Лисохвост для дракона

Вор начал извиваться, как змея в клюве цапли, и внезапно обратился в черного лиса и выскользнул из рубахи, за которую схватил его Бран.

Еще и оборотень, гаденыш! Чернокрыл ненавидел оборотней, этих мерзких тварей Тьмы!

У инквизитора в руках осталась рубаха воришки, из кармана которой выкатилась золотая монета! Бран ее сразу узнал, это была именно его монета!

Вореныш, вереща, метался по кухне. Но Бран тут же потерял к нему интерес. Тьма с ним! Монетка снова со своим законным хозяином!

Бран поднял ее с грязного пола и сильно сжал в кулаке. Да, его! До чего стало хорошо!

Лисенок наконец-то сообразил, куда бежать: рискуя обжечь хвост, прыгнул на горящую плиту и выскочил в открытое окно. А инквизитор вернулся в казарму.

***

– Ты что тут устроил, Чернокрыл?! – голос капитана инквизиции звенел, как медный колокол. Даже громче, чем у сержанта. Бран поморщился. Слух у него тоже был очень тонкий, не хуже обоняния.

– Я искал свою собственность, капитан. Признаю свою вину в нарушении Устава, готов понести заслуженное наказание! – Бран смотрел прямо в глаза капитану. Глаза были обычного светло-зеленого цвета, ничего интересного. Вот у той ведьмы с рынка глаза были красивые: изумрудные!

– Нашел? – спросил капитан уже спокойнее.

– Нашел! – ответил Бран. Главное в таких ситуациях – во всем соглашаться и демонстрировать смирение. Это он давно понял.

– Есть претензии к вору? – уточнил капитан. – Звонили из общины лис, очень извинялись. Говорят, готовы на виру. Но в пределах разумного, Чернокрыл! Малец сирота, так-то.

Бран опять поморщился: «Ну, началось! Сирота, папы нет, мамы нет, сопру монетку, авось не обеднеют».

– Сто монет, – ответил он.

Капитан поменялся в лице.

– Чернокрыл, побойся Великого!

– Ладно, пять, – сменил курсант гнев на милость. Говорят, что если сделаешь благое дело, то Великий засчитает. Бран хотел проверить эту интересную теорию.

– Ну и чудесно. Тебе пять монет с лис, с тебя минус пять монет из жалованья за нарушение дисциплины. Можешь идти приступать к дежурству. А то обед уже скоро. Этот день в расчет жалованья не попадет, – капитан сел в зеленое кожаное кресло и дал понять, что разговор окончен.

Бран вышел из кабинета раздосадованный.

Похоже, эти сделки с Великим не действуют! Что за ерунда? Он пострадал, пережил несколько крайне неприятных часов в жизни и не получил ничего взамен! Даже коврика из этого воришки! Или шапки для любимой мамочки. Хотя вор был черной шерсти, можно было бы и для себя шапку сделать. С черной шинелью смотрелось бы красиво.

Перед уходом на дежурство Бран вернул монетку в кучку под матрасом, на ее законное место. И наложил заклятие, чего уже давно не делал, конечно. Расслабился. Теперь у любого рука отсохнет, ежели захочет протянуть ее к сокровищу. А на трех лапах далеко не ускачешь. Бран был уверен, что если такое случится вновь, виновником снова будет оборотень. Люди все же не такие самонадеянные.

***

Ночью прошел снегопад и дорогу занесло. Естественно, утром ее еще никто толком не чистил. Поэтому путь Бекки на площадь занял гораздо больше времени, чем обычно. Все ее «коллеги» уже давно разместились, но местечко молодой ведьмы стояло незанятым и покрылось снежком. Бекки смело направила фургон прямо в маленький сугроб.

А ничего! Выедет потом как-нибудь.

– Привет. Что-то припозднилась, – Анна Веретено перекладывала свои варежки по какой-то только ей одной ведомой схеме. – Как здоровье Магды?

– Нормально. Как обычно, – ответила Бекки, ставя навес у фургона.

Со стороны Новогодней ёлки к ней уже начали подходить покупатели, среди которых была парочка знакомых. Впрочем, в Дивногорске трудно не встретить знакомых.

– Привет, Бекки, налей мне кружечку! Что-то вроде потеплело, но все равно зябко, а мне ещё в лес топать проверять ловушки. А то придут медвежути и всё сожрут из капканов , – здоровяк Петер передернул плечами и натянул шапку поглубже. – Что, скинулась уже за мальца Фитца?

– В смысле? – спросила девушка, наливая глинтвейн.

