Оскалия

– О, я уже понял.

Мы пошли.

Сначала молча. Потом она что-то сказала про свои ботинки, потом про погоду, потом про то, что хлеб здесь невкусный, а потом… потом я перестал считать.

Позади остался Дрон.

Впереди – карта, которую нельзя верить, и дорога, которую ещё никто не прошёл до конца.

И теперь я был не один.

Глава 6 – За Промежутком

Мы шли молча. Точнее, я молчал.

Эсса говорила.

Не слишком громко, не слишком навязчиво – просто не могла сдержать поток мыслей.

– …а ещё я видела карту, где этот регион назывался «Зоной Эхо». Странное название, да? Будто всё, что здесь когда-то было, – только отражение чего-то другого. Ну или наоборот – всё ещё ждёт отклика…

Я не отвечал. Просто шагал.

Кажется, она этого и не ждала. Ей достаточно было, что я слушаю. Или хотя бы рядом.

– …а вообще, ты не очень разговорчивый, да? Но мне нормально. У меня в голове разговоров и так много.

Я хмыкнул.

– Удивительно, что ты не устала.

– Устала. От тишины в Дроне. От стен. От того, что все делают вид, будто всё понятно. А мне – нет. Мне непонятно. Я хочу видеть больше.

Мы пересекли Промежуток.

Серая полоса пустоты, где даже ветер звучал иначе – как будто глухо, будто сквозь стекло. Ни домов, ни деревьев, ни остатков техники. Только мягкая, рыхлая почва, на которой не оставалось следов.

За ней началась другая местность.

Более дикая. Травы – выше колена. Камни – будто оставлены руками. Воздух – живой.

Ветер перестал быть просто фоном. Он шептал. Скребся. Ощупывал.

Я шел первым. Эсса – чуть позади.

Время от времени она останавливалась, прислушивалась, кивала чему-то своему.

– Здесь… пахнет иначе, – сказала она.

– Здесь всё иначе, – ответил я.

К вечеру мы нашли сухой выступ с видом на равнину.

Разложили вещи. Эсса быстро развела огонь – у неё был кремень и уверенные руки. Я смотрел, как она работает. Без суеты. Не играючи – всерьёз.

Когда пламя стабилизировалось, она села рядом. Не близко. Но рядом.

– Можешь не отвечать, если не хочешь, – начала она. – Но… у тебя всегда закрыт один глаз. Почему?

Я сразу почувствовал, как сжалось плечо.

– Привычка, – ответил я, не глядя.

– Привычка – это когда у тебя ремень всегда на одном плече. А закрытый глаз – это не случайно. Я замечаю такие штуки.

Я молчал.

Пламя плясало между нами.

– Это… болит? – осторожно спросила она.

– Нет. – Я замялся. – Иногда… давит. Как будто внутри что-то шевелится, когда я близко к… – Я не знал, как закончить.

– К чему?

Я покачал головой.

– Не знаю.

Пауза.

– Я не лезу. Просто интересно. Он у тебя – будто дверь. И ты не хочешь её открывать.

– А может, и правда не хочу, – тихо сказал я.

– Или боишься, что за ней.

Я посмотрел на неё.

Она не смеялась. Не пыталась сыграть в загадочность. Просто смотрела – открыто.

Потом отвернулась к огню.

И именно тогда…

Что-то сдвинулось.

Мир вокруг стал… вязким.

Звук пламени будто растянулся, как если бы его кто-то тянул за концы. Искры замедлились.

Движение трав за пределами круга света – почти остановилось.

Только я чувствовал, как всё стало… плотнее.

Я резко моргнул. Закрыл оба глаза. Открыл.

Всё снова двигалось как обычно.

– Всё в порядке? – спросила Эсса.

– Да. Просто… устал.

– Угу. Ты такой: «всё нормально», а у тебя в глазах будто шторм.

Я хотел пошутить, но не вышло.

