Подтексты. Том 2

Евгения Ушенина

Подтексты. Том 2

Предисловие

А помните летний ливень в жаркий полдень? Щекочущее желание выбежать из-под навеса и одновременно страх намокнуть, показаться глупым, испачкать белые кеды… Но если сделать шаг под дождь, жара мгновенно растворится, условностей не будет, вернётся детство, смех, лёгкость и творчество. Так и наши студийцы заходят в новый опыт, пробуют писать непривычные для них тексты, открывают в себе неизвестные ранее авторские грани.

Я горжусь каждым учеником и благодарю за важный и смелый шаг к самому себе, к разрешению быть не в инфантильности, но в настоящем детстве – беспредельном, божественном, счастливом. Второй том клубного сборника «Подтексты», несомненно, отличается от первого большей раскованностью, большей искренностью и мастерством.

Читая книгу, вы увидите ученический прогресс, найдёте аллюзии и реминисценции, заметите общие темы и переклички, но при этом стихотворения и прозаические тексты состоялись как отдельные художественные произведения.

Евгения Ушенинаписатель, поэт, преподаватель мастерских,основатель Подтекст Клубаhttps://t.me/podtext_club

Эта книга – не просто сборник стихов и прозы. Это маршрут авторского взросления студийцев Подтекст Клуба: от первых робких шагов и сомнений к уверенно звучащему голосу творца. В ней – смелость быть собой, хрупкость, превращённая в силу текста, и та внутренняя дисциплина, без которой не рождается творчество.

Каждый текст в сборнике полон жизни и внутренней правды. И, несомненно, очень красив.

Позвольте себе не просто читать, а вслушиваться, чувствовать, смаковать. И, возможно, вы найдёте в этих историях отклик или вдохновение для собственной творческой дороги.

Айно Васильевадетский писатель, поэт, психолог Подтекст Клубаhttps://t.me/aino_tell_a_story

Работая со стихами участников одной из групп мастерской Подтекст Клуба, я испытывал большое удовольствие. Процесс творчества долгий, постепенный и вместе с тем мгновенный. Кто-то из авторов больше имел склонность к работе в жанре лирического-мистического триллера и баллады (Жанна Белобородова, Виктория Горина), кто-то склонялся к рок- и одновременно традиционной поэзии (Евгений Фокин). Кто-то – к публицистично-ироничным стихам момента (Мария Ефимова), кто-то – к герметичной сложной интеллектуальной поэзии-игре (Юлия Шмелева).

Творческий рост не идёт строго снизу вверх и вперёд по мягкой диагонали и скорее похож на восходящую гегелевскую спираль. Я видел, как тексты меняются, становятся глубже, насыщеннее, мягче и внутреннее, объёмней. Как улучшается форма, формируется подтекст. Это было интересно.

Раскрытие поэта может произойти неожиданно и в новой плоскости. Так что пишущим людям рекомендуется пробовать разные поэтические жанры и темы. Это расширяет возможности стилистического поиска, позволяет пробовать силы и накапливать опыт, технику владения словом.

Владимир Кочневпоэт, преподаватель мастерской, редактор журнала «Легенда»,автор учебного пособия по поэзииhttps://vk.com/kochnevvvvladimir

Подтекст Клуб – не кузница талантов, а ювелирная мастерская по их огранке. Команда организаторов и преподавателей уверена в том, что к ним приходят самые глубокие и талантливые люди. А наша задача – помочь убрать лишнее (комплексы, убеждения, низкую самооценку) и подарить прекрасную оправу в виде знаний и поддержки. Наши самородки превращаются в бриллианты, а мы просто делимся и верим.

Юлия Иваницкаяпоэт, преподаватель мастерской, организаторсообщества «Музыка Парнаса», психологhttps://t.me/ivanitskaya_psy

Поэтическое творчество – это и дар, и упорный труд, связанный с формированием индивидуального, неповторимого авторского стиля. Бесценную помощь в этом оказывает поэтическая студия, в рамках которой поэты и прозаики осваивают азы художественного мастерства. Студийцы прозаической и поэтической мастерских Подтекст Клуба имеют уникальную возможность не только познакомиться с основами эстетики, поэтики и риторики, с технологиями литературоведческого анализа, но и представить на разбор свои литературные произведения. Каждый студиец в рамках поэтической студии выступает не только в роли автора, но и критика, который отмечает достоинства и шероховатости произведений других прозаиков и поэтов. Участник студии получает возможность и для автокомментария, рефлексии. Так создается особая атмосфера диалога, сотворчества.

