Все я

Верховный мессир сложил руки за спиной и отвел взгляд.

– Брат Антонио, проводите гостью в сестре Агнес. Пусть она подготовит синьорину к посвящению. Я буду ждать здесь.

Старик указал Марии на маленькую дверь неподалеку от них, служащую входом в небольшую пристройку к главному зданию. В узенькой комнатке Марию ждала низкого роста лысая старушка. Она помогла снять корсет и платье, завязала волосы лентой и выдала длинную до пят белую рубаху, размеров на пять больше самой певицы.

“Неужели, я столько работала, чтобы в итоге надеть вот это! Быстрее бы все кончилось. Хочу домой. Этот верховный мессир совсем не похож на человека, который несет свет и счастье людям. Жуткий мужчина”. – подумала Мария, посмотрев на себя в мутное зеркало.

Закончив приготовления, пожилая женщина вывела девушку к реке, где уже по колено промочив золотую рясу, стоял мужчина.

– Заходи в воду, дитя мое.

Его голос был таким же грозным, как и лицо. Мария медленно вступила в ледяную воду, вся покрывшись мурашками.

Мужчина зашагал вперед, где вода доходила ему до пояса, девушка поспешила за ним. Старуха ушла.

Верховный мессир остановился, развернулся к Марии лицом и положил руки ей на плечи. Ужас от его прикосновения холодил сильнее воды, но девушка старалась держать себя в руках.

Верховный мессир начал читать молитву и с силой нажал на плечи девушки так, что ей пришлось окунуться с головой в воду. Затем потащил наверх. Действие повторилось трижды. Мокрая рубашка прилипла к телу, соски затвердели от холода и выпучились сквозь неплотную ткань. Верховный мессир облизнул губы и продолжил читать молитву. Его руки по-прежнему лежали на нежных, тонких плечах. Резким движением, мужчина заставил Марию развернуться спиной к нему и переместил ладони на ее мокрый бюст. Он вновь потащил Марию под воду, при погружении впиваясь руками в мягкую грудь, играя грубыми пальцами с сосками. На этот раз, ныряния длились дольше. Девушке едва хватало воздуха. Она не знала, входит ли это действие в ритуал посвящения, хотя понимала, что нет, и налилась бы краской, не будь вода настолько холодной.

Никто и никогда так не прикасался к ней. Только брат, когда-то в детстве, да и то, тогда ухватиться особо не за что было.

Три раза верховный мессир, держась за грудь, окунул певицу и вернул руки на плечи. Мария все еще стояла к нему спиной. Переложив правую руку на мокрую макушку женской головы, он произнес:

– Теперь ты связана с Господом нашим. Да пусть Он направляет тебя на пути твоем. Не посрами грехом связь эту, живи в праведности и скромности, чистоте и добродетели. Иди!

Мужчина указал рукой в сторону сада. Мария, бледная от стыда и холода, побежала в обитель старухи, так быстро, насколько позволяла прилипшая к телу рубаха.

“Какой ужас! И это домогательство вынуждена прожить каждая девочка, проходящее посвящение? А как же “И тело ее священно, ибо создано для рождения потомства.”?” – припомнила она строки, когда-то услышанные от мессира, ведущего проповеди в ее родной деревне.

Старая служительница мессии вновь помогла девушке переодеться, обтерев юное тело не слишком чистой тряпкой и заново перевязав мокрые волосы. После чего, гостье налили горячий настой из трав.

– Пей. Это поможет тебе согреться и не заболеть после холодной воды. – сказала Агнес.

Мерзкое на вкус варево действительно быстро согрело тело, волосы подсохли, и старушка проводила девушку обратно к скамье, где уже ожидал Даниэль.

– Они запросили десять золотых за посвящение! У меня столько даже нет с собой. Это же гонорар за целое выступление! Будем считать это вкладом в будущее. Завтра отвезу им остальное. Этот старик Антонио оказался довольно сильным и нажимал на мои плечи так, что теперь точно останутся синяки. – посетовал брат.

– Он трогал тебя только за плечи? – спросила Мария.

– Да, а что?

– Ничего. – сказала Мария, решив скрыть свой позор от брата.

Глава 13. В поисках одаренных детей

Сан-Элен. Три тысячи триста двадцатый год.

Солнце уже село в городе Сан-Элен, когда Лори вновь ложилась в кровать.

