Полная версия
Контракт на чувства
Виктория Блэк
Контракт на чувства
Для тех, кто верит в прекрасных принцев – их не существует.
Пролог
Дэймон Грэм презирает глупость, посредственность и фальшь. Он не выносит суеты и дешевых подобий. Его раздражают наглецы, лезущие со своим жалким мнением без спроса. Дэймон не принимает отказов – он сам устанавливает правила.
Его стиль – дорогие машины, безупречный комфорт и адреналин. Он обожает спорт во всех его проявлениях, а также охоту, особенно на женщин. Дэймон любит секс. Секс для него – игра, а они всего лишь красивые тела. Он раскрывает в них страсть, доводит их до исступления, а утром расстается с ними навсегда.
Такова его природа – Дэймон, как и любой другой охотник, быстро теряет интерес к добыче, ведь он не влюбляется – все женщины для него пустые, однотипные куклы, и ни одна не стоит того, чтобы задержаться дольше.
***
Робкий стук в дверь отвлекает Дэймона от изучения слабых сторон компании, которую он планирует поглотить в скором времени.
«Разделяй и властвуй» – его отработанная тактика. Он дробит на кусочки чужой бизнес, а после скупает акции за бесценок. Для него это тоже своего рода охота. И чем сложнее дело, тем больше азарта. Ему нравятся сложные задачи.
Дэймона ненавидят, ему завидуют, но выбирают дружбу с ним, а не войну, ведь Грэм не умеет жалеть – и именно поэтому за ним закрепилось прозвище: бесчувственный дьявол. Хотя, если бы они знали правду… но нет, Дэймон никогда никому не позволит заглянуть глубже, чем следует.
– Мистер Грэм, к вам пришла некая мисс Мередит Фэй, – произносит Оливия – его секретарь. Немного понизив голос, она добавляет: – Мисс уверяет, что вы ее ждете.
Дэймон отрывается от монитора и скользит взглядом по высокой, худощавой брюнетке, но больше бездумно, чем с интересом. Он пытается вспомнить: кто такая Мередит Фэй?
Кто-то из бывших? Точно нет. У Дэймона отменная память, он не забывает имен – для него это непозволительная роскошь.
Владелец компании «ТиДжи-Индастрис» поднимается изо стола, неторопливо подходит к тонированному панорамному окну и смотрит вдаль, не спеша с ответом.
– Узнай, чего она хочет? – роняет Дэймон, думая о том, что нужно пересмотреть обязанности секьюрити компании. В последнее время к нему зачастили нежданные гости, называющие себя внебрачными детьми его покойного отца.
Оливия тихо выдыхает, дождавшись ответа. Она знает, что с боссом иначе нельзя: здесь он главный и только он. Секретарь поворачивается к юной и немного смешной девушке, собираясь уточнить цель ее визита. Мередит улыбается, ловко обходит Оливию и вихрем влетает в кабинет, как к себе домой, а потом застывает на месте. Грэм бросает на Фэй короткий пренебрежительный взгляд и вновь отворачивается к окну.
Мередит делает шаг назад и, округлив глаза от испуга, смотрит на Оливию, словно мышонок, попавший в лапы голодного и злого кота.
– Мисс, мне нужен мистер Грэм. Томас Грэм, – по слогам выговаривает Мередит, жестикулируя для убедительности.
Дэймон слышит ее глухой, чуть осипший голос, будто она только что доела мороженое. Ему сразу представилось, как эта Фэй стоит перед ним на коленях и просит взять ее. Да, он любит подчинять, но…
Дэймон Грэм терпеть не может неухоженных девушек.
Глава 1 Осколки мечты
«You don't have to feel like a waste of space
Ты не должен ощущать себя пустым местом.
You're original, cannot be replaced
Ты особенный и незаменимый!»
Katy Perry – Firework
МередитБоже… Мне не верится, что я на самом деле здесь! Еще несколько шагов по глянцевой вокзальной плитке и этот город перестанет быть сокровенным желанием, а превратится в явь!
– Торонто, – с придыханием произношу я, очутившись на улице.
Никогда раньше я не пробовала это название на вкус, не смаковала его и не примеряла на себя, как новое платье. Просто мне еще ни разу не доводилось уезжать за пределы Флешертона. Торонто был лишь картинкой на экране – далеким и чужим, словно сцена из фильма.
