Луна освещает путь в тысячу ли. Том 1

Ань Иин закивала и посмотрела на мужчину в бедных одеждах, который уже успел уйти вперёд, ловко перешагивая через руки и ноги больных. Ван Юн подумал, что эта робкая ученица согласилась перебороть свой страх и отвращение только из-за Ши Янхэ – он был слишком известным лекарем, и провести с ним хоть несколько мгновений уже считалось удачей для любого целителя. Пусть и таким способом, но Иин всё же наберётся сегодня опыта и станет ещё более полезной для отряда и школы Юэин.

– Нам нужно пройти в дальнюю комнату! – позвал их Ши Янхэ, указывая на чернеющий в стене проём. – Там мы держим умерших, пока за ними не придут родственники.

– И кто-то действительно забирает тела? – спросила Ань Иин, уже более уверенно следуя за целителем Ши.

– Пока никто не рискнул заходить туда.

Желание жителей держаться подальше от этого места можно было понять. В соседнем помещении, отделённом от основного зала глиняной стеной, в ряд лежали высохшие до костей люди, что уже отошли в Обитель мёртвых. Здесь, в отличие от предыдущей комнаты, стояла ещё большая духота и смрад, а доносящиеся из-за тонкой перегородки стоны лишь усиливали отвратительное чувство безысходности.

– Ученица Ань, проведи осмотр, – скомандовал Ван Юн, подталкивая заклинательницу к первому телу, прикрытому лишь тонкой льняной тканью. – Тебя этому успел обучить целитель Ань?

– Д-да, – ответила она и взглянула на Ши Янхэ, словно спрашивая у него разрешения. – Я совершенствовала техники второй ступени и могу использовать лунную ци, чтобы выяснить истинную причину болезни и способ её лечения. Но сейчас я недостаточно хорошо подготовлена, поэтому не знаю, смогу ли всё сделать верно…

Целитель Ши провёл рукой над мёртвым мужчиной, приглашая Ань Иин к осмотру, и отошёл чуть назад. При этом в его глазах отразился неподдельный интерес, как будто он наблюдал за только что поднявшимся с земли жеребёнком, который делал первые шаги на трясущихся ногах.

Заклинательница присела и протянула ладони вперёд, располагая их над телом, но не касаясь иссохшей кожи. Цзюань на её запястье приобрёл оттенок серебра, и мягкий свет ореолом полился во все стороны, проникая внутрь мертвеца и возвращаясь наружу через его приоткрытый рот с рядом потемневших зубов.

Когда последний отблеск энергии растворился в затхлом воздухе, Ань Иин пошатнулась и опустилась на земляной пол, оказавшись между двумя телами. Она тяжело вздохнула и приложила руку к взмокшему от сильного напряжения лбу.

– Я применила технику Отражения луны в воде, и если бы болезнь была обычной, то я бы почувствовала недуг в себе и смогла бы определить, от чего человек умер. Но вместо этого я увидела нечто странное.

– Демоническая ци часто вызывает у целителей хаотичные видения, – подтвердил Ши Янхэ и присел рядом с девушкой. – Не волнуйся, в первые разы такое всегда пугает, но на самом деле это преимущество нашего пути.

– Расскажи, – приказал Ван Юн.

– Я словно смотрела на мир глазами того, кто напал на этого человека и довёл его до смерти. Сначала я спала внутри скалы, заточенная в камень, но вдруг что-то меня разбудило… Сильный грохот, после которого тусклый свет и запах тёплой крови позвали меня вперёд. Я толком не успела увидеть всего, что происходило вокруг, но совершенно точно десятки яогуаев стали выползать из разверзшейся бездны, словно кто-то вытягивал их наружу. И я явно разглядела чьи-то растерзанные останки, лежащие на земле. Уж не знаю, человек это был или животное, но чувство неутолённого голода меня не покидало, и потому я двинулась по лесу в поисках свежей плоти и наткнулась на мужчину, собирающего коренья. Он испугался, увидев меня, побросал вещи и побежал, а я погналась следом…

– Успокойся, это всего лишь видение, ничего больше, – проговорил Ши Янхэ и сжал ладони Ань Иин, надавив на акупунктурные точки[56] около её больших пальцев, отчего девушка тут же успокоилась и выровняла дыхание.

– У меня и раньше были предположения по поводу яогуаев, что напали на нас на склоне горы Фэнсинь. – Ван Юн скрестил руки на груди и постучал сапогом по циновке. – Теперь всё стало достаточно ясно, но дело принимает скверный оборот.

– Шисюн, мне кажется, кто-то намеренно пробудил демонов, – прошептала Ань Иин, посмотрев на Принца Ночи снизу вверх.

– Да, ты права. Эти яогуаи не совсем низкоранговые: они стали нападать на людей по указке того, кто их призвал, а раз спали они в скале, то можно с уверенностью сказать, что ночью мы столкнулись с семэями[57]. Видимо, горы и леса долго копили внутри ненависть, а теперь им хватило одной жертвы, чтобы проявить свою злую волю через начавшуюся эпидемию.

– Жертвы?! – переспросила целительница и подскочила, слишком резко вырывая ладони из рук Ши Янхэ, и тут же виновато склонила голову в знак извинения. – О чём вы?

– Ты упомянула запах тёплой крови и чьи-то останки, – пожал плечами Ван Юн, словно говорил о чём-то незначительном. – Чтобы пробудить семэя, нужно убить живое существо, желательно человека.

– Могу подтвердить ваши догадки, – вступил в разговор целитель Ши и кивнул в сторону дальнего угла, где землю прикрывала окровавленная ткань, под которой что-то лежало. – Первый человек, найденный мёртвым, не был одержим демонами или высушен до костей, его просто разорвало на куски. Как это произошло, я не знаю, да и крестьян, которые принесли его, уже не допросить, они тоже умерли от болезни. Предположу, что он попал под действие какой-то тёмной техники.

Ань Иин прикрыла рот руками и отступила, а Ван Юн, не спрашивая дозволения, прошёл вперёд и приподнял полог, заглядывая под него.

– Вот проклятье… – протянул он и подхватил пальцами обрывок чёрной одежды, с которой свисали распущенные серебристые нити. – Похоже, это тот самый молодой целитель из Юэ, которого отец отправил на помощь в деревню Нинцзин. Не думаю, что кому-то теперь удастся опознать тело, оно в ужасном состоянии.

– Мне очень жаль. – Ши Янхэ сложил ладони, словно и впрямь был монахом и мог своим жестом хоть как-то облегчить участь несчастного адепта школы Юэин. – Но оплакивать погибших лучше после того, как спасём тех, кто ещё жив.

– И без твоих наставлений понятно, что мы с отрядом сейчас же пойдём искать брешь, через которую пробираются семэи! – рявкнул Принц Ночи и кивнул в сторону выхода. – Если это не остановить, демоны мигом доберутся до жителей других деревень.

– В таком случае я могу попросить оставить со мной вашу целительницу?

Ван Юн свёл брови и кинул на Ши Янхэ острый взгляд.

– Не подумайте, что я как-то пытаюсь препятствовать вашей работе, но люди в соседнем зале одержимы духами семэями, и мне понадобится помощь, чтобы их излечить. Да и ученице Ань не помешают занятия в полевых условиях.

– Разрешите остаться, шисюн! – Ань Иин опустилась в поклоне, вложив кулак в ладонь. – Я многому смогу научиться у целителя Ши!

Отказывать такой талантливой заклинательнице, жаждущей новых знаний, не было смысла, поэтому Принц Ночи приподнял уголок губ и нехотя обратился к Ши Янхэ:

– Хорошо, оставляю свою шимэй на тебя. Надеюсь, к моему возвращению и вам удастся навести здесь должный порядок.

– Я позабочусь об Ань Иин.

Ван Юн развернулся и, прикрыв рукавом лицо, вышел из комнаты, исчезая в дымке благовоний, что заволокла соседний зал.

Глава 7

Тень Яогуая и тени прошлого

С тех пор как домик целителя опустел, Фэн Мэйфэн не проронила ни слова. Она пряталась в крепких объятиях Гэн Лэя, боясь выбраться наружу и столкнуться лицом к лицу с новой болью. Сейчас она чувствовала ладонь на своём плече и вдыхала нежный аромат гэгэ, что напоминал летние полевые цветы, распустившиеся под лучами утреннего солнца, и это помогало забыться, но надолго ли? Чистая братская привязанность доброго и чуткого ко всем человека не могла спасти её от страшных слов целителя Ши: больше она никогда не возьмёт в руки меч, а спустя год умрёт, не оставив после себя ничего значимого.

Ей даже захотелось рассмеяться. Сколько ещё небожители будут насмехаться над её жалкой жизнью? И великая Дева Юэлянь, и Приручивший ветер Юнфэй, которому поклонялись в погибшем клане Фэн… Всем им нет никакого дела до людей и их страданий на этой истерзанной земле.

Гнев вновь стал подниматься по внутренностям Мэйфэн, словно медленный яд, который распространялся вместе с кровью по всему телу. Она подняла мокрое от слёз лицо, вытерла ладонями опухшие глаза и, не говоря ни слова, встала, опираясь на край кана.

– Мэймэй? – позвал Гэн Лэй, но она не обернулась.

Из окна доносились возбуждённые крики и топот ног, словно все жители, что прятались по домам, решили разом выбежать на улицу. Но и это странное изменение в поведении крестьян не привлекло внимания Мэйфэн.

Она шагнула в сторону небольшого стола, за которым совсем недавно смешивал травы Ши Янхэ, и долго разглядывала разбросанные по нему вещи. Послышался треск – маленький кувшин с поставленным в воду золотистым колоском полетел на деревянный пол и разбился, намочив босые ноги наследницы клана Фэн. Следом на прогнившие доски упали каменные ступки с порошком и засушенные растения, связанные в венки.

Мэйфэн молчала и продолжала с упоением и всё большей силой швырять вещи, вслушиваясь в неприятный для ушей резкий звон и наблюдая за тем, как пролитая вода ручейками утекает по неровно положенному настилу.

– Мэймэй, пожалуйста, успокойся…

– Я всё потеряла, гэгэ, – сказала она, тяжело дыша. – Я, покарай меня десять тысяч раз Яньло-ван[58], потеряла всё!

Сорвавшись на крик, Мэйфэн опрокинула ещё один крупный глиняный сосуд, что стоял в углу, и на пол высыпалось море белого риса. Она в исступлении начала топтать его ногами.

Гэн Лэй быстро подошёл к Мэйфэн и схватил её за предплечье, но она вырвалась и развернулась, остановив свой кулак в цуне от лица названого брата. Взгляд Мэйфэн скользнул по собственной руке, по бинтам, уже успевшим пропитаться кровью, и она тут же отступила назад, виновато качая головой.

– Прости меня, гэгэ, пожалуйста… – Она прижала сжатый кулак к груди и медленно опустилась на пол, не в силах больше стоять прямо. – Я не знаю, что на меня нашло.

Гэн Лэй присел вместе с ней и накрыл её ледяные ладони своими.

– Думал, что твои приступы закончились ещё в детстве. Ты же писала мне прошлой осенью, что теперь с тобой всё в порядке.

– Такого давно не было, но сегодня я снова почувствовала мрак внутри, просто ужасающую ненависть! – проговорила она и с испугом заглянула в медовые глаза Гэн Лэя. – Я чуть не ударила тебя из-за этого!

– Возможно, всё же стоит рассказать о новых приступах госпоже Ван, чтобы она попросила совета у монахов из монастыря Лин? Нужно избавиться от этой тёмной ци, что преследует тебя с детства.

– Нет! – вскрикнула Мэйфэн, и её возглас прервался хриплым кашлем. – Только не говори тётушке Ван: она считает, что с прошлым меня связывают лишь редкие кошмары, но на самом деле это не так!

– Хорошо, я не стану раскрывать твою тайну, но взамен ты должна признаться мне в том, что с тобой происходит. В последнее время ты много кашляешь, и это меня беспокоит.

– Не переживай, я всего лишь простудилась, честно!

Она настолько привыкла лгать, что и сейчас не почувствовала вины перед гэгэ за этот небольшой обман. Любому было ясно, что Гэн Лэй слишком любил свою маленькую мэймэй, и правда о её болезни слишком сильно ударит по нему. Пусть лучше живёт в неведении и просто остаётся рядом, зато не начнёт сразу же лихорадочно бегать от лекаря к лекарю в поисках несуществующего лекарства.

– Можно тебя попросить кое о чём? – начала она, мягко отстраняясь от Гэн Лэя. – Я не хочу сегодня оставаться одна. Возьми меня с собой, если Ван-гэгэ тебя позовёт.

– Ты простудилась и поранилась, да и до этого в храме Юншэн один раз ты уже потеряла сознание. Не лучше ли, пока есть такая возможность, провести время с целителем Ши, принять лекарства и спокойно отдохнуть?

Все доводы Гэн Лэя звучали разумно, но не для неё. Она не была готова сейчас оставаться наедине со своей разрушенной жизнью, а потому желала как можно дольше находиться под этим тёплым светом, что излучал её названый брат.

– Гэгэ, на самом деле я спросила только ради приличия. – Мэйфэн улыбнулась и поднялась на ноги, разминая затёкшие колени. – Я пойду с тобой.

– Да, ты и правда нисколько не изменилась! – Гэн Лэй потрепал её по волосам и оглядел беспорядок, который она устроила в доме целителя. – Давай для начала найдём Ван Юна, а здесь… позже уберёмся.

* * *

Дорога к постоялому двору вела через торговую площадь, которая казалась подозрительно оживлённой для деревни, поражённой эпидемией. Жители выбегали из своих домов, отбрасывали повязки, что скрывали их лица, и шествовали в одну сторону по улице, ведущей к печально известному лазарету. Полуразрушенная постройка располагалась на небольшой возвышенности, отдельно от остального поселения, и даже отсюда можно было увидеть, как люди толпились перед входом и вереницей шли отовсюду.

– Уважаемый, не расскажете нам, что происходит? – поинтересовался Гэн Лэй у случайного прохожего.

– А вы разве ещё не слышали, молодой господин?! – Мужчина сорвал грязную тряпицу с лица и вдохнул полной грудью. – Великий целитель, что недавно приехал к нам в деревню, наконец нашёл причину эпидемии и сегодня начнёт лечить заражённых! Слава нашей богине Юэлянь! Скоро этот кошмар закончится! – Он поклонился без особого изящества и помчался по песчаной дороге, присоединяясь к ликующим людям.

– Целитель Ши, Ван-гэгэ и Ань Иин, похоже, уже добились немалых результатов в этом деле, пока я рыдала у тебя на плече, – пробормотала Мэйфэн и прикрыла рукавом окровавленный бинт. – Если бы глава школы увидел моё поведение, то точно сказал бы: «Ты можешь горевать, но не позволяй другим увидеть твою боль и слабость».

– Я – не другие! – ответил Гэн Лэй и, немного помолчав, добавил: – Тебе больше не придётся плакать в одиночестве. Идём.

Он даже не повернулся к ней и зашагал чуть впереди, но Фэн Мэйфэн не смогла сдержать улыбки, смотря на его стройную фигуру и светлые волосы, украшенные золотыми шпильками, в которых играло бликами полуденное солнце.

– А ты не думаешь, что Ван-гэгэ ещё в лазарете? – спросила она, догоняя Гэн Лэя. – Может, стоило для начала наведаться туда? Не зря же все жители направились на холм.

Покачав головой, Лэй дотронулся до тёмных камней цзюаня на своём запястье и сказал:

– Я чувствую, что он уже на постоялом дворе.

– Что значит «чувствуешь»?

Но гэгэ ей не ответил и лишь снисходительно улыбнулся, словно она интересовалась совершенно обыденными вещами, о которых знали все. Мэйфэн с самого возвращения названых братьев ощущала, что между ними образовалась незримая связь, и тогда она думала, что дело в тяготах войны, которые им вместе пришлось пережить. Сейчас же она вдруг вспомнила об ушедшей в прошлое практике обмена камнями. Могли ли эти двое…

Чуть дольше поразмышлять над своей теорией Мэйфэн не удалось: у красных ворот, ведущих на постоялый двор с неподходящим для этого места названием «Счастье и мир», уже стоял Ван Юн в привычном тёмном облачении школы Юэин и с длинным гуань дао в руках. Из дверей следом за ним вышли ученики, состоящие в отряде, и выглядели они необычайно потрёпанными: давала о себе знать ночная битва и многолетняя привычка спать днём. Они были слишком увлечены разговором с Принцем Ночи и даже не заметили остановившихся под раскидистым деревом заклинателей.

Фэн Мэйфэн придержала Гэн Лэя за рукав и прислушалась.

– Вам удалось разузнать у хозяина гостиницы то, о чём я просил? – заговорил Ван Юн, и сейчас в его и без того грубом голосе вновь чувствовалось раздражение.

– Да! – отчеканил Ань Бохай, приподняв свой меч в правой руке и поклонившись вместе с оружием. – Мы расспросили хозяина, и за пару дополнительных монет он поделился с нами важными новостями. Оказывается, в конце весны соседние деревни объехал императорский посланник. Он назначил награду в десять монет тому, кто сообщит солдатам со строящейся заставы о любых трудностях, связанных с демонами или разбойниками. Раньше жители первым делом бежали к нам в Юэ, чтобы просить о помощи, а теперь спешат к Северной равнине, ведь хотят заработать побольше денег. Именно поэтому весть о неизвестной болезни дошла до нас так поздно.

– Вам не кажется это странным? – задумалась Хэ Сюли и поправила два неровно завязанных пучка на макушке. – Неужели нашу школу и правда пытаются лишить территории, за которую мы отвечаем?

– Помолчи! – прервал её Ван Юн и беспокойно обернулся, заметив наконец стоявших в тени высокого клёна Гэн Лэя и Мэйфэн. – С этого часа я запрещаю обсуждать подобные темы и высказываться по поводу деяний Великого и Благословенного Драконом Императора. Всё понятно?

Хэ Сюли склонила голову и прошептала что-то невнятное.

Владыка империи Чжу ещё ни разу за более чем десять лет своего правления не сталкивался открыто с кланами и школами, а потому никто не воспринимал действия столицы как угрозу, даже когда речь заходила о строительстве имперских застав. Но Ван Юн вёл себя так, словно стоило сделать один неверный шаг, и хрупкий мир сразу взлетит на воздух, разорванный в клочья. Мэйфэн не понимала этой чрезмерной тревоги Принца Ночи, но догадывалась, что его отставка и возвращение домой каким-то образом были связаны с Императором. Но о тех событиях она ничего не знала, а спросить никогда бы не решилась.

– Долго собираетесь там стоять? – спросил Ван Юн и направился прямиком к дереву. – Могли бы и не прятаться, всё равно вам двоим тоже полезно знать, о чём не стоит говорить на людях.

– Мы всего лишь соблюли приличия и не стали вмешиваться в разговор наставника и учеников, – мягко проговорил Гэн Лэй и выплыл вперёд, закрывая собой Мэйфэн.

Принц Ночи усмехнулся, но его шутливый взгляд быстро сменился недовольным, как только он задержал взор на названой сестре.

– Зачем ты привёл её?

– Ван Юн, это под мою ответственность. Если сегодня будет опасно, я защищу мэймэй.

Какое-то время они безмолвно смотрели друг другу в глаза, и вскоре наследник клана Ван пожал плечами и, к удивлению всех учеников, привыкших к частым отказам шисюна, бросил:

– Ладно.

– Знал, что ты поймёшь. – На лице Гэн Лэя расцвела довольная улыбка, и он поравнялся с другом, приглашая того пройтись. – А сейчас расскажешь поподробнее о том, что удалось выяснить?

Когда оба заклинателя отошли на достаточное расстояние, Хэ Сюли чуть не сбила Мэйфэн с ног, хватая её за руки и бесцеремонно осматривая.

– Ты почему не в доме целителя?! Мы видели, сколько тяжёлых ударов ты приняла на себя…

– Успокойся, я уже в порядке! Просто какое-то время не смогу держать цзянь.

Следом за Хэ Сюли в тени клёна спрятались от солнца и остальные два соученика. Сначала они стояли поодаль, но вскоре перестали переминаться с ноги на ногу и подошли к Мэйфэн. Ань Бохай выглядел, как и всегда, внушительно из-за своих широких плеч и квадратного подбородка, в семнадцать лет уже покрытого щетиной, а Дуань Хэн казался при свете дня ещё измождённее: его круги под глазами были темнее, чем когда-либо. Он неловко прокашлялся и протянул наследнице клана Фэн треугольный бумажный свёрток.

– Возьми! – сказал он, исследуя взглядом нечто крайне интересное среди сухих листьев на земле. – Это извинение за то, что мы с Ань Бохаем и Хэ Сюли не были достаточно внимательны во время боя и тебе пришлось защищать нас.

Обычно все соученики, кроме самых близких друзей, обходили Мэйфэн стороной или за глаза насмехались над её способностями и местом в школе, полученном благодаря связям. И теперь она с трудом верила, что кто-то от чистого сердца решил позаботиться о ней, но всё же приняла подарок. Внутри лежал круглый зелёный шарик, сделанный из спрессованных трав, которые приятно пахли как будто только что собранными в поле цветами ромашки.

– Это лекарство дала мне матушка перед отъездом. Оно утоляет боль и борется с тёмной ци в теле, так что проглоти его срочно!

– Спасибо… – Мэйфэн ещё немного покрутила пилюлю, рассматривая её чистый изумрудный цвет и переживая новое для себя чувство – теплоту от заботы соучеников. – Но на самом деле это вы защитили меня тогда, когда яогуай зацепил мою шею и разрушил заклинание Ань Иин, а ещё вы продолжали сражаться, пока я лежала без сознания из-за пары ударов мятежников.

Она вложила левый кулак в правую ладонь и низко поклонилась, стараясь передать через этот жест всю свою благодарность и уважение.

Ань Бохай, который до сих пор ещё ничего не сказал и всё время стоял с невозмутимым лицом, вдруг по-доброму усмехнулся и хлопнул Дуань Хэна по спине своей широкой ладонью:

– Не бери в голову, мы же в одном отряде! В следующий раз будем лучше заботиться друг о друге.

– Точно-точно! – закивала Хэ Сюли и приобняла Мэйфэн и Ань Бохая за плечи. – После первого совместного боя мы словно сделали восемь поклонов неразлучной дружбы![59]

– Не рановато ли? – хмыкнул Дуань Хэн, скидывая ладонь соученика со своей спины. – Мы ещё толком ничего не пережили вместе, чтобы стать братьями по оружию.

– Ой, не порти наше приподнятое настроение…

Мэйфэн перестала вслушиваться в разговор и просто смотрела на этих молодых заклинателей, которые радостно обсуждали свои первые маленькие победы. Хорошо, должно быть, ощущать этот ветер свободы и знать, что вся жизнь ещё впереди, что путь Лунной тени открыт, а поражения и слёзы рано или поздно приведут их к славе. Что под командованием такого талантливого человека, как наследник клана Ван, они достигнут небывалых высот, а может, даже обретут громкие имена, которые зазвучат по всей империи Чжу, и что в будущем они смогут отправиться туда, куда пожелают.

Наверное, если бы ей сказали, что её тело чудесным образом окрепло, а за смерть родителей и всех адептов школы Дафэн виновные заплатили сполна, то она пожелала бы остаться здесь, с этими людьми. Мысль так глубоко проникла в разум Мэйфэн, что на несколько мгновений она забыла о тёмной судьбе и представила свою жизнь другой, без отравляющих червоточин.

Она невольно подумала и об ушедших недавно друзьях – У Минли и У Кане. В последние дни всё так закрутилось, что у неё даже не было возможности узнать, благополучно ли бывшие заклинатели добрались до своего родного города. В груди неприятно потянуло: она и правда немного скучала по этим смелым братьям, которые вместе с ней мечтали о славе и путешествиях и которые за один день потеряли слишком многое. Тогда, в чайной «Ночная слива», им пришлось попрощаться впопыхах, поэтому Мэйфэн теперь чувствовала вину: стоило написать им письмо по возвращении в деревню Юэ.

Она вздохнула. Солнце пробивалось сквозь зелёную листву, играя тенями на её лице, а смех соучеников продолжал разливаться ясной и чистой песней юности. От этого стало и тепло, и больно.

Кто-то подошёл к Фэн Мэйфэн, закрывая собой солнечные лучи, и вложил в её ладонь нечто лёгкое и при этом кусающее разгорячённую кожу холодом. Она опустила взгляд вниз и увидела кинжал из тёмной стали с белой луной на гладком эфесе.

– Раз ты идёшь с нами, то возьми пока моё запасное оружие, – проговорил Ван Юн, строго смотря на Мэйфэн. – Держись рядом с Лэем и не вступай в битву без особой необходимости.

Она замерла, не веря собственным глазам. Небольшой клинок настолько хорошо лёг в руку, словно всегда находился там, а безупречная луна из белого нефрита сверкала, отражая яркий свет.

– После ночного столкновения с семэями и мятежниками вы поняли, что мы не играем в игру «каждый сам за себя». Для заклинателей, идущих на общее задание, важна слаженная работа! – продолжил Принц Ночи, обращаясь к остальным ученикам. – Каждый из вас в чём-то хорош: Ань Бохай первым влетает в гущу врагов и тяжёлыми ударами разбивает их ряды, Дуань Хэн сражается искусно и безукоризненно, поэтому демоны, что пробиваются дальше, встречаются с его смертоносным цзянем. Хэ Сюли всё ещё не хватает уверенности, но она отлично защищает тыл и поддерживает ударную силу отряда, а Ань Иин просто необходима вам как боевой целитель.

Мэйфэн внимательно слушала наставления шисюна и неосознанно задержала дыхание, когда Ван Юн прервал свою речь. Сердце забилось где-то в ушах.

– Фэн Мэйфэн! – позвал он после недолгого молчания. – Твоя сильная сторона – внезапное нападение и способность быстро принимать важные решения. Эти таланты нам ещё предстоит раскрыть по возвращении в деревню Юэ.

Услышав похвалу, она чуть не выронила кинжал и непонимающе захлопала глазами, увидев самодовольное выражение лица Ван Юна. Он явно наслаждался её глупым видом, вновь изгибая губы в своей любимой ухмылке, но всё же это не походило на очередную насмешку. Кажется, он и впрямь давал ей разрешение остаться в храме Юншэн и тренироваться вместе со всеми.