король! Вон из моего дома, мальчишка! – старческий голос дрогнул и граф схватился за сердце.

Динэ увидела это и испугалась.

– Вы не поняли… – прошипел судия́, а глаза его блеснули яростью.

– Хватит, Тарсон! Ты не видишь, до чего ты довёл моего отца?!

Карина удивлённо посмотрела на дочь и перевела глаза на паладина. Эрин же наоборот взглянул на сестру и увидел бледного отца.

– Сердце? – нежно спросила Динэ. – Ты пил таблетки? Лиди! Тара! Кто-нибудь!

Из соседнего помещения тут же появились служанки, которые давно услышали скандал, но вмешиваться не рисковали. Девушки кинулись помогать госпоже.

Тарсон дальше просто стоял и смотрел, как горничная сбегала за таблеткой и водой, как Динэ помогла отцу их выпить. А потом они вместе с Эрином взяли старика под руки и повели в покои. Служанки, помогая господам, поплелись за ними. В гостиной остались только Тарсон и Карина.

Женщина вновь опустила голову, боясь столкнуться с пугающим взглядом.

– Ну, здравствуй, – пренебрежительно выдавил герцог.

– Ваша Светлость, для нас честь… Простите за… – Карина не знала, что сказать вперёд, то, что она рада его принимать у себя, либо извиняться за произошедшее.

Паладин впился глазами в лицо, которое очень напомнило ему другое, только намного моложе. Динэ было копией матери и Тарсону от этого факта стало не по себе. Всё же он взял себя в руки и коснулся щеки женщины так, как недавно касался Динэ.

– Он будет в ярости, – тихо произнёс судия́, но графине не нужно было объяснять кто он.

Карина, наконец, подняла глаза и не увидела холодного серого взгляда. Наоборот, на неё смотрели очень нежно.

– Вы… Вы сказали, что Эрин ваш адъютант. Я ничего не понимаю. Монтэй как раз ругал его за то, что он пропустил распределение.

– Всё верно. Эрин на сборы не явился, но причина его отсутствия… Впрочем, ваша дочь тоже не ночевала дома и на то были веские, государственные причины. Разглашение информации об этом грозит.… Ну, вы понимаете?

Герцог говорил это протяжно и глубоким тембром голоса, словно усыпляя, а его пальцы продолжали ласкать щеку миледи.

– Ваша Светлость, – Ленсим глубоко задышала. – Значит, Эрин будет служить под вашим началом?

– Надеюсь, вы не против? – паладин приблизился на шаг к Карине, и её сердце застучало сильнее.

– Вам нужно приложить к лицу, что-то холодное. Щека опухла. Мой отец не простит мне, если я не позабочусь о вас в трудную минуту.

Очередной намек вывел женщину из своеобразного транса, и она, выполнив изящный книксен, быстро удалилась.

Серые глаза вновь налились яростью, и судия́, наплевав на все мыслимые правила, без сопровождения отправился разыскивать комнату старшего графа.

7. Знакомство с семейством Ленсим

– Может ты, наконец, объяснишь, что происходит? – сказал Эрин сестре, когда они уложили отца в кровать и вышли в его гостиную. – Что герцог Варион делает у нас дома, и как я оказался его адъютантом?

– Молчи и слушай. Вчера я оказала услугу паладину. Мне запрещено говорить об этом деле, оно государственное и секретное. А сегодня Тарсон, не говоря мне, сделал это. Отобрал тебя в свой отряд.

– Такого быть не может, – покачал головой парень. – Я не отличник. Да я вообще в академии был в отстающих. Я не рассчитывал…

– Да, Тарсон так и сказал, что тебя в архив в полицию определили, а он отменил это решение. Ты понимаешь, какой это аванс? – шикнула на брата девушка и ткнула его в бок.

– Ещё бы! У милорда лучшие отряды – тайная служба, дознаватели и каратели под его руководством. Это такая власть и такие возможности…

– Только вот ты балбес, – девушка отвесила парню подзатыльник.

– Динэ, перестань. Мне и так от отца досталось. Больно, между прочим.

