На краю несбывшихся надежд

Взгляд зацепился за вазу, стоящую на подоконнике. Ухватив ее, я бросилась к мужчинам, пытаясь правильно угадать и не ранить брата вместо «отчима». Это оказалось нелегко. Но неожиданно Василий извернулся и оказался верхом на Степке. Его руки сомкнулись на шее брата, и я с ужасом поняла, что такой задушит и глазом не моргнет.

Сомнений не осталось – я опустила вазу на голову «отчима». Он глухо всхлипнул, закатил глаза и рухнул наземь. Степка сел, отчаянно кашляя и потирая шею рукой. Под его пальцами разливался синяк.

– Я что, убила его? – шепотом спросила я, полными слез глазами глядя на распростертое тело Василия. – Убила?

Тяжело дыша, Степка подполз к поверженному врагу и с откровенной брезгливостью прижал пальцы к шее.

– Живой, – буркнул он. – Такого убьешь, как же. Отключился просто, урод.

– Что делать-то? Он же сейчас очнется!

– Пошли, затащим его к маменьке. – Степка поднялся на ноги и ткнул носком мужчину в бок. – Чтоб он сдох, скотина.

– Перестань, а то и правда помрет, – поежилась я.

– А че, жалко? – ощетинился брат.

– Нет. Но пусть умирает без моего участия.

В полной тишине мы подхватили Василия под мышки с двух сторон и волоком потащили в родительскую спальню.

Мама спала на животе, накрыв голову подушкой, и громко храпела. Мы дотащили «отчима» до кровати и бросили на ковре.

– Идем, – потянул меня из комнаты брат. – Нечего на него пялиться.

– Может, скорую вызвать? – робко спросила я.

– Ничего ему не сделается, не трусь, – неожиданно улыбнулся Степка. – Пошли, Мира. Вика наверняка вне себя от ужаса, надо ее успокоить.

Боже, мы ведь совсем забыли о сестре! Тихо ойкнув, я первой бросилась в комнату. Вика сидела в постели, сжавшись в комок, закрыв уши руками, и тихо скулила.

– Вик, Викуша, все хорошо! – я обняла сестру и прижала ее к себе. – Слышишь, все хорошо!

Степа вошел следом и опустился на свою кровать, то и дело прикасаясь к шее и болезненно морщась.

– Я боюсь его, – прошептала Вика, вскинув на меня глаза, полные ужаса и боли. – Он не человек, даже не животное! Он… Он… Он…

– Тише, тише, тише… – я погладила ее по голове. – Успокойся, все уже позади. Завтра, нет, уже сегодня, – кинув взгляд на часы, поправилась я, – мы уедем и забудем обо всем этом как о страшном сне.

– Он пришел ночью, – продолжила Вика, словно не слыша меня. Ее глаза стали стеклянными, она смотрела в одну точку и говорила так, словно пересказывала действия, происходящие на видимом только ей одной экране. – Я спала, а он пришел. Мама, как всегда, спала пьяной и ничего не слышала. Степки не было дома. Я проснулась от того, что он дотронулся до меня. Я сначала даже не испугалась, ведь он алкаш! Разве он смог бы причинить мне вред? Он же на ногах еле держался! Я крикнула на него, оттолкнула, а он все сюсюкал, называл меня куколкой, деткой, а потом начал бить. Я вдруг поняла, что не справлюсь с ним, стала кричать, пыталась выбежать в коридор, разбудить маму, но не смогла. Он разозлился, начал кричать на меня, бить и… И это было ужасно.

Вика опустила голову, спрятала лицо в ладони и тихо заплакала. Она плакала так отчаянно, что у меня сердце разрывалось на части, хотелось взять хоть капельку ее боли себе. Было страшно представить, что она пережила. Теперь я представляла себе это очень хорошо.

Взглянув на Степу, я испугалась. Его лицо было белее мела, глаза горели недобрым огнем.

– Эй, ты чего?

