Секс с жизнью

Тем временем Илья и Марина, родители Ирины, собрались переезжать жить в Израиль.

СССР разваливался с каждым днем…

За свои 50 лет жизни на Родине у них накопилась обида за отношение к ним, как ко второму сорту… Национальные предвзятости тотально не объективны, но имеют самое сильное влияние на наш мир, к сожалению…

А в новом Израильском государстве, открывшем для своего народа двери, такого дискомфорта гарантированно не существовало.

И они, невзирая на свой не молодой возраст, все взвесив, собрали вещи и улетели строить свою жизнь заново, как и тысячи израильтян со всего мира.

Свою квартиру они оставили Ире с Лёшей и Тёмкой: «Живите, стройте свою семью», – сказали они с любовью и заботой.

…Время неумолимо торопило события жизни наших героев!

Лёша и Ира стали мужем и женой.

Без пышных свадеб и белых платьев они тихонько расписались одним дождливым пасмурным петербургским денечком.

Сложно сказать, к чему отнести это происшествие, но, когда они счастливые вышли из загса, у Иры внезапно хлынули месячные, и было сложно скрывать появляющиеся красно-бордовые пятна на ее платье.

Очень неприятное ощущение она поймала в тот момент.

В голову приходили самые разные мысли.

Вспоминались слова подруг: «Не вздумай выходить за него! Он ветреный, молодой, не твой!» А также неоднозначные фразы недовольной матери…

Но от всего этого она пыталась отвлечься, скрывая окровавленные ноги на людных местах.

Толи это было очищением при вхождении в новую жизнь, толи предзнаменованием ее кровавого пути, время покажет.

Они начали жить втроем!

Хочется особенно подчеркнуть, что их интерес к всевозможным веяниям эзотерических, магических, оккультных и прочих потусторонних мудрецов совпадали. Засасывал их открывающийся магический мир на все сто процентов, особенно Лёшу.

В изучении всего этого, ранее запрещенного, они находили свое вдохновение. Пробовали и погружались с головой во все, что только было возможно, а возможно было чертовски много.

Так шло время, эволюционировал Союз, и Лёша с Ирой шли в ногу со временем, а может даже и быстрее.

Но в какой-то момент бедность перестраивающейся страны утомила их. Перспектив тупо не было.

Если ты не залез под чью-то бандитскую крышу, зарабатывать не давали…

А у Тёмки зашкаливал переходный возраст. Уличные компании разрушали порядок его жизни, внося уродливые коррективы в и так сломленную психику подростка.

И на фоне всей этой картины мысли наших ребят о святом и высоком однозначно подталкивали их к кардинальным переменам.

Манило их то место, куда так смело уехали родители Ирины,и которое неспроста называлось Святой землей. Ведь оно было центром одновременно трёх религий.

ГЛАВА 5

Святая земля

Спонтанные решения и риск – стиль молодых, вы же знаете.

Ира медленно и верно подвела молодого мужа к мысли, что тоже стоит попробовать улететь в Израиль по примеру родителей.

Он был не против, и больше всего ему откликалась мысль, что это место рождения Христа.

Формулировка слова «верить» была ему не известна, но про Христа он знал.

Он ему симпатизировал.

Да и о какой вере можно было говорить, если его отец, Валентин Григорьевич, заслуженный и примерный коммунист, отрицал существование Бога…

Решение было принято! Начались сборы для переезда заграницу. На дворе стоял 1994 год.

Родители Ирины прожили два года в иммигрантском караване, такие не простые условия ждали каждого израильтянина по приезде в только зарождающуюся страну.

Со временем, выучив мало-мальски язык, нашли работу и взяли квартиру в ипотеку в новом строящемся городке, Верхнем Назарете.

Илью с руками забрали на завод. Его квалификация советского ученого была на вес золота.

Марина тоже нашла работу, но попроще – работала уборщицей в домах обеспеченных людей.

Их мужеству можно только удивиться. Ведь в пятьдесят лет начать свою жизнь с нуля и пойти на такие трудные условия ради внутреннего комфорта – признак тотально сильных людей. Да, однозначно, те, кто пережил блокаду Ленинграда, имеют ярко выраженный крепкий внутренний стержень.

