Избранники фортуны

«Отцу я звонил полчаса назад, – размышлял Сева, – сообщить, что собираюсь в контору. Он был спокоен, сказал, что уже к дому подходит, и попасть под ураган точно не мог. Мама должна быть дома».

Тем временем, видимо, утомившись рыдать, Щеглова начала успокаиваться. До Всеволода доносились только приглушённые всхлипывания. Он всё ещё мялся за дверью, не решаясь обозначить своё присутствие и тем самым смутить женщину. Парень уже собрался было уйти, как вдруг в кабинете послышалась возня. Отпрянув от двери, Лисицын успел скрыться за поворотом в небольшом отростке коридора перед торцевым окном.

Щеглова вышла, заперла дверь и, не заметив Севу, стремительно пошагала вдоль коридора по направлению к выходу. Всеволод растерялся, так и не решившись окликнуть Ольгу. Оставаться возле запертого кабинета было бессмысленно и, поколебавшись ещё минуту, Сева поспешил следом за женщиной. На вахте застал одного удивлённого Романа. Щегловой не было видно.

– Где Ольга Николаевна? – обратился к охраннику Сева.

– Только что вышла, – кивнул в сторону выхода Роман. – Вы что, разминулись?

– Куда же она в такой дождь? – озадаченно произнёс Лисицын.

– Я тоже ей говорю: «Переждите ураган, Ольга Николаевна». А она: «Ничего, Рома, дождь уже закончился, доберусь». Странная она какая-то была, Сева. То ли заплаканная, то ли заболевшая. И спешила очень.

– Эх, что же с ней творится?! – с досадой воскликнул Всеволод, направляясь к выходу. – Хоть и дождя нет, но на дорогах теперь по колено воды. Сейчас наверняка ничего не ходит: ни такси, ни автобусы.

– Сева, – окликнул его охранник, – ты вернёшься?

– Нет, – оглянулся парень, – сегодня не приду. Завтра заскочу и сделаю всё, что нужно. Пока!

Проводив Лисицына удивлённым взглядом, охранник запер за ним дверь.

* * *

Выбежав на улицу, Всеволод огляделся по сторонам, соображая, куда направилась Ольга: направо, к автобусной остановке, или налево, чтобы попытаться дойти до дома пешком. Отдав предпочтение более близкому расстоянию, Сева устремился к автобусной остановке.

Пронёсшийся ураган обломал множество веток и повалил несколько старых деревьев. Проливной дождь образовал повсюду, большей частью на дорогах, настоящее наводнение, поскольку ливневая канализация, засорённая песком, которым обильно посыпали зимой дороги, не справлялась с объёмами выпавших осадков, и земля с остатками заморозка на глубине порядка полутора метров не успевала впитывать воду. На дорогах бушевал водяной поток, переливаясь через бордюры на тротуар.

Не обращая внимания на кроссовки, вмиг наполнившиеся водой, парень домчался до остановки. Поняв, что там нет ни души, Всеволод, недолго думая, побежал обратно. Ольга торопливо шла по улице, подобно Севе, не придавая значения промокшим ногам в серых, с мелкими дырочками, туфлях. Всеволод увидел её издали: бледно-зелёное платье, поверх него серый летний пиджак с подвёрнутыми рукавами, распущенные волосы, бежевая сумочка в руке. Внезапно женщина остановилась, словно заметив в заливавшей проезжую часть реке брод, по которому можно перебраться на другую сторону. Сева удивился: зачем это делать, когда ей можно попасть домой, не переходя на противоположную сторону улицы. В следующее мгновение он изумился ещё сильнее, поскольку Ольга, отбросив в сторону сумочку, принялась снимать с себя туфли. Скинув обувь, она постояла, переминаясь, словно прикидывая глубину мчавшегося перед ней водного потока. Оказавшись к Севе в профиль, Щеглова слегка запрокинула голову и посмотрела вверх. Проследив за направлением её взгляда, парень заметил на противоположном краю дороги блеснувший в лучах выглянувшего из-за туч солнца оборванный электрический провод, одним концом утопающий в потоке воды.