– И поделом. Сам виноват.

– Виноват, конечно, – согласился Эрин. – А, кстати, почему ты называешь паладина по имени, без титула, да ещё и на «ты».

– Долгая история, – выдохнула девушка, не зная на самом деле, почему герцог велел ей обращаться к нему именно так.

– Ладно, потом расскажешь. Пойдем, пусть отец отдыхает.

Молодой человек открыл дверь, но на пороге стоял судия́, и ему пришлось обратно войти в комнату.

– Как граф? – обратился паладин к Динэ. – Мне жаль, миледи, что я стал причиной недуга вашего отца.

Эрин тут же отметил, что Тарсон в отличие от его сестры обращается к ней согласно этикету.

– Ваша Светлость, – граф цокнул каблуками и качнул головой. – Благодарю вас за тот аванс, что вы мне дали.

– Сестру благодари. Если бы не она…

– Знаю, я утонул бы под грудой пыли полицейского архива, – улыбнулся Ленсим.

– Нет, – отрицательно мотнул головой Варион. – Вас не взяли бы даже туда, ведь на распределение вы не явились.

Парнишка поник и извинился.

– Гостиничные шлюхи помогают расслабиться лишь временно, потом приходит осознание, что это лишь иллюзия счастья, – шепнул на ухо адъютанту Тарсон и обратился к Динэ. – Миледи, проводите меня. Я должен вернуться во дворец.

Графиня кивнула и взглянула на растерянного брата. Герцог понял этот взгляд без слов.

– Я же говорил вам. Завтра в девять утра с вещами Эрин должен прибыть ко дворцу. Жить он будет при дворе. Дворец мои адъютанты имеют права покидать только согласно моему распоряжению, как и многое другое. Командир отряда Эрина граф Нельсон Розиан. Вопросы, молодой человек?

– Никак нет! – по-военному выкрикнул парень, оглушая паладина.

– Да, и вот этого не люблю. Никаких Ваша Светлость, судия́ или милорд. Обращаться только Тарсон.

– Так точно, – вновь цокнув каблуками, ответил Эрин, за что получил очередной мысленный подзатыльник.

– Как угодно, госп… Тарсон.

– Уже лучше, – усмехнулся судия́ и показал графине на выход.

Та быстро обогнула брата и нырнула в открытую дверь.

– Цветы хоть купи сестре в благодарность, – тихо шепнул паладин, покидая комнату, а парень закивал, обещая всё исполнить.

Герцог и Динэ по коридору шли молча, но, когда они дошли до лестницы, Тарсон схватил девушку за руку и затащил в комнату за стеклянной арочной дверью. Помещение встретило молодых людей полумраком, и судия́ тут же прошёл к плотно завешенной шторе, чтобы впустить в библиотеку свет.

– Должно быть, отец допоздна читал, – зачем-то пояснила графиня.

– Привычка занавешивать окно видимо у всех отцов, – поддержал разговор паладин, возвращаясь к миледи. – Там его кабинет?

Мужчина показал на дубовую дверь.

– Да… Но…

Договорить он ей не дал, и снова взяв за руку, завёл в соседнее помещение.

– Отец не разрешает…

Герцог провернул ключ, торчащий изнутри, и не дал Ленсим возразить, сливаясь с ней в поцелуе. Возбуждение в один миг охватило графиню. Вспомнился сладкий сон, но вот его прикосновения были словно впервые.

Тарсон не глядя, одной рукой отстегнул ножны и, не отвлекаясь от поцелуя, опустил меч на пол. Вторая рука обняла талию Динэ, и сильные объятья заставили её простонать.

– Я тобой не насытился, – прошептал голос с характерной хрипотцой.

Пальцы паладина прошли по завязкам корсета, но развязывать его мужчина не стал. Он дошёл до дивана вместе с графиней, и под её спиной заскрипела обшивка сиденья. Герцог навалился сверху, продолжая целовать Динэ, а она послушно откликалась на каждое его требование. Наконец он остановился, и дал девушке вздохнуть полной грудью. Её губы ныли, желая вновь соединиться с его, а внизу живота стало тяжело. Хотелось самой развести ноги, чтобы он расположился между ними. Мужчина понял это и, привстав, приподнял подол её платья. Его рука накрыла девичью промежность, и пальцы слегка сжались, находя чувствительное место.

