Кот, который живёт сам по себе

Давно-давно, когда кот был ещё подростком и использовал каждую минуту на улице, чтобы поиграть, он вспомнил, как к Хозяину подошёл какой-то прохожий и принялся на него орать. Точных слов он сейчас не помнил, только ощущение страха за Хозяина и ядовитая злость, которая так и сочилась из незнакомца. Вдоволь прокричавшись, мужчина ушёл, а Хозяин как ни в чём не бывало продолжил копаться в мусорном контейнере.

– Иногда люди настолько одиноки, что единственный способ общения для них с другими людьми, это как следует прокричаться. Так они чувствуют, как уходят плохие эмоции, восполняя недостаток общения, – попытался объяснить коту Хозяин, когда тот вопросительно мяукал возле него. – В такие моменты никогда не стоит слушать, что тебе говорит человек, главное слышать, что он пытается до тебя донести.

Долгое время кот не мог понять о чём говорил ему Хозяин. Он чувствовал, что тот разговор был очень важен, но истинный смысл его слов кот постиг намного позже. Когда они наблюдали за людьми с высоты пятиэтажного дома, как Хозяин отзывался о каждом из людей, показывая «счастливые обёртки» (так он называл внешне счастливых и успешных людей, которые приходя домой снимали свои маски превращаясь в настоящих гоблинов, со своими низкими и порочными желаниями); и довольных жизнью людей.

Глядя на волшебные метаморфозы людей, кот начал понимать, о чём хотел сказать ему Хозяин. Внутри каждого из людей сидел гоблин, который только и ждал шанса, чтобы захватить над человеком власть и начать удовлетворять свои низкие желания. В эти моменты лица людей изменялись до неузнаваемости. А те, кто не поддавался тихим уговорам своей гоблинской натуры, впадали в уныние и проводили вечера вроде Люды Тукмачевой.

Поэтому этой ночью кот последовал за Тукмачевой домой и сейчас тихо крался по мягкому ковру в сторону её кровати. Это был не первый и далеко не последний вечер, когда девушка засыпала со слезами на глазах. Обычно в самые трудные из дней, кот чувствовал её настроение на расстоянии и приходил сюда, чтобы побыть с ней.

Выплакав свою обиду в подушку, Люда тут же засыпала. Поэтому она не услышала приближение кота. Тукмачева даже не почувствовала, когда он запрыгнул на кровать и вплотную подошёл к её лицу.

Обычно кот сворачивался клубочком у неё на груди, отдавая ей часть своего тепла, как будто говоря, что он рядом. А вдвоём противостоять невзгодам было гораздо легче. Только этим вечером всё пошло не так.

Стоило коту лечь Людмиле на грудь, как она обвила его руками и крепко прижала к себе. Кот испугался, что девушка не спала и знала, что он находится в квартире. Но её глаза были по-прежнему закрыты, а дыхание таким же ровным. Тукмачева просто обнимала кота во сне и улыбалась.

Попытавшись вырваться из железной хватки девушки, кот понял, что это бесполезно. Если он дёрнется чуть сильнее, она может проснуться, и кот сильно сомневался, что она обрадуется, увидев его у себя в кровати. Поэтому он решил немного подождать, когда Люда заснёт более глубоким сном и он тихонько выскользнет у неё из рук.

Только он не учёл ещё одной немаловажной детали. Когда Людмила устала спать на спине, она перевернулась набок, практически на живот, так что кот оказался зажатым между матрасом кровати и грудью Тукмачевой. Раздавить она его не раздавит, на вид в девушке было не больше 45 килограмм, но вариант с выскальзыванием из рук становился всё менее реалистичным.

Тяжело вздохнув, коту больше ничего не оставалось, как расслабиться и ждать, пока девушка ослабит хватку, либо перевернётся на другой бок. Во сне Люда подтянула кота к своему лицу и с радостной улыбкой зарылась в его шёрстку лицом. Ещё минут через десять, когда Тукмачева, наконец-то, перевернулась на другой бок, кот снова оказался прижат между матрасом и небольшой грудью девушки.

Часы показывали 03:20.

Заснуть в слегка придушенном положении было невозможно, поэтому кот задумчиво разглядывал бегущие по окну струйки воды. Света от уличных фонарей было достаточно, чтобы он мог разглядеть каждую капельку на прозрачном стекле.