“Слишком много всего за последнее время. Наркис, Мария, Брендон… Все это мое прошлое. Или же их? Неужели Ирол знает и помнит их всех? Об этом она хотела тогда мне сказать? Нужно бы вновь наведаться к ней. Но чуть позже. Если я правильно поняла, что Софос хотел мне сказать, то мне нужен следующий урок”.

Медленно вдыхая запах освежителя воздуха с ароматом лаванды, установленного в студио, девушка была готова вновь посетить древний мир Пангеи.

“Магия. Настоящая магия. Как же ты работаешь? Хочу увидеть, понять”.

Пангея. Семьсот двадцать третий год.

Когда Лори открыла глаза, перед ней сидел Азариос, сын Софоса, обладатель полностью пепельных коротких волос в свои четырнадцать лет. Он покачивался на табурете у стены добротно сколоченного деревянного дома.

– Наркис, что с тобой? – спросил мальчик, который вот-вот превратится в статного юношу.

Впервые Лори увидела деревню, в которой жили дети вместе с учителем.

Она узнала дом Софоса, у которого сидела, а рядом длинное щитовое строение, больше похожее на барак для солдат, где жили и спали ученики. Вдоль одной из стен барака начинались огороды, разлинованные по квадратам. Каждый ученик отвечал за свой участок, выращивая один вид овощей для всей группы. Наркис отвечала за тыквы и частенько радовала друзей кусочком ароматного, сладкого пирога.

Центром деревни служила круглая, в диаметре метров десять, площадь, где полумесяцем, окружная потухших костер, были выставлены скамьи, сколоченные из бревен. Слева от дома детей, находилась небольшая площадка с замысловатыми бревенчатыми сооружениями, чем-то сходными с устройствами для пыток из средневековой эпохи, но Лори, не переставая крутить головой, вспомнила, что на них тренировались дети, оттачивая магические приемы и боевое искусство. Слева от дома расположились конюшня и склад для овощей, чуть поодаль стояла башня с водой.

– Наркис! – повторил Азариос.

– Все в порядке. – наконец, ответила сновидица.

– Ты громко вздохнула и начала вести себя странно… – на обеспокоенном лице мальчика появилась улыбка.

– Просто мне тут пришла в голову интересная мысль. Хочу обсудить ее с Софосом. Не знаешь, где он сейчас?

– Знаю. Собирается в деревню к югу отсюда, испытать подросших детей.

Лори тут же вспомнила, как именно Софос проводит свои испытания, и ее передернуло.

– Он в доме? – спросила она.

– Нет, на заднем дворе, готовит лошадь.

Сновидица вскочила с табурета и побежала на задний двор. Бегать в этом теле было непривычно. Оно было маленьким, легким и очень сильным. Молодость, скромность в еде и постоянные тренировки, делали бег не сложнее пешей прогулки.

Софос, в привычном ему белом хитоне и накинутом сверху плаще, старательно вязал тряпичные мешки на бурую кобылу, когда прибежала Лори.

– Возьмите меня с собой. – не задумываясь сказала она.

– И что ты будешь там делать?

– Поговорю с людьми, поищу детей, буду вам готовить.

Лори и понятия не имела, что они ели и как это готовить в походе. Эти воспоминания еще не пришли к ней, а может, Наркис не бывала в походах и вовсе. Но убеждение, что мужчинам всегда нужен тот, кто им будет готовить, сыграло здесь свою роль.

– Хорошо. Возьми коня Азариоса. Думаю, он будет не против.

Лори никогда раньше сама не ездила верхом, да и где бы ей это делать, живя в большом городе. Она побоялась, что сейчас раскроет себя, не зная даже, с какой стороны подойти к животному. Впрочем, тело юной Наркис знало и сделало все за нее. Лори сравнила это с ощущением, когда садишься на велосипед, несколько лет на нем не ездив.

Пройдя через пролесок, отделявший деревню от главных дорог, восемь копыт застучали, поднимая серую пыль за собой.

Мягкие лучи солнца пригревали спину, а ветер щекотал по лицу. Лори радовалась словно маленькая девочка, получившая долгожданного пони, и наслаждалась поездкой.

“Я скачу, скачу на коне, так, будто делала это всю жизнь”. – ликовала сновидица.

Прекрасные холмы и хвойный лес Пангеи радовал глаз и сердце.

Через время лошади подустали и бег сменили на шаг. Лори подъехала к Софосу ближе и хотела сказать, что все поняла, что сказал ей учитель тогда на уроке, но тут же, в сознании появились образы, воспоминания девочки, как Наркис управляет листьями, направляя их, то влево, то вправо, как смеются, кричат мальчишки, а она несется на камне.