Она подбросила пару веток в костёр.

– Знаешь, если когда-нибудь захочешь… рассказать – расскажи. А если нет – не заставлю. Я не ради тайн иду. Мне просто интересно. Мир большой. И ты тоже часть этого.

Я лёг на спину.

Смотрел в небо.

Что-то начинало шевелиться внутри. Не боль. Не страх. А как будто ритм. Тот самый, про который говорил отец.

И мне уже не просто хотелось уйти.

Мне хотелось узнать, почему я такой.

Мы шли дольше, чем планировали. Местность становилась сложнее. Под ногами – рыхлая земля, то и дело попадались корни, осыпавшиеся тропинки, валуны.

Карта почти не помогала. Линии на ней не совпадали с тем, что было перед глазами. Где должен быть ровный склон – овраг. Где лес – пустота.

– Ну почему всё в этом мире либо старое, либо врёт, – проворчала Эсса, перелезая через упавшее дерево. – Или и то, и другое сразу.

Я не ответил. У меня внутри всё чаще появлялось странное напряжение. Как будто не просто усталость, а… что-то ещё. Особенно – в области левого глаза. Он был закрыт, как всегда. Но теперь – словно пульсировал.

Я остановился.

– Подожди. Тут… странно.

– Что?

– Не знаю. Просто чувствую что-то не так.

Я закрыл правый глаз. И на этот раз, впервые за всё время, открыл левый.

На долю секунды всё вокруг замерло.

Трава перестала колыхаться. Звук шагов Эссы – растянулся, будто в замедленной записи.

Я, наоборот, стал двигаться очень быстро. Почти молниеносно.

Вокруг моего левого глаза вспыхнула аура – тусклый голубоватый свет. Чёткая, концентрированная, как будто что-то работало прямо под кожей.

Я тут же зажмурился – и всё вернулось.

Эсса резко остановилась.

– Эй! Что это сейчас было?!

Я открыл глаза, уже обычные. Свет исчез.

– Ты… двигался, как будто у тебя время другое! Я даже не успела понять, как ты оказался ближе.

– Я просто… открыл глаз. Тот самый.

– Он светился, – добавила она. – Вокруг, как будто искрился.

Я кивнул.

– Это не первый раз. Но… раньше я сам это не запускал. Сейчас – получилось случайно.

– Ты не боишься?

– Нет. Боюсь не знать, что это.

Эсса посмотрела на меня немного дольше, чем нужно. Потом молча пошла вперёд.

Мы поднялись на холм. За ним начиналась долина. И сразу бросилось в глаза: внизу было что-то чужое.

Металлические конструкции, полусгнившие, с обломанными краями. Но металл не заржавел – блестел. Одна арка – почти целая – торчала из земли под углом. Форма была неестественная, словно её выгнуло изнутри.

– Это точно не из наших, – сказала Эсса, щурясь.

– Пойдём ближе.

Мы спустились по склону. Воздух стал гуще. Под ногами – трава, но не обычная: она при каждом шаге издавала тихий, высокий писк. Как антенна в старом радиоприёмнике.

Я подошёл к арке.

Положил руку на металл. Он не был ни холодным, ни тёплым. Но под пальцами – вибрация, как у включённого прибора.

И тут – мир снова замедлился. Я даже не открыл глаз. Это случилось само.

Аура снова появилась – только вокруг левого глаза.

Я двигался быстро. Всё остальное – нет.

На этот раз я точно знал: причина – эта штука. Что бы это ни было – она как будто включила во мне реакцию.

Я сделал шаг назад. Время нормализовалось.

– Оно опять случилось? – спросила Эсса.

Я кивнул.

– Но я не управлял этим. Просто… рядом с этим металлом – оно само включилось.

– Выходит, что эта штука как-то связана с тем, что у тебя внутри, – сказала она. – Или наоборот.

