Игра

Adriano Metaveleno

Игра

Твой выбор.

Твой ход.

Твоя ответственность.

Некоторые игры нельзя выиграть.

Некоторые правила – лишь иллюзия.

О книге

Этот роман – не просто история. Это моральная шахматная партия, где каждый ход оставляет след.

В центре – вопрос: заслуживает ли прощения тот, кто однажды перешёл черту?

Ответ придётся искать не на страницах, а внутри себя.

Афины. Конец августа, 2024 год.

Оператор отсчитывает:

– Три… два… один… Эфир!

Корреспондент главных новостей Греции начинает свой очередной репортаж с места событий. Камера дрожит, поднимаясь к лицу журналиста, на фоне – здание суда, окружённое полицейскими и журналистами.

– Добрый день всем неравнодушным, с вами Аксий Милонас. Мы ведём прямой эфир от дверей центрального суда Афин, где сегодня рассматривается одно из самых громких дел последних лет – дело Антони Арванитиса, сына министра финансов Греции.

Антони Арванитис обвиняется в хладнокровном убийстве девятнадцатилетней Инес Келлер, совершённом на парковке одного из ночных клубов столицы.

На площади перед зданием суда царит оживление. Десятки репортёров, с микрофонами и камерами, стремятся запечатлеть каждую деталь происходящего.

В отдельно огороженной зоне слева от входа собрались около пятидесяти протестующих – они держат самодельные плакаты, на которых читается гнев и отчаяние: «Каждый убийца должен сидеть в тюрьме».

Порядок обеспечивает примерно двадцать сотрудников полиции. Воздух здесь напряжён, словно натянутая струна. Лёгкий привкус недовольства словно витает в воздухе, особенно ощутимый именно над головами протестующих, где ветер разносит резкие лозунги и обрывки обсуждений.

– Время – 11:55, – продолжает репортёр. – До начала судебного процесса остаётся пять минут.

Общественность глубоко возмущена тем, что столь резонансное дело будет рассматриваться за закрытыми дверями.

Что именно происходит в зале суда – остаётся только догадываться. Но ясно одно: сегодняшний вердикт может стать отправной точкой глубоких изменений в общественном восприятии закона и справедливости.

Что же касается самого эпицентра происходящего, то там, как ни странно, всё спокойно.

Адвокат подсудимого, представляющий местную юридическую контору, делает последние заметки и выглядит уверенно – возможно, даже самоуверенно. В то же время сторона обвинения заметно напряжена – возможно, из-за присутствия в зале министра финансов, отца обвиняемого. Его появление, безусловно, оказывает давление на всех участников процесса.

А теперь – назад, за две недели до этого дня.

Юридическая фирма «Олимп» начинает свой обычный день. Сотрудники один за другим входят в здание, кто-то с кофе в руках, кто-то – без, но каждый – с особым энтузиазмом.

Это была фирма, в которой работа была не просто обязанностью – почти культом. Такой ритм задавал её основатель и бессменный руководитель – мистер Александр Галанис.

Адвокат с опытом более пятидесяти лет, он казался фигурой почти мифической. Никто в фирме не знал его точного возраста, но все без исключения называли его «Зевсом» – за густую седую бороду, за властную манеру речи и за название самой фирмы.

«Олимп» занимал скромное по размерам пятиэтажное здание. Главные решения принимались на последнем, пятом этаже – именно там находился и кабинет самого Галаниса.

В тот день всё началось с тихого сигнала лифта.

Дзынь.

Двери с шорохом распахнулись, и на этаже появился мужчина средних лет. Он был одет в строгий серый фрак, в нагрудном кармане – платок, в руках – изящный кожаный портфель. Он держал его так, будто это был не утилитарный предмет, а часть образа – как цилиндр или трость.

В нём было что-то необычное – манера походки, осанка, взгляд – всё в нём кричало о принадлежности к другому времени и месту.

Он осмотрелся – сначала направо, затем налево, после чего уверенным шагом направился к конференц-залу.

Его наряд и аристократическая сдержанность явно выдавали в нём англичанина.

Он словно вышел из хроник начала XX века.