– Она никогда не рассказывала об этом, – судорожно сглотнув, ответил брат. – Я сам обо всем догадался и спросил об этом, и она подтвердила. И все. А он… Он… Я УБЬЮ ЕГО!!! – взревел брат и бросился вон из комнаты. Я едва успела преградить ему путь.

– Пусти!

– Нет! Я не хочу, чтобы ты из-за этого подлеца сел в тюрьму! Оставь, он все равно рано или поздно загнется под каким-нибудь забором!

– Как папа… – всхлипнула Вика. – Папа тоже пил, но с ним было лучше…

Степа послушался меня и вернулся на свое место. На его лбу быстро-быстро билась тоненькая жилка. Он вытащил сигареты и закурил прямо в доме. Я обняла Вику и прижала ее к себе.

– На следующий день я хотела рассказать все маме, – продолжила Вика. Она не понимала, что не нужно сейчас ничего рассказывать, и просто хотела выговориться. Слова лились из нее, как гной из давнего нарыва. Такой нарыв, видимо, был у нее в душе. А я боялась. Боялась, что не смогу удержать Степку и случится непоправимое.

– Но мама ничего и слушать не хотела, – всхлипнула сестра, тесно прижимаясь ко мне и цепляясь руками за свитер. – Я весь день находилась как во сне, а ночью сбежала и спала в сарае. Но он и там меня нашел. Мое бегство разозлило его, и он был еще жестче. Он ушел, а я еще долго не могла прийти в себя. А потом поняла, что не хочу жить. Вернулась в дом, взяла нож, спряталась в гараже и… Если б Степка не нашел меня, больше бы не было этих мучений!!!

У сестры была самая настоящая истерика, и мы не знали, как успокоить ее. Вдвоем со Степой мы держали бьющуюся в рыданиях Вику, как заведенные, повторяя, что все будет хорошо. Потом брат вспомнил об успокаивающих лекарствах и бросился за таблеткой. Вскоре Вика затихла.

Я осталась лежать рядом с ней, Степа вернулся на свою кровать. Веки слипались, и мы уснули мгновенно. Часы показывали половину шестого утра.

Глава 3

Несмотря на беспокойно проведенную ночь, проснулась я рано, в семь часов. Чувствовала себя ужасно, была усталой и разбитой. Но засыпать опять не хотелось. Нет уж, только не здесь. Лишней минуты не хотелось находиться в этом доме…

Поднявшись, я на цыпочках вернулась в комнату, где остались мои вещи, оделась и так же тихонько заглянула в спальню родителей. Мама уже ушла на работу, а Василий так и валялся на полу. Меня прошиб холодный пот. Вдруг он и впрямь умер?!

Бесшумной тенью скользнув за дверь, я подкралась к распростертому телу «отчима» и прислушалась. Из его груди вырывалось дыхание, на губах играла легкая улыбка.

– Снится что-то, – констатировала я, чувствуя непомерное чувство гадливости, только стоя рядом с ним. И как мама может ложиться с ним в одну постель?!

Передернувшись от одной такой мысли, я поспешила покинуть комнату, а потом и дом. Постояв на крыльце, ежась от холодного ветра, я вдруг вспомнила, что неплохо было бы посетить могилу отца, и, взглянув на часы, припустила к кладбищу.

Кладбище располагалась далеко. Следовало пройти всю деревню, потом небольшой лесок. Время поджимало, я хотела уехать отсюда не позже полудня, поэтому очень спешила.

За несколько минут я пробежала деревню, изрядно запыхавшись. Остановилась, чтобы передохнуть, и побежала дальше. Дорога показалась очень длинной, но вот и знакомая кладбищенская ограда.

Где искать могилу отца, я представляла смутно, поэтому потратила еще минут двадцать, носясь по кладбищу и читая фамилии. Одна могила заставила меня надолго остановиться и даже забыть о времени.

С памятника на меня смотрела моя одноклассница, вертлявая пухленькая Лиза. Судя по дате смерти, умерла она два года назад.