Я не знал, что ответить. Но теперь было ясно: я не обычный. И это связано не только с глазом, но и с чем-то большим. С тем, что осталось в этом мире после чего-то… очень древнего.

Мы ушли оттуда к вечеру. Не стали ночевать рядом с конструкцией.

– Надеюсь, такие штуки не будут попадаться часто, – пробормотала Эсса.

– А я – надеюсь, что будут, – сказал я. – Тогда я пойму, что со мной.

Она ничего не сказала. Только посмотрела – внимательно, почти серьёзно.

А потом пошла вперёд.

Глава 7 – Всё меняется

На третий день всё пошло не так.

Мы шли по равнине, поросшей низкой пыльной травой, обожжённой солнцем. Карта снова врала – ни источника, ни теней, ни даже холма, что должен был быть перед нами. Солнце пекло. Вода заканчивалась.

– Я говорила, надо было уйти к северу, – бурчала Эсса, прикрывая глаза рукой. – Там леса. А мы что? По твоей гениальной логике идём в пустошь.

– На карте здесь помечен источник.

– А на карте ещё помечен мост, которого не существует, и деревня, где живут птицы. Хочешь туда?

Я промолчал.

Мы оба устали. Но она – показывала это громко. Я – тихо.

Сумка тянула плечо, ноги ныли. Я чувствовал жажду не только во рту – в голове. Как будто мысли пересохли.

Эсса остановилась. Достала флягу, потрясла её – пусто.

– Вот и всё. У нас остался один глоток в твоей.

– Я знаю.

Она села прямо на землю. Сняла сапоги и стиснула пальцы.

– Ещё один день такой ходьбы – и я превращусь в обугленный хруст.

– Перебор.

– Нет. Я серьёзно. Посмотри на себя. Ты вообще человек?

Я пожал плечами.

– Возможно, нет.

Она посмотрела на меня. И неожиданно рассмеялась.

Нервно, но от души.

– Вот это я понимаю – прогресс. Первый раз ты сам пошутил.

Я сел рядом.

– Прости. За маршрут.

– Ладно, – вздохнула она. – Ты не виноват. Просто… голова гудит. И не от злости.

Она поднялась, вытерла лоб.

– Пойдём. Найдём хоть что-то.

Через пару часов начался ветер.

Сначала слабый, сухой. Потом – сильнее. Воздух стал мутным. Пыль клубилась у земли, поднималась – и вдруг… всё стихло.

Полностью.

Не было ни звука, ни движения. Ни птиц, ни жуков. Только тишина.

– Что за… – Эсса присела. – Ты это слышишь?

– Нет.

– Вот именно. Ничего.

В этот момент я почувствовал, как всё внутри сжалось. Не страх – инстинкт. Словно что-то должно случиться.

Я медленно потянулся к глазу.

Но не успел.

Из-за бугра справа вырвалось нечто.

Рывок. Песок взметнулся. Перед нами – существа, похожее на тень. Как будто кто-то скомкал дым и вложил в него форму зверя: четыре лапы, длинный хвост, вытянутая морда. Глаза – яркие, белые, без зрачков.

– Назад! – крикнула Эсса, выхватывая клинок.

Я успел сделать шаг – и существо прыгнуло.

Эсса пошла в бок, резко и точно. Я – назад. Оно пролетело между нами, ударилось о землю и тут же встало. Беззвучно.

Я открыл левый глаз.

Всё замедлилось.

Песок застыл в воздухе. Существо – в движении, как скульптура.

Я двинулся – быстро, уверенно. Обошёл его, ударил камнем по спине – со всей силы.

Оно отлетело вбок.

Эсса повернулась.

– Что ты сделал?!

– Ускорился.

– Я видела! Ты был… как вспышка! Это и есть твоя сила?

– Похоже.

Существо поднялось. Теперь – с двумя. Второе вынырнуло из тени позади.

Оно двигалось рвано, будто его дёргали за нити.

– Их двое! – крикнула Эсса.