Подойдя к дверям конференц-зала, он мягко и с истинно джентльменской вежливостью обратился к секретарше, сидящей за столом у входа…

– Пожалуйста, доложите мистеру Галанису, что я ожидаю его в этом зале, – сказал незнакомец, не назвав своего имени.

Его голос был ровным, но в нём чувствовалась твёрдость. Отказ от имени только усилил ореол загадочности, окутывавший его фигуру.

Он прошёл в зал и неспешно сел за стол. Открыл свой кожаный портфель – с той самой педантичностью, которую можно было ожидать от человека его вида. Аккуратно, одну за другой, он достал несколько бумаг и разложил их в чётком порядке, будто заранее выверил каждое движение. После чего сложил руки и стал ждать.

Спустя минуту дверь кабинета слегка приоткрылась. В проёме появился сам Зевс. Он бросил взгляд назад и тихо сказал секретарше:

– Принесите нам две чашки чая. Сахар – отдельно.

Он вошёл в зал, прикрыл за собой дверь и, подойдя ближе, представился:

– Доброе утро. Меня зовут Александр Галанис. Я – директор этой фирмы.

Незнакомец встал и учтиво кивнул:

– Здравствуйте. Прошу прощения за неожиданность. Дело не терпит отлагательств. Меня зовут Артур Кейн. Я давний друг и помощник Стефана Арванитиса. Полагаю, вы знаете, кто он.

– Знаю одного человека с таким именем… министр финансов, если я не ошибаюсь.

– Именно так. У мистера Арванитиса есть сын, Антони. Ему двадцать два года. Вчера ночью его задержала полиция.

– В чём его обвиняют?

– В убийстве, – спокойно, почти хладнокровно ответил Кейн.

Зевс на мгновение замолчал.

– Серьёзное обвинение, – наконец проговорил он.

– Именно поэтому я здесь. Вы один из самых уважаемых адвокатов в этом городе. А мой опыт подсказывает, что подобные дела лучше всего доверять тем, кто знает местные реалии. Тем, кто работает не с витринами закона, а с его подлинной сутью – с людьми.

– То есть, вы пришли не из-за моих навыков? – с лёгкой усмешкой спросил Галанис, наблюдая за собеседником.

– Напротив. Из всех доступных в этом городе я считаю вас лучшим. Мистер Арванитис уже вызвал адвоката из Нью-Йорка, но я его переубедил. Сказал, что общественность будет меньше возмущена, если защиту возьмёт на себя человек вроде вас. – Кейн говорил уверенно. Было ясно, что он не впервые участвует в делах столь деликатного характера. – Так что скажете? Возьмётесь?

Зевс не сразу ответил.

– А кто жертва? Я должен быть уверен, что не возникнет конфликта интересов. Вдруг я уже представляю кого-то из её родственников.

– Девушку звали Инес Келлер. Девятнадцать лет. По нашим данным, она встречалась с Антони последние пару месяцев.

– В таком случае… боюсь, я не совсем тот, кто вам нужен, – спокойно, но твёрдо ответил Зевс.

– Вы отказываетесь взяться за это дело? – с лёгким удивлением спросил Артур Кейн. Его тон, сдержанный, но точный, выдавал не только удивление, но и расчёт: ведь клиент влиятельный, а выгода для фирмы – очевидная.

– Нет, я не отказываюсь, – спокойно ответил Зевс, опираясь руками на край стола. – Просто вести его буду не я.

Его уверенность была не напускной: подобные дела для него – не новость.

– Вы ведь понимаете, как это будет выглядеть со стороны? – продолжил он. – Богатый отец подсудимого нанимает старого, авторитетного адвоката, чтобы вытащить сыночка из «небольшой передряги». Общественность сожрёт нас раньше, чем начнётся первое заседание.

– И что вы предлагаете?

– Нам нужен человек, способный сломать это восприятие. Молодая женщина-адвокат. Чтобы каждый, кто следит за делом, видел: перед ними не «ненавистник женщин», а простой парень. И что она – женщина – верит в невиновность подсудимого. Это работает на образ клиента.

– У вас есть кандидат?

– Просто сказать «да» – недостаточно, я это понимаю, – кивнул Зевс. – Вам стоит познакомиться с ней лично. Я уверен: вы сами всё поймёте.

