Эхо забытых

– А как мы найдем вход в катакомбы? – поинтересовался Нарек.

– Я знаю, где он, – сказала Анаит. – Но сначала вам нужно встретиться с остальными.

– Остальными?

– В городе пробудились не только вы четверо. Есть еще трое, которым удалось избежать захвата. Завтра вы с ними познакомитесь.

Она посмотрела на каждого из них внимательно.

– Идите домой. Отдыхайте. Завтра начнется настоящая подготовка. И помните – доверяйте только друг другу. В ближайшие дни многие будут пытаться использовать вас или обмануть.

Друзья разошлись по домам, но сон опять не пришел ни к одному из них. Они лежали в своих кроватях и думали о том, что их ждет. О Лусине, которая где-то в темноте ждет спасения. О древнем зле, которое готово поглотить мир. И о той цене, которую им предстоит заплатить за право защищать все, что им дорого.

А в глубине под городом что-то огромное и древнее почувствовало их прикосновение к своим святилищам и зашевелилось в многовековом сне. До пробуждения оставались считанные часы.

Глава 4

СОЮЗНИКИ И ВРАГИ

Встреча была назначена в старой библиотеке имени Хачатура Абовяна – месте, которое Анаит считала относительно безопасным. Соведат пришел туда вместе с друзьями ровно в полдень, но обнаружил, что они не одни.

За дальним столом, частично скрытым высокими стеллажами, сидели трое незнакомых молодых людей. Девушка с короткими рыжими волосами и пронзительными зелеными глазами нервно перебирала страницы толстой книги. Рядом с ней устроился парень с темными кудрями и шрамом на левой щеке – он выглядел так, будто готов к драке в любую секунду. Третий, худощавый блондин в очках, что-то быстро записывал в блокноте.

– Знакомьтесь, – сказала подошедшая Анаит. – Это те, о ком я говорила.

Рыжеволосая девушка подняла голову от книги.

– Меня зовут Марта, – сказала она, и в ее голосе слышался едва сдерживаемый страх. – Я работаю в музее истории. Или работала… до того, как начала слышать голоса древних артефактов.

– Арам, – представился темнокудрый парень. – Медбрат в больнице. Вчера уволился, потому что коллеги стали бояться моей способности предсказывать смерть пациентов.

Блондин в очках поднял голову от блокнота.

– Сирануш, – сказал он тихо. – Студент-филолог. Я вижу ауры людей. И в последнее время… большинство аур стали темными.

Соведат и его друзья сели напротив. Некоторое время все изучали друг друга в молчании.

– Расскажите о своих способностях, – попросила Анаит.

Марта первой нарушила молчание.

– Я могу разговаривать с предметами, которые видели историю. Особенно хорошо получается с древними артефактами. Они рассказывают мне о своем прошлом, о людях, которые их касались. Но… – она замялась.

– Но что? – мягко подтолкнула Аревик.

– Но чем глубже я погружаюсь в их воспоминания, тем сильнее начинаю чувствовать себя частью того времени. Вчера я три часа провела, считая себя армянской принцессой тринадцатого века.

Арам усмехнулся, но без веселья.

– А я вижу смерть, – сказал он прямо. – Не предсказываю, а именно вижу. Как темная тень, которая приближается к человеку. Чем ближе смерть, тем четче тень. Проблема в том, что я могу эту тень… оттолкнуть. Передать кому-то другому.

Воцарилась тишина. Способность Арама была, пожалуй, самой страшной из всех.

– Это работает? – спросил Соведат.

– Да. Но каждый раз, когда я спасаю одного, обрекаю другого. И этот груз… он убивает меня изнутри.

Сирануш поправил очки.

– Я вижу ауры – цветные оболочки вокруг людей, которые отражают их истинную сущность. Добрые люди светятся теплыми цветами, злые – холодными. Но есть особая категория – те, чьи ауры абсолютно черные. Они не люди. Или были людьми, но что-то их изменило.

– Таких много в городе? – спросил Нарек.

– С каждым днем все больше. Сначала были единицы, теперь я насчитываю несколько десятков. И они все сосредоточены в центре города.

Анаит кивнула.

– Это культисты. Люди, которые добровольно отдали свои души темным силам в обмен на власть. Они служат проводниками между нашим миром и тем, что спит под землей.

– Сколько их всего? – спросила Аревик.

– Точно не знаю. Но их лидер… – Анаит помолчала. – Его зовут Вартан. Когда-то он был одним из нас, пробудившимся Хранителем. Но он выбрал другой путь.

– Что с ним случилось? – поинтересовался Карен.

– Он решил, что лучше править в аду, чем служить на небесах. Сорок лет назад, когда мое поколение сражалось с древним злом, он перешел на их сторону. Предал всех нас.

В голосе Анаит прозвучала старая боль.

– Из-за него погибли трое моих друзей. И теперь он вернулся, чтобы завершить то, что не удалось тогда.

Марта обняла себя за плечи.

– Вчера в музее были странные посетители. Трое мужчин в темных костюмах. Они интересовались древними армянскими артефактами, особенно теми, что связаны с подземным миром. А когда я попыталась к ним подойти…

– Что? – напрягся Арам.

– Я увидела их ауры. Они были не просто черными – они поглощали свет вокруг себя. Как живые дыры в реальности.

Сирануш кивнул.

– Я их тоже видел. Они патрулируют город, ищут нас. У меня создалось впечатление, что они чувствуют пробудившихся на расстоянии.

– Тогда как мы до сих пор на свободе? – спросил Нарек.

– Потому что вы держитесь вместе, – ответила Анаит. – Ваша дружба создает защитный барьер. Одинокого пробудившегося они засекают мгновенно, но группа из нескольких человек может долго оставаться незамеченной.

– А что насчет Лусине и остальных пленников? – не унималась Аревик.

– Их захватили по одиночке. Лусине работала в кафе одна, когда на нее напали. Остальные трое – Гевонд, Анжела и Тигран – тоже были одни в момент похищения.

Анаит достала из сумки несколько фотографий.

– Гевонд обладает способностью к хирургии судьбы – может видеть и изменять нити судьбы, связывающие людей и события. Анжела владеет каннибализмом идентичности – может поглощать черты личности других людей. А Тигран… его способность самая редкая из всех.

– Какая? – спросил Соведат.

– Он может временно воскрешать память мертвых. Заставлять мертвые тела вспоминать последние минуты жизни и рассказывать о них.

Соведат почувствовал, как внутри него что-то откликнулось. Его собственная некромантия была связана с возвращением жизни, а способность Тиграна – с возвращением памяти. Они могли бы дополнять друг друга.

– Нам нужно их спасти, – сказал он решительно.

– Согласен, – поддержал Арам. – Но сначала нам самим нужно стать сильнее. Вчера я попытался отодвинуть смерть от одного пациента и чуть не умер сам. Мы не готовы к серьезной битве.

– У нас есть день, – напомнила Анаит. – Завтра новолуние, и если мы не остановим ритуал…

Она не закончила фразу, но всем было ясно.

– Что вы предлагаете? – спросила Марта.

– Интенсивные тренировки. Вы должны научиться работать в команде, комбинировать свои способности. А еще… – Анаит колебалась.

– Еще что? – поинтересовался Сирануш.

– Вам нужно решить, готовы ли вы пожертвовать собой ради спасения мира. Потому что некоторые из вас не переживут завтрашний бой.

Повисла тяжелая тишина. Каждый думал о том, готов ли он умереть ради спасения других.

– Я готов, – первым сказал Соведат. – Моя способность изначально основана на самопожертвовании.

– И я, – добавила Аревик. – Лусине мой друг. Я не брошу ее.

Один за другим все остальные кивнули. Было страшно, но выбора у них не было.

– Тогда начинаем прямо сейчас, – сказала Анаит. – Первое упражнение – научиться чувствовать способности друг друга.

Следующие несколько часов они провели в тренировках. Оказалось, что способности пробудившихся могут усиливать друг друга. Языковое пожирание Аревик помогало Марте лучше понимать древние артефакты – она могла "съесть" мертвые языки и получать информацию напрямую. Видение аур Сирануша дополнялось способностью Арама видеть смерть – вместе они могли составить полную картину духовного состояния человека.

Самое удивительное открытие касалось Соведата и Нарека. Когда они работали вместе, некромантия самопожертвования и абсорбция времени жизни создавали идеальный баланс. Соведат мог воскрешать, отдавая свою жизненную силу, а Нарек – восполнять ее, забирая годы у врагов.

– Это опасно, – предупредила Анаит. – Такой симбиоз может привести к тому, что вы станете зависимы друг от друга. Если один из вас погибнет, второй долго не протянет.

– Но это единственный способ эффективно использовать наши силы, – возразил Соведат.

– Да. И поэтому завтра вы должны держаться рядом друг с другом.

К вечеру они все валились с ног от усталости, но чувствовали себя командой. Больше не семь отдельных людей со странными способностями, а единое целое.

– Завтра встречаемся на рассвете у входа в метро на площади Республики, – сказала Анаит. – Оттуда мы спустимся в катакомбы.

– А если мы не справимся? – тихо спросила Марта.

– Тогда к утру послезавтра от нашего мира ничего не останется, – честно ответила Анаит.

Они расходились по домам в сумерках, каждый погруженный в свои мысли. Соведат шел по улице Туманяна и думал о завтрашнем дне. О том, что многие из них могут не вернуться. О Лусине, которая ждет спасения где-то в глубинах земли.

И о той цене, которую он готов заплатить за жизни друзей.

Дома он долго стоял на балконе, глядя на ночной город. Где-то там, под знакомыми улицами, скрывалось древнее зло. А завтра им предстоит спуститься в самое сердце тьмы.

Соведат коснулся тонкой черной линии на запястье – следа от сегодняшней тренировки. Интересно, сколько таких линий появится завтра? И останется ли он жив, чтобы их сосчитать?

В любом случае, назад пути не было. Слишком многое стояло на кону.

А в подземельях под городом Вартан стоял перед алтарем и изучал связанных пленников. Четверо пробудившихся – как раз то, что нужно для завершения ритуала. Их силы станут последним ключом, открывающим врата между мирами.

– Завтра, – прошептал он в темноту. – Завтра все изменится.

И древняя тьма в глубине откликнулась ему голодным шепотом.

Глава 5

В ГЛУБИНЫ ТЬМЫ

Рассвет над Араратом встретил их туманом – таким густым, что город казался погруженным в молоко. Соведат стоял у входа в метро на площади Республики и чувствовал, как воздух вибрирует от невидимой энергии. Новолуние было еще через двенадцать часов, но завеса между мирами уже начинала истончаться.

Друзья подходили один за другим – все в темной одежде, все с напряженными лицами. Анаит появилась последней, неся с собой старый кожаный рюкзак.

– Оружие? – спросил Арам, заметив выпирающие из рюкзака предметы.

– Не совсем, – ответила Анаит, достав несколько странных кинжалов с рукоятями из черного камня. – Это клинки из обсидиана, заряженные защитными чарами. Они не убьют культистов, но смогут причинить им боль и отпугнуть низших демонов.

Каждый взял по кинжалу. Оружие было легким, но от прикосновения к рукояти по руке пробегали мурашки.

– Есть еще кое-что, – Анаит достала семь небольших камней, каждый размером с грецкий орех. – Это связующие камни. Пока вы их носите, сможете чувствовать друг друга на расстоянии. Если кто-то попадет в беду, остальные узнают об этом мгновенно.

Они спрятали камни в карманы и последовали за Анаит к служебному входу в метро. Старушка достала связку ключей и открыла тяжелую металлическую дверь.

– Как у вас есть ключи? – удивился Сирануш.

– Сорок лет назад мне пришлось наладить связи в городской администрации, – уклончиво ответила Анаит. – Некоторые секреты лучше держать при себе.

За дверью их встретила лестница, ведущая вниз. Ступени были мокрыми и скользкими, воздух пах плесенью и чем-то более древним – запахом земли, который помнил времена, когда на месте города росли леса.

Спускались они долго. Лестница, казалось, уходила в самые недра земли. Фонарики освещали только небольшие участки пути впереди, а позади сгущалась непроницаемая тьма.

– Как глубоко мы спускаемся? – спросила Аревик, когда счет ступеней перевалил за тысячу.

– Катакомбы находятся на глубине ста метров под городом, – ответила Анаит. – Их построили еще в раннем средневековье, но основаны они на более древних структурах. Некоторые туннели помнят времена Урарту.

Наконец лестница закончилась. Перед ними открылся длинный коридор с каменными стенами. По бокам виднелись ниши – древние захоронения, давно опустевшие.

– Идите тихо, – предупредила Анаит. – Здесь повсюду ловушки и охранные заклинания.

Они двигались медленно, внимательно осматривая каждый шаг. Соведат чувствовал, как его способность реагирует на окружающую обстановку. Здесь было слишком много смерти – стены буквально пропитались ею за века существования.

Первая развилка заставила их остановиться. Коридор расходился в три стороны, и из каждого направления тянуло разными запахами.

– Слева пахнет ладаном, – сказала Марта. – Возможно, там старая церковь или молельня.

– Прямо – металлом и кровью, – добавил Арам, морщась. – Определенно что-то связанное со смертью.

– А справа… – Нарек принюхался. – Справа пахнет временем. Я знаю, звучит странно, но это единственное слово, которое подходит.

Анаит кивнула.

– Идем направо. Культисты используют временные аномалии для своих ритуалов.

Правый коридор оказался самым странным из всех. Здесь время вело себя непредсказуемо – иногда их шаги эхом отдавались раньше, чем они их делали, иногда тени опережали своих владельцев, а иногда воздух дрожал от звуков, которых еще не было.

– Здесь держали Лусине, – прошептала Аревик, коснувшись стены.

Из камня потянулись слабые нити воспоминаний – не языки, а эхо пережитого страха и боли. Аревик видела отрывочные образы: Лусине в цепях, плачущую в углу темной камеры, людей в капюшонах, что-то чертящих на полу ее кровью.

Соведат почувствовал знакомое покалывание в пальцах. Его некромантия откликалась на что-то впереди – на границу между жизнью и смертью, которая здесь была особенно тонкой. Каждый шаг давался с трудом, словно он шел против невидимого течения.

Коридор начал расширяться, и вскоре они оказались в просторной пещере. Потолок терялся в тени, а стены были покрыты древними фресками – изображениями существ, которые не должны были существовать в реальном мире. Крылатые змеи обвивали человеческие фигуры, из земли тянулись руки мертвецов, а в центре всех изображений красовался огромный глаз, окруженный языками пламени.

Но самое страшное находилось в центре пещеры.

Там стоял алтарь из черного камня, а вокруг него – семь концентрических кругов, выложенных костями. В каждом кругу горели свечи из человеческого жира, отбрасывая зловещие тени на стены. А между кругами, привязанные к железным столбам, висели четыре фигуры.

Лусине была среди них. Ее голова была опущена, темные волосы закрывали лицо, но она дышала. Рядом с ней – трое незнакомых молодых людей. Парень с каштановыми волосами и шрамом на подбородке – вероятно, Гевонд. Девушка с длинными светлыми волосами, чье лицо даже в беспамятстве казалось жестоким – Анжела. И худощавый темноволосый юноша с закрытыми глазами – Тигран.

Все четверо были живы, но выглядели истощенными. Их одежда была в крови, а на обнаженных руках виднелись странные порезы, сложенные в геометрические узоры.

Анаит жестом остановила группу у входа в пещеру.

– Ловушка, – прошептала она. – Слишком просто. Где охрана?

Ответ пришел мгновенно. Из теней начали выступать фигуры в темных балахонах. Сначала пять, потом десять, потом двадцать. Они окружили алтарь плотным кольцом, и в свете свечей стали видны их лица – или то, что от них осталось.

Это были люди, но измененные. Кожа серая, глаза черные, без белков и зрачков. Губы сшиты толстыми нитками, а из ушей сочилась темная жидкость. Они двигались в абсолютной тишине, будто призраки.

– Слуги, – пояснила Анаит. – Люди, добровольно отдавшие свои души в обмен на служение тьме. Они сильны, быстры и не чувствуют боли.

Из глубины пещеры донесся медленный, размеренный стук каблуков по камню. Слуги расступились, создавая проход, и из тени вышел мужчина.

Ему было лет пятьдесят, седые волосы аккуратно причесаны, дорогой костюм безупречно сидел на стройной фигуре. Он выглядел как успешный бизнесмен или политик, если бы не глаза. Глаза были такими же черными, как у слуг, но в них горел недобрый интеллект.

– Анаит, – произнес он, и голос его эхом разнесся по пещере. – Сорок лет не виделись. Время тебя не пощадило.

– Вартан. – В голосе Анаит звучала старая боль и ненависть. – До сих пор играешь в кукольника?

– Я исполняю свое предназначение, – ответил Вартан, подходя ближе к алтарю. – В отличие от вас, жалких романтиков, я понял истину. Этот мир обречен. Лучше встретить конец во главе победителей, чем погибнуть среди побежденных.

Он обвел рукой связанных пленников.

– Четыре пробудившихся, четыре различных аспекта силы. Их энергия станет ключом, который откроет врата. А вы… – он посмотрел на семерых у входа, – вы станете свидетелями рождения нового мира.

– Никого мы не отдадим, – твердо сказал Соведат, делая шаг вперед.

Вартан рассмеялся – звук был похож на скрежет железа по камню.

– Отдадите. Потому что у вас нет выбора.

Он поднял руку, и слуги начали двигаться. Двадцать темных фигур медленно, но неотвратимо сжимали кольцо вокруг семерых друзей.

– Приготовьтесь, – прошептала Анаит, доставая обсидиановый кинжал.

Первый слуга напал на Арама. Тот увидел приближающуюся смерть – черную тень, окутывающую противника, – и инстинктивно попытался ее отодвинуть. Но его способность не сработала. Слуги уже были мертвы в том смысле, в каком смерть понимали живые.

Арам едва успел увернуться от удара когтистых рук. Слуга был быстр и силен, его движения не знали усталости. Но обсидиановый кинжал оказался эффективен – стоило лезвию коснуться серой кожи, как слуга отшатнулся с беззвучным воплем.

Марта попыталась использовать свою способность, коснувшись древних фресок на стене. Изображения ожили, рассказывая ей о том, как создавались эти катакомбы, о ритуалах, которые здесь проводились веками. Знание было полезным, но не давало преимущества в бою.

Сирануш видел ауры нападающих – абсолютно черные, поглощающие свет. Это помогало предугадывать их движения, но слуг было слишком много.

Аревик обнаружила, что ее способность работает необычно. Слуги не говорили, но их присутствие создавало странные искажения в языковом поле пещеры. Она могла "съесть" эти искажения и на мгновение дезориентировать противников, но эффект был кратковременным.

Карен попытался извлечь воспоминания из одного из нападающих, но обнаружил лишь пустоту. У слуг не было воспоминаний в обычном понимании – только программы действий, вложенные их создателем.

Нарек видел вокруг слуг странные временные ленты – не яркие, как у живых людей, а тусклые, почти прозрачные. Это были остатки человеческих жизней, истощенные темной магией. Он попытался их поглотить, но получил лишь горечь отчаяния и безнадежности.

Соведат понял, что обычные методы боя здесь не работают. Слуги не были живыми в полном смысле слова, но и мертвыми их назвать было нельзя. Они существовали в промежуточном состоянии, которое делало их почти неуязвимыми.

Бой затягивался. Друзья держались, но силы были неравными. Слуги не уставали, не чувствовали боли, их было больше. А главное – время работало против защитников. До новолуния оставалось меньше десяти часов.

Вартан наблюдал за схваткой с алтаря, не вмешиваясь. Временами он что-то шептал, и несколько слуг падали, чтобы через минуту подняться снова. Смерть для них была лишь временным неудобством.

Анаит сражалась лучше всех – ее движения были отточены десятилетиями тренировок, а обсидиановый кинжал в ее руках светился ярче, чем у остальных. Но даже она начинала уставать.

– Это бесполезно! – крикнул Карен, отбиваясь от двух нападающих. – Их слишком много!

– Надо добраться до пленников! – ответила Аревик. – Если мы их освободим, то сможем сражаться вместе!

– Как? – Арам едва увернулся от когтей. – Между нами и ними – двадцать этих тварей!

Соведат внезапно остановился. Идея, пришедшая ему в голову, была безумной, но других вариантов не оставалось.

– Нарек! – крикнул он другу. – Помнишь, что говорила Анаит о симбиозе наших способностей?

– Сейчас не время для экспериментов! – Нарек отбивался от трех слуг одновременно.

– Наоборот, самое время! Дай мне свою силу!

– Что?

– Дай мне годы своей жизни! Все, что можешь! А я верну к жизни всех, кто когда-либо умер в этих катакомбах!

Нарек понял план мгновенно. Это было самоубийство – отдать свою жизненную силу означало умереть. Но если Соведат сможет поднять армию мертвых…

– Делай! – крикнул он.

Нарек протянул руку к Соведату. Между ними потекла серебристая лента – годы жизни, опыт, воспоминания. Соведат почувствовал, как чужая энергия вливается в него, делая его сильнее.

А потом он упал на колени и положил ладони на каменный пол пещеры.

Его некромантия всегда работала с отдельными существами. Но теперь, подпитанная жизненной силой друга, она расширилась до невероятных масштабов. Соведат чувствовал каждую кость в стенах катакомб, каждый скелет, покоившийся в земле под ними. Сотни, тысячи людей, умерших здесь за века.

– Встаньте, – прошептал он. – Встаньте и сражайтесь.

Золотистый свет вырвался из его тела, пронизав камень и землю. Черные линии боли расползлись по его рукам и лицу – цена воскрешения такого масштаба была чудовищной. Но это сработало.

Стены пещеры затрещали. Из пола начали подниматься скелеты – древние воины урартского времени, средневековые рыцари, жертвы более поздних ритуалов. Они были прозрачными, призрачными, но достаточно материальными, чтобы сражаться.

Армия мертвых обрушилась на слуг. Теперь численное превосходство было на стороне защитников.

Вартан впервые выглядел встревоженным.

– Невозможно, – пробормотал он. – Такой силы не должно быть у неопытного некроманта.

Но Соведат больше не мог ни говорить, ни двигаться. Его тело покрывали черные линии боли, а из глаз текла кровь. Нарек лежал рядом, бледный как мрамор – он отдал слишком много своей жизненной силы.

Остальные друзья воспользовались хаосом битвы между мертвыми и слугами. Они прорвались к алтарю и начали освобождать пленников.

Лусине очнулась первой. Увидев друзей, она заплакала от облегчения.

– Я думала, вы не придете, – прошептала она.

– Мы никогда тебя не бросим, – ответила Аревик, разрезая веревки.

Гевонд, Анжела и Тигран приходили в себя медленнее. Дни плена и пыток оставили свой след. Но их способности были нужны для финальной битвы.

Вартан понял, что теряет инициативу. Он поднял руки, и его голос прогремел по пещере:

– Довольно игр!

Темная энергия вырвалась из его тела, сметая скелетов как солому. Армия мертвых рассеялась в считанные секунды. Слуги снова окружили алтарь, но теперь их было меньше – некоторые были уничтожены в битве с призраками.

– Вы думаете, что можете остановить неизбежное? – Вартан начал читать заклинание на древнем языке. – Ритуал начнется прямо сейчас!

Каменный алтарь начал светиться изнутри зловещим красным светом. Свечи из человеческого жира вспыхнули ярче, а круги из костей задымились.

– Мне не нужно ждать новолуния, – продолжал Вартан. – Ваше присутствие здесь дает достаточно энергии для пробуждения Древних!

Пол пещеры задрожал. Где-то в глубине что-то огромное зашевелилось.

Освобожденные пленники медленно поднимались на ноги. Лусине все еще была слаба, но ее способность к управлению временем могла помочь. Гевонд пытался сфокусироваться на нитях судьбы, связывающих всех присутствующих. Анжела и Тигран были в худшем состоянии – их пытали дольше всех.

– Что будем делать? – спросила Марта.

Анаит смотрела на читающего заклинания Вартана.

– Нужно прервать ритуал. Если он его завершит, то Древние пробудятся раньше времени. А мы к этому не готовы.

– Как его прервать?

– Убить жреца или разрушить алтарь. Но Вартан защищен могущественной магией, а алтарь сделан из метеоритного камня.

Соведат попытался подняться. Черные линии боли покрывали уже половину его тела, но он был жив. Некромантия самопожертвования работала в обе стороны – отдавая жизнь мертвым, он получал взамен их силу.

– Есть третий способ, – сказал он хрипло.

– Какой?

– Если я отдам всю свою жизненную энергию сразу, то смогу воскресить что-то очень могущественное. Что-то, что сможет противостоять Древним.

– Ты умрешь, – сказала Аревик.

– Знаю.

– Тогда я тоже умру, – добавил Нарек. – Наши способности связаны. Если ты потратишь всю жизненную силу, я не смогу существовать без симбиоза.