– Ольга Николаевна! Ольга! – отчаянно закричал Сева, опасаясь, что может не успеть остановить женщину.

Оторопев от его оклика, Ольга на секунду замешкалась, и это её спасло. Подбежавший Всеволод, чуть не сбив стройную молодую женщину с ног, подхватил её на руки и поспешил отойти в сторону от угрожающего гибелью места.

Споткнувшись об Ольгины туфли, Сева прижал её крепче к себе, опасаясь уронить. Крепкое, полновесное, прохладное бедро прильнуло к его телу, отчего у парня от волнения выгнулась за рёбрами диафрагма, сжав лёгкие и перехватив дыхание. Он осознал, что надо дышать, лишь спустя несколько метров, которые парень стремительно преодолел с Ольгой на руках, помышляя о том, чтобы не отпускать её до самого дома.

– Твоя сумка, – хрипло вспомнил Сева, – туфли. Подожди немного, – сообразив, что не сможет подобрать вещи с женщиной на руках, он опустил её на скамейку в придорожном сквере неподалёку, – я быстро. – Усадив Щеглову на мокрую после дождя скамью, Всеволод на мгновение сжал ладонями её хрупкие – по контрасту с плотными бёдрами – плечи, словно боясь, что она убежит.

Впрочем, женщина казалась совершенно обессилевшей, опустошённой, не способной сделать и шага. Принесённые Севой туфли, однако, обула сама. Сумка оставалась у него в руке. Ольга собралась забрать и её, но, не успев опомниться, вновь оказалась на руках у парня.

– Севушка, – слабо прошептала она, – не надо, я сама пойду.

Мускулы на его руках и груди напряглись, отвердели, будто протестуя в ответ на её слова, и взволновавшее Севу женское тело показалось ему гораздо легче, чем минуту назад. Он так и нёс Ольгу, стараясь держаться подальше от залитой водой дороги, переступая через попадавшиеся под ногами обломанные ураганом ветки, да поглядывая, не окажется ли по ходу следования ещё одного представляющего опасность электрического провода. Листья на деревьях истекали крупными, оставшимися после ливня дождевыми каплями, орошая одинокую пару на дороге. Ближе к дому Щегловой стали попадаться редкие прохожие, с удивлением провожавшие взглядом парня с женщиной на руках.

Волосы на прижатой к плечу Всеволода голове Ольги распушились от влажности, увеличившись в объёме, и слегка щекотали ему лицо, сводя с ума исходившим от них тонким ароматом. Дыхание парня сделалось тяжёлым, однако напряжение от ноши не имело к этому отношения. Женщина по-прежнему казалась ему легче пушинки. Волнение Севы имело другую причину. Острое, ни с чем не сравнимое вожделение одолевало его стремительно и беспощадно.

Глава 7

2009 год

Оказавшись у двери в квартиру на втором этаже пятиэтажного дома, Сева поставил Ольгу на ноги только для того, чтобы она отперла дверь. Ольга никак не могла справиться с волнением. Сумбурно наскакивая друг на друга, стремительным водоворотом крутились мысли в её голове: провалившаяся попытка сблизиться с Петром, намерение свести счёты с жизнью и спасший её молодой мужчина, прижимающий к своей сильной груди. Но особенно потрясло то, что Всеволод показался ей не кем иным, как помолодевшим Петром, тем самым двадцатилетним парнем, что спас её когда-то, прыгнув с моста в реку. Безуспешно пытаясь дрожащей рукой нащупать в сумке ключ, Ольга беспомощно посмотрела на Севу.

– Не могу найти… сам… пожалуйста, – растерянно проговорила она.