– Лизка, как же так, а? – спросила я, чувствуя, как в глазах защипало. Лиза мне нравилась, мы хорошо общались, а в старших классах даже ходили друг к другу в гости. Правда, у меня подруга была всего один раз, а я бегала к ней довольно часто. Она была очень веселой, заводной, не стеснялась своей полноты и умела придумать развлечение для всех.

С трудом сдержав слезы, я вздохнула и последовала дальше. Вскоре я увидела и могилу папы. Здесь фотографии не было, только деревянный крест. До меня дошло, что я пришла с пустыми руками, и почему-то стало очень стыдно из-за этого.

– Ну здравствуй, папа, – негромко поздоровалась я и присела рядом с могилой на корточки. – Прости, что не принесла тебе цветов. Не подумала, да и взять негде их сейчас. Прости, что не была на похоронах, не знала… Знаешь, я тут подумала, что, каким бы ты ни был, ты, наверное, все же нас любил. И мы тебя любили и… любим. Я сбежала, все бросила и пыталась забыть… Когда-то я гордилась своим поступком, сейчас мне стыдно. Возможно, не вычеркни я всех вас из памяти, ничего бы не случилось. Нет, предотвратить твою гибель и появление Василия я вряд ли смогла бы, но с Викой, может, и не случилось бы этого всего… Эх, папка, дура я… Но, ты знаешь, я обещаю тебе, что постараюсь все исправить. Мы уедем в город, я вылечу Вику, точно вылечу. Теперь все будет иначе… Я простила вас. За все. Простят ли Степка и Вика – другой вопрос. Им на это тоже, наверное, понадобится много времени. Как и мне. Но с возрастом простят и они.

Выговорившись, я неожиданно почувствовала себя лучше. Поднявшись, я вышла с кладбища и что есть духу припустила к деревне. До автобуса оставался один час.

Степку я увидела еще издали, он стоял у калитки и курил. Лицо его было хмурым и каким-то злым. Я испугалась, что за мое отсутствие что-то случилось, и, побежав ещё быстрее, вмиг оказалась рядом с ним.

– Ты чего тут? – с трудом вымолвила я, стараясь отдышаться.

– Ничего. Курю. Ты где была? – брат взглянул на меня из-под бровей, и я внезапно поняла причину его мрачности.

– Ты что, думал, что я уехала? Сбежала?

– Ничего я не думал, – буркнул Степка, но глаза опустил.

– Глупенький! – улыбнулась я и обняла брата. Он смутился и вывернулся из моих рук, щеки его слегка порозовели.

– Чего ты обзываешься?

– Потому что ты глупенький! Ну как ты мог так подумать? Я решила, что побывать здесь и не сходить на могилу к отцу грешно. Вот и бегала на кладбище. Устала, между прочим! Так что не стой столбом!

– А что делать? – разинул рот Степка.

– Собирайся иди! Вика проснулась?

– Нет, спит еще.

– Буди ее, и собирайте вещи. До автобуса меньше часа осталось!

– Ты что, серьезно? – глаза брата заблестели. – Ты серьезно заберешь нас в город?

– Нет, шутки шучу! – рассердилась я. – Я вам со вчерашнего дня об этом толкую!

– А как же мама? А школа?

– Маме все объясню сама, вряд ли она будет против. Ну а школа… Сначала обустроимся в городе, покажем Вику врачу, а потом уже я приеду и заберу ваши документы. Думаю, ничего страшного не случится, если ты пропустишь пару недель.

По тому, как хмыкнул Степка, я поняла, что в школу он вообще ходит раз в месяц, если вообще ходит. А Вика так точно из дома не выбирается, куда ей…

– Ты не думай, что я неуч, – неожиданно затараторил Степан. – Я девять классов хорошо закончил, аттестат получил. Хотел в город махнуть, в техникум поступать, но Вику с кем бы я оставил? Вот и пришлось в школе оставаться…

– Все будет хорошо! – улыбнулась я. – Поступишь ты в свой техникум, разберемся со всем позднее, а теперь иди!

