Живи, как хочешь

– И что? Чем война между ними закончилась? – спросила Катя. Видно было, что Катю заинтересовала история чингизидов.

– Тамерлан разбил молодого хана и пошел сам в наступление. Вторгся в пределы Золотой Орды. Войско Тамерлана опустошило многие города, в том числе стерло с лица Земли столицу ханства, которая находилась на Волге, недалеко от современной Астрахани. После этого похода Золотая Орда долго не могла оправиться, и это помогло русским княжествам обрести самостоятельность.

После такой подробной исторической справки Виталий и Катя долго молча смотрели на мавзолей. Вскоре подошли Шива, Лена и Оксана о чем-то весело разговаривая. Игорь предложил всем двигаться дальше, и туристы прошли до Кенасской улицы, на которой находились жилые постройки. Игорь пригласил зайти в один из домов. Все зашли внутрь и увидели продолговатую комнату, оформленную под маленький ресторанчик в восточном стиле. По периметру комнаты стояли длинные мягкие диваны с красными подушками и небольшими деревянными столами. На белых стенах висели рисунки, гравюры и старинные выцветшие фотографии, на одной из которых был запечатлен в зале этого ресторана последний Император Российской империи – Николай 2. Игорь показал диванчик и столик в комнате, за которым фотографировался русский Царь, и все без исключения туристы поочередно снялись на том месте.

Виталия больше всего в ресторанчике восхитила старинная гравюра с изображением дореволюционного Чуфут-Кале. Художник рисовал город, смотря на него снизу из ущелья. На полотне карандашом был нарисован изумительный по красоте пейзаж с отвесной скалой, в продолжение которой ввысь устремились зубчатые башни крепостной стены и узкие, высокие, как спичечные коробки, двух-четырех этажные дома, имеющие окна лишь на верхних этажах. Нижние части домов сливались между собой, образуя крепостную стену, нависшую над серой неприступной высокой скалой.

«Как жалко, что до наших дней сохранились только фундаменты этих зданий. Будь город в первозданном виде, он прославился бы на весь мир из-за своей потрясающей красоты» – подумал Снегов.

После посещения ресторана, в котором чаевничал последний Российский Император, Игорь вывел ребят фотографироваться на край скалы, с которого открывался чудесный вид на ущелье и часть старинного города. Гид сообщил туристам, что в ясную погоду с этого места видна даже бухта Севастополя, но, к сожалению, в тот момент, густые тучи нависли над горизонтом. На вопрос Виталия, Игорь ответил, что до Севастополя от Чуфут-Кале напрямик километров сорок. Снегов заполнил расстояние и направление на случай, если кампания туристов его не устроит.

Сфотографировавшись на память группой, все поспешили за Борисом к воротам крепости. Предстояло за час-полтора до наступления темноты пройти до места ночлега, разбить палатки, набрать в окрестности дров на костер, чтобы просушить мокрые от дождя вещи и обувь, а также приготовить горячую пищу.

Место стоянки оказалось недалеко от крепости, на полянке диаметром в десять метров среди высокой травы между низкими деревьями, похожими на яблони, но не плодоносящими. Игорь оставил туристов на месте ночевки, пообещав вернуться завтра утром.

Борис сказал, что первым делом надо всем пойти за дровами пока не стемнело, а потом уже разжечь костер и установить палатки.

Спустя полчаса в центре площадки лежала куча валежника, из тонких веток которого Шива быстро разжег костер, подбросил в огонь толстые палки и громко сообщил, что надо теперь выбрать дежурного.

– А чем дежурный должен заниматься? – спросила Катя.

– Он отвечает за приготовление пищи и помывку посуды после еды. Меню у нас каждый день стандартное. На утро – каша из овсяных хлопьев со сгущенкой. Сразу скажу, что сгущенку надо заливать только после того, как каша свариться, перед тем как соберетесь её снимать с огня. В обед будем есть лапшу «Доширак» – ее быстрее всего приготовить в походе и кастрюлю мыть не надо. Днем мы можем остановиться в любом месте, а вот вечером будем выбирать хорошую полянку для ночлега, и поэтому на ужин будем готовить рис или гречку с рыбными консервами. Ну и сыр, помидоры, огурцы тоже нужно в обед и вечером порезать дежурному, а также вскипятить воду и заварить чай.