Сунув ладонь в душистое нутро сумочки, Всеволод моментально ухватил связку из трёх ключей. Замок поддался мгновенно, будто почуяв руку вернувшегося домой хозяина. Едва ступив следом за Ольгой в квартиру, чтобы оставить её сумку и ключи, Сева собрался уйти, поскольку то, что распирало волнительной радостью его грудь под влажной рубашкой в сине-зелёную клетку с короткими рукавами, и то, что вздымало под рыжим ремнём светло-синие джинсы, делая их невероятно тесными, не имело права быть обнаруженным женщиной, сводившей его с ума.

Ольга оторопело замерла в прихожей, не в силах сделать ни шагу и не в состоянии произнести ни слова в адрес напрягшегося в ожидании молодого человека. Щеглова всё-таки ступила в направлении комнаты и, пошатнувшись, тут же оказалась вновь подхвачена сильными руками Севы. Растерянно покрутившись в прихожей и пройдя мимо кухни, Лисицын устремился в единственную комнату. Бережно усадив Ольгу в кресло, Всеволод опустился перед ней на пол. Стащив туфли, взял в обе ладони её тонкие, заледеневшие от холодной дождевой воды ступни. Жёстко, едва не до похрустывания косточек, мял их сильными пальцами, пытаясь отогреть. Внезапно Ольга стала исчезать у него на глазах, образ её заволокло дымкой. Лишь несколько секунд спустя Сева понял, что это запотели стёкла очков. Сообразив, сорвал их, не глядя, отшвырнул за спину, на ковёр. Дымка, скрывающая женщину в кресле, тотчас улетучилась, но её облик сделался для близорукого Севы совсем расплывчатым. Парня, однако, вполне устроило то, что он не различает выражения лица Ольги. Всеволода почему-то пугала как вызывающая жалость беспомощность женщины, так и её возможная насмешливость по отношению к нему.

Взгляд Ольги был полон любви. Сознание путалось. Едва не вымолвив «Петя», она остановилась в последний момент. Сразу после замешательства зашлась дрожью, которая мгновенно передалась Севе. Стиснув зубы, он попытался преодолеть охвативший его озноб. Тем временем попытки Лисицына согреть женщину закономерно превратились в ласку. Выпустив ступни, его ладони устремились вверх по голени, к колену и чуть выше. Одна рука продолжала сжимать бедро, в то время как вторая скользнула дальше, очутившись в прохладных тисках мышц верхней части ног.

– Сева, мальчик, – донеслось до него, отобразившись в мозгу словом «мальчишка» и моментально отрезвив.

Тут же унялась дрожь. Всеволод вернулся к осознанию того, что должен непременно отогреть, привести обессилевшую женщину в чувство. Вскочив на ноги, он снял с неё чуть влажный пиджак, пристроив его тут же на подлокотник кресла. Придвинувшись ближе к Ольге, обнял её за плечи и принялся нащупывать на спине молнию платья. Когда удалось ухватить замок, Сева нетерпеливо, резко потянул его вниз. Расстегнув молнию, потащил платье с плеч. Дойдя до талии, оно застряло на полпути. Задавив угрызения совести, Ольга поднялась и, выпрямившись, помогла парню справиться с нарядом. Соскользнув с бёдер, платье, в отличие от пиджака, осталось на полу.

А женщина в одном белье вновь оказалась на руках у Севы, устремившегося со своей дорогой ношей к дивану. Уложив Ольгу ближе к краю, он опустился перед диваном на колени и принялся покрывать тёплыми поцелуями её тело. У Ольги закружилась голова. Затрепетав изнутри, она застонала. Отозвавшись в каждой клетке тела Всеволода, стон женщины вернул ему дрожь. Губы сделались решительнее, уже не столько согревая, сколько лаская всё более настойчиво и страстно.

Сева не сразу понял, что в кармане его джинсов звонит сотовый, сначала приняв это содрогание за реакцию своего тела. Сообразив, резко отодвинулся от Ольги, повернувшись, опёрся спиной на диван, приподнимаясь над полом, выпрямил в одну линию тело и ногу, в кармане штанины которой раздавался сигнал, и вытянул пальцами мобильник. Тупо глядя на экран, Сева даже не попытался разглядеть звонившего, просто-напросто восстанавливая сбившееся дыхание. У него за спиной затаила облегчённый вздох Ольга.

