США в XX веке. От бургера до Буша. Полная история

Президент Мак-Кинли и вице-президент Рузвельт, предвыборный плакат, 1900 год

Теодор Рузвельт на Кубинской войне. Карикатура того времени

Рузвельт стал самым молодым президентом в истории США – на тот момент времени ему исполнилось 42 года. В Республиканской партии его не любили и опасались за необузданный нрав и непростой характер. Он был неутомимым забиякой и авантюристом. Заболев еще в детстве астмой, он наперекор судьбе стал вести более активный образ жизни и увлекся охотой, путешествиями и верховой ездой. В политическом мире его называли «ковбоем», и было за что. У Теодора Рузвельта имелось ранчо в Дакоте, где он неутомимо совершенствовал навыки стрельбы и верховой езды, часто ходил в ковбойском наряде и во всем старался походить на этих «рыцарей Дикого Запада». Занявшись политикой, Рузвельт сразу же оказался в центре активных событий. Вначале он возглавил нью-йоркскую полицию – самый сложный участок во всей стране, если не во всем мире, поскольку в районе Нижнего Ист-Сайда тогда проживал почти миллион обездоленных эмигрантов, и уровень бедности и преступности был рекордно высок. Затем будущий президент занял пост заместителя командующего военно-морскими силами США, но когда в 1898 году началась война за Кубу с Испанией, «ковбой» не усидел на штабном месте, а пустился в невероятную авантюру. Вместе с приятелем, полковником Леонардом Вудом, он создал Первый американский добровольческий кавалерийский полк, куда набирали только лучших из лучших co всех Соединенных Штатов – ковбоев, индейцев, военных, авантюристов и аристократов, профессиональных спортсменов и просто уголовников. Полк стал поистине отборной воинской частью на той войне, да еще и вооруженной до зубов по самому последнему слову военной техники того времени. Их прозвали «отчаянными всадниками». Когда же Рузвельта повысили с должности заместителя командира полка до должности командира полка в связи с продвижением полковника Вуда в командиры бригады, часть стали называть «отчаянными всадниками Рузвельта». За действиями этой кавалерии на Кубе следила вся Америка – и смелые кавалеристы страну не подвели, одержав одну из решающих побед в той войне самым героическим и блистательным образом. С Кубы Теодор Рузвельт вернулся уже всенародной знаменитостью, и Республиканская партия сразу же отправила его принять участие в выборах губернатора штата Нью-Йорк, на которых он одержал убедительную победу. В ноябре 1899 года умер вице-президент США Хобарт, и Рузвельт по настоянию партии занял этот никчемный, по его мнению, политический пост. Через полтора года волей случая Теодор Рузвельт получил высшую выборную должность в стране, не принимая участия ни в каких выборах. Многие деятели Республиканской партии, особенно ее консервативного крыла, были потрясены таким развитием событий, никак не представляя себе, что во главе США окажется молодой, непредсказуемый и плохо контролируемый «ковбой». Их самые худшие опасения оправдались в кратчайшие сроки – уже во время своего первого выступления в конгрессе новый президент обрушился с обвинениями на многочисленные монополистические тресты, окутавшие своими щупальцами всю страну. Теодор Рузвельт не ограничился резкими заявлениями, он незамедлительно начал кавалерийскую атаку на могущественного противника в лице богатейших людей Соединенных Штатов.