Бросив сигарету, брат помчался в дом. Я осталась стоять у ворот, увидев, что из магазина вышла мама. Дождавшись ее, я быстро сообщила ей, что забираю ребят с собой.

– И этих волочешь за собой, предательница, – пробурчала мама, доставая из кармана початую бутылку. – Ну, забирай, всех забирай! Оставляйте мамку одну, без гроша в кармане!

– Ты не одна, у тебя муж есть! – отрезала я и, вытащив из сумки кошелек, положила на стол несколько купюр. – Это тебе, чтоб не сильно скучала. Надеюсь, все сразу не пропьешь.

– Вот это другое дело! – заулыбалась мама, пряча деньги. – Езжайте с Богом, да навещайте меня хоть иногда! – добавила она, красноречиво покосившись на деньги в буфете.

Ребята собрались за несколько минут – впрочем, вещей у них практически не было. Передав мне большую спортивную сумку, Степка подхватил Вику на руки, и все вместе мы вышли из дома. Прошли к калитке, и тут Вика неожиданно заплакала.

– Что случилось? – испугалась я. – У тебя что-то болит?

– Нет! – мотнула головой сестра. – Нужно забрать Пушка и Рыжика! Они погибнут здесь!

– Кого? – перевела я взгляд на Степку.

– Собаку и кота.

Словно в подтверждение его слов, нам под ноги бросился уже знакомый мне рыжий собачка и весело заскакал рядом.

– А кот где? Я кота не видела вообще.

– Вон сидит, – кивнул в сторону сарая Степан, и я увидела роскошного рыжего кота, который сидел на земле и внимательными зелеными глазами наблюдал за нами.

Я минуту постояла раздумывая. Животные в мои планы не входили, квартира, в конце концов, у меня не своя, и непонятно, как отреагируют хозяева на новых членов семьи, а тут еще и кот с собакой. Но Вика плачет, да и Степка смотрел на меня с затаенной надеждой. Видимо, Пушок и Рыжик были единственными существами, которые скрашивали их нелегкое существование в родительском доме. И я, в общем-то, понимаю их: сама обожаю животных, да и как их не любить!

– А, была не была! – махнула рукой я. – Забираем!

– Степка, отпусти меня, я сама дойду, – попросила обрадованная Вика. – Лучше Рыжика поймай и на Пушка поводок надень.

Поймать кота оказалось дело нелегким, он не шел на руки к Степану. Зато стоило Вике присесть и поманить его, как он тут же вскочил на руки к хозяйке. Степка застегнул поводок на собаке, и мы, наконец, вышли со двора.

– Надо бы тете Свете мой номер оставить, на всякий случай! – вспомнила я и, оставив ребят на дороге, опрометью бросилась к дому соседки. Дома ее не оказалось, и я просто засунула листочек, вырванный из блокнота, в щель между дверью и косяком и вернулась к Степке с Викой.

Я вела под руку сестру и крепко держала за поводок Пушка. Степка тащил сумку и придерживал Вику за другой локоть. Кот уютно улегся на руках у хозяйки и не проявлял ни малейших признаков беспокойства.

Добрались до остановки мы как раз вовремя: через несколько минут рядом с нами притормозил автобус. Погрузившись в него, я наконец-то перевела дыхание. Все, скоро мы будем дома.

На подъезде к городу я позвонила в службу такси и вызвала машину к вокзалу. Дороговато, конечно, но тащиться через весь город с животными и падающей от усталости Викой на общественном транспорте? Нет, этот подвиг не по мне!

Примерно через час мы все вместе стояли на площадке перед моей квартирой и я шарила в сумке, ища ключи. Руки Вики, вцепившейся в кота как в спасательный круг, подрагивали, голову она примостила на плечо брата. Ее лицо из бледного приобрело синеватый оттенок, и я очень торопилась – не хватало еще, чтоб она грохнулась в обморок.

