Наука логики Гегеля. Том 2

Всеобщность и особенность – не просто ступени к единичности, но и самостоятельные тотальности. Всеобщее существует для себя, поскольку оно есть абсолютное опосредствование (отношение к себе через отрицание). Однако абстрактное всеобщее отбрасывает определённость, оставаясь бессодержательным.

Пример: Жизнь, дух, Бог – это не абстракции, а конкретные единства, которые абстракция не может постичь, так как отбрасывает единичность (принцип индивидуальности), оставляя лишь мёртвые, бесцветные всеобщности.

Но даже продукты абстракции (которые должны были исключить единичность) сами оказываются единичными, поскольку конкретное, возведённое во всеобщность, остаётся определённой всеобщностью – а это и есть единичность.

– Особенное – это определённое всеобщее, а значит, оно также единично.

– Единичное – это определённое всеобщее, а значит, оно также особенное.

Если рассматривать эти определения формально, то понятие имеет три момента: всеобщее, особенное, единичное. Однако ранее выделялись только всеобщее и особенное как виды особенного.

Единичность – это возвращение понятия в себя через отрицание, но абстракция может представить это возвращение как просто один из моментов, лишённый внутренней связи.

Истинное отношение между определениями понятия раскрывается в их нераздельности:

– Единичность содержит в себе всеобщность и особенность как снятые моменты.

– Каждое определение (всеобщее, особенное, единичное) само есть тотальность, а не просто часть целого.

2. Единичность как выход понятия в действительность.

Единичность – не только возвращение понятия в себя, но и его выход вовне, переход в действительность.

– Единичное как отрицательность (различение) становится устойчивым определением.

– Оно есть для-себя-сущее, то есть качественно определённое одно (это).

– Как одно, оно отталкивает другие единицы (множественность).

– Как отрицательное, оно исключает иное, утверждая себя.

Всеобщность, соотнесённая с такими единичными, становится лишь их общим (внешним сходством). Это самое примитивное понимание всеобщего.

В сфере рефлексии единичное не просто исключает другое, но опосредовано им:

– Оно есть как непосредственное, но эта непосредственность задаётся через демонстрацию (внешнее указание).

– Его отрицательность – не просто разрыв, но и положительное отношение.

Единичное, исключая всеобщее, одновременно относится к нему, поскольку всеобщее – его собственный момент.

Итог:

Понятие, разворачиваясь в единичности, теряет себя как простое единство и переходит в суждение – разделение себя на самостоятельные определения.

Проверочные вопросы.

1. Как единичность связана с особенностью и всеобщностью?

2. Почему абстракция не может полностью постичь понятие?

3. В чём разница между абстрактным и конкретным всеобщим?

4. Как единичное соотносится с «одним» (качественной определённостью)?

5. Почему единичность – это не только возвращение понятия в себя, но и его выход в действительность?

6. Как всеобщее проявляется в отношении к единичным вещам?

7. Что означает, что единичное есть «отрицательное отношение» к другому?

8. Как понятие переходит в суждение через единичность?

Вторая глава. Суждение.

Суждение есть определенность, положенная в самом понятии. Определения понятия, или, как оказалось, то же самое – определенные понятия, уже рассматривались сами по себе; но это рассмотрение было скорее субъективной рефлексией или субъективной абстракцией. Однако понятие само есть это абстрагирование, противопоставление его определений есть его собственное определение. Суждение есть это полагание определенных понятий самим понятием. Суждение в этом смысле является иной функцией, чем постижение, или, точнее, иной функцией понятия, поскольку оно есть определение понятия через само себя, и дальнейшее развитие суждения – это различие суждений, которое есть дальнейшее определение понятия. Какие бывают определенные понятия и как эти определения необходимо возникают – это должно показаться в суждении.

Суждение поэтому можно назвать ближайшей реализацией понятия, поскольку реальность означает вступление в наличное бытие как определенное бытие вообще. Более конкретно природа этой реализации такова, что, во-первых, моменты понятия благодаря его рефлексии в себя или его единичности суть самостоятельные тотальности; во-вторых, единство понятия есть их отношение. Определения, рефлектированные в себя, суть определенные тотальности, столь же существенные в безразличном, бессвязном существовании, как и через взаимное опосредование друг с другом. Само определение есть тотальность лишь постольку, поскольку оно содержит эти тотальности и их отношение. Эта тотальность и есть суждение.

Оно содержит, во-первых, два самостоятельных момента, которые называются субъектом и предикатом. Что есть каждый из них, собственно, еще нельзя сказать; они еще неопределенны, ибо только через суждение они должны получить свою определенность. Поскольку суждение есть понятие как определенное, здесь присутствует лишь всеобщее различие между ними, состоящее в том, что суждение содержит определенное понятие в противоположность еще неопределенному. Субъект, таким образом, может быть взят по отношению к предикату как единичное по отношению к всеобщему, или же как особенное по отношению к всеобщему, или как единичное по отношению к особенному; поскольку они вообще противостоят друг другу как более определенное и более всеобщее.

Поэтому уместно и необходимо иметь для определений суждения эти названия – субъект и предикат; как названия они есть нечто неопределенное, что еще должно получить свои определения; и поэтому они не более чем названия. Определения понятия сами по себе не могли бы быть использованы для двух сторон суждения, отчасти по этой причине, отчасти же еще более потому, что природа определения понятия обнаруживает себя не как нечто абстрактное и застывшее, но как содержащее в себе свою противоположность и полагающее ее в себе; поскольку стороны суждения сами суть понятия, то есть тотальность его определений, они должны пройти через все эти определения и показать их в себе – будь то в абстрактной или конкретной форме.