«Вот и хорошо, что нас прервали, – подумала она. – А то я чуть было с ума не сошла. Подумать только, на мальчишку кинулась!»

– Да, – почти спокойно ответил на звонок Сева.

– Сынок, – раздался в трубке встревоженный голос матери, – у тебя всё в порядке? Ты ещё на работе?

– На работе, мам. Пришлось провозиться дольше, чем предполагал.

– Хорошо, Севушка, жду тебя к ужину. Я просто беспокоилась, не попал ли ты в грозу.

– Нет, мам, всё нормально. Когда начался ураган, я был уже в конторе. Ты с ужином не жди, а то я могу задержаться.

– Всё, сынок, работай. Не буду тебя отвлекать.

Оцепеневшая на диване Ольга, опомнившись от наваждения, собралась было подняться, как в следующий момент, оставив на полу сотовый, который парень на сей раз выключил, исступлённо надавив на кнопку, он обернулся к ней и… ласки продолжились. Через несколько минут, самостоятельно освободившись от бюстгальтера, Ольга помогла Всеволоду снять рубашку. Стремительно вскочив, джинсы он стянул сам. Пока парень избавлялся от них, Ольга вновь попыталась заставить себя остановиться и выпроводить, наконец, Севу. Однако её попытка потерпела крах. Едва женщина на миг прикрыла глаза, как все благие намерения улетучились. «Петя», – вновь ахнула она, мысленно отдаваясь во власть сокрушающей её страстной лавине.

Глава 8

2015 год

Для Петра история завершилась в тот момент, когда Сева избавил Ольгу от опасности оказаться добровольной жертвой удара током. О дальнейшем Щеглова умолчала. Собственно, в продолжении рассказа не нуждались ни Лисицын, ни его собеседница. Петру не составило труда догадаться, что произошло потом между Ольгой и Севой.

– Оля, – горько спросил Пётр, – неужели это того стоило?

– Что? – не поняла женщина. – Моё сближение с Севой?

– Одержимость твоя, – воскликнул Лисицын. – Скажи на милость, что заставляло тебя всю жизнь с таким упорством подстерегать меня, вместо того чтобы попытаться создать семью?

– Весьма странный вопрос, Петя, – удивилась Ольга. – Разве ты никогда не слышал о существовании безоглядной любви? От неё щемит сердце, мутится разум и не спится ночами. Безусловно, всё это больше напоминает симптомы хронического заболевания. Но человек не виноват в том, что он болен. Не правда ли?

– Не тебе одной на свете довелось безответно любить, – хмуро ответил мужчина. – Но, согласись, далеко не все подчиняют свою жизнь страсти. Некоторые, не получив отклика, смиряются, даже если остаются рядом с теми, кого любят. А большинство, наделённое разумом, как правило, выбирает расставание. Неспроста говорят: с глаз долой – из сердца вон. Это как нельзя лучше подходит для твоей ситуации.

– Увы, эта мудрость не для меня.

– Так ты же не пробовала, – продолжал горячиться Пётр. – Ты даже не попыталась уехать, вбив себе в голову, что когда-нибудь тебе удастся сойтись со мной.

– Эх, Петя, если бы ты только знал, сколько раз я пыталась, – пылко возразила Ольга. – Но я насилу выдерживала несколько бесконечных недель, когда ты уезжал в отпуск к морю. С ума сходила, осознавая, что ещё долго не увижу тебя. Что ты не зайдёшь за чем-нибудь ко мне в кабинет или не поприветствуешь утром, когда мы случайно встретимся у входа.

– В таком случае кто для тебя Сева? Суррогат?

– Оставь в покое Севу, – разозлилась Щеглова. – Я не сделала ему ничего плохого.