Ковбой Теодор Рузвельт, 1885 год

Намереваясь разгромить врага, полковник решил нанести удар в самое сердце сообщества американских монополистов, избрав главным объектом критики Джона Пирпонта Моргана – главного банкира страны и влиятельного вершителя экономических судеб крупнейших американских предприятий, чьи акции обращались на фондовой бирже, а потому всегда находились под его неусыпным контролем. Бросить вызов самому Моргану было невероятно смелым поступком, однако довольно рискованным. Тут действительно был нужен настоящий ковбой. В 1901 году всемогущий банкир с группой сотоварищей сколотил из трех железных дорог крупнейший в Америке железнодорожный трест – по меркам того времени объединение это казалось экономическим монстром. По стране прокатилась волна возмущения и протестов, поскольку народ справедливо полагал, что за этим последует очередная волна безнаказанного повышения транспортных тарифов. Президент Рузвельт открыл дело против железнодорожного монстра господина Моргана. Узнав о такой дерзости, банкир на следующий же день явился в Белый дом, прихватив с собой группу состоявших у него на содержании сенаторов, и выразил глубокое недовольство действиями президента США – таковы были в то время политические нравы в Вашингтоне. Глава государства не имел никакого веса в кругу богатейших семей США, уверенных, что именно им принадлежала абсолютная власть в стране. Величайшей заслугой Теодора Рузвельта стало то, что именно ему удалось изменить этот порочный уклад общественной и политической жизни США, причем сделал он это самым радикальным образом. Между тем монополист Морган вменял в вину президенту США, что последний не соизволил известить его заблаговременно о намерении открыть дело против железнодорожного треста. Морган был уверен, что смог бы полюбовно договориться с Теодором Рузвельтом, откровенно не понимая, в какую ситуацию он попал. Банкир считал президента США своей ровней – таковы, по его мнению, были правила политической игры в Америке. Однако Теодор Рузвельт придерживался иного мнения и вышвырнул из Белого дома зарвавшегося банкира вместе со всем его продажным сенаторским антуражем – беспрецедентное событие в истории страны на тот момент. Двести богатейших семей Америки в ужасе наблюдали за развитием событий, понимая, что и за ними тоже тянется длинный шлейф беззаконий, и, дойди дело до серьезного разбирательства, им точно не поздоровится. Показательно разгромив главного из «баронов-разбойников», президент Рузвельт незамедлительно принялся за других. Под удар попали Рокфеллеры, Карнеги, Швабы – всего было открыто 44 антитрестовых расследования, в то время как за годы правления предыдущих трех президентов таких дел набралось всего 18. В течение нескольких месяцев новый президент навел в стране порядок. Теодор Рузвельт принимал участие во всех государственных делах, чего ранее не делал ни один из его предшественников, дошло до того, что пришлось заменить одну из имевшихся в обороте монет, так как Рузвельту не понравился сам ее вид. За беспощадную борьбу co всемогущими трестами, грабившими народ, президента нарекли «Громителем трестов». К голосу Рузвельта прислушивалась вся страна – co времен Авраама Линкольна не было в США столь уважаемого главы государства. Одновременно с этим стоит упомянуть тот факт, что Теодор Рузвельт был широко и всесторонне образованным человеком, владевшим несколькими иностранными языками. Современники полагали, что в истории Соединенных Штатов столь высоким уровнем образования отличался только второй по счету президент США – Джон Адамс. Иными словами, политический авторитет самого молодого на тот момент главы американского государства достиг вершины всего за несколько месяцев с момента его вступления в должность.

Джон Пирпонт Морган бьет не понравившегося журналиста тростью. Знаменитая фотография, говорящая о банкире многое