Для меня как филолога, ученого-литературоведа и поэта сотрудничество с начинающими поэтами и прозаиками – это очень ответственная индивидуальная работа, которая предполагает не столько теоретический аспект, сколько практический, нацеленный на раскрытие почти безграничных возможностей искусства слова. Результат занятий в поэтической студии – это обретение ее участниками уверенности в собственных силах, новых возможностей, формирование собственного стиля, выбор индивидуальной траектории развития. Александра Романова, Александра Котельникова, Анна Стрельникова, Нина Лаврентьева, Мария Васильвицкая, Александра Быстрова, Мила Эвоян в ходе занятий студии через знакомство с классическими формами обрели достаточно оригинальные художественные средства выражения авторской позиции, что является основой продуктивной творческой деятельности. Хочется пожелать всем авторам, чьи произведения включены в этот сборник, постоянного саморазвития и поиска.

Геннадий Косяковдоктор филологических наук, профессор, преподаватель мастерскойhttps://vk.com/wall-26047628_9063

Составляя второй том, я зачитывалась произведениями студийцев. Среди прозы есть и уже знакомые по первому тому герои от авторов, занимающихся второй год, и неожиданные приключения, поданные в индивидуальной манере новыми студийцами.

Что же касается поэзии, можно смело сказать: нет похожих авторов среди учащихся. Очень интересно было наблюдать, как поэты расправляют крылья, не просто учатся технической стороне вопроса, а учатся не бояться себя – выражать мысли и чувства в той манере, которая им отзывается.

Как постоянный студиец мастерских я на себе прочувствовала методики каждого преподавателя и благодарна им за вдохновение. Особенно приятно, что наши студийцы получают места на конкурсах со стихами, написанными во время обучения в мастерской. Хотелось бы поблагодарить каждого, кто творил с нами в этом учебном году. Спасибо за интересное общение, за вдумчивое чтение текстов друг друга, за честные и при этом бережные отклики, за искренность, которой не боялись делиться, и за творческую работоспособность. Отдельная благодарность организатору и преподавателю мастерских Евгении Ушениной за создание Подтекст Клуба и за его развитие.

Александра Романовапоэт, куратор Подтекст Клуба,ведущая клубного подкаста «О чем говорят авторы»https://vk.com/romanovasandr

Сборник стихов и рассказов от разных авторов из мастерских Подтекст Клуба – удивительный симбиоз поэзии и прозы, который погружает читателя в трепетные миры и будоражит сознание.

Ни одно слово в книге не написано случайно, в каждом глубокие чувства писателей и поэтов. Советую прочитать «Подтексты. Том II», если хотите услышать о важном и сокровенном, которое часто остаётся в тени; увидеть, что вы не одиноки в своих эмоциях; получить удовольствие от смыслов между строк и узнать новых интересных авторов.

Мила Эвоянписатель, редактор Эксмо, ведущая рубрики«Случайный образ» и редактор в Подтекст Клубеhttps://t.me/milie_istorii

Сборник погружает нас в целую Вселенную. Там живут ощущения Детства и давно ушедшие Близкие, там правят Любовь и Счастье, несмотря на Потери. Грусть и Печаль растворяются с приходом Утра, а на обратной стороне Луны можно прочесть рассказ или услышать мысли Листа офисной бумаги. Там легко заговорить со Временем и своей Тёмной частью, узнать, зачем светят Звёзды и что творится в голове у Мамы.

Книга объединяет произведения участников литературных мастерских Подтекст Клуба и читателей. Она отличается жанровым и тематическим разнообразием: рассказы, отрывки повестей и стихотворения, затрагивающие вопросы памяти, любви, жизнестойкости и внутреннего преодоления. Тексты выделяются яркой авторской индивидуальностью, языковыми экспериментами, глубоким психологизмом и высоким уровнем литературного мастерства. Отдельное внимание уделено сочетанию традиций и поиска новых выразительных средств: нестандартная орфография и пунктуация придают произведениям особое звучание. Сборник понравится любителям современной прозы и поэзии.

