Карта, нарисованная между строк

Андрей Добрый

Карта, нарисованная между строк

"Тик-так – и снова в путь! Ведь время любит тех, кто смеётся и верит в чудеса."

– Из легенд Веселундии

Пролог. Книга, которая ждала

В самой дальней комнате Королевской библиотеки Веселундии, там, где лучи солнца добирались лишь к полудню, да и то робко прокрадывались сквозь витражное окно с изображением танцующих букв, стоял старый дубовый шкаф с выцветшей табличкой

«Неоткрытое»

.

Полки его были заставлены книгами, которые годами ждали своего читателя:

– Толстенный фолиант «Энциклопедия скучных фактов» с потрёпанным корешком;

– Поэтический сборник «Оды варенью», страницы которого слиплись от сладких пятен;

– Загадочная «Книга шепчущих снов», которую никто не брал, потому что по ночам она сама перелистывала страницы.

А на самой нижней полке, заваленная трактатом «Как правильно сушить чайные пакетики», лежала неприметная книжка в переплёте цвета вечерних сумерек. На её корешке не было названия, только маленькая вмятина, похожая на отпечаток пальца.

Если бы кто-то взял её в руки, то заметил бы, что обложка была тёплой, как котёнок, свернувшийся калачиком. Страницы шуршали по-разному – одни как осенние листья, другие как шёпот, а если приложить её к уху в полной тишине, можно было услышать тихое тиканье, словно внутри прятались крошечные часики.

Но самое странное – книга была пуста.

Вернее, так казалось на первый взгляд.

Глава 1. Исчезающие слова

Утро, которое началось с тишины

Джо-Джо Весельчак проснулся от того, что что-то холодное и мокрое тыкалось ему в нос.

– Бр-р-р… – он замотал головой, но настойчивое тыканье продолжалось.

Открыв один глаз, он увидел мокрый чёрный нос Бублика в двух дюймах от своего лица. Пёс тяжело дышал, пахнув вчерашними котлетами и чем-то ещё – странным, металлическим.

– Убери свою мордаху, пушистый бездельник, – буркнул Джо-Джо, натягивая одеяло на голову.

Но Бублик не отставал. Он схватил край одеяла и дёрнул так, что Джо-Джо кубарем скатился на пол, зацепившись ногой за стул, на котором вчера оставил свои волшебные носки – один в синих звёздах, другой в жёлтых полосках.

– Ты что, не видел, что я… – Джо-Джо замолк, потому что в дверях стояла Гизмо, и вид у неё был такой, будто она только что изобрела велосипед для муравьёв – вся взъерошенная, с торчащими в разные стороны проводами из карманов и синими чернилами на щеке.

– Ты выглядишь как… – начал Джо-Джо.

– Как гений, который не спал всю ночь? – перебила Гизмо, тряся перед его носом каким-то блестящим приборчиком. – Потому что я им и являюсь! Библиотека. Книга. Чрезвычайная ситуация. Вставай! Срочно!!!

За её спиной возник Ворчун, державший в одной руке своего котёнка Лирика, а в другой —

огромного плюшевого кота

.

– Это что, новый вид оружия? – поинтересовался Джо-Джо, потирая ушибленное колено.

– Это Лекс, – буркнул гном. – Библиотечный кот. Обычный. Тот, который… – он замялся, – который должен был следить за порядком.

Лирик недовольно мяукнул и вырвался, спрятавшись под кровать.

– Что случилось-то? – Джо-Джо наконец встал, поправляя пижаму, на которой красовались танцующие сосиски.

– В библиотеке, – прошептала Гизмо, вдруг став серьёзной, – появилась книга, которая стирает слова.

Библиотека мисс Элинор

Библиотека пахла старыми обещаниями и свежими проказами – так Джо-Джо всегда называл смесь пыли, пергамента и сладкого аромата, который оставляла после себя мисс Элинор, главный библиотекарь.

Мисс Элинор была высокой, как шкаф с энциклопедиями, и такой же строгой. Её серебряные волосы были собраны в тугой пучок, скреплённый двумя острыми карандашами, а на носу красовались очки с толстыми линзами, увеличивающими глаза до размеров чайных блюдец.

– Наконец-то, – проворчала она, увидев компанию. – Я начала думать, что вы застряли между страницами по дороге.

Она повела их в Запретный угол – маленькую комнатку за шторой из бусин, где обычно хранились особо ценные книги.

На дубовом столе, освещённом

радужным фонарём

(подарок Гизмо на прошлое Рождество), лежала

та самая книга

.

– Подходите осторожно, – предупредила мисс Элинор. – Она… капризная.

