Брак с бандитом. Любовь как приговор

– Она сама пришла ко мне, – усмехается Марат, явно наслаждаясь моей болью. – Сама сделала то, что должна была сделать ты, – холодно продолжает добивать меня. – Ты сама виновата, Марьяна. Ты оттолкнула меня. Ты забыла, что значит быть женой.

– Я… – начинаю я, но слова застревают в горле. Что я могу сказать? Что я не могу перешагнуть через себя? Так я говорила об это не раз. Марат сам отказывается отпустить меня. Но такой жестокости я не ожидала даже от него. – Тогда я могу наконец-то съехать?

– Ты остаешься в доме, – продолжает он, как будто я смогу жить под одной крышей с этой парочкой после всего увиденного. – Но наша спальня теперь принадлежит Элине.

Я чувствую, как земля уходит из-под ног. Голова кружится, и сердце не бьется. Я не могу поверить, что это происходит. Не могу поверить, что двое самых близких мне людей предали меня так жестоко.

– Ты… ты не можешь так поступить, – наконец вырывается у меня, и голос звучит громче, чем я ожидала. – Это наш дом. Здесь не должно быть посторонних!

– Посторонних, – муж идет в мою сторону. – А не ты ли рассказывала своей подружке все детали нашей жизни? Не ты ли привела ее к нам в дом? Ты сама сделала ее третьей в нашем браке! – говорит зло.

Я смотрю в его холодные глаза, в которых нет ни намека на человечность, сочувствие, любовь и нежность. И это пугает меня больше, чем его слова. Он действительно верит в то, что говорит. Он действительно считает, что я виновата во всём.

– Эля, – снова обращаюсь я к ней, надеясь, что она хоть что-то скажет. – Ты действительно хочешь этого?

Она сжимает крепче челюсти, но продолжает молчать. И это хуже, чем если бы она начала оправдываться.

– Хватит, Марьяна, – резко говорит Марат. – Ты уже всё сказала. Теперь уходи.

Я стою, чувствуя, как слёзы начинают струиться по моим щекам. Но я не могу позволить себе плакать. Не перед ними. Не сейчас.

– Хорошо, – отвечаю я, стараясь звучать твёрдо. – Я уйду. Но я не стану терпеть это.

Я разворачиваюсь и ухожу, чувствуя, как мир вокруг меня рушится. Но я не могу позволить себе сломаться. Не сейчас. Не перед ними.

Но я только успеваю вернуться к себе в комнату, как слышу стук в дверь…

Глава 9

Замираю, не сразу понимая, реален ли этот звук или мерещится мне.

Но через мгновение он повторяется.

Каждый новый стук отдаётся в висках.

Мои превратившиеся в вату ноги едва слушаются меня, чудом удерживая в вертикальном положении. Все, что я хочу, – это убраться из этого дома как можно скорее. И абсолютно точно я не желаю общаться ни с кем из двух предателей.

– Марьяна, – слышу я голос Элины снаружи, и пульс учащается.

Как ей хватает совести еще разговаривать со мной?

– Марьяна, пожалуйста, открой, – говорит она, и в её голосе слышится отчаяние.

Мне становится тошно только от звука ее голоса, но в то же время меня накрывает волной жгучей ярости. Я резко дергаю дверь за ручку и распахиваю, сталкиваясь со взглядом бывшей подруги.

– Что тебе нужно? – в груди горячо, и жар расползается по венам. – Что ты хочешь сказать?

Элина молчит, будто растеряв весь запал. В ее взоре растерянность, которая быстро меняется на что-то нечитаемое.

– Я… я не хотела, чтобы всё так получилось, – шепчет она.

– Не хотела? – я смеюсь, но этот звук больше похож на рыдание. – Ты предала меня, Эля. Ты предала нашу дружбу.

– Я знаю, – говорит она, и по ее щеке стекает слеза, но у меня не дергается ни единый мускул. – Но я… я не могла иначе.

– Не могла иначе? – рассматриваю ее бесстыжее лицо. Губы искусаны до крови в порыве страсти, щеки пылают, и сама она бесстыже всклокочена. Не похоже, что она пришла поговорить. Скорее добить меня тем, чтобы я лишний раз убедилась, как качественно ее потрепал мой муж. – Ты могла сказать “нет”. Ты могла уйти. Но ты выбрала предать меня.

