Мой свет

Его прикосновения были нежными, почти невесомыми, как дуновение ветра. Сеня целовал мою шею, плечи, спускаясь все ниже, и с каждым его касанием во мне рождалось новое, незнакомое чувство.

Страх постепенно отступал, уступая место восторгу и предвкушению. Казалось, что время остановилось, и существовали только мы вдвоем, в этом коконе из шелка и страсти.

Дыхание участилось, стало прерывистым. Его губы нашли мои, на этот раз более уверенные, требовательные. Поцелуй углубился, перерастая в неистовый танец. Я отвечала на него, отдаваясь нахлынувшим чувствам. В голове не осталось ни одной мысли, только желание, всепоглощающее и всевластное. Ни одной мысли, что завтра я об этом могу пожалеть.

Элли, – кричит мой разум, который еще не до конца заволокло дымкой похоти – ты идешь на осознанную измену. Остановись!

Но я уже не слышала сама себя.

Арсений обхватил меня руками, прижимая к себе так сильно, словно боялся отпустить. Я чувствовала тепло его тела, биение его сердца, и это ощущение наполняло меня до краев. Мы стали единым целым, переплетаясь в объятиях, теряясь друг в друге.

Нежность сменялась страстью, и наоборот. В этом калейдоскопе ощущений я растворилась, забыв обо всем на свете. Арсений касался меня так, как будто я была самым драгоценным сокровищем в мире. Его взглядом, каждым прикосновением он дарил мне уверенность в моей красоте и желанности.

Мир сузился до размеров нашей комнаты, до размеров наших тел, до размеров нашего дыхания. Все остальное перестало существовать. Остались только мы и его одержимость, воплощенная в каждом жесте, в каждом вздохе, в каждом прикосновении.

И вот, когда я думала, что достигла предела, когда казалось, что больше чувств просто не может войти в мое тело, Арсений шепнул мне на ухо что-то такое, от чего мир перевернулся.

Слова были простыми, но в них звучала такая неподдельная страсть, такая глубина, что они пронзили меня насквозь. Я вздрогнула, отвечая на его шепот тихим стоном.

Новая волна наслаждения окатила меня с головы до ног.

Я чувствовала, как Арсений ускоряется, его движения становятся более напористыми, более требовательными. Я отвечала ему тем же, отбрасывая остатки сомнений и страхов. В этом танце двух тел, в этом сплетении душ не было места ничему, кроме нас.

Вспышка.

Ослепительный свет, пронзивший темноту. Я закричала, не в силах сдержать этот поток переполняющих меня чувств. Арсений замер, прислушиваясь к моему крику, словно пытаясь понять, что со мной происходит. Я прижалась к нему еще сильнее, пытаясь удержать ускользающее ощущение.

И вот, когда все стихло, когда буря утихла, мы лежали в объятиях друг друга, обессиленные и счастливые. Дыхание постепенно выравнивалось, а сердце билось в унисон с его сердцем.

Я чувствовала себя так, словно родилась заново.

Тишина в комнате была оглушительной. Нарушал ее лишь стук наших сердец. Я боялась пошевелиться, боялась разрушить это волшебное мгновение. Но знала, что за этим последует пробуждение.

И вопрос: стоило ли оно того?

Медленно, словно боясь спугнуть хрупкое очарование момента, я приподняла голову и взглянула на Арсения.

В полумраке его глаза казались бездонными, в них отражался отблеск пережитой страсти и нежность, предназначенная только для меня. Он улыбнулся, этой своей обезоруживающей улыбкой, которая всегда заставляла мое сердце трепетать. И в этот момент я поняла, что все сомнения отступили, словно их и не было.

Стоило ли оно того? – вопрос повис в воздухе, не требуя ответа.

Потому что ответ уже звучал внутри меня, громкий и уверенный.

Да.

Каждое мгновение, каждое прикосновение, каждый стон – все стоило того, чтобы испытать это безумное, всепоглощающее чувство. Стоило того, чтобы на миг забыть обо всем на свете и просто быть вместе, в этом сплетении тел и душ.

Арсений нежно провел рукой по моей щеке, его прикосновение было легким и ласковым.