Джо-Джо протянул руку, но Ворчун резко шлёпнул его по пальцам.

– Сначала это, – он сунул ему перчатки из лунной паутины – тонкие, как крылья стрекозы, и холодные, как зимний ветер.

– Ой, – удивился Джо-Джо, – а они…

– Защищают от слов, которые могут

выйти за пределы страницы

, – пояснила Гизмо, надевая свои перчатки с пришитыми шестерёнками.

Бублик фыркнул и спрятал нос в лапы.

Пусик, который до этого молча сидел у Гизмо на плече, вдруг встрепенулся.

– Я… я вижу, – прошептал он. – Там… кто-то есть.

Тени между строк

Джо-Джо осторожно открыл книгу.

Страницы были пусты.

– Ну и? – разочарованно протянул он. – Здесь же…

Он не закончил. Потому что в этот момент слово "ничего" исчезло у него из рта. Он почувствовал, как оно выскользнуло с кончика языка и растворилось в воздухе, как мыльный пузырь.

– Что… – он попытался сказать ещё что-то, но "произошло" тоже куда-то пропало.

– Оно берёт сначала междометия, – прошептала мисс Элинор. – Потом глаголы. Потом…

– Имена, – закончил Ворчун мрачно.

Гизмо наклонила книгу к свету.

И тогда…

По странице поползли строчки.

«Глава 3. Как Ворчун потерял голос»

– Что за… – начал Ворчун, но его слов не стало. Его рот двигался, но звука не было.

За окном библиотеки

замолчал Поющий фонтан

. Потом —

птицы

. Потом —

смех детей на площади

.

– Она стирает слова, – прошептала Гизмо.

И в этот момент погас свет.

В темноте только страницы книги слабо светились, и в их мерцании Джо-Джо увидел тень – маленькую, сгорбленную фигурку, которая что-то писала на полях.

– Кто… – начал он, но слово снова исчезло.

Тень подняла голову.

И тогда Пусик вскрикнул.

Глава 2. Чернильные тени

Тьма между страницами

Когда погас свет, в библиотеке воцарилась не просто темнота, а густая, тяжёлая мгла, напоминающая чернила. Она окутала книжные полки, столы и даже воздух, делая очертания предметов размытыми, словно кто-то размазал акварельный рисунок мокрой кистью.

– Гизмо? – попытался позвать Джо-Джо, но его голос бесследно растворился в тишине, словно камень, брошенный в глубокий колодец.

Только Бублик не растерялся. Его чуткий нос уловил знакомый запах – ржавого железа, лаванды и чего-то горького, напоминающего недописанную историю. Шерсть на загривке встала дыбом, и он зарычал, низко прижав уши.

Хруст!

Что-то упало на пол и разбилось.

– Мои очки! – прошептала мисс Элинор.

В следующее мгновение радужный фонарь на столе вспыхнул снова, но теперь его свет был зелёным и неровным, будто пробивался сквозь толщу мутной воды.

При этом странном освещении Джо-Джо разглядел:

Книга на столе была раскрыта на середине, и её страницы шевелились, словно живые. Ворчун стоял, сжимая посох так крепко, что его костяшки побелели. Гизмо прижимала к груди свой прибор, а её глаза, обычно такие сосредоточенные, теперь были широко раскрыты от удивления.

И самое странное – Пусика нигде не было видно.

Пропавший призрак

– Где он? – Джо-Джо сделал шаг вперёд, но его нога внезапно провалилась во что-то мягкое и холодное.

Он посмотрел вниз.

Пол библиотеки теперь покрывали чернильные лужи. Они пульсировали, как живые, и в их тёмной глубине мелькали обрывки фраз, словно чьи-то незаконченные мысли:

"…и тогда Джо-Джо понял…"

"…Ворчун никогда не простит…"

"…Гизмо ошиблась, и это было ужасно…"

– Не наступайте на них! – крикнула мисс Элинор, но предупреждение прозвучало слишком поздно.

Бублик, попытавшийся лизнуть одну из луж, вдруг застыл на месте с высунутым языком. Его глаза остекленели, а из ушей повалил дым, пахнущий жжёной бумагой.

– Он что-то видит, – прошептала Гизмо, опускаясь на колени рядом с псом. – Что-то из книги…

В этот момент одна из луж вздыбилась, и из неё вынырнула рука – маленькая, почти прозрачная, с едва заметными шрамами на запястье.

– Пусик! – Джо-Джо потянулся вперёд, но Ворчун резко оттащил его назад.

– Не трогай! Это не он.

Рука схватила Бублика за ошейник и резко дёрнула.

Бублик исчез.