Она молчит, потому что ей нечего возразить.

– Ты сейчас чего добиваешься? Чтобы я тебя пожалела? – у меня не осталось больше тепла для этой суки. Иначе я ее не могу назвать. – Ты издеваешься, что ли? Я даже смотреть на тебя больше не могу! Проваливай! – толкаю дверь, собираясь закрыть, но она перехватывает дверную ручку и не дает мне это сделать.

– Подожди! – говорит с жаром. – Ты… это твой шанс освободиться от него.

– Только не говори, что пошла на это ради моей свободы! – всматриваюсь в ее бесстыжие глаза и понимаю, что каждое ее слово было ложью. – Ты давно хотела этого, да? Давно метила на мое место?

– Не говори ерунды! – отводит она глаза в сторону.

– Тогда отвали от меня! Хватит притворяться хорошей! Не получится и дружбу сохранить, и обслуживать моего мужа. Значит, ты готова быть заменой, да? Готова терпеть вереницу его баб?

– Я не обольщаюсь насчет Марата, – говорит она с какой-то злостью. – Такова его натура. И ты либо готова к такому темпераменту и такой жизни, либо нет! Я тебе с самого начала говорила, что ты его не потянешь!

– Зато ты прекрасно с этим справишься, да? – на горло будто накинули удавку, и говорить становится все сложнее.

– Дура, я же за тебя…

– Заткнись! – заношу руку, и в следующий миг звук звонкой пощечины заполняет пространство.

–Ах! – она накрывает место удара ладонью и смотрит на меня широко раскрытыми глазами. – Совсем чокнулась?

– Что, больно? – не испытываю ни капли стыда за свое действие. – А это всего лишь пощечина, Эля. А ты представь, как больно мне, м? Потому что ты всадила мне нож в спину!

Элина молчит, её щека краснеет от удара, но в её глазах я вижу горящие языки пламени. Она опускает руку от лица и сжимает кулаки, и я понимаю, что она готова ответить. Но я не даю ей шанса.

– Ты думаешь, что всё так просто? – продолжаю я, шаг за шагом приближаясь к ней. – Будто можешь за моей спиной трахаться с моим мужем, а потом прийти сюда и сказать, что это всё ради меня? Ты даже не понимаешь, как это низко!

– Марьяна, ты не понимаешь! – вдруг выкрикивает она, и в её голосе звучит отчаяние. – Ты не видишь, что он с тобой делает! Ты не видишь, как он тебя уничтожает! Я просто хотела…

– Что? – перебиваю я её, чувствуя, как гнев захлёстывает меня с новой силой. – Что ты хотела? Спасти меня? Или просто занять моё место?

Она снова молчит, и это говорит больше, чем любые слова. Я чувствую, как слёзы подступают к глазам, но я не позволяю им пролиться. Не перед ней. Не сейчас.

– Уходи, – говорю я тихо, но с такой ненавистью, что она невольно отступает на шаг. – Уходи и никогда не пробуй со мной заговорить вновь. Ты мне больше не подруга. Ты мне больше никто. Ты для меня умерла!

Элина широко распахивает веки и с ужасом смотрит на меня.

– Не говори тех слов, о которых пожалеешь.

– Я скорее жалею, что вообще знала тебя.

– Марьяна… – начинает она, но я резко захлопываю дверь перед её носом.

Я прислоняюсь лбом к деревянному полотну, чувствуя, как моё тело дрожит от напряжения. Сердце бьётся так сильно, что кажется, будто оно вот-вот вырвется из груди. Я закрываю глаза, пытаясь успокоиться, но мысли в голове путаются, и я не могу сосредоточиться.

В одном эта сука права. Их подлость развязывает мне руки. И я могу сбежать из этого гадюшника.

Осталось придумать только, как лучше это провернуть.

Глава 10

Тишина в комнате давит на уши. Я сижу на краю кровати, сжимая в руках телефон. На экране горит номер такси, но я не могу заставить себя нажать кнопку вызова.

Мысли путаются, сердце колотится, а в голове – каша.

Грудь сдавливает невидимым прутом, глаза печет, а на душе пустота. Кажется, будто кто-то выпотрошил меня, оставляя лишь оболочку, у которой нет никаких сил, эмоций и желаний. Будто случившееся оказалось эмоциональным пределом для меня.