Слушая барабанный стук падающих на карниз капель дождя, кот старался посмотреть на ситуацию с другой стороны. Вместо того, чтобы мёрзнуть у себя в домике на крыше, он лежал в тёплой и, что самое главное, сухой постели. А то, что он не мог пошевелиться даже к лучшему, так он сохранит больше сил до завтрашнего утра. И именно в тот момент, когда кот решил для себя, что сегодня ему очень повезло, Тукмачева громко пукнула. Гром за окном не сравнился бы с ней по звуку.

Часы показывали 03:22.

Суббота 16 мая 08:00

За ночь кот пытался вырваться из объятий Тукмачевой пять раз. Раньше он и не подозревал, что Люда может быть настолько сильной. Два или три раза, когда он практически выскальзывал из её объятий, она умудрялась схватить его так, что кот едва не кричал от боли. После чего ещё сильнее прижимала к себе, практически лишая кота доступа к воздуху. Но пятая попытка сбежать от Тукмачевой оказалась успешной, хотя кот и оставил у девушки в руках клок своей шерсти.

Обойдя комнату кругом, кот обнаружил незапертое окно, через которое он смог выбраться на пожарную лестницу. После продолжительной борьбы в постели с Тукмачевой, шерсть у него торчала во все стороны, а рёбра от стальных объятий девушки немного побаливали. Поэтому часть прохладного утра он провёл за вылизыванием шёрстки, укладывая её волосок к волоску, после чего встав на верхнюю ступеньку, кот как следует потянулся, выпустив коготки.

И ему сразу стало легче. Возможно, коту помог свежий утренний воздух, в квартире Тукмачевой было душновато. Но так или иначе настроение у кота было приподнятое. Не спеша он начал подниматься к себе на крышу, по дороге заглядывая в окна квартир. В квартире у Светочки занавески были задёрнуты, у Задорожного с Абраменко невозможно было ничего разглядеть. Две другие пустовали продолжительное время и кот сильно сомневался, что кто-то в них захочет жить.

Оказавшись у себя на крыше, кот надеялся, что солнце уже достаточно встало, чтобы нагреть его домик. После бессонной ночи, ему очень хотелось спать. Но наверху его ждал неприятный сюрприз. Горизонт был затянут серыми тучами, скрывая за собой тёплые лучи солнца, а вся крыша была покрыта огромными лужами, через которые невозможно было перепрыгнуть.

А в домике его ждала рыбка!

Хотя кот был не настолько голоден, чтобы пробежаться лапками по холодной воде. Лучше он немного подождёт. Тем более, что на первом этаже проснулись Шабалкины, их громыхания посудой на кухне и резкие оклики, мог слышать не только кот, но и все соседи в округе. Перебравшись на другую сторону крыши, кот с интересом посмотрел вниз.

По субботам Шабалкины обычно вставали рано, чтобы приготовиться к приходу гостей. Обычно день у них начинался с ругани из-за совмещённого санузла. Каждый просил поторапливаться, потому что ему хотелось либо в туалет, либо умыться. Дальше их голоса перемещались на кухню, откуда доносились резкие запахи сигарет и подгоревшего кофе. В эти минуты они ненадолго затихали. Иногда даже о чём-то спокойно беседовали. Но длилась эта идиллия не долго. Кто-нибудь из них обязательно говорил что-то обидное, что влекло за собой цепную реакцию обвинений и угроз.

На этот раз Шабалкины вели себя довольно тихо. Выкурив по две сигареты, Катя осталась прибираться в доме, а Валера вышел на улицу за продуктами. На крыльце он закурил третью за последние десять минут сигарету и неспешным шагом двинулся в сторону магазина, обходя лужи и стоящие одним колесом на тротуаре машины.

Кот заинтересованно следил за ним со своего места, пока мужчина не скрылся за деревьями. Спускаться вниз он не стал. Их семья была достаточно непредсказуемой, чтобы находиться с ними рядом, поэтому кот ограничивался наблюдениями со стороны.

Снизу донесся голос Кати. Она что-то быстро тараторила Валере по телефону, не давая тому сказать ни слова. Наверное, поэтому они не смогли поругаться. Продиктовав список продуктов, она тут же дала отбой. Сегодня они вели себя на редкость тихо и миролюбиво, а это очень сильно настораживало кота. Такое затишье бывало перед бурей и он ждал, что же произойдёт дальше.

Вскоре из-за деревьев показался Валера, с двумя пакетами еды. Спиртное они покупали заранее или хранили у себя под кроватью – этого кот не знал. Но стоило первым гостям переступить порог их дома, как алкоголь начинал литься рекой, пока все участники застолья не засыпали в пьяном угаре, кто на столе, кто на диване, а кто и вовсе высунувшись из окна, чтобы покурить.