Ирина, общаясь по телефону с родителями, предполагала, что переехать в Израиль будет решением большего ряда проблем. Само собой, что первое время они смогут пожить в квартире ее родителей, ведь теих поддержат, чем смогут.

Сильно уж пугали Иру состояния Лёши… Он слишком глубоко начал изучать потусторонний мир, и это переходило грань адекватности.

Частые приводы Тёмы в милицию тоже давали свой осадок.

Да и вообще, просто хотелось сменить картинку угасающей страны на что-то новое и престижное, а словосочетание «жить за границей» грело душу человека, выросшего в Советском Союзе.

Женщины – всегда двигатели прогресса на этой земле. Так пошло от самой первой, Евы, надкусившей яблоко «добра и зла» в раю. Ну, а в еврейских семьях особенно –женщина занимает лидирующую позицию в решении многих вопросов.

В итоге наша молодая семья продала родительскую квартиру и собрала чемоданы. Со слезами попрощались они со всеми друзьями и хористами, которых было очень много, и улетели в Израиль.

Сложнее всего было Артёму. Его окончательно разлучили с любимым отцом. Его выдернули из привычной школы, забрали товарищей и везли непонятно куда, не понятно зачем! Депрессия, сменяющаяся на злость – вот какие эмоции проживал этот подросток, но мало, кого из взрослых это волновало.

По приезде на Святую землю Лёша с Ирой окунулись в изучение иврита и поиск работы.

Жили они у Ириных родителей.

Адаптация к новой жизни не сказать, чтобы была легкой, но они справлялись – их гибкие умы перестраивались с хорошей скоростью. Уже совсем скоро Ира начала преподавать музыку для детей русскоговорящих арабов, а Лёша устроился на завод в ночную смену.

Но жить с родителями жены – это такая себе «сказка».

Молодой муж приходил после ночной смены спать в комнату, где они жили с Ирой, но громкое еврейское радио на кухне Марины Афраимовны аннулировало его сон. Напряжение росло. Его считали лентяем и лодырем, жить вместе становилось все сложнее.

Мысли о своём жилье все чаще посещали мужчину, но сейчас это казалось вообще не реальным.

Голова кипела задачами и целями, жить в чужой стране и собирать по кирпичику свой быт – не простая история. О совместных детях с любимой женой мыслей и близко пока не было.

Отдушину, как и прежде, он находил в изучении потусторонних миров и учений. Как пчела с цветка, он собирал по крупицам свою картину мира.

Ох, уж этот поиск людьми смысла жизни… Он ведь иногда отдаляет их от этой самой реальной жизни.

Ну и как это всегда бывает, ему начали попадаться единомышленники, и оказалось, что тут они даже более «продвинутые», чем на Родине. Все же страна, объединившая сразу три религии, плодоносила такими персонажами.

Ириша шла в ногу со своим мужем, изучая религиозные темы. Они очень любили друг друга и старались смотреть в одном направлении.

А дальше Алексей стал изучать иудаизм. В государстве Израиль все построено на мысли, что они «избранный, благословленный Богом народ на планете». Вечно и всюду притесняемые евреи, всегда молились о независимом проживании на обетованной Богом земле.

К слову говоря, у большинства сильно религиозных людей есть такая штука: «только мы живем правильно по законам Божиим, остальные – грешные, грязные, место им в аду!» И если в некоторых государствах религия и правительство имеют свои параллельные русла влияния, то в Израиле – это один, единый котел определения на «свой и чужой».

Определяется национальность в этой удивительной стране по женщине. Соответственно, у Алексея были все права на то, чтобы стать полноценным евреем, как мужа жены, чистокровной еврейки.

Всех мужчин еврейской национальности обрезают в самом маленьком возрасте – на восьмой день от рождения. Таков закон Авраама, прародителя избранного народа. Ритуал обрезания – это когда с полового члена мальчика срезают верхнюю плоть–мягкую кожу, покрывающую ствол самого члена.

Были моменты, когда и Лёша подумывал совершить этот обряд посвящения, ибо планы на жизнь в этой стране виделись самыми основательными, а обрезанный – значит «свой»!