Вниз по чернильной реке

– Нам нужно за ним! – Джо-Джо вырвался из рук Ворчуна и, не раздумывая, шагнул в лужу.

Он ожидал, что провалится сквозь пол, но действительность оказалась страннее. Вместо этого он очутился в бесконечном коридоре из гигантских книжных полок, которые плыли в чёрной воде. Между ними медленно кружились обрывки страниц, похожие на осенние листья.

Джо-Джо поплыл вперёд, разглядывая плывущие мимо страницы. Он узнавал почерки своих друзей: свои собственные крупные, по-детски неровные буквы; тонкие, как проволока, строчки Ворчуна; аккуратные схемы Гизмо с её характерными пометками на полях.

– Пусик! Бублик! – позвал он, но его голос не оставил эха в этом странном месте.

Вдруг что-то коснулось его плеча.

Джо-Джо обернулся.

На ближайшей полке, прямо на уровне его глаз, лежала маленькая книжка с выцарапанной на обложке надписью:

"Пусик. Том 1. Глава "Как я научился бояться""

Он потянулся к ней…

Книга соскользнула с полки и упала в воду.

И тогда всё вокруг завертелось.

Глава 3. Тиканье в темноте

Мир наизнанку

Когда вращение прекратилось, Джо-Джо упал на ковёр из полупрозрачных страниц. Они шелестели под ним, как осенняя листва, испещрённая обрывками стихов о потерянных временах. Воздух был густым и влажным, пропитанным терпким ароматом чернил, лаванды и пожелтевшей бумаги. Кругом медленно плыли книжные полки, словно корабли в чёрном океане, а среди них кружились вырванные иллюстрации знакомых мест – радужной площади, парка Волшебных Качелей, фонтана Сюрпризов. Обрывки диалогов шептались на ветру: «Не ходи туда…», «Обещай, что вернёшься…»

Джо-Джо поднялся, и страницы под ногами зашуршали укоризненно. Вдалеке мерцал огромный циферблат, висящий в пустоте. Его стрелки застыли на зловещем времени: 6:66.

– Эй! – крикнул он, но звук утонул в безмолвии, словно камень в болоте.

И тогда…

Тик-так. Тик-так.

Звук был еле слышным, но Джо-Джо узнал его мгновенно. Сердце ёкнуло, когда он обернулся. На плавающей полке, как на островке спасения, стоял Тихон. Будильник сиял, будто его отполировали лунным светом. Стрелки переливались голубым, а на месте старой трещины красовалась золотая заплатка в форме сердца.

– Неужели ты? – прошептал Джо-Джо, делая шаг вперёд. Страницы под ногами тут же сплелись в мостик.

Тихон вздрогнул и заиграл «Солнечные капли» – мелодию, что будила Джо-Джо каждое утро. Но теперь в ней слышалась грусть, словно осенний дождь по оконному стеклу.

Разговор без слов

Джо-Джо взял будильник в руки. Металл был тёплым, словно живым.

– Где мы? – спросил он, проводя пальцем по золотой заплатке. – Почему ты здесь?

Тихон замер, затем ответил звоном:

– Дзинь! (Этот звонок всегда означал: «Я с тобой»)

– Тик-тик-тик (А эти торопливые щелчки: «Между строк»)

-

Бам-бам!

(Тревога:

«Опасность близко»

)

Вдруг страница с изображением фонтана прилипла к его руке. Чернила поползли по коже, складываясь в новые строки:

> «Глава 5. Пусик в ловушке теней»

> «Место: Стеклянный лабиринт»

> «Статус: Написано»

– Они… пишут нас прямо сейчас? – Джо-Джо сжал Тихона так, что стекло циферблата запотело.

Будильник взревел сиреной, и в этот миг…

Бумажное спасение

– Держись! – прозвучал знакомый голос сверху.

Сверху, рассекая чернильную воду, спускалась лодка из свёрнутых газет.

На носу сидел Бублик, настороженно подняв уши. Гизмо гребла веслом, склеенным из линеек, Ворчун освещал путь посохом, а мисс Элинор пряталась под зонтиком из раскрытого тома

«Этикета для драконов»

.

– Прыгай! – крикнула Гизмо, протягивая руку. – Здесь минута может растянуться в год!

Джо-Джо прыгнул в лодку, прижимая Тихона к груди. Бублик тут же ткнулся мокрым носом в его ладонь.

– Пусик в беде, – выдохнул Джо-Джо. – Его заперли в какой-то главе…

– Знаем, – проворчал Ворчун. Его борода была усыпана чёрными блёстками, будто он нырял в чернильницу. – Проклятый Переплётчик превратил его в чернильную куклу.

