Полная версия
Страсть в каждом шаге
Он снова и снова овладевал мною, словно был голоден всю свою жизнь, не давая ни минуты отдыха, словно боялся, что я исчезну, а он останется, изнывая, страдая и коря себя за медлительность.
Зачем мне нужен кто-то еще, кроме него? Зачем мне смотреть на кого-то, кроме него? Мне никто не нужен, никто, кроме моего первого, единственного мужчины, доводящего меня ласками и поцелуями до безумия, до полуобморочного состояния, наполняя мой сосуд живительной негой.
Он брал меня снова и снова, снова и снова, пока я не взмолилась о пощаде.
– Боже мой, я сейчас умру. Подожди, пощади меня, спаси от себя самой, – я шептала ему, словно в бреду, испытывая сумасшедшее желание, вожделение и похоть.
– Нет, ты снова сбежишь, оставив меня самым несчастным возлюбленным на свете. Я буду любить тебя так, что ты не захочешь меня отпускать. Любимая моя, единственная. Как я соскучился по тебе. Как ты прекрасна, любимая. Только не уходи, только не покидай меня, любимая моя.
Мы лежали в кровати без сил, пытаясь отдышаться от неистовства страстной любви. Сердца были готовы выпрыгнуть и умчаться, чтобы осчастливить других, таких же влюбленных, как и мы.
Боже мой, как мне хорошо! Неужели бывает так хорошо? Я изнемогаю, мое тело, как струна на великолепном музыкальном инструменте. Ее нежно трогают пальцами, извлекая восхитительный мелодичный звук, а затем отпускают, оставляя ее вибрировать и превращаться в прекрасную песню о любви.
Мой милый, единственный, самый лучший на свете мужчина крепко заснул, утомившись любовью. Я смотрела на его прекрасное тело, которое доставляло мне столько наслаждения, красивое волевое лицо, и старалась запомнить непокорный изгиб его бровей, пушистые ресницы, чуть припухлые от поцелуев губы и волевой подбородок. Даже его трехдневная небритость была любима мной.
Я попрощалась со своим Аполлоном, нежно поцеловав его в губы.
Мне не удастся стереть тебя из своей памяти. Я оставила в сердце и закрыла на ключик твой образ, чтобы больше никогда не увидеть тебя – чужого мужа и отца, не моего мужчину.
Я посмотрела на часы. Пора. Тихонько оделась, побросала в дорожную сумку необходимые вещи и вышла из номера.
Прощай, мой любимый.
Пролог
"Жизней, судеб вершитель,
Тайных чувств небожитель
И кумир.
Я – твоя Афродита,
Волн прибрежных сюита,
Ты – мой мир.
Поднимаясь из пены
Не ищу перемены
Сердце – тир.
Я твой Феникс, я – птица.
Мой удел – возродиться
В смене дней.
Я, желая, пылаю,
Трепещу и.. сгораю.
Сноп огней
Выжигает до праха,
Рассыпаюсь без страха
Сном теней.
Прикажи, без сомнений
Опущусь на колени
Без стыда.
Ты в покорности взора
Не увидишь укора.
Никогда.
Только жажду коснуться,
В твою мглу окунуться,
Навсегда..
Струи шелка, повязка
Где реальность, где сказка
Мир един..
То запрет, то пощада
Станет лучшей наградой.
Ты один
Чувств и тела властитель
И души повелитель.
Господин..
Жаждет манны признаний,
Сладких губ-наказаний
Между строк..
Но..однажды, случайно
Ей откроется: тайный
Мир – песок..
И курок, чуть стесняясь,
Приподнимется малость..
Боль..Висок ."
(Анастасия Лескова. "Жизней, судеб вершитель…")
Часть 2 Он Глава 1 Перед выбором
"Шагают дни, привычен их наряд
И слов набор годами отутюжен.
И новым, кажется, в ряду их места нет.
Так думал я вчера.
Сегодня был разбужен звучанием новых слов.
Они стары, как мир
Но для меня юны, как новобранцы
«Любимая», «родная»…
Как птенцы, они из чувств к тебе
Вдруг стали появляться.
Едва родившись, вылететь хотят
И гнёзда свить на кроне твоих мыслей.
Их мир, тебя прошу, теперь побережней неси.
Позволь родиться и окрепнуть Новой песне!"
(Андрей Волженин, "Любимой")
Я сладко потянулся, словно сытый, удовлетворенный жизнью котяра.
Не хотелось открывать глаза, чтобы воспоминания о волшебной ночи как можно дольше оставались в памяти, возбуждая, насыщая мою бурлящую кровь эндорфинами и дофаминами. В каждом мускуле, каждой части тела я чувствовал наслаждение от любви.
Где же моя любимая?
Я открыл глаза, повернул голову, надеясь увидеть рядом мою женщину, ее рассыпанные по подушке волосы, обрамляющие милое личико, розовые губки, чуть припухлые от моих неистовых поцелуев, разгоряченное тело, еще чуть подрагивающее в сладкой неге от моих ночных ласк.
Увы, в красках рассветного утра я увидел лишь смятую подушку и постель, уже холодную и давно покинутую. Еще надеясь обмануться в своих догадках, я подошел к двери, ведущей в ванную комнату. Может быть, она принимает душ? Нет, вокруг тишина. Никакого присутствия моей любимой.
– Куда же ты опять убежала, моя неистовая, непокорная амазонка? Где теперь тебя искать? Ты же знаешь, что я не откажусь от тебя, любимая. И я знаю, что нужен тебе. И …вот уже несколько дней и ночей я не могу жить без тебя.
***
– Привет, Мила. Тебя снова беспокоит Александр. Ты уже, наверное, знаешь, куда на этот раз и с кем упорхнула из моих объятий наша девочка? Помоги мне, пожалуйста. Направь по верному следу.
– Алекс, дорогой, ты все шутишь, – подруга Ирины, которой я решился позвонить, была очень рада меня слышать. – Ты знаешь, на этот раз я тебе не помощница. Иринка мне позвонила, голос дрожит, сама не своя. Строго- настрого запретила тебе сообщать, куда она уезжает. Интересно, что ты с ней сделал? Почему она в таком состоянии?
– Мила, ты мне только одно скажи. Она уехала с этим противным аргентинцем?
– С чего ты взял, что он противный? Очень даже ничего.
– Мила, прекрати, не разжигай меня. Иначе я за себя не ручаюсь.
– Вот поэтому она и не разрешила тебе говорить. Аста ла виста, Амиго. Отключаюсь.
Какая же Милка умница. Все-таки намекнула мне, куда уехала подруга.
Я подошел к стойке регистрации. Миленькая девушка – администратор, увидев меня, стушевалась и захлопала очаровательными глазками. Я уже привык к подобной реакции слабого пола на мою внешность. Ну, да, конечно, сам знаю, что недурен собой. Атлетичная подтянутая фигура с кубиками на торсе и накаченными мышцами на руках олицетворяют собой фигуру Аполлона в сочетании с очень красивым волевым лицом и сексапильной улыбкой. Стараюсь поддерживать свой имидж в образе мачо.
Мои мысли прервал телефонный звонок.
– Александр, где ты? – моя супруга, как всегда, была холодно-дипломатична. – Немедленно возвращайся домой.
– Что случилось?
– Немедленно возвращайся. Мы ждем тебя.
– Ты не можешь мне объяснить? Я занят. У меня запланирована поездка.
– Ты не понимаешь, что я тебе говорю? – в голосе жены зазвучали истерические нотки, – когда приедешь, я все тебе расскажу.
Совершенно сбитый с толку, я дольше чем нужно задержал взгляд на девушке-администраторе, от чего она растерялась, затрепетала и покраснела.
– Подскажите мне, пожалуйста… Светлана, – прочитал я ее имя на бейджике, – господин Фагундо Арандо покинул гостиницу? Это мой друг, мы с ним договорились встретиться.
– Да, подождите минуточку, – ее пальчики быстро застучали по клавиатуре, – действительно, господин Фагундо Арандо покинул свой номер в 4 часа 30 минут этим утром.
– Он поехал в аэропорт? Один или со спутницей?
– Такси было вызвано на два лица, место назначения – аэропорт.
– Благодарю Вас, Светлана. Вы очень мне помогли, – я улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой.
Она что-то быстро написала на листочке и протянула мне. Ну, конечно, номер ее телефона. Раньше, возможно, я оценил бы реакцию миленькой дурехи и осчастливил ее бурной ночью любви. Но теперь… Мне нужна только она, моя любовь, женщина моей мечты.
– Светланочка, увы, я женат.
Я повторил жест Брюса Уиллиса в «Крепком орешке», продемонстрировав ей обручальное кольцо и отказавшись принять ее записку.
Что же. Мне нужно решить. Моя любимая улетела в Буэнос-Айрес. Моя жена требует срочно приехать домой. Ничего не поделаешь. Надо узнать, что там произошло, и зачем я так срочно понадобился.
Чертовы обязательства! Я, словно в аду. Как я мог согласиться на подобное заключение брака? Без любви, без малейшей симпатии. Если женщина чужая тебе, то она не сможет понять, увидеть и ощутить струнки твоей души. Жена никогда не была моей второй половинкой. Я жил, как со стеной. Без нее нельзя, отодвинуть ее невозможно, а понимания, тепла и любви от нее никогда не дождешься.
Даже ребенка зачать сразу не получилось, потому что я к ней ничего не чувствовал. Отрабатывал в постели свой долг, выполняя обязательство по рождению наследника.
Я думал, что это нормально. Что многие семейные пары так живут, не чувствуя любви друг к другу, без уважения, без согласия. В моменты полного отчаяния от пребывания в тупике и невозможности что-либо изменить, я всегда думал о своей душе. Где она летает, не заботясь о моем мироощущении? Почему она спокойно созерцает состояние моего несчастья, когда меня не радует моя, так называемая, семейная жизнь, представляющая для меня пустое место?
Когда, в какой мой самый несчастливый момент жизни я оказался в таком положении?
Помню, как сейчас. Приехали с родителями на смотрины моей будущей супруги из состоятельной семьи. Родители мне все подробно объяснили, что я, как наследник огромного состояния, должен жениться на наследнице другого огромного состояния, так сказать, не допуская мезальянса. И я, как послушный сын, разумеется, не мог противиться решению семьи.
Девушка мне совершенно не понравилась. Я даже ни на секунду не почувствовал к ней сексуального влечения. Для меня она была сродни холодной рыбине без чувств и душевных страданий.
А она смотрела на меня, словно увидела привидение, широко раскрыв глаза и упрямо не отводя от меня взгляда. После свадьбы, очутившись в супружеской постели, я в недоумении ощутил, какие же у нее ледяные руки и ноги. Но, видимо, она кому-то все же нравилась до меня, если не смогла подарить мне свою невинность.
Постепенно я привык. Супруга оказалась хорошей хозяйкой, не злобной, даже приветливой. А когда, наконец, родился сын, то она стала совершенно превосходной матерью.
Одно было всегда неизменным. Я не хотел ее. Не желал ни любить, ни ласкать, ни целовать, как должен был бы, если б чувствовал к ней хотя бы крупицу влечения или любви. Она для меня оставалась той же рыбой, образ которой я увидел при знакомстве с нею.
Вот тогда мы с супругой и пришли к обоюдному согласию, что будем сохранять семью до совершеннолетия сына. А пока у каждого из нас будет личная жизнь, не явная, скрытная, чтобы не травмировать ребенка. Пусть малыш думает, что в нашей семье все хорошо, и мама с папой любят друг друга.
Часто, поговорив с очередной любовницей по телефону, я ловил на себе взгляд своей супруги, внимательный и пытливый, словно она хотела о чем-то спросить, но не решалась. А мне совершенно не было интересно, с кем она спит. Это ее личное дело. Я не собирался ей мешать и искренне желал ей, чтобы она когда-нибудь нашла свое счастье в этом мире, повстречала свою вторую половинку и стала счастливой, как я сейчас.
Боже, как же я счастлив! Иринка моя, девочка моя, любимая. Малышка. Как мне хочется взять тебя на руки, закружить, прижать к себе крепко-крепко и не выпускать никогда. Я уже соскучился по твоим поцелуям. Ласковая моя. Любимая. Где же ты?
***
– Здравствуй, Лариса. Ну, что у вас случилось? Почему ты опять нагнетаешь? Где… – я прервал свои вопросы на полуслове, когда, бросив дорожную сумку, поднял глаза на встречающую меня в холле жену.
Она стояла прямо, словно свеча, не двигаясь с места и безмолвно пожирая меня глазами. И еще я заметил что-то, неуловимое, мимолетное. Это было незнакомым для меня и странным. Я внимательно на нее посмотрел.
– Лариса, что с тобой? Где Игорек?
Она безмолвствовала, словно статуя, ничего мне не объясняя, не отвечая на мои вопросы.
Пройдя в гостиную, я увидел накрытый к ужину стол, зажженные свечи.
– У нас будут гости? Лариса, что ты молчишь?
– Сашенька. Ты заметил, какая я красивая?
– В смысле, «Сашенька»? Ты меня так никогда не называла. Ну да, заметил, что ты нарядилась в красивое платье. Мы ждем гостей?
– Пойдем за стол, ты наверняка голоден.
Я подумал, что супруга, возможно, пьяна или наглоталась успокоительных таблеток.
– Лариса, ты нормально себя чувствуешь?
– Пойдем за стол, мне надо с тобой поговорить. Налей нам вина. Я сейчас выпью, и все скажу тебе.
– Ты до моего прихода еще не выпивала?
– Нет. Я хочу выпить с тобой.
Пригубив немного вина, я с удивлением отметил, как она залпом осушила целый бокал, словно ее мучила жажда.
– Я жду, Лариса.
– Подожди, соберусь с мыслями. Мне нужно сказать тебе очень многое. Понимаешь?..
Она теребила салфетку, не найдя другого занятия своим рукам, раскраснелась и снова замолчала.
– Нет, я так не могу. Что-то с сыном? Где Игорек?
Я вскочил, побежал на второй этаж, где располагалась спальня сына. Открыл дверь:
– Игорь, ты здесь?
– Подожди, не убегай от меня, – я почувствовал, как супруга, догнав меня, обняла сзади, прижалась.
Я повернулся в недоумении, разжав ее руки.
– Что такое? Что значит «не убегай»?
Она снова прижалась ко мне, крепко-крепко сжала в своих объятиях, словно боялась, что я оттолкну ее. Она вся дрожала, и я впервые почувствовал, какие у нее горячие руки.
– Сашенька. Любимый. Я очень тебя прошу, пожалуйста, займись со мной любовью. Возьми меня и делай со мной все, что захочешь. Я умоляю тебя. Я больше не могу так жить. Не хочу притворяться, что у меня своя личная жизнь, что у меня есть мужчины.
Она подняла голову и посмотрела на меня с такой болью, что у меня заныло сердце от жалости. Я растерялся, меня охватила паника.
– Я никогда никому не принадлежала, кроме тебя. Я любила всю жизнь только тебя одного. Пожалуйста. Я безумно хочу заняться с тобой любовью и родить от тебя еще одного ребенка.
Она потянулась ко мне и поцеловала так страстно, как не целовала никогда.
Глава 2 Семья
«Дождём озябшей ночи, под шум ветров осенних, стояла под окошком
забытая печаль. Прекрасное созданье, в тени дорог бездомных, одна из
настоящих, её мне стало жаль.
Открыл, не глядя, двери. Не говоря ни слова, вошла и молча села на
краешек души: «Я принесла тревогу, я принесла сомненья, но нет во мне
обмана, коль хочешь – прогони». А дождь хлестал и ветви скреблись о
стену дома, казалось, что один лишь я в эту ночь не спал… С ресниц упала
капля, несмело взгляд открылся… Зачем, зачем так много в глазах я тех
узнал?
А ветер, как и прежде, скрывал охрипший голос, порывами шальными мой
домик накрывал: "я не прошусь, но все же, коль ты меня прогонишь -
покину этот город…" В ответ я промолчал…» (Андрей Волженин "Печаль")
Впервые в жизни я не знал, что ответить своей жене. Мне было очень жаль эту женщину, которая стояла передо мной и унижалась, вымаливая у меня ночь любви. Так не должно быть. Меньше всего на свете я сейчас хотел бы заниматься исполнением супружеского долга, когда моя голова занята мыслями о другой, любимой и желанной мною.
Несмотря на жаркий поцелуй супруги, во мне не шевельнулся ни один мускул, не появилась обжигающая волна наслаждения, которая обычно сносит мужчине голову и возбуждает сексуальное желание.
Я посмотрел ей в глаза, взял ее за руки и приготовился сказать все, что было у меня на сердце. Действительно, надо что-то решать, дальше так продолжаться не может.
– Лариса. Ты слишком много выпила. Ты сейчас поспишь, отдохнешь, а завтра мы поговорим.
Она смотрела на меня своими огромными глазами. Я почувствовал, как она задрожала. Хриплым, прерывающимся от волнения голосом она произнесла:
– Ты меня не хочешь?
– Дорогая, у нас с тобой был уговор. Ты не помнишь?
– Я все помню.
– Мы с тобой женаты только потому, что нас заставили наши семьи. Понимаешь? И мы с тобой разведемся, как только я вернусь из запланированной поездки.
– Ты поедешь к ней?
Я не поверил своим ушам. Она все знает?
– Почему тебя интересует, к кому я поеду?
– Ты мой муж. Ты не должен к ней ездить.
– К кому «к ней»?
– К этой девушке, с которой ты провел ночь у нее на квартире, вслед за которой ты полетел в Сочи и сейчас снова собираешься уезжать.
Я отпустил ее и стал спускаться по лестнице, намереваясь сесть за стол переговоров, если получится. Разговор с женой, вероятно, предстоял очень серьезный, трудный и нервный.
– А вот это очень интересно. Ты за мной следила? Зачем?
– Я не позволю тебе уйти из семьи.
– И каким же образом ты мне запретишь? Позволь тебе напомнить. Мы с тобой договорились, что у каждого будет своя личная жизнь, в которую ни ты, ни я не будем вмешиваться.
Мы сидели за столом друг напротив друга . Наш разговор начал напоминать корриду, в которой будет только один победитель. Теперь супруга более-менее успокоилась, сама налила себе в бокал вина и немного пригубила.
– Объясни мне, почему ты вдруг передумала и предъявила мне супружеские претензии?
– Я знаю, что у тебя было много женщин. Раньше я смотрела на твои похождения сквозь пальцы. Все эти многочисленные любовницы не могли составить мне конкуренцию в плане претензий на твою партию. Но эта девушка…
– Что же эта девушка?
– Ты любишь ее?
– Да, и очень сильно, если хочешь знать. Она дорога мне. И я намерен жениться на ней.
– Ты не можешь на ней жениться. Ты женат на мне, и я не дам тебе развода.
– Почему?
– Потому что я люблю тебя, ты мой муж и ты нужен мне. Я хочу еще одного ребенка. Ты не имеешь права мне отказывать.
– Зачем я тебе? Ты знаешь, что я не люблю тебя. Почему ты не освободишься от меня и не найдешь свое счастье, свою вторую половинку?
– Я нашла мое счастье. Это ты.
– Откуда такое упорство? Ты же прекрасно все эти годы жила без моей любви, без моего тела, без моих ласк?
– И все эти годы я молчала и мучилась про себя, наблюдая, как ты прыгал из одной кровати в другую. Но все эти женщины были просто очередными. Они не затрагивали твою душу и сердце. И ты их не любил.
– Ты права, я их не любил. Они были нужны мне для секса.
– А почему со мной ты не занимался сексом? Чем я для тебя плоха? Почему ты не смотришь на меня? Почему не хочешь?
– Лариса. Прекрати задавать мне эти вопросы.
– Почему? Когда мы поженились, я была на седьмом небе от счастья. Я влюбилась в тебя с первого взгляда, как только ты и твоя семья вошли в нашу гостиную. Я взглянула на тебя и пропала. Я была так счастлива, когда ты любил меня в нашей брачной постели, когда мы пытались зачать ребенка. Ты был очень нежен. Ты занимался со мной любовью.
– Я не занимался с тобой любовью, Лариса. Как ты не понимаешь? Я не хочу обижать тебя, объясняя простые истины. Я просто хочу развестись и жениться на любимой женщине.
Она посмотрела на меня колючими глазами- буравчиками, вскочила и истерично закричала.
– Ты меня не слышишь? Ты никуда больше не поедешь! Ты больше не будешь встречаться с этой женщиной! Ты ее бросишь, потому что у нас семья!
– Ну, конечно. Начались команды и указания. С чего ты взяла, что я выполню твое желание?
– Потому что ты лишишься всего. Дома, ребенка, бизнеса.
– Ты забыла, милая, что у меня свой бизнес, свои деньги, свои дома и машины. А на счет ребенка? Не ты будешь решать, когда я буду с ним видеться. Ты что-то перепутала.
– Это все перейдет к нашему сыну. Ты не имеешь права распоряжаться тем, что перейдет ему по наследству. Я не позволю, чтобы к его состоянию присосалась какая-то пиявка.
– Все. Этого достаточно. Я не собираюсь более это обсуждать. Я решил.
– А как же договор жить вместе до совершеннолетия Игорька? Как он воспримет развод родителей? Как твои и мои родители воспримут наш развод? Ты думаешь, что им это понравится? Ты думаешь, что мой отец так просто это оставит?
– Это что, угроза?
– Если хочешь, то да, именно угроза.
– Лариса. У тебя есть мужчина, который пытается за тобой ухаживать, но ты отказываешься?
– Есть.
– Почему ты не попробуешь с ним встретиться и переспать? Может быть, это твоя судьба?
– У меня есть ты, любимый муж. И я хочу только тебя. Я не хочу ни с кем спать.
– Попробуй хотя бы раз. Ты поймешь, что ты меня придумала в своей голове, что я не такой, каким ты меня представляешь, и я не мужчина твоей мечты.
– Нет, я тебя очень люблю.
Она вскочила со стула, подошла ко мне и, взяв мои руки в свои, начала целовать их нежно и трепетно.
– Лариса. Что мне делать? Я не люблю тебя. Ты прекрасно об этом знаешь.
– Я ничего не хочу знать. Ты мой. Я хочу тебя. Я не могу жить без тебя.
***
Вдруг открылась входная дверь и в дом ворвался наш сын, заполнив все пространство своими веселыми криками.
– Папа, папа приехал! Ура-а-а!
Я схватил его, обнял, подкинул вверх, как это делал всегда, когда встречал моего сына.
– Сокровище мое. Мой дорогой. Где ты был? Гулял?
– Да. Мы с няней покатались на лошадях, потом поехали к дедушке и бабушке. Они мне подарили огро- о- о-мную машину! Я на ней ездил и разбил три вазы для цветов. Но меня не ругали. Папа, ты надолго приехал?
– Не знаю пока. Как с работой повезет. Но сегодня я весь твой. Ну, во что будем играть в первую очередь?
– Ура-а-а! Папа со мной будет играть!
Я посмотрел на свою супругу. Она смотрела на нас и улыбалась.
Когда наигрались вволю в самые любимые наши игры, и сын приготовился ко сну, я выбрал его любимую книжку и начал читать сказку про волшебную фею, которая приносит людям радость.
– Папочка. А к маме тоже прилетит волшебная фея?
– А зачем ей фея?
– Чтобы мама не плакала и всегда улыбалась.
– А она плачет?
– Да, каждый раз, когда тебя нет дома.
– Засыпай, малыш. К ней обязательно прилетит фея и сделает ее счастливой.
***
Я вышел из спальни.
– Заснул? – Лариса стояла, прислонившись к стене.
Я тихонько прикрыл дверь, еще раз взглянув на спящего ребенка.
– Да, заснул, – прошептал я, прислонившись к стене с другой стороны двери.
И так мы стояли несколько молчаливых минут, словно на посту, охраняя мир и покой нашего сына.
Она спросила дрожащим голосом:
– Что будем делать? Он не перенесет разлуки с тобой. И я…
Я молчал и думал. Как я объясню моему сыну, почему я ушел из дома? Простит ли он меня? Поймет ли? Как посмотрю ему в глаза?
Жена, потупив взор, ждала моего решения, и, кажется, не собиралась больше задавать мне вопросы. Как же была права моя любимая женщина, когда сказала, что я буду разрываться между ней и сыном и мучаться, потому что не смогу сделать выбор.
Я вздохнул.
– Иди в спальню. Я скоро приду.
Застонав, я сполз по стене на пол. Ноги не держали, где- то глубоко в голове раскаленная лава плавила мозг. Мне было так больно! Казалось, что голова сейчас лопнет, а сердце разобьется на мельчайшие осколки.
Как же мне бороться с этой болью? Как не впустить в свою жизнь гнетущую печаль? Как победить вирус счастья, из-за которого я мучаюсь? Это действительно вирус.
Иначе как объяснить то, что вот ты спокойно живешь со своей семьей. Но вдруг ты встречаешь женщину, которая переворачивает всю твою жизнь наизнанку, изменяет твой мир, твое представление о счастье, создавая ощущение светлого невесомого чувства, купаясь в котором ты наслаждаешься, изнемогаешь от любви и веришь, что ты теперь на небесах.
Мне очень жаль женщину, которая так же, как и я, стала заложницей семейных обстоятельств. Ей нелегко наблюдать за моим счастьем, видеть, что я полюбил другую. А сын? Мой лучик, моя отцовская любовь и гордость. Как он будет жить без меня?
Ох, любимая моя. Как ты была права, когда убежала и дала мне возможность разобраться с самим собой. Я подумаю и обязательно найду выход. Ради любви, ради счастья не только моего, но и моей семьи. Подожди меня. Не покидай. Потерпи. Я все решу.
А сейчас, любимая, мне все же придется впустить в свою душу печаль. Иначе никак.
Глава 3 Вирус счастья
«Вирус счастья я подцепил.
Слышу сзади: «Смертельно болен!».
И мне «хуже и хуже» день ото дня,
Как к постели больной к радости дня
Разум мой безвозвратно прикован.
Мне настой из сомнений несут доктора!
Мне таблетки обид отпускают со скидкой!
Но ничто не берет, "съело" Счастье меня!
На здоровых людей смотрит с детской улыбкой».