“Сколько времени прошло с нашего урока? У нее все получилось, не то что у меня”.

Радость сменило разочарование. Девушка больше не знала о чем заговорить с учителем. Софос начал первым:

– За последние годы я понял, что детей Гмертис стало рождаться больше. Если раньше на несколько сотен, я видел лишь одного, то теперь один на сотню, а бывает и даже чаще. Но я также стал замечать, что дети новых поколений – другие. Их способности и умение чувствовать Гмертис намного слабее. И как бы я ни старался развить в них дар, у него есть предел. Я пытаюсь понять, почему так происходит? В чем замысел Гмертис? Как будто Высший решил компенсировать количеством качество. Я даже думал, какой в этом смысл? Могущественный маг может вдохновлять тысячи людей, творя чудеса, открывая магию миру, но когда он умирает, люди быстро забывают, что именно он старался им передать. Смысл существования человека на земле – выстроить связь с Гмертис. Но люди помнят только о чудесах, а хитрецы используют эти истории, чтобы добиваться своих личных, низменных целей. И так рождается лживая истина. Народ не хочет смотреть в глубину, понимать. Им подавай готовые ответы и, пожалуйста, меньше поводов для размышлений. Но сейчас одаренных детей рождается больше, а значит, и больше знаний о Гмертис они смогут нести. И если один из них погибнет, все равно останется еще масса тех, кто будет делать то же, что и он. Да, они никогда не станут великими, но даже с той силой, что в них есть, будут способны пробудить людей ото сна. Будто Гмертис решил делить силу, предназначенную для одного человека на нескольких детей. И от этого их способности меньше, но охват становится больше. Думаю, дело в этом.

Софос перехватил поводья у Лори и остановил обе лошади. Легко спрыгнув с коня, он зашуршал сумками в поисках кожаного мешка с водой.

– Как ты думаешь, так и будет продолжаться? Я хочу сказать, что если Гмертис продолжит деление, то в далеком будущем, людей со способностями станет тысячи, но их дар будет очень мал. – спросила Лори.

Она тоже слезла с седла и помогла напоить лошадей.

– Возможно. Если такова задумка Гмертис. Родители отдали меня моему учителю, когда мне было лишь шесть. Я тогда сжег целый лес, потому что увидел волка. Для вас подобное слишком сложно, но все же возможно. А мой учитель мог сжечь деревню одним лишь щелчком пальцев.

Только после того, как лошади вдоволь напились, Софос сам сделал глоток.

“Вот почему в мое время так мало осталось от настоящей магии. Ее разделили на множество, множество разных людей”. – подумала Лори.

– Думаю, это происходит потому, что люди никак не могут понять: жизнь – это нечто большее, чем просто мысли о том, что сегодня поесть и где помягче поспать. Один сильный маг приводит людей в трепет, показывая свои способности. Но люди воспринимают его как исключение, и не думают шире. Ведь велик не маг, а тот, кто дал ему эту силу. Если же магов станет больше, то люди, возможно, поверят, что есть единый источник всех сил и станут искать его, чтобы познать. А мы дадим им инструкцию, как это сделать. Вот в чем наша задача. Мы учим и учимся, пробуем и ошибаемся, чтобы пройти этот путь для наших будущих поколений. Потому что мы ощущаем связь с Гмертис так, как уже не будут следующие поколения.

Софос залез обратно в седло и, не дожидаясь Лори, умчался вперед. Она поспешила за ним, погрузившись в пучину собственных мыслей.

“Как странно. Ведь он всегда думает только о других. Как научить, помочь, передать. Никогда не говорит ни о чем для себя. Не командует, ни заставляет, не ищет выгоды”.

Лори восхищалась учителем, но никак не могла понять, как он может так жить, жить для кого-то и совсем не думать о себе.

Через время они вновь замедлили бег и повели лошадей рядом друг с другом.

– Софос, а что будет после того, как мы пройдем у вас обучение? – спросила Лори.

– Когда ученик вырастает, он отправляется в путь. Оседает в деревнях на время и помогает магией людям, рассказывает им о Гмертис и учит, как поверить в него и ощутить.

– Помогает за деньги?