– Ты так думаешь?! – вспылил Лисицын. – Считаешь нормальным, что парень спит со взрослой женщиной и его при этом всё устраивает. Что он не встречается ни с кем из девушек, не собирается жениться, создавать семью.

– Хочешь, чтобы Сева на мне женился? – расхохоталась женщина.

– Не передёргивай, – оборвал её Пётр. – Мало того, вдобавок ты подставляешь его в угоду своей распущенности…

– Ещё потаскухой меня назови, – огрызнулась Ольга.

– А как ещё к тебе относиться? – изумился Пётр. – Принимаешь у себя женатого Мышковца. А он при этом угрожает расправиться с Севой! Не думай, что мне неизвестно. Я слышал весь ваш разговор от начала до конца!

– Петя, ты сам как мальчишка, честное слово, – вновь рассмеялась Ольга. – Никто, кроме тебя, не станет воспринимать всерьёз подобные угрозы. Сам подумай, разве тот, кто угрожает вслух, станет делать это на самом деле?

– Я не собираюсь строить никаких предположений, – сурово заключил Лисицын. – А тебя прошу на полном серьёзе расстаться с Севой, раз и навсегда.

– Ты не думаешь о том, что мальчику будет тяжело?

– Оль, – скривился Пётр, – прекрати казаться более циничной, чем ты есть. У тебя неуклюже получается…

– Слушаюсь, товарищ подполковник, – шутливо приложила выпрямленную ладонь к виску Ольга, задавив горечь.

– Я всё сказал, – глухо произнёс Пётр. – Не относись, пожалуйста, к моим словам легкомысленно. Я прекрасно знаю, на что способен Мышковец. Полагаю, что и ты тоже догадываешься, только почему-то предпочитаешь безрассудно отмахнуться. Он действительно опасен, Оля. Послушай меня и не доводи до беды. Поняла?

Упрямо сдвинув по обыкновению изломанные брови, Ольга не ответила. Пётр покинул её, опустошённый разговором и одолеваемый тревогой по поводу возможных последствий, если Щеглова проигнорирует его просьбу оставить Севу.

* * *

Между тем последствия не заставили себя ждать.

Отработав последний день перед отпуском, который Сева взял одновременно с отцом, парень собрался навестить Ольгу. Тёплый летний вечер пятницы больше располагал к прогулкам на свежем воздухе либо поездке на дачу, но Всеволоду с Ольгой ни разу не приходило в голову устроить свидание на природе. Все до единой встречи происходили в квартире у Ольги под властью обоюдной, не ослабевшей за годы страсти. Потом, как правило, Ольга кормила Севу ужином либо обедом в зависимости от того, в какое время проходило свидание, трогательным образом подготавливая угощения, которые были парню особенно по вкусу. Затем, в шутливой форме замечая, что ей, как старой холостячке, необходимо заняться собой, она выпроваживала Севу.

Изредка свидание затягивалось, когда он приходил с подарком. Чаще всего Ольга откровенно сердилась на него, предостерегая, что в следующий раз не пустит Лисицына на порог, если снова принесёт подарок. Однако Всеволод с таким обезоруживающим обаянием заинтересовывал её своими сюрпризами – их Ольга называла «кунстштюки» (нем. «трюки»), – что ей ничего не оставалось, кроме как с благодарностью принять сувенир. Сева дарил Ольге различные оригинальные вещицы, подобные тем, что он привозил Насте с Мишкой во время встреч на юге. Это могла быть какая-нибудь флешка с диковинным оформлением и закачанными на неё фильмами из тех, что нравились Ольге. Либо аудиоплеер последней модели с набором музыкальных композиций по вкусу Щегловой. Иногда сотовый телефон с новейшими функциями и в то же время простой в использовании. Когда, казалось бы, уже ничего нового, по мнению Ольги, придумать было невозможно, Сева приносил жёсткий диск с объёмом памяти, достаточным для хранения множества фотографий, которыми она увлекалась, коллекционируя виды тех городов, где ей довелось побывать. Сева терпеливо объяснял Ольге правила пользования гаджетами и учил её наиболее рациональному применению полезных функций.