Но, наконец, и последнее препятствие было преодолено. Я открыла дверь и выдохнула. Все. Добрались.

– Степ, сумку бросай в прихожей, потом разберем, – командовала я. – Пушка надо отпустить, пусть бегает. Вик, идем, я уложу тебя.

– Мне бы умыться, – попросила сестра, и я потащила ее в ванную. Помогла ей умыться и повела в свою спальню.

– Вот, ложись. Это теперь твоя комната.

– Спасибо… – прошептала Вика, закрывая глаза. Едва ее голова коснулась подушки, она тут же уснула. Рыжик выбрался из-под ее руки и, спрыгнув с кровати, тут же забился под нее.

Я вышла к Степке, по-прежнему топтавшемуся в прихожей.

– А ты чего тут застыл? Проходи давай.

– Мир, это твоя квартира?

– Я ее снимаю.

– Где ты работаешь? – не отставал брат.

– Я бухгалтер в одной фирме.

– И получаешь столько, что можешь позволить себе такую хату? – недоверчиво протянул Степка.

– Да, получаю. Живу впритык, но справляюсь. Не думай, у меня нет богатого любовника, который меня обеспечивает.

– А не богатый есть? – неожиданно осведомился брат.

– А любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – засмеялась я и щелкнула его по носу. – Иди мой руки, надо приготовить что-нибудь поесть. Я голодная как волк.

Степка долго торчал в ванной, а я в это время делала яичницу с ветчиной. Брат появился на кухне с мокрой головой и плюхнулся на диванчик.

– Кайф! Просто кайф!

– Ты о чем? – удивилась я.

– О горячей воде и теплой ванной. Это… Это… Это кайф!

– Других слов не находится? – засмеялась я и поставила перед ним тарелку с яичницей. – Ешь и иди отдыхай.

– А где я буду спать? – прошамкал с набитым ртом Степан.

– В моей спальне есть еще диван, я могу лечь там, вместе с Викой, а ты будешь спать в гостиной.

– Не, давай лучше я с Викой, мы привычные. А ты в гостиной. Не будем тебя стеснять.

– Степ, вы меня не стесняете, – серьезно глядя на брата, сказала я. – Теперь это и ваш дом тоже.

– Слушай, Мира, а ведь я могу спать здесь! – Степка откинулся на спинку диванчика. – Смотри, как классно! И холодильник рядом!

– Ты не будешь спать на кухне, – отрезала я. – Ты же не собака!

– Почему собака? – поразился Степка. – Здесь хорошо! Батарея рядом, тепло, диван мягкий! Нет, решено, сплю я здесь!

– Ой, как хочешь, – махнула я рукой, не найдя в себе сил спорить с братом. Мне внезапно очень захотелось спать: видимо, сказывалась бессонная ночь.

– А чем кормить животных? – опомнилась я. – Может, за кормом сбегать?

– Ага, за кормом! – захохотал Степан. – Да они жрут что приходится, какой корм?

С этими словами он бросил кусок хлеба сидевшему у стола Пушку. Песик поймал хлеб в воздухе и мгновенно проглотил его. Только сейчас я заметила, как из-под роскошной шерсти торчат кости. Собачка была изголодавшаяся и худая.

– Сейчас я тебя покормлю, – пообещала я и, отрезав от батона белого хлеба большой кусок, протянула его Пушку. Песик посмотрел на меня настороженными глазками, аккуратно взяв хлеб, улегся и, зажав его в лапах, принялся аккуратно есть.

– А кот? Он спрятался под кровать!

– Пусть посидит! – махнул рукой Степка, расправившись с едой и отодвинув от себя тарелку. – Успокоится – сам вылезет. Он просто ошалел от города.

Я промолчала. Брату, наверное, виднее, я никогда не имела дела с животными.

Степка положил голову на спинку дивана, глаза его закрылись.

– Сейчас принесу тебе подушку. – Я бросилась в спальню и, пошарив в шкафу, притащила брату подушку и плед. Он сонно пробормотал слова благодарности и затих.

