Песнь бездны

Это и правда был он. Не то чтобы Аня часто общалась с ундинами, но этого, казалось, она узнала бы из тысячи. Шрамы на плечах, мрачный блеск в глазах, все указывало на мужчину, одержимого какой-то мыслью и едва сдерживаемой яростью.

Может, поэтому ее к нему так тянуло. Он злился, она тоже злилась. Возможно, двум монстрам было суждено найти друг друга. Каждый должен был взорваться либо растратить свою ярость во взаимном столкновении и выдохнуться окончательно.

Но сейчас у нее была мысль.

Присев на корточки у края бассейна, Аня похлопала ладонью по плитке:

– Иди сюда.

Битси шлепнулась на пол на другой стороне комнаты и бросилась к ней, чуть ли не спотыкаясь о собственные ножки. Прыгнула Ане на плечо и, царапая ей кожу торопливыми движениями, залезла на голову, обхватила покрепче и надела линзу ей на глаз.

Вокруг изображения ундины в трубе дрожали слова: «Опасность. Ундина. Не приближаться».

– Теперь, значит, ты боишься ундин? А еще неделю назад требовала, чтобы тебе его показали, – пробормотала Аня и опять похлопала по плитке. – Я просто хочу, чтобы он всплыл. Поговорить.

«Поговорить? – переспросила Битси, и слова завибрировали от возмущения. – Как ты собираешься с ним говорить? Он ундина. Ты человек».

Аня и сама не знала. Но что-то подсказывало ей, что ундина приплыл в город… ради нее. И она не понимала, с чего бы это.

Судя по всему, он был с ней согласен. Потому что еще одного шлепка по плитке хватило, чтобы убедить его вылезти из трубы. Когда она впервые увидела его во всей красе, у нее перехватило дыхание.

ИИ заснял то, как ундина плавал, но на записях он всегда был быстрой тенью в темной воде, толком и не разглядишь, на что похож. Вот так, вживую? Ундина был огромен.

Она не осознавала, что такое пять метров, пока все они не оказались прямо перед ней. Лицо с крупными резкими чертами было хмурым; впору было кинуться обратно в комнату или как минимум описаться. Длинные спутанные волосы лезли ему в глаза, темным водопадом падали на широкие плечи, почти что успешно отвлекая ее от выставленной напоказ могучей мускулатуры.

– Ух ты, – пробормотала она. – Какой ты большой.

И это первое, что пришло ей в голову? Вот дура.

Кожа у него была очень странного цвета. Серая, с темными полосками от ключиц до такого же темного хвоста. И красные пятна! Светящиеся красные пятна, пробегающие по хвосту, свернутому кольцом под водой и частично скрытому в трубе, хотя в бассейне уже толком не осталось места.

Но тут она заметила его руку. Точнее, ее отсутствие. Одна рука у него была большая, сильная, и с таким аппетитным бицепсом, что его хотелось укусить. А вторая? Оторвана подчистую, прямо по центру того же бицепса.

Аня заставила себя отвести взгляд. Ничего удивительного в том, что у него не было руки. Он же жил в океане. Мог потерять ее в борьбе с рыбой, кальмаром, акулой. Где-то там водились огромные киты, по слухам, весьма агрессивные.

Но все же ее глаза метнулись к культе еще раз, и она узнала ожоговые шрамы, поднимающиеся до самого его плеча.

Руку ему сожгло. Точнее, отстрелило. И ее народ был единственным, способным на такое.

Она перевела взгляд на его черные, неподвижные глаза, и он ответил ей тем же.

– Мне жаль, что ты пострадал, – тихо сказала она. – Я знаю, как больно потерять то, что когда-то было частью твоего тела. Это тяжело.

На этих словах он наклонился ближе. Одно движение плавников на его бедрах, и он оказался прямо перед ней. Опершись рукой о край бассейна рядом с ее ладонью, он завис так близко, что она увидела собственное отражение в его темных глазах.

Но тут он открыл рот и заговорил.

Битси заполонила всю линзу красными восклицаниями, но Аня не обратила на них никакого внимания. Она вообще их не заметила, потому что, когда он отстранился, его слова эхом отдавались в ее голове.

Она слышала его.

Черт возьми, она его услышала.

Аня заморгала, ошарашенная звуком его глубокого, раскатистого голоса, неравномерного, словно бурлящая вода за стеклом. Он отплыл назад, опустился чуть глубже в воду, следя за ней тяжелым взглядом.

Чтоб его, она слышала.

Это была не каша из перекрывающих друг друга шумов, не осознание, что с ней кто-то разговаривает, только неясно, что именно ей говорят. Его голос был так глубок, что она могла сравнить его только с плеском воды под слоем льда. Гудящий звук, который ей не доводилось слышать с того рокового дня. Громкий, раскатистый и такой невозможно глубокий.

Глупо. Безрассудно. Она, считай, собственными руками бездумно вручала свою жизнь этому монстру, который заявился к ней в ванную. Но она спрыгнула в бассейн.

Аня сама не понимала, что творилось в ее голове в тот момент. Вероятно, там не было ничего, кроме упрямой мысли – она его только что слышала, улавливала оттенки в его голосе. Она так давно не слышала четких, отрывистых слов. Все так долго было приглушенным и спутанным, и Аня уже смирилась, что никогда не сможет разобрать, что ей говорят. Теперь ее сознание словно раскололось.

Она была у врачей. Встречалась с другими людьми, подобными себе, но мало кто из них оглох после четырнадцати лет слуха. Большинство из них родились глухими. А она не родилась, да и полностью глухой не была. Застряла на границе между двумя мирами, и…

Ох, как же она соскучилась по возможности слышать чужую речь.

Аня сильно ударилась о воду, рухнув на нее животом, но снова, так же как в тот раз, когда он вытолкнул ее из бассейна, сильная рука обхватила ее за талию.

Перепончатые пальцы сомкнулись на облепившей ее тело ткани, царапая когтями шаль. И на все это ей было совершенно наплевать.

Она оперлась руками о его грудь, по ладони на каждой мощной грудной мышце, под которыми немного вразнобой колотились два сердца. Он уставился на нее широко распахнутыми глазами. Возможно, она его напугала, – Аня не знала. Она ощущала только огромную ладонь на своей талии и едва заметное движение пальцев на спине. Это было даже… приятно.

По крайней мере, совсем не так страшно, как она думала.

Она облизала губы и тут же мысленно велела себе больше так не делать, поскольку он проследил за ее движением.

– Я слышу, как ты говоришь, – прошептала она. – Я… просто повтори. Пожалуйста.

Он нахмурился. Возможно, это должно было ее напугать, но жабры на его шее вдруг распушились оборочками, и это выглядело очень даже мило.

– Скажи что-нибудь, – прошептала она, почти умоляя. – Пожалуйста.

Он сказал одно слово, и утробные звуки прорвались сквозь изувеченный слух, и она снова уловила, что он говорит. Громко, скорее всего, даже громче, чем было для нее безопасно. Может, он делал ей этим только хуже. Но о… о, звуки слов.

– Больше одного. – Аня закрыла глаза, наслаждаясь.

Он сказал два слова.

Она приоткрыла один глаз, сердито глянула на него. Ундина над ней издевался. Он…

Отвечал на каждое ее слово, словно понимал, что она говорит.

Аня замерла, наконец-то осознав происходящее. Она висела посреди бассейна, обхватив его руками за шею и болтая ногами в воде. Каждый раз, когда он напрягал мускулы, чтобы удержать их обоих на поверхности, его хвост проскальзывал между ее ногами. Он держал ее за талию, его огромная ладонь обхватывала ее спину, а пальцы были возле самой груди. Она легко могла дотянуться и поцеловать его.

И ундина понимал каждое ее слово.

Глава 7

Дайос

Дайосу нравился звук ее голоса. Грубоватый, немного хриплый, не особо музыкальный – как и ее пение, – но красивый. Красивее, чем он ожидал. Если он и слышал, что она говорила в их первую встречу, то, хоть убей, не мог этого вспомнить.

Может, потому, что именно эту встречу он хотел навсегда запомнить как первую. Встречу, когда она прижалась к его груди, когда ее длинное, стройное тело было полностью в его власти. У него дыхание перехватило, когда она прыгнула в воду, но тут она забарахталась, и он вспомнил, как она плавает.

Плавала она ужасно. Слишком много махала руками и еле двигала хвостами.

То есть ногами. Мира называла их ногами.

Так или иначе, плавать она умела плохо. Такая медленная, такая слабая, а теперь еще и в воду шлепнулась тяжело, точно кит, – совсем не похоже на грациозные движения его народа. Он мог бы подумать, что девушка вообще не умеет плавать, если бы не видел, что она вполне способна перемещаться в воде хотя бы пару минут. И все же что-то внутри требовало поддержать ее, и он… поддержал. Обхватил за тонкую талию, прогнав прочь мысли, требующие кровопролития и расправы.

«Разорви ее, – шептали голоса в голове. – Растерзай эту мягкую плоть, посмотри, какая она красная изнутри. Проверь, хватит ли в ней крови, чтобы окрасить алым весь бассейн, как тебе хочется».

Но даже когда его когти впились в тонкую ткань, покрывающую ее тело, Дайос понял, что не может. Даже если бы он попытался причинить ей вред, его тело не позволило бы. Да, он хотел уплыть вместе с ней прочь отсюда. Хотел зарыться лицом в плавный изгиб ее шеи и утащить за собой под воду.

Какой у нее запах? Какая она будет на вкус, когда он спрячет ее под своею рукой?

Он уже знал ее аромат, но лишь отчасти. Его нотка была во всем бассейне. Смутный цитрусовый привкус, напоминающий о редких подводных плодах, растущих на глубине. Что-то солнечное в ее запахе, хоть он и знал, что это невозможно.

Она была уродливым монстром. Он ненавидел ее народ всю свою жизнь.

Так почему же его пальцы прижимались к изящным контурам ее спины? Почему ему хотелось провести ладонями по ее мускулам? В его руках она казалась такой хрупкой. Ее так легко было держать.

И она хотела, чтобы он заговорил. Хотела услышать его голос. Интересно, зачем? Он думал, что она не может слышать. Но она слышала его.

– Привет, – сказал он, когда она попросила его снова заговорить.

Он почувствовал себя глупо. Но Дайос вообще был не из разговорчивых. Никогда не знал, что сказать представительницам противоположного пола. Никогда. Он и с воинами-то не умел разговаривать, лишь неодобрительно бурчал да одобрительно хмыкал.

Но тут она закрыла свои странные глаза, и ее темные ресницы тенью легли на щеки. Как он мог ей отказать, когда она попросила еще слов?

– Я Дайос, – ответил он. А что он мог сказать?

Он не знал, что с ней делать. Она прилипла к нему, как одна из рыбок-чистильщиков, которые следовали за ним в мелких водах.

Но когда она приоткрыла один из своих странных бледных глаз и возмущенно уставилась на него, он почти улыбнулся в ответ. Под этим странным личиком скрывалось маленькое чудовище. Или она просто была ненормальной. Либо одно, либо другое.

Еще неизвестно, что лучше. Отчасти ему даже хотелось, чтобы она оказалась сумасшедшей, потому что не положено ахромо так просто кидаться в руки страшным глубинным монстрам. По крайней мере, если она безрассудна, то понятно, что с ней надо быть начеку.

Но если она в своем уме? Если это был странный момент наедине, когда ей вдруг захотелось его коснуться?

К такому Дайос был, пожалуй, не готов.

Внезапно она замерла в его руках, и он понял, что вариант, скорее, второй. Девчонка бросилась к нему, не подумав, а теперь осознала, что оказалась в лапах глубоководного чудовища, умеющего говорить, и ее это напугало. А может, девушка напряглась от запоздалого отвращения при мысли, что она до него дотронулась.

Было проще думать о ней так, как он привык думать об остальных ахромо. И легче пережить то, что она сжалась и осторожно оттолкнулась от его груди.

Девушка смотрела на него расширенными глазами, и Дайос не мог даже предположить, что происходило в ее голове. На ее лице сменялось столько разных выражений, и все они ему были незнакомы.

– Моргни один раз, – прошептала она.

Ему также было неизвестно, почему у нее такие странные просьбы. Но Дайос был совершенно не против развлечь маленькую ахромо, хоть это и было опасно. У него была причина, чтобы находиться здесь, ему нужно было украсть ее.

Но… она же попросила. Он моргнул.

Тихо фыркнув, словно не веря, что он ее понимает, девушка насмешливо склонила голову набок и сказала:

– Ну ладно, умник. А теперь два раза.

Вреда от этой странной игры он не видел. Так что моргнул дважды.

Она издала долгий шипящий звук. У его народа он означал бы злость. Но она не выглядела злой. Дайос видел, как Мира хмурится и краснеет от ярости. Эта ничего подобного не делала. Наоборот, она широко распахнула глаза и побледнела.

– Ты что, меня понимаешь? – прошептала она.

– Да, – кивнул он.

Видимо, именно этот типичный для ахромо ответ ее наконец-то напугал. Она оттолкнулась ногами от его боков, и Дайос понял, что пора ее хватать. Но опять не смог.

Макетес расхохотался бы, увидев, что сделала с бесстрашным воином женщина в несколько раз меньше его размером. Дайос позволил ахромо вырваться из его рук и кинуться обратно в безопасность своего жилища.

Дайос даже позволил ей вылезти из воды, не то чтобы ее это спасло. Он мог схватить ее в любой момент; выпрыгнуть из воды, – а там до нее рукой подать. И ему не помешало бы то, что он едва помещался в ее крохотном бассейне.

По крайней мере, тут было глубоко, а иначе он вряд ли смог бы дышать жабрами на боках.

Она резко обернулась, и мокрые концы волос по инерции хлестнули ее по щекам.

– Ты меня понимаешь.

В его груди зародился рокот. Все это превратилось в какой-то абсурд.

– Да, ахромо. Я же тебе уже сказал.

Она медленно выдохнула, потом прижала руку к груди. Странное создание, которое сидело у нее на голове, издало тихое чириканье, а потом снова опустило перед ее глазом кусок стекла. Да что оно там делает?

Дайос видел, как бегают глаза девушки, глядя на что-то невидимое ему. От этого стало не по себе. Он привык, что у него все под контролем, но сейчас никак не управлял ситуацией. Дайос предпочитал знать все, что происходит, в любой момент. Знание было его гарантией безопасности.

Тихо рыкнув, он прыгнул вперед. Маленькая ахромо даже не успела среагировать, прежде чем он схватил дроида с ее головы. Тот был чем-то похож на Байта – Дайос до сих пор презирал эту странную коробку, которую Мира таскала с собой. Этот же попытался вонзить острые лапки в его руку, когда Дайос приподнял стекло.

Письмена?

Мира однажды показывала ему книгу, и она писала слова на песке. Он не очень хорошо понимал их письменный язык, но знал слово «Опасность», – его Мира писала часто.

Это вызвало у Дайоса улыбку. Широкую, хищную, именно такую, какие она наверняка видела в кошмарных снах. Во всяком случае, она побелела, как рыбье брюхо. Но Дайос вернул ей дроида в целости и сохранности.

Хотелось верить, что девушка понимала, каких усилий ему это стоило. С каким же удовольствием он раздавил бы этого дроида в кулаке.

Девушка взяла металлического паучка своими нежными ручками, такими маленькими в сравнении с его рукой, – его возмутил собственный интерес к этим ручкам. Ему хотелось подержать ее маленькие короткие пальчики – какая необычная мысль! Никогда раньше Дайосу не хотелось коснуться ахромо. Честно говоря, он и своих-то трогать особо не рвался.

Как странно, что при взгляде на нее он задумывался, насколько мягкой будет ее кожа, если он проведет костяшкой пальца по ее щеке. Он видел, как бьется пульс у девушки на шее, и ему хотелось попробовать ее на вкус.

Какая-то крохотная часть его сознания кричала в тревоге, что ему не должно хотеться узнать ее вкус. Вдруг с ним что-то не так, вдруг он просто хочет ее сожрать? Его клыки с такой легкостью вспороли бы ее кожу. Он мог навредить ей так же, как уже навредил всем вокруг. Он уже думал о ее крови. Дайос нередко ошибался. Так уж он был устроен. Он вечно все портил. С чего он взял, что не сломает ее?

Дайос нервно сглотнул, внезапно испугавшись того, что может случиться, если он не уберется оттуда немедленно, и протянул девушке маленький чип, который она должна была прицепить себе на голову. Его дала Мира, чтобы Дайос, похитив Генеральскую дочку, прикрепил ей этот чип за ухо, не обращая внимания на болезненность процедуры. После этого надо было принести девушку к своим.

Она посмотрела на чип, потом на Дайоса.

– Я не могу его установить. Он подсоединяется сразу к ушной улитке, но моя повреждена. Он подключится к моему уху, да, но не будет работать. Я не… не могу устанавливать переводчики. – Она повернула голову, показывая ему пустое место за своим ухом. – Мне пришлось удалить свой после потери слуха. Эти штуки переводят слова на основе тональностей, которые мы слышим, но я их не слышу. А по-другому это не работает. Просто… не может.

Что ж. Это усложняло задачу. Как ему тогда с ней разговаривать?

Он растерянно посмотрел на чип на своей ладони. Тот же голос, что предостерегал его не навредить ей, теперь шептал, что все это неправильно.

Дайос унесет ее в мир, где она никогда не сможет понять окружающих. Она уже призналась, что с ее слухом что-то не в порядке, а значит, ей и так сложно общаться. Забрав девушку с собой, он приговорит ее к вечной тишине. Не к спокойствию моря, где все звуки всегда приглушены, а к полной и кромешной тишине.

Ее нежные пальцы коснулись его огромной ладони. Взяв у него чип, она протянула его роботу у себя на голове.

– Битси, спрячь к себе, ладно?

Недоверчиво прищурившись, он смотрел, как дроид забирает чип. Сделан был чип тоже роботом, другим, но Дайос не любил их как вид. Они были не от природы. Им нельзя было доверять.

Ахромо облизнула губы, и его внимание тут же переключилось на них. Каждый раз, заметив этот розовый проблеск, он хотел знать, что это такое. В чем еще они различаются?

Какие еще места у нее розовые?

– Я видела множество записей того, как ты пробираешься в город, – едва слышно сказала она. – Ты в курсе, что за тобой следят?

Он пожал плечами. Пусть следят. В трубах им его не найти.

– Они запустят в трубопровод дроидов. Или спустят воду. Днем перекроют все резервуары в городе, скорее всего. Застрянешь там, где был, а они отправят роботов на зачистку. И дроиды разберут тебя на части, отпиливая по кусочку. – Дайос презрительно выпятил грудь, и она вздохнула. – Знаю, ты думаешь, что справишься с ними, но их будут сотни. Всех не сломаешь.

Он надулся еще сильнее, но приходилось признать, что ситуация так себе. Плавники на его спине и даже на руках медленно встали дыбом. Если придется прорываться с боем, он готов. Дайос не бежал от драк. Но он подозревал, что этой маленькой ахромо не очень-то понравится то, на что способно его огромное тело.

Ей следовало его испугаться. Когда он был в ярости, его боялись даже сородичи. Но вместо этого она смотрела на него, закусив губу и следя за его растущим гневом, как за закипающей водой.

– Я так понимаю, ты тут с какой-то целью.

Он кивнул.

– Из-за меня?

Он поднял руку и покачал ладонью из стороны в сторону. Да, он был тут из-за нее, но нанести удар планировалось по ее отцу. Нужно было доказать, что, если потребуется, народ Дайоса будет сражаться с ахромо насмерть за то, чтобы ундин оставили в покое и вернули им океан.

Девушка снова облизнула губы, и он опять отвлекся на это чертово движение, пока она не заговорила.

– Если ты пришел меня забрать, то я тоже этого хочу.

На секунду он потерял дар речи. В каком это смысле? Он, наверное, не так понял. Она была Генеральской дочкой. Священная фигура в этом месте. По словам Миры, все знали, что она обожаемое чадо Генерала.

Недоумение явно отобразилось на его лице.

– Я все объясню, когда ты вынесешь меня из города. Сможешь же?

Он кивнул и протянул к ней руки. Все шло настолько по плану, что даже не верилось.

Но она отступила назад и покачала головой.

– Пара минут. Подождешь?

Если никто не знал, что он здесь, то – пожалуйста. Дайос нахмурился и выразительно посмотрел на камеры на стенках. От Миры он знал, что это система слежения, расположенная по всему городу. Скоро ахромо узнают, что он здесь. Они всегда узнавали, когда он поднимался на поверхность. Уже очень скоро в эту комнату хлынут люди. Должна же она это понимать?

Она постучала по роботу у себя на голове.

– Битси уже позаботилась о камерах. Пока ты в этом бассейне, о тебе никто не узнает. Просто… дай мне собраться.

И он остался ждать. Проводив взглядом это странное создание, которое вышло в соседнее помещение, Дайос мог только гадать, что же он такое поймал.

Хрупкую золотую рыбку? Или акулу, рыщущую в этих водах?

Глава 8

Аня

Ей столько всего нужно было собрать. А тут еще Битси визжала у нее перед глазами: «Не делай этого! Чем ты думаешь вообще? Нет. Нет. Нет».

Это «нет» повторялось, пока Аня не сорвала линзу с глаза.

– Хватит панику разводить, Битси.

Ножка с линзой резко опустилась обратно в поле ее зрения.

«Нет. Опасно. Нет. Останься».

– Битси, я упакую тебя в водонепроницаемый контейнер, ладно? Знаю, ты уже была в воде в бассейне, но там внизу такое давление, что ты можешь его не выдержать. В коробке будет темно, но я достану тебя, как только мы окажемся в безопасности.

Едва она открыла крышку, дроид отчаянно замахала лапками. Но Аня готовилась к этому моменту несколько месяцев. Туз еще ничего не знал, но Аня была готова к побегу. Это место было для нее тюрьмой. Лучше сначала выбраться отсюда, а потом уже планировать нападение снаружи.

– Я знаю, что по плану мы должны были разрушить все изнутри, – сказала она, сглатывая комок в горле и убирая дроида в контейнер. Битси моргала широко распахнутыми от симуляции страха глазами. – Но я тут больше не могу. Такой шанс упускать нельзя.

Аня уже давно прикидывала, как сбежать в одиночку, но это было маловероятно. Люди отца постоянно дежурили у ее двери. Да что там, даже соседи за ней постоянно присматривали. Ей некуда было идти и некого просить о помощи.

Ундина и понятия не имел, что она собиралась использовать его в собственных целях, но какая разница? Он тоже хотел ее отсюда забрать. Она не знала зачем, но была готова рискнуть. Если она пойдет с ним – уберется отсюда. Этого ей достаточно.

Кинувшись к шкафу, она вытянула из него костюм для дайвинга. Он должен был защитить ее от холода, но давление могло оказаться проблемой. А разве у нее не было…

Аня схватила аппарат, который ей вручил ее самый первый врач, и запихнула себе в уши. Не идеальный вариант, но эта штука и правда помогла с регуляцией давления у нее в ушах сразу после того случая. При погружении на глубину тоже должно было помочь.

Девушка шмыгнула за ширму, надеясь, что результат выйдет не очень странный. Перекинув шаль через край ширмы, она начала втискиваться в костюм. Это было непростой задачей – чертова штуковина оказалась куда теснее, чем выглядела. Но, в конце концов, она его натянула, а сверху надела светло-зеленый сарафан.

Ее руки и ноги все еще были на виду, но она надеялась, что если спрятать руки под шаль, то костюм на ногах сойдет за легинсы. Высунув голову из-за ширмы, она подумала, что готова. Может быть…

Дверь в комнату распахнулась с такой силой, что привлекла внимание Ани одним только движением. Девушка испуганно покосилась на ванную.

Ундина все еще был там. Положив подбородок на кулак и поставив локоть на холодную кафельную плитку, он наблюдал за ней. От его темных глаз не укрывалось ничего. Он заметил костюм под ее одеждой. Наверняка понял, в чем состоит план.

В дверях стоял отец.

Увидев, что Аня за ширмой, он остановился, но она по губам прочитала:

– Надо поговорить. Приведи себя в порядок. У тебя три минуты, девочка.

Дверь захлопнулась, и стена в комнате содрогнулась с такой силой, что упала и разбилась картина.

– Черт, – прошептала она. По крайней мере, она надеялась, что прошептала.

Потом махнула рукой ундине, давая понять, что ему нужно уходить.

Он поднял голову. Жабры на его шее раздулись. К ее глубокому удивлению, Аня увидела… огоньки. Мерцающие красные пятнышки, ярко вспыхнувшие по контуру его лица и вниз по груди.

Ундина умел светиться.

У нее отвисла челюсть. Еще одна картина свалилась со стены – предположительно, отец стучал. Точно, ей было некогда стоять и пялиться на самое невероятное зрелище всей ее жизни. Нужно было разобраться с отцом.

Аня всхлипнула, чувствуя, как вибрирует горло от этого звука. Запахнув шаль посильнее, она кинулась к коробке с Битси, вытащила дрыгающегося дроида и насильно усадила себе на голову. Сообщения мелькали так быстро, что она едва успевала их читать.