И почему-то именно сейчас я впервые осознаю свою… ничтожность. Увы, но я кажусь себе невероятно маленькой, незначительной пылинкой, залетевшей издалека. И все же Торонто мне нравится! Всем сердцем хочется стать частью этого красивого, яркого и очень шумного мегаполиса из стали и стекла – мира, никогда не гаснущих огней.
Меня восхищают его масштабы, великолепные виды беспрерывного движения города, которые отражаются в окнах небоскребов. Гудки машин, болтовня пешеходов, ритмичные стуки строительных конструкций – все сливается в странную хаотичную мелодию, но для меня она идеальна. Ее ритм проникает под кожу и заставляет сердце биться чаще.
И что самое главное – от дружелюбности Торонто зависит моя судьба.
Телефон в руках вздрагивает от вибрации – снова звонит мама. Я сотый раз сбрасываю звонок и смотрю на время: уже три часа дня, нужно торопиться.
«Любоваться Торонто буду потом!» – одергиваю себя я, выискивая взглядом свободное такси.
Водитель подвозит меня к высокому зданию бизнес-центра с огромными металлическими буквами «Т» и «Д», поблескивающими на солнце. Мимо проходят люди в красивой дорогой одежде: мужчины в строгих костюмах, а женщины в стильных деловых нарядах, и никто… абсолютно никто не обращает на меня внимание.
Все верно – для них я просто пылинка.
Переминаясь с ноги на ногу, я не решаюсь войти внутрь и скольжу взглядом по зеркальному идеально чистому фасаду без намека на засохшие капли дождя или отпечатки пальцев. Поправив растрепавшийся хвост, я провожу ладонью по футболке и шортам, чтобы немного разгладить их – моя одежда немного помялась в дороге.
Сейчас я как никогда ощущаю себя «неподходящей». Я настолько не подхожу этому месту, словно стою в грязной пижаме на светском приеме. Хочется развернуться и уйти, только некуда. К тому же Томас Грэм видел меня не раз. Он частенько останавливался на нашем ранчо, проезжая мимо. В последний раз мистер Грэм обещал взять меня на работу и помочь обосноваться в Торонто.
Набрав в легкие больше воздуха, словно он способен добавить мне уверенности, я толкаю высокую стеклянную дверь, делаю шаг вперед и оказываюсь в невозможно красивом холле. Пройти дальше не позволяют мужчины в черных костюмах. Они преграждают мне путь, и один из них – тот, что повыше, – басовито спрашивает:
– Мисс, у вас назначено?
– Эм… – Я растеряно смотрю на них. – Нет, но меня ждут.
– Назовите имя.
– Мередит Фэй.
Второй утыкается в электронный планшет, листает его, а потом подняв на меня взгляд, говорит:
– Ваше имя не числится в списке. Просьба, покинуть здание.
– Нет, постойте! Сейчас! – тараторю я и лезу в чемодан за визиткой. – Вот. Мне дал ее мистер Грэм.
Секьюрити переглядываются между собой, будто умеют мысленно общаться, и первый произносит:
– Хорошо, вы пройдете, но только после досмотра. – Он сканирует меня ручным металлодетектором и проверяет содержимое чемодана. – Можете проходить, мисс.
– Благодарю.
Направляясь в сторону ресепшен, я мысленно морщусь от скрипа старых колесиков своего чемодана. Не передать словами, как он не вписывается в дорогой интерьер с высокими, светлыми потолками, мраморными полами, комфортабельными диванами и креслами. Отсутствие вычурных деталей говорит о наличии вкуса у владельца «ТиДжи-Индастрис», здесь даже запах витает особый: натуральной кожи и изысканных духов.
Все это так не вяжется с мистером Грэмом, которого я знаю! Тот полноватый мужчина с добрыми глазами производил впечатление очень простого человека. Он и общался с моей семьей на равных. Не ошиблась ли я адресом?
У стойки регистрации меня встречает улыбчивая брюнетка.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – вежливо спрашивает она.
– Здравствуйте, мисс Лоренс. – Я читаю ее имя на серебристом нагрудном бейдже. – Мне нужно попасть к мистеру Грэму.
– У вас назначено?
Снова этот вопрос.
– Нет, не совсем. Он дал мне визитку. – Я протягиваю ей золотистый прямоугольник. – Мистер Грэм ждет меня!
Девушка хмурит брови, но в итоге записывает мои данные и, указав на двери лифта, отправляет меня на одиннадцатый этаж. Я захожу в металлическую кабину с зеркалами и нажимаю нужную кнопку, а потом поражаюсь тому, как быстро оказываюсь наверху.
