Последние стражи

Дмитрий Вектор

Последние стражи

Глава 1. Аномалия в данных.

Профессор Владимир Кречетов никогда не верил в совпадения, особенно когда речь шла о геологических данных. За тридцать лет работы на кафедре структурной геологии Пермского государственного университета он видел достаточно аномалий, чтобы знать – природа не терпит случайностей. Каждая трещина в породе, каждый изгиб пласта имеют свою причину, свою историю, записанную в камне миллионы лет назад.

Но то, что светилось на экране его монитора этим серым февральским вечером, заставляло усомниться даже в незыблемых законах геологии.

– Это просто невозможно, – пробормотал Владимир, в очередной раз увеличивая спутниковый снимок участка в двадцати километрах к северу от Хабаровска.

За окном четвертого этажа корпуса естественных наук метла пурга, характерная для уральских зим. Студенты давно разошлись по домам, коридоры опустели, и только приглушенное гудение вентиляции нарушало тишину. Владимир любил такие вечера – когда можно было полностью погрузиться в работу, не отвлекаясь на административную суету и студенческие вопросы.

Сегодня он изучал данные, полученные от коллег из Дальневосточного геологического института. Рутинное исследование сейсмической активности региона, заказанное местным правительством в связи с планами строительства новой ветки железной дороги. Ничего экстраординарного – обычная проверка стабильности грунтов.

Однако в массиве информации, переданном хабаровскими коллегами, Владимир обнаружил нечто, что заставило его забыть о времени.

Подземные пустоты.

Не обычные карстовые полости или естественные пещеры, которых в тайге немало. Эти структуры образовывали четкую геометрическую форму – практически идеальную спираль, уходящую вглубь на несколько сотен метров. Более того, георадарные данные показывали, что внутри этой спирали находилось что-то еще – сложная система коридоров и залов, словно кто-то специально вырезал в скальной породе целый подземный город.

Владимир потер усталые глаза и снова вгляделся в экран. Нет, он не ошибался. Данные были четкими, аномалия – реальной.

Он открыл геологическую карту региона. Участок располагался в зоне докембрийских метаморфических пород, возраст которых исчислялся миллиардами лет. Никаких указаний на месторождения полезных ископаемых, никаких записей о горных работах. Официально территория числилась как нетронутая тайга.

Владимир набрал номер коллеги из Хабаровска – Андрея Белоусова, который руководил исследованием.

– Андрей? Это Кречетов из Перми. Слушай, я изучаю ваши данные по северному участку.

– Володя! – голос в трубке звучал устало. – Поздновато звонишь. Что-то не так с данными?

– Не то чтобы не так Скажи, вы проверяли аномалию в квадрате С-47? Эти подземные структуры?

Пауза. Владимир слышал, как Андрей что-то листает.

– А, эта штука. Честно говоря, мы решили, что это артефакт измерений. Слишком уж правильные формы для природных образований.

– Андрей, я пропустил все данные через три разных программы анализа. Это не артефакт. Там действительно что-то есть.

– Володя, ты же понимаешь, что это означает? Если эти структуры искусственные, то кто их создал? И когда? Геологические слои указывают на возраст в миллионы лет.

Владимир откинулся на спинку кресла. Да, он понимал. Это означало, что либо их приборы врут, либо кто-то умел строить сложные подземные сооружения задолго до появления человека разумного.

– Есть еще один момент, – продолжил Андрей. – Мы нашли упоминания об этой области в архивах. В начале прошлого века там был небольшой шахтерский поселок. Добывали золото, кажется. Но поселок исчез в тридцатых годах.

– Исчез?

– Ну, заброшен был. Жители разъехались. Но вот что странно – в архивах нет документов о закрытии шахт. Как будто люди просто взяли и ушли, не оставив никаких записей.

Владимир записал координаты на листе бумаги. Что-то в этой истории его зацепило. За годы работы он привык доверять интуиции – она редко подводила при анализе геологических процессов.

– Андрей, а местность сейчас доступна?

– Теоретически да. Правда, туда нужно добираться на вертолете или снегоходе. Дорог нет. А зачем тебе?