– Ты что? С утра весь город гудит! У «вшей» в доме переполох! У какого-то курсанта Фитц спер монетку, так они чуть весь город не жахнули! Старейшины переструсили, хотели уж мальца на половик пустить и лично подарить инквизиторам.

– Да ладно… – усомнилась Бекки.

Фитца она уже знала, мелкий прохвост, который шнырял то тут, то там, воровал по мелочи, иногда работал, иногда даже ходил в школу. Хотя без родителей трудно стать честным лисом.

– «Да ладно» – что? Что спер? Да клянусь Великим! – обижено воскликнул Петер.

– Нет, в это я как раз верю. Не верю, что инквизиторы его хотели жахнуть. Они же несут порядок и закон. И прочие штуки, – ответила Бекки, принимая плату.

– Ага, как же! Несут, чуть не падают, – насмешливо ответили из очереди. – Полно случаев, когда они мордуют народ почем зря. Может, это в столице они скромные? А тут не стесняются! Особенно оборотней щемят, тех они вообще за людей не считают. Фитц чуть хвоста не лишился! И ходит теперь с горелой жопой ни за что! И ведьм они тоже зажимают. Так что ты, Бекки, поаккуратней лыбься со своей черной вошью. А то отхватишь.

Кровь прихлынула к лицу ведьмы!

– Что за бред?! Кому это я «лыблюсь»?! – её возмущению не было предела.

– Так этому Чернокрылу, возьми его Тьма! А он там самый ненормальный: все время Устав бубнит! И придирается ко всем! Только штрафы и выписывает, паскуда! Как будто ему с них процент идет.

– Ты кончай квакать, Сигм, – оборвали собеседника Бекки. – Помянешь вша, а он тут и ползает! Вон черный идет.

Действительно, теперь и Бекки заметила поверх голов покупателей черную шапку инквизитора.

«Это даже хорошо, – подумала лиса, – что он пришел. У неё есть на этого зануду кое-какие планы!» Её первый испуг от их встречи сошел на нет.

По здравому размышлению, Бекки решила, что этот дракон и в подметки не годится Мечехвосту. Если тот просто вселял жуть, то этот – еще милый маленький дракончик, и использовать его будет раз плюнуть.

В конце концов, она уже опытный драконовед.

Глава 6

Бран издали заметил фургончик Бекки и как раз собирался отведать живительного, сладкого, густого, огненного, пряного напитка! Только глинтвейн мог вернуть его к жизни.

Хорошо бы дополнить его хорошим куском мяса или хотя бы пряником. Завтрак и обед он в силу утренних событий пропустил! Тьма возьми этого мелкого хвостатого ублюдка!

Хотя хорошенькая мордашка подозрительной продавщицы тоже его манила. Так же, как и приятная взору фигура, которая хоть и была скрыта толстым тулупом, всё же вселяла надежду на приятный вид. Тут Бран поймал себя на мысли, что желал бы увидеть Бекки летом в легком платье. А может и без платья…

Он тут же смутился от собственных фантазий и слегка покраснел. Чёртовы ведьмы! Вот так и сходят мужчины с пути Света!

У фургончика, как по волшебству, собралась довольно большая толпа – в основном молодых парней. Бран недовольно поморщился. Конечно, как торгует молодая ведьма – так куча мужиков липнет к ней, точно мухи на мед! Хотя и на старых тоже липнут. Такая уж сущность у ведьм – манкая. Но, разумеется, Бран хоть ещё и курсант, но уже опытный инквизитор – на симпатичное личико не купится!

С одной стороны, ведьмы не виноваты – ну, если не начинают притягивать намеренно; а этого он не чуял. А с другой стороны – зачем так демонстрировать себя? Говорят, на Востоке всех ведьм обязывают надевать на головы мешки с прорезями для глаз! Очень правильное решение! Жаль, в Империи это не пройдет. Очень уж много ведьмы взяли власти в последние годы!

Не ускользнула от чутких ушей инквизитора и фраза о проценте со штрафов, который он якобы получал. В чем-то тот мужлан был прав: конечно, Бран получал свой процент от штрафов!

Но выписывал он штрафы не ради этого, а по закону и по Инструкции по штрафам, утвержденной городским советом в 2025 году от Восхождения Великого! А не просто так!

Любой несогласный мог оспорить свой штраф в городском муниципалитете. Правда, таких пока не было.

Инквизитор подошел поближе и кинул легкий отпугивающий импульс, парней как ветром сдуло!