Понимаю только, что я должна уйти. Сейчас. Пока они оба заняты друг другом. Пока Марат не решил, что я слишком много позволяю себе, и не запер меня в этой комнате навсегда.

Но куда?

Все мои друзья с радостью сдадут меня Валееву. Никто не будет прятать меня и помогать с разводом. А родители… Интересно, они помогли бы мне освободиться от этого невыносимого брака, если бы еще оставались в живых?

Я сжимаю телефон так, что пальцы начинают неметь. Нет, я не могу оставаться здесь. Даже если мне придется ночевать на улице, это будет лучше, чем находиться под одной крышей с этими предателями.

– Марьяна, – раздается голос Марата за дверью, и я вздрагиваю, – открой!

Я замираю. Сердце начинает биться еще быстрее, во рту пересыхает, а горло сжимается.

Он не должен знать, что я собираюсь уйти. Не должен догадываться, иначе это лишь сильнее раззадорит его. И муж будет еще больше потешаться, заперев меня дома и продолжая морально ломать меня.

– Марьяна! – его голос звучит спокойно, но в нем слышится угроза. – Я знаю, что ты там. Открой дверь.

Стараюсь даже дышать как можно тише, лишь бы не выдать, что не сплю и все еще бодрствую.

Может, он уйдет? Может, поверит, что я сплю?

Но я знаю Марата слишком хорошо. Он не уйдет. Он никогда не сдается до тех пор, пока не получит желаемого.

– Марьяна, – он стучит в дверь снова, и этот звук заставляет меня вздрогнуть. – Не заставляй меня ломать дверь.

Я сжимаю зубы, стараясь придумать, как от него избавиться. Мне нужно, чтобы он ушел.

– Хорошо, – произносит Марат, и я слышу в его интонации металлические нотки. – Ты сама этого захотела.

– Марат, уйди! Я сплю! – понимаю, что сейчас он просто вынесет мне дверь и тогда я потеряю единственную возможность спрятаться от него в стенах этого дома.

– Поздно! – бросает он холодно.

Вскакиваю на ноги, приготовившись защищаться.

Сердце стучит где-то в горле, и на лбу выступает испарина.

Я слышу, как он отходит от двери, и на мгновение надеюсь, что он ушел. Но затем раздается звук ключа, вставляемого в замок, и я понимаю, что все кончено. Он войдет, и я не смогу ему противостоять.

Дверь открывается, и Марат заходит в комнату. Он выглядит спокойным, почти безразличным, но в его глазах я вижу ту же холодную ярость, что и раньше. Он закрывает дверь за собой и поворачивается ко мне.

– Ну что, – говорит он, – ты решила, что можешь просто запереться от меня?

Я молчу, сжимая плотнее телефон в руках. Он смотрит на меня, и его взгляд скользит вниз, к моим пальцам, удерживающим гаджет.

Он стоит передо мной только в пижамных брюках. Голый торс блестит от влаги, будто он только что вышел из душа, а в глазах беспросветная тьма.

Словно это у него есть причины злиться на меня, а не наоборот.

– Кому ты звонишь? – он делает шаг вперед.

А я инстинктивно отступаю, но Марат оказывается слишком быстрым. Он выхватывает смартфон из моих рук и смотрит на экран.

– Такси? – он поднимает глаза на меня, и в них вспыхивает ярость. – И куда ты собралась посреди ночи? – спрашивает тихо, но в его голосе слышится тихий рокот, от которого у меня мурашки по коже.

– Можно подумать, тебе не все равно, – смотрю прямо в его глаза.

Я знаю, что любое слово только разозлит его еще больше. Но я не могу глотать его унижения.

– Ты думаешь, что можешь без разрешения выйти за пределы этого дома? – он бросает телефон на кровать и делает еще один шаг ко мне. – Особенно теперь?

Меня пугает безумный блеск в его глазах, и я отступаю, пока не чувствую, как спина упирается в стену. Он стоит передо мной, и его горячее дыхание на моем лице.

– Ты моя жена, Марьяна, – говорит он тихо, но с такой силой, что я чувствую, как дрожь проходит по всему телу. – Ты принадлежишь мне. И ты никуда не уйдешь, если я тебе не позволю это сделать.

Я смотрю ему в глаза и впервые за долгое время не вижу в них ничего, кроме ненависти. Ненависти ко мне, к нашей жизни, ко всему, что было между нами.