Прошло не больше минуты, как Шабалкин вошёл в подъезд, как кот услышал первые признаки надвигающейся бури.

– Зачем ты купил эти помидоры?

– Они неплохо пошли в прошлый раз.

– Ты что забыл, что сегодня будут Свиридовы?

– И что? Чем твои Свиридовы, лучше моих Прониных?

– Они из интеллигентной семьи! – Катя начинала заводиться. – Что по-твоему они скажут, увидев у нас на столе банку маринованных помидор «Хозяюшка»?

– Скажут: «Хорошая закуска», – тут же парировал Валера. – Твои Свиридовы всегда так нажираются, что уже к середине пьянки лежат мордой в салате. И разницы им никакой, будут они из маринованных помидор или обычных.

– Это мои-то Свиридовы нажираются?! Да ты вспомни, что было со Славой Прониным на прошлых выходных на даче! Он же переломал все мои розы.

Затем, почувствовав, что недостаточно сильно уколола мужа, она решила добавить:

– Нажрётся снова как последняя скотина, будет нам на завтра дел.

– Ничего с твоими идиотскими розами не случилось, помял чуток. Новые вырастут оглянуться не успеешь.

– Это мои-то розы идиотские?! Да ты знаешь сколько я за ними ухаживала?! Сколько труда вложила?!

– Если только лёжа под ними в луже блевотины, – разговор перешёл на повышенные тона, поэтому кот всё прекрасно слышал у себя на крыше.

– Что ты сказал?! – голос Кати перешёл на визг. – ЧТО. ТЫ. СКАЗАЛ?!

– Что слышала, – похоже до него только сейчас дошло, что на этот раз он сказал лишнего.

– Да ты вспомни себя! Обосрался-обоссался у моих родителей на годовщине свадьбы и в таком виде проспал до утра – это нормально по-твоему нормально?!

– Лучше заткнись, – совсем забыв, что всего секунду назад хотел извиниться за резкость, вспылил Валера. – Заткнись, а не то я за себя не ручаюсь!

– Снова в штаны навалишь? – почувствовав, что этот спор будет за ней, съязвила Катя.

– Нет, выложу твои фотографии с прошлых выходных в одноклассниках, – с шумом хлопая дверцей холодильника, огрызнулся муж.

Катя продолжала кричать ему вдогонку, но Валера её уже не слушал. Выйдя на крыльцо дома, он открыл бутылку пива и сел с ней на лавочку. Со своего места на крыше кот хорошо видел, что последствия ссоры на нём никак не сказались. Если у Задорожного во время стычек с Абаменко выступали жилы на лбу и он весь покрывался красными пятнами, то Валера сохранял свой обычный цвет лица. Даже дыхание у него было ровным, в отличие от Ахматова Толика, который поругавшись с женой, иногда так же выходил с пивом, только на пожарную лестницу, мечась по ней, как загнанный зверь, изрыгая проклятия.

Глядя на мужчину, кот подумал о Спичкиных. Возможно в старости Валера с Катей будут ругаться друг с другом заученными фразами, как парочка пенсионеров разговаривала между собой. Неужели все люди, образовав семейные пары, перестают развиваться, предпочитая консервировать себя в рамках своих невзрачных ролей?

Чем чаще кот думал об этом, тем реальней становилась картина. В доме собралась удивительно разношёрстная компания одиноких людей и семейных пар на всех этапах жизни. И хотя они отличались между собой, общие черты среди них прослеживались на удивление хорошо.

Кот с надеждой обернулся назад, ожидая увидеть высохшие лужи или на худой конец небольшие островки проступившей под лужами крыши, но солнце ещё недостаточно высоко встало и не успело разогнать тучи. Кота с рыбкой по-прежнему разделяло целое море воды. Пройдя по краю крыши туда обратно кот, потянувшись, выгнул спину, а после вновь подобрал под себя лапки и продолжил наблюдать за Шабалкиным.

Взятая из дома бутылка пива подходила к концу, и Валера старался растянуть её на более долгое время, чтобы не возвращаться в квартиру раньше времени. Он закинул ногу на ногу и покачивал на кончиках пальцев потёртым тапком. Шабалкин только сейчас обратил внимание, что вылетел на улицу в домашнем трико, тапочках и в майке-алкашке на босу грудь. Он лениво огляделся по сторонам. Час был ранний и никто не мог его увидеть в таком виде. Да даже если и встретятся ему соседи, что с того? И всё из-за этой курвы!