– А если я утром кофе люблю пить, – перебил Быковского Виталий.

– Кто предпочитает кофе, тот пусть перед тем, как дежурный будет кидать в чайник заварку, отольет себе в кружку кипяток. Но советую всем отказаться от кофе, а пить чай, он с добавлением крымских трав. Я потом вам покажу, где можно купить пакеты отличного ароматного сбора. Итак, ребятки, кто из вас четверых сегодня будет дежурным?

– А почему из четверых, нас же пятеро? – спросила Катя.

– Я не буду дежурить, – с решительными нотками в голосе, быстро ответил Быковский.

– Это почему же? – возмутилась Катерина.

– Знаешь, Катенька, у меня, как у руководителя группы, итак полно обязанностей. Во всех туристических походах, старший не дежурит на кухне.

«Но это ты, наверное, врешь, дружище, – подумал Виталий, – Это зависит от старшего. Он может, конечно, не дежурить, но, как правило, дежурит. Хотя последний раз я ходил в поход лет так пятнадцать назад, и все неписанные правила, возможно, изменились. Конечно, руководитель группы вправе отстраниться от приготовления пищи, но как-то это не честно. Да мне вообще-то поровну, я без труда приготовлю им поесть и кастрюлю помою во время дежурства, но вот мыть за всех, тем более за этого мужика, личные чашки и ложки точно не буду. Так что, я завтра напрошусь быть дежурным, пока недалеко ушли и в случае ссоры с Борисом, спущусь в Бахчи-Сарай и поеду в Севастополь. Там где-нибудь на побережье разобью палатку…. А нет…, блин, так не получится. Палатку придется им оставить, а то они все вместе в одной не поместятся. Ну, да ладно, сниму у побережья какой-нибудь сарай. В общем, не пропаду».

Закончив рассуждать, Снегов с улыбкой сказал:

– Я бы завтра хотел подежурить, но прошу у девушек консультации, как утром правильно сварить кашу.

– Окей. Давай, тогда, Виталий, ты завтра начнешь дежурить, – молвил Борис, – Надо будет тебе пораньше встать – часов в семь утра, а как кашу варить я тебе чуть позже у костра расскажу. Хорошо? А сегодня кто будет гречку готовить?

– Давайте я, – нерешительно сказала Оксана.

Борис кивнул, наклонился к рюкзаку, вытащил большую кастрюлю, выложил из нее пакеты с рисом, чаем, сахаром, затем из бутылки налил воды и передал Оксане со словами:

– Держи. Доставай соль и гречку, я сейчас поставлю конфорку и подключу газовый баллончик. Посмотрите все, как это присоединяется, чтобы с завтрашнего утра самим все делать.

Вскоре огонь запылал. Быковский показал, как убавлять напор газа из баллончика, встал и позвал Катю устанавливать палатку:

– Глюка, пойдем теперь палатку нашу устанавливать. Вон там под деревом, думаю, спать будет самое то. Виталий, а вы у тех кустов можете разбить свою.

– Шива, давай мы с девочками втроем ляжем в палатке Виталия, а вы с ним в твоей палатке?!– с жалостью попросила Катя.

– Глюка, давай, без всяких там левых предложений. Сказано было еще в Москве, что спим мальчик с девочкой и всё тут, – мягко, с улыбкой, но с нотками раздражения подхватил Быковский.

Катя посмотрела со злостью на девчонок – те ее не поддержали, и без энтузиазма пошла к Борису, который уже стоял рядом с деревом и вытряхивал палатку из чехла.

Стемнело в горах быстро, но к тому времени, палатки были установлены, спальные мешки внутри расстелены, гречка приготовлена и чай заварен. Пища, которую в домашних условиях Виталий не стал бы даже готовить, на природе показалась сказочно вкусной и была им съедена быстро и с превеликим удовольствием. Крепкий чай Снегов пить не стал, боялся, что потом долго не уснет, глотнул воды и, первым из туристов окончив ужин, пошел протирать травой свою тарелку, потом сполоснул ее водой, пожелал всем спокойной ночи и забрался в палатку. Измученный первым днем, быстро уснул, закрывшись с головой в спальном мешке.