– Думаю съездить, посмотреть своими глазами. У меня в марте окно в расписании освободится.

– Володя, ты серьезно? Там медведи, глухомань полная. И что ты надеешься найти?

Владимир взглянул на экран, где по-прежнему светилась загадочная спираль.

– Не знаю. Но эта аномалия не дает мне покоя. Слишком уж она правильная.

После разговора с коллегой Владимир еще долго сидел в пустом кабинете, разглядывая данные. Он распечатал несколько ключевых изображений, разложил их на столе, пытаясь найти рациональное объяснение.

Спираль уходила вглубь на триста семьдесят метров. Диаметр верхнего витка составлял около километра, нижнего – двести метров. Внутри основной структуры георадар зафиксировал множество более мелких полостей, соединенных узкими коридорами. Общая протяженность подземных ходов достигала нескольких десятков километров.

Но самое поразительное было в другом. Компьютерный анализ показал, что вся система обладает четкой внутренней логикой. Коридоры не пересекались хаотично, а образовывали продуманную сеть, где каждый туннель вел к определенной цели. Словно кто-то проектировал этот подземный лабиринт, продумывая каждую деталь.

Владимир открыл ноутбук и начал искать информацию о заброшенном поселке. В интернете нашлось немного – несколько строчек в краеведческих статьях, пара черно-белых фотографий деревянных бараков на фоне тайги. Поселок назывался Золотая Заимка и существовал с 1901 по 1938 год. Население не превышало трехсот человек, большинство – старатели и их семьи.

Но в архивных документах, которые удалось найти, была одна странность. В отчетах указывалось, что местные рудники давали необычно чистое золото, практически без примесей. Более того, несколько раз упоминались находки «артефактов неизвестного происхождения» – металлических предметов со сложной резьбой, которые старатели обнаруживали в глубоких шахтах.

К полуночи Владимир принял решение. Он напишет официальный запрос на исследовательский грант, оформит экспедицию и весной отправится в Хабаровский край. Что бы ни скрывалось под землей в районе Золотой Заимки, это стоило изучения.

Закрывая компьютер, он еще раз взглянул на распечатанные снимки. В тусклом свете настольной лампы спиральная структура казалась почти живой, словно гигантская окаменелая раковина, хранящая в своих недрах древние тайны.

Владимир не знал, что в эту самую минуту, за тысячи километров от его кабинета, в глубинах хабаровской тайги, что-то откликнулось на его интерес. В подземных залах, где веками царила абсолютная тишина, прозвучал едва слышный звук – словно кто-то глубоко вздохнул после долгого сна.

Но это он узнает потом.

А пока профессор Владимир Кречетов собирал документы, выключал свет в кабинете и готовился к обычной дороге домой, не подозревая, что его жизнь уже начала меняться. Невидимые нити протянулись от заснеженной Перми к дальневосточной тайге, связывая судьбу университетского профессора с древними силами, о существовании которых он даже не догадывался.

В глубинах земли что-то пробуждалось.

Глава 2. Путь в неизвестность.

Март в Хабаровске встретил профессора Кречетова неожиданно теплой погодой и влажным ветром с Амура. Спустя три месяца после того февральского вечера в пермском кабинете, когда он впервые увидел загадочную спираль в геологических данных, Владимир наконец-то стоял на земле, под которой скрывалась аномалия.

Аэропорт имени Нового встретил его привычной суетой. Владимир прошел через зал прилета, волоча за собой тяжелый кофр с геологическим оборудованием, и увидел знакомую фигуру Андрея Белоусова возле информационного табло.

– Володя! – Андрей энергично пожал руку коллеге. – Надеюсь, полет прошел нормально? Как дела в Перми?

– Все отлично. Спасибо, что согласился помочь с экспедицией.

– Да что ты, это же интересно! – Андрей помог погрузить багаж в служебный УАЗик. – За эти месяцы я еще раз пересмотрел все данные. Знаешь, чем больше изучаю эту аномалию, тем больше она меня беспокоит.

По дороге в город Андрей рассказывал о подготовке к экспедиции. Дальневосточный геологический институт официально поддержал исследование, выделив транспорт и базовое снаряжение. Разрешения от лесной службы были получены, маршрут согласован.