Валера вновь начал заводиться. Если внешне ничто не выдавало его внутреннего напряжения, то только благодаря годам упорных тренировок в общении с женой и работы на сцене театра. Если бы Валера знал, что даже кот не может разобраться в его эмоциях, то мог бы поздравить себя с отличной актёрской игрой. Ему удалось сдержать раздражение и спокойно допить остатки пива. Бутылку он бросил в мусорный бак и, опёршись ладонями о бёдра, повернулся в сторону въезда во двор. Обычно Пронины приезжали раньше остальных, чтобы помочь с готовкой.

– Мои-то друзья настоящие, приезжают не только пожрать и напиться, – процедил сквозь зубы Валера.

Но его друзья никак не хотели появляться. Даже когда лучи солнца добрались до первых этажей, их лада калина так и продолжала свой неизвестный путь по улочкам города, не спеша появиться во дворе дома номер пять по улице Тополиной.

– Вот дерьмо, – сплюнул Валера и вернулся в квартиру.

Даже настоящие друзья иногда подводят. Хлопнув дверью, он молча прошёл в ванную, чтобы принять душ и переодеться. Катя была слишком занята готовкой, чтобы обратить на него внимание, поэтому возвращение Валеры домой прошло относительно спокойно.

Лужи за спиной кота не желали испаряться, так что день не задался не только у Шабалкиных.

Солнце продолжало медленно подниматься над горизонтом, принося с собой удушающий жар. Положение усугубляло отсутствие хоть какого-нибудь ветра. Раскаляясь, утренний воздух превращался в медленно кипящий котёл духоты из-за испаряющейся от луж влаги. К тому времени, как лужи на крыше дома чуть-чуть подсохли, из-за жары кот уже не хотел есть. Развалившись в тени от парапета крыши, он тяжело дышал, глядя в бездонное голубое небо. День не то что не задался, он был потерян из-за невыносимой духоты.

Вот только прихоти погоды никак не повлияли на планы семьи Шабалкиных. Стоило первым гостям припарковать машину возле дома, как из окон их квартиры раздались звуки работающего телевизора и радио. Внезапный шум был похож на гром среди ясного неба. Кот даже подпрыгнул у себя в тенёчке, но потом, навострив уши, лёг обратно. Начиналась обычная суббота, когда полупьяные гости Валеры и Кати пытались перекричать звуки телевизора, создавая и без того невыносимый шум.

Первыми приехали Свиридовы – ещё один неприятный момент для Валеры. И принесли с собой немного еды и выпивки – совсем расстроив его. Если Пронины сегодня подкачают, он им устроит в понедельник разнос. Но они не подкачали, принеся в гости ровно столько же, сколько и друзья Кати.

«Видимо затаривались в одном магазине. Или того хуже, заранее договорились кто, что принесёт», – вяло размышлял Валера, радостно обнимаясь и целуясь с гостями.

Вообще семья Шабалкиных волшебным образом преображалась, стоило гостям переступить через порог их квартиры. Улыбаясь во весь рот, они шутили, весело переговаривались и ни разу, насколько вообще мог вспомнить кот среди бесконечной череды шумных суббот, не поругались между собой.

Для него это была не новость. Как-то вечером он оказался под окнами их квартиры и был немало удивлён, как они тихо разговаривают между собой. Кот даже решил, что ошибся квартирой, но спутать хрипловатый голос Кати и гнусавый говор Валеры было невозможно. Супруги в тот вечер обсуждали Потёмкиных, своих уже бывших лучших друзей.

– Ты заметил, как они каждый раз рисуются перед нами? Сонечка, дай я тебя поцелую. Дорогой, передай мне салфетку. Блевать тянет от таких сахарных соплей.

– Да что перед нами, даже когда мы выходили покурить он всё тараторил: Сонечка это, Сонечка то. Как будто среди мужиков и поговорить не о чем, кроме как о своей жене.

– Мне кажется они специально так делают, чтобы на глазах у других казаться лучше остальных.

– Фигляры чёртовы, – кот отчётливо различил, как Валера затягивается сигаретой.

– Показушники, согласна, – на удивление тихо продолжала Катя. – Но знаешь, когда мы с тобой при них ругаемся, это выглядит хуже вдвойне. Я как-то подслушала разговор его жены с другими на работе. Знаешь, как нас там называют? Чокнутыми психами, вот как.

– Ну, насчёт тебя они не приукрасили.

– Не начинай, – удивила кота Катя, продолжая разговаривать спокойным тоном. – Я не об этом говорю.

Кот едва не упал с подоконника, куда он забрался, чтобы лучше слышать необычный разговор. Чтобы Шабалкина не продолжила спор и попыталась что-то спокойно объяснить Валере? В тот вечер с ними явно было что-то не так.

– Да понял я, что ты хочешь сделать из нас таких же показушников.

– Или хотя бы не выносить сор из избы на глазах у наших друзей. Почему Потёмкиных считают идеальной семейной парой? Потому что на людях они такими кажутся. И поди, узнай, что они творят, когда остаются вдвоём. Небось, орут по хлеще нашего.

– Ну что ты заладила, хуже, лучше, какая разница, что думают окружающие?

– Это тебе всё равно, ты не общаешься с ними на работе, а про меня уже слухи начинают ходить, что я и хозяйка плохая и неуравновешенная.

– Ну так давай больше не будем звать к себе Потёмкиных.

– Естественно не будем, но будут и другие. А избавляясь от знакомых раз или два пригласив их к себе, мы прослывём ещё более чокнутыми хозяевами.

Повисла гнетущая тишина. Валера обдумывал слова жены.

– И что ты предлагаешь? – наконец сдался он.

– По крайней мере когда у нас гости или мы в гостях, будем всем мило улыбаться и говорить, как нам хорошо вместе.

– Ха! Волшебное преображение чокнутых, как ты себе это представляешь?

– Психотерапия, сейчас это модно, – всё тем же тихим голосом, отозвалась Катя. – Скажу, что сходили к семейному психологу и он изменил нашу жизнь.

– Скажи, Кать, только честно, – кот услышал, как в темноте заскрипела под ними кровать. – А почему бы нам на самом деле не сходить к нему и не сделать нашу жизнь лучше?

– Вот ещё! Деньги тратить да и знаю я этих шарлатанов – хуже гадалок. Вытянут из тебя всю подноготную и давай вертеть факты и так и эдак, пока в конец тебя не запутают. Я и так знаю, как сделать нашу жизнь лучше!

– Ясно. Хорошо, давай попробуем по твоему.

С того разговора прошло больше трёх лет. За это время Шабалкины действительно научились изображать из себя образцовых хозяев, пока гости оставались у них в квартире. Но стоило гостям ступить за порог, как разражалась настоящая война. Если Валера с Катей вовремя не уходили из дома, чтобы побыть одним, они едва не вцеплялись друг другу в глотки. Видимо показная жизнь миролюбивых хозяев была им не по нутру и каждый раз освобождаясь от масок, наружу выходили подавленные несколькими днями гостеприимства злость и раздражение.

Кот искренне считал, что лучше бы они тогда оставили всё как есть. Их скандалы достигая апогея в понедельник теряли свою силу к четвергу, поэтому в пятницу Шабалкины могли спокойно обсудить планы на выходные. А после выходных, когда за последним гостем захлопывалась дверь, скандал вновь набирал силу.

Тем временем веселье в квартире странной семейной парочки набирало ход. Музыка из магнитофона играла всё громче, ведущий телешоу в телевизоре старался перекричать их разговоры, а соседи закрывали окна, лишь бы не слушать дикие вопли пьяной интеллигенции в десять часов утра.

Интеллигенция, богема, творческие люди, – всем этим Шабалкины называли себя и своих гостей. Хотя Катя работала обычной костюмершей в местном театре, совмещая эту должность с толпой статистов, когда для постановки требовалась массовка. Валера же, закончив карьеру актёра и уйдя из театра из-за несогласия с режиссёром (на очередной пьянке, он обозвал его старым ослом и выбил два передних зуба), неожиданно вспомнил о своём музыкальном образовании и сейчас преподавал в консерватории сольфеджио.

– У нас везде так, – разглагольствовал поддавший Валера, когда на следующий день после устройства в филармонии принёс бутылку водки отметить своё трудоустройство. – Если ты что-то не умеешь делать, тогда ты просто обязан научить как правильно делать окружающих.

– И что же? Неужели никто не подозревает, что кроме нотного стана ты ничего не умеешь?

– Ни единая душа, а теперь, когда ты знаешь мою тайну, мне придётся тебя убить!

Валера выставил руку и изобразив пистолет взвёл курок большого пальца.

– Ба-бах! – брызгая слюной, изобразил выстрел Валера. – Теперь моя тайна снова покрыта мраком.

Оба рассмеялись и поменяли тему разговора, так и не догадавшись, что в тот вечер он совсем не шутил. Худо-бедно Валера, конечно, мог сыграть на гитаре собачий вальс или мурку, но на большее его музыкального образования не хватало.

К вечеру жара спала и подул освежающий ветерок. Кот перекатился на живот и шатаясь от одуряющей духоты побрёл к своему домику. Застрявший в его шёрстке тёплый воздух испарялся с каждым шагом, возвращая коту былую лёгкость и координацию движений. За спиной по-прежнему кричали Шабалкины, доказывая как сильно каждый из них любит токкаты Баха и прелюдии Вагнера, по ошибке воспроизводя отрывок из оперы Бетховена Радость. Но их гости были настолько пьяны, что топали ногами в такт Валериному: «Та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-таа-тата» хлопали на каждый второй такт.

Дело в том, что кот очень часто сидел возле окна Полежаева Влада, слушая как он неистово играет на своей скрипке, подложив под струны материю. Звук выходил едва слышный, но кот заучил все названия произведений и умей он играть на скрипке, то обязательно смог бы их воспроизвести. Наверное и сам Влад, если бы только он смог расслышать за шумом телевизора и радио импровизацию Валеры, покрылся холодным потом и схватился за голову от такой образованности преподавателя сольфеджио.

Лужи на крыше высохли и кот смог забраться к себе в домик, где откопал спрятанную накануне рыбку. Есть совсем не хотелось, но если он оставит её здесь до утра, то она обязательно испортится. Откусив рыбке голову, кот задумчиво её пережёвывал, стараясь не обращать внимания на стоящий во дворе шум от гулянки Шабалкиных. К шуму от телевизора и радио он уже привык, но каждый раз, как он пытался сосредоточиться на своих мыслях, монотонный шум аппаратуры перекрывал взрыв хохота.

Солнце клонилось к закату, и разговоры с первого этажа принимали всё более невнятный характер. Шабалкины дошли до той стадии, когда они любили всех подряд и постоянно признавались в этом первому, кто оказывался с ними рядом.

Кот с облегчением вздохнул. Обычно после этого они требовали, чтобы гости остались у них ночевать. В редких случаях кто-то отказывался и на такси уезжал домой. В основном они замертво падали там, где сидели или полулежали, оглашая округу громогласным храпом.

Вот, кто-то из Шабалкиных выключил телевизор и одинокий голос диктора «Маяка» возвестил в сгустившейся тишине, что московское время десять часов ноль-ноль минут. После чего умолк до утра.

Как будто камень свалился с плеч кота, освобождая его от тяжести дня. Он тут же почувствовал прилив сил, а окружающая его тишина наполнилась потрясающими звуками шелестящей на ветру листвы и стрёкотом кузнечиков. Даже рыбка поменяла свой вкус, превратившись из тянуще-резиновой массы в аппетитную жареную селёдку. Для себя кот решил, что в следующую субботу он сбежит со двора так далеко, как только сможет. Целый день был потерян из-за неуёмной жажды Шабалкиных к пьянке и нескончаемого шума от телевизора, радио и пьяных криков. Оставалось надеяться, что вечер компенсирует потери дня.

Вылизав шёрстку перед спуском во двор, кот приготовился к ночным приключениям. И тут же их нашёл, едва спустившись на газон. Высокая трава скрывала кота с головой, поэтому он заметил Филатова раньше, чем мужчина его. Коротко зашипев, кот весь подобрался готовый броситься на него, если Вован, как он любил, чтобы его называли, решит к нему подойти. Но похоже этим вечером он был не в том настроении, чтобы гоняться за котами.

Заплетающейся походкой Филатов медленно приближался к дому, неся подмышкой небольшой свёрток. По тому, как покачивалась его голова, кот догадался, что Вован изрядно напился и в вечерних сумерках с трудом различает куда идёт. Это немного успокоило кота. Он решил не привлекать к себе внимания шипением, и лишь молча наблюдая за ним.

Сложнее всего Филатову пришлось со ступеньками, они постоянно норовили выскользнуть у него из-под ног, и ему пришлось удерживать их руками, чтобы осторожно перешагивать с одной ступеньки на другую. Это заняло какое-то время. Кот никуда не спешил, внимательно следя за действиями Вована. Наконец, он справился с двумя предподъездными ступенями и, врезавшись в закрытую дверь головой, отшатнулся назад.