****

На следующее утро Виталий проснулся на рассвете по будильнику на часах. Сон был крепкий и сразу после пробуждения Виталий не смог понять, где он находится. Когда вспомнил, то опечалился, пожалел, что он сейчас не в теплой подмосковной квартире, а в холодной крымской палатке. Усилием воли заставил себя откинуть одеяло и сел. Было зябко. Снегов нащупал в углу кофту и надел, открыл застежку-молнию и вылез наружу. Солнце показалось из-за горы, тишина с непривычки давила на психику, трава была мокрой после вчерашнего дождя и утренней росы, дно ущелья окутал туман. Снегов вспомнил инструкции Бориса о том, как варить кашу и занялся её приготовлением.

К десяти часам утра все умылись, подкрепились кашей, бутербродами, попили чай и кофе. Борис, похлебывая с причмокиванием горячий чай, поведал планы на день. Сразу после завтрака предстояло всем сходить на кладбище караимов – тюркского народа, жившего в Крыму с середины пятнадцатого века, исповедовавшего караизм – религию, родственную иудаизму. Как сказал Борис, всем надо будет почувствовать древнюю энергетику, помедитировать у наиболее старых могил, а после возвращения в лагерь изучить «Походку силы».

При упоминании о «походке силы», Борис пристально посмотрел на Виталия, их взгляды встретились, оба почувствовали, что разговор на эту тему не окончен и будет продолжен в ближайшее время.

После того, как посуду вымыли, Борис попросил Оксану остаться в лагере у палаток, а всем остальным идти за ним.

Кладбище караимов находилось в лесу на дне ущелья и заросло деревьями с тонкими голыми стволами, но пышными кронами. Высокая растительность задерживала солнечные лучи, и на кладбище был полумрак. Надгробия – серые большие камни, покрывшиеся мхом, с текстом на непонятном языке уходили вверх по ущелью вглубь леса, и им не видно было конца. Большинство памятников наклонилось, многие – завалились. Невооруженным взглядом было видно, что за могилами давно уже никто не ухаживал.

Виталий, как только зашел на территорию кладбища через каменные ворота сразу ощутил какое-то беспокойство. Ему даже показалось, что над кронами деревьев стоит тихий гул.

Борис молча шел впереди группы. Двигался без комментариев, нигде не задерживался. Пройдя несколько минут, Борис остановился у большого надгробного камня, сел на землю, скрестил ноги в позе йоги, распрямил руки ладошками кверху и закрыл глаза. Рядом с ним, будто заранее сговорившись, опустились Лена и Катя, приняв аналогичные позы. Все трое молчали. Виталий тоже не хотел ничего говорить. Почувствовал торжественность момента, узрел, что члены группы не раз так уже медитировали и чтобы им не мешать, развернулся и пошел вниз, к выходу. Оставшись один, Виталий еще больше почувствовал беспокойство и четче услышал гул. Кладбищ он никогда не любил, и свое душевное беспокойство объяснял этим, но непонятный гул его пугал. Разные мысли приходили в голову – он уже начал думать, что слышит голоса мертвых, но взял себя в руки, рассудил, что этого быть не может, остановился, успокоился и попытался прислушаться к этому гулу. Может быть, его и вовсе не было. Виталий посмотрел вокруг, пытаясь понять место, откуда шел гул. Прислушался. Поднял голову и уяснил, что звук идет сверху. Через несколько секунд понял – это гудели мухи. Их было очень много в верхней части деревьев.

«Откуда их столько здесь? – подумал Снегов, – Неужели трупным мясом питаются. Но могилы слишком старые, все сгнило давным-давно. Хотя не исключено, что на окраине кладбища – вверх по ущелью есть свежие могилы. Фу, какое неприятное место..».

Виталий быстрее зашагал по направлению к выходу и не стал дожидаться остальных туристов у каменных ворот кладбища, а бодро зашагал вверх к палаткам.

*****

Когда Снегов поднялся на плато, на котором туристы заночевали, он увидел Оксану, сидящую у золы, оставшейся от утреннего костра, и тщетно пытавшейся подсоединить газовый баллончик к трубке, чтобы зажечь огонь. Оксана услышала шаги по траве, тревожно обернулась, но увидев Виталия, улыбнулась, обнажив красивые белые зубы.

Ее черные волосы, собранные в пучок на затылке, отражали блеск утреннего солнца.

– Что не получается огонь развести?– спросил Виталик.

