Всё, что было у Эммы

– Я не знаю, о чем вы говорите, – честно ответил он. – Я не понимаю, что значит «хотеть».

– Точно, – Эмма вновь погрустнела. – Прости. За столько лет я должна была запомнить.

– Не извиняйтесь. Это нормально, что вы автоматически отождествляете меня с человеком и проецируете на меня свой опыт и чувства. Именно для этого я был создан похожим на человека, – произнес он. – Возможно, вы могли бы объяснить мне значение слова «хотеть». У вас хорошо получается объяснять, мисс Эмма.

– Нет, – она грустно покачала головой. – Это не то, что можно объяснить словами, как бы мне этого ни хотелось. Это, например, как со змеями, понимаешь? У них нет ушей, поэтому услышать звуки они не могут. И понять концепцию звуков тоже не смогли бы. Так и с тобой – в тебе нет того, что заставляет людей и животных хотеть чего-то самим, без приказов от программы.

– Возможно, в будущем это во мне появится, когда мисс Эмма начнет производство новых, более совершенных людей, – ответил Бенедикт. Эмма хихикнула.

– Ну и ночка, а? – Она зевнула. – Просто ужасная. И Дымку жалко. Побудь со мной здесь, хорошо? И, пожалуйста, обними меня, а то чувствую себя так, будто завтра на меня обрушится гнев всего ковчега.

– Приказ принял. Нахожусь с вами здесь, – он осторожно обнял ее за плечи, подвигая стул ближе. – Обнимаю вас.

Эмма доверчиво закрыла глаза, опираясь на Бенедикта. Завтрашний день и впрямь обещал быть тяжелым.

                                          ***

Он понимал, что с этого момента все изменится, и на ковчеге, и в жизни самой Эммы, которой было всего двадцать лет.

Люди проходили мимо него в узких коридорах, не замечая вовсе. Многие спорили до хрипоты, остальные отстраненно молчали. Он видел пару заплаканных лиц, но, как объяснила мисс Эмма, они плакали не о случившемся, а о том, что будет с ними дальше. Казалось, теперь мало кто верил в успешное завершение их путешествия.

Он проскользнул в комнату мисс Эммы без стука, поставив поднос с едой на стол и прикрыв за собой дверь. Она сидела на кровати, недвижная и молчаливая.

– Вам нужно питаться, чтобы нормально функционировать, – мягко напомнил он, открывая шкаф. – Вы пропустили завтрак и обед в столовой, поэтому я принес еду сюда. Ваш любимый консервированный тунец, мисс Эмма.

– Я не хочу есть, – ее взгляд оставался безжизненным. – Не после того, что узнала.

По кровати были рассыпаны листки бумаги – редкое зрелище, учитывая, что абсолютное большинство данных хранилось теперь в единой электронной системе. Он нагнулся, чтобы собрать их. Эмма наблюдала за ним сквозь приоткрытые веки.

– Ты думаешь, я смогу заменить отца? – В ее голосе не было любопытства, только усталость и еще что-то странное, что он раньше никогда не слышал.

– Ваш опыт и ваши знания не одинаковы, – честно ответил он. Ее плечи поникли. – Вы не сможете полностью заменить его. Никто не сможет, так как не существует полностью идентичных людей. Вы не будете заменой старшему оператору Генриху Вайсвольфу. Вы будете другим старшим оператором. И пока вы не вступите в должность, никто не может точно просчитать, будете ли вы лучше или хуже него. – Она молчала, и Бенедикт по привычке опустился на одно колено перед кроватью, как тогда, когда она была маленькой и ей трудно было смотреть на него снизу вверх. – Мой ответ причинил вам боль?

– Нет, Бенедикт, – она устало посмотрела ему в глаза. – Это странно, но мне как-то спокойнее от твоей своеобразной философии. Выходит, переживать заранее нет смысла, так как даже я сама еще не могу сказать, облажаюсь или нет.

– Пора переодеваться, мисс Эмма, – мягко напомнил он. – Вы должны произнести речь на похоронах старшего оператора. По традиции, ваша одежда должна быть черной. Мне достать ваш школьный костюм? Он как раз черного цвета.

– Меня не могут оставить в покое даже сейчас, верно? – Ее глаза по-прежнему были пустыми. – Не могут позволить побыть одной? Он все же был моим отцом, хоть в последнее время мы почти не общались. К черту. Помоги мне одеться.

Она послушно подняла руки, позволяя ему снять с себя свитер, а потом встала с кровати, пока он стягивал джинсы. Переступив через них, Эмма подошла к шкафу и выбрала вешалку с костюмом. Увидев, как она вновь застыла в безучастном оцепенении, Бенедикт подошел к ней и аккуратно забрал вешалку. Она посмотрела ему прямо в глаза – с тех пор, как она выросла и они стали одного роста, это давалось ей гораздо легче.

– Если я прикажу тебе сохранить что-то в тайне от всех, ты это сделаешь? – поинтересовалась она. – Твоя программа никому это не выдаст?

– Да, мисс Эмма, – он накинул блузку ей на плечи, помогая просунуть руки в рукава, а затем застегнул пуговицы. – Я создан для того, чтобы охранять вас. Я приму от вас любой приказ и не нарушу его.

– Тогда прочти эти документы, – она кивнула на охапку листов. – Это ужасно. Мне нужно хоть с кем-то это обсудить.

Бенедикт подошел к кровати и взял с нее бумаги. Проигнорировав пометку «совершенно секретно», он быстро просмотрел их все и положил назад, а затем обернулся к Эмме. Она развела руками.

– Это невероятно, – в ее голосе впервые за день прозвучала злость. – Неудивительно, что пайки, которые мы раздаем, такие скудные. Запасов еды не хватит надолго. Если об этом узнают люди, начнется паника. И отец скрывал это от меня все это время? Сколько еще он намеревался мне врать?

– До вашего тридцатилетия, – ответил он. Эмма бросила на него быстрый взгляд, полный неверия.

– И ты все это время знал об этом? Знал и молчал?

– Помните ли вы ту ночь, когда мы ходили смотреть на звезды? – осведомился Бенедикт. Эмма кивнула. – Тогда вашему отцу не понравилось, что я сообщил вам сведения о неудаче, постигшей другие ковчеги. В ту же ночь он загрузил в мой архив памяти много данных и установил запрет, который будет снят, как только вам исполнится тридцать лет. До этого времени я не могу сообщать вам определенную информацию. Однако я могу обсуждать ее с вами, если она вам уже известна.

– На тебя бесполезно злиться за ложь, не так ли? – она горько вздохнула. – Ты не можешь пойти против программы. Не можешь принять собственное решение.

– Это так, мисс Эмма, – он вновь подошел к ней и помог надеть пиджак, застегнув его на все пуговицы. Она протянула ему юбку, и он послушно наклонился, помогая ей продеть ноги, а потом натянуть ее до уровня талии и застегнуть. – Быть может, это изменится, когда вы создадите новый, более совершенный вид людей.

Лицо Эммы все еще было уставшим, но от этой фразы в ее глазах едва заметно мелькнули смешливые искорки.

– Пора произносить речь, – сказала она, надевая туфли и распахивая дверь комнаты.

И он поспешил за ней в главный зал, подхватив ее рабочую сумку.

                                          ***

Эмма перевела взгляд в дальний угол комнаты, где недвижно и молчаливо стоял Бенедикт, готовый в любой момент выполнить приказ. Его вид успокоил ее – хоть что-то незыблемое в этом постоянно меняющемся мире.

Ей было жутко неуютно в этой огромной полутемной комнате, тускло освещенной лампами по периметру потолка. Ночью командный центр переходил на режим сбережения энергии, как и все остальные блоки ковчега, что делало его еще более холодным и зловещим. Эмме не нравилось ни это место, ни люди, сидящие вокруг стола, но что она могла поделать? Будучи старшим оператором, она была вынуждена взаимодействовать с главами отделов. Однако сегодня один человек отсутствовал на этой тайной встрече, и этому была очень серьезная причина.

– Вы точно уверены, что мистер Гилмор хочет обнародовать эти данные? – вполголоса осведомилась она. – Вы требуете от меня принять непростое решение, но уверены ли мы, что угроза вообще существует?

– Я могу поклясться в этом, – бледный юноша, сидящий напротив нее, нервно сглотнул. – У меня есть диктофонная запись нашего разговора. Он утверждал, что народ заслуживает знать правду, если мы хотим, чтобы ковчег двигался дальше.

– Какие доказательства вам вообще нужны? – вступил в разговор новый глава медицинского отдела, мистер Кроу. Эмма недовольно скосила на него глаза. До этой ночи она уже пару раз пересекалась в коридорах с этим суровым худощавым англичанином, но до сих пор не смогла привыкнуть ни к его резкому акценту, ни к холодным и отчужденным манерам. – То, что заместитель главы отдела связи вообще знает о существовании секретных архивов, это уже достаточное доказательство! Мы не можем позволить Гилмору распоряжаться секретной информацией. Своим стремлением к правде он начнет мятеж.

– Хорошо. – Эмма скрестила руки на груди. – Что вы предлагаете делать? Мне нечего официально предъявить мистеру Гилмору, он выполняет свои обязанности идеально. Если у вас есть какие-нибудь предложения, я готова их выслушать.

– Мы надеялись, что у вас будут предложения на сей счет, старший оператор, – вступила глава технического отдела мисс Дхаван, стройная индианка с недобрым проницательным взглядом. – А, может быть, и готовое решение.

– И почему вы так думали? – выпалила Эмма и тут же разозлилась на себя. Это прозвучало по-детски. Недостойно старшего оператора.

– Может, потому что ваша семья мастерски умеет разбираться с подобными трудностями? – в голосе мистера Кроу появились неприятные насмешливые нотки. – Взять хотя бы мою предшественницу.

– Аманду Бернс? – недоумевающе переспросила Эмма. – И что с ней? Она умерла три года назад от инфаркта, при чем тут моя семья?

– Очень удобно умерла, учитывая, что в вечер своей смерти она угрожала Генриху отдать вас обоих под суд за растрату ценных ресурсов ковчега, – мисс Дхаван улыбнулась, но в этой улыбке не было ни следа веселья. – Не играй с нами в загадки, девочка. Мы все прекрасно знаем, что сделал твой отец и с помощью чего он это сделал.

– Я не понимаю, – Эмма почувствовала, как по спине пробежал холодок. Это ведь не могло быть правдой?

– Мы все знали и поддерживали это, – поправил ее Конрад Шнайдер, глава службы безопасности ковчега. С этими словами она почувствовала, как маленькая часть ее самой будто умерла – широкоплечий неразговорчивый немец Шнайдер некогда казался ей оплотом справедливости на ковчеге, их главным защитником. С детства смотря на него снизу вверх (чему способствовал его немалый рост), она и представить не могла, что когда-то он скажет ей такое. Но он продолжал: – Старший оператор это тот человек, от которого зависит судьба всего ковчега. Вы слишком молоды для этой должности, мисс Эмма, но все же хотя бы попытайтесь увидеть всю картину целиком. Мы все здесь заперты в замкнутом пространстве. Если вера людей в руководство пошатнется и начнется мятеж, кто сможет его остановить? Кто заменит специалистов? Кто починит все, что сломано? Наши ресурсы ограничены.

– В таких условиях нам необходим человек-символ, за которым пойдут все те люди, которые сейчас мирно спят в жилых блоках. И мы не можем допустить, чтобы один человек настраивал всех против старшего оператора или распространял панику и слухи. Ковчег продолжает работать после несчастного случая с Амандой Бернс, и он точно так же продолжит работать без старого главы отдела связи, – голос Кроу был уверенным и надменным. – Но будет ли он работать без старшего оператора, который не только следит за его системами, но и направляет людей? Генрих был, конечно, куда более предпочтительным вариантом, но на вас работает его фамилия. Люди верят в вас, любят вас. Если вас не станет, начнется хаос. А вот пропажу мистера Гилмора никто особо и не заметит.

– Звучит бесчеловечно, – тихо произнесла Эмма. Кроу поморщился, а Дхаван открыла рот, готовясь парировать, но внезапно в разговор вновь вступил нервный юноша с диктофоном.

– Мисс Эмма, позвольте мне сказать, – он впервые за весь разговор смотрел ей в глаза. – Есть еще кое-что, что вы должны знать. – Он облизнул губы, и его глаза вновь уткнулись в стол. – Отдел связи тоже имеет свой засекреченный архив. Мы подавали совету глав не все данные. Мистер Гилмор сам принимал передачи по закрытому каналу связи, и только мы с ним знали, что произошло с другими ковчегами.

– С другими ковчегами? – эхом повторила Эмма. – Но разве они не были признаны непригодными для использования еще до ядерных ударов?

– О Боже, неужели Генрих тебе вообще ничего не рассказывал? – Кроу закатил глаза к потолку. – Разумеется, не были. Большинство из них вышло из строя через пару лет после окончания войны, но еще три должны быть на ходу.

– Именно об этом я и хотел сказать, – вздохнул заместитель главы отдела связи. – Я нашел записи о них в нашем архиве. С ковчега «Хоук» десять лет назад пришло несколько экстренных сообщений. Связисты сообщали о вспыхнувшем мятеже среди жителей, персонал ковчега нес тяжелые потери. Они запрашивали помощь, но мистер Гилмор промедлил пару часов, обдумывая, нужно ли сообщать об этом оператору Вайсвольфу, и в итоге… сообщения перестали приходить. Мы пытались связаться с «Хоуком» еще несколько дней, но никто не ответил.

– И вы говорите нам об этом только сейчас?! – в голосе Кроу звучало потрясение, смешанное со злостью. Главы остальных отделов начали перешептываться.

– Я только недавно получил доступ к этим записям, причем случайно, – голос юноши стал совсем тихим. – Мистер Гилмор хранит их в сейфе в бумажном виде. Я не смог вынести их. Мое слово против его слова – разве кто-то бы послушал меня?

– Не время для обвинений, – жестко сказала Дхаван. – Что с другими ковчегами? Единственные оставшиеся, «Штарлинг» и «Кэнери», по нашим данным, должны находиться к северу от нас.

– «Кэнери» перестал выходить на связь четыре года назад, причина неясна, – ответил юноша. – На «Штарлинге» вспыхнул мятеж еще шесть лет назад, связь тоже была утеряна. За последние четыре года ни один ковчег не ответил на наши сообщения, хотя мы регулярно рассылаем их, согласно протоколу.

– Постойте, – Эмма наклонилась вперед. Вопрос о моральном облике ее отца внезапно отошел на второй план. – Вы хотите сказать, что «Таубе» это единственный ковчег, который остался на земле? Что мы можем быть последними людьми на планете?

После этих слов в командном центре воцарилась зловещая тишина.

Юноша-связист не поднимал взгляд от стола, его руки дрожали. Эмма откинулась на спинку стула и обхватила голову руками, пытаясь осознать масштаб той мысли, которую сама же и произнесла. Они – последние оставшиеся в живых. Они – единственная надежда человечества. И они нещадно облажались.

– Нам нужно действовать, – твердо произнес Шнайдер. Все глаза обратились к нему. – Если все, что нам сейчас сообщили, – правда, то мы не можем допустить, чтобы на «Таубе» вспыхнул мятеж. К черту идеалы. Мы должны избавиться от угрозы этой же ночью.

Эмма поморщилась, но ничего не возразила. Как бы она ни относилась к цинизму главы службы безопасности, сейчас он был прав. Она не могла придумать ни одного другого решения.

– Хорошо, – она вздохнула, сдаваясь. – Хорошо, мы устраним мистера Гилмора. Но, уверяю вас, я понятия не имею, что на самом деле произошло с Амандой Бернс, и не представляю, что именно нужно делать.

– Лично вам нужно лишь отдать приказ, – насмешливые зеленые глаза мисс Дхаван встретились с ее глазами. – Оружию, которое было сделано лично для вас и ваших нужд.

– Оружию? – переспросила Эмма. У нее появилось неприятное предчувствие.

– Или вашему личному телохранителю, если вы так предпочитаете его называть, – Дхаван повернулась в сторону от стола и обратилась напрямую к андроиду. – Бенедикт, похоже, мисс Эмме снова требуется твоя помощь. Мистер Гилмор угрожает ее безопасности. С ним должно случиться то же, что и с Амандой Бернс.

– Приказ понятен, – голос андроида звучал ровно, как и всегда. – Требуется подтверждение старшего оператора.

– Подтверждаю, Бенедикт. – Плечи Эммы поникли. Кроу довольно кивнул ей, но она избегала его взгляда. Собрав оставшиеся силы, она заявила: – Мы должны действовать.

– Да, именно это вы сейчас и сделали, впервые со времени вступления в должность, – фыркнул мистер Кроу, но она не обратила на него внимания.

– Мы должны действовать сейчас, – упрямо продолжила она. – Всем здесь известно, что наша пропаганда расходится с реальным положением дел. Нам не хватит ресурсов, чтобы оставаться на ковчеге до тех пор, пока радиация рассеется везде. Нам не хватит ресурсов даже на ближайшие сорок лет. Мы должны найти место, где сможем основать хотя бы временное поселение. Уже очевидно, что план моего отца найти убежище у воды провалился. Дхаван, откройте карту мира. Никто не уйдет с этого совещания, пока мы не разработаем новый план действий.

– Простите, старший оператор, – связист вновь нервно сглотнул. – Это означает, что я свободен?

– Как тебя зовут? – осведомилась Эмма.

– Уорд, мэм. Роберт Уорд, – поспешно ответил он.

– Представляю вам нового главу отдела связи, Роберта Уорда, – обратилась она к главам отделов. – Мистер Уорд, поздравляю с повышением. А теперь давайте к делу. Выводите карту на стол!

Под ровный гул голосов Бенедикт открыл дверь и неслышно выскользнул из командного центра.

                                          ***

– Думаю, ее можно разбирать на запчасти, – вздохнула Шанти Дхаван, снимая медицинские перчатки. Девушка-андроид на столе не двигалась, ее голова слегка дымилась. По открытому корпусу со снятой грудной пластиной то тут, то там пробегали искры. – Бенедикт, приберись тут, будь добр. Робота-уборщицы в этом блоке больше нет.

– Мы что-то упускаем, – Эмма нервно постукивала пальцами о столешницу. – Что-то делаем не так. Должно было ведь получиться!

– Ты не думала, что здесь лучше привлечь Кроу, а не меня? – мягко спросила глава технического отдела. – В андроидах ты и без меня отлично разбираешься, а опытный хирург мог бы помочь тебе с пересадкой органов.

– Да ни за что, – фыркнула Эмма. Она устало кивнула Бенедикту, который подошел и забрал тело андроида. – Он бы точно не одобрил то, чем я тут занимаюсь. Он вообще меня не очень жалует, да и я его, по правде, тоже. Терпеть не могу этот британский акцент. Уверена, он специально так разговаривает, чтобы подчеркнуть свое происхождение.