В этот момент в кабинет вошла секретарша с подносом.

– Ваш чай, – тихо прошептала она, будто боясь нарушить серьёзность разговора.

– Спасибо, Мелисса. Поставь на стол… и позови, пожалуйста, Элеонор, – сказал Зевс, не отводя взгляда от Кейна.

Артур едва заметно кивнул, будто подтверждая – теперь он был полностью поглощён происходящим.

– Теперь я понимаю, что не ошибся в выборе адвоката, – произнёс он спокойно. Но ни улыбка, ни тень облегчения не коснулись его лица. Артур Кейн был человеком, которого радость редко покидала на поверхности.

Спустя минуту в дверь кабинета постучали – едва слышно. Зевс и Кейн оба повернулись.

– Вы меня звали, мистер Галанис? – тихо спросила вошедшая женщина.

– Знакомьтесь, – сказал Зевс, вставая. – Это Элеонор Анжелис. Один из лучших адвокатов нашей фирмы. Коллеги называют её Элли.

А это Артур Кейн. Его клиент – отец обвиняемого в убийстве девушки. Ознакомься с материалами и скажи мне до обеда, берёшься ли ты за дело.

Внешность Элеонор на мгновение вывела из равновесия даже невозмутимого англичанина. Блондинка с небесно-голубыми глазами, пронзительным и одновременно добрым взглядом – это было последнее, чего он ожидал увидеть в таком контексте. Её голос был удивительно спокойным, и Артур поймал себя на мысли, что не может понять, почему девушка с такой внешностью не в модельном бизнесе, а в адвокатской фирме.

– Всё, что нужно знать о деле, – здесь, – сказал Кейн, указав на аккуратно разложенные бумаги. – Изучите и дайте мне ответ ровно через час. Я буду ждать здесь. И, если вы не возражаете, воспользуюсь вашим телефоном – должен сообщить мистеру Арванитису, чтобы он повременил с выбором адвоката ещё на час.

– В таком случае, мы с Элли поговорим в моём кабинете, – кивнул Зевс. Он не любил тратить время на пустые церемонии.

Они направились к выходу. Элли, идущая в метре позади, настигла его шагами и, поравнявшись, тихо спросила:

– Он же сказал Арванитис? Это тот самый министр?

– Да, это тот самый, – подтвердил Зевс, не отрывая взгляда от бумаг, которые уже листал, внимательно вчитываясь в каждую строку.

Он сел за своё рабочее место и снял очки с тонкой оправой, чтобы тут же надеть другие – с более мощными линзами, удобными для чтения мелкого шрифта.

На его лице отразилось напряжение: он глубже погрузился в материалы дела, страницы за страницей раскрывая перед собой события той ночи.

Полицейский отчёт был кратким, но содержал ключевую информацию.

Антони Арванитис, управлявший Porsche 911, сбил девушку на парковке ночного клуба. Пострадавшая – Инес Келлер – скончалась от полученных травм ещё до приезда скорой помощи. Один из свидетелей, по его словам, чудом увернулся от автомобиля в тот самый момент, что подтверждало скорость и опасность движения.

Однако важной деталью, которая сразу бросалась в глаза Зевсу, было отсутствие алкоголя в крови водителя.

На первый взгляд, дело действительно походило на несчастный случай. И именно это предстояло доказать адвокату в суде.

Прошло двадцать минут. Все бумаги были изучены, выводы – сделаны. Осталось только принять решение.

– Думаю, тебе стоит взяться за это дело, – произнёс Зевс, откладывая папку. Его голос был спокоен, но в нём звучала уверенность. Он знал Элли не первый год – уже пять лет они работали бок о бок. И он знал, на что она способна.

– Я тоже так думаю, – кивнула Элли.

Её голос был ровным, взгляд – сосредоточенным. Уже в этот момент в её голове начали выстраиваться линии возможной стратегии защиты.

Зевс откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– Как бы ни закончился процесс, твоё имя прозвучит громко. Все будут говорить о тебе. Если проявишь себя – это станет твоим билетом в большую игру. Такое дело – не просто вызов. Это резюме, которое будет говорить за тебя годами.

Но помни: давление будет огромным. Общественность уже взбудоражена. Нам предстоит не просто суд – нам предстоит схватка с мнением толпы. Но закон, Элли, – он один для всех. Не забывай об этом.

Он сделал паузу, после чего добавил:

– Собери себе команду. Возьми трёх-четырёх человек. Любых. Тех, кому ты доверяешь. Пусть работают с тобой с самого начала.

Элли коротко кивнула, и в её глазах промелькнуло что-то, чего не было вначале – внутренний огонь. Она уже была в деле.

– Мне не нужно много людей, – спокойно сказала Элли, глядя на Зевса. – Пожалуй, помощь Айлин будет вполне достаточной.

Зевс кивнул, слегка прищурившись, будто оценивая не только её слова, но и внутреннюю решимость, что сквозила в голосе.

– Не забывай про меня, – добавил он. – Я тоже буду участвовать. Конечно, неофициально.

Он сделал паузу и произнёс с тем особым акцентом, в котором ощущалась вся его мудрость и опыт:

– И запомни, Элли… хороший адвокат с громким именем – лучше, чем отличный адвокат, о котором никто не знает.

После короткой паузы они оба встали. Решение было принято. Зевс и Элли вышли из кабинета и направились обратно в конференц-зал, где их уже ждал Артур Кейн.

Он всё так же сидел за столом, с прямой спиной и абсолютно нетронутым чаем перед собой. Его неподвижность, как и отказ от даже символического глотка, ясно показывали: он прибыл не ради вежливых бесед, а исключительно по делу.

– Вы вернулись раньше, чем я ожидал, – первым заговорил Артур, поворачивая голову. – Надеюсь, вы всё обдумали и приняли верное решение.

– Да, – ответила Элли спокойно, сдержанно. – Я согласна взяться за это дело.

– В таком случае, – произнёс Кейн, сразу переходя к формальностям, – я официально нанимаю вас адвокатом Антони Арванитиса.

Он вновь открыл свой кожаный портфель и, без лишних движений, достал оттуда несколько документов. Его движения были точны и отточены, как у человека, делающего это не впервые. Бумаги были уже подготовлены – оставалось только подписать. Всё выглядело так, будто Кейн с самого начала знал, что Элли согласится.

– Вот моя визитка, – сказал он, протягивая тонкую карточку. – Учитывая занятость министра, я буду вашим основным контактом. Если что-то понадобится – обращайтесь напрямую ко мне.

После подписания всех документов и нескольких уточняющих фраз, разговор подошёл к концу. Артур вежливо кивнул, оглядел обоих собеседников и, с лёгким наклоном головы, спросил:

– Не возражаете, если я откланяюсь?

– Конечно, – коротко сказал Зевс.

Кейн поднялся, застегнул портфель и без промедления покинул зал. Его шаги были уверенными и быстрыми. Он уходил не как человек, завершивший важную беседу, а как тот, кто лишь начал действовать. Создавалось впечатление, что Артур занимается делом освобождения Антони не только с юридической стороны – у него, без сомнения, были свои собственные, пока никому не известные методы.

Отправив короткое сообщение с текстом «Зайди в мой кабинет», Элли направилась к себе, чтобы сразу приступить к подготовке по делу Арванитиса.

Айлин, её коллега и ближайшая подруга, уже три года работала в «Олимпе» – и за это время успела не просто завоевать уважение коллег, но и стремительно подняться по карьерной лестнице. В структуре фирмы она находилась всего на ступень ниже Элли, и это определялось скорее разницей в опыте, чем в таланте.

У каждой из них были свои сильные стороны. Элли славилась хладнокровной аналитикой и умением убеждать присяжных. Айлин же обладала даром видеть суть в хаосе, разгадывать сложнейшие дела там, где другие адвокаты тонули в противоречиях. Вместе они представляли собой по-настоящему грозный дуэт – о чём отлично знал и Зевс. Именно это сыграло ключевую роль в его решении доверить дело им.

Через минуту в кабинет Элли распахнулась дверь, и на пороге появилась Айлин. Её брови были приподняты, губы сжаты в выражении негодования:

– Если это не что-то важное, я тебя убью. – Она захлопнула за собой дверь. – Я оставила такой хороший кофе у себя в кабинете.