– Да. Утренний баллончик с газом закончился, я смогла отсоединить его, но новый прикрепить к горелке сил не хватает. Уже пора обед готовить, а то все вернуться, а у меня здесь кот не валялся, – девушка улыбнулась еще шире. Похоже, она не очень расстроилась, что не успеет вовремя приготовить обед. Сразу было видно, что приготовление пищи не её конек.

– А ты что один? – спросила Оксана, – Где остальных потерял?

– Я их на кладбище оставил медитировать. Сам долго выдержать не мог. Не люблю могилы.

– Ой, я тоже терпеть не могу кладбищ. Лучше уж здесь на скале с видом на ущелье расположиться в позе йоги, подставить лицо теплому солнышку и медитировать.

– А ты давно медитацией занимаешься? И сколько времени ты уже с Борисом знакома?

– С каким Борисом? – удивленно спросила Оксана.

– Ну, с Борисом Львовичем. С Шивой.

– А, с Шивой! Около месяца. Он к нам в Вологду приезжает каждую неделю на выходных читать лекции. Меня подружки затащили как-то на его выступление. Мне понравилось. Интересно. Он не как наши доценты в институте – лекции с конспекта читают, а пытается разъяснить, к диалогу вызвать всех, кто в зале сидит. По-другому как-то на мир смотришь после его лекций.

– Ну, и как по-другому? – Виталий с интересом задал этот вопрос, пытаясь понять, как подействовали лекции Шивы за месяц на молодую девушку.

– А что там говорить?!! Все итак понятно. Неправильно мы живем. Много ограничений личной свободы идет от государства, от мироустройства, от родителей, от бабушек с дедушками. А еще общество со своими моральными устоями запрещает то или другое делать.

– В смысле? Что тебе конкретно не нравится из моральных общественных устоев?

– Мне не по душе, к примеру, что нельзя выходить замуж до восемнадцати лет, и любовью аморально заниматься, пока в школе учишься. Помню, как я очень сильно была влюблена в десятом классе, а в школе и дома мы с моим парнем в партизан играли, чтобы никто не догадался и нотации не читал.

– Ну, здесь я, может быть, с тобой соглашусь. Вон, взять Америку, так там в школах старшеклассники очень раскованы в сексуальном плане. Судя по фильмам, они уже в этом возрасте интимные вечеринки устраивают.

– Вот видишь, даже ты, достаточно взрослый парень, и то соглашаешься с тем, что у нас много ограничений в сексуальном плане. А молодежь совсем сгорает. А тебе, Виталик, кстати, сколько лет?

– Мне тридцать пять.

– Хорошо сохранился, – улыбнулась девушка.

– Спасибо. Мне Шива сказал, что тебе двадцать семь лет стукнуло. Ты прекрасно выглядишь. Кажешься намного моложе. Хочется даже оберегать, как маленькую девочку. Тебя, кстати, родители спокойно в такой поход одну отпустили? Не побоялись?

– Они и не отпускали, возмущались. Я сама ушла. Записку написала, чтобы не волновались, и позвонила только, когда мы в Бахчисарай приехали. Почему я, такая большая уже девушка, не могу отправиться самостоятельно без родительской опеки в горы с друзьями? Правильно Шива говорит, что надо половину того, что говорят родители пропускать мимо ушей.

– А, так, значит, это Шива тебя уговорил ослушаться папу с мамой?

– Почему Шива? Я сама уже с головой и могу принимать самостоятельные решения.

В процессе беседы Виталий и Оксана готовили обед – разложили по чашкам лапшу быстрого приготовления, сделали бутерброды, порезали овощи, достали печенье с конфетами, заварили чай. Когда к обеду было всё готово, показались среди деревьев остальные туристы. Они шли молча. Дышали тяжело. Видимо, Шива попросил всех ускориться в гору.

Помыв руки, все разобрали тарелки и сели вокруг золы – кто на бревне сухого дерева, кто на траве. Шива постелил себе резиновый коврик и уселся на нем, подогнув ноги. Вскоре настроение у всех стало лучше, и за чаем слышался смех от анекдотов и веселых историй.

После обеда каждый протер травой свою чашку, а потом вымыл её с мылом водой из бутылок. Шива попросил экономно расходовать воду, потому что до следующего родника идти километров пять, и нужно оставить её для утоления жажды.