– Но есть одна проблема, – добавил Андрей, маневрируя между грузовиками на проспекте Ленина. – Местные проводники отказываются идти в ту область.

– Почему?

– Говорят, место нехорошее. Старики рассказывают всякие истории про проклятие заброшенного поселка.

Владимир усмехнулся:

– Суеверия. В глухой тайге всегда найдутся легенды о злых духах.

– Может быть. Но все-таки одного проводника я нашел. Довольно колоритный дедок, зовут Чен Вэй. Говорит, что знает те места как свои пять пальцев.

Гостиницу Владимир покинул рано утром следующего дня. Встреча с проводником была назначена в кафе рядом с речным вокзалом. Андрей должен был подъехать через час с остальным снаряжением.

Чен Вэй оказался невысоким жилистым мужчиной неопределенного возраста – мог быть как пятьдесят, так и семьдесят лет. Загорелое лицо, испещренное глубокими морщинами, выдавало человека, всю жизнь проведшего на природе. Небольшие черные глаза внимательно изучили Владимира, когда тот представился.

– Значит, профессор, – медленно произнес Чен Вэй, потягивая крепкий чай. – И зачем вам в те места? Там делать нечего.

– Нужно проверить геологические данные. Обычная научная работа.

Старик покачал головой:

– Ничего там не обычного, профессор. Мой дед работал в Золотой Заимке, еще до революции. Рассказывал странные вещи.

– Какие именно?

Чен Вэй задумчиво посмотрел в окно, где за стеклом неспешно текла жизнь утреннего Хабаровска.

– Говорил, что в глубоких шахтах находили вещи не наши вещи. Металлические, с узорами, каких люди делать не умеют. И еще – иногда из-под земли слышались звуки. Как будто кто-то там, внизу, разговаривает на незнакомом языке.

Владимир записывал в блокнот:

– А что случилось с поселком? Почему люди ушли?

– Дед рассказывал, что в тридцать седьмом году случилось что-то нехорошее. Одна из шахт обвалилась, но не просто так. Старатели говорили, что земля под ними словно ожила, начала двигаться. Несколько человек пропали без вести. После этого остальные собрались и ушли.

– Возможно, это была сейсмическая активность. Небольшое землетрясение.

Чен Вэй пристально посмотрел на профессора:

– Может быть. Только землетрясения не говорят человеческим голосом.

В этот момент появился Андрей с двумя сотрудниками института – молодыми геологами Сергеем и Мариной. После знакомства и быстрого завтрака экспедиция направилась к месту назначения.

Дорога заняла целый день. Сначала они ехали по федеральной трассе, затем свернули на грунтовку, которая становилась все хуже. Последние сорок километров пришлось преодолевать на двух УАЗиках, продираясь через заросли и размытые весенними ручьями колеи.

Лес вокруг становился все гуще и темнее. Высокие кедры и пихты смыкались плотным пологом, сквозь который едва пробивались солнечные лучи. Воздух был напоен запахами хвои, прелых листьев и влажной земли.

– Тихо здесь как-то, – заметила Марина, когда они остановились для короткого привала.

Она была права. В лесу стояла необычная тишина – не слышно было ни птиц, ни звуков мелких животных. Только шум ветра в кронах да треск веток под ногами нарушали безмолвие.

Чен Вэй молча шел впереди, время от времени останавливаясь и изучая местность. Владимир заметил, что проводник периодически что-то бормочет себе под нос на непонятном языке.

– Что он говорит? – спросил профессор у Андрея.

– Не знаю. Возможно, на диалекте эвенков или нанайцев. Чен Вэй из смешанной семьи, дедушка был китайцем, бабушка – из местных.

К вечеру они добрались до места бывшего поселка. От Золотой Заимки мало что осталось – несколько полуразрушенных бараков, заросших кустарником фундаментов и странное сооружение, которое Чен Вэй назвал «старой мельницей».

– Здесь золото мыли, – пояснил проводник, указывая на полуразрушенные деревянные конструкции у ручья.

Владимир достал GPS-навигатор и сверил координаты. До эпицентра аномалии оставалось около трех километров к северо-востоку.