Даже минуты не проходит!
Створки лифта плавно раздвигаются, открывая мне вид на светлый холл. У самой дальней двери за столом сидит еще одна брюнетка. Заметив меня, она встает изо стола и, цокая каблуками, идет в мою сторону. Одета она так же, как и хостес: в белую блузку и узкую черную юбку-карандаш. Выходит, тут установлен дресс-код.
– Добрый день, мисс. Чем могу помочь? – с дежурной улыбкой на губах обращается она ко мне.
На ее груди тоже прикреплен бейдж с именем.
– Мисс Эриксон. Меня зовут Мередит Фэй. Где я могу найти мистера Грэма?
– У вас назначено?
Боже. Зачем они задают один и тот же вопрос? Если я тут, значит, уже отвечала на него внизу.
Я качаю головой и готовлюсь к тому, что придется использовать уловки, чтобы обойти эту Оливию, ведь забыла визитку на ресепшен. Не хочется тратить время впустую, спускаясь за ней.
– Просто передайте, что пришла Мередит Фэй, мистер Грэм меня примет! – нетерпеливо прошу я.
Оливия бросает на меня оценивающий взгляд – недоверчивый, изучающий. На секунду ее глаза смягчаются, она кивает и поворачивается к кабинету.
Стук. Шепот за дверью. Пауза.
Когда она возвращается, в ее взгляде читается что-то между растерянностью и любопытством, будто она случайно узнала чужую тайну.
– Мистер Грэм…
Я улыбаюсь Оливии, не дослушав, и иду прямиком в кабинет мистера Грэма. Захожу в двери и… Моя улыбка застывает, а затем рассыпается на кусочки, потому что я вижу не Томаса Грэма. У панорамного окна стоит чужой, незнакомый мужчина. На вид ему не больше тридцати. Возможно, и того меньше.
Встреча наших глаз длится секунду – ровно столько, чтобы я почувствовала холодок вдоль позвоночника. А потом незнакомец отворачивается к окну, будто я пустое место, всего лишь досадная помеха.
Сложно не отметить, что этот мужчина словно сошел со страниц романа: красив, высок, плечист, в дорогом костюме. Его мимолетный взгляд полон такого же пренебрежения, как у мистера Дарси из книги Джейн Остен «Гордость и предупреждение».
«Да, он идеально вписывается в этот дорогой и холодный стиль здания», – думаю я и сразу чувствую неловкость из-за внезапных мыслей.
Опомнившись, я отскакиваю от двери и ошарашенно смотрю на Оливию:
– Мисс, мисс, это ошибка, мне нужен мистер Грэм. Томас Грэм. Где я могу его найти?
Глаза секретаря на миг вспыхивают, но в следующую секунду снова становятся равнодушными.
– Мисс Фэй, мистер Томас Грэм, эм… – мнется она, а потом выдает с натянутой неестественной улыбкой: – Его не стало несколько месяцев назад.
Я застываю, как олень, попавший в свет фар, не в силах уложить в голове слова Оливии.
Что она сейчас сказала? Мистер Грэм умер? Но почему она улыбается? Разве люди говорят о таких вещах с улыбкой?
– Томас Грэм умер? – неуверенно уточняю я, и она кивает. – Но, как же… Он ведь…
– Да, мисс. Все именно так, – подтверждает она.
Печальная новость становится настоящим потрясением, как удар под дых. Внутри меня что-то обрывается и летит в пропасть вместе с мечтами.
Как же так? Безусловно, мне очень жаль Томаса Грэма! Очень! Но и себя тоже… Работа здесь казалась единственным шансом на нормальное будущее! Как же мне теперь быть? Я не могу вернуться домой, после побега. Место, где я выросла давно стало чужим и холодным, будто обвито колючей проволокой. Сводный брат сделал мою жизнь невыносимой. Мне до сих пор мерещатся прикосновения его грязных потных ладоней к моему телу.
– Оливия, а это кто? – Я понуро киваю на дверь.
– Сын Томаса Грэма – мистер Дэймон Грэм, полноправный владелец «ТиДжи-Индастрис», – сухо отвечает она.
Сын? Совсем не похож на своего отца и кажется злым, бессердечным дьяволом.
Оливия протягивает ко мне руку. Я понимаю этот жест – она хочет проводить меня к выходу. Нет уж, мне нужна работа! Придется идти в логово волка. Именно волка. Я почему-то ощущаю себя трусливой овечкой, но выбора нет.
