Обед хомячка

– А у нас вообще место аномальное, – зевнул я в ответ.

– Это тебе кто сказал?

– В школе на географии. Анна Сергеевна иногда любит не по теме урока поболтать.

– Перестукина? – Мишина бровь изогнулась в вопросе.

– Она самая. Ты же с ней в школе учился, да? Она всегда такая была?

– Какая, такая?

– Ну, её словно бы как пришельцы похитили, но на полпути, почему то передумали и вернули обратно. Она вроде бы как этого и не помнит, но отпечаток заметен. Очень уж она увлечена всем мистическим и непознанным.

– Так её реально пришельцы похищали, – неожиданно серьезно заявил Миша, – как сейчас помню, когда она в классе третьем пропала на три дня. Всем посёлком искали, даже городских подключали и нигде её не было. А потом раз и объявилась. Рыбаки нашли на Хвойном острове. Как попала туда, не помнила, что делала тоже. Родители мои говорили, что дело странное. Хоть девочка и отсутствовала долго, но особо напуганной не была, и выглядела вполне опрятно. Словно в поход сходила. Мы её в классе расспрашивали, но толку с этого. Всё одно повторяла, что гуляла и заблудилась, а дальше провал.

– До Хвойного не так уж и близко? – прикинул я.

– Прилично так. У завода прям. Но делать там нечего, камни, да мох, местами вообще болото. Народ там никогда не селился. Даже рыбацких хижин нет. Поэтому тут вдвойне непонятно, как она туда забралась. А я и забыл эту историю! – дядя весело хмыкнул, – Ты бы не сказал про пришельцев, я бы и не вспомнил.

– Думаешь реально они? – я посмотрел Мише в глаза.

– Да ну ты брось! – Миша отмахнулся, – событие, конечно, непонятное, но наверняка объяснимо логически. Какие у нас тут пришельцы, Стёп? Кто-то Перестукину перевез на остров, да и оставил там. Злая шутка. А у девочки память потом отшибло из-за стресса.

– А то, что три дня бродила и ничего не ела? – Не унимался я.

– Что-нибудь да ела. Рыбаки, может, тоже себе всякого навыдумывали. Ожидали, наверное, Маугли в лохмотьях. А девочка она всегда аккуратной была, вот даже на острове не особо запачкалась, тем и удивила мужиков, когда почти чистенькая навстречу им вышла.

– Она всё равно страннее всех чудаков на свете, когда начинает не по теме урока отвлекаться. – Я с улыбкой вспомнил её уроки. – Недавно рассказывала, что Снежный человек на самом деле существует, но живёт в другом измерении, вот поэтому мы его и не видим. Параллельный нам мир, назвала его «изнанкой».

– Она реально это говорила? – Миша заёрзал на сиденье.

– Это еще цветочки. Говорит, что иногда видит ауру.

– Ну, что за ересь?! Я вечером ей позвоню. – Не выдержал дядя.

– Не надо, Миш. Анна Сергеевна очень хорошая, просто нравится ей о своём эфемерном поболтать. Как учитель, она замечательная!

– Да? Столица Канады? – Прищурился он.

– Оттава!

– А Северной Кореи? –Не унимался ментор.

– Пхеньян, – без запинки отскочило от меня.

– Ну, это легкие вопросы, просто. – Всё равно оставаясь недовольным, Миша уставился на кабину водителя.

– Ты точно не станешь звонить? Учти, расценю звонок, как подрыв моего доверия, – шутки шутками, а ставить под сомнение карьеру Анны Сергеевны, я был не намерен.

Миша молчал. Пришлось ткнуть его локтем в бок.

– Не буду! – огрызнулся он.

– Интересно бы побывать на этом острове… – До меня только дошло, что дальше Савиново я не заплывал.

– Повторяю, нечего там делать! Ну, может морошки поклевать, хотя я бы не стал. Пошли, Стёп, наша остановка.

И вот мы добрались до выставки. Поездка оказалась не чтобы особо увлекательной, а скорее познавательной. Разогретый новой информацией, я с интересом нырнул в залы, как только мы вступили внутрь. Пока Миша платил за вход, я успел оббежать в фойе первые стеллажи с электромоторами и солнечными панелями. Народу скопилось совсем немного, не тянуло, видимо, людей к знаниям как нас.

– Пошли дальше, тут скукота, ничего инновационного! – дав свой вердикт, я потянул дядю в следующий зал.