– Уходим! Сейчас!

Мы побежали. Ветер снова поднялся. Я слышал, как Эсса ругается, как меч стучит по её бедру, как хриплю сам от бега.

Существа не отставали.

– Вон туда! – крикнула она, указывая на узкую расщелину между валунами.

Мы вбежали внутрь. Пространство сжалось, как горло.

Позади – тишина.

– Они не идут? – прошептала Эсса, отдышавшись.

– Нет.

Мы сидели, прислушиваясь. Только пульс в ушах.

– Эти штуки… – сказала она наконец. – Они не просто звери.

– Нет. Я чувствовал. В них было… искажение.

– Значит, ты умеешь не только ускоряться. Ты ещё и замечаешь, где искажено.

Я посмотрел на неё.

– Я не уверен. Но когда рядом что-то не так – мой глаз… начинает действовать сам.

Она кивнула.

– Тогда, может быть, ты не просто человек. Может быть, ты – ключ.

– К чему?

– Пока не знаю. Но если рядом с тобой мир ведёт себя странно… мне это нравится.

– Нравится?

– Да. Я ведь хотела приключений. А ты – как билет в первый ряд.

Мы просидели в расщелине минут десять, пока дыхание не выровнялось.

Снаружи ничего не происходило. Ни шагов, ни шорохов – как будто тех существ и не было.

– Дай руку, – сказала Эсса.

– Что?

– Порез у тебя. Или ты не заметил?

Я посмотрел. И правда – на локте кровь. Не глубокая, но длинная.

Она достала из сумки бинт, быстро отмотала, приложила ткань.

– Держи.

– Спасибо.

Она была сосредоточенной. У неё дрожали пальцы, но лицо оставалось спокойным.

– А ты? – спросил я. – Ты в порядке?

– Пару царапин. И чуть не выронила меч, когда второе чудовище прыгнуло. Но я справилась.

– Ты была бы хорошим солдатом.

– Фу, только не это, – фыркнула она. – Я не люблю приказы. Мне хватает собственных идей, чтобы лезть в неприятности.

Я усмехнулся.

– В этом я уже убедился.

– Зато со мной не скучно.

– Это точно.

Она села рядом, поджав ноги. Минуту молчала, глядя в стену скалы.

– Знаешь… Когда я сказала, что пошла бы в путешествие с кем угодно, – это была ложь.

Я повернулся к ней.

– А с кем бы не пошла?

– Со всеми. Кроме тебя.

Я удивлённо моргнул.

– Что?

Она улыбнулась.

– Ты был странный. Молчаливый. Слишком серьёзный. Я решила – скучный. А потом увидела, как ты уходишь. И… не знаю. Захотелось понять, что ты ищешь.

– А если бы я не разрешил?

– Всё равно бы пошла. Сама. А потом притворилась, что мы случайно встретились.

– Это твой план Б?

– План А, если честно. Просто ты оказался не совсем дурак.

Я хмыкнул.

– Это комплимент?

– Огромный. От меня – это почти признание в дружбе.

Мы замолчали.

Скала гудела от лёгкого ветра. Тишина была не мёртвая, а просто… усталая.

– Ты вообще боишься? – спросила она.

– Да. Иногда.

– Сейчас?

– Да.

Она кивнула. Не усмехнулась, не съязвила. Просто кивнула.

– Это нормально.

Потом встала.

– Ладно. Надо двигаться дальше. Эти твари не вечны. А еды у нас осталось на полдня.

– И воды – ноль.

– Тогда придётся искать. У тебя же глаз особенный – гляди, может, увидишь источник.

Я встал, поправил сумку.

– Если у меня глаз может такое – почему бы и нет.

Она пошла вперёд – легко, почти играючи.

– Эй, Аку, – обернулась она. – В следующий раз, когда будешь ускоряться – скажи заранее. А то я чуть сердце не выронила.

– Хорошо. Предупрежу.