На негнущихся ногах я снова захожу в кабинет, не слушая щебетание Оливии за спиной. Дэймон Грэм сидит за столом и что-то сосредоточенно изучает в компьютере, словно не замечает нас. Я сглатываю ком в горле и обращаюсь к нему:
– Сэр, простите. Приношу соболезнования вашей утрате. Мне очень жаль, правда! – тараторю я, но он будто не слышит меня, поэтому я продолжаю немного громче: – Мистер, ваш отец обещал взять меня на работу. Он пригласил…
Дэймон не дает мне закончить фразу, монотонно отвечая:
– Моего отца больше нет, все его обещания аннулированы. – Его голос звучит очень тихо. Наверное, так и задумано, чтобы я, не дыша, прислушивалась к нему.
Он все так же не отрывается от экрана монитора, будто меня здесь нет. Для этого сноба я и впрямь пустое место, но моя жизнь зависит от его решения, поэтому сейчас не до гордости.
Я в несколько шагов пересекаю стильный просторный кабинет и останавливаюсь в дюйме от его рабочего стола.
– Мистер Грэм, дайте мне работу, любую, пожалуйста! Ваш отец… – Слова застревают у меня в горле от его тяжелого взгляда, а в ушах начинает шуметь кровь.
Дэймон Грэм откидывается на кресле и откатывается от стола, словно ему невыносимо мое присутствие. Медово-золотистые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, приковывают внимание своей глубиной и выразительностью. Широкие, летящие брови лишь усиливают это магнетическое впечатление. Упрямый подбородок, подчеркнутый короткой аккуратной щетиной, и резкие линии острого носа придают лицу холодноватую надменность – возможно, даже большую, чем есть на самом деле.
«Да, такой мужчина вскружит голову любой девушке», – непроизвольно проносится в мыслях и исчезает так же стремительно, как падающая звезда.
Мгновение спустя меня заботит другое – то, как он смотрит на меня: будто крупный и сильный хищник на добычу. Внешне мужчина кажется бесстрастным, но его поза считывается на уровне инстинктов, и сразу становится понятно – он может напасть в любой момент, сорваться с места и проглотить, не жуя.
Меня до глубины души потрясают собственные ощущения, ведь это не отталкивает, а наоборот – гипнотизирует и притягивает!
– Какой у вас опыт работы? Образование? – спрашивает он, переводя взгляд в окно.
Автоматически повторив за ним, я замираю в восхищении: отсюда открывается потрясающий вид на Торонто! В особенности на знаменитую телебашню, устремленную острым шпилем в небеса. Медленно, чуть слышно выдохнув, я понимаю, что до побелевших костяшек цепляюсь за глянцевую столешницу.
Он ждет от меня ответа, постукивая пальцем по колену. Я сглатываю ком в горле и отвожу взгляд от его широкой кисти, выглядывающей из-под белоснежной манжеты.
– У меня нет опыта работы, сэр, но есть сертификат об окончании курсов: «Дизайн сайтов», – очень тихо произношу я, не узнавая собственный голос. Как напуганная церковная мышь.
Дэймон укоризненно смотрит на меня и будничным тоном выносит вердикт:
– В «ТиДжи-Индастрис» работают только специалисты. Для вас, юная мисс, – ядовито растягивает слова он, будто желая унизить, – нет ни одной подходящей вакансии. Вам следует для начала получить достойное образование, а потом с рекомендательным письмом прийти к нам. Я не занимаюсь благотворительностью и не отступаю от принципов компании. – Его слова рубят так же безжалостно, как лезвие гильотины.
Мое дыхание перехватывает, а глаза щиплет от подступающих слез. Я с силой закусываю щеку, чтобы не разреветься перед ним от отчаяния.
– Сэр, пожалуйста! Сэр, любую: курьер, уборщица, все что угодно! – Я немного подаюсь вперед.
Мужчина приподнимает бровь, небрежно скользит по мне взглядом и насмешливо хмыкает.
– Кроме тела, тебе нечего предложить. Ты готова зарабатывать телом? – Он смотрит мне прямо в глаза, без тени насмешки, только неподдельная серьезность.
Он не шутит, а на самом деле предлагает мне…?
Мои щеки опаляет жаром, а в горле колючим сухим комом встает возмущение. В маминых книжках любая другая леди дала бы смачную пощечину, услышав его предложение, но я не героиня романа. И все же…
Да как он смеет?!