– Я знаю, что тебе нужно время после вчерашней близости. Ты вся трясёшься. Боишься, словно в первый раз и испытываешь стыд. Я дам тебе время привыкнуть к мысли, что ты моя женщина.

Он снова поцеловал графиню, а рука, показав девушке «кто хозяин её тела», коснулась шеи и лица.

– Мне действительно нужно идти. Я и так ушёл с распределения, не дождавшись короля.

– Когда мы увидимся вновь? – спросила миледи с надеждой.

– Не раньше, чем через неделю. Мне нужно определить адъютантов, и у Кэрола запланированы дипломатические приёмы. Терпеть их не могу. К концу недели язык будет болеть от иностранных слов.

– А переводчики?

– Знаешь ли, король не любит общаться через переводчиков. Лишние уши говорит, не нужны. А от иностранных языков у Кэрола аллергия.

Герцог всё ещё лежал на девушке и не спешил её отпускать. Мужчина лишь приподнялся на локтях, чтобы Динэ было комфортно.

– И сколько языков ты знаешь?

– Достаточно… Зерский, нормийский, ариацкий, ромей, манулийский, доманский… Немного говорю на алмее, но эти к нам почти не приезжают, старые политические распри.

– Я думала, если честно, что ты другой… – удивилась Динэ, всё больше восхищаясь мужчиной.

– Обо мне говорят разное. Зачастую правду.

Герцог поднялся и помог встать даме.

– Я ещё не поговорил с Кариной о тебе, она ушла в свою комнату, но ты ничего не бойся. Если она косо на тебя посмотрит, пришли в таверну «Дий Роуз» записку для Нельсона Розиана. Это мой друг. В записке напиши лишь имя «Карина», я все пойму. Сама в гостиницу не приходи. Это хоть и более-менее приличное заведение, но всё же без сопровождения дамы его не посещают. Одинокую женщину могут принять вовсе не за благородную девицу.

– Я это поняла.

– Не все, такие как трудяга Тимурс. Он давно работает там, глаз как алмаз. Сразу разглядит, где бриллиант, а где стекляшка.

– А та девушка, – миледи замялась. – Что с братом была… Она…

– Одноразовая. Ты правильно поняла.

Динэ отчего-то стало неприятно, но она всё же осмелилась спросить:

– И ты пользовался её услугами?

Графиня опустила глаза на свои руки, которые сминали подол.

– Вы мне не жена, Динэ, а я взрослый, здоровый мужик. Не стоит задавать мне такие вопросы.

Герцог провёл рукой по подбородку девушки и заставил её посмотреть ему в глаза.

– Проследите, пожалуйста, чтобы завтра Эрин не опоздал на службу. Второго шанса, я не даю никому…

– Я прослежу, – кивнула в ответ миледи и коснулась губами большого пальца паладина.

Злость, что искорками прыгала в его глазах тут же прошла. Он подхватил госпожу и вжал в стену, целуя.

– Через неделю я хочу вернуться к тому, от чего я сейчас вынужден уйти, – рука судии́ сжала женскую грудь. – Узнаю, что у тебя кто-то другой… Убью обоих без сожаления…

Губы вновь накрыл поцелуй полный желания. Лишь через несколько минут Тарсон смог прервать его и уйти.

8. Любовники

Его Высочество Томос стоял возле отца и, как и новобранцы слушал длинную речь короля Кэрол III. Что-что, а его отец умел говорить долго и красиво. Многие восхищались тембром голоса сорокапятилетнего мужчины. В этом голосе было всё и опыт, и уверенность, и сила, и власть, поэтому солдаты правителя Альвентоса боялись и любили. Народ же напротив считал его пустословом и слабаком, полагая, что государством правит паладин, а король лишь развлекается. Отчасти все это было правдой, но на самом деле, Кэрола настоящего не знал никто.