– Хотя нет. Лучше не предупреждай. Интереснее будет.

И она исчезла за поворотом скалы.

Я выдохнул.

И пошёл за ней.

Глава 8 – Осколки прошлого

Утро было тихим.

После ночного отдыха в расщелине всё казалось спокойным. Ни следов тварей, ни странных звуков. Только сухой ветер и выжженная трава, трескающаяся под ногами.

Мы шли по пологому спуску, стараясь не шуметь. Каждый шаг отдавался в ногах тяжестью. Но хоть небо стало чище – лёгкий туман рассеивался, и вдалеке уже виднелись холмы, покрытые серой мховой коркой.

Я шёл немного позади Эссы. И наконец задал вопрос, который давно крутился в голове.

– Эсса… ты ведь говорила, что знаешь кое-что о мире. Больше, чем остальные. Почему?

Она не сразу ответила. Только поправила ремешок сумки и продолжила идти.

– Потому что я не просто дочка травницы, если ты об этом.

– А кто ты?

– Лучше спроси: с кем я жила.

Сделала паузу.

– Мой брат был проводником. Настоящим. Не теми, что торгуют пыльцой у городских ворот, а теми, кто умеет взаимодействовать с Эмергией. Мы жили в маленьком доме у границы Ивера. Я с ним училась чувствовать мир – не магию, не трюки, а именно потоки. Ритмы. То, что связывает землю, воздух и… кое-что ещё.

Я молчал. Слушал. Это было больше, чем мне когда-либо рассказывали в деревне.

– А Ивера – это где?

– Один из Секторов. На юге. В старых кругах его называли Сердцем Обратной Волны. Там много артефактов. Места, где Эмергия выходит наружу. Иногда – слишком сильно. Иногда – едва заметно.

Мой брат учил, что Эмергия – не просто сила. Это остаток… чего-то.

– Остаток чего?

Она вздохнула.

– Никто точно не знает. Есть теории. Некоторые говорят, что раньше было другое время. Другая эпоха. Всё было устроено иначе.

Эмергия – это, по сути, всплеск от чего-то, что мы больше не понимаем.

– А ты?

– А я думаю, что это не просто остаток. Это… система. Частично разрушенная, но всё ещё работающая. Как если бы у тебя остались только куски механизма, но они всё равно пульсируют.

И мы – просто живём на обломках.

Мы шли молча пару минут. Потом я спросил:

– А сколько таких секторов?

– Шесть, – ответила она. – По официальным картам. Но на деле – никто не знает. Некоторые говорят, что есть Седьмой, но о нём запрещено даже говорить. Даже среди проводников.

Я посмотрел на неё.

– А ты говоришь.

– Потому что мне плевать на запреты. Если я что-то чувствую – я не могу молчать.

И ты… – она повернулась. – Ты ведь не обычный. Ты чувствуешь это, да?

Я замедлил шаг.

– Я не знаю, что я. Только знаю, что со мной не так. И что это не началось вчера.

Эсса усмехнулась.

– Тогда тебе и правда нужно узнать об этом мире. Больше, чем мне. Потому что в тебе, кажется, что-то спит.

Она пошла дальше.

– И я хочу увидеть, как это проснётся.

Мы вышли к оврагу, за которым начинался странный склон. Почва менялась – вместо сухой земли под ногами хрустела тёмная галька, а мох на склоне светился еле заметным зелёным отливом.

– Смотри, – сказала Эсса, остановившись.

Внизу, в ложбине, виднелась структура. Похоже на купол, наполовину ушедший в землю. Металл был ржавым, но местами покрыт стеклянными вставками, тускло мерцающими под солнцем.

– Что это? – спросил я.

– Станция. Или то, что от неё осталось.

Она склонила голову.

– Я видела нечто подобное на севере Ивера. Но эта – древнее. Очень древнее.

Мы подошли ближе. Стены купола были покрыты знаками – не буквами, а чем-то вроде потёкших линий, как будто металл сам пытался передать, что он живой.