Нечего тут толпиться и искушать себя Тьмой! Каждый инквизитор стоит на страже морального облика любого гражданина Империи! (Устав инквизиторов, п. 32)

«Отлично. У меня получается всё лучше и лучше, – подумал Бран с удовольствием. – А все-таки красивая ведьма, почти как моя матушка! Хотя матушка, хвала Великому, никакая не ведьма, разумеется. И гораздо красивее. Ну, может, не гораздо. Просто красивее».

– Здравствуйте, господин инквизитор! Желаете глинтвейна? Только готовьте мелочь, у

меня размена нет, – сказала ведьма, и в её словах Бран почувствовал насмешку.

– Здравствуйте, Бекки, – ответил он. – Можете называть меня господин Чернокрыл. Или даже Бран. Господином инквизитором я стану, когда вы совершите какое-либо правонарушение. И налейте мне ваш глинтвейн. Вот, без сдачи.

– Вы так уверены, что я совершу что-то противоправное? С чего это? – Бекки выглядела немного обескураженной.

«Так-то! Сбить немного спеси с девчонки не повредит», – с удовлетворением решил Бран, любуясь ее прелестным личиком.

– Ну, каждая ведьма рано или поздно совершает правонарушения той или иной степени. Просто не всегда мы это обнаруживаем. Но мы очень стараемся, – ответил он, прихлебывая божественный напиток. Право, Бран бы даже отдал десять монет из своей кучки за рецепт!

– Очень обидно такое слышать, господин Чернокрыл. Вы очень предвзято относитесь к ведьмам. Понимаю, что по роду службы вы общаетесь с преступниками, но не стоит переносить свой опыт на всех ведьм и оборотней! – пылко ответила девушка.

– А вы не такая, Бекки? – Бран попытался уловить её взгляд и бросил мягкий прощуп на правду.

С пару секунд он наблюдал за слегка замешкавшейся ведьмой: вот она чуть замерла, явно прислушиваясь к своим ощущениям, вот небрежно поправила тонкими пальцами прядь золотых волос и провела белой тряпкой по идеально чистому прилавку. При этом губы её скривились в странной жутковатой улыбке, обнажающей очень белые ровные зубки и маленькие, слегка выступающие клычки.

И тут ведьма вскинула на Брана горящие ярко-зеленые глаза.

Инквизитор сделал вид, что подавился глинтвейном. Его аж затрясло от увиденного в этих глазах. Как молнией ударило! Сердце забилось так резко, словно он мчался по виражу под майским ветром! Чистая честная душа! Чистый свет исходил из невероятных глаз! И капелька интереса к нему – к Брану Чернокрылу! Интереса как к мужчине.

Ох, Великий! Это было так странно… До сего дня он даже не думал ни о чем подобном.

Все это – дела людские, их мелкие проблемки поиска сношений не ради великой благой цели завести потомство и продолжить род, а просто ради удовольствия. Эксперты по людям говорили, что им эти связи приносят радость. Примитивные существа.

Ну и проблемы изнеженных южных драконов: у них делать нечего – они копят свет внутри себя, не зная, куда его деть, и тратят на всякую ерунду вроде лисиц. Говорят, драконицы у них на вес золота. Так ехали бы на север – там драконицы дерутся за мужей, а не наоборот.

Путь Брана был давно определен матушкой; его суженная с нетерпением ждала брачного возраста в Лунных горах. Но чистая душа – это было интересно. Очень интересно.

Возможно, самое увлекательное, о чем он вспомнит в очень долгой и скучной жизни в горах в обществе супруги по выбору матушки.

– Я не такая! – услышал он твердый голос девушки и выплыл из легкого забытья. Бекки смотрела прямо и уверенно. Золотые волосы струились из-под шапки; алая губка была

слегка прикушена белыми зубками. Красивая.

– Я вижу, – выдохнул Бран, улыбаясь, как дурак, – Вы чистая, Бекки. И очень красивая!

– Вот и прекрасно, – ответила ведьма. – Я вижу, вы допили глинтвейн. Не пора ли вам продолжить путь, господин Чернокрыл? Вы же вроде на работе? А то клиентов распугиваете.

– Да, действительно, Бекки. Благодарю за чудесный напиток. До свидания.

Он безропотно передал кружку девушке и, задумчивый, пошел дальше по маршруту. Так его еще ни разу не отшивали… Откровенно говоря – вообще никогда не отшивали, так как Бран никогда особо не стремился к общению с девами.

Почему же Бекки стала такой суровой? Он же все правильно сказал? Подчеркнул внутренние качества и не забыл про внешность! Как учила любимая матушка! Так же вроде делают комплименты? Женщины – странные… Надо будет спросить у парней в казарме.