Вскоре Теодору Рузвельту представилась еще одна возможность оставить свой след в истории Соединенных Штатов. В мае 1902 года шахтеры вышли на забастовку. В те годы основным видом топлива являлся уголь, a потому на пике противостояния речь уже шла не просто о правах рабочих, но о том, кто же будет контролировать угольную отрасль страны – хозяева-монополисты или профсоюзы. Никто не хотел отступать. Народ с ужасом наблюдал за происходящим, ведь по мере приближения холодов цена на уголь стала неуклонно расти. Угольные капиталисты заняли особо непримиримую позицию, так как время было на их стороне – имея большие запасы угля на складах, они приветствовали ежедневное повышение цен на уголь, добыча которого на шахтах фактически прекратилась из-за забастовки. Иными словами, всеобщая забастовка была им крайне выгодна в финансовом плане. К октябрю ситуация стала критической, ведь речь уже шла не только о стоимости угля, но и о том, что страна могла замерзнуть зимой. Рузвельт вмешался в сложившуюся ситуацию самым решительным образом, хотя не имел на то никаких законных прав. В начале октября он собрал конференцию, в работе которой приняли участие представители шахтеров, шахтовладельцы и высокопоставленные государственные чиновники. После почти трех недель упорных переговоров им удалось прийти к компромиссу – и как раз к началу холодов в стране вновь стали добывать уголь. Впервые в истории США президент вмешался в трудовой конфликт между собственниками и рабочими. Хотя ситуация была исключительной и грозила обернуться катастрофой национального масштаба, подобные действия дотоле были немыслимыми и явно находились вне компетенции американского президента. Рузвельт нещадно рушил существовавшие в то время нормы пристойного политического общежития, будь то придворные мелочи относительно соблюдения протоколов в Белом доме или же фундаментальное вмешательство в классовую борьбу. Он поступал так, как считал нужным, не обращая никакого внимания на устоявшиеся правила и обычаи. В годы его правления двери Белого дома открылись для всех – американских боксеров сменяли японские борцы сумо, дипломатические делегации чередовались с людьми, которым ранее вход в резиденцию американского президента был наглухо закрыт. Однажды Рузвельт пригласил на обед в Белый дом лидера афроамериканской общины Букера Вашингтона – крайне смелый шаг, сравнимый с изгнанием из Белого дома банкира Моргана. И все же обед с темнокожим Вашингтоном вышел президенту боком – крайне расистски настроенный американский Юг буквально взорвался негодованием, что грозило серьезными политическими неприятностями. Больше столь смелых и символичных жестов Рузвельт не предпринимал.

Букер Вашингтон был политической фигурой своего времени не меньшей, нежели Мартин Лютер Кинг через полвека

К моменту президентских выборов в 1904 году популярность самого молодого в истории страны главы государства достигла своего апогея. Он победил оппонента с сокрушительным результатом – пожалуй, одним из самых убедительных за все время существования США. Коллегия выборщиков отдала ему 336 голосов против 140 у его противника. Однако именно в эти счастливые и полные триумфа политические дни Рузвельт совершил самую большую ошибку в своей карьере. Перед инаугурацией он заявил, что больше не будет переизбираться на должность президента США. Через некоторое время опрометчивые слова обернулись для него настоящей катастрофой. Вступив во второй срок своего правления, Рузвельт намеревался продолжить развитие прогрессивных начинаний в стране, пользуясь безоговорочным доверием народа и авторитетом во власти. Однако в деле прогрессивной революции президент достиг личного тупика, посчитав, что сделал достаточно и дальнейшие реформы будут скорее вредными, чем полезными. Он оказался умеренным прогрессивистом, а некоторые полагают, что даже чересчур умеренным. Требующий решения ключевой вопрос на тот момент касался крупнейших американских корпораций – всемогущих олигархических трестов. Рузвельт не считал их абсолютным злом и намеревался их контролировать, но никак не ликвидировать. Он смело выступал против наиболее вопиющих случаев монопольного сговора, однако подобное решение проблемы являлось лишь поверхностным. Большинству крупных корпораций удалось уйти от последствий – и, слегка улучшив свой имидж, они продолжали хищное рыночное поведение. На фондовой бирже и в банковской отрасли множились финансовые злоупотребления, и жертвами мошенников становились миллионы простых американцев. Рузвельт старался держаться от левых идей подальше и с большим пиететом относился к частной собственности, какой бы незаконной деятельностью последняя ни занималась. Культура крупных корпораций доминировала в США на протяжении всего XX века, американское же правительство предпочитало решать проблемы, непрестанно увеличивая государственное регулирование, избегая при этом радикальных мер. В этом деле Теодор Рузвельт стал первопроходцем. Для своей политики он вскоре придумал громкое название – «Честный курс», четко и понятно обозначив векторы развития страны на достижение справедливости для всех. Однако стоит отметить, что женщин, афроамериканцев и эмигрантов в те времена в расчет не брали, так как вышеупомянутые граждане не имели права голоса. «Честный курс» был для тех, кто принимал участие в выборах, – для настоящих американцев. В основе программы лежали три главные инициативы президента, в английском варианте все три слова начинаются на букву «с»: защита потребителей, контроль над крупными корпорациями, защита окружающей среды. Рузвельт выступил с целым рядом предложений по защите прав потребителей, вынужденных мириться с засильем некачественных товаров в условиях «дикого капитализма». После публикации романа «Джунгли» в стране создали специальный правительственный орган, который со временем стал контролировать все поступающее в продажу продовольствие и медикаменты. При этом медикаментам уделялось особое внимание, потому как уровень мошенничества в аптеках в начале прошлого века был просто фантастическим – что только в них не продавали под видом лекарств. Правительство взяло под свой контроль деятельность крупных корпораций, и, хотя регулирование было крайне мягким, прежней безнаказанности и произволу был положен конец, что стало немалым прогрессом на тот момент времени. Вместе с этим в стране значительно снизился уровень коррупции – как в Вашингтоне, так и на местном уровне. Таким образом, всего за несколько лет жизнь в Америке стала более цивилизованной – прогресс был налицо.