Через сорок минут после обеда Борис Львович привычным мягким голосом сказал:

«Ну, всё ребятки, пора собираться в путь через перевал, давайте упакуем рюкзаки, а потом поучимся правильно ходить» – с последними словами Борис мельком взглянул на Снегова – тот кисло улыбнулся.

Когда все упаковались, Борис скомандовал: «Вставайте все за мной в колонну, близко друг другу, на расстоянии полуметра».

Подождал, пока за ним встали все девочки, посмотрел недружелюбно на Виталия, который уселся под яблоней в стороне и проигнорировал команду.

– Виталий, давай – присоединяйся, не откалывайся от коллектива, – с улыбкой, но с твердыми нотками проговорил Борис.

– Неа, я сам пойду, без строя.

– Здесь длинные подъемы, походкой силы легче идти, потому что черпаешь энергию земли и воздуха. Эту походку уже тысячи лет назад изобрели люди.

Виталий отвернулся. Желваки на скулах напряглись. Подумал: «Откуда ты знаешь, как ходили люди тысячи лет назад». Его начинала раздражать эта словесная бредятина, но он молчал, не спорил, не хотел раздувать конфликт, но и не соглашался на уговоры Шивы.

– Мы тебя ждать не будем, если отстанешь по пути.

– Вы никогда не будете меня ждать, – наконец ответил Снегов. И хотя голос его прозвучал уверенно, однако в душе Виталий немного сомневался, ибо не знал ничего о походке силы, но понимал, что он в любом случае будет выносливее этих девушек, которые пристроились с большими рюкзаками за Борисом, как цыплята за гусаком.

– Ну, тогда ближе, чем на тридцать метров к нашей колонне не подходи, – раздраженно процедил сквозь зубы Борис.

– Хорошо, – ответил Виталик, радуясь, что уговоры закончились вполне миролюбиво.

Борис Львович тем временем перенес свое внимание на тех, кто легко подчинился и встал в строй.

– Итак, красавицы, давайте попробуем сначала правильно научиться дышать. Нужно сделать короткий сильный вдох, быстро заполняя легкие полностью и такой же короткий звучный выдох. На первый шаг нужно сделать вдох, а на второй выдох, на третий – вдох, на четвертый выдох и так далее. Вот так, как я – посмотрите.

И Шива прошел по краю полянки глубоко и громко вдыхая и выдыхая. Девчонки молча без эмоций смотрели, а Виталий недовольно поморщился. Зная немного анатомию и физиологию, к тому же имея опыт горных переходов, Виталий понимал, что такое усиленное дыхание, конечно, дает повышенную вентиляцию легких и, следовательно, лучше снабжает кровь кислородом, но это было бы оправдано на сравнительно короткие и быстрые забеги в горах, например, для участников двухкилометрового кросса. Но для неспешной ходьбы с рюкзаками лишние усилия при дыхании сильно расходовали так необходимую при длительных переходах энергию. Зачем заставлять себя глубоко дышать, напрягать лишние мышцы, если кислорода при ходьбе итак достаточно при обычном дыхании.

Но на этом требования Бориса Львовича не закончились. После того, как девушки усиленно подышали в движении, он им рассказал, как правильно нужно ходить. Тело необходимо было постоянно наклонять вперед, немного сгибать в пояснице так, чтобы тянуло упасть вперед, а в момент падения надо выставлять ногу вперед. Таким образом получался широкий шаг. По словам Шивы должны были работать только ноги, все остальное тело, особенно руки, необходимо было полностью расслабить, чтобы они болтались вдоль туловища. Такая техника, по мнению Бориса, экономила силы при ходьбе. Он попросил несколько раз пройти требуемой походкой по кругу всех девушек. Сделал по ходу замечания и дал наставления.

Виталий смотрел на обучение, еле сдерживая усмешку, потому что девушки после наставлений Бориса ходили как зомби. Все это выглядело ужасно некрасиво и глупо.

Шива заметил довольное выражение лица Снегова и, сказав туристкам, чтобы они самостоятельно прошли походкой силы еще четыре круга, подсел на траву рядом с Виталием. Со злобой в глазах он тихо заговорил:

– Давай, Виталь, вставай, как все! Что от коллектива отбиваешься?

– Шива, у нас же был разговор в Красногорске, что я хочу наслаждаться в походе природой, а не спиной и задом впереди идущего, поэтому данная «походка силы», как ты ее называешь, не для меня.