В центре овальной комнаты под куполом стоял станок манипулятор с подвижным краном-клешнёй. Небольшая платформа, высотой метра полтора, окрашенная в кремовый цвет с двумя синими полосками. Ничего лишнего и угловатого. Из неё органично вырастала механическая конечность, способная вытягиваться и спокойно поворачивающаяся под любым углом.

– Ты, смотри, какая штука! – Миша обогнал меня и подлетел к экспонату. – Тут нажать, наверное, надо! – и никого не спрашивая ткнул в кнопку на стенде.

Купол подсветился мягким голубоватым светом, и станок пришёл в движение. Вокруг стояло три столика, и у каждого механизм выполнял особые задачи. Сначала клешня продемонстрировала виртуозное владение карандашом, нарисовав на специальном экране Мишин портрет, и точным каллиграфическим почерком расписалась ниже. Затем, сменив цель и переместившись, механизм с практически неуловимой глазу скоростью принялся собирать платы из лежащих рядом компонентов и за минуту наклепал несколько штук.

– Сейчас самое интересное будет! – предсказывал Миша, с улыбкой наблюдая за работой.

Третий стол оснащался дополнительной клешней, на конце которой имелась длинная и толстая игла, по размерам напоминающая сверло от дрели. Механические конечности принялись за дело, и каков был восторг, когда я понял, что они сооружали маленький сводчатый мост. Из иглы подавался материал для сборки, а основной механизм печатал сооружение, словно из воздуха.

– Впечатляет? – подмигнул Миша.

– Ну, так, по телеку уже видел. Вживую нет. 3D принтер, называется. – Пожал плечами я.

– Понимаешь, вся прелесть данной машины, не в том, что она может, а сколько в неё вмещается информации и задач. Лет тридцать назад было бы три разных аппарата заточенных под индивидуальные работы. Теперь же, все алгоритмы умещаются в микрочипе, это и есть её мозг.

– Машины стали умнее? – У стенда висел текст с описанием, но слушать дядю было куда интереснее.

– Машины не стали умнее, не совсем. Но их производительность и объем памяти увеличилась в тысячи раз. – Миша задумался ненадолго, улыбаясь своим мыслям. – Наверное, ты Стёпа, застанешь время умных машин, когда человек примет их помощь для постройки лучшего будущего.

Мы собирались пройти к другим экспонатом, думая, что демонстрация завершена, как вдруг дверца стойки станка отворилась, и перед нами предстал его необычный двигатель.

– Удивительно… – Миша всмотрелся во внутренности механизма. – Электромотор, но такой необычный. Слушай, я пойду, поищу кого-нибудь из организаторов, хотелось бы пообщаться. Давай пока без меня поброди.

Он даже не стал дожидаться ответа, сразу убежав с загоревшимся взглядом. Видя его таким, мне сразу вспомнилось время, когда Миша только окончил институт и вернулся домой. Весь такой заряженный знаниями и готовый улучшать мир вокруг. Жалко, что всё обернулось, как

обернулось. Мутные воспоминания на секунду отвлекли меня, но я уже давно научился не поддаваться тоске, поэтому сразу переключился и вернулся в настоящее.

Следующий зал был полностью посвящен поиску альтернативного экологически безопасного топлива. Эра нефти подходила к концу, и всё здесь подчеркивало это. Я уже читал ранее, о способе добычи энергии при помощи океана и подводных турбин, геотермальной энергетики и управляемом термоядерном синтезе. Несмотря, что почти всё носило сугубо бутафорский характер, однако и макетов было достаточно, чтобы появилось представление о том, как оно в итоге будет работать.

Далее шла комната микроэлектроники и нано технологий, где в основном стояли стенды с описаниями развивающихся медицинских технологий нейропротезирования и вживления в тело различных чипов, способных, к примеру, вернуть утраченное осязание и зрение. Мне сразу на ум пришёл образ модифицированного человека-андроида, тело которого наполовину состоит из заменяющихся механизированных частей. Настоящая кибернетизация совсем скоро… В таком будущем не страшно потерять руку или ногу, всё можно будет восстановить. Но, наверное, не дешево.

«Хм, а в будущем разве нужны будут деньги?»: я глубоко призадумался и перешёл в следующее помещение, где по коридору ездил и приветствовал гостей робот в цилиндре. На его пластиковом лице имелись загибающиеся кверху усы и диодные глаза. Кроме цилиндра, одежды на нём не было. Его создатели, скорее всего, специально спроектировали ему тело из подручных материалов, потому что выглядел он немного ржаво, и казалось, что работает и вовсе на механическом заводе. Однако за обманчивой грубой внешностью, скрывалась слаженная координация движений и какая-то логическая цепочка, потому что перед дамами он снимал цилиндр, а мужской половине почтительно кивал головой. И как он только разбирался, кто есть кто? Когда мы с ним поравнялись, я вытянул руку вперёд для рукопожатия и, похоже, смутил этим робота. Он долго и испытующе смотрел на меня, обрабатывая информацию. Мне даже показалось, что он завис и, стоило бы обойти его стороной. Однако этот джентльмен, спустя продолжительную загрузку всё же протянул мне конечность, и мы пожали друг другу руки. Диодные глаза пульсировали белым светом и благодаря наклону его искусственных бровей, я понял, что он в хорошем настроении. Меня позабавило новое знакомство но, не желая больше задерживать его, я пропустил робота вперёд и продолжил осмотр.

Мои мысли по поводу денег в будущем, почти сразу нашли отклик в следующем стенде «Умный город».

«Если человечество научится использовать технологии во благо, то идея денег отпадет сама собой. Общее человеческое благо, есть мир без искусственно созданного дефицита продуктов и вещей, разумный подход к потреблению ресурсов и самовоспроизводящиеся источники энергии»: гласила вывеска над макетом города будущего. Футуристические формы зданий, плавно растекались в единый урбанистический организм и напоминали цветок с лепестками. В центре куполообразная сердцевина, вмещавший в себя, по-видимому, дата центр. В сторону от него расходились купола с башнями поменьше, это были районы города. У каждого участка своя спираль домов, парков и уникальных ландшафтных решений. Город окутывала подвесная дорога с рабочей моделью поезда. Где только возможно пестрила искусственная зелень, отчего макет казался сочным и живым. Автомагистрали аккуратно вписывались в очертания будущего эко мегаполиса, но в основном я заметил, что дороги уходили под землю, оставляя лучшие территории для жителей и природы.

Я еще раз вчитался в вывеску: «…научиться использовать технологии во благо… идея денег отпадет…»

«Ты веришь в это?»: услышал я глубокий бархатный голос позади себя.

«Да»: ответил я и только потом обернулся. Передо мной стоял отец Морфей. Он был довольно молод, чтобы называть его отцом настоятелем, но парни из Коптильни упорно повторяли, как отец Морфей то, отец Морфей сё, что невольно и остальные жители переняли это обращение.

Высокий, худощавый, но не тощий. Скорее жилистый и широкоплечий. Темные волосы доходили ему до плеч. Широкое и выбритое лицо. Острый и прямой нос, тёмные и ровно посаженные глаза. Если честно, когда я впервые увидел его, то с трудом поверил, что это и есть лидер Коптильни. С такой внешностью, только в кино играть и непременно героев или прекрасных варваров. Добавлю еще одно наблюдение: скажем так, у него была неподдельная харизма. В его присутствие совершенно не хотелось никуда спешить, наоборот, он приковывал к себе ваше внимание. Более того, от этого странного человека не исходило никакой угрозы, о которой твердили соседи, словно он и вправду был не то святым, не то шибко просвещённым. Однако, дядя Миша тоже ни раз предупреждал меня держать с отцом настоятелем ухо востро и не доверять его болтовне. Почему, кстати, так и не объяснил.

– Я тоже в это верю, – он сухо улыбнулся, – ты читал Жака Фреско?

– Нет.

– Почитай, интересный он был человек. Много трудился для нашего общего будущего. Оживил понятие ресурсно-ориентированной экономики.

– И что с ним стало?

– А почему с ним что-то должно было стать? Он передал интеллектуально наследие в руки последователей и ушёл на покой. – Морфей взглянул на меня, – как думаешь, неужели всё зависит только от технологий?

– Нет, но без технологий человечество далеко не уйдёт. Однообразный труд порождает замкнутый бытовой круг хронической усталости. Человечеству не будет дела до постройки нового мира, если у них банально не будет на это сил.

– Ты это сам понял? – Морфей театрально наморщил лоб.

– В основном. Мы часто беседуем с Николя о будущем… – я неожиданно осёкся. С какой дури, я вообще веду беседу с этим сектантом?

– А, тот усатенький. – Морфей улыбнулся, – Кстати, живём мы все поблизости и знаем друг друга в лицо, а лично не представлены. Я Матвей – он протянул руку.

– Морфей? – Я с подозрением переспросил.

– Ну, слушай, если тебе нравится Морфей, пусть будет Морфей! – Настоятель рассмеялся.

– Степан. – Под его смех, мы пожали руки. – А почему у вас разные имена? Вы как священник, в мире одно имя, а на работе другое?

– Нет, что ты! Я же не православный священник, Морфей это мой никнэйм в онлайне. Кто тебе вообще сказал о нём?

– Так люди говорят, что все в Коптильне вас так называют. Ой! – И опять осёкся. Я вообще не особо болтлив, но сегодня уже дважды удивил сам себя.

Интересно, что Морфей совершенно не выказывал недовольства на мои откровения, словно говорили не о нём и его секте.

– Меня так только члены клуба называют. Мы уважаем желание каждого называться, как ему хочется.

– А что у вас за клуб? – непривычно было называть Коптильню «клубом».

– По интересам. Я помогаю ребятам с учёбой, плюс занимаемся всякой электроникой. Что паяем, что программируем, но железа маловато. – Бытовым тоном сообщил Морфей. – Недавно вот решили яхт клуб открыть. Будем из подручных средств собирать то, что обязательно поплывёт! А по воскресеньям у нас лекции, и потом, совместная молитва, нашему создателю и творцу всего сущего.

«Наконец-то!»: подумал я. «А то он совсем мне нормальным показался, если бы в конце не ввернул Бога. Всё-таки сектант!»: не знаю почему, но я даже обрадовался, что всё так обернулось. По крайней мере, я ожидал этого.

– Но это по желанию… – Морфей словно прочитал мысли, добавив это с некой нотой разочарования в голосе. – Степан, а сколько тебе лет? – Он решил сменить тему.

– Тринадцать.

Морфей кивнул, – Ты сообразительный. Заходи как-нибудь, мы скоро с парнями будем спутник запускать, думаю, тебе будет интересно. Приводи Николя заодно.

– Что за спутник?

– Космический! Давно проектировал одну штуку, вот хочу исполнить мечту юности. – Морфей сверкнул рядом ровных зубов и, развернувшись, направился в сторону выхода.

«Специально, что ли не сказал когда? Так вот и вербует…»: подумал я, провожая его взглядом. Морфей не внушал мне доверия, хоть и не сделал ничего дурного. Напротив, по вечерам стало безопасней возвращаться домой. Риск попасть на буйную гопоту, спал безболезненно для окружающих. Большинство, конечно же, и не заметили, этих улучшений, предпочитая обливать Морфея странными и крайне угнетающими сплетнями. Просто за короткий период проживания, он успел внести столь явные изменения в деревенском укладе, чем и потревожил осиный рой, не привыкший к переменам.

– Шо это он с тобой лясы точит? Не слушай его, Стёпка! Он сектант. – Сказала упитанная дама, с боевой раскраской, вместо макияжа.

Я вздрогнул. Обычно, приближение Клуши Адамовны любой мог услышать издалека по глубокой и сиплой одышке.

– Что вы крадетесь то, тёть Ксюш!? – Мне стало не по себе, от того, что за мной следила наша неугомонная и чересчур любознательная соседка.

– Да хто крадется то!? Скажешь тоже! Где Мишка то? А то смотрю, ты с этим стоишь, у меня, аж сердечко ёкнуло. Ты смотри, они умеют в гипноз вводить! – Тряся боками, Клуша Адамовна поправила пероксидные кудри.

– Кто они? – Мне становилось грустно от разговора с ней.

– Сектанты… – Она поведала это с таким видом, словно была посвящена в некие тайны, до которых мне, молодому и незрелому ещё расти и расти.

Клуша жила вместе с мужем Игорьком, по соседству от нас. В принципе, люди они были недурные. Игорёк пахал на заводе, как и дядя, а Ксения Адамовна, преподавала в городском техникуме. Детей у них не было, поэтому, видимо, она считала своим долгом каждый раз остерегать меня и моих друзей от предполагаемых опасностей. На прошлой неделе, к слову, это была кишечная палочка в водопроводе, а до этого бродячие собаки, которых видели за двадцать километров от нас. И не важно, была ли это информация, подтвержденная, или сползла от