Дэймон внимательно следит за моей реакцией и явно наслаждается произведенным эффектом. Еще бы! Его слова действуют на меня взрывом мощного динамита.
– Засуньте вашу работу, знаете, куда?! – выкрикиваю я и чувствую, как мои ноздри раздуваются от злости.
– И куда же?
– В свою. Чертову. Задницу! – громко цежу я.
В этот фееричный момент я ощущаю себя одновременно и огнедышащим драконом, и богиней правосудия. А потом пулей вылетаю за дверь, хватаю чемодан и несусь к лифту, слыша позади самодовольный смех.
Вдохнуть полной грудью мне удается лишь на улице.
Я, несомненно, молодец! Ответила так ответила! Только что теперь делать?! На что я вообще рассчитывала? Все сложилось бы иначе, будь Томас Грэм жив и здоров!
Жалость к нему и к себе провоцирует настоящий ливень из слез безысходности. На часах четверть пятого, мне негде ночевать и сильно хочется есть. Путь домой мне заказан, иначе Кайл точно добьется своего! Так какой смысл беречь тело для сводного братца, если здесь за него предлагают оплату?
Нет! Не могу! Противно! Так нельзя!
Осматриваясь по сторонам, я пытаюсь сообразить, куда мне следует пойти? Надо найти хостел для ночевки и работу. Любую.
Шум машин мешает сосредоточиться. От слез улица превращается в сюрреалистичный калейдоскоп цветных пятен. Дождавшись зеленый, я перехожу дорогу, не убедившись в своей безопасности. А дальше все происходит одновременно и быстро, и очень медленно: визг тормозов, запах жженной резины, удар в бедро, и мое падение на бок.
Черт, как же больно!
В ушах звенит, я делаю рывок, пробуя подняться, но валюсь снова, как нелепая игрушка.
– Прости! Прости! Прости! Только не умирай, я тебя умоляю! – Словно через бетонную стену доносится женский голос.
Подняв голову, я смотрю на девушку и понимаю, что знаю ее. Если только она не мерещится мне из-за болевого шока.
– Бренда Спаркс? – спрашиваю я, желая распознать свое состояние: со мной совсем все плохо или есть надежда, что нет?
Брюнетка недоуменно хлопает глазами, а после в ее взгляде вспыхивает узнавание.
– Мери! Мередит Фэй! Боже, я чуть не убила подругу детства! – Она всплескивает руками, широко улыбается, а тут же вспоминает, по какой, собственно, причине я сижу на дороге. – Прости! Я сейчас вызову 911!
– Нет, не надо! Я вроде бы в норме, – отвечаю я Бренде и толпе прохожих, собравшихся вокруг нас.
Бренда помогает мне подняться и дойти до ее машины. Незнакомый мужчина в это время загружает мой чемодан в багажник. Авто Бренды перекрыло движение, и нетерпеливые водители начали сигналить.
– Идите к черту, придурки! Не видите? Тут человек пострадал! – ругается подруга и, нагнувшись ко мне, предлагает: – Я припаркуюсь где-нибудь, и мы поболтаем, идет? Если только ты действительно в норме. Так ведь? Иначе едем в больницу!
У меня побаливает бедро, и ноет бок, но сейчас я невозможно рада, что встретила Бренду. Вдруг она подскажет, где найти недорогой хостел?
– Не надо, – отмахиваюсь я, выдавив улыбку. – Почти прошло.
Глава 2 Скрипка херувима
«In the hands of love, we carry on
В руках любви мы продолжаем свой путь,
Stronger than we started
Став сильнее, чем были вначале»
Miley Cyrus – Hands of Love
МередитФорд Бренды паркуется около небольшой закусочной с красочными постерами на витрине, гласившими, что здесь лучшие бургеры во всем Торонто. Подруга помогает мне выбраться из автомобиля и доковылять до места, зазывающего нас умопомрачительными запахами еды. Желудок неприятно сжимается от голода и урчит. Я готова заказать десять сэндвичей и съесть их в один заход. Увы, мой кошелек позволяет купить лишь два, но и их хватает с лихвой!
Бургеры в Торонто отличаются от тех, что продают во Флешертоне – эти гораздо сочнее: мясо с дымком, сыр тает во рту, булочка хрустит, хотя я понимаю, что они менее натуральны – слишком яркий вкус.