Большой каньон

Помимо всего прочего, Теодор Рузвельт являлся большим любителем и ценителем природы. Он стяжал славу заядлого охотника, грамотного натуралиста и страстного путешественника. В истории Соединенных Штатов он также известен как первый политик, озаботившийся вопросом защиты окружающей среды, и на этом поприще он достиг впечатляющих результатов. Может показаться, что тогда вопрос этот еще не набрал актуальности, ведь каких-то полвека назад весь континент представлял собой абсолютно дикую, заселенную лишь коренными жителями местность, в отдаленные уголки еще не ступала нога человека, а обширные территории Дикого Запада только предстояло освоить. Покоряя эти необъятные просторы, люди не гнушались ничем. Так за каких-то полвека в США уничтожили практически все поголовье бизонов. Эти величественные животные в начале XIX века являлись символом Америки, таким же как индейцы или Ниагарский водопад. Никто толком не мог посчитать, сколько их тогда мирно паслось на широких просторах прерий, но речь шла о десятках миллионов животных – бизонов в Америке проживало больше, чем людей. К концу века их на континенте практически не осталось – под защитой государства уцелело лишь несколько сот самых больших парнокопытных, водившихся на североамериканском материке. Осуществить массовое убийство таких крупных и совершенно безвредных животных за малый промежуток времени даже по тем временам было делом непростым и абсолютно варварским. Железнодорожники отстреливали бизонов тысячами, чтобы они не мешали движению поездов. Ковбои убивали их исключительно ради шкур, из которых изготавливали одеяла. Затем к убийству бизонов приобщились индейцы, узнав, что белые платят хорошие деньги за их шкуры. Однако исключительным образчиком дикости стали пассажиры поездов, путешествовавшие по бескрайним просторам Америки. Они стреляли в бедных животных из окон вагонов исключительно забавы ради – попал, не попал. Поезд не спеша кряхтел на пути из Нью-Йорка в Сан-Франциско, и скучающие граждане, имевшие при себе револьверы или даже винчестеры, не упускали случая продемонстрировать попутчикам мастерство, расстреливая мирно пасшихся вдоль железнодорожных путей бизонов. Такие вот тогда были в стране нравы. Под угрозой оказались даже американские леса – и это на совсем еще девственном материке. Сотни тысяч лесорубов выискивали самые ценные породы деревьев. И если никому не было дела до бессовестных монополистов в сталелитейной или нефтяной промышленности, то что уж говорить о дровосеках в глухих дебрях, безжалостно рубивших национальное достояние под корень. Зачастую лес уничтожали даже не древесины ради, а лишь для расчистки земель под сельскохозяйственные угодья. К началу XX века на территории США вырубили почти половину лесов, еще столетие назад стоявших в девственной неприкосновенности, а ценные породы деревьев и вовсе могли повторить судьбу американских бизонов. Президент Рузвельт занялся вопросом защиты окружающей среды с куда большим рвением, чем устанавливал контроль над монополистами. Природу, казалось, он любил больше, чем людей. Один законодательный акт следовал за другим, и миллионы акров американской земли оказывались заповедной территорией, строго охраняемой государством. Величайшие природные достопримечательности США – Большой каньон и Йосемитский национальный парк – сохранили свою первозданную уникальность благодаря Теодору Рузвельту, великому ценителю прекрасного.