– Ты в порядке? – прошептал он, и я почувствовала, как тепло разливается по всему телу.

Я кивнула, прикрыв глаза от переизбытка чувств.

– Я даже лучше, чем в порядке, – прошептала я в ответ.

И это была чистая правда. Я чувствовала себя обновленной, преображенной, словно после долгого и мучительного путешествия, наконец, обрела свой дом. Дом в его объятиях, в его взгляде, в его сердце.

И пусть впереди нас ждет пробуждение и возвращение в реальный мир. Я знаю, что эта ночь навсегда останется в моей памяти, как яркий маяк, освещающий наш путь.

Ночь, когда мы были вместе, когда мы были настоящими, когда мы были… одним целым.

Закат нахально бьет в глаза, пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы. Застонав и перевернувшись на другой бок, пыталась спрятаться от назойливого света.

Три дня… всего три дня прошло с той ночи, когда Арсений, стал чем-то большим. Или наоборот, сломал что-то важное?

В голове всплывали обрывки той ночи. Поцелуй. Один, второй, и вот уже наши губы слились в одно целое. А дальше… все как в тумане. Я помнила тепло его тела, его нежные прикосновения, его шепот на ухо. Но еще помнила ту неловкость, которая повисла в воздухе наутро. Мы оба старались вести себя как ни в чем не бывало, но напряжение ощущалось кожей.

Вздохнула и села в постели.

Нужно вставать.

Нужно что-то делать. Нужно отвлечься от этих навязчивых мыслей. Может, позвонить Арсению? Или лучше нет? Я встала и поплелась в ванную, глядя на свое отражение в зеркале. Уставшие глаза, растрепанные волосы… и легкая тень страха в глубине души.

Три дня… и целая пропасть между тем, что было, и тем, что будет.

Холодная вода помогла немного взбодриться. Умывшись и стараясь не смотреть на свое отражение слишком долго, включила кофеварку, и, пока варился кофе, вышла на балкон. Наш городок просыпался. Машины спешили по своим делам, люди торопились на работу. Все жили своей обычной жизнью, как будто ничего и не произошло.

Но для меня все изменилось.

Сделала глоток кофе, чувствуя, как горечь обжигает горло.

Может, и правда позвонить Арсению? Просто поговорить, как раньше. Выяснить, что он думает. Но что, если он не захочет говорить? Что, если он жалеет о той ночи? Страх сковал движения. Поставив чашку на перила и вернулась в дом.

Телефон лежал на прикроватной тумбочке. Я взяла его в руки и долго смотрела на номер Арсения в списке контактов.

Набрать? Не набрать? Пальцы дрожали. Глубоко вздохнула и нажала кнопку вызов.. Гудки тянулись мучительно долго.

– Алло? – раздался в трубке сонный голос Арсения.

Я молчала. Слова застряли в горле.

– Элли? Это ты? Что-то случилось? – в голосе Арсения прозвучало беспокойство.

– Мне… Мне нужно с тобой поговорить, – наконец выдавила из себя.

– Я могу приехать? – спросил он.

– Да, – прошептала и отключила телефон.

Но тут раздался новый звонок.

Кирилл….

Что мне ему говорить? Как теперь смотреть в его глаза?

Сердце бешено колотилось в груди. Кирилл… Зачем он сейчас? Ответить или сбросить?

Страх перед неизбежным разговором парализовал. Но звонок продолжал разрывать тишину комнаты. Глубоко вздохнув, я приняла вызов.

– Привет, Элли. Как ты? – в голосе Кирилла звучала привычная теплота, от которой стало еще хуже.

– Привет, Кир. Все нормально, – попыталась я изобразить беззаботность, но голос предательски дрогнул.

– Ты как-то странно звучишь. Что-то случилось? – он был слишком чутким. Слишком хорошо меня знал.

– Нет, все в порядке. Просто немного устала, – соврала я. – Что-то хотел?

– Да, хотел предложить поехать сегодня за город. Шашлыки, свежий воздух… Ты как? Поговорим о нас? О тебе и твоем друге?

И тут в дверь позвонили. Арсений. Время остановилось.

– Кир, прости, не могу сейчас говорить. Я перезвоню позже, – выпалила я и отключилась.

Арсений стоял на пороге, взъерошенный и немного растерянный. Наши взгляды встретились. В его глазах я увидела отражение своей собственной тревоги. Неловкое молчание затянулось.

– Проходи, – тихо сказала я, отступая в сторону.

Сейчас все решится.

Арсений вошел, неуверенно оглядываясь. В воздухе повисла напряженная тишина, которую казалось, можно потрогать руками. Он прошел в гостиную, не произнося ни слова, и остановился посреди комнаты. Я закрыла дверь и, повернувшись к нему, почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Что происходит, Элли? – наконец спросил он, нарушая молчание. Его голос звучал тихо, но в нем чувствовалась сталь. – Я чувствую, что что-то не так.

Я глубоко вздохнула, собираясь с духом. Как объяснить ему все, не ранив еще больше? Как сказать, что прошлое вернулось, и я не знаю, что делать?

– Мне звонил Кирилл, – тихо произнесла я, опуская взгляд. – Он звал за город.

Арсений молчал, и это молчание давило сильнее любых слов. Я подняла глаза и увидела в его взгляде боль и непонимание. Он ждал продолжения, и я знала, что должна быть честной. Сейчас или никогда.

– Он просил о встрече. Сказал, что должен мне кое-что рассказать, – продолжила я, чувствуя, как голос дрожит. – Сказал, что это касается нас обоих.

Арсений сделал шаг вперед, его лицо исказилось от боли. Он подошел ближе и взял меня за руку. Его прикосновение было холодным и неуверенным.

– И ты поедешь? – спросил он, и в его голосе звучала обреченность. – Ты действительно поедешь к нему, после всего, что между нами было?

Я отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. Как объяснить ему, что это не просто любопытство, что меня терзает какое-то странное предчувствие? Что если то, что хочет сказать Кирилл, изменит все?

– Я не знаю, – прошептала я, чувствуя, как слезы подступают к горлу. – Мне нужно узнать, что он хочет. Я должна… понять.

После не продолжительного разговора, он уехал.

А я… я осталась дома. Взяв телефон, села на кровать и начала листать соц сети. Но тут, новое уведомление.

Неизвестный номер:

– Арсений убийца. Посмотри первые три видео и ты сама все поймешь.

– Сейчас я пытаюсь помочь тебе, оградить тебя от этого зверя. Посмотри.

Открыв видео, тело парализовало.

Это… шутка?

Он не мог. Он клялся! Не уже ли…?

Открыв диалог с Сеней, пишу ему:

Элли Орлова:

– Это правда? – пишу сообщение, с замирающим сердцем.

Арсений Белов:

– Что, звездочка?

Он и правда сейчас не понимает о чем я говорю?

Человек, который общался и дружил со мной почти четырнадцать лет, сейчас строит из себя дурака? Это просто бред. Я не хочу в это верить. Он ведь не мог меня так предать, ведь … правда?

Элли Орлова:

– Ты убил… того человека? Это ведь была не игра?

Сглатываю ком в горле, отправляя это сообщение.

Я не могу до сих пор придти в себя, после того сообщения. После того, как неизвестный человек раскрыл все карты, которые прятал Арсений. Мой лучший друг! Друг моего детства! Я же верила ему, всю себя доверяла.

Почему это так больно?

Почему так больно терять близкого и родного человека?

Пока жду ответа, спускаюсь на первый этаж. Подхожу к холодильнику, достаю кастрюлю с пюре, котлетки. Ставлю на стол, беру тарелку.

– Па, – кричу из кухни.

– Что моя девочка?

– Ты будешь есть? – выдаю не своим голосом.

Скорее, так на меня действует стресс.

– Нет, – отзывается папа, после чего я ставлю тарелку в микроволновую печь.

– И что мне теперь делать? – шепчу себе под нос.

Громкое пиликание, уведомляет меня о том, что еда разгорелась. Но я стою и просто гипнотизирую телефон.

Сейчас мне хочется что бы это все оказалось просто шуткой. Банальной, глупой шуткой. Я хочу забыть все это как страшный сон. Но увы, когда смартфон загорается, вся моя выдержка летит к чертям.

Арсений Белов:

– Я честно хотел тебе об этом рассказать, но не было возможности. Я знал что после всей правды, ты посмотришь на меня другими глазами. Я – убийца, и этого не изменить. Я просто пытался оградить тебя от этого мира. Хотел, что бы ты с таким же огоньком в глазах, смотрела на меня как и всегда. И я знал, что если скажу тебе все как есть, твой огонь в глазах погаснет. Ты больше не будешь светить для меня.

Перечитывая это сообщение в четвертый раз, я задаюсь вопросом.

А знала ли я вообще тебя настоящего, Арсений Белов? Или ты всегда играл особую роль со мной? И кто ты вообще такой?

Арс знал, что я боюсь смерти. Любой! Пусть это даже человек, которого я не знаю.

Он знал, что в месяц я лишилась мамы. И что после этого, я всегда переживаю за тех, кто умирает. Он все это знал, но наплевал на мои чувства.

Взяв телефон в руки, я пишу то, что однозначно перевернет мою жизнь.

Элли Орлова:

– Надеюсь наша дружба дала тебе намного больше, чем убийство того невинного человека.

Сообщение прочитано в ту же секунду, как я его отправила, после чего появляются три точки. Показывая, что Сеня пишет ответ.

Арсений Белов:

– Звездочка, не говори сейчас, что ты прощаешься со мной?

С бегущими дорожками слез, отправляю ответ.

Элли Орлова:

– Я прощаюсь с тобой!

Кинув телефон, на барную стойку, достаю тарелку и ставлю на стол.

Отец входит на кухню, обеспокоенно смотрит на меня. Видит слезы, красные глаза. Молча подходит, обнимает за плечи.

Я прижимаюсь к нему, чувствуя такую нужную сейчас поддержку. Хочется рассказать все, выплеснуть боль, но слова застревают в горле. Как объяснить отцу, что человек, которого я считала другом, оказался чудовищем?

Как сказать, что мир, который казался таким понятным и безопасным, рухнул в одно мгновение?

Пытаюсь есть, но кусок не лезет в горло. Все кажется безвкусным, будто я ем вату. Слезы продолжают течь, смешиваясь с пюре.

Отталкиваю тарелку, поднимаюсь из-за стола.

– Я не голодна, – шепчу и ухожу в свою комнату.

Беру телефон, смотрю на экран.

Ни новых сообщений, ни звонков.

Арсений молчит.

Неужели он действительно отпустил меня так просто? Неужели все, что между нами было, ничего не значило? Чувствую, как внутри нарастает злость, смешанная с обидой и разочарованием. Хочется кричать, бить посуду, вымещать свою боль на всем, что попадется под руку.

Но вместо этого просто падаю на кровать и смотрю в потолок. Перед глазами проносятся обрывки воспоминаний: наши детские игры, совместные походы в кино, долгие разговоры по ночам.

Все это было ложью? Он всегда притворялся? Неужели я настолько слепая, что не видела правду все эти годы? Вопросы роятся в голове, не давая покоя.

Закрываю глаза, пытаясь уснуть, но сон не приходит. В голове только одно:

Арсений – убийца.

Эти слова звучат как приговор, разрушая все, во что я верила.

Я прощаюсь не только с ним, но и со своим прошлым, со своей наивностью. Впереди – неизвестность, и страшно представить, что меня ждет. Но одно я знаю точно: моя жизнь больше никогда не будет прежней.

В комнате темно и тихо, лишь слабый свет от уличного фонаря проникает сквозь неплотно задернутые шторы.

Лежу неподвижно, словно парализованная, и чувствую, как страх сковывает каждую клеточку тела. Кажется, что стены давят, а потолок вот-вот обрушится на меня. В этой тишине особенно отчетливо слышно, как бьется сердце – бешено, неровно, словно загнанная птица.

Внезапно в дверь тихо стучат. Не отвечаю, притворяюсь спящей. Но стук повторяется, настойчивее, увереннее.