Мисс Элинор поправила очки:

– Мы плывём к Источнику Сюжета. Там пишется всё.

Битва со стражами

Лодка скользила вперёд, разрезая воду, которая оставляла за кормой волны из расплывающихся букв «О» и «Ё».

– Как вы меня нашли? – спросил Джо-Джо.

Гизмо коснулась «Смехометра» на своей шее:

– Он ловит ритм Тихона. Твой будильник – единственное, что звучит правильно в этом хаосе.

– Почему?

– Потому что он настоящий, – тихо сказала мисс Элинор. – Не придуманный, не написанный. Как и ты.

Внезапно Бублик зарычал. Впереди вода

вздыбилась

, образуя воронку. Из пучины поднялись фигуры, слепленные из мокрой бумаги. Их лица были пустыми, а вместо рук свисали клочья исписанных листов.

– Стражи Чернил! – вскрикнула Гизмо. – Держись крепче!

Лодку закрутило в водовороте. Бумажные руки потянулись к бортам.

Сила ненаписанного смеха

– Что делать?! – Джо-Джо прикрыл Тихон ладонью.

Ворчун выхватил у Гизмо банку:

– «Ярость малины»! Быстро!

– Зачем?!

– Чтоб добавить перчинки в их чернильную похлёбку!

Пока Гизмо рылась в сумке, один из стражей схватил Джо-Джо за запястье. Страницы на его рукаве побелели, будто жизнь из них высосали.

– Отпусти! – он попытался вырваться, но пальцы из бумаги впились в кожу.

И тогда…

Тихон заиграл громко и нарочито фальшиво – будто кошка наступила на клавиши пианино.

Бумажный страж замер. Его пустое лицо сморщилось в немом вопросе.

– Они не понимают шуток! – озарился Джо-Джо.

Он вдохнул полной грудью и проорал самую нелепую шутку:

– Почему чайник убежал от Слунов? Потому что он… не хотел быть заваренным!

Страж вздрогнул и рассыпался в облако клочков.

– Моя очередь! – Гизмо швырнула банку в воронку. – Ловите сладость!

Варенье ударило в воду, и чернила вскипели радужными пузырями. Стражи взвыли и исчезли.

Стеклянная ловушка

Лодка выровнялась. Впереди, как слеза в чернильной тьме, мерцал

купол

. Внутри металась маленькая фигурка с лицом Пусика. Он бился внутри, словно мотылёк в банке.

– Мы почти… – начала Гизмо, но замолчала.

Над куполом в воздухе висели гигантские ножницы. Их лезвия медленно сближались.

Тихон прозвенел тихо и жалобно:

Дзинь-дзинь… (Осталось мгновение).

Глава 4. Ножницы и чернильные птицы

Невидимая клетка

Лодка застыла перед гигантским куполом, напоминавшим слезу, застывшую в чернильной тьме. Сам Пусик висел в центре, словно муха в паутине. Его полупрозрачное тело растягивалось нитями, которые тянулись к буквам. Он бился, но слова обвивали его плотно, как лианы. Над куполом медленно сближались лезвия гигантских ножниц.

– Он же призрак! – вскрикнула Гизмо. – Как слова могут его удержать?!

– Они

пишут его состояние

, – мрачно пояснил Ворчун, сжав посох так, что древесина заскрипела – Не тело ловят, а

мысли

. Если ножницы сомкнутся, глава захлопнется. Навсегда. Как книга, которую больше никогда не откроют. Если это произойдет, то Пусик станет «Призраком Отчаяния».

Джо-Джо прижал Тихона к груди, ощущая знакомую вибрацию шестерёнок:

– Что делать? Подскажи, дружище…

Будильник отозвался шестью звонками. На его циферблате всплыл образ раскрытого тома, страницы которого трепетали на невидимом ветру.

– Шесть… – пробормотал Джо-Джо, ловя взгляд мисс Элинор.

Библиотекарша внезапно выпрямилась, поправляя очки:

– Шесть слов! В каждой главе живут ключевые слова – киты, на которых держится сюжет. Найти их – единственный шанс!

Слова-ключи

Ножницы сближались. Остриё уже касалось силового поля, вызывая искры из букв «КОНЕЦ».

– Искать везде! – Гизмо провела руками над водой, словно ловя невидимые нити. – В отражениях, в чернильных узорах…

– Или внутри нас, – глухо добавил Ворчун. Он провёл ладонью по бороде, и чёрные блёстки, словно пепел, посыпались в воду. – Первое слово… "Страх" .

