Город Розовый

Гостевой дом находился на пригорке, и с террасы открывался вид на весь город. Лиза с умилением глядела на старика. Тот продолжал говорить, но не отводил взгляда от солнца, лениво опускающегося за горизонт.

– Это специально, чтоб в них небо отражалось, солнце, закат, рассвет. Красота-а-а-а!

– Красота! – Лиза улыбалась не только губами. Внутри разливалась река покоя и умиротворения. Ручейки счастья и необъяснимого душевного тепла стремительно текли по венам.

Хранитель любовался закатом, словно видел впервые. Дневное светило опустилось за горизонт. На смену поднималась огромная жёлтая луна. Тёплым светом медленно зажигались фонари.

– Я хотела утром уехать домой, – заговорила Лиза негромко, боясь нарушить любование Хранителя, – но мэру пришлось срочно отправиться в область…

Старик продолжал молча смотреть на небо в огненных красках. Жёлтое солнце становилось всё меньше.

– Анна Александровна, секретарша, рассказала, что у вас завтра гулянье в честь богини Живы. Даже и не знаю теперь как быть.

– Да… Есть такое дело, – старик ответил, но повернулся, только когда последний краешек огромного огненного круга скрылся из вида.

– А ты знаешь, что богиня Жива у славян почиталась как символ цветущей природы, плодородия и силы земли? Она наполняла всё вокруг любовью к жизнью. Жива обладала большой властью. Имела силу восстанавливаться после неудач и радоваться новому этапу. Ведь жизненный цикл – это постоянное рождение и умирание.

Хранитель прищурился и внимательно поглядел на собеседницу.

– А давай-ка я расскажу тебе легенду о славянской богине Живе.

Лиза хотела было извиниться, попрощаться и отправится спать, но не тут-то было. Старик не стал дожидаться ответа.

– Говорят, что она не всегда была светлой богиней. Однажды трёх дочерей Сварога и Лады похитил Скипер-Змей, посланник хаоса. Он превратил девушек в чудовищ, и они триста лет служили ему, покуда не освободили их братья Сварожичи. Чары спали, но по-разному отразились на трёх сестрах. Весёлая Леля быстро забыла обо всём. Гордая Морена так и не смогла очистить сердце от зла и стала тёмной богиней. А вот добрая Жива осталась прежней. Только стала серьёзней, взрослей. Иногда становилась печальна, потому что помнила, какое зло причинила людям, пока была заколдована.

– Но не по своей же воле они в рабство попали! – возмутилась Лиза. – И зло в свои души не по своей воле впустили. Так ведь?

Лиза вопросительно поглядела на Хранителя, но тот не произнёс ни слова. Лишь хитро поглядел. Обрадовался, что смог собеседницу заинтересовать. Да и нужно было старику побольше узнать об этой особе.

– Нет. Понятно, что это только легенда. Но в жизни всё так же случается.

Биение Лизиного сердца участилось. Дыхание потяжелело. Вспомнила маму. Как та играла с ней. Накроет, бывало, стол большими покрывалами, светильник внутрь поставит и сказки читает. Стенки ночника из пластмассы с круглыми дырочками. Внутри барабан из тонкой, прозрачной, цветной плёнки. От тепла барабан начинал вращаться на тонкой игле, и вокруг в танце кружатся разноцветные блики, похожие на радугу. Мама обнимала, щекотала, сама хохотала. Потом как-то разом сломались: домик под столом, ночник-радуга и весёлая мама.

После развода с отцом ей будто залили в душу красок тёмных. Даже лицо посерело, морщины появились, и глаза из ярко-голубых синими глубокими стали.

– Как тут рассудить, дедушка? Люди не всегда по своей воле злыми становятся. – Голос у Лизы трясётся. Слёзы к горлу подкатывают.

– Да никак и не суди. Бог знает, что кому надо. Мы сами за себя не знаем, а Он знает. Не по силам не даст. У всякого своё. Просто доверяй Богу да молитовку читай. Всё от нашего неверия. Жизнь, она ведь не смертью заканчивается.