Я вышла в гостиную и повалилась на диван. Но, вопреки ожиданию, сон не шел, в голове крутились тяжелые мысли. Моя налаженная жизнь трещала по швам, и я не знала, какой шаг предпринять первым, куда идти, к каким врачам обращаться и чем помочь Вике…

Вытащив телефон, я набрала номер Сони. Подруга молча выслушала мой рассказ и заявила:

– Мирка, ты герой! Вот серьезно! Герой нашего времени!

– Да ладно тебе, что ты глупости говоришь, – отмахнулась я. – Степка и Вика – мои единственные родственники…

– Не спорь даже. Вот я бы так не смогла! Ты же взвалила на свои плечи непомерную ношу!

– Вот это точно, – вздохнула я и села на диване, скрестив ноги. – Вику нужно срочно показать врачу, чем скорее, тем лучше. Сонь, может, ты у родителей спросишь, они могут посоветовать хорошего врача? Ну должны же быть у них знакомые в медицине!

– Мира, не тарахти, – попросила Соня, и я словно воочию увидела, как она недовольно морщится. – Какой врач-то хоть нужен? Что лечить ей?

– Думаешь, я знаю? – чуть не заплакала я. – Думаю, что психотерапевт или психиатр… Вика ведь есть перестала в результате стресса. И не ест не потому, что не хочет, а потому, что не может! Ее тошнит, едва она что-то проглатывает!

– Я попробую поговорить с отцом, – протянула подруга. – Мы с ним вчера серьезно поскандалили, но я попробую.

– Из-за чего на этот раз? – хмыкнула я. – Папенька спалил очередного твоего кавалера?

– Угу, – мне показалось, что Сонька всхлипнула.

– Что, того самого соседкиного красавчика?

– Его. С дачи вернулись с матерью среди дня неожиданно и… В общем, об этом лучше не вспоминать.

– М-да… – крякнула я. – Сонь, ты б угомонилась, что ли, уже. А то папаша тебя из дома выгонит, чего доброго.

– Не выгонит, отойдет и простит, – вздохнула подруга. – Ладно, хватит об этом. Тут тебя твой Антон искал, ко мне приходил.

– Антон? – удивилась я. – Зачем?!

– За шкафом! – огрызнулась Соня. – Вообще-то, он твой парень, что удивительного, что, не застав тебя дома и не дозвонившись, он стал тебя искать?

– А, ну да, ну да… – рассеянно ответила я и поспешила попрощаться.

Да, Антон действительно был моим парнем, но мы друг друга не любили и хорошо знали об этом. Мы встречались только чтобы хорошо провести время вместе и никогда не лезли друг другу в душу. Он думал, что я сирота, я знала о нем только то, что у него есть мать и сестра и он работает курьером. Представить, что Антону вдруг пришло в голову меня искать, я не могла, но факт оставался фактом.

Словно в подтверждение слов подруги раздался звонок в дверь. Я соскочила с дивана и бросилась в прихожую – звонок мог разбудить Степку и Вику.

За дверью стоял Антон. На нем была короткая белая куртка, в карманы которой он засунул руки. Голова низко опущена, и вид враждебный, что в очередной раз заставило меня удивиться.

– Привет, – улыбнулась я, пропуская его в квартиру. – А ты чего такой мрачный?

– Ты где была? – вместо приветствия спросил Антон, хмуро глядя на меня. Брови сведены у переносицы, глаза метают молнии.

– А в чем дело? Ты соскучился? – попробовала я все перевести в шутку, но парень перебил меня:

– Ты не ответила! Я звонил тебе вчера целый день, потом приехал сюда. Сонька ничего вразумительного мне не сказала, бормотала только то, что ты сама мне все должна рассказать. И что ты мне расскажешь?

– Тош, а что случилось? – спросила я. – Ты что, ревнуешь?

– А ты как думаешь? Ты моя девушка, вообще-то!