Утолив голод, я смакую оставшуюся часть и рассматриваю Бренду. Мы с ней не виделись больше десяти лет: ее родители продали дом и перебрались в пригород Торонто в поисках лучшей жизни. Бренда говорила, что ее отцу предложили неплохую работу, хотя моя мама усмехнулась, услышав это. Да, я знала, что подруга живет где-то здесь – в мегаполисе, но не имея номера телефона, найти человека в городе с численностью населения почти три миллиона человек, казалось нереальной задачей.
Чудеса порой случаются, когда их не ждешь.
Бренда не сильно изменилась, просто стала взрослее, если рассматривать только внешность, но в целом – будто незнакомый человек! Она превратилась в настоящую красотку: темные шелковистые пряди идеальными локонами лежат на плечах, заостренные черты лица, аккуратный нос, пухлые розовые губы, серые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, точеная фигурка, упакованная в изящное кремовое платье. Бренда похожа на дочь миллиардеров, а не бывших владельцев скромного ранчо. Вслух я не стану об этом говорить, чтобы случайно не смутить ее. Как-никак, а дружили мы только в детстве.
Бренда рассматривает меня с не меньшим интересом, пока мы перебрасываемся дежурными фразами о том, в порядке ли наши дела. Мой сотовый вновь вибрирует, но я снова сбрасываю мамин вызов. Это не ускользает от внимания Бренды.
– Ладно, Мери. О городе и погоде мы потом сможем поговорить. Только дурак не поймет, что у тебя проблемы: ты зареванная бродишь по Торонто, таская за собой свой ужасный чемодан, сбрасываешь звонки от мамы. Что случилось? – в лоб спрашивает она.
Уголки моих губ непроизвольно опускаются, а в горле встает ком. У меня нет желания опять плакать, ведь сдерживаться очень сложно. Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что людей в заведении мало и на нас никто не обращает внимание. Мне хочется поделиться переживаниями хоть с кем-нибудь, поэтому я вываливаю на Бренду все, что терзает меня.
– Я сбежала из дома. Пришлось. Папа умер несколько лет назад… – Мой голос предательски дрожит. – Во время ремонтных работ его ударило током. Ранчо осталось на нас с мамой. Животные, огород, сама понимаешь. Мы не справлялись. Год спустя мама познакомилась с Оливером Стоуном. Вскоре они поженились, и отчим переехал к нам жить, но не один, а со своим сыном Кайлом. Сводный старше меня на два года. Вначале он только издевался надо мной, всячески подставлял, разыгрывал перед родителями целые спектакли, где я выступала в роли злодейки. Бренда, они верили ему! Мама просила прекратить ссорить их с отчимом, ведь она ждала ребенка. Так Кайл понял, что ему все сойдет с рук. – Я непроизвольно всхлипываю.
– О господи. Он тебе что-то сделал? – Бренда испуганно смотрит на меня, прикрыв рот ладонью.
– Нет, не успел… – произношу я и опускаю взгляд, решив не смотреть Бренде в глаза, чтобы не разреветься – ее участие меня трогает до глубины души. – Его издевательства с каждым разом становились более изощренными. Он толстый, противный с вечно потными ладонями, так и норовил меня потрогать, угрожая, что лишит девственности. Вчера ему почти удалось. Он подловил меня на конюшне. Бренда, это было так ужасно, не передать словами! Я до сих пор чувствую на себе влажные следы его рук и мокрых омерзительных поцелуев! – Меня непроизвольно передергивает от воспоминаний, а в горле появляется горечь.
– Мери… – тянет Бренда с сочувствием. В ее взгляде появляется сострадание, которое я так и не нашла в маминых глазах.
Я рассказала Бренде о своих горестях поверхностно, не вдаваясь в подробности. Сложно описать словами мою боль. Она живет во мне с того самого дня, как не стало папы, и с каждым годом не ослабевает, а только меняет форму: то острая, как разбитое стекло, то тупая, назойливая и монотонная. Ее нельзя отключить или заглушить на время, боль потери не поддается законам. Она просто есть. И к ней прибавилась другая…
Реакция мамы стала последней каплей, стрелой, вонзившейся в мое сердце и разрушившей изнутри. Я любила ее, а сейчас будто ненавижу. Ненавижу. Она ведь мой родной человек, подаривший жизнь. Кто-то маму называет ангелом-хранителем, но это не мой случай. Своим отношением она допустила нападение Кайла на меня. Ее молчание – немое согласие, разрешение так поступать со мной. Я никогда не смогу простить ей этого. И мне больно, словно я теперь сирота.