***

Бекки в очередной раз пересчитала монетки. Приятная тяжесть оттягивала карман. Пять золотых за день: «Неплохо. Хватит заплатить за энергию для освещения и воды в доме, а еще отложить на ремонт и закупку ингредиентов. Глинтвейн Лисохвостов пользовался спросом! Жалко, что одной много не наварить! Ах, если бы бабушка была здорова! Хотя, возможно, этот вопрос удастся решить».

Она с деловитым видом залезла в фургон и завела мотор. Мысли в голове кружились вихрем: «Проклятый Чернокрыл! Тьма его забери! Нет, не для того я с отличием закончила столичную Академию, чтобы меня просвечивал какой-то провинциальный щенок из какой-то задрипанной сельской ВШИ!».

Мнение лисы о молодом драконе опустилось донельзя. Его облапошить, как у ребенка конфетку отобрать. Бросила в него легкий морок – он и поплыл! Даже и не подумаешь, что Бран относится к тому же племени, что и Виттор. Такой наивный – даже жалко! Хотя жалеть драконов – просто смешно! Кто бы пожалел бедных беззащитных ведьм!

Бекки уже твердо решила, что обязательно попробует помочь бабушке, даже если придется использовать этого самовлюбленного светоносного хмыря, который, как тетерев на току, ничего вокруг не видит! Она спасет бабушку, но не будет принимать родовой дар и поедет дальше. Дивнодырск – явно не предел её мечтаний.

***

Казарма встретила Брана теплом, влажностью и сложным ароматом, в котором смешались запахи еды, тел молодых здоровых мужиков и острый пряный аромат козла.

Козел? Это было что-то новенькое! Чернокрыл с интересом зашел в общую столовую. Запах козла усилился.

За общим столом гудели парни. Сегодня второй день ярмарки, в эту неделю всегда идут послабления режима. Офицеры уходили рано и притворялись, что ничего не видят и не слышат. И это было очень правильно. Всегда должна быть возможность сбросить пар!

Даже такой любитель дисциплины и Устава, как Бран Чернокрыл, это понимал.

Он присел за свободное место рядом с Гвеном Вереском. Наверное, по людским меркам, они были что-то вроде приятелей.

– Привет, Бран. Что поздно так? – спросил Вереск.

– Задержался. Я же позже вышел, – ответил тот, уплетая кашу с мясом из своей тарелки. Мяса сегодня было много, хорошо!

– Вот не бережешь ты себя! Я бы не секунды не задержался дольше положенного! Тебя же обокрали, ты нашел вора, и тебя же наказали!

– Да, мир несправедлив, – согласился Бран. – Отчего так пахнет козлом?

– Посмотри на Патрика! – Гвен указал в темный угол. Там на пучке соломы действительно лежал козел. Бран присмотрелся: заклинание личины поразило инквизитора.

– Кто его так?!

– А, полез к какой-то ведьме и получил, – Гвен удержался от фырканья. – Капитан сказал, до завтра так оставить, потом само сойдет.

– А ведьму наказали?

– С чего это? Он не при исполнении полез. В увольнительной. Сговорились, а она то ли больше запросила, то ли он меньше решил дать. Вот сейчас воняет и мекает. Фу, вонючка!

В подтверждении его слов Патрик заблеял и нагадил десятком мелких шариков.

– Не давайте ему пива, а то лужу сделает еще! – заорали те, кто сидел ближе к козлу. – И давайте его в загон? Чего он здесь смердит?

– Так, бойцы! – крикнул здоровяк Свен, друг Патрика. – Это не козел! Это наш боевой товарищ! Который ни за что пострадал от нашего общего врага: коварной ведьмы! В загон мы его отправлять не будем! Кто против – могу вызвать на бой!

Его глаза нехорошо покраснели.

– Ладно, пусть здесь ночует! Но в спальню не пустим!

– Ребята, кто не доел морковь, отдайте Патрику!

Миска пошла по рукам, и почти каждый положил туда морковку. Ее поставили под нос козлу, и Патрик мирно захрустел.

– Ни за что пострадал, как же! – усмехнулся Гвен. – Она ему тело продает, а он – за так хочет взять.

– Ты это уже говорил.

– И еще раз скажу, – засопел приятель. – Патрик огрёб за дело. Насильничать дам – недостойно мужчины.

– Сношение за деньги? Я про такое слышал, но не думал, что еще и наши… Послушай, – Бран подался вперед. – Разве женщины не получают от этого… удовольствия? Зачем им ещё платить? Тем более, ведьмы получают Свет.