Пренебрегая предостережениями Петра, буквально через пару дней после разговора с ним, согласовав день встречи заранее, Ольга поджидала Севу. Ужин оказался приготовлен точно к сроку.

В радостном воодушевлении от предстоящей встречи Щеглова открыла дверь после звонка, не поглядев в глазок. На пороге таинственно улыбался… Мышковец. Несмотря на то что Ольга прекрасно знала о способности Евгения к неожиданным поступкам, на сей раз она оказалась не готова. Ошеломлённо взирая на нежданного любовника, Щеглова выдавила из себя улыбку, застыв на пороге, тем самым препятствуя проникновению Мышковца в квартиру.

– Привет, кисуля, – растянул тонкие губы в злорадной улыбке Евгений. – До чего же приятно осознавать, что тебя ждут, даже если не обещал прийти. Пахнет вкусно, – кивнул он в сторону кухни.

– Привет, Женя, – попыталась восстановить присутствие духа Ольга. – Увы, ждала не тебя, а подругу. Но я думаю, она наверняка не обидится, если я попрошу её перенести нашу встречу, например, на завтра.

– Так, может, – взял её руками за плечи Мышковец, настороженно засматривая в глаза, – всё-таки позволишь пройти?

– Проходи, конечно, – изобразив растерянность, Ольга потянулась чмокнуть его в щёку. – Здорово, что ты приехал. Что, шашлыки с родственниками не состоялись?

– Успеется ещё, – ухмыльнулся Евгений, благодушно приняв поцелуй. – Могу я быть занят на работе какое-то время, чтобы побыть со своей любимой, – пояснил он, покровительственно обнимая Ольгу за плечи и увлекая в кухню.

– Располагайся, – кивнула Ольга, выскальзывая из его рук, – а я пока позвоню.

– Что за подруга? – поинтересовался Мышковец, тем временем приближаясь к окну и незаметно для разволновавшейся Ольги окидывая взглядом пространство внизу, на улице, перед подъездом.

– Ты её не знаешь, – последовал вполне ожидаемый мужчиной ответ.

– Её, случайно, не Всеволодом зовут? – не удержался Мышковец.

– Не говори ерунды, – сердито ответила Ольга, набирая на сотовом телефоне Лисицына. – Алло, Света, – торопливо воскликнула она, прежде чем Сева успел ответить, чтобы нежданный гость не услышал его голос, – прости, пожалуйста, но наша с тобой сегодняшняя встреча отменяется, – не давая возможности парню произнести хотя бы слово, Ольга поспешила продолжить. – У меня неожиданно образовалось свидание. Близкий друг заехал издалека. Так что, сама понимаешь, выпроводить не могу, но и принять вас обоих тоже будет не совсем удобно. Давай завтра. Договорились?

– Какого хрена ты комедию передо мной ломаешь? – обозлился Мышковец, выхватывая у неё из руки мобильник. – Ага, Сева… – глянул он на экран, на котором вполне отчётливо отображалось, что разговор с абонентом ещё не завершён. – Светочка, – елейно произнёс Евгений уже в трубку, – ты подтягивайся к нам, милая. Устроим забавы втроём. Приходи, не пожалеешь, весело будет…

В этот миг незапертая дверь в квартиру распахнулась, и на пороге показался Лисицын, которого звонок Ольги застал на подходе к дому.

– Сева, уходи, – отчаянно вскрикнула Ольга, устремляясь из кухни в прихожую, чтобы, оказавшись между мужчинами, попытаться выиграть для Всеволода драгоценные мгновения и вытолкать его из квартиры.