И несмотря на это, я знаю, что он никогда не отпустит меня. Никогда.

– Я ненавижу тебя, – шепчу я, и мои слова звучат как приговор.

Он усмехается, и в его глазах вспыхивает что-то темное.

– Ненависть – это тоже чувство, Марьяна, – говорит он. – А значит, ты все еще моя.

Он наклоняется ближе, и я чувствую, как его губы касаются моего уха.

– И ты всегда будешь моей, – шепчет он. – Даже если я буду последним, кого ты увидишь в этой жизни.

Прикрываю веки, чувствуя, как слезы стекают из-под опущенных ресниц и бегут по щекам. Боже, какая я жалкая! Беспомощная! Еще и распустила нюни перед этим мерзавцем. Понимаю, что ненавижу не только его, но и себя тоже….

– Уходи, – говорю я, но мой голос звучит так тихо, что я сама едва его слышу.

– Я тебя предупредил, – отвечает Марат хрипло. – У тебя был выбор, но ты предпочла быть гордой и независимой. Вот и посмотрим, насколько хватит твоей гордости, – практически выплевывает мне в лицо.

Я распахиваю веки, всматриваясь в темные радужки, твердо понимая, что наша война начинается прямо здесь и сейчас. И я не дам мужу уничтожить меня.

Глава 11

Кажется, что он целую вечность находится в моей комнате. Пытаясь не то продавить меня, не то проконтролировать.

– Почему ты до сих пор здесь? Разве тебе не нужно идти в спальню, чтобы трахать мою лучшую подругу? – пытаюсь его вытолкнуть за дверь, но все напрасно.

Чем отчаяннее я его отталкиваю, тем сильнее он пытается сломать меня морально, намеренно не оставляя в покое.

Я не знаю, что на него нашло, потому что за этот год он только раз появлялся в моей спальне, сразу после того, как я узнала о его измене.

Тогда он пытался вернуть меня в свою кровать, но я отказалась, и после этого мы стали играть свои роли.

А теперь, когда он официально впустил в свою постель другую женщину, чего добивается от меня?

Марат останавливается на мгновение, его глаза сверкают, как у хищника, поймавшего добычу. Он поворачивается ко мне, и я вижу, как его губы изгибаются в ухмылке.

– Ты действительно думаешь, что это все, чего я хочу? – его голос звучит спокойно, но в нем слышится угроза. – Ты забываешь, кто здесь хозяин.

Я сжимаю кулаки, чувствуя, как гнев поднимается во мне волной. Но я знаю, что любое проявление эмоций только разозлит его еще больше. Вместо этого я просто смотрю на него, стараясь сохранить маску безразличия.

В итоге я сижу в кресле, не двигаясь и не реагируя на его мельтешение.

Супруг внезапно решил, что я могу что-то скрывать от него, и вместо того, чтобы наконец-то оставить меня в покое, с каким-то жаром переворачивает всю мою комнату. Он выкидывает всю одежду из гардеробной, не пощадив даже ювелирные украшения, что стоят целое состояние.

Я не знаю, что именно он пытается найти, но не считаю нужным выяснять это, позволяя ему переворачивать мою комнату вверх дном. Кажется, в конечном итоге он устает от бессмысленности своих действий и от моего молчания. Но и мне тошно от его суеты. Я просто хочу его спровадить.

– Ты можешь перевернуть всю комнату, но ты не найдешь того, что ищешь, – говорю я, стараясь звучать уверенно. – Потому что я ничего от тебя не скрываю.

Он не отвечает, но его глаза говорят сами за себя. Он не верит мне. И, возможно, никогда не поверит. Он продолжает обыскивать комнату, выкидывая вещи из шкафов, переворачивая мебель. Я сижу в кресле, стараясь не двигаться, не показывать, как сильно его действия ранят меня.

Но внутри я чувствую, как лопается последняя струна. Будто последние остатки надежды, что когда-то все может измениться, рассыпаются в прах. Я смотрю на него и понимаю, что это уже не тот человек, в которого я когда-то влюбилась. Это чудовище, которое я сама позволила создать.

Наконец он останавливается, его дыхание тяжелое, глаза горят. Он смотрит на меня, и в его взгляде я вижу безумный блеск, и это заставляет содрогнуться.