– Какие деньги? Разве можно брать деньги с бедного пахаря, чей сарай прохудился и нет сыновей, что построят новый? А без сарая он не сможет сохранить урожай, стога сена для скота и поленницу дров. Из-за чего его семья будет голодать и не переживет холодной зимы. Брать деньги у матери? Чей ребенок серьезно болен, но ей нечем платить столичным лекарям, поэтому ей остается только рыдать у постели умирающего чада. У старухи, в чьих руках больше нет сил сажать огород, и она пьет воду из болота, потому что лучше умереть быстро от непригодной воды, чем медленно от голода?

Лори не нашла что ответить.

– Разве Гмертис дал нам силу, чтобы мы наживались на страданиях людей, попавших в беду? Чтобы что? Купить себе еды получше или одежды красивой? Все, что нужно для жизни, люди и сами дадут в благодарность за помощь. Добро порождает добро. А услуги за деньги новые услуги. Когда маг приходит в деревню, с него не спрашивают платы за еду или кров, каждый делится тем, чем может и просит о помощи. Ведь только заботясь друг о друге, можно создать мир без боли и страданий. И когда ученик Гмертис показывает своим примером, что забота не только о себе приносит пользу для всех, люди вдохновляются и начинают сами помогать друг другу.

Смысл путешествия мага совсем не в сарае или лечении, суть в том, что зарождается в сердцах людей, когда их дороги пересекаются с учеником Гмертис. Понимание важности взаимодействия, помощи и любви ради общего блага. Торгово-рыночные отношения приводят людей лишь к расколу. Один хочет дороже продать, другой дешевле купить. И они борются друг с другом, пока кто-то из них не одержит победу. Но в итоге никто не получит того, что хотел. А, сколько сил будет потрачено?

За разговором, Лори и не заметила, как за невысоким холмом появились деревня, в которую они направлялись.

После всего услышанного, она ожидала, что их примут с распростертыми объятиями, горячими лепешками и виноградным соком, но, похоже, в этой деревне никто не был рад их приезду. Матери, при виде Софоса и его юной спутницы, подхватывали детей со дворов, утаскивали в дом. Мужчины молча стояли, провожая незваных гостей суровым взглядом. Только местные собаки весело виляя хвостами, сопровождали наездников. Софос, не обращая на местных никакого внимания, медленно ехал по главной дороге деревни, явно зная, куда ему нужно. Добравшись до места, похожего на центральную площадь, маг спешился, жестом показывая Лори вторить за ним. Девушка, приземлившись на ноги, осмотрелась. Все улицы начинались от этой площади, будто деревня была выстроена в форме нарисованного ребенком солнца, с кругом и прямыми лучами. Обветшалые деревянные дома, будто недавно пережившие ураган. На некоторых верхушках домов отсутствовало даже сено, служившее настилом для крыш. Лори повернулась назад и увидела, как по самой широкой дороге, по которой они только что проехали, к ним навстречу двигается трое крепких мужчин с серьезными лицами. Непонятно откуда взявшийся серый пес, ростом с трехлетнего ребенка, подбежал, виляя мохнатым хвостом, к Лори и нежно лизнул ее руку.

– Здравствуй, малыш. – сказала сновидица, почесав пса за длинным ухом.

Пес заскулил от удовольствия. Он ластился и пытался подставить другое ушко, но резко метнулся вперед, когда кто-то издал громкий свист, призывавший его. Источник звука определить было несложно: широкоплечий мужчина лет сорока с приятелями, уже был в десятке шагов от площади.

– Что вам здесь нужно? – спросил хозяин пса.

– Мы пришли предложить некую работу. – отсутствие гостеприимности, казалось, не удивило Софоса.

– Что за работа?

– Нам нужно немного времени наедине с каждым подросшим ребенком деревни.

– Это он! Старик, выкупающий детей. – крикнула пожилая женщина, появившаяся из стоящего на площади дома, и указала на Софоса пальцем.

Жители деревни, стягивающиеся на площадь, зароптали.

– Убирайся отсюда, пока тебя не заметили. Нам не нужны проблемы! – сказал мужчина, бросив яростный взгляд на учителя.

– Заметил кто? – спросил маг.

Лори увидела, как за толпой, идущих на площадь местных жителей, появился всадник в доспехах. Наездник с силой лягнул своего мерина и помчался галопом к незваным гостям.

– Софос! Софос! – девушка потянула учителя за рукав хитона.

Мужчина повернулся с хладнокровным спокойствием.