Лиза хмыкнула, грустно улыбнулась. Только губами, а в глазах зависла солёная пелена.

– А вы что, в загробную жизнь верите?

Хранитель усмехнулся. Поёрзал в кресле, усаживаясь поудобнее. Фонарь на стене веранды тускло светит и подёргивается, словно пламя свечи.

– А что ж не верить-то?!

– А я не знаю. – Лиза продолжала глядеть на Хранителя с надеждой и желанием найти ответ на извечный вопрос.

– Ну вот, предположим, живёшь ты жизнью праведной. Что потеряешь, коли случиться, что есть она, жизнь после смерти?

Лиза молча пожала плечами.

– А вот если не будешь верить, а она есть. Встанешь перед Богом, а душа-то грехом замарана. И что тогда?

Оба замолчали. Каждый задумался о своём.

Глава 15

Первым нарушил тишину Хранитель.

– Хватит мысли из угла в угол гонять. – Хлопнул ладонями по подлокотникам. – Есть у меня ещё одна тайна.

Лиза аж рот приоткрыла. Головой отрицательно помахала. Глаза округлила, как у совы в полдень. «Неужели это не конец? Неужели есть ещё что-то? Может, уже хватит на сегодня…»

– Пошли, коль не испужаешься, – не унимался Хранитель.

Вскочил как юнец. Кресло отъехало назад и закачалось.

– А есть чего бояться? – насторожилась Лиза, не решаясь подняться.

– В подпол тебя поведу. – Старик демонстративно нахмурил брови, а потом хихикнул.

– Может, не надо? – невольно вцепилась в подлокотники.

– Вот и правильно. Не ходи. Страх-то он нужней человеку. – Снова хихикнул, прищурился и хитро так улыбнулся.

Лизе было любопытно и страшно одновременно. Страшно не только пойти неизвестно куда, но и не пойти и, возможно, упустить нечто важное.

Хранитель быстро подошёл к двери и остановился.

– Ну, долго ждать буду?! Ты думаешь, откуда я легенды все эти знаю? Я, конечно, древний, но не настолько, чтоб их воочию видать. Пойдём, библиотеку тебе покажу. Не всем можно туда входить. Пользуйся. Нынче я расщедрился. Уж больно закат красивый и собеседник внимательный. Быстро ступай за мной, – мягко, шутливо скомандовал Хранитель.

Несмотря на дружелюбный вид седого старика-любителя закатов, Лизу не отпускала мысль, что не по доброте душевной зазывает еë в тайную библиотеку. Чувствовала: что-то не то, но понять никак не могла. Поблизости ни души. Ночь. Пустой дом. Она и седой мужчина преклонных лет, но… это не было чувством опасности. Ни волнения, ни паники. Поэтому женское любопытство одержало верх. Хранитель открыл дверь гостевого дома и позвал кивком головы. Лиза оттолкнулась. Кресло выскользнуло из-под неё и закачалось.

Торопливыми шагами последовала за стариком по уже знакомому сумрачному коридору. Прошли мимо комнаты, где Лиза поселилась вчера. Остановились в самом конце перед небольшой арочной дверцей. Громкий щелчок – и дверь распахнулась вовнутрь. Хранитель осветил фонарём крутые ступени, уходящие в темноту, и двинулся вперёд. Ловко ухватился за верхнюю притолоку и словно провалился. Тут же лестница озарилась тёплым светом.

– Ну! Чего медлишь? – голос старика звучал глухо.

Лиза шагнула вниз. Спустилась на несколько ступеней и очутилась в царстве книг. Даже представить было сложно, что за небольшой, ничем неприметной дверью спрятано такое.

Посередине комнаты стоял огромный круглый стол, покрытый зелёной скатертью, напоминавшей бильярдное сукно. С потолка тянулась тонкая серебристая трубка, на конце которой висел тканевый абажур с тёплым светом. Вокруг стола девять деревянных стульев с мягкими сидушками в тон скатерти. По трем стенам стеллажи. Близ их к потолку прикручены черные стаканчики, из которых холодный яркий свет падает на полки. И, конечно же, движущаяся лестница во всю длину стеллажей.