Философия осознания происходящего в стране: поиск метапозиции

Итак, именно из-за отсутствия согласия в народе стали причиной потери государственности в тот период. Об этом должны понимать народ и сегодня. Цитаты З.Курманова о санжыра и клейме рода возвращают к мощной этико-философской традиции коллективной ответственности. В отличие от современного индивидуализма, кыргызская культура предлагает концепцию общественного долга, который не ограничивается одним поколением. По мнению автора, позор – это не частная аномалия, а общественная рана, передающаяся через память. При этом санжыра здесь выступает не только как биография рода, но и как этическая система социального отбора – своеобразный механизм «генеалогической этики.

Каракулов: На днях прочитал статью. Одного из активных «кыргызоведов» – Э.Битикчи. В своей статье «Концепция человека в кочевой культуре» заостряет внимание на то, что какие-то логические выводы, основанные на причинно-следственной связи почему-то работают только по вопросам объяснения прошлого. «И если бы они были верны, то они бы помогали понять будущее и каким-то образом предсказать его. Но предсказания сбываются только потому, что их миллионы и одно из них сбывается», – пишет автор.

Можно понять беспокойство этого человека. Современные концепции человека – это одни из тех идей, которые положили в основу строительства этого мира людей. Идея человека о самом себе металась от крайности в крайность. В Кыргызстане, как впрочем, везде в мире, научные или религиозные концепции мало чем отличаются друг от друга.

Как видно из табл.1., в обоих случаях человек выступает как существо особое, экзистециональное. То есть то же самое, только другими словами скажет обычный люд. Но нет. Есть в этих определениях глубокое противоречие. Если в религии человек – богоизбранное существо, то в науке он – венец эволюции. Такое противостояние между религиозным и научным создало порядок, где не учитывается одна маленькая деталь – место человека на Земле. И в случае с религиями, и в случае с наукой Земля становится всего лишь временным пристанищем человечества.

В религиях – это временное место испытания, пройдя которое можно заслужить рай. В научном свете Земля – это «колыбель человечества», из которого оно, как нам кажется, никогда и никуда не уйдет. Это его вечная колыбель, исходя из положений новых астрофизических и космологических теорий.

Таким образом, ни наука, ни религия так и не смогли урегулировать взаимоотношения человека и планеты Земля и его потребительское отношение к ней.

Греховная природа плоти людей в научной и религиозной концепциях человека становится средством для бесконечного чувства вины, используемого для управления обществами. Социальная иерархия со времен древнейшего бюрократического государства, возникшего в Китае, мало чем изменилась. В конфуцианстве общество было разделено на благородных (цзюнь-цзы) и не очень (сяо-жень – низкий, подлый человек), то есть на тех, кто должен был править, и тех, кто должен был подчиняться. И сейчас мы разделяем общество на элиту и остальной народ.

Что первично – греховно низкая концепция человека и идея о том, что им надо управлять, или эта концепция была создана правителями и подчиненными им религиозными деятелями? Сейчас уже трудно понять, но в кочевой среде можно найти совсем другую концепцию происхождения человека и его места в этом мире. В сущности, в кочевой мифологии человек также был соединением небесного и земного (божественного и земного). Также в качестве единой биосферной системы, в которой каждое звено занимает важную роль.

Как нам кажется, пересмотр концепции человека может идти как на основе древней мифологии кочевников, так и на основе научных знаний. Главное, чтобы идея человека связывалась с этой планетой, а сама планета рассматривалась как Мать-Земля. И чтобы это были не просто слова.

Итак, в настоящее время, концепция человека в контексте кочевого переосмысления приобретает все большую актуальность. Философский итог даёт статья Э.Битикчи, где проводится критика современных концепций человека (научной и религиозной), основанных на чувстве вины, управляемости и иерархии. Вместо них предлагается кочевая антропология, где человек – не вершина, а часть биосферной системы, соединяющая небо и землю. Это перекликается с идеями «deep ecology» и с культурой уважения к Матери-Земле. Человек в этом контексте выступает как узел смыслов в живом пространстве. Между тем, это и есть образ, предложенный кочевым мировоззрением.

Токтошев: Согласен с твоими суждениями о приоритете концепции человека прошлого как моста в будущее. Но давай зададимся простым вопросом: есть ли обнадеживающая на будущее реальная стратегия Кыргызстана? Один из известных публицистов, патриотов страны, признанных экспертов в делах государственного обустройства – И.Даиров, рассуждая в ключе о направлениях строительства нового Кыргызстана, пишет: «Есть в стране необходимость строить свою модель государственности, поскольку модель государства, внедренная у нас во времена правления первого президента в 90-е годы по рецептам западных советников и консультантов показала свою неэффективность и привела как к его сносу в результате так называемой «революции» или народного бунта, так и сносам других последующих президентов, которые придя ко власти ничего принципиального не меняли в уже выстроенной модели».

Действительно, все это привели к деградации и неэффективности работы государственного аппарата управления, обогащению небольшой кучки людей, за счет разгосударствления и приватизации, кормившихся тогда возле государственной кормушки, и массовому обнищанию и безработице среди населения, которая вынуждала молодых людей уезжать за границу в поисках лучшей доли. Ситуация во многом сохраняется и сегодня, многие высокопоставленные государственные чиновники сегодня работают из рук вон плохо, о чем свидетельствуют практика частой смены их в должностях. Однако, совершенно непонятным является то, что такие наказания ограничиваются перемещением слабых руководителей по горизонтали.