По другой улице, поднимая пыль, ехал еще один всадник в кольчуге. Еще на одной улице показался и третий. Деревенские жители отошли от приезжих, единогласно решив их оставить одних в компании прискакавшего всадника.

– Все последователи учения Гмертис признаны приспешниками Мактота и должны быть немедленно казнены. – уверенно и громко произнес воин, не слезая с коня.

Длинный стальной меч сверкнул на солнце, вылезая из искусно сделанных кожаных ножен. Всадник занес меч над головой Софоса.

Старик вытянул руку вперед и нападавший вылетел из седла. Оружие громко звякнуло, встретившись с камнями на земле. Лори встала спиной к учителю.

“Все как во сне. У меня есть силы и я могу ими управлять”. – убеждала сновидица сама себя.

Другой воин, приближающийся со стороны Лори, вытащил стрелу из колчана, привязанному к сбруи лошади. Отточенным движением, он макнул стрелу в горшок, прикрепленный у стремян, зажег ее огнивом из кармана, схватил висящий лук на спине, накинул горящую стрелу на тетиву и выстрелил.

– Щит! – закричала Лори.

Стрела устремилась точно в цель, но, столкнувшись с энергетической пластиной, появившейся из детских рук, отлетела в сторону.

Софос взмахнул рукой. Тяжелая бочка с жидкостью, стоявшая на площади, взлетела в воздух и рухнула на упавшего мечника. Он направил другую руку в сторону лучника, зажал кулак и дернул. Воин тут же оказался на земле. Третий всадник занес большой молот над Лори, но смог лишь рассечь воздух, ведь она отскочила в сторону. Еще один замах, но у Лори в руках уже появились полупрозрачные, с отблеском красного света хлысты, тут же ударившие по рукам нападающего. От внезапной боли всадник разжал пальцы и выронил молот на землю.

Мечник под ошметками от бочки еще не двигался. Лучник вскочил на ноги, одной рукой отстегнул от сбруи коня колчан со стрелами, перекинул через плечо. Другой рукой он крепко сжимал свой лук. Громкий лай заполнил всю площадь. Собаки окружили лошадей обидчиков. Конь последнего, оставшегося в седле воина, заржал и встал на дыбы, будто пытаясь сбросить седока. Серый пес вцепился клыкастой пастью в его заднюю ногу чуть выше копыта. Тут же, в мохнатую, толстую шкуру пса вонзилась стрела. Пес заскулил, выпустив жертву, и рухнул набок.

Софос махнул рукой на свою кобылу и та, встав на передние ноги, ударом задних копыт сбила стрелка с ног.

– Горит! Горит! – рядом кто-то кричал.

Лори увернулась от лошади с окровавленной ногой, схватила молот с земли и, что было сил, ударила по ноге наездника. Он закричал и безжалостно щелкнул поводьями. Ошалевший конь вместе с всадником, понесся прочь из деревни. Лучник поднялся на ноги, руками обхватил грудь. Сплюнул кровавый сгусток и громко засвистел. Все еще находясь в окружении деревенских собак, его конь, закружившись на месте, хлестнул рычащего рыжего кобеля хвостом и вырвался навстречу к хозяину. Лучник зацепился за сбрую, прыжком оказался в седле и подъехал к встающему мечнику, подал ему руку. Соратник залез ему за спину, и конь понес их прочь. Собаки отступили от мерина, дав ему возможность уйти вслед за ними.

– Помогите, горит. – закричала пожилая женщина.

Лори обернулась и увидела, как соломенная крыша одного из домов вдоль круговой площади знатно занялась огнем. Софос кинулся к пожару, ученица за ним. Люди стояли рядом с горящим домом, но никто и не думал тушить.

Огонь пожирал солому, словно сахарную вату. Деревянные перекрытия уже подхватило пламя.

Из горящего дома послышался крик ребенка.

– Ма-а-а-ма!

Ничего страшнее в своей жизни Лори не слышала.

Софос поднял руки вверх и закрыл глаза. Огонь медленно уменьшался, вторя опускающимся рукам мага. Лори видела, как пот выступил на лбу учителя, но не понимала, что ей нужно делать, как помочь ему. Собравшиеся люди застыли в ожидании, стараясь даже не дышать, чтобы не мешать магии, творящейся у них на глазах.

Тишину разрезал вопль ребенка и треск дерева.

– Ма-а-а-ма! – кричала девочка.

Софос продолжал медленно и напряженно опускать руки. Когда огонь почти погас, в дом вбежали двое мужчин.

– Сюда! – тут же раздался мужской голос из дома.

Пара стариков ринулась в помощь. Огонь сменил черный дым и Софос опустился на землю.

– Сюда! – опять позвал голос.

Лори кинулась в дом вместе с двумя женщинами. Массивное бревно, раньше служившее опорой для крыши, лежало на ногах маленькой девочки. Плохо видя из-за стоявшего дыма, Лори присела к остальным, чтобы понять, насколько все плохо. Молодая женщина, видимо, мама девочки, лежала рядом с ребенком без сознания.

– Мы не можем сдвинуть бревно, не покалечив ребенка. – сказал один из мужчин и закашлялся.

“Как во сне. Я смогу. Я смогу”. – вновь пришлось убеждать себя Лори.

Сердце бешено колотилось. Все казалось таким настоящим и одновременно нет. Ладони вспотели.

“Я смогу” – повторила сновидица и встала.

– Отойдите! – скомандовала она остальным. – Я попробую скинуть бревно, не навредив ребенку.

“Меня нет. Я бревно. Я должна сдвинуться. Мягко взлететь и упасть сзади. Мягко взлететь”.

Один из мужчин взял на руки бездыханную женщину и понес из дома. Остальные отошли к выходу. Лори закрыла глаза, повторяя пассы, которые только что у нее на глазах делал Софос.

“Может позвать его? Нет. Он уже потратил слишком много сил и здесь мне не поможет. Я справлюсь. Я и бревно – одно целое”.

Растопырив пальцы, вытянув руки вперед, Лори стала медленно поднимать ладони. Малышка, придавленная тяжелой опорой, крепко зажмурила глаза, стараясь не вскрикнуть от страха и боли.

Бревно зашевелилось, словно попав в невесомость и медленно поднималось в воздух. Девочка закричала. От неожиданности Лори потеряла контроль. Тяжелая опора вновь устремилась к ребенку, но, появившийся в дверном проеме Софос, откинул его в сторону взмахом руки. Дом пошатнулся, грохот смешался с криком малышки.

– γαμημένο! – выругалась Лори.

Женщины тут же подбежали к девочке. Она плакала и кричала одновременно.

– Я думала ты… – быстро дыша, повернулась Лори.

– Все в порядке, Наркис. – Софос подошел к плачущей малышке. – Я смогу заживить раны, но боль останется, найди чем ее снять.

Лори выбежала из дома, хватая ртом чистый воздух. Ее тут же окружили четыре женщины разных возрастов в длинных мешковатых платьях.

– Нужно сделать лекарство для девочки. Нужны ингредиенты! – сказала она им.

Все женщины разом кивнули.

– Что нужно? Мы принесем. – сказала одна.

“Что может обезболить? Что?” – задумалась сновидица. – “Помидор от укуса медузы, гвоздика от зубной боли…”

Она перебирала в голове все знания, которые когда-либо читала в дневниках знахарей.

– Корень имбиря, ромашка, чеснок… – начала она.

– Возьми корень мандрагоры. – предложила одна из женщин.

– Нет, ты что?! Он же ядовитый.

От этих слов глаза деревенских жительниц округлились, но спорить никто не стал. Они тут же разбежались в стороны, а Лори им крикнула вслед:

– Мне еще нужно что-то, в чем все это измельчить! – немного помедлила, – и вода!

Посмотрев вокруг, Лори бросилась к рядом растущей березе. Сломав ветку, она, сама не зная почему, извинилась перед деревом и вернулась к дому.

Женщины не подвели. Через пару минут они скинули на землю перед сновидицей все, что она попросила. Самая старшая из них протянула деревянную ступку и пестик. Лори кидала один за другим ингредиенты внутрь, больше доверившись чутью, чем маловероятной попытке рассчитать необходимые пропорции. Затем застучала пестиком так быстро, насколько могли ее, руки Наркис.

Когда сок был готов, Лори забежала в дом. Софос сидел над малышкой. Уже пришедшая в себя мама девочки, сидела рядом, держа дочку за руку. Слезы катились по ее испачканным щекам. На маленьких ножках, где еще недавно виднелось мясо и торчали кости, почти затянулась кожа, образовав большие рубцы. То, что девочке сегодня раздавило ноги, выдавала лишь окровавленная рваная рубаха. Старик, не отвлекаясь, продолжал совершать пассы руками. Ученица подала ему ступку. Он взял ее, поднес к лицу и понюхал.