Детектив Фокс. Дело о пропавшем племяннике. Дело о забытой перчатке

– О, это совсем меняет дело!

Глаза мои расширились еще больше, и мистер Куберт принялся меня увещевать энергичнее.

– И вовсе не от этого, поверьте.

Я выпила оставшуюся воду из стакана, и, только потом вспомнив, что она с лекарством, закашлялась.

Генри хотел постучать мне по спине, но я отпрянула и, выставив руку ладонью вперед, попыталась отдышаться.

– Хватит, мистер Куберт! Вы уже спасли меня сегодня однажды, больше не нужно!

– Позвольте, хотя бы предложить вам стул, Кларисса?

Я кивнула, а он поднес тот самый стул, на котором я стояла до его прихода. Сообразив, что нужно хотя бы отряхнуть его, он принялся стучать по нему пухлой рукой, чем поднял пыль. Я закатила глаза. За что мне это? Остановив его, я помахала ладонью, разгоняя пыль, и уселась, пытаясь мысленно поймать точку покоя в этой кутерьме.

– Вы хотели представиться, – напомнил мне Генри, усевшись напротив. – У меня не слишком много времени, правда. Нужно еще разнести костюмы по гримеркам, а то актеры такие нервные перед спектаклем. Так кто вы?

– Я помощница мистера Фокса, частного детектива. Мне нужно расспросить вас о вашем друге, мистере Фьюри. Вы же знаете, что он пропал?

Лицо у Генри вытянулось, а в глазах мелькнул страх, я это точно увидела, прежде чем он отвел глаза. Перебегая взглядом с одной вещи на другую, мистер Куберт пытался сказать мне, что ничего не знает о Касторе, но я ему уже не верила.

– Как вы подружились? – перевела я немного тему.

– Это все с раннего детства. Мы все – Кастор, Итен, Барри и я жили по-соседству. Кастор и Барри в конце улицы, а мы с Итеном в начале. Потом Кастор уехал к своему дяде. Мы все выросли и разъехались. Но два года назад вдруг встретились. Знаете, я очень рад этому. И Кастор, и, в некотором роде, Итен близки к искусству.

– Не думала, что банковский клерк – это работа в искусстве.

Генри вновь рассмеялся легко и весело.

– Это да, это да. Но, Кларисса, если покопаться, то в каждом из нас много творческих талантов.

– Скажите, мистер Генри, – я поднялась и, подойдя к пианино, взяла папку, – вам знакома эта девушка?

Мистер Куберт встал и подошел ближе, чтобы рассмотреть портреты. На лице его застыло странное выражение.

– Вы не навредите этим своему другу, напротив, поможете мне его найти. К тому же я все равно это узнаю рано или поздно. Если не вы, то мне помогут ваши друзья.

Генри посмотрел на меня настороженно, а потом улыбнулся.

– Вы правы, к чему скрывать? Это Элена Крус.

– Дочь мистера Круса, стеклозаводчика? – удивилась я.

– Единственная дочь, – уточнил Генри.

– Генри, дай мне срочно другое платье Сюзанны! – распахнула дверь сердитая писклявая молодая актриса практически в неглиже.

Ярко-синяя шнуровка корсета заканчивалась у красивой груди, а вместо юбки на девице были лишь чулки и кружевные панталоны с подтяжками. Она на секунду задержала на мне взгляд и, встав в ультимативную позу, требовательно заявила:

– Мне плевать кого ты охмуряешь, Генри. Платье нужно сейчас.

Мой собеседник посмотрел на меня. В его глазах мелькнуло сожаление и что-то еще, я не разобрала. Он подошел к девице и принялся ее уговаривать.

– Молли, ты же вчера взяла платье, зачем тебе второе?

– Оно плохо подходит к моим глазам, – капризно заявила она. – Я знаю, что у тебя еще два платья Сюзанны. Мне подойдет то, в синюю клетку. Можно, конечно, и коричневое. Ты же знаешь, что Эмиль взял меня в первый состав, а если я не сыграю красиво, то меня не пустят в другие постановки и возьмут эту Камиллу. Ну Генри, ну что тебе стоит?

– Я не могу, они не готовы. И на одном, и на другом пятна. Хочешь выйти на сцену в пятнах, Мол?

– Ну Генри, ты же добренький, – наклонившись к реквизитору ближе, продолжала уговаривать его старлетка уже тише, почти шепотом. – Сегодня на спектакль придет лорд Ольден. Я очень, очень хочу ему приглянуться.

– Мол, – Генри бросил быстрый взгляд на совершенно незаинтересованную их разговором меня, и продолжил, – бросила бы ты эту идею по поводу лорда Ольдена. Вон, в газетах пишут, что мошенник он, – и продолжил уже громче, – и потом, я уже отдал их в чистку. Их нет здесь. Хотя, погоди.

Он метнулся вглубь костюмерной и вернулся с каким-то платьем в оборочках и с синим бантом.

– На, держи. Это не Сюзанны, но тебе подойдет. Может, и правда лорда этого охмуришь.

– О, Генри, – запищала девица, – я тебя обожаю.

Даже не дождавшись ответа, она вылетела за дверь, а Генри, повернувшись, пожал плечами, извиняясь за этот эпатаж.

– Простите, мне действительно уже пора.

– Да-да.

Я собрала рисунки обратно в папку, с любезной помощью мистера Куберта надела пальто, прикрепила шляпку.

– Так вы давно видели Кастора? – вскользь поинтересовалась я.

– Дней пять назад. И он был в своем обычном настроении, – желая поскорее от меня отделаться, ответил он.

– Генри, послушайте, если вы что-то знаете, о чем нужно знать мне, скажите.

Он внимательно посмотрел мне в глаза, я видела сомнение, но его сменила маска и широкая улыбка расплылась на лице реквизитора.

– Вы знаете, Кларисса, а вы и впрямь были бы прекрасной актрисой.

Я разочарованно посмотрела на него.

– Вы тоже.

Глава 6. Два лица мистера Эймриха

Разочарование мистером реквизитором подпиталось разочарованием собой. Я совершенно не соотнесла время работы банка и театра и теперь ехала домой, понимая, что времени до часа икс осталось в два раза меньше, а загадка пропавшего мистера Фьюри еще не была решена. Конечно, у меня были предположения и очень даже неплохие, но проблема в том, что их было несколько. Поэтому сейчас и сердилась на себя. Нужно было сначала ехать в банк, а уж после в театр, ведь банк сейчас уже закрывается, а вот театр все еще работает.

Я остановилась, озаренная. Банк закрывается через… Я посмотрела на висевшие на цепочке часы. Через десять минут. Идти до него как раз столько же. Может все же удача на моей стороне, и я успею вовремя?

Я повернула в сторону высившегося над крышами шпиля здания городского банка и прибавила шага. Успеть нужно было во что бы то ни стало. Тогда на завтра останется лишь забулдыга и склады. А так как это все в одном месте, то до вечера будет еще куча времени. Немного помучавшись с папкой, я переложила-таки полуразвалившийся кусочек сахара в правый карман. Это был уже третий. Оставалось еще четыре.

Каблучки мои цокали по мощеному тротуару, а я сама, поначалу зябко кутаясь в пальто, теперь уже расстегивала верхние пуговицы, разопрев от быстрой ходьбы. Вон уже и вывеска виднелась, жаль у меня не было описания мистера Эймриха, только общее, что он худощавый брюнет. Но, может, и этого будет достаточно?

Темп моей ходьбы заставлял прохожих коситься, но я не сводила взгляда со входа в банк, надеясь, что те трое, что уже вышли, были лишь посетителями. Но вот уже под ногами замелькали ступеньки, и в тот момент, когда я протянула руку, чтобы взяться за массивную дверную ручку, дверь резко распахнулась и со всего размаху врезалась прямиком в меня. Замычав от боли, я попятилась, конечно же, споткнулась, закричала и полетела спиной, в этот страшный и бесконечно долгий миг осознавая, что это мой последний полет в жизни, потому как позади были лишь десять ступенек с острыми оскалившимися краями.

Совсем попрощаться со своей короткой и нерадостной жизнью я не успела, мое запястье перехватила сильная мужская рука, но сознание, всего секунду назад приготовившееся к сильному удару о ступени, а две секунды назад встряхнутое врезавшейся дверью, отказалось воспринимать спасение и заволоклось темнотой.

Очнулась я, видимо, почти сразу же и, наверное, там же, на ступеньках. Однако следует признать, лежать на них оказалось не так страшно, как казалось совсем недавно. Было даже мягко. И почему-то тепло. Наверное, кровь у меня теплая. А мягко, потому что я просто не чувствую боли. Мертвые же не чувствуют боли. Хм, но и тепла тоже.

Тут мне бесцеремонно похлопали по щеке, и я распахнула глаза.

– Мисс, все хорошо? – мужской и очень знакомый голос.

Я всмотрелась в лицо и совершенно точно узнала свой давешний кошмар. Он навис надо мной, и я попросту завизжала. Мужчина сморщился, как от лимона и отпрянул. Я тоже завозилась, пытаясь отодвинуться как можно дальше от него. Но оказалось, что голова моя покоится на сгибе его руки, а сама я лежу у него на коленях. Как только это стало понятно, я подскочила и хоть голову и повело, а мне пришлось ее придерживать, но намерений это моих не умалило. Оказаться как можно дальше от него, от его назойливого запаха, от его рук. Не было ничего в этот миг важнее этого. Пока паника снова не захватила мой разум.

– Боги, да подождите, же. Не кричите, никто вас не тронет, – уверял меня он.

– Да-да, как же. Никто, кроме вас! – возмущалась я, пытаясь нащупать поручень.

Мою руку направили и, стоило моим пальцам сомкнуться на деревянном стержне, тут же отпустили.

– Лучше? – спокойно уточнил он.

Я открыла глаза и, постояв так несколько секунд, кивнула.

– Определенно, да.

– Прошу прощения, я сбил вас дверью, – проговорил мужчина, совершенно без малейшего сожаления в голосе.

Тут я вспомнила, куда торопилась и замычала от бессилия.

– Сколько я лежала тут… ну тут у вас? – я пыталась избежать объяснений и тошноты, возникшей при воспоминании о его парфюме, а он не делал никаких усилий, чтобы помочь. – Все уже, наверное, ушли. Будь проклят этот день. И вы тоже.

– Я? – удивился он. – Потрясающе. Постойте, куда вы?

– Мне нужно срочно попасть в банк. Я и так потеряла кучу времени из-за вас сегодня! Даже не вздумайте мне мешать!

Я обогнула его, но поскользнулась на каблуке и схватилась за его руку.

– Благодарю, – сквозь зубы прошипела я и рванула в банк.

Распахнув треклятую дверь, я попала ею по следовавшему за мной спасителю и порадовалась вместо того, чтобы сожалеть.

– Да куда вы так спешите?

– Я наверняка опоздала и все из-за вас, – ворчала я и, глядя, как вытягиваются лица у служащих, понимала, что вид мой далек от совершенства.

Подлетев к первому из клерков, я впилась взглядом в его непримечательное лицо.

– Мистер Эймрих еще на месте?

– На месте, – прозвучало позади меня, и я обернулась, взбешенная его очередным вмешательством.

– Что вы все время лезете? Я не с вами разговариваю! И откуда, позвольте узнать, вам это известно? Хотя нет, неважно.

– Оттуда, – проговорил он сквозь зубы, видимо, теряя терпение, – что я расстался с ним буквально пять минут назад, и пока вы собирались разбить голову о ступеньки, а потом мирно почивали в моих объятиях, он не выходил.

Я собиралась сказать ему пару ласковых слов, но лишь разевала от неожиданности и наглости рот.

– Если вы не прекратите так дышать, то лопнете, – проговорил мужчина. – И надеюсь, я в последний раз возвращаю вам это.

Он снова протянул мне папку с рисунками Кастора. Я закрыла рот, не намереваясь терять время на препирательства, раз уж цель моей затянувшейся пробежки была на месте, взяла папку и развернулась, чтобы идти, но поняла, что не спросила куда. И все из-за этого идиота.

– Так, где я могу найти мистера Эймриха? – Молчаливый клерк даже не делал попыток мне помочь, наблюдая за этим спектаклем. О, да, актриса из меня….

– Не волнуйтесь, я сам ее провожу, – вновь влез незнакомец. – А то еще упадет по дороге и уронит случайно курс акций банка.

– Благодарю, лорд Ольден. Как вам будет угодно, – быстро и противно-угодливо проговорил клерк и повернулся ко мне. – Следуйте за лордом Ольденом, мисс, он проводит вас.

Я проглотила возмущение и посмотрела на лорда с иронией.

– Так вы лорд Ольден? Знаменитый мошенник? О, нет, благодарю вас, такой сопровождающий мне точно не нужен.

К моему удовольствию тот побагровел.

– Во-первых, не все, о чем пишут в уличных газетенках…

– Ваших любимых, – не упустила я случая ввернуть шпильку.

– В моих любимых, – передразнил он меня, – газетенках не все правда. А во-вторых, одного моего слова хватит, чтобы вас вышвырнули отсюда и больше никогда не впускали.

Я оценила масштаб угрозы и мило улыбнулась.

– Лорд Ольден, благодарю вас за своевременно оказанную помощь, – елейным голосом проговорила я и, видя, как он оттаял, продолжила: – которую вам пришлось оказать той, которую вы так славно чуть не угробили. А теперь не соблаговолите ли сопроводить меня к мистеру Эймриху, пока он не ушел?

Лорд поскрипел зубами и, обогнув меня, безмолвно зашагал вперед. Я направилась за ним, оценив в очередной раз ширину плеч и рост лорда и в очередной же раз поежившись, благодаря судьбу, что из-за потери сознания не помню, как лежала в его объятиях.

Кабинет мистера Эймриха оказался третьим по счету, а сам он уже намеревался его покинуть. Но, увидев лорда Ольдена, чуть побледнел и предложил нам сесть, указав на стулья для посетителей.

– Если вы насчет прежнего недоразумения, то, уверяю вас, я все исправлю. Это просто чья-то глупая шутка, ей Богу, – принялся оправдываться мистер Эймрих, высокий, но сутулый, худощавый брюнет.

– Я здесь не за этим, – остановил поток его извинений, все еще сердитый лорд Ольден, – вас тут искала эта мисс…

Его светлейшество обратило на меня высокородный взор и я, проигнорировав его намек на представление, смело протянула руку мистеру Эймриху.

– Здравствуйте, мистер Эймрих. У меня к вам конфиденциальное дело.

Я говоряще посмотрела на лорда. Тот, ответив мне ледяным карим взглядом, недовольно поднялся.

– Надеюсь, наше недоразумение будет улажено до завтра, – сухо проговорил он клерку. – Вынужден вас покинуть, тороплюсь на спектакль. Всего хорошего мистер Эймрих, мисс…

– Всего хорошего, лорд Ольден. И приятного просмотра, говорят, сегодня будет потрясающий спектакль. Особенно хороша актриса в роли служанки Сюзанны. Искренне вам завидую.

Лорд, непонимающе хмурясь, выслушал мои слова, потом, видимо, решив не задумываться над чепухой, чуть кивнул и вышел, оставляя нас с мистером Эймрихом наедине.

– Итак, мистер Эймрих, – сказала я, когда дверь за назойливым сопровождающим закрылась, – давайте начнем все сначала. Меня зовут Кларисса Фэлкон, я помощница мистера Фокса, частного детектива. У меня к вам несколько вопросов, касаемо пропажи мистера Кастора Фьюри.

Взгляд клерка вновь стал испуганным. Он быстро отвел глаза, собирая бумаги со стола.

– Послушайте, я говорила уже и с его матерью, и с мистером Кубертом, так что вы вряд ли меня чем-то удивите. Мне просто нужно знать, когда вы последний раз его видели? Может, он делился с вами какими-то планами?

– Планами? – хохотнул вдруг Итен Эймрих, меняясь в лице. Презрение и насмешка сквозили теперь в каждом его слове. – Свалить из этого городка – вот был его единственный план. Ну или хотя бы от своего вечно ноющего дяди. Кастор, съезди на склад, Кастор, приготовь бумаги, Кастор, почему ты так долго? – молодой человек изображал мистера Звиллинга и надо сказать, очень похоже.

– Но разве его дядя не старался для его будущего? Кстати, что конкретно вы имели в виду под словом «свалить»? Он мог просто уехать?

– На какие деньги? – иронично поинтересовался молодой человек и я поняла, что даже врунишка Генри Куберт мне нравится больше этого двуличного, трусливого и злословного клерка. – Вот если бы он сбежал завтра…

– А что завтра? – вцепилась я клещом, но похоже, что «дорогой друг» и сам был непрочь поведать мне все тайны.

– Завтра у Шарфа день рождения. И ему исполняется двадцать один год.

– У какого шарфа? – не поняла я.

– Да у Кастора, кличка такая, Шарф. Он вечно в своем шарфе везде носится. Можете его как раз по нему и искать. Другого такого идиота в красном шарфе нет в городе.

Я посмотрела на мерзкого мелочного юношу. Таким как он вообще не стоит общаться с людьми. Они убивают всякую надежду на добрые дружеские отношения.

– В вашей компашке у всех были прозвища? – любопытства ради спросила я.

– Ну у всех. А что? Вам интересно? – он посмотрел на меня масляным взглядом и мне отчаянно захотелось врезать ему, но пока было нельзя, поэтому пришлось улыбаться. – Генри, ну вы его уже видели, тот Шляпа.

– Странный выбор, у вас все прозвища гардеробные? Я вроде не заметила на нем вычурной шляпы.

– И не заметите, он их только коллекционирует. Вашу не предлагал выкупить в коллекцию? – мистер Эймрих кивнул на мой злосчастный головной убор, и я покачала головой. – Ну, значит, не подходите просто.

– А вы, какое у вас прозвище?

– Крючок, – презрительно бросил молодой человек и я чуть не расхохоталась. Кличка била не в бровь, а в глаз. Мистер Эймрих был не просто крючкотвором, но имел физическое сходство в силу собственной сутулости.

– Ну хорошо, до этого, если честно, мне нет дела. Так вы говорите, что мистер Фьюри собирался уехать завтра?

Лицо клерка вытянулось.

– Я? Я такого не говорил. Это вы сами додумали. Я сказал, что он мечтал сбежать. Но мог бы это сделать только завтра.

– Хорошо, а как вы думаете, куда он мог отправиться?

– Сами поразмыслите. Завтра он станет совершеннолетним, а значит, вступит в права наследования.

Я поразмыслила. Это был, конечно, вариант. Проверить стоило. Но сейчас уже начинало темнеть и ехать сломя голову за город – совершенно дурная идея. Возможно, получилось бы прогуляться туда завтра с утра. Я раскрыла папку с рисунками.

– Не подскажете, кто это?

Итен бросил взгляд на портрет и лицо его пошло пятнами. Девушку он узнал, однозначно.

– Это мисс Элена Крус. – Он не отрывал взгляда от портрета. – Дочь хозяина стекольного завода, мистера Круса. Вы, наверное, слышали о нем. И невеста, точнее, бывшая невеста лорда Ольдена.

– Лорда Ольдена?! – воскликнула я. – Того самого, который пять минут назад вышел из этого кабинета?

– Совершенно верно, – мрачно подтвердил клерк.

– Но почему бывшая? И как Кастор связан с этой девушкой?

– Я понятия не имею, почему он ее рисовал! – вдруг взбеленился молодой человек. Он захлопнул папку и еще раз поправив идеально лежащие на столе бумаги, воззрился на меня. – Я ответил на все ваши вопросы, мисс…

– Фэлкон, – напомнила я.

– Мисс Фэлкон, – повторил он. – У меня еще масса неотложных дел, поэтому…

Итен многозначительно посмотрел на меня, и я поднялась со стула.

– Благодарю за потраченное время. Надеюсь, вы разрешите все недоразумения с лордом Ольденом.

– Так и будет, поверьте, – склонил он голову, прощаясь.

– Ах, да, я забыла. Скажите, а какая кличка у вашего третьего друга, Барри Уайта?

– Барри? – непонимающе переспросил клерк и пожал плечами. – Бутылка.

Глава 7. Одни странности за другими

– Где тебя носило вчера весь день? – устраивал мне с утра пораньше разнос шеф. Он сидел в смокинге за рабочим столом напротив меня в любимом кожаном кресле и его толстые пальцы сжимали сигару так, словно он хотел ее разрезать, а не выкурить, что емко указывало на степень его нервозности. А еще вид у него был несколько помятый, что вкупе со смокингом говорило о проведенной вне дома ночи.

– Меня хотя бы только днем не было. И носило меня по делу, между прочим.

Недовольство в моем голосе почти отсутствовало, да и день я провела действительно не безрезультатно, а потому и шеф, чувствуя по тону мое настроение, легко сменил гнев на шутливый тон.

– Тебе, Кис-кис, тоже надо время от времени культурно отдыхать.

Я фыркнула. О том, что однажды привела шефа попробовать всем известный кофе Ашули, я пожалела уже в тот же день и жалею до сих пор. Кошачье прозвище просто прилипло ко мне. Хорошо хоть при заказчиках он не называл меня так. А вот о культуре…

– У нас разное понятие о культурном отдыхе, – поддела я его. И пока шеф не рассердился, пояснила: – Для незамужних девушек любого возраста он не может быть таким же, как для мужчин в полном расцвете лет.

Шеф захохотал и его объемный живот, стянутый жилетом до вжатых пуговиц, затрясся. Сбросив пепел в пепельницу, он затянулся сигарой и на секунду прикрыл глаза от удовольствия, а когда открыл их вновь, то сощурился и расплылся в мечтательной улыбке.

– Ах, какая это была ночь… – он осекся, уловив мой взгляд. – Не будь ханжой, Кис-кис, и не пыхти, а то попадешь в разряд синих чулок. А ты вовсе не такая, я до сих пор в этом уверен. Но какая вчера была постановка, – он мечтательно замычал. – Был полный аншлаг, публика… самая взыскательная. Дамы в бриллиантах, – шеф изобразил пальцами бусы, – мужчины в смокингах, дорогие сигары в антракте и шампанское с клубникой в фойе. Некоторые уже после антракта удалились продолжать вечер в более приватной обстановке, но я остался. Для приватности все же требуется дама. – Он снова пропустил мое тактичное кхеканье. – Прима, как ты понимаешь, уже была ангажирована его превосходительством господином губернатором. Да и старовата она, если честно. Но вот мисс Молли Эпплвайз, восхитительно игравшая Сюзанну, так стреляла в меня глазками, что я не устоял.

– Шеф! – возмущенно проговорила я, невольно представляя Молли, подмигивающую моему наивному работодателю.

– И, если бы не этот мошенник, лорд Ольден, – не слыша моего возмущения, продолжал мистер Фокс, – клянусь, Кис-кис, если бы не он, с его вечно кислой миной на лице и, что уж скрывать, атлетическим телом, я бы победил в этой переглядке. Но он всего лишь приподнял бровь и выиграл сладкий приз, разрази его гром. Молли чуть не прыгала от радости, когда он преподнес ей какой-то жалкий букет фиалок. А все, потому что лорд. Я уверен. И тело, да, конечно, тело… Видела бы ты, как на нем сидит смокинг.

– Шеф! Можете оторваться от вашей Молли и тела наглого лорда, чтобы выслушать меня?

Тот вынырнул из воспоминаний и лукаво посмотрел мне в глаза.

– Откуда ты знаешь, что он наглый? – Шеф хитро улыбнулся и погрозил мне пальцем. – Видела его в газетах? Или знакома лично? Кис-кис, как ты могла скрывать от меня…

Я задышала как разъяренный бык и мистер Фокс быстро сменил тему.

– Ты узнала что-то важное о Стирсах?

На секунду задумавшись, я качнула головой и пожала плечами.

– Мирить их – дохлый номер. Но если решите заниматься сводничеством, то придется заставить мистера Стирса уволиться с, насколько я поняла, высокооплачиваемой работы и вспомнить о существовании супруги. – Я вздохнула. – Хотя, очень небольшой шанс есть. Крайне малый. Я бы не поставила на него и одной монеты. Но попробуйте посоветовать ему чаще дарить ей орхидеи, а ей – печь яблочный пирог по воскресеньям. Может, хоть это поможет спасти их от, на мой взгляд, неминуемого развода.

– Я не знаю откуда ты вырываешь эти сведения, Кис-кис, но верю тебе, – вновь затягиваясь сигарой, проговорил шеф и, вытащив ее изо рта, потряс пару раз, указав на меня и выпуская ароматный дым в сторону через уголок рта. – К тому же, ты лишь подтвердила свою прозорливость, они отменили визит. И теперь я не сожалею об этом.

– Прозорливость – это когда гадалка гадает, а у меня факты, – не согласилась я с ним, кивнув своему утверждению. – Теперь о деле пропавшего племянника.

Шеф скривился и посмотрел на меня искоса.

– Мы не можем отказаться от него? – поинтересовался он.

Я покачала головой.

– Я не собираюсь губить вашу бесценную репутацию. Но раз уж я занимаюсь им в одиночестве, то рассчитываю на большую часть от вознаграждения.

В глазах шефа блеснул огонек соревнования.

– То есть, ты хочешь сказать, половину от него, – уточнил он.

– Половину, это если я не успею выяснить все в срок, и две трети – если успею. Мистер Звиллинг грозился вообще не заплатить, если мы не предоставим ему сведения до шести часов вечера нынешнего дня.

Мистер Фокс пожевал губами. На кону была его репутация не только как человека, способного разгадывать любые загадки, но и как человека, умеющего это делать в срок. Я молча разглядывала свои ногти, которые следовало бы уже постричь.

– Ты жалкая манипуляторша, – проговорил он, беспощадно расправляясь с остатками сигары в пепельнице и поднимаясь, – и я когда-нибудь подниму твою квартплату.

– Тогда вам придется прибавить мне и жалованье, шеф. Это пагубная практика, мы ее уже проходили, – я мило улыбнулась, тоже поднимаясь.

– Клянусь, если ты не перестанешь, я найду себе другую помощницу, – сказал он и постарался изобразить сердитый взгляд.

Я, поняв, что разговор окончен, подошла к мистеру Фоксу, поправила ему повисшую бабочку и стряхнула несуществующие крошки с плеча.

– Никто не будет беспокоиться о вас, шеф, как я, – проговорила я театрально пафосно и тихо, ловя аромат хорошего бренди, сигар и женских духов. Да, шеф определенно неплохо провел ночь. Меня передернуло, и я быстро ретировалась к двери.

– Ты надолго? – спросил он. – Дом без тебя разваливается.