– Ты еще пожалеешь, когда начнутся длительные подъемы. Недаром у велосипедистов есть пелетон, в котором все вместе едут, потому что так легче.

– Да, пелетон есть, но выигрывают гонку в большинстве случаев спортсмены, которые обгоняют пелетон и уходят в отрыв, – отпарировал с улыбкой Снегов.

– Почему ты не хочешь хотя бы попробовать в первый день пройти вместе с нами в группе?

– Ну, во-первых, мне не нравится внешне эта походка. Идут как зомби. И очень некрасиво смотрится со стороны. А во-вторых, мне некоторые знания физиологии говорят, что волевое усиленное дыхание, особенно тогда, когда оно не требуется, приводит к повышенной энергоотдаче. А в горах каждая калория на счету.

– Может быть, первоначально будет сложно дышать, но потом девочки привыкнут и им станет легче. А после возвращения с гор в Москву вообще будут летать, потому как энергии у них будет очень много. Я вон на месте в Москве сидеть не могу целый месяц после возвращения из Крыма. Постоянно хочется что-нибудь делать.

– Я уверен, Шива, что повышенная работоспособность в Москве после Крыма– это не результат походки силы, а все гораздо прозаичнее и давно научно обоснованно.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что давно исследованиями доказано, что в горах организм при недостатке кислорода в воздухе вырабатывает дополнительный гемоглобин, чтобы лучше усваивать кислород. И этот уровень гемоглобина после возвращения на равнину в течение двух-трех недель еще сохраняется и тем самым лучше наполняет кровь кислородом. А это повышает в свою очередь работоспособность.

– У меня после гор пруха не пятнадцать дней, а больше месяца идет, – попытался оспорить Шива.

– Ну, у каждого человека по-разному реакклиматизация проходит. Бывает и больше месяца идет. Так что, нет здесь прямой связи походки силы и работоспособности на равнине. Поэтому, думаю, что не надо заставлять девчонок глубоко дышать и расходовать лишнюю энергию, если кислорода при медленной ходьбе итак хватает. Надо индивидуально каждому подстроиться под свой ритм и дышать с той частотой и глубиной, которые ему удобны. И я уверен, что многие уже через пару-тройку часов перейдут на удобное дыхание, а не на то, которое ты от них требуешь в походе.

– Посмотрим, – только и смог ответить Борис после непродолжительной паузы. Потом с кряхтением недовольно поднялся с травы и громко сказал девушкам, что технику они закрепят при восхождении на перевал, попросил всех надеть рюкзаки и встать за ним в колонну.

Виталий помог надеть рюкзак Оксане и Лене. А Борис – Кате.

– Ну, вперед, – сказал Шива и тронулся, – на первом шаге повернулся к Виталию и, видя, что тот не становится в колонну, сказал угрюмо, – А ты – через тридцать метров.

– Хорошо, хорошо – ответил Снегов с улыбкой, а сам тем временем почувствовал насколько рюкзак тяжелый и вновь начал сомневаться – а правильно ли он сделал, что не попробовал изучить походку силы. Дорога и впрямь предстояла трудная, перевала не было видно – разнообразные деревья и кустарники покрывали горы и уходили далеко вверх.

Однако сомнения Виталия прошли сразу после первого километра – громко с усилием дышал впереди и шел, как зомби только Борис, а все девочки устали насиловать себя неестественной вентиляцией легких, стали дышать и переставлять ноги естественно и сохраняли из «походки силы» лишь положенную дистанцию – держались на расстоянии шага друг от друга и смотрели вниз, а не по сторонам. После окриков Бориса, они на какое-то время возобновляли «походку силы», но по окончании контроля прекращали мучить себя и переходили на наиболее удобную, а значит, самую экономную технику ходьбы.

Виталий перестал бояться, что отстанет от группы. Наоборот, он стал более уверен в себе, так как шел быстрее девушек и часто останавливался, ожидая, пока пелетон уйдет от него на положенное расстояние, старался держать хоть десятиметровую дистанцию.

Пройдя сорок минут в горку, все девочки устали, и Борис дал команду на привал. Расположились в лесу, в прохладе высоких деревьев. После того, как скинули рюкзаки, Борис отошел от туристов метров на семь, повернулся к ним спиной и начал справлять нужду. Катя, как только услышала журчанье, обернулась, увидела Бориса и с негодованием крикнула: