Идущий без знамени

Веймар поднял руку, пресекая споры.

– Пока хватит. Нам нужны факты. – Он повернулся ко мне. – Крас, ты отправишься в архив. Нашему хранителю знаний, брату Элиасу, понадобится помощь. Найдите все, что сможете: упоминания подобных культов, описания тварей, которые подходят под то, что ты видел. Каждая деталь важна.

Один из офицеров кивнул солдату, и тот вывел меня из кабинета. Мы шли по гулким коридорам, и я прижимал к себе мешок со своими вещами, словно спасательный круг в бушующем море. Солдат держался на шаг позади, и я чувствовал на своей спине его равнодушное, почти скучающее присутствие. Меня все еще колотило от пережитого. Адреналин, острый и злой, гудел в крови. Только что я стоял на краю пропасти, уверенный, что следующий шаг будет последним. Но я не упал. Я угадал, чего ждал от меня Веймар, поставил на карту свою жизнь – и выиграл. Ледяной страх медленно отступал, уступая место пьянящему облегчению и крохотной, но обжигающе горячей искорке гордости. Я смог. И теперь шел выполнять приказ, а не в кандалах в темницу.

Меня отвели в библиотеку Ордена. Это было огромное круглое помещение с куполообразным потолком, терявшимся в полумраке. Стены от пола до самого верха были застроены стеллажами из темного дерева, прогибавшимися под тяжестью бесчисленных книг и свитков. Пахло старой бумагой, пылью и сургучом.

За огромным столом, заваленным рукописями, сидел старик. Это был невысокий, совершенно лысый человек с густой седой бородой, которая, казалось, жила своей жизнью. Он поднял голову, и его глаза за толстыми стеклами очков показались мне огромными.

– Чем могу помочь? – спросил он, его голос был мягким и скрипучим.

Солдат, который меня сопровождал, шагнул вперед.

– Брат Элиас, по приказу Командора. Новобранец Крас обладает информацией о культе на болотах и о твари, которой они поклоняются. Командор велел ему оказать вам полное содействие в поиске любой информации в архивах.

Солдат кивнул нам обоим и, развернувшись, вышел, оставив меня наедине с хранителем знаний.

– Крас, значит, – проговорил старик, не отрывая от меня изучающего взгляда. – Я брат Элиас. Присаживайся. – Он указал на стул напротив себя. – Еще один гонец от Командора. В последнее время он стал слишком часто отправлять ко мне людей с такими… необычными историями. Откуда ты, мальчик, если не секрет? Выговор у тебя не здешний.

Я сел. Любопытство в глазах старика было неподдельным, не таким, как взгляды прочих офицеров. Оно было лишено угрозы.

– Я из Велграда, – ответил я. – Но родился в неделе пути к северу.

– С севера? – борода Элиаса заинтересованно дернулась. – Вот как. Видел ли ты что-нибудь еще… необычное, кроме этой вашей болотной твари?

Его вопрос заставил меня вспомнить мертвецов с огоньками в глазницах из храма Релвины, но я решил пока об этом промолчать. Это не имело отношения к делу.

– Нет, – покачал я головой.

Элиас хмыкнул и откинулся на спинку стула, который жалобно скрипнул.

– Что ж. Командор Веймар – человек, которого интересует все необычное. Он, знаешь ли, похож на нас, книжников. Только книги у него – живые люди, а вместо букв – их страхи и тайны. И он умеет их читать куда лучше, чем я – древние фолианты. Ну да ладно, не будем о нем. Рассказывай, что привело тебя ко мне.

Я начал рассказывать ему все, что видел: про деревню, про нападение твари, про слова жреца. Мой взгляд скользнул по заваленному книгами столу и зацепился за толстый фолиант в кожаном переплете, лежавший прямо перед Элиасом. На обложке было выдавлено золотым тиснением: «Трактат о Порче и Не-жизни». Эти слова так точно описывали то, с чем я столкнулся в лице Хаана, что я сбился на полуслове.

– Продолжай, – мягко сказал Элиас, заметив мою заминку.

Я встряхнулся и закончил свой рассказ. Когда я замолчал, Элиас не стал сразу говорить о деле. Вместо этого он постучал пальцем по книге.

– Ты ведь прочел название, не так ли? Ты умеешь читать, мальчик?

– Да, – кивнул я.

Лицо Элиаса просияло.

– Превосходно! Это сэкономит нам массу времени!

Следующие два дня я почти безвылазно провел в архиве. Это было похоже на погружение в другой мир, сотканный из запаха пыли и старого пергамента. Мы с Элиасом работали при свете нескольких свечей, чьи языки пламени отбрасывали на высокие стеллажи длинные, пляшущие тени. Тишину нарушали лишь скрип половиц под ногами старика, шуршание хрупких страниц и его тихое бормотание себе под нос, когда он находил что-то интересное.

Сначала мы сосредоточились на бестиариях. Элиас, кряхтя, спустил с верхней полки тяжелый том в потрескавшемся кожаном переплете.

– «Бестиарий Северных Топей», – объявил он, сдувая с обложки пыль, которая тут же заплясала в луче света. – Посмотри, что водится в наших краях.

Я склонился над пожелтевшими страницами с искусными, но пугающими изображениями. Я обнаружил там описания гигантских пиявок, способных утащить под воду целую корову, и проворных водяных змеев с ядовитыми клыками. Но ничего, даже отдаленно похожего на бесформенную тьму с горящими глазами, я не нашел.

Затем мы переключились на культы. Я наткнулся на книгу «Малые боги и кровавые культы приграничья». В ней описывалось несколько деревенских верований, где жители поклонялись древним чудищам, принося им в жертву скот и порой даже людей, чтобы обеспечить себе защиту. Все это было очень похоже на то, что рассказал мне жрец Сагота. Но вот с самой тварью была проблема. Мы просмотрели все бестиарии Ордена, изучили сотни картин. Ничего. Ни одно описание не подходило под то, что видел я.

– Странно, – наконец пробормотал Элиас, потирая свою окладистую бороду. Он отложил в сторону очередной свиток. – Либо это что-то совершенно новое, либо настолько древнее, что записи о нем утеряны. Но информация о культах – это уже что-то. С высокой вероятностью вся деревня поддалась скверне, а значит, они нам помогать точно не станут…

Я передал наши находки Командору. Он выслушал молча. Отсутствие информации о твари его, казалось, не смутило, а лишь укрепило в решимости.

Я чувствовал странную смесь разочарования и азарта. Книги не дали ответа, а значит, ответ придется искать там, на болотах, самим…

Вернувшись в казарму, я первым делом достал свои вещи. После недель муштры с неуклюжим и тяжелым орденским оружием, мой маленький арбалет лег в руку как влитой. Пальцы сами легли на знакомые изгибы отполированного дерева, ощутили привычную тяжесть. Я провел по тетиве – она тихо, по-дружески звякнула, готовая к работе. Я разложил на одеяле свои сокровища: короткие, идеально сбалансированные болты, каждый произведение искусства, а также два маленьких флакона из темного стекла. Пальцы привычно откупорили один, с усыпляющим составом, затем другой, со смертельным. Никакой дрожи, никакой неуверенности я не чувствовал. Это была моя стихия. И сейчас, в преддверии охоты на неведомую тварь, оно давало мне не просто уверенность. Оно возвращало мне меня самого.

Следующие дни превратились в сплошную подготовку. В кузнице ковали специальные серебряные наконечники для копий. Во дворе плотники собирали три легкие баллисты, которые можно было погрузить на телеги.

Мои тренировки тоже изменились. Меня больше не заставляли мучиться с тяжелым солдатским арбалетом. Мне разрешили тренироваться со своим. Каждый день я оттачивал навыки, и у меня даже стало получаться. Я уже мог спокойно держаться в седле и мог попасть в яблоко с двадцати шагов. С мечом, конечно, все было печальней…

Все свободное от тренировок время я проводил в библиотеке. Читал о нечисти, о которой раньше слышал только в сказках. Я нашел упоминания о ходячих мертвецах с огоньками в головах, точь-в-точь как те, что я видел в храме Релвины. О гигантских песчаных червях, летающих ящерицах и многом другом. Мир оказался куда страшнее и удивительнее, чем я мог себе представить.

Наконец, состав экспедиции был определен. Двадцать копейщиков с посеребренными наконечниками. Десяток лучших арбалетчиков. Три расчета баллист. И во главе – сам Командор Веймар. Меня тоже включили в отряд, как проводника и единственного, кто видел тварь. С нами также отправился разведчик по имени Морик, тот еще балагур.

В день выхода во дворе крепости провели ритуал благословения. Проводил его сам Командор. Он зажег в медной чаше пучок сухих трав, и терпкий, горьковатый дым поплыл над нашими головами и разложенным на столах оружием. Когда дым окутал серебряные наконечники копий и болты для баллист, Веймар произнес низким, ровным голосом, который, казалось, проникал под самую кожу: «Что нечисто – очистится. Что порочно – сокрушится. Мы – Кулак».

После этих слов во дворе повисла звенящая тишина, которая тут же сменилась деловитым гулом. Мы разошлись, проверяя снаряжение и готовя повозки. Я как раз пересчитывал свои короткие арбалетные болты, когда рядом возник Морик. Он был одним из тех «наперсточников», что когда-то перехватили меня и Хаана на тракте, и, как и Гаррет, оказался разведчиком Ордена. Морик ухмыльнулся, хлопнув меня по плечу.

– Ну что, малец, готов к охоте на духов? – весело спросил он. – Твоя тварь, говорят, из одной только тьмы состоит. Главное, самому тьмой не стать от страха. Держись поближе, если что. Может, она подавится таким тощим куском, как ты, и мы успеем удрать.

Он подмигнул и отошел, оставив меня с легким удивлением. Его грубоватая шутка почему-то не обидела, а наоборот, немного разрядила ледяное напряжение внутри.

Я поднял руку в прощальном жесте, заметив среди провожающих Гаррета. Я смотрел на все это, и впервые за долгое время чувствовал не только страх, но и странное, злое предвкушение. Я отправлялся на свою первую настоящую охоту.

Глава 9 – Возвращение в болота

Путь до болот занял почти неделю. Мы медленно тянулись по разбитой дороге, и почти весь отряд ехал верхом. Я и Морик то и дело выезжали вперед, чтобы разведать обстановку. Почти все, кто попадался нам навстречу, в ужасе шарахались в стороны, едва завидев нас. В эти смутные времена люди боялись солдат больше, чем разбойников.

Спустя пару дней впереди показались стены Велграда. Сам вид нашего вооруженного отряда вызвал в городе переполох. Ворота с грохотом захлопнулись прямо перед носом у десятка крестьян, которые так и остались снаружи, в отчаянии колотя кулаками по толстым створкам и умоляя их впустить.

Командор приказал поднять знамя и, не сбавляя шага, свернул на дорогу, что вела вдоль крепостных стен. Наверху метались стражники. Они были в черном. В черном? Я похолодел. За месяцы моего отсутствия городская стража сменила серые цвета на черный цвет лорда. В груди все сжалось. Никакого желания возвращаться в город у меня не было. К счастью, командор, похоже, тоже не планировал задерживаться.

Мы свернули на восточный тракт, и стены Велграда вскоре скрылись за деревьями. После еще нескольких дней пути мы наконец остановились. Лес постепенно редел, уступая место чахлым, искривленным деревцам, окутанным седыми прядями мха. Воздух пропитался запахом гнили и тины. Впереди простирались бесконечные топи, подернутые тонкой ледяной коркой.

Я поежился, кутаясь в теплый плащ. Это место пробуждало во мне тяжелые воспоминания. В подобном месте я когда-то оставил умирать Косаря. Мысль о нем до сих пор вызывала неприятный холодок в груди. Но сейчас мы вернулись не за моими призраками прошлого. Нас привела сюда куда более страшная угроза.

Я предупредил всех, что деревня буквально в километре дальше за поворотом. Морик, сославшись на то, что меня могут узнать, оставил колонну и отправился в деревню один. Мы стояли молча, стараясь не шуметь, и ждали.

Время тянулось мучительно долго. Наконец из-за деревьев показался Морик. Его лицо было хмурым.

– Ну что? – спросил я, когда он подошел.

– Странно там все, – ответил он, стряхивая капли влаги с плаща. – Люди в деревне есть, по домам сидят, из окон зыркают. Но на улице – никого. И тихо…

– Что значит «тихо»?

– Ни одной собаки не тявкнет, ни одной курицы не закудахчет. Я много деревень повидал на своем веку, но такую – впервые. Будто мор на скот напал, а люди от страха попрятались.

Слова Морика лишь усилили тревогу. Картина, которую он нарисовал, не предвещала ничего хорошего. Мы двинулись дальше и вскоре сами увидели деревню. Она притаилась на островке суши посреди болота. Почти все дома были деревянными, с крепкими ставнями, закрытыми наглухо, и лишь несколько – каменные, один из них с полукруглой покатой крышей. Сараи выделялись массивными дверями, будто там прятали сокровища, а не сено со скотом. В воздухе витал запах сырости и стоячей воды.

Мы въехали на небольшую площадь, которая почти не изменилась с моего прошлого визита. Нас встретила та самая тишина, о которой говорил Морик. Но деревня не была пуста. Из-за плотно закрытых ставен за нами следили десятки глаз. На скрип наших шагов из одного из домов вышел староста – невысокий мужчина в кожаной куртке. Его губы скривились в усмешке, обнажив щербатые зубы.

– Что вам нужно в наших краях, чужаки? – спросил он, недружелюбно оглядывая наш отряд.

Я держал коня чуть позади, наблюдая за командором.

– Меня зовут Веймар, – шагнул вперед командор, держа лошадь под узцы. – Нас привели сюда нападения в вашей округе. Мы пришли разобраться.

Староста хмыкнул.

– Твари? Вздор. Нет тут никаких тварей. Земля у нас сложная, да. Но мы сами справляемся. Уходите, откуда пришли. Нам ваша помощь не нужна.

Староста был непреклонен. Сколько бы командор ни пытался его убедить, он твердил одно: уходите. Жители, выглядывавшие из окон, молча поддерживали его, в их глазах читался страх и недоверие. Было ясно – помощи от них мы не дождемся.

Пока командор и староста продолжали препираться, я заметил, как из одного из домов на площадь вышел человек в темной рясе. Я показал на него Морику, и мы, не сговариваясь, направились к нему.

Староста заметил наше движение и оглянулся. Увидев жреца, он побагровел от злости.

– Убирайся в дом, Тарим! – заорал он. – Не смей вмешиваться!

Но жрец проигнорировал его. Подойдя к нам с Мориком, он всмотрелся в мое лицо, и его глаза, до этого горевшие фанатичным огнем, потеплели.

– Крас! Воистину ли это ты? – закричал он. – Слава всеблагому Саготу! Он внял моим молитвам и послал сие дитя для спасения душ заблудших!

Не успел Тарим договорить, как командор Веймар властно поднял руку.

– Спешиться! – его голос прорезал напряженную тишину.

Солдаты как один соскочили с коней. Они без церемоний оттеснили в сторону продолжавшего что-то кричать старосту, быстро занимая небольшую площадь и уходящую от нее улицу. Обозы с частями осадных машин с грохотом поставили в центре, образовав импровизированное укрепление. Командор начал отдавать короткие, четкие приказы, распределяя караулы.

Жрец Сагота, немного опешив от такой стремительности, пригласил командора в храм. Веймар кивнул и сделал знак мне, Морику, своему помощнику-офицеру и старшим от копейщиков, арбалетчиков и расчетов баллист следовать за ним. Злобные крики старосты остались где-то позади.

Я вошел в храм сразу за командором и увидел, как тот, не сбавляя шага, бросил в чашу для пожертвований горсть монет. Когда тяжелая дубовая дверь закрылась, отсекая шум с площади, мы расселись по грубым деревянным скамьям. По лицу жреца было видно, что он не привык видеть в своей скромной обители столько людей.

– Я… я стал свидетелем, – начал Тарим, голос его дрожал, а пальцы теребили край рясы. – Жители сии свершали ритуал на болоте. Козу привязали… плясали у самой топи, распевая свои гимны скверне. И тогда… явилась она. Тварь из тьмы бездонной.

На этих словах командор Веймар медленно перевел взгляд на меня и едва заметно кивнул. Словно только сейчас до конца поверил моим рассказам и безмолвно благодарил за то, что мы здесь.

Тарим продолжил, не заметив этой молчаливой сцены:

– Я полагал, страх обратит их в бегство, но пляски их лишь яростнее стали. Ужас объял меня, и я бежал оттуда.

Он перевел дух.

– Помимо вашего коня, пожрала она и торговца одного, что на свою беду у деревни нашей заночевал. После того многие из жителей убоялись. Слышал я их шепот, что и они могут стать жертвой для богов своих. Молю вас, благородный командир, спасите сии заблудшие души!

Командор начал задавать вопросы. Множество вопросов. От того, как проходил ритуал, до того, сколько времени понадобилось твари, чтобы явиться на зов. Жрец отвечал на все, что знал.

– Хорошо, – наконец сказал Веймар. – С вашего позволения, жрец, мы используем храм как штаб.

Тарим на секунду задумался и кивнул.

– Стены сии возведены во имя помощи страждущим. Пусть же послужат они спасению деревни.

– Тогда покажите нам место, где проходило жертвоприношение, – приказал командор.

Мы вышли из храма и двинулись из деревни. Пройдя с тысячу шагов, мы остановились. Впереди расстилалось подернутое льдом болото. Идти дальше было опасно. Жрец показал, где стояла привязанная коза, где местные пели свой низкий, тягучий мотив, а затем танцевали. Веймар молча слушал, изредка переговариваясь с офицерами.

Вернувшись в храм, он бросил Морику:

– Нарисуй.

Морика, похоже, эта команда ничуть не удивила. Он подмигнул мне и, расстелив на столе кусок пергамента, быстро и четко набросал карту местности: линия «берега», возвышенность, лесок по правую руку. Он даже указал стороны света.

– Действовать нужно этой ночью, – сказал командор, склонившись над картой. – Неизвестно, что эти безумцы могут предпринять. Может, сумеют еще тварь предупредить…

На импровизированной карте в леске появился расчет арбалетчиков. Группа копейщиков заняла позицию на берегу. За леском и возвышенностью было решено спрятать повозки с осадными машинами. Начались быстрые, слаженные приготовления.

Местные так и не показывали носа из домов. Большинство лошадей оставили у храма под надзором пятерых копейщиков. Доверия к жителям не было никакого. Командор приказал дозорным трубить, если местные решат напасть или если тварь вдруг объявится в самой деревне. При любой попытке деревенских приблизиться – атаковать.

Я сидел в святилище и наблюдал за приготовлениями. Казалось, про меня все забыли. Я достал свои арбалетные болты и флаконы с ядами. Половину наконечников я тщательно смазал смертельным ядом. Затем, вспомнив, как мне пришлось усыплять охранника в доме мэра, вторую половину болтов я покрыл усыпляющим раствором. Так мне было спокойнее. Я не считал себя убийцей. Я никогда не хотел убивать… кроме тех, кто убил моих родителей.

Аккуратно сложив болты в колчан, я разделил его тряпицей на две части. В первую отправились смазанные ядом. За ними последовали и вторые.

Я вышел на улицу и поразился, как хорошо солдаты знали свое дело. Баллисты, полностью собранные, возвышались над тремя повозками. Рядом с ними укладывали огромные железные копья с посеребренными концами. Одно из копий было привязано канатом к вороту, прикрепленному рядом с баллистой большим железным кольцом. Арбалетчики деловито поправляли свое оружие, подвязывая к поясу короткие мечи. Копейщики поверх доспехов надевали серые тряпичные одежды, превращая их в гротескные, раздутые фигуры, напоминающие пугал с полей. Шлемы было решено не брать. Каждый из копейщиков надел на свое посеребренное лезвие копья по мешку, что сделало их похожими на каких-то странников с посохами или длинными факелами.

Наконец меня заметили. Старший офицер бросил взгляд на мой маленький арбалет, хотел что-то сказать, потом махнул рукой и отправил меня вместе с арбалетчиками. Я поплелся последним, понимая, насколько смешно выгляжу рядом с этими тяжело вооруженными солдатами.

Мы выдвинулись пешком. Солнце заходило, и мы старались успеть до темноты. Некоторые несли с собой дрова для костра, Морик вел за собой козу. Она иногда упиралась, и тот как-то причмокивал и что-то негромко говорил ей. Коза, на удивление, его слушалась… Так мы дошли до леса. Повозки с баллистами остались справа. Мы с другими арбалетчиками заняли позиции среди деревьев. Офицер приказал всем сесть и не показываться без команды. Ни звука, или… Что «или», он так и не сказал. Арбалетчики оказались опытными. Каждый выбрал место, присел и замер. Никто не переговаривался и не пытался наблюдать за тем, что происходит на берегу. Казалось, они уснули. Офицер подозвал меня:

– Разведчик, иди к правой кромке леса и смотри во все глаза. Если увидишь тварь или чужих людей – мигом ко мне.

Я не услышал издевки в обращении «разведчик». Лишь в этот момент я перестал чувствовать себя нелепым подростком с маленьким арбалетом. Мои способности оценили. Я был на своем месте. Я – часть команды. Я кивнул и, стараясь скрыть гордость, скрылся в темноте. Уже стемнело, но благодаря дару Релвины я видел прекрасно. Без приключений добрался до края леса и примостился у ствола березы. Отсюда я мог видеть топь, весело полыхающий костер и блеющую козу. Копейщики побросали свое оружие и затянули тягучую, заунывную песню, какой я не слышал ранее. Потом часть из них принялись танцевать. Вот танец я узнал точно. В Велграде пьяные часто выплясывали такое в кабаках. От этого воспоминания я улыбнулся. Видно, что солдаты танцевали что умели. Их неуклюжие движения, костер, приманка… все это представление живо напомнило мне другое болото. То, где я сам устроил ловушку. Я вспомнил, как сидел на кочке, обняв колени, и спокойно, почти бесстрастно наблюдал, как Косарь, убийца моей матери, захлебывается в грязной тине. Тогда я был один. Теперь я – часть отряда, но холод внутри, казалось, был все тот же.

Так прошел, наверное, час. Я осторожно начал растирать замерзшее тело, опасаясь, что что-то отморожу. Вокруг стояла тьма. Тучи скрыли звезды и луну.

Еще сколько-то я наблюдал за действиями на берегу, а потом увидел, что разом все прекратилось. Люди одновременно перестали петь и танцевать. Они методично подхватили свои копья, разбросали костер и отвязали козу. Я понял, что сегодня ничего не получилось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гурт – Забытый бог войны, разрушения. Символ: окровавленный топор или щит со скрещенными мечами. Черты: мрачный, требующий кровавых жертв.

2

Релвина – Забытая богиня снов, тумана, утрат. Символ: чаша с каплей или туман. Черты: тихая, печальная, одна из немногих забытых, чьё влияние чувствуется до сих пор.

3

Моргенштерн – оружие, состоящее из деревянного или металлического древка с прикреплённым шаром, усеянным металлическими шипами. Использовался пехотой и рыцарями для пробивания доспехов.

4

Сагот – Светлый бог ночи, теней и воров. Его последователями обычно являются персонажи соответствующего рода занятий.