Заметки ассертивного человека

Игорь Махрин

Заметки ассертивного человека

Предисловие

1) Причины появления Заметок и их смыслы. Заметки, написанные в разное время, по поводу различных тем или даже отдельных вопросов. Достижения общественного сознания, которое выраженно в виде классических (отобранных временем, в качестве признанных человечеством ценностей, текстов ученых, писателей, произведений деятелей искусства) и прочих авторов не классических произведений, отобраны в книгу в качестве предметности каждой отдельной темы. А тем в книге много.

Включены в книгу и собственные представления, сформированные в процессе своей физической и духовной деятельности, об этих достижениях. Заметки собраны и скомпонованы так, чтобы отразить суть духовности человечества, физики Бытия и то, как все это воспринимается человеком (это первая тема книги). Для выполнения этой задачи, процесс функционирования нервной системы человека разделил условно на духовное восприятие действительности и разумное (сознательное).

Однако, человек не только воспринимает действительность, но и мыслит (осмысливает все, воспринятое органами чувств и сознанием). Мышление – вторая и основная тема книги, которую невозможно рассматривать вне истории развития человечества.

Поскольку, благодаря трудолюбию, удалось реализоваться в качестве инженера -математика, основное внимание в книге уделено формализованному мышлению, основанному на принципе корректной постановки задачи. О других принципах мышления напишут другие авторы, если, конечно, посчитают нужным.

Текст изобилует вставками и оговорками. Оговорки краткие и включены в текст, что называется, «к слову». Очень много вставок. Вставка, по сути, отдельная тема в теме. Обычно вставка является дополнительной информацией, поскольку пользователи текста могут быть не достаточно подготовлены для восприятия какой – либо темы. Иногда вставка в тексте может быть для привлечения внимания на некоторые аспекты темы или даже некоторые не стандартные следствия темы.

Ассертивный человек – человек, формирующий собственные обоснованные представления, на основе любой, доступной ему информации и личного опыта, искренне заинтересованный в приобретении объективных представлений о материальном и духовном мире, поскольку воспринимает себя частью окружающего мира и человечества, того, что было, есть и будет, уважает все достижения человечества, но не создает себе кумиров. Ассертивный человек свои представления стремится обосновать, без намерения навязать свою точку зрения, нарушить чужие личные границы или обидеть кого-либо. Ассертивный человек нуждается в общении, в целях проверки собственных представлений, информирует окружающих о наличии ещё одного мнения (избегая бесполезных споров), чем вносит свой вклад в общую копилку духовности человечества.

Причиной написания Заметок стало и чувство благодарности к тем, чьи тексты читал и изучал (что, собственно, и явилось значительной частью среды, в которой сформировалась и моя духовность) и долг перед читающими людьми.

Неуемное любопытство при плохой памяти (что затрудняло процесс накопления знаний) требовали постоянных записей при работе с текстами. Не до конца проработанные темы тревожили, не давали покоя, требовали ясности.

Так уж случилось, что опыт работы, выработал два трудовых правила. Первое. Обязательно браться за разработку тем, к которым обнаруживается интерес или в них возникает необходимость. Это правило выручало многократно, поскольку часто оказывалось, что знания по этим темам, однажды, становились опорой. Второе. Тему, взятую в разработку, необходимо прорабатывать до уровня, обеспечивающего удовлетворенность (психическую комфортность). При появлении дополнительной (не учтенной ранее), существенной информации, разработку темы надо подвергать ревизии. Рано или поздно, разработка темы завершается, поскольку, новой информации, больше не появляется. Иногда формируются уточнения общеизвестных представлений, иногда формируется собственное представление, отличающееся от уже проанализированных представлений.

Не согласия с взглядами авторов прочитанных текстов побуждают к формулировке несогласий, что часто обнаруживает и аннулирует причину несогласия или позволяет четче сформулировать собственное представление. Естественно, совершенно не воспринимаемые смыслы вызывают потребность сформулировать лишь то, что мешает их восприятию. Обычно, это – отсутствие обоснований или их нелепость.

Существует, к сожалению, достаточно много совершенно не обоснованных текстов, выводы которых общественность пытается довольно активно выдать за научные или даже за духовные ценности. Часто обсуждать такие тексты общество избегает, добивается запрета (порой и запрещает). А запрещать обсуждать тексты – запрещено, поскольку корень проблем между людьми именно в отсутствии обсуждений. Вернее в необоснованности текстов и нежелании обсуждать эти необоснованности под любыми предлогами. Если тексты не обсуждать, они становятся барьером, который невозможно преодолеть, а – надо. Нежелание обсуждать тексты является доказательством недоговороспособности «отказанта», что, в свою очередь, доказывает, с одной стороны, ошибочность позиции «отказанта» (и он сознает шаткость своей позиции), с другой стороны, доказывает стремление «отказанта» доминировать. Запрет обсуждения текста является доказательством диктата. Тексты пишутся при определенных обстоятельствах, часто, с определенными целями. Обсуждения текстов помогают вскрыть полезность или ошибочность их смыслов в изменившихся обстоятельствах и/или вскрыть их цели, что является для общества благом.

Многие темы Заметок, обсуждаемые в беседах с близкими, знакомыми, в интернете, у многих моих собеседников вызывали заметный интерес. Некоторые из собеседников порекомендовали издать эти Заметки. Возможно, кому-либо могут пригодиться. Возможно, они правы.

2) Вера и знания. Инженер, в отличие от ученого, редко обладает достаточно развитым абстрактным мышлением, он в большей степени склонен к конкретности. Но инженер и не экспериментатор, он, можно сказать, должен быть специалистом по внедрению теоретических разработок (чужих или собственных). Конечно, инженер должен иметь определенный уровень фундаментальных и специальных знаний, должен уметь работать с текстами. Но основная специфика его деятельности в том, что по ходу внедрения теоретических разработок, в каждом конкретном случае, при конкретных обстоятельствах, непременно возникают непредвиденные сложности, требующие как навыков мышления, так и навыков материализации результатов мышления.

Существуют, однако, две существенные проблемы мышления – основы умственной деятельности человека. Проблема приобретения знаний и проблема их применения.

Замечание. Знание человека о чем-либо опирается на осознанную человеком системно скомпонованную по усмотрению самого человека научную информацию о предмете, воплощенную в некоторое представление, которое человек, при общении, способен выразить в понятной людям форме. Навыком материализации результатов мышления называю умение корректно ставить и решать задачи, что, собственно, и является одной из тем Заметок.

Знание может быть научным (соответствовать действительности окружающей человека (иметь реальный аналог) или рациональную обоснованность) и не научным (аналога которому в действительности нет (Дед Мороз, Баба Яга) как нет и рационального обоснования). Однако человеку присуща надежда на то, что аналог его не научного знания существует в действительности. Высшая степень такой надежды выражается верой в истинность своего не научного знания. Для каждого человека его представления – величайшая, выстраданная ценность, часть его духовности, следовательно, часть его самого. Со своими представлениями человеку расставаться трудно, он оберегает их, они являются основой его индивидуальности.

До определенного возраста дети не сомневаются в существовании Деда Мороза. По мере взросления, повышения информированности, вера ребенка в Деда Мороза вначале подвергается сомнению и рано или поздно представление ребенка трансформируется в знание взрослого человека. Взрослый человек знает, что Деда Мороза в действительности нет. Но, в качестве «идеи» – аллегории бескорыстного добра, в сознании человека он существует и приносит радость.

Представлениям человека, основанным на научном знании, реальные аналоги всегда существуют, такие представления не нуждается в вере. Этим и отличается вера от знания. По сути, вера – шаг перед знанием.

Интеллект человека способствует приобретению и использованию знания, не останавливаясь на полпути, на вере, позволяет человеку всегда отличать знание от веры. Другое дело, когда человек отказывается от знаний, довольствуясь верой. Это – не ассертивный человек, этот текст ему ни к чему.

Сразу, однако, следует разделить знания об окружающем человека мире, составляющие область, так называемых естественных наук, и знания о человеке и обществе, которые составляют множество, скажем, социальных наук. Между естественными и социальными дисциплинами существует много общего (особенно в части технологии мышления), но и различий много. Главное различие в том, что:

– естественные науки опираются на восприятия объектов окружающего мира,

– социальные науки опираются на восприятия результатов общественных отношений.

Восприятия разных людей какого-либо объекта можно обсудить (сравнить с объектом) и прийти к общему мнению. Общественные отношения – становятся объектом в результате субъективных действий, которые предвидеть можно лишь с некоторой вероятностью, в зависимости от определенных обстоятельств, в определенных рамках и определенной длительности (в зависимости от поведения субъектов).

3) Психика – основа духовности человека. Помимо знаний по естествознанию (основы разумности человека), столь же необходимой частью духовности человека, составляющей, собственно, основу способа существования человека, является психика человека. Психику человека ни в коем случае не следует путать с психологией. Психика – функционирование нервной системы человека, психология – наука о ней. Психика – множество свойств высшей нервной системы человека, наследуемых от предков (душа человека). В духовности человека психика – первооснова, а разумность – производная от духовности. Разумность человеку надо приобретать собственным, упорным трудом. Тяжело в учении – легко в бою.

Приобретение знаний является не свойством нервной системы, а лишь способностью нервной системы человека. Способность к разумности тоже наследуется от предков, но требует своего развития (что удается не всем и не в одинаковой степени (на что есть много объективных и субъективных причин)). Но об этом – позже.

Высокоразвитое животное (в том числе и человека), как потомок своих предков, наиболее интенсивно и результативно обучается (приобретает знания и навыки) в период взросления в форме игр и натаскиваний, производимых представителями старшего поколения. Во взрослом состоянии нервная система созревает, от стадии обучения средой животное (и человек) способен перейти к стадии самообучения и учится уже и на собственном опыте (человек способен учиться ещё и сознательно и выборочно).

Сознание человека впитывает интенсивно любые знания человечества, ставшие ему доступными и привлекательными, тоже до определенного возраста. Далее интенсивность восприятия нового не снижается, если нет перерыва в работе с информацией. Однако, не у всех людей обстоятельства складываются так, что сохраняется возможность для работы с информацией (в том числе не всегда находится свободное время). Многим приходится рано начинать заботиться о себе и/или близких (что обычно выпадает на долю добрых людей).

С определенного возраста человек лишь совершенствует навыки, приобретенные в период обучения в тех дисциплинах или видах трудовой деятельности, которые волей случая или собственного выбора, стали способом обеспечения физического существования. В отличие от животного, человек способен обучаться сознательно не только тому, что привлекает, но тому, что надо.

Знания, как уже отмечено, можно разделить на два вида: знания о том, что доступно восприятию внешними органами чувств человека (слух, зрение, обоняние, вкус и осязание) и знания о том, что доступно восприятию с привлечением свойств нервной системы человека (ассоциативные зоны коры больших полушарий мозга). Полушария мозга участвуют в процессах запоминания, обучения и мышления.

Научные и духовные знания необходимо постоянно коррелировать (ориентируясь, конечно, на научные знания, как наиболее достоверные (общественно проверенные)).

Если в возрасте, когда человек открыт обучению, он не приобретает навыков самостоятельной обучаемости, всякое теоретическое знание становится чем-то лишним, человек предпочитает практическое обучение (обезьянничанье). Мозг человека обладает удивительными возможностями (но их необходимо развивать). Работа мозга потребляет значительное количество жизненной энергии и, по своей природе (стремясь к выживанию), мозг старается энергию экономить и включаться не по пустякам, а лишь в критических ситуациях (когда духовность буксует). Попросту говоря, наш мозг – лентяй, и многие люди, останавливают свое обучение слишком рано. Постепенно они всем своим существом восстают против любого теоретического обучения, как против попытки посягательства на личную свободу, хотя, довольно часто, способны совершенствовать свои практические навыки в некоторой сфере деятельности, и часто доводят свои навыки до изумительного совершенства, до состояния искусства. Высокая культура, для таких людей, однако, остается инородной, кроме скуки, часто отрицания, не вызывает ничего. И вникать во что-либо, требующее теоретических знаний, они не станут (разве, что кто-либо их увлечет). Так формируется человек фольклорной культуры, человек массы. И дело не в степени полученного образования, а в отношении к знаниям.

Чем и пользуются меркантильные люди, подсовывая людям массы те или иные представления, которые человеком массы «проглатываются» за неимением доступа к другим представлениям, требующим теоретических знаний.

4) Из личного опыта. В тексте Заметок позволил себе некоторые утверждения обосновывать примерами из собственного опыта (для публикации чужого опыта требуется разрешение), дабы не сложилось впечатление об отвлечении смысла текста Заметок от практики жизни.

В частности, начиная с 7-го класса (14 лет), каждую осень городских школьников моего поколения (детей, рожденных в период второй мировой войны) вывозили на сельхоз работы. Папа, будучи геологом, забирал нас с братом (с 14 лет) на все лето работать разнорабочими в горных условиях (чтобы были под его присмотром). В старших классах школы быстро понял; насколько для меня скучен и однообразен физический труд, как способ обеспечения себя (и будущей своей семьи) жизненно необходимыми благами. Мама, преподаватель математики, посоветовала: «Научись решать задачи. Задачи будут всегда и умеющие их решать, без работы (и заработка) не останутся».

Мама не говорила, что кроме умения решать задачи надо уметь использовать результат решения и не тратить время на решения задач, результаты которых лично тебе, кроме заработка, ничего не дают. Но это усвоилось довольно быстро.

Обратил внимание, что рядом со мною довольно много успешных ребят. Было не понятно, почему не успешный я (вроде, стараюсь). Постепенно, благодаря наблюдению за товарищами (и за собой), обнаружил, что товарищи много времени уделяют работе над домашними заданиями, на уроках не отвлекаются, внимательны.

Природная активность вытолкнула меня за рамки усидчивости до такой степени, что, кроме потребности что-либо мастерить и увлечения чтением художественной литературы, не один конкретный интерес за мной долго не закреплялся. А вот, когда стало пробуждаться осознание необходимости выбора своей специализации, опять же неуемная активность, хотя и позволила остановиться на естествознании, выработать технологию освоения знаний, как у нормальных людей, не позволила.

Активность выталкивала на занятия спортом (перескакивал из одного вида в другой), на занятия в кружках дворца пионеров (перескакивал из одного кружка в другой). Обожал художественную самодеятельность (с Сашей Гольдбергом были ведущими на всех школьных концертах), пел, играл на гитаре (тогда многие играли на семиструнке и пели). Не пропускал ни одного школьного вечера, вальс, танго и фокстрот воспринимал как волшебство.

Думаю, именно благодаря бурной, пусть не упорядоченной деятельности и прочитанным книгам, круг моей информированности становился довольно широким, что служило большим подспорьем в развитии разумности и в наслаждении радостями жизни. Удалось приобщиться к симфонической музыке (в нашем городе был великолепный театр оперы и балета, созданный московскими специалистами и функционирующий благодаря им). Весь репертуар театра просмотрел и прослушал многажды: Верди, Россини, Кара-Караев, Чайковский, Мусорский, Глинка, Римский-Корсаков. Функционировал великолепный кукольный театр, постоянно приезжал цирк «Шапито», помню Карандаша, Олега Попова, Никулина.

В старших классах, как «взялся за ум», стало нравиться решать задачи по математике и физике (потому, что хорошо получалось). Но не читал учебники (а зря), теорию осваивал, слушая учителя, через решения задач запоминал правила. В университете задач решали мало (только на первом курсе), а так – сплошная теория. А с книгой (текстом) работать не научился. Первые два года учился как большинство студентов: в период сессии зубрешка, потом – свобода, длинной в семестр. Играл в студенческом оркестре, попал в сборную университета по плаванию, посещал заочный двухгодичный институт культуры, в ДОСААФе учился летать на планере. Занимался у прежнего учителя рисования (во дворце пионеров (вместе с пионерами)). Много, очень много читал. И, конечно, праздники, приключения, радости молодости. Очевидно, что разрывался между духовностью (радостями духовной жизни) и потребностью в инженерном творчестве (радостью познания и внедрения). Инженерное творчество стало смыслом и способом жизни, а духовность – праздником жизни (работе – время, потехе – час).

Повезло. После второго курса, призвали в армию (на планере полетать не успел). Захватил зачетку, три тома Фихтенгольца «Основы математического анализа». Уже в «учебке» и потом, в линейной части, офицеры, заочно учащиеся в военной академии, стали приносить мне свои задания по высшей математике, решал и потихоньку стал работать над текстами своих учебников. Поскольку сессионного ограничения по времени не было, все прочитывал по нескольку раз, ломал голову над текстом и примерами и … научился работать с научным текстом. После армии с третьего курса учеба пошла в гору. Умение работать с текстом сделала конспектирование лекций простейшей проблемой, поскольку записывать стоило лишь главное, которое быстро улавливалось и формулировалось. Тогда и началось настоящее освоение знаний. Пожалуй, убедившись на собственном опыте, как трудно самостоятельно учиться мыслить, записи о мышлении включил в текст Заметок. Понятно, у каждого человека своя технология мышления, пишу только о своём способе мышления, как частный случай (как пример).

5) Термины – основа разумного мышления. Важной, очень важной, особенностью текста Заметок является терминология. Привычные научные и бытовые термины мною «реформированы», без ущерба их общепринятому основному смыслу. Это позволило уменьшить объем текста и упростить его восприятие. Необходимо подчеркнуть, что эта «реформация» терминов вне текста Заметок не должна использоваться. Термины «реформированы» лишь некоторые, лишь те, смысл которых, для целей Заметок, четко не определен. Это, в основном, не естественнонаучные термины. А опорой текста Заметок являются естественнонаучные дисциплины.

Ещё раз, специально, подчеркну: смыслы, важных, общепринятых терминов, тщательно прописываю, для выделения тех значений, которые необходимы для смыслов текста Заметок. Обращаю внимание, что эти смыслы требуются лишь для текста Заметок. Если использовать общепринятые термины, текст Заметок сильно и не рационально раздувается. Пробовал.

Освоение одних знаний пробуждает интерес к другим. Меня, например, очень заинтересовал факт дуализма (двойных стандартов), практически, во всех отношениях между людьми, странами, континентами, между индивидами и сообществами разного типа и ранга. Один стандарт – слова, другой – дела. Дуализм существует везде (кроме естественнонаучных дисциплин): в философии, экономике, политике, идеологии, во всех человеческих отношениях, и часто позволяет создавать намеренный и не намеренный хаос. Пожалуй, эта проблема дуализма стала первой из множества других, которые тоже десятилетиями крутилась в голове, требуя ответа.

Постепенно, по мере того, как все больше набиралось информации о том, как устроена нервная система человека, как человек воспринимает мир, чувствует его, как познает, все становилось на свои места. Стала проясняться и природа дуализма, раскрывающаяся при переходе от чувственного мышления к разумному мышлению, переходе, который многие не хотят совершать. И не только потому, что преодоление требует больших усилий и много времени, а и потому, что это не всегда – оптимально (овчинка выделки не стоит). Взаимоотношения в человеческих обществах настолько многообразны, что, пока, людьми знаний накоплено не достаточно, чтобы решать любые возникающие в обществе проблемы с помощью одних научных знаний.

Однако, люди, ориентирующиеся на научные знания, приобретают приличные преимущества во многих отношениях, но где-то и проигрывают, что, впрочем, обычно, окупается.

Насколько помню, с детства влекло к разумному подходу во всем, в том числе и в отношениях между людьми. Можно сказать, был убежден в том, что так и должно быть, что разумность – естественная основа всех человеческих и действий, и отношений (со временем убежденность лишь укрепилась). Под разумностью понимал, что прежде, чем что-либо делать, необходимо, изучить это «что-либо» (чтобы не получилось что-то несуразное). Постепенно пришло понимание, что одной разумностью обойтись невозможно, поскольку большинство её игнорируют (разумность не позволяет хитрить). Разумностью, однако, манкировать нельзя, поскольку у всех людей есть разум. Разум взрослого человека, кроме всего прочего, требует понимания мотивации действий другого человека (для разумного человека все хитрости хитреца у хитреца на лбу написаны).

Отказ от разумности приводит к силовому противостоянию, требующему, однако, обоснования мотива противостояния. В разные исторические эпохи мотивации силовых противостояний были различные, но суть одна (отсутствие разумности или отказ от неё).

У дошколят и учеников начальных классов конфликты между собой и взрослыми – данность, не требующая разрешения. Авторитет учителя, в мое время, был настолько велик, что учитель разрешал любые конфликты. Учитель того времени имел и авторитет, и достаточно прав, чтобы воздействовать не только на ученика, но и на его родителя. Вообще, в те времена государство было очень строгим (не знаю, лучше или хуже это, но было так).

В средних и старших классах школы, когда индивидуальность подростков начинает проявляться, конфликты начинают приобретать и общественный характер. Конфликты между сверстниками – естественное и нормальное дело (и дружили и дрались), конфликты с родителями – тоже норма. Эти конфликты решались естественными способами, корни которых в природных качествах психики животного (где конфликты решаются силой и быстро забываются). А вот конфликты учеников с учителями, это уже общественный конфликт (и не важно, это конфликт одного ученика с одним учителем или всего класса с одним учителем или со всеми учителями). Нас, учеников, общество, в лице учителей, натаскивало на определенные правила поведения. Конфликты, по поводу исполнения правил, возникали как по вине учеников, так и по вине учителей. Конфликты по вине учителей и становились прецедентом, благодаря которому юность сталкивалась с дуализмом «на словах одно, на деле – другое».

Важно то, что общественные конфликты в школе не всегда разрешались благополучно (или ученик покидал школу, или учитель, или каждый оставался при своем мнении, но «в контрах»), что давало ученикам опыт, что конфликт не всегда разрешим, что не всегда его обязательно решать, что важна и индивидуальность и многое другое. Конфликт в школе – противоречие между «личным» и «не личным». И есть три, принципиальных способа решения такого конфликта:

– подчиниться чужому правилу (собственная индивидуальность обнулится),

– подчинить своему правилу (обнулить чужую индивидуальность),

– найти компромисс.

Очевидно, каждый человек выбирает или, в силу своих психических качеств (склонностей), берет на вооружение один из этих принципов (или все (по обстоятельствам), что сложнее, но продуктивнее).