Пока команда разбивала лагерь, Владимир с Чен Вэем прошлись по остаткам поселка. Профессор фотографировал развалины, делал заметки, пытаясь восстановить картину жизни этого места.

– Вон там стояла контора, – показал проводник на заросшую поляну. – А там жил мой дед с семьей.

– Чен Вэй, а вы сами когда-нибудь видели что-то необычное в этих местах?

Старик долго молчал, разглядывая догорающий костер.

– Один раз, – наконец сказал он. – Лет двадцать назад охотился здесь на кабана. Ночь была лунная, хорошая видимость. Вдруг вижу – из земли свет идет. Слабый такой, голубоватый. Подошел ближе – а там щель в скале, узкая. И из нее этот свет льется.

– Что вы сделали?

– Убежал, – честно признался Чен Вэй. – Дед не зря говорил – есть места, куда человеку лучше не соваться.

Ночь прошла спокойно, если не считать странного сна, который приснился Владимиру. Ему грезилось, что он идет по длинному коридору, освещенному неясным светом. Стены коридора были покрыты резьбой – сложными узорами, которые казались одновременно знакомыми и абсолютно чужими. В конце коридора он увидел огромные глаза, полные древней мудрости и печали.

Владимир проснулся с чувством, что кто-то долго и внимательно его изучал.

Утром, после завтрака, экспедиция двинулась к месту аномалии. Чен Вэй вел их по едва заметной тропе, которая вилась между огромными валунами и поваленными деревьями.

– Как он находит дорогу? – удивился Сергей. – Все кругом одинаково.

– Опыт, – коротко ответил проводник.

Через два часа ходьбы они вышли к небольшой поляне, окруженной высокими скалами. В северной части поляны из земли торчали металлические конструкции – остатки шахтного оборудования.

– Вот одна из старых шахт, – сказал Чен Вэй. – Та самая, что обвалилась.

Владимир достал приборы и начал измерения. Данные георадара подтвердили то, что он видел на спутниковых снимках – под землей действительно находилась обширная система пустот, начинающаяся примерно в ста метрах к востоку от старой шахты.

– Здесь должен быть вход, – сказал он, изучая показания приборов.

– Профессор, – тихо позвал Андрей. – Посмотрите-ка сюда.

Владимир подошел к коллеге, который стоял возле большого валуна, частично скрытого мхом и кустарником.

– Это не просто камень, – сказал Андрей, счищая растительность. – Посмотрите на эти знаки.

На поверхности валуна, который при ближайшем рассмотрении оказался обработанным блоком, были вырезаны символы. Не случайные царапины, а четкие, глубокие знаки, явно сделанные рукой разумного существа.

– Это это не похоже ни на что из известных мне письменностей, – произнесла Марина, которая в университете изучала археологию.

Владимир осторожно провел пальцами по резьбе. Символы были необычными – плавные, изогнутые линии, образующие сложные узоры. Некоторые из них напоминали стилизованные изображения драконов или змей.

– Чен Вэй, вы видели такие знаки раньше?

Проводник подошел ближе, взглянул на резьбу и резко отступил назад.

– Это это знаки древних, – прошептал он. – Дед рассказывал, что такие символы встречались в глубоких шахтах.

– А что они означают?

– Предупреждение. Или приглашение. Точно не знаю.

Владимир начал фотографировать символы с разных ракурсов. Что-то в этих знаках казалось ему знакомым, словно он где-то их уже видел. Возможно, в том странном сне прошлой ночью.

Пока он работал, Сергей обследовал окрестности с металлоискателем. Внезапно прибор начал издавать частые сигналы.

– Профессор! Здесь что-то большое, металлическое!

Место, которое указывал детектор, находилось в нескольких метрах от блока с символами. Когда убрали слой земли и прелых листьев, показалась темная металлическая поверхность.

– Это какая-то дверь, – сказал Андрей, помогая расчищать находку.

Действительно, в земле была скрыта массивная металлическая плита, размером примерно два на три метра. Металл был темным, почти черным, и на нем не было ни малейших признаков коррозии, хотя он явно находился в земле долгие годы.

– Материал непонятный, – пробормотал Владимир, стуча по поверхности геологическим молотком. – Звук какой-то неправильный.

В центре плиты было углубление – явно предназначенное для чего-то вроде ключа или рычага. Форма углубления точно повторяла один из символов, вырезанных на каменном блоке.

Чен Вэй молча наблюдал за работой ученых, и на его лице читалась тревога.

– Профессор, – наконец сказал он. – Может, не стоит?

– Что не стоит?

– Открывать то, что было закрыто. Старики говорили – некоторые двери лучше не трогать.

Но Владимир уже не мог остановиться. Научное любопытство, копившееся месяцами, взяло верх над осторожностью. Он внимательно изучил углубление в металлической плите, затем вернулся к каменному блоку.

– Марина, Сергей, помогите мне сдвинуть этот блок.

– Зачем? – удивилась Марина.

– Посмотрите на форму камня. Это не просто валун – это ключ.

Когда они с большим трудом сдвинули каменный блок, выяснилось, что профессор был прав. Нижняя часть камня имела выступ, точно соответствующий углублению в металлической плите.

– Сумасшедшие, – тихо проговорил Чен Вэй. – Совсем сумасшедшие.

Владимир с помощью команды установил каменный ключ в замок. Раздался негромкий щелчок, и массивная плита медленно начала подниматься, открывая вход в темноту подземелья.

Из-под земли потянуло прохладным воздухом, пахнущим чем-то древним и неизвестным. В глубине виднелись каменные ступени, уходящие вниз и теряющиеся в темноте.

– Невероятно, – прошептал Андрей. – Это же настоящая археологическая сенсация!

Но Владимир смотрел не на ступени. Его внимание привлекли символы, которые светились слабым голубоватым светом на стенах входа. Те же знаки, что он видел во сне.

Глава 3. Первый спуск.

Владимир стоял у края каменных ступеней, всматриваясь в темноту подземного хода. Фонарик высвечивал лишь первые десять метров спуска – дальше начиналась непроглядная чернота, от которой веяло чем-то древним и запретным.

– Кто-нибудь захватил веревку? – спросил Андрей, проверяя снаряжение.

– У меня есть пятидесятиметровый альпинистский трос, – откликнулся Сергей. – И страховочные системы.

– Хорошо. Спускаемся по одному, сохраняем связь по рации. – Владимир обернулся к проводнику. – Чен Вэй, вы идете с нами?

Старик долго смотрел в темный провал, затем медленно покачал головой:

– Я останусь здесь, профессор. Буду следить за лагерем. И если что-то пойдет не так, кто-то должен остаться наверху.

В голосе проводника слышалась искренняя тревога. Владимир не стал настаивать – интуиция подсказывала, что Чен Вэй знает об этом месте больше, чем говорит.

– Хорошо. Оставайтесь на связи. Если не выйдем на поверхность до темноты, поднимайте тревогу.

Первым спускался Владимир. Каменные ступени были вырезаны с математической точностью – каждая имела одинаковую высоту и ширину, поверхность была отшлифована до идеальной гладкости. Такая работа требовала не только мастерства, но и инструментов, которых у древних обитателей этих мест быть не могло.

– Профессор, как дела? – раздался в наушнике голос Андрея.

– Пока все в порядке. Ступени идут под углом примерно тридцать градусов. Стены Господи, посмотрите на эти стены!

Луч фонарика скользил по боковым поверхностям туннеля. Камень был не просто обработан – он был покрыт сложной резьбой, которая тянулась сплошной лентой вдоль всего спуска. Изображения переплетались, образуя единую композицию: драконы, извивающиеся между стилизованными горами, странные геометрические фигуры, растения с необычно изогнутыми листьями.

– Это не просто декорация, – пробормотал Владимир, фотографируя резьбу. – Это какая-то летопись.

Спуск занял почти полчаса. Ступени закончились внезапно, и Владимир очутился в обширном зале с высокими сводчатыми потолками. Включив мощный прожектор, он ахнул от увиденного.

– Ребята, вам стоит это видеть, – сказал он в рацию. – Спускайтесь быстрее.