Ирина Громовакнижный блогер, ведущая книжного клуба «Книги, кофе, все дела подождут»,автор рубрики «Книга по душе» в Подтекст Клубеhttps://t.me/iraproknigi

Александра Романова

Кино

На белых обоях лучше видно кино про осень.Титров не будет, даже когда последний лист улетит из кадра,даже когда фонари погаснут и наступит утро —свет станет ярче, розовее, словно твоя новая пудра.И тогда ты можешь перестать быть зрителем,откинуть одеяло и станцевать.На белых обоях солнце покажет кино про тебя.Твои руки ветвями качнутся в такт ветраи увлекут за собою плечи, талию, ноги…Ветви в зрительном зале станут рукоплескать.Только не надо пальцами разных зверей парадировать.Оставь театр теней для детского смеха.Просто танцуй…

«Не стану тебя жалеть…»

Не стану тебя жалеть,когда захочешь отважно проверитьнепрочность ступеней к спрятанной дверии разобьёшь до ручьёв коленки.Не стану тебя жалеть,когда, распесочив игриво время,важное в бездну гулко уронишьи будешь долго чихать от пыли.Не стану тебя жалеть,когда, уверовав в ложь или правду,горячую, пышную драку затеешьс прогорклой победой крупинчато-чёрствой.Не стану тебя жалеть никогда.Буду тебя любить.

Сын

Крик мой оповестил мать мою,что добрался дух благополучно до тела.Крик мой оповестил отца моего,что способен теперь след я оставить.И освоившись в новом жилище телесном,Пожелал я безименщиком оставаться.Неудобно забывшим имена свои стало,спеленали меня, именовали меня.Подрасту и обуют в колодки с подошвой,и покажут какие следы оставлять мне,и верёвкой привяжут за щиколотку,чтоб не вздумал я голою пяткойза порогом следы понаделывать.И наденут пестерь мне на плечи,чтобы крылья не выросли часомиз лопаток моих угловатых.И вскричал,что ворвался сюда я и вырвалсяиз всемягкого недра уютного,чтобы выполнить то, что возложено.И вскричал,что тряпичные бледности,не тягучие, хлопко-бумажныеобмотавшие тело, мешаются,не дают разбежаться, как велено.Размахнулся, да ленту атласнуюсдёрнул крепкую, пятки нехожиерастопырил и криком просоленымкрикнул Имя моё настоящее,то, что в книгу небесную спрятано.Но отец мой суровый тихонечкогуб коснулся своим указательным,и качнул вправо-влево: не надо, мол.И запомнил я жест этот крестиком,и забыл про небесное вовсе я.И зажил я под новым под именем.В пятках чувствуя силу могучую,и в лопатках порой ощущаючи,что расправить мне крылия хочется.

Рай

Над небом голубым

Есть город золотой

(Анри Волохонский)Под пылью городскойне видно синих глаз,прозрачный голос спряталсяпод панцирь жёстких фраз.А в золоте волосот Тиффани цветы,и бредишь ночью краткоюо том, что купишь ты.Но как желанья главные достать:вернуть свой детский беззаботный смех,руки без морщинок нежной мамыи велосипед, ещё не смазанный.И целый день твоёподсвечено лицо:стучишь, как дождь по улице,ты Слово за словцом.И любишь не любя,бежишь, не чуя ног…И кажется порой тебе,что это лишь пролог,И скоро рай земной ты обретёшь,и выйдешь к морю полному теплаили побежишь пшеничным полемс тем, чей светел взор неиссякаемый.

«Трещат цикады…»

Трещат цикадыПодсвистывает пеночкаВ наушниках рок

«Ветер в реке…»

Ветер в рекеОтражение режетДостаю масло

«Сугробы свежи…»

Сугробы свежиМашина моя в каком?Маффин кусаю

«Капли дождя…»

Капли дождяС моста бросаютсяв поток машин

«Под пузом моста…»

Под пузом мостаТопочет электричкаНа шпалах жучок

«Мне приснилось…»

Мне приснилось,я маленькая.У маминой мамы в огромном домесижу перед шкафом.Тугую тяжёлую дверь открываю,а там мои вещи.Смотрю я на бабушку, вверх:– А где же твои теперь будут?– Теперь мне не надо так много,моим места хватит и с краю,на верхней.Проснулась.А бабушки нет тридцать пять…Какой там! Почти уже сорок…Смотрю высоко-высоко…Где брошка твоя?..Не приснилось.Я маленькая.

«Давайте честно…»

А.Н.

Давайте честно,ведь у жизни нет правил.И Богу всё равно какие у тебя планы.Утром проблемы, в обед смерть, вечером праздник…Не нам крошить ингредиенты в салатник.Разделись на двое.Скорби со скорбящими.Нет середины —улыбайся с празднующими.Нутро разорвано.Пустота светлячкамив новом дне мечетсямежду адом и раем.