Помимо всего прочего, Теодор Рузвельт известен еще и тем, что стал первым американским президентом, серьезно заявившим о себе на мировой политической арене. Президент Мак-Кинли в 1898 году с большой неохотой и не самым большим умением начал войну с Испанией – больше под давлением сложившихся обстоятельств, чем по собственному желанию. Теодор Рузвельт в корне изменил направление внешней политики Соединенных Штатов – герой войны с Испанией, он видел США исключительно в роли доминирующего игрока на мировой политической сцене. Поскольку слова президента с делом не расходились, он активно использовал любую возможность для продвижения американских интересов. Первой крупной победой на этом поприще стало поражение французов в Панаме, где они много лет безуспешно пытались построить канал, соединяющий Атлантический и Тихий океаны. Начатый французами еще в 1881 году проект терпел одну неудачу за другой, чему виной были как неточности в расчетах, так и финансовые махинации, приведшие впоследствии к громкому скандалу и долгому разбирательству. Помимо прочего, природные условия в зоне строительства канала оказались нестерпимо тяжелыми – рабочие тысячами умирали от желтой лихорадки, малярии и иных тропических болезней. Идея строительства Панамского канала принадлежала знаменитому французскому дипломату Фердинанду де Лессепсу, к тому времени уже прославившемуся строительством Суэцкого канала в Египте. Окрыленные колоссальным финансовым успехом, французы решили осуществить еще один столь же масштабный проект – на этот раз в Америке. Протяженность Панамского канала была вдвое меньше канала Суэцкого, и строителям казалось, что дело пойдет легко, в особенности учитывая тот факт, что у французов, единственных в мире, имелся уникальный опыт претворения в жизнь столь сложного проекта. Однако они жестоко ошиблись. К началу XX века на месте некогда грандиозного строительства остались лишь несколько сот рабочих, следивших за сохранностью вкопанного в землю оборудования, включая уникальные и крайне дорогие на то время экскаваторы. В попытке спасти лицо и вернуть хоть малую часть колоссальных средств, потраченных на погибшую стройку века, французы стали искать покупателя на недостроенный канал. Выбор был невелик, чему виной стала пресловутая Доктрина Монро. Президент США Монро еще в 1823 году – вскоре после ухода Испании и Португалии из Южной Америки – заявил, что Соединенные Штаты не потерпят вмешательства европейских государств в дела Южной и Центральной Америки. Однако Франция, начавшая строительство Панамского канала в 1881 году в расцвете своего колониального могущества, на тот момент была не по зубам Соединенным Штатам, опасавшимся претворить в жизнь Доктрину Монро. Но уже в начале XX века ситуация кардинально поменялась, и у Парижа фактически не оставалось иного выхода, кроме как продать проект Панамского канала американцам. Вашингтон не преминул воспользоваться таким положением вещей, и заявленная французами стоимость проекта быстро опустилась со 100 миллионов долларов, и без того не окупавших всех расходов, до ничтожных 40 миллионов – на этой финансовой ноте стороны ударили по рукам. С этого момента в дело строительства канала вмешались политики – сначала колумбийские, так как Панама являлась провинцией Колумбии, а затем и американские. Правительство в Боготе при поддержке местного парламента обозначило свои права на канал, неожиданно отказав американцам в приобретении участка земли для продолжения грандиозной стройки. Противоречия носили исключительно финансовый характер – Богота намеревалась продать свою территорию как можно дороже, но столь естественное стремление вызвало приступ негодования у Теодора Рузвельта, который часто выходил из себя, встречая на пути неожиданные препятствия. Он счел действия Колумбии мелким шантажом, в чем, вероятно, был прав, однако ответ его оказался несоизмерим по масштабам с мелкими финансовыми шалостями Боготы. Теодор Рузвельт ворвался на международную арену, размахивая «большой военно-морской дубинкой». При этом фраза про дубинку была его любимой. Он говорил, что корни выражения берут начало то ли в западноафриканском, то ли в южноафриканском фольклоре, но хорошо знавшие президента современники склонялись к мысли, что он его придумал сам, а про африканские корни упомянул, дабы подчеркнуть свои начитанность и широкий кругозор. Звучала фраза эта так: «Говори тихо, но держи в руках большую дубину – и ты далеко пойдешь». «Идеология большой дубины» – так стали называть первый внешнеполитический курс, который взял президент Рузвельт на международной арене. В Панаме, расположенной на самом колумбийском отшибе, вели активную деятельность некие повстанцы, выступавшие против центрального правительства. Тогда подобные группировки существовали во всех уголках Южной Америки, но судьба их могла пойти резко в гору только в том случае, если они могли оказать услугу кому-то из сильных мира сего. Одним из командиров панамских повстанцев был французский авантюрист, одновременно являвшийся акционером французского предприятия, владевшего недостроенным каналом. Естественно, он был лично заинтересован в успешном завершении сделки с американским правительством и намеревался во что бы то ни стало получить свои деньги. Он отправился в Вашингтон, где у него состоялась встреча с президентом США. Вскоре в Панаме разгорелось всенародное восстание против колумбийских узурпаторов, победу в котором всего за 48 часов одержали повстанцы. Залогом столь успешного завершения панамской революции послужил американский военно-морской флот, заблокировавший побережье, – Колумбия могла доставить свои войска в Панаму исключительно по морю. Американцы этому помешали. Правительство нового государства Панама немедленно подписало документы, разрешавшие США начать строительство канала. Однако страна Панама получилась не совсем независимой – де-юре до 1939 года она являлась протекторатом США, а затем обрела независимость, но де-факто так и осталась американским протекторатом по сегодняшний день.