Не тут-то было. Настигнув женщину одним прыжком, Мышковец схватил её левой пятернёй за волосы, свёрнутые на затылке в мягкий узел. Согнув руку в локте, рванул Ольгу, обратив лицом к себе. Затем толкнул её из прихожей в дверной проём комнаты и с размаху ударил кулаком в лицо. Ольга упала спиной на пол и, как показалось Всеволоду, потеряла сознание. Кинувшись к ней, Сева отшвырнул потерявшего бдительность Мышковца, который довольно ощутимо ударился затылком о притолоку двери, ведущей в комнату. Это обозлило негодяя настолько, что в следующую секунду, едва склонившись над женщиной, Лисицын рухнул рядом с ней, сбитый с ног сокрушительной атакой озверевшего Мышковца.

Приподнявшаяся Ольга отползла к стене, оглашая квартиру полными ужаса криками, переходящими в визг.

– Прекрати-и-и! Не трогай! Пошёл вон! – вопила она в адрес разъярённого Мышковца, который осыпал поверженного на пол Севу бешеными ударами ног.

Со стороны казалось, будто, избивая парня, Мышковец без труда переворачивает его с бока на бок, не оставляя на теле живого места. Однако в реальности происходило по-другому. Знакомый с приёмами самообороны, Сева старался оградить от ударов мерзавца корпус и голову, закрывая руками лицо, на котором оставались очки. В то же время парень выискивал удачный момент, чтобы оказаться на ногах. Захлебнувшейся криком Ольге показалось, что избиение длилось несколько минут, хотя на самом деле прошло едва ли десять секунд, как Сева вскочил, предварительно повалив Мышковца неожиданным ударом обеих ног в голень. Застигнутый врасплох соперник, как подкошенный, рухнул на пол. Всеволод не стал уподобляться негодяю, избивая лежачего. Вместо этого, схватив его обеими руками за ворот форменной рубахи, с утроившейся от ненависти силой парень рванул Мышковца на себя, моментально переведя того в вертикальное положение.

– Пошёл отсюда, сволочь! – хрипло выкрикнул Сева в лицо врага.

Ударив Лисицына сверху по рукам, тот вырвался и попытался разбить ему кулаком лицо. Всеволод увернулся. Удар пришёлся по касательной, едва задев скулу парня. Зато ответный удар ногой в пах заставил скорчившегося Мышковца отступить к входной двери. Не давая возможности опомниться, Сева рванулся к нему и, обхватив сзади рукой, сжал шею в области гортани.

– Повторяю, ублюдок, – угрожающе проговорил Сева, – сейчас ты уйдёшь и навсегда забудешь сюда дорогу.

Чтобы тот воспринял угрозу Лисицына всерьёз, парень сильнее сомкнул руку, сдавливая шею Мышковца. Его хрип дал понять Всеволоду, что негодяй обезврежен и больше не собирается сопротивляться. Гадливым толчком в спину Сева отшвырнул от себя Мышковца. Тот выпрямился, растирая ладонью горло, и оценивающе зыркнул на Лисицына, прикидывая возможность взятия реванша. Однако после окрика Всеволода: «Только дёрнись, тварь! Убью!» – предпочёл расправиться с противником другим способом.

– Ты понял? – спросил напоследок Лисицын. – Чтобы никто тебя здесь больше не видел!

– Это ты, щенок, – просипел Мышковец, потянув на себя входную дверь, – уясни, что по возвращении из отпуска тебя будет ждать приказ об увольнении. Вот она, – восстановив нормальное звучание голоса, с удовлетворением кивнул он в сторону Ольги, – его и оформит. А о статье, по которой тебя рассчитают, у меня ещё есть время подумать.

Глава 9

Захлопнув дверь за Мышковцом, Сева вернулся в комнату, где, обессиленно привалившись спиной к стене, пыталась утихомирить всхлипывания раздавленная произошедшим Ольга. Расстроенный не менее, чем женщина, Сева обречённо опустился на пол вплотную к ней. Прислонившись, как и она, спиной к стене, Лисицын смотрел прямо перед собой.