Но до этого дело не дошло. Роднее, так сказать, ему пришлась христианская философия… Они просто получили местные паспорта, и теперь их фамилия была не Леонтьевы, сократили ее до Леон (местные ни разу не могли правильно произнести это слово, коверкали на самый разный лад.) А вот Леон – что-то простое понятное, с испанским уклоном.

…Маленькое облачко наблюдало за своими будущими родителями. А пока оно летало над Святой землей, наблюдая, как молодая семья обустраивала свой быт.

Душа эта повидала много эпох, побывала в разных телах… Её опыт перерождения достиг предпоследнего уровня. Миссия, ради которой стоило снова вернуться в физическое тело, саккумулировав весь предыдущий опыт, познать высшую степень любви и поделиться ею с миром глобально.

Такие души посылают на землю в момент сакральных переходов человечества на новый уровень духовности и сознания…

Душа эта была в теле мужественного и смелого воина, но он пал на поле сражения, пронзенный мечом в самое сердце. Селилась в могущественного короля в пустыне. Под его правлением была треть земного шара, и в его королевстве царила любовь, порядок и изобилие. Покинула она огромное тело славного властелина, вошедшего в историю на многие века, в глубокой благостной старости. Несла науку в мир в теле американского ученого в Нью– Йоркском университете. Проживала ужасную, одинокую холодную смерть в антарктических льдах. Была в рабстве и наблюдала, как тело сгнивает заживо, от болезней и пыток в деревянных клетках под знойным солнцем…

Много испытала она воплощений, но сейчас был план – максимально повысить градус и за короткий срок прожить ту трансформацию, которая в 21 веке просто своим собственным существованием будет переворачивать сознание людей.

Лёша и Ира идеально подходили под эту цель. В них был виден потенциал для раскачивания на каких-то самых суровых эмоциональных качелях.

Их высшее образование и примерные семьи не мешали им ломать стереотипы общества и исполнять смелые, а иногда жестокие поступки, местами граничащие… ну, сами потом увидите и рассудите, с чем…

А, кстати говоря, личная жизнь наших героев была на очень достойном уровне.

Они всегда изучали новое и старались разнообразить свои занятия любовью тантрическими практиками по книгам и всему тому, что было доступно для вкушения наслаждений.

Делать это за стенкой у родителей – такое себе пальто, но как уж было.

Само собой разумеется, ребята предохранялись – не было плана беременеть.

Но судьба, договор душ, воля Божия – кто, во что верит, имели свой план на ребят. Маленькому облачку было уже пора обретать физическое тело.

Он порвался…Бывает такое в жизни, ага… ну… так было нужно именно сейчас.

Влюбленная пара даже не заметила происшествия, наслаждаясь сексом, а семечко под напором устремилось вперед.

В этом месте хоть и темном, но очень теплом и уютном, было уготовано развиваться ему ближайшие 9 месяцев.

Полет в невесомых галактиках завершился. Теперь в животике его будущей и им лично выбранной мамы у души началась адаптация к этому физическому миру.

ГЛАВА 6

Внутри мамы

Подходила дата женских дней, а они не начинались.

Ира почувствовала легкое волнение в груди…

Вечером был куплен тест.

Он показал те самые сакральные «две палки».

К такому неожиданному повороту каждая семейная пара относится по-разному…

«Как сказать ему?» – наверное, этот волнительный вопрос возникает в голове каждой девушки в такой момент.

Несколько дней было взято будущей мамой на осмысление произошедшего.

Как-то раз Лёша пришел с работы утром уставший, но как всегда заботливый и нежный. Ира сидела на диване с кружечкой чая и смотрела передачу по телеку. Обернувшись на слова вошедшего мужа: «Как ты, моя хорошая?» –она поманила его к себе.

Дело с горячих поцелуев перешло в занятия любовью и в тот самый момент, когда оба организма готовы слиться в самом глубоком контакте, она остановила его руку, готовую надеть резиночку на пульсирующее наполненное кровью мужское достоинство…

– Он нам в ближайшее время не пригодится, любимый, – шёпотом произнесла она, смотря в глаза Лёше.