– Неудивительно, – усмехнулась Дхаван, распуская собранные в пучок темные кудри и протирая руки дезинфицирующей салфеткой. – Думаю, многие бы в твоей ситуации его не любили. Доктора Кроу, не его акцент.

– Что ты имеешь в виду? – напряглась Эмма.

– Он же принимал роды у твоей матери, разве нет? – зеленые глаза индианки удивленно уставились на нее.

– А. – Воспоминания выбили Эмму из равновесия. – Это. Даже не знаю, Шанти. Я не думала об этом в таком ключе. Не знаю, как конкретно все произошло, отец не любил говорить об этом, но он был уверен, что Кроу ни в чем не виноват.

– Мне тогда было всего пять лет, так что о Шарлотте Вайсвольф я тоже знаю лишь по слухам, – задумчиво протянула Дхаван. – Но разве не из-за этого случая главой медицинского отдела тогда стала Аманда Бернс?

– Не знаю точно, но репутация Кроу была подпорчена, – Эмма отвернулась, убирая инструменты в лабораторный автоклав. – Но это не его вина. Моя мать рожала в тот самый день, когда произошли ядерные удары по Европе и экстренная посадка на ковчег. Она умерла от кровотечения. В тот день на несколько часов отключались основные двигатели, отец вообще думал, что «Таубе» выйдет из строя. Когда началась всеобщая паника, у мамы не осталось шансов, а Кроу ничего не смог сделать без нужных препаратов.

– Сочувствую, – голос Дхаван звучал необычно мягко. – Это было ужасным стечением обстоятельств.

– Ты не представляешь, насколько, – Эмма вздохнула. – В записях сказано, что именно из-за экстренной посадки не удалось загрузить последние припасы на ковчег, поэтому-то мы и потеряли большую часть запаса еды.

– Теперь я понимаю, почему ты мечтаешь сделать роботов живыми, – отметила Шанти. Эмма недоумевающе обернулась к ней, и она пояснила: – Мы многое потеряли из-за человеческого фактора, не так ли? Если бы всем руководили андроиды, этого бы не случилось.

Бенедикт, убиравший в это время стол, едва заметно пожал плечами.

– Нет, о таком я не задумывалась, – Эмма покачала головой. – Не ищи тут двойного дна, Шанти. Моя цель весьма банальна. Создать существо, которое будет лучше в плане выживания и сможет пронести наши знания сквозь века.

– Что ж, зови, если сможешь что-нибудь придумать, – Дхаван поправила пиджак и направилась к двери лаборатории. – Я тоже попробую поломать голову над твоей идеей, но ничего обещать не могу. Уж больно она у тебя затейливая.

– Уборка закончена, мисс Эмма, – Бенедикт встал рядом с ней, ожидая новых приказов.

– Тогда здесь больше делать нечего, – Эмма бросила последний взгляд на биоинкубаторы. Пройдет еще немало времени, прежде чем у нее появится возможность попытаться еще раз. – Бенедикт, скажи мне честно. То, что произошло с Бернс и Гилмором. То, что ты сделал… Они хотя бы не страдали?

– Одного сильного электрического разряда хватает, чтобы остановить сердце, – сообщил он. – Оба человека умерли мгновенно. Их смерть была максимально гуманна, если к этой ситуации применимо такое слово.

– И в твоей программе не было сбоев, когда ты получил такой приказ? – Эмма наклонила голову, будто пытаясь разглядеть в выражении его лица что-то, чего там не могло быть. – Всех андроидов программируют на защиту окружающих их людей. В твоей системе не было противоречий, когда приказ был получен?

– Нет, мисс Эмма, – он покачал головой. – Я особая модель андроида. В моей программе заложена цель оберегать вас любой ценой, и ее приоритет выше, чем у любой другой цели.

– Понятно. То есть тебя не потревожило то, что я попросила тебя убить человека? – Эмма все так же смотрела на него испытующим взглядом.

– Логически это было обосновано, – он пожал плечами. – На ковчеге находится четыре тысячи двести сорок четыре человека, включая экипаж. Их жизни были бы под угрозой, если бы мистер Гилмор не был остановлен. Одна жизнь против четырех тысяч двухсот сорока четырех. Не нужно удивляться, что некоторые ваши подчиненные считают это убийство морально оправданным. Некоторые, но не вы, верно?

– Дело не во мне, Бенедикт, – Эмма отвела взгляд.

– Нет, мисс Эмма, – возразил андроид. – Именно в вас. Я не живой. Я не чувствую вины и не оцениваю свои действия с точки зрения морали. Но вам произошедшее причинило душевную боль. В чëм заключается проблема, мисс Эмма? Вы чувствуете вину за решение, которое пришлось принять? – он взял ее за руку, как делал когда-то давно в детстве. – Или же вы больше не желаете видеть меня рядом с собой, поскольку своими действиями я очернил себя в ваших глазах? Теперь я вам неприятен?

– Выкинь это из головы, – жестко ответила она. Ее ладонь накрыла его ладонь. – Ты никогда не будешь мне неприятен, Бенедикт. Кто угодно, только не ты.

Глава 2. Новое начало

Эмма глубоко вдохнула и начала речь.

– Друзья мои, – обратилась она ко всем людям, стоявшим перед командным мостиком в главном зале. Глаза почти всех обитателей ковчега были обращены к ней. – Прошло ровно двадцать восемь лет с того рокового дня, когда Европа была атакована. Все это время мы с вами вынуждены были прятаться здесь, надеясь, что когда-нибудь наступит день, когда мы вновь сможем выйти на поверхность земли. У моего отца была мечта – найти новый дом для человечества, тихую гавань, в которой мы сможем вместе построить новое будущее. И сегодня его мечта начнет исполняться. Сегодня мы сделаем первые шаги к тому, чтобы заново освоить нашу планету. Небольшая группа исследователей-добровольцев во главе со мной выйдет наружу в защитных костюмах этой ночью, чтобы осмотреть ландшафт и измерить уровень радиации. Это первый шаг вперед. Первый шаг к нашему новому дому. – Дождавшись, пока аплодисменты утихнут, Эмма откашлялась и продолжила: – Рада сообщить вам, что в данной операции согласились принять участие самые опытные члены экипажа, включая главу технического отдела Шанти Дхаван, главу отдела безопасности Конрада Шнайдера и главу медицинского отдела Дэвида Кроу.

– Прошу прощения? – раздалось тихое шипение главы медицинского отдела за ее спиной. – Когда это я вызывался добровольцем?

– Мы рады, что они решили к нам присоединиться, несмотря на загруженность мистера Шнайдера и почтенный возраст мистера Кроу, – жизнерадостно продолжила Эмма. – Также нас будет сопровождать мой личный помощник, андроид Бенедикт, который подстрахует нас, если что-то пойдет не по плану.

Стоявший рядом с ней Бенедикт легко поклонился в ответ на ободряющие выкрики из толпы.

– Завтра наша общая цель станет на шаг ближе, – Эмма широко улыбнулась присутствующим. – Работы предстоит немало, но сегодня я хочу сказать спасибо всем людям, благодаря которым наши мечты продолжают существовать. Я благодарю совет глав отделов, который трудится и днем и ночью. Я благодарю экипаж ковчега, который поддерживает наши системы уже двадцать пять лет. И конечно, я благодарю вас, жители ковчега «Таубе», за веру в своего старшего оператора. Вместе мы смогли достичь новой ступени, и только вместе мы сможем преодолеть весь путь, который выведет нас к новым горизонтам и когда-нибудь подарит возможность вновь ходить по нашей родной планете без защитных костюмов. На этом наша встреча завершается. Спасибо всем за уделенное внимание. А наших добровольцев прошу пройти в стыковочный отсек для подготовки к высадке на поверхность.