Президент Рузвельт сидит за рулем экскаватора на строительстве Панамского канала. 1906 год

Строительство Панамского канала сыграло важную роль в деле продвижения Соединенных Штатов на мировой политической сцене. В результате победы над Испанией в 1898 году Америка получила контроль над Карибским бассейном, что стало ключом к стратегическому выходу в Атлантический океан. После этого США заняли место одной из ведущих держав в Атлантике, где их достойным соперником могла выступать только дружественная Великобритания. Между тем Соединенные Штаты имели два побережья – Восточное и Западное – и омывались двумя океанами. Восточное побережье стало колыбелью американской цивилизации, а потому было куда более освоенным, нежели побережье Западное. Атлантический океан, омывающий это самое Восточное побережье, в силу исторических и географических причин можно назвать внутренним морем США, ведь именно по нему суда из Англии попадали сначала в североамериканские колонии, а позже в обретшие независимость США. Дела на Западном побережье, омываемом Тихим океаном, в начале века обстояли иначе. Освоение Дикого Запада к тому времени только завершилось, и американское присутствие на Западном побережье было все еще довольно слабым. Сердце страны билось на Востоке, а на Западе простирались почти неосвоенные земли, оттого и американское присутствие на Тихом океане было еще в зачаточном состоянии. И все же США овладели Гавайскими островами, a по итогам войны с Испанией в 1898 году под американский протекторат попали Филиппины. Панамский канал мог самым радикальным образом изменить баланс военно-морских сил в мире. Дело в том, что большая часть американского флота базировалась на Восточном побережье – то есть ВМС США оставались флотом атлантическим. При этом протяженность морского пути от Нью-Йорка до Сан-Франциско без Панамского канала была равна 22 тысячам километров, в то время как строительство Панамского канала давало возможность сократить расстояние до 8 тысяч километров, а также обеспечивало маневренность флота, который при необходимости мог свободно курсировать между Атлантическим и Тихим океанами. Таким образом, Соединенные Штаты обретали уникальную возможность занять господствующую позицию сразу на двух океанах. В политическом и коммерческом плане это открывало путь в Азию – и в первую очередь в Китай, на тот момент остававшийся последним крупным государством, все еще не поделенным между колониальными державами. Азиатские рынки на протяжении многих веков представляли огромный интерес для западных держав, и для их освоения США требовалось покорить Тихий океан.