–Что ты имеешь ввиду, зай? – горячая кровь из таза резко переместилась в голову. В висках застучало, дыхание как будто остановилось у двадцатишестилетнего Алексея.

–Я, похоже, беременна, родной, – произнесла она, наблюдая, как он замер на вдохе.

–Как такое возможно? Мы же всегда предохранялись, Ир?

–Я не знаю, как. Вот так бывает. Ты рад?

И конечно… Лёша был рад, но шок обездвижил его язык.

Все это было, мягко говоря, не по плану, они еле-еле зарабатывали на еду, жили на родительских половицах в малюсенькой комнате, а тут ребёнок!!!

Мысли про аборт даже не возникло. Раз Бог дал, значит так тому и быть.

Духовное поле в жизни ребят поменялось. Теперь во всех планах на дальнейшую жизнь обсуждался грядущий ребёнок.

Душа внутри мамы, в виде миллиметрового комочка, ощущала, что между родителями происходит волнительный момент.

Сердца, которое могло бы биться, еще не было, но душа поняла: «Меня хоть и не ждали, но приняли! Живём, растём дальше!».

Участь многих своих не рожденных братьев и сестер, выволоченных из этого теплого материнского лона холодными клещами, миновала его. Всего этого душа не могла оформить в слова, но все чувствовала…

Недели превращались в месяцы.

Жизнь у ребят шла своим чередом – работа, дом и учёба.

Ира днем ездила к богатым русскоговорящим арабам и с их детками занималась вокалом.

По приезде в Израиль им выдали специальное пособие, на которое они могли купить профессиональный инструмент для заработка, и Ирина приобрела то минимальное, что ей было нужно для преподавания музыки.

Ночью Алексей уезжал на свою работу, на картонный завод, где всю смену тупо отрывал куски картона от коробок, готовящихся к упаковке и отправке.

Глупая работа для человека, закончившего с отличием один из лучших институтов Союза, но таковы были реалии на сегодняшний день, нужно было зарабатывать хоть каким-то образом…

…Подходила зима.

В Израиле она очень грустная – сыро, дождливо и холодно, градусов +13,+19 максимум. Помещения абсолютно не готовы к этому сезону, по стенам течёт вода, пахнет влажностью, отопительных приборов нет, только кондей на режиме «тепло». Вообще погода на Святой земле, как и все там, необычное – летом критически сухо и жарко, зимой противно холодно, температура могла поменяться несколько раз за час.

Подсознательно оба будущих родителя привыкали к мысли, что летом появится на свет новый человечек и их станет трое.

Беременность протекала по-разному: были и токсикозы, и истерики, и благостное тихое состояние, но какой-то внутренний голос говорил Ирине, что этот ребенок будет особенным.

Ну или ей так хотелось… А чего ей хотелось?

Мечтала она о том, что в этот раз все у нее будет по-другому.

Многое она уже поняла в этой жизни, сделала выводы. Отношения с Лёшей у нее были прочными и хорошими, ведь это впервые так происходило за всю ее взрослую жизнь. Тянуло ее к чему-то стабильному, святому, божественному и хотелось ребёночка своего погрузить в это, как знак исправления всех своих прежних ошибок.

Наверное, будет верным сказать, что у нее был конкретный настрой на «правильную жизнь».

Молиться пока она не умела, но своими словами обращалась к Богу с просьбой показать ей то, чего она искала.

А чего она искала?

С виду-то все было классически хорошо в ее жизни.

Но нет. Чувство вины за «горячую» молодость, за смерть Паши, за неприкаянного Тёму, за множество обмана и измен в общении с людьми, за какой-то бессмысленный и, честно признавшись, не идеальный образ жизни.

Искала она свободы от вины – того самого необъяснимого ощущения счастья, когда искать больше нечего не хочется.

Смаковать эту жизнь без тени за спиной с наказующей секирой. А ведь в душе многих людей есть это подсознательное ожидание, что счастье может в миг прекратиться и придется отдавать по долгам.

Жаждала именно этих изменений она с рождением своего дитя.

Лёша вращался, как мог.

Он заботился о своей беременной красивой жене, животик которой увеличивался на глазах.

