Кровавые сумерки над Невой

Тень в переулке шевельнулась снова, и Анна услышала шёпот – холодный, как лёд: «Волкова». Кольцо вспыхнуло, но его тепло было слабым, и она поняла, что её сомнения в Дмитрии ослабляют его.

– Нам нужно уйти, – сказал Дмитрий, голос стал резче. – Они не нападут здесь, но они близко.

Анна кивнула, сердце колотилось. Они покинули переулок, но ощущение слежки не отпускало. Петербург смотрел на неё, его тени шептались, его каналы пели, и она чувствовала, как её кровь отвечает. Она снова вспомнила слова деда Петра: «Кровь Волковых – ключ и проклятье». Канал Грибоедова был ключом, но к чему? К спасению или к гибели?

Они вернулись к каналу, где вода отражала звёзды, и Анна остановилась, глядя на особняк.

– Ты знал о рунах, – сказала она, взгляд встретил его. – Ты знал о канале. Что ещё ты скрываешь?

Дмитрий посмотрел на неё, лицо было непроницаемым.

– Я скрываю только то, что может тебя сломать, – ответил он. – Но я клянусь, Анна, я не твой враг.

Сердце сжалось, и она почувствовала, как Кольцо Дня нагрелось, словно откликаясь на его слова. Но разум всё ещё боролся с чувствами. Она знала, что Шуйские близко, что Теркин не отступит, и что канал Грибоедова – это место, где её судьба решится. Петербург шептал её имя, его тени сгущались, и Анна понимала: лабиринт, в который она вошла, становится всё опаснее.

Глава 7

Белая ночь Санкт-Петербурга окутывала город молочной пеленой, но для Анны Волковой этот свет был лишь маской, скрывающей тьму, что сгущалась вокруг неё. Она сидела в своей комнате в общежитии на Васильевском острове – её пальцы сжимали Кольцо Дня, чей металл казался холоднее обычного. После находки рун у Казанского собора, указывающих на канал Грибоедова как место силы, и слежки Шуйских её нервы натянулись, словно струны. Дмитрий, его слова о Марии и алые глаза не выходили из головы, усиливая сомнения. Он защищал её, но недомолвки и фотография 1963 года, найденная в архиве, заставляли задаваться вопросом: друг он или враг? Кольцо Дня дрогнуло, отражая смятение, и Анна вспомнила слова деда Петра: «Сомнения – твой враг, но правда – твой щит».

Она пыталась сосредоточиться на миссии – найти следы Древних и остановить Шуйских, – но записка «Твоя кровь нужна нам» и угроза Виктора Теркина не давали покоя. Книга из архива Эрмитажа упоминала Волковых, но в ней не было ответов о том, как использовать Кольцо или защититься от ритуала, о котором говорил Дмитрий. Она знала: нужно вернуться в архивы – дед Пётр учил, что там, среди пыльных страниц, скрываются ключи к прошлому. Но после слежки Шуйских казалось, что каждый шаг под наблюдением.

Утро встретило серым светом, льющимся через окно. Петербург казался живым – его каналы шептались, мосты хранили тайны, и Анна чувствовала, как кровь отзывается на этот город. Она надела серую водолазку, спрятав Кольцо под воротник, и направилась в Эрмитаж. Сегодня экскурсий не было – куратор дал выходной, и Анна решила использовать время, чтобы снова пробраться в архивы. Надеялась найти что-то о местах силы или Древних, что объяснило бы, почему её кровь так важна Шуйским.

В Эрмитаже залы кишели туристами, но Анна избегала людных мест, пробираясь к лестнице в подвал. Запах старой бумаги и сырости встретил, как старый друг, но сегодня архив казался мрачнее прежнего. Полки, забитые фолиантами, тянулись в полумрак, и Кольцо Дня нагрелось, словно указывая путь. Она шла вдоль рядов, пока не услышала шорох за спиной.

– Ты не должна быть здесь, – произнёс голос низкий и хриплый, с лёгким акцентом, словно обладатель провёл годы среди книг, а не людей.

Анна обернулась, рука инстинктивно сжала серебряный нож деда Петра в кармане. Перед ней стоял пожилой мужчина – невысокий, сгорбленный, с седыми волосами и глазами, блестящими, как у совы, за толстыми стёклами очков. Одежда – потёртый пиджак и мятый шарф – пахла пылью, но в его взгляде была проницательность, от которой Анна почувствовала себя обнажённой.

– Кто вы? – спросила она. Голос прозвучал твёрже, чем ожидала.

Мужчина улыбнулся – улыбка была одновременно доброй и тревожной.

– Меня зовут Фёдор, – сказал он. – Я архивариус. И я знаю, кто ты, Анна Волкова.

Сердце пропустило удар, Кольцо Дня вспыхнуло, послав волну тепла.

– Откуда вы знаете моё имя? – спросила она, отступая к полке.

Фёдор шагнул ближе, движения медленные, но уверенные.