– Тогда я постараюсь убедить тебя, что это очень важно, – спокойно ответила Элли, не отрывая взгляда от папки на столе.

Айлин уселась в кресло напротив, скрестив руки. Несмотря на показное недовольство, в её глазах вспыхнул интерес. Она знала: Элли не тревожила её без причины.

Особым талантом Айлин было умение распутывать самые сложные и тёмные истории. Она могла увидеть взаимосвязи, которых не замечали ни следователи, ни прокуроры. Но у её дара была и обратная сторона – если дело было особенно запутанным, она буквально погружалась в него с головой. Сон, еда, даже общение – всё отходило на второй план. Только кофе оставался её верным союзником.

– Это очень важно. Мне нужна твоя помощь, – серьёзно произнесла Элли, когда Айлин закрыла за собой дверь.

– Зевс поручил мне дело об убийстве. Обвиняемый – сын министра финансов Греции.

Айлин приподняла брови, но не сказала ни слова. Элли сделала шаг вперёд:

– И ещё… Зевс сказал, что я могу выбрать любого сотрудника себе в помощники. Так что ты не сможешь отказаться. – Элли чуть прищурилась, отпуская фразу с лёгкой, почти детской хитринкой в голосе.

Айлин фыркнула:

– Ну класс. Теперь мне придётся нянчить адвокатов.

Она уселась в кресло, демонстративно скрестив руки на груди.

– Ладно. Когда у тебя будут все материалы по делу, я буду в твоём распоряжении, – добавила она уже без иронии.

Айлин бросила взгляд на стену кабинета и покачала головой:

– Знаешь… если бы ты не отвлекалась на всякие странности вроде этих твоих рисунков… – Она кивнула в сторону графитных набросков мостов, аккуратно развешанных по стене. – То, может, и моей помощи тебе не понадобилось бы.

– Это всего лишь хобби, – спокойно ответила Элли. – Иногда полезно отвлечься… задумчивым взглядом… осматривая их в который раз.

Она действительно сказала это задумчиво, на мгновение позволив себе утонуть в тихом созерцании одного из мостов – тонких арок, уходящих в светотень, словно символ чего-то личного.

В этот момент в тишине кабинета раздался вежливый, неуверенный стук в дверь.

Она чуть приоткрылась, и в проёме появился молодой курьер с тонким, но большим пакетом в руках.

– У меня посылка для Элеонор Анджелис, – сказал он, с вопросом глядя на двух женщин, словно ждал ответа, кто из них – та самая Элеонор.

Элли встала со своего места и сделала несколько шагов навстречу курьеру.

Подписав документы о получении, она взяла пакет и вернулась к своему рабочему столу. Сев, она быстро и аккуратно начала разворачивать запечатанный жёлтый конверт.

В отличие от Айлин, для которой эта посылка была всего лишь очередным бюрократическим атрибутом, Элли знала, что скрывается внутри, и кем был отправитель.

Сначала она вынула небольшой листок бумаги с лаконичной надписью:

– «Твой очередной шедевр».

Затем – основной лист, размером чуть больше книги.

На нём был знакомый рисунок старого каменного моста: восьмиарочный шедевр средневековой архитектуры, пересекающий широкую реку. По обе стороны проезжей части вдоль моста располагались человеческие скульптуры разных эпох – словно стражи времени.

Несмотря на всю серьёзность и напряжённость предстоящего дела, глядя на этот рисунок, Элли словно вернулась в юность.

На её лице появилась лёгкая улыбка – тихая и загадочная, словно хранительница неразгаданной тайны.

Айлин заметила это и не смогла скрыть удивления.

– Ну вот, – пробурчала она с оттенком раздражения, – я же говорила тебе.

Ты словно переселилась в другой мир. У тебя важное дело, Элли. Ты – адвокат, а не владелица художественной галереи.

В её голосе звучало возмущение, вызванное непониманием того, что именно вызвало у подруги такие тёплые чувства, а загадку этих эмоций, ей не удавалось раскрыть уже несколько лет…

– А ты и не поверишь, – тихо произнесла Элли, едва отрывая взгляд от рисунка и с лёгкой улыбкой на губах, – но я действительно перенеслась где-то на пятнадцать лет назад.