Как вы догадываетесь, она, конечно, была не очень проста характером…

Глава семьи (хоть его таковым и не считали) зарабатывал деньги и умудрялся ходить на уроки, разучивая новый язык, но, по большому счету, никто не ценил его старания. Постоянное давление со стороны Ирининых родителей, а особенно тещи, было невыносимо.

Досадным было то, что и сама Ира, регулярно переходя на сторону мамы, «профессионально играла на его нервах», обвиняя в лености, мягкости и безделье. На эту «оборону от недовольных женщин» и приходилось Лёше тратить свои силы.

Как вы поняли, человек он был тонкой душевной организации, и ебашить по 12 часов в ночную смену, а днём учить язык для его психики было не реально. Нужно было выбирать что-то одно, и конечно, более логичным становилось учить язык, без него жить в этой стране было невозможно. Но, блин, тогда он тут же становился лодырем в глазах тёщи.

В мозгу мужчины «щёлк» происходит только, когда он уже берет на руки своего новорожденного ребенка, и то не у всех.

А до этого момента он просто знает, что это случится, жизнь его меняется не сильно. Но это было не про нашего Алексея – его отцовская лампочка включилась намного раньше…

За эти годы совместной жизни он увидел и узнал, как Ириша могла «пережевать и не подавиться» любым человеком, не разделяющим ее быстро переменчивые взгляды. Наблюдал, как ужасающе жестока и хладнокровна она с теми, кто не соглашается с ее мнением.

Видел, как за один день она из 80 своих певцов уволила 40. И ведь просто потому, что у нее имелась эта власть.

Гордая, высокомерная и упрямая она была девушка. Нося золотой кулон, звезду царя Давида, на своей длинной шее Ира вершила судьбы.

Отношения к своей маме у нее были очень неуважительные, хотя она могла одномоментно переметнуться на ее сторону против кого-то, например, против Лёши.

С отцом, Ильей, вообще складывалось ощущение, что их нет, отношений.

Того можно было бы назвать «подкаблучником», ибо он находился тотально за Марининой спиной. Их мнения с виду не различались, но на самом деле он был безмерно умным и мудрым человеком и попусту не тратил свои силы на борьбу с женщинами, которые стабильно держали атмосферу в стальных рукавицах.

Илья был занят работой и больше всего общался с Яшей, младшим братом Иры,ведь он всегда хотел пацана, и с дочерью у них не ладилось с первых дней.

Об этом говорит то, что, когда Марина родила Ирку, он всегда спрашивал, «как ОН», а не «как ОНА».

Любил он ее по-своему, но проявлять своих чувств вообще не умел.А кто его учил-то?! Его родители служили стране в Отечественную войну. Своего отца он видел последний раз в окопе во время боя, ему тогда шесть годков было. После его гибели Илюшу сдали в Суворовское училище (там хоть кормили/одевали), ибо мама в умирающем голодном Ленинграде еле-еле прокармливала младшую сестренку Риту. Хотя клей в прикуску с опилками сложно было назвать едой…Страшное время было для детей тех годов…Выжить– вот, что означало, любить!

Казалось, что с мужем Ира была абсолютно другим человеком, или он влюбленный не замечал этого, но в любом случае его трепетная любовь и мягкость характера покрывала все эти черты сложного характера женщины.

Ведь часто так и происходит: твердое встречается с мягким и образуют невероятно красивый союз. Вопрос лишь в том, насколько естественно, когда женщина занимает роль «твёрдого» в отношениях? Да и часто кажущееся «твёрдым» не является таковым, а это твёрдое – очень склизкое, болезненное и напуганное. Но посмотрим, что же было дальше.

Вы не забыли про Тёму?

Этот бедолага-парень увидел, как поменялась мама, забеременев… Дела в школе у него шли плохо, он опять втянулся в плохие компании, начал пробовать наркоту, привлекая таким образом внимание матери. Но та была сейчас сфокусирована на будущем новом ребенке.

Жили они вроде все в одной квартире, но энергетически находились каждый в своем мире, и эти миры не пересекались.

Разговаривать ему с ней было сложно, да и не о чем.