– Если еще скажешь, что любишь меня, я упаду в обморок, – хмыкнула я.

– При чем здесь любовь? Я в нее вообще не верю!

– Ясно, значит, чувство собственничества, – констатировала я. – «Ты моя девушка», – передразнила его. – В первую очередь я свободный человек, и не надо со мной говорить в таком тоне, усек?

– Мирослава, последний раз спрашиваю: где тебя носило? – повысил голос Антон.

Я только открыла рот, чтобы ответить ему, как в прихожую выглянул зевающий Степка.

– Мир, у тебя все хорошо? – спросил он и взглянул на Антона. – Это кто?

– Я кто? – набычился Тоша. – Это ты кто, индюк? И какого фига делаешь в квартире моей девушки?

– Это твой парень? – поразился Степан. – Да, Мира, я думал, у тебя лучше вкус.

– Что? – заорал Антон. – Лучше вкус? Это ты типа о себе?

– Прекратите немедленно! – я с легкостью перекричала их обоих. – Степан, вернись в комнату, я разберусь сама!

– Как скажешь, – брат пожал плечами и вышел из прихожей, демонстративно оставив дверь приоткрытой.

– Изменяешь мне? – глаза Антона потемнели. – И с кем? Что за пацан? Ему же лет семнадцать. На малолеток потянуло?

– Это мой брат, – глядя в его искаженное яростью лицо, спокойно ответила я.

– Кто? – осекся Антоша. – Какой брат, что ты мне заливаешь? Ты же сирота!

– Я не сирота. У меня есть мать, до недавнего времени был еще и отец, Степка – мой брат, есть еще сестра Вика.

– Ни фига себе! – разинул рот Антон. – Зачем врала?

– Думаю, нам есть о чем поговорить, – я открыла шкаф, вытащила из него куртку, вытолкала парня за дверь и вышла вместе с ним сама. – Давай поднимемся выше, – попросила я.

В полном молчании мы преодолели один пролет и уселись на подоконник. Антон вытащил сигареты и закурил.

– Дай и мне одну, пожалуйста, – попросила я.

– Ты куришь? – изумился Антоша.

– Иногда, – коротко ответила я, не считая нужным вдаваться в подробности.

Запахнув куртку поплотнее, я затянулась сигаретой и завела рассказ.

Глава 4

Антону я не стала рассказывать о своем тяжелом детстве и юности, это было ни к чему. Просто сообщила о том, что узнала о болезни сестры и забрала их с братом в город. Впрочем, этого хватило – Антон впечатлился.

– Мира, ну скажи, зачем было врать, что ты сирота? – выдавил он из себя. – У тебя такая большая семья…

– Это мое дело! – отрезала я. – У меня были на то причины, только не спрашивай какие, все равно не скажу. Да и неважно это. Сейчас самое главное – найти врача для Вики. Я бы, конечно, могла сводить ее в местную больничку к местному психиатру, но от этого вряд ли будет толк. Нам нужен хороший врач. Соня пообещала поговорить с отцом, но у них сейчас контра, так что я не уверена в ее обещании…

– Хороший врач стоит хороших денег, – справедливо заметил Антон.

– Знаю. Я найду денег, не впервой.

– Где ты их найдешь? С твоей бухгалтерской зарплатой…

– Как-нибудь выкручусь, – упрямо мотнула головой я, чувствуя, как душу заполняет тоска. Антоша прав: с моей зарплатой оплатить услуги врача нереально. Можно было бы попросить денег у Сони, но я ведь ей и так уже должна… И что делать?

– Я найду тебе врача, – неожиданно пообещал Антон.

– Что? – вздрогнула я. – Что ты сказал?

– Я найду врача, – повторил парень.

– Каким образом? – усмехнулась я.

– У меня мама врач. Терапевт в районной поликлинике. Наверняка она может кого-то посоветовать.

– Мама врач? Серьезно?

– Ну да, – кивнул Антон. – Не беспокойся, все будет хорошо.