«Ребра грудной клетки…»

Ребра грудной клеткиневидимого динозаврав небе почти смыкаются,почти утыкаются в солнце.В отсутствии ящерной плоти,железно чадящим вирусом,грею чернёной резинойасфальтовый позвоночник.Останки. Скелет белёсый.Застыли панцирь да кости…Как пересмешники времени,не в такт поворотники тикают.А может, невидимый глазу,дышит зверюга огромный?Икнув, переварит в брюхе,кислым дождём запивая.Стою пролетающим летомв пробке на южной рокаде,в жарких лучах Светила,в клетке грудной динозавра.

«Ходят на солнце…»

Ходят на солнцеВсе усталые ЛошадиСлед в след тёмные пятна

В городе мало звёзд

Знаешь, почему в городе мало звёзд?В городе совсем нет травы.А полевые травы – это антенны.Антенны,принимающие волны миров внеземных,Галактик в ста-тысячах световых.Ветер дует – создаёт помехи,пух кипрея волной летит,Так выглядит инфразвук…Ну что, ты! Это не для смеха!Отрывается лепесток зверобоя, спиреи…Мышиный горошек рассыпал грозди обид —Шуршат. Надо было плотнеевыбирать антенну:чертополоховую, например.Она дороже, зато надёжнее,Мало теряет звука.И реже срывают эту дверь с петель.Но и ему не скрыться от бабочек.Бабочки раззадорятся, летают,щекочут цветочные недра, подставляяраспахнутые батареи солнцу в лицо.И разбрызгиваетсяконфиденциальная информацияличных переговоров нашегои чужих миров…она светится ночью,ты удивляешься,что много в поле по ночамсветлячков…а кто-то ходит,собирает её для своих стихов…А сообщения с помехами,поступают в подземные венытекут в океаны – это сообщения китамот их любимыхиз других миров:– Как у тебя дела?– Что делала сегодня?– Погода хорошая?– У нас уже становится горячо…– Пообщаться бы офлайн! Когда встретимся?– Давай, океан твой вместе переплывём…Друг друга перебивают киты из разных галактик:Девушка, соедините!А девушка не всесильнаона не господь Бог.И говорит она:«Да вы просто ближе друг к другу подойдите,звёздами встретитесь,посмотрите друг другу в солнечный ободок.Может удастся перепрыгнуть атмосферные кольца,не застрять в сетях распущенных облаков.Ну, что же вы такие трусишки.Похудеть сначала хотите?Какие глупости!Так ещё 300 лет пройдёт…»А за 300 лет совсем всю траву выкосят,разберут на букеты все антенны,вены шунтируют – пластиком нарастят,и океаны оденут в гранит.Придётся тогдалибо не встретиться,либо прыгать вслепую, без связи,как во временадотравинистые…наугад.Луна взвоет навзрыд: она так стара,помнит, когда посылали метеориты…Да… Такие вот были письма,такие вот времена…И прольёт свет её в океан.И поможет онбез технической связинайти путь друг к другу,лично все рассказать.И мы с тобой выбежимна мощёную площадь,туда, где раньше было поле,и увидим, что опятьмаленькие антенкипробиваются, чтобы наступила благодать,сквозь полимерные модификаторы и щебень,сквозь связующий битумный компонент…И увидим,как над нами светит второе солнце.Это к своей подруге по перепискеприлетел, чтобы не расставаться,далёкий кит.А пока давай полежим на земле,послушаем,как плотно сшиваеткаждая травинканаш мирсо звёздами,как много болтают киты…Хорошо, что у нас есть киты.

Летний перекрёсток

На перекрёсток трёх дорог в поляхвыходит вечером частенько тень ромашки.Она меня завидит, лепестками машет…Бывает, мурашей уронит второпях.Мы с тенью шепчемся о солнечных ветрах,О длинах трав, жужжанье тонких ароматов,О лепестках, что леденцы луны припрятав,Подарят утру… Тают кругляши в лучах.По осени как расставание принять?Я в город, да и ей сбежать пора до лета…И снова в будущем году другие где-то…На том же месте встретимся опять.

Песочные часы

когда все чинары взберутся осьминогамина макушки гор,и последний холодный локон водыопадёт в долину,когда вдали утихнет шелест листьев лиан,устремлённых в небо,и насмешливое эхо спрячет ветер в глубокиекарманы пещер,когда глыбы освободятся от тяжёлойзелени мхов,и деревья отторгнут всех мельтешащихкороедов,немощный Старецприсядет в долгожданном спокойствии,тихом, как солнечный свет без теней,поднимет закрытые глаза к небуи станет ждатькружениепервойснежинки.

«Не гашу всю ночь…»

Не гашу всю ночьСвет на старой верандеСветлячок в траве

«Вода отражает…»

Вода отражаетЗасохшее деревоРыба нашла тень

Поэт

Убегающая с высоких гор водав моём теле хранит постоянство.Танцующая на вершине соснав моём теле хранит шуршание ароматной хвои.Запорхнувшая в крону берёзы стая звонких московокв моём теле хранит тишину.Я – наборный ящик для литер.

«Мой лучший рассказ…»

Мой лучший рассказНа обратной стороне луныНапечатан

Ирония судьбы

Говорят,при глобальном потеплении резко похолодает.Всё живое замёрзнет.А лягушкам не страшно.У нихсредство индивидуальной защиты.Они размораживаются и живут дальше:едят размороженных комаров,поют размороженными голосамиразмороженные песни,прыгают по размороженной земле.Аристотель считал, лягушки рождаются из грязи.Но грязи не будет.И глины не будет.Глина, грязь, лягушки, человек… —будут погребены под снегами…А человек слеплен из глины.А лягушкам не страшно.Лягушки не боятся холода.А я прячусь от холода.Даже этой тёплой зимой мои ноги холодные.Если резко похолодает,я лягу, шкуркой накроюсьи мне будет не страшно.Но потом всё равно замёрзну.Насовсем.Как кленовый лист на крыльце.Когда-то он был плоским.Звездой растопыривал угловатые пальцы…А потом испугался холода,улёгся в позу эмбрионаи замёрз.А Земля раньше тоже была плоской,а потомсвернулась в шари уже никогда не станет прежней.И лист не станет прежним.А лягушкам не страшно.Снег никак не уляжется – опять растаял.И глина около крыльца размякла.Превратилась в бесформенную грязь.Ещё немного потеплеет и из неё выйдетЦаревна.Главное, чтобы глобально не потеплело…

«Ты сказала…»

Ты сказала:– Пусть пройдёт дождь, тогда и споёшь,а то с ним ничего не слышно.Но ты не поняла.Ведь это его песня, мой голос всего лишь дрожь.Его шум мешает тебе?Похоже, ты не догоняешь главного, малышка!А дождь барабанил, отстукивал ритм,играл на трубе водосточнойи по ступенькам сбегал точь-в-точь,как я 7 лет в музыкалке…Срочноя взял тебя на рыбалку,думал, увидишь, как в осеннем пруду плещется ёрш и поймёшь…Ты на рассвете протянула мне телефон,сказала:– Сделай меня красиво.Нет, ты не поняла,рассвет из пруда на фоточке не унесёшь,даже если за тобойсветится камыша пегая грива.А дождь не играл, не отстукивал ритм,не нарезал слова, не ложился строчкойи по листве не сбегал точь-в-точь,как я с музыкальных… в парккататься на лодочке.Поплавок жамкал платок пруда,как ребёнок без вниманья теребит изнутри карманы в тоске…Ты бегло строчила сториз, ставила лайки… Кто с кем…А я молчал.Мы с паучком качали ногами лучи инемного доски.Их глянец не журнальный – живой,они с естественным лоском.Ты отвлеклась,положила голову мне на плечо:– Посмотри в камеру.Я улыбнулся неловко.Запустила тонкие пальцы в ершистый пробор:– Дай приглажу, а то растрёпан. Вот так неплохо…Вздохнула, прильнула:– Может, однажды нам будет клёво с тобой, Лёха…Но ты не поняла —рыбу надо подсекать, когда случилась поклёвка…

О том, как я ловила солнечный нимб

В цилиндрическую приземлённость бытаОпускаю ведро утреннего воздуха.Оно трепещет на серой косичке,стремится открытым ротищемхлебнуть залпом до краёв.И ловит солнце, и тонетс трепетным нимбом.Тоненькая ручка,роняя капли,скрипит:спа-су.Наматываю косу,Обнимаю ручкуСтавлю на бортик ведрос, обменянной навоздух, водицей.Спас-ла.Шмякаетобессиленоручка, упиваясьплеском холодныхбрызг и прижимаяськ непоседливому ведру.Успокоился в водной глади,выловленный из глубины нимб.Бабочка коснулась лапками края ведра,коснулась усиком вод, и снова мечется нимб…

«Перекатистый грохот…»

Перекатистый грохотНаполнил небоУбираю кастрюли

Колдовство

Прыгни в пасть к заботливой лягушке —Просочись в игольное ушко.Смело обведи ковшом осьмушку неба.Надломи, не проливая молоко.Зачерпни на осень влажной глины.Пальцы, мнущие, вдохновлены.Торопись! Зимой дрожат осины, липки…Торопись до первой на реке волны.Воротишься в явь уже другою,Прочертив незримо колею.Травянистый аромат с дугою тонкойВ утро нежное замёрзший дождь прольют.

«Завтра я была…»

Завтра я былавосторженно влюбленасолёная полыньпод правым плечомещё не примятараскалённая добелаполноокая лунаещё не пробовала рябиньАнтареса и напроломсквозь толщи морей листопадовзавтра я былавосторженно влюблена

«Струны выпавшего пера…»

Струны выпавшего перавоспевают бескрылуюповседневность.Я летала.

Мысли листа офисной бумаги

Всем, кто боится, что ему нечего сказать миру,

посвящается

Я чистый лист.Что миру я могу сказать?Из пачки запечатанной фабричнойещё на свет не вылез иещё лежу среди таких жеодинаковых пустых,принять готовых на себяупругость шестерёнок,картриджа чернила…Ещё томлюсь под гнётомтех, кто надо мной,и неосознанно давлюна тех, кто ниже.Ещё не мят.Не тронут нежною рукой.Не встретил глаз…Не сложен я.Не скомкан ине порван с силой…Я чувствую, края мои остры.Но крови проливать мне б не хотелось.Я знаю,между строками чисты, белыдолжны остаться до конца пробелы.И пребывая в предвкушении чернил,Я буду в это верить до корзины стылой,и слушать аромат,едва оставшийся от масляной щепы,которыми мы все когда-то были…

Елена Ефимова

Отрывок из романа «Ловушка для ведьмы»

Глава 1

В такси было душно. Головная боль накатывала волнами, вызывая тошноту. Такое с Дмитрием происходило регулярно после автомобильной аварии, в которой он получил черепно-мозговую травму. Но сегодняшняя боль била все рекорды по своей силе.

Наконец мучительная поездка закончилась, и он еле живой выбрался из такси. Но лучше не стало. Глоток свежего осеннего воздуха вперемешку с выхлопными газами общественного транспорта вызвал новый приступ тошноты. Дмитрий остановился, чтобы хоть как-то прийти в себя. Перед глазами всё плыло, вокруг суетились люди, гудели машины, внося свою лепту в его и так дискомфортное состояние.

Дмитрий неимоверным усилием воли заставил себя идти в сторону университета, где он преподавал высшую математику. Вот уже показалась лестница, ведущая ко входу в учреждение. Она была невероятно длинной и перемежалась площадками. Оказавшись перед первой ступенькой, он остановился – требовалась передышка, так как не было уверенности, что сможет преодолеть такой путь, не привлекая внимания к своему состоянию. От вида предстоящего подъёма тошнота усилилась. И Дмитрий отошёл в сторону, отвернувшись от лестницы.

– Дмитрий Евгеньевич, здравствуйте, – услышал приветствие от проходящей мимо группки студентов, но в ответ смог только кивнуть.

К университету, как муравьи, стекались толпы учащихся, спешащих на лекции. Некоторые сбивались стайками и увлечённо общались между собой. Начало учебного года всегда пробуждает активность, желание действовать, общаться и изучать что-то новое, даже у самых ленивых.

Никто особо не обращал внимания на стоящего в стороне молодого профессора с задумчивым видом. Да, Дмитрию было всего тридцать пять. Как добился такого высокого научного звания в свои годы, он не знал. Вернее, не помнил. Врачи после травмы поставили диагноз: диссоциативная амнезия. Он утратил воспоминания о своей жизни, но все общие знания остались в полном объёме.

Дмитрий пытался отвлечь себя от приступа, разглядывая верхушки деревьев и крыши домов, следил за полётом птиц, свободно перемещающихся в пространстве над этим живым копошащимся муравейником из машин и людей.

И вдруг на небольшом кусочке неба, которое видно было среди громадин окружающих зданий, появилась точка. Точка приближалась, увеличиваясь в размерах. И вот уже можно было различить силуэт девушки… летящей на метле. Дмитрий замер, и даже его головная боль отошла на задний план. Девушка приземлилась около небольшого кафе через дорогу от университета, поставила метлу, прислонив её к углу здания, тряхнула головой, поправляя разметавшиеся волосы, посмотрела в ту сторону, где в полном оцепенении стоял профессор, и пошла в его сторону.