У мамы с Лёшей был какой-то свой улетевший вайб под названием «поиск духовного». «Если раньше она была увлечена своими блядскими романами с мужиками, то сейчас стала типа просветляться! Один хуй – на меня ей до пизды!», – примерно такие мысли о маме посещали его.

Бабушка с дедом, как могли, согревали его озлобленное сердечко, но ему-то нужна была мама, не говоря уж о папе.

На очередном УЗИ молодым родителям сообщили, что у них будет мальчик.

Радости не было предела у всех, особенно у родителей Алексея – первый внук скоро родится же!

Сразу было решено назвать его Гришей, Григорием, в честь прадеда по папиной линии, тоже погибшего в Великую Отечественную.

Но, как вы поняли, родители у Гриши были творческие и начитанные ребята, а еще очень хорошо умели приспосабливаться к новой среде, поэтому официально решили вписать его в документы как Грей.

Алые паруса скрестили с английским именем, и выходило очень даже нарядно – Грей Леон!

Никто никогда косо не посмотрит в этой стране на человека с таким именем и фамилией.

То, что он Алексеевич, не имело значения. В Израиле не вписывают отчество в документы, ибо там женщина является главным представителем рода.

…На закате, тихими вечерами и одинокими ночами Ира беседовала с мальчиком, который рос у нее под сердцем, а рос он быстро.

Пинался ножками, не давал ей спать. Парень был мегаактивный, и когда мама уставшая приходила с работы отдыхать, он начинал практиковать свою внутреннюю гимнастику.

Он ощущал все, что происходило снаружи.

Слышал, когда мама плачет, и затаивался внутри. А когда она смеялась, а делала она это очень заливисто и громко, радовался.

Чувствовал, когда подходит папа и своей мужской рукой гладит маму по животу.

Слышал, как шарашат волны по телу, когда родители занимались любовью, но для него это было что-то странное, ведь отцовская мужская энергия, заливаясь в тело мамы, меняла привычный ритм жизни.

Как-то утром он ощутил очень неприятный холод, ему было ужасно неуютно…

Громкий, поставленный годами тренировок голос мамы, как молнии, как электрические разряды, пронзал его нежнейшее тельце – родители явно ругались.

–Ты заколебал херней заниматься! Иди, вставай, делай что-нибудь!

Это две разъяренные женщины, как крокодилы с ужасающей лязгающей пастью, устремились на воспитательные процедуры нежного Алексея.

Сегодня эта истерика стала точкой кипения для мужчины, старания которого обливали дерьмом на постоянной основе.

…Он надел свою плотную черную кожаную куртку, широкие темно-синие джинсы, кроссовки на высокой пружинистой платформе, брендовая подделка, купленная на советском рынке, кинул через плечо качественно сшитый кожаный рюкзак с массивными железными молниями, взял с собой пару мандаринов и молча вышел из квартиры.

Дом, в котором жили теща с тестем, находился на горе. Район назывался «Гора Иона» от того, что в пещере, находящейся внутри горы, по преданиям, жил израильский пророк Иона.

Этот райончик только застраивался, и как бы ярусами на склоне горы прочерчивались улочки с новостройками четырехэтажных бетонных коробок.

Дом, где они жили, находился на самом верхнем уровне, а макушка горы Иона была покрыта растительностью из кедров. Вид оттуда был невероятно красивый: вся Галилея (область в государстве), как на ладони, а посередине долины виднелась единственная в мире, абсолютно равносторонняя гора Фавор! Та самая, на которой, по библейским сказаниям, было явлено преображение Христа.

Лёша пошел подальше от места, где ощущал столько унижения и боли, ему хотелось побыть наедине и понять вообще, как жить дальше.

Ярус за ярусом, он спускался по размашистым серпантинистым улицам вниз, к основанию горы. Он шел в ту самую пещеру, где его точно никто не увидит и не найдет. С каждым шагом он все больше понимал, что делать ему тут больше нечего, и выход один – возвращаться на Родину.

Те самые смертоносные вилы, на которые задорно поднимала близких людей его любимая женщина, наконец-то больно воткнулись и ему под ребра… Его не уважают, не ценят, не любят, им понукают, манипулируют, и вообще этот полный пиздец настал.