Однако Айлин, не понимая этой ностальгии, решительно перебила подругу:

– Элли, хватит мечтать. Если тебя не затруднит, то возвращайся в настоящее и отправляйся в полицейский участок. Пока твой клиент не сболтнул лишнего и не усложнил нам работу.

Следующие две недели пролетели очень быстро. В рутине привычной адвокатской работы – поиске новых улик, опросах свидетелей, многочисленных встречах с обвиняемым – Элли всё глубже погружалась в дело. Это было необычно для неё.

Окружающие начали замечать, что за эти две недели Элли стала нервной, что совсем не соответствовало её обычному образу весёлой и жизнерадостной девушки. Коллеги и друзья связывали это с переутомлением и волнением перед предстоящим судом.

Но настоящие причины такого переменчивого настроения оставались тайной – и имели свои глубокие основания.

Вернемся на судебное заседание.

Зал суда был заполнен до предела. Сегодня именно 12 присяжных должны были определить степень виновности Антони Арванитиса. Время – ровно полдень.

Пристав, с привычным утомлённым голосом, произнёс ставшую уже почти заезженной фразу:

– Встать! Суд идёт!

Несколько секунд в зале воцарилась напряжённая тишина, которую прервал молодой судья. Он взял в руки дело, быстро пробежался глазами по материалам и чётко объявил:

– Заседание открыто.

Все знали, что судья был относительно молод и пытался сохранять нейтральность, хотя напряжение в воздухе было ощутимым.

Первым слово взял представитель обвинения – прокурор Василакис. Его требования были уже известны: два года тюремного заключения общего режима за убийство по неосторожности – максимальное наказание по данной статье.

Судья кивнул, и слово передали стороне защиты.

– Ваша честь, – начала Элли, уверенно глядя на присяжных, – я считаю, что обвинение требует чрезмерно сурового наказания для моего клиента. В действиях мистера Арванитиса отсутствует злой умысел. Нет ни превышения скорости, ни влияния алкоголя – об этом свидетельствуют результаты экспертизы.

Она сделала паузу, позволяя словам проникнуть в сознание слушателей.

– Мой подзащитный потерял близкого для себя человека, – продолжила Элли более мягким голосом. – Это и есть уже самое большое наказание. Он вынужден жить с этим грузом, с этой потерей.

Эти слова, произнесённые сдержанно и искренне, словно слегка осветили зал. В одном из уголков зала, в кантоне присяжных, люди, казавшиеся ранее поникшими и задумчивыми, немного оживились. На их лицах появилось выражение сочувствия и даже лёгкой жалости.

Элли поймала этот взгляд и понимала – она задела струну человеческого сострадания, без которой правосудие было бы лишь холодной машиной.

– Справедливость требует не только наказания, но и понимания, – завершила она свой короткий, но сильный монолог.

В зале наступила тихая пауза, во время которой каждый из присяжных задумался о том, что услышал.

– Если подсудимый потерял близкого для себя человека, – начал прокурор Василакис, – что, безусловно, вызывает у всех нас печаль, – то мать и отец потеряли единственную дочь. Инес Келлер потеряла самое важное – свою жизнь.

Он сделал паузу, глядя на присяжных, затем продолжил:

– Те два года, которые требует обвинение, – лишь малая часть той жизни, что остаётся подсудимому, – жизни с тяжёлыми ограничениями и последствиями, но все же, он продолжит свою жизнь.

Несмотря на строгость слов, Василакис немного улучшил своё положение в глазах присяжных – его аргументы звучали убедительно и эмоционально.

Однако Элли была не менее хорошо подготовлена.

– Господа присяжные, – начала она, – каждый из нас хотя бы раз в жизни покупал новый автомобиль. Наверняка вы замечали, что привычки управления старой машины отличаются от новой.

Она сделала паузу, ловя взгляды присяжных:

– Так было и с моим клиентом. За три дня до рокового происшествия он приобрёл новый автомобиль. И, естественно, управление им имело свои особенности – например, задняя передача включалась иначе, чем он привык.

Элли улыбнулась с лёгкой иронией и обратилась к слушателям:

– Сколько раз в жизни вы, управляя машиной, случайно включали не ту передачу? Думаю, такие моменты знакомы каждому.