Зал был огромен – не менее ста метров в длину и пятьдесят в ширину. Но поражал не размер, а исполнение. Своды поддерживались колоннами, каждая из которых представляла собой произведение искусства. Они были высечены в виде гигантских драконов, чьи извивающиеся тела обвивали каменные стволы, а головы терялись в темноте под потолком.

Пол был выложен плитами из черного камня, между которыми тянулись тонкие линии, светящиеся тем же голубоватым светом, что и символы у входа. Эти линии образовывали сложный узор, напоминающий карту звездного неба или схему подземных туннелей.

– Невероятно, – прошептала Марина, когда вся команда собралась в зале. – Это же целый подземный дворец!

Андрей снимал все на видеокамеру, периодически останавливаясь от изумления:

– Владимир, понимаешь ли ты, что мы нашли? Это переворачивает все представления об истории Дальнего Востока!

Но профессор не слушал. Его внимание привлек дальний конец зала, где между колоннами виднелись темные проемы – входы в другие туннели. Светящиеся линии на полу вели именно туда, словно указывая путь.

– Смотрите, – сказал он, направляя луч фонарика на стену рядом с одним из проходов.

На камне была высечена огромная карта. Нет, не карта – схема. Сложная система коридоров, залов и камер, уходящая вглубь на несколько уровней. В центре схемы находился символ, который они уже видели – стилизованное изображение дракона, держащего в лапах что-то круглое.

– Это план всего комплекса, – понял Владимир. – Мы находимся здесь, – он указал на точку у самого верха схемы. – А основные помещения расположены гораздо глубже.

Сергей тем временем обследовал колонны с металлоискателем:

– Профессор, здесь везде металл! Но не железо и не медь. Что-то совершенно другое.

– Покажите.

Владимир подошел к ближайшей колонне и внимательно осмотрел резьбу. В некоторых местах камень действительно имел металлический блеск. Более того, когда он провел рукой по поверхности, ему показалось, что резьба слегка теплая.

– Это невозможно, – пробормотал он. – Камень не может быть теплым на такой глубине.

Внезапно голубые линии на полу стали светиться ярче. Команда инстинктивно сжалась в группу, направляя фонарики в разные стороны.

– Что происходит? – встревоженно спросила Марина.

Ответ пришел неожиданно. Из одного из туннелей донесся звук – низкий, протяжный, похожий на песню огромного существа. Звук был мелодичным, но одновременно alien, не похожим ни на что, что могут издавать известные животные.

– Надо уходить, – прошептал Сергей. – Надо немедленно уходить отсюда.

Но Владимир сделал шаг вперед, в направлении звука:

– Нет. Кто бы это ни был, он не проявляет агрессии. Это больше похоже на приветствие.

– Профессор, вы с ума сошли! – Андрей схватил его за руку. – Мы не знаем, с чем имеем дело!

Звук повторился, и на этот раз к нему присоединился второй голос, более высокий и мелодичный. Затем третий. Подземные залы наполнились странной, завораживающей музыкой.

– Они поют, – с изумлением произнесла Марина. – Что бы это ни было, они поют.

Из туннеля, откуда доносилось пение, показался слабый золотистый свет. Не холодный голубой, как у символов, а теплый, живой.

– Кто-то идет, – сказал Владимир, отстегивая рацию. – Чен Вэй, вы меня слышите?

– Слышу, профессор. Как дела?

– Мы нашли подземный комплекс. Кажется, мы здесь не одни. Если с нами что-то случится.

– Профессор! – перебил голос проводника. – Профессор, у нас проблемы! Вход закрывается!

– Что?

– Металлическая плита опускается! Я пытаюсь ее остановить, но она не реагирует!

Владимир взглянул на команду. В глазах коллег он увидел испуг, но и любопытство. Они были учеными, и возможность первого контакта с неизвестной цивилизацией перевешивала страх.

– Чен Вэй, отойдите от входа. Не пытайтесь его держать открытым.

– Но профессор.

– Это приказ. Мы найдем другой выход.

Вокруг них продолжало звучать подземное пение, а золотистый свет становился ярче. В луче света показались силуэты – высокие, изящные, определенно не человеческие.