Буквы С-Т-Р-А-Х всплыли из глубины его памяти, слились в молнию и ударили в паутину строк. Нити вокруг Пусика ослабли.

Он вздрогнул и взглянул с надеждой. Его шарф трепетал, как крыло пойманной птицы.

– Второе! – Джо-Джо выдохнул, и слово вырвалось само: —

"Дружба"!

Буквы Д-Р-У-Ж-Б-А прожгли дыру в текстовой паутине. Пусик задрожал ещё сильнее, но его форма стала чётче.

– Третье… – Гизмо закусила губу, её пальцы танцевали по приборам.

На миг она закрыла глаза, вспоминая мастерскую, запах пайки, уверенность: – «Изобретение»! Третье слово – "Изобретение"!

Шестерёнки с "Смехометра" сорвались, жужжа, и просверлили туннель сквозь поле к Пусику.

Птицы из незаконченных историй

Из туннеля хлынул поток чёрных птиц. Их крылья шелестели страницами, а глаза светились, как чернильные капли. Они кружили над лодкой, осыпая героев обрывками фраз.

– Тени Недосказанного! – мисс Элинор протянула к ним руку. Одна из птиц опустилась на её палец, словно ручная. – Они пришли помочь!

Другая птица спикировала к Джо-Джо и уронила клочок бумаги в его ладонь. Дрожащие буквы выстроились в фразу:

–" Четвертое слово ищи в его имени"

– Имя? – Джо-Джо ухватился за подсказку. – Пусик! Твоё имя – это…

– …**«Путь»!** – выкрикнул Пусик изнутри ловушки, впервые обретя голос. – Мама говорила: «Ты – мой лучик, мой Путь к свету»!

Буквы П-У-Т-Ь вспыхнули золотом на его груди. Паутина строк распалась! Пусик ринулся к выходу, но…

Ножницы сомкнулись над туннелем!

– НЕ-Е-ЕТ! – закричал Джо-Джо.

…И ахнул: Пусик уже сидел в лодке, прижимая к груди бумажную птицу. Его шарф обвился вокруг её шеи, как ленточка.

– Я думал… это конец, – прошептал он, пряча лицо в перьях.

– Они… поймали воспоминание, – еле слышно сказал Пусик. – То, как я боялся темноты в первый раз. Почти стёрли его…

Птица повернула голову и заговорила голосом, похожим на шелест листвы:

"Концовки можно переписать, если дописывать их вместе" .

Мастерская забытых сюжетов

Чернильная река вынесла лодку к острову, сложенному из спрессованных книг. На вершине стояла хижина, стены которой были сшиты из корешков энциклопедий, обложек с выцветшими названиями и переплётного картона, прошитого медной проволокой.

У входа, склонившись над стопкой страниц, сидел Безумный Переплётчик. Его пальцы были испачканы чернилами до локтей, а в глазах горели две крошечные, пустые буквы "О". Ножницы в его руках вырезали целые абзацы, оставляя рваные края.

– Ааа, это вы… Живые сюжетные ошибки, – прошипел он, не глядя на них. – Персонажи, что вылезли за поля. Придется исправить…

– Отпусти его ! – Джо-Джо шагнул вперед, загораживая Пусика.

Переплётчик поднял голову. Его смех напоминал треск рвущейся бумаги:

– Он всего лишь чернильная клякса. Кляксы либо вправляют в строку, либо… – он щёлкнул ножницами у самого лица Пусика, – вырезают.

Тихон вдруг зазвенел. Звонок нарастал, как гром, наполняя воздух вибрацией. Под его непреодолимым напором книги на острове раскрылись, выпуская облака пыльных букв. В тот же миг

ножницы выпали из рук Переплётчика, а из хижины выпорхнули тысячи бумажных птиц, унося обрывки сюжетов.

Детский почерк на полях

Птицы кружили над группой, складываясь в летучие фразы:

"Максим. 8 лет"

"Тетрадь в синем переплёте"

"Он перестал верить в сказки"

– Кто это? – Пусик коснулся крыла птицы на своём плече.

– Мальчик, который

нарисовал нас

, – Гизмо подняла страницу, упавшую с неба. На ней детской рукой был изображён весёлый город, фонтан, мальчик с рыжими вихрами и… будильник с трещиной.

Переплётчик вдруг сгорбился, его плечи затряслись:

– Я лишь сторож. Без веры автора книга умирает. Я пытался… законсервировать её красоту.

Тихон пробил семь раз. На циферблате всплыло слово:

"Надежда"

– Ещё не поздно, – мисс Элинор протянула Переплётчику чистый лист. – Даже самая короткая история заслуживает второго шанса.