– Ты думаешь, что можешь сбежать от меня? – его голос звучит тихо, но в нем слышится что-то опасное. – Ты ошибаешься. Ты всегда будешь моей.

Марат наконец-то уходит, хлопнув дверью, и я остаюсь одна в комнате, что теперь кажется мне тюрьмой, в которой у меня больше нет даже связи с внешним миром.

Мой телефон разбит. Марат бросил его об стену, когда понял, что я могу использовать его для побега. И он решил эту проблему, лишив меня связи.

Но я не могу просто сидеть и делать вид, будто ничего не происходит. Он превзошел сам себя в цинизме и жестокости. Я должна что-то сделать и отыскать способ сбежать отсюда.

Окидываю взглядом разгром, который оставил после себя муж, но мне на него совершенно плевать. Я подхожу к окну. Оно большое, с видом на сад. Если я смогу открыть его, может быть, у меня получится спуститься вниз. Но даже если я смогу это сделать, как я покину дом?

Охрана ни за что меня не выпустит без разрешения.

Я закрываю глаза, чувствуя, как отчаяние накрывает меня с новой силой. Но затем мой взор падает на футляры с бриллиантовыми украшениями, что лежат в сейфе, перевернутом Валеевым.

Карточками я воспользоваться не смогу, Марат сразу же отыщет меня, стоит мне единожды воспользоваться хоть одной из них. Но я смогу забрать пару украшений, стоимость которых поможет мне беспроблемно существовать до тех пор, пока я не устроюсь на новом месте и не отыщу для себя работу.

Распахиваю окно и смотрю во двор.

Ночь тихая, и в саду никого нет. Оцениваю расстояние до земли. Оно не такое уж большое. Если я буду осторожна, я смогу спуститься. Но смысла в этом нет. Мне придется бежать другим способом.

Я должна продумать побег детально. А если сейчас попытаюсь прорваться через охрану, то Марат окончательно закроет меня под замком и запретит любые выходы из дома.

Возвращаюсь в гардеробную и беру в руки одно из украшений, чувствуя, как холод металла касается моей кожи. Это колье он подарил мне на годовщину свадьбы. Тогда он сказал, что это символ нашей любви. Теперь это символ моего рабства.

Я прячу украшение в сумку, чувствуя, как что-то внутри меня сжимается. Но я знаю, что это мой единственный шанс. Потому что больше мне ничего не удастся вынести из этого дома незамеченным. Остается выждать нужный момент.

Глава 12

– Марьяна Юрьевна, – постучав, заглядывает в спальню горничная. – Марат Ренатович, ждет вас к завтраку.

С трудом разлепляю воспаленные веки, которые, кажется, закрыла всего пятнадцать минут назад, и тут же закрываю обратно.

– Я не голодна.

– Марат Ренатович предусмотрел такой ответ и сказал, что если вы не спуститесь самостоятельно, то он придет за вами и спустит вас силой, – краснея, произносит Оля.

– Мне нездоровится, так и передай своему хозяину. И если он требует от меня терпеть его шлюху за столом, то я больше никогда не спущусь к этому гребаному завтраку! – выкрикиваю. – А теперь пошла вон! – хватаю с пола первый попавшийся предмет, кажется это моя туфля, и кидаю в дверь.

Горничная с писком выскакивает наружу, наконец-то оставляя меня в одиночестве.

Я снова закрываю глаза, пытаясь забыть тот кошмар, случившийся накануне, что остался выжженным на моей сетчатке.

Отворачиваюсь от двери, проваливаясь в болезненную дремоту, но не успеваю полностью погрузиться в сон, как чья-то рука дотрагивается до моего лба.

– Жара нет, – от звука голоса мужа мгновенно ускоряется пульс. – Поднимайся, Марьяна. Я должен быть уверен в том, что ты не пропустишь прием пищи.

– За шлюхой своей следи! – отвечаю хрипло.

В горле сухость, а вместо языка будто наждачная бумага. Но меня не беспокоит физический дискомфорт. Наоборот, он меня отвлекает от внутренних переживаний и отвращения, что я испытываю к мужу.

– Ну что ты, Марьяш, так о лучшей подруге? – усмехается Валеев. – Ты же хотела, чтобы она спасла тебя. И Элина, как настоящая подруга, сделала все, что в ее силах.

Меня передергивает от его интонации и от содержания его фраз.

– Какой же ты мерзкий, – морщусь, не скрывая отвращения.

– Раньше ты считала иначе, – он дотрагивается до моих волос, а меня будто током прошибает от этого прикосновения.

Резко отползаю и, сев, оборачиваюсь.

– Никогда не смей меня трогать, подонок! – шиплю, глядя в глаза мужа. – У тебя для этого есть целый полк шлюх и одна ручная под боком.

– Но жена-то одна, – улыбается он. – За тебя, родная, я несу ответственность.

– Поэтому решил не просто унизить, а вообще растоптать меня?

– Сколько громких слов! Я просто хочу получить то, что мне положено в браке. Раз ты не хочешь мне это дать, значит, даст кто-то другой. А то, что я могу это взять, протянув руку… Так выдохни, Марьяш. Ты сама ее приволокла к нам в дом, сама посвятила в наши проблемы.

Смотрю в наглое лицо мужа и не вижу ни тени раскаяния. Его забавляет сложившаяся ситуация. Он упивается тем, что наконец-то поставил на место непослушную жену.

– Ты можешь трахать кого угодно! Но решил отобрать у меня единственного близкого человека. И делать это под крышей нашего дома. Все это низко даже для тебя, – меня сотрясает от озноба.

– Так может, ты все же сама будешь выполнять то, что тебе положено? – вопросительно вскидывает он бровь.

– Иди к черту!

– Туда я обязательно успею. А пока пойдем позавтракаем.

– Я. Не. Пойду, – выплевываю ему в лицо, сквозь стиснутые зубы.

– Понял, – в его глазах появляется хищный блеск. – На завтраке ты появишься в любом случае.

Марат приближается ко мне, дергая на себя, а в следующее мгновение подхватывая на руки. И вот я уже свисаю вниз головой с его плеча, а крупная ладонь со шлепком опускается мне на ягодицы.

– Отпусти меня немедленно! – пытаюсь вырваться, но руки бывшего мужа держат так крепко, что я не могу даже пошевелиться. – Со шлюхами своими так обращайся!

– С ними неинтересно. Они и так все делают, что я им скажу.

– Сволочь! Как же я тебя ненавижу!

– Как хорошо, что у нас это взаимно!

– Тогда разведись со мной! Дай мне развод! – кричу, извиваясь, пока он спускается по ступенькам.

– Исключено!

– Ты не можешь целую вечность держать меня в этом ненавистном браке.

– Ты будешь удивлена тому, что я на самом деле могу, – Валеев вносит меня в столовую и сбрасывает с плеча прямо на стул.

На языке крутится куча оскорблений, но затем я встречаюсь взглядом с Элиной, что сидит слева от меня и как ни в чем не бывало завтракает. За моим столом, на моем стуле, из моей посуды, еду, что приготовила моя повариха! Меня словно парализует.

– Ваше яйцо пашот, лосось, авокадо, овощи и фрукты, – ставит передо мной тарелку с завтраком Оля. – Апельсиновый фреш и капучино.

Но все слова застревают у меня в горле. Я не вижу ничего, кроме лица мерзкой предательницы, что отводит взгляд, будто не сделала ничего дурного.

– Ешь, Марьяна, – говорит Марат.

– Не хочу, – будь моя воля, я бы сожгла взором бывшую подругу.

– Ешь! – чувствую на себе взгляд мужа.

– Не бу-ду! – проговаривают по слогам, посмотрев на него.

– Марат, ну что ты на нее давишь. Марьяша не хочет… – вмешивается его шлюха.

– Заткнись! – рявкает на нее супруг, даже не удостоив и взглядом. – Марьяна, возьми вилку и приступай к еде.

– Только когда эта блядь исчезнет отсюда, – киваю на Элю.

– Марьяна! – шокированно восклицает она.

– Элина, встала и пошла! – не взглянув на нее, говорит Марат.

– Но…

– Встала и пошла! – наконец-то бросает он на нее уничижительный взгляд.

– Марат… – всхлипывает она.

– Вон! – кричит он, и шлюшка только тогда вскакивает на ноги, исчезая из кухни.

Я не двигаюсь с места до тех пор, пока не слышу хлопок входной двери. И все это время мы с Валеевым не разрываем зрительного контакта, пытаясь продавить друг друга. И столько всего заложено в этих взглядах, что кажется, даже вслух мы не в состоянии озвучит всего того, что делают наши глаза.