Я коснулся одной из плит.

И в тот момент – всё исчезло.

Я стоял один. Мир остановился.

Пыль в воздухе – замерла. Лист, что падал с края крыши – повис в сантиметре от поверхности.

Эсса – замерла с открытым ртом, рука на полпути к мечу.

Даже звук исчез. Не тишина – полное отсутствие.

Моё сердце билось слишком быстро. Я чувствовал, как кровь стучит в висках. Грудь сжалась. Тело дрожало.

Я сделал шаг. Второй.

Я мог двигаться – один. Всё остальное – будто картина.

Я подошёл к стене и снова коснулся плиты. Она вспыхнула.

Не ярко, но достаточно, чтобы я понял – структура реагирует на меня.

И в тот момент – всё вернулось.

Мир включился как резко выключенный фонарь.

Эсса вздрогнула, выхватила меч.

– Аку?! Где ты был?! – крикнула она, оглядываясь.

Я стоял в двух шагах от неё. Дыхание сбилось. Перед глазами темнело.

Я опёрся о стену – руки дрожали, ноги подкашивались.

– Что… что с тобой?! – Эсса подбежала. – Ты исчез. Просто… исчез.

Я ничего не сказал. Только закрыл глаз и медленно опустился на колени.

Голова пульсировала. Как будто весь мир налился свинцом, а я – слишком лёгкий, чтобы его держать.

– Эй, – её голос стал тише. – Посмотри на меня. Что случилось?

– Я… – выдавил я. – Всё… остановилось.

– В смысле?

– Всё.

Я вдохнул.

– Я мог двигаться. Один. Ты… ты стояла, как статуя.

Эсса села рядом.

– Это не просто ускорение. Это… это уже что-то другое.

Она замолчала.

– Аку… ты должен быть осторожен. Это не сила. Это… может быть опасно.

Я кивнул.

– Я почувствовал.

Снова пульс в ушах. Ноги были ватными. Я чувствовал, как истощение давит изнутри.

Мы остались рядом с куполом. Внутри ничего не осталось – только полусгоревшие панели и пустые ниши. Но стены… стены продолжали светиться при моём приближении.

– Они тебя узнают, – тихо сказала Эсса. – Эти вещи. Как будто ты… часть их.

Я посмотрел на неё.

– Тогда, может быть, и я – тоже часть чего-то, что никто уже не помнит.

Она ничего не ответила.

Но я знал – с этого момента всё пошло ещё глубже.

И мир начал смотреть на меня иначе.

Глава 9 – Город на ветре

Мы шли уже третий день после инцидента у купола, когда вдалеке показались флаги.

Они трепетали на длинных шестах, выкрашенных в выцветший синий, с вкраплениями белого символа – закрученного вихря с точкой в центре. Сначала показалось, что это просто остатки какой-то старой станции. Но потом я заметил – дым.

Тонкая струйка поднималась из-за холма, как дыхание.

– Там кто-то живёт, – сказал я.

– Похоже, – кивнула Эсса. – И судя по флагам – это Ветер-Сиен.

– Кто?

– Посёлок. Я слышала о нём от караванщиков. Небольшой, но странный.

Они живут по-своему. Там всё… движется.

– Что значит «движется»?

– Увидишь.

Город оказался не просто живым – он пульсировал.

Он был построен прямо на склоне, террасами, с домами, которые держались на изогнутых металлических стойках. Каждую минуту часть построек медленно поворачивалась, как будто сама подстраивалась под ветер. Башни скрипели, но не разрушались. Ветра в этих местах были постоянными – и весь город, казалось, научился жить вместе с ними, а не вопреки.

На входе нас встретила женщина в длинном сером плаще и с медной бляшкой на поясе.

– Проходящие? – спросила она, глядя на нас, но не враждебно.

– Мы ищем воду и кров, – сказала Эсса. – И, если можно, – тишину.

Женщина улыбнулась.

– Здесь даже ветер шепчет. Проходите. Постоялый двор – по правой террасе, за лавкой с флейтами.

Мы вошли в город.

– Смотри туда, – указала Эсса. – Видишь?

На пересечении улиц стояли двое. Один был человеком – седой, в тёмной накидке. Второй… – не был.

Он был выше обычного, с длинной шеей, плавными чертами и глазами, в которых не было зрачков – только свет. Его кожа была гладкой и чуть отливала серебром. Он стоял спокойно, но даже с расстояния я чувствовал, что он слышит всё, даже то, что ещё не прозвучало.

– Это… – начал я.

– Номаар, – сказала Эсса. – Из тех, кто улавливает вибрации Эмергии. Говорят, они слышат пульс самого мира.

Он повернул голову в нашу сторону, и на мгновение мне показалось, что его взгляд скользнул по моему закрытому глазу. Но он ничего не сказал и снова отвернулся.

В постоялом дворе нас встретил круглолицый хозяин с шрамом на подбородке.

– Новенькие? Добро пожаловать. Мы не задаём вопросов и не требуем ответов. Только еду и пару историй к ужину.

– У нас почти нет историй, – сказал я.

– Тогда вы ещё не жили. Ничего, наберёте по дороге. Комната вон там, вода за углом, кухарка злая, но честная.

Нам выдали по порции горячей еды – что-то вроде тушёного корня с грибами и сухим хлебом – и показали наш угол на втором уровне.

Впервые за долгое время мы спали под крышей.

Утром Эсса, вытирая лицо холодной водой, вдруг сказала:

– Ты ведь заметил, как он на тебя посмотрел? Номаар.

– Да.

– Он что-то понял. Или почувствовал.

– Может быть.

– Я не доверяю таким взглядам.

– Я вообще многим не доверяю.

– Кроме меня?

Я посмотрел на неё.

– Ты пока держишься.

Она усмехнулась.

– Пока?

– Пока ты не сдашь меня кому-нибудь за пару сухарей и кружку вина.

– А вот теперь я обижена.

Мы оба засмеялись. Впервые – легко, без напряжения.

Мы шли по верхней террасе, среди скрипящих балок и лёгких мостов, будто город сам держался на ветру и никогда не замирал.

– Эсса… – я остановился, глядя вниз.

На нижнем уровне медленно проходил кто-то высокий и тяжёлый. Его движения были неторопливы, почти ленивы, но в них чувствовалась сила – как у камня, готового обрушиться, если тронуть не так.

Каждый шаг отдавался в железных опорах моста.

– Кто это?

– Граволит, – ответила она. – Люди гор и рудников. Они связаны с плотностью. Могут утяжелять себя, или наоборот становиться легче, как пепел.

– И ты с ним говорила?

– Нет. Они мало говорят. Но уважают тех, кто не орёт на весь город.

Мы прошли дальше. За углом сидел ребёнок с открытым светлым лицом и странным, мерцающим голосом. Он перебирал струны какого-то круглого инструмента, и звуки будто резонировали в воздухе.

– А это…?

– Номаар. Слышат Эмергию.

У них слух – тоньше, чем у нас зрение. Говорят, что некоторые могут слышать даже изменение времени – как лёгкий скрип внутри часов.

– Они что, все такие… странные?

– Не странные. Просто другие.

Мы остановились у торговой лавки. Внутри за стойкой стояла женщина с лицом, на половину прикрытым тонкой маской. Маска была как стекло – в ней отражалось всё вокруг, но с лёгким искажением, будто улавливала не только свет, но и намерения.

Я почувствовал, как от этого взгляда стало не по себе.

– Это кто?

– Илорея, – прошептала Эсса. – Существа зеркал. Они… не просто отражают. Говорят, умеют видеть разные варианты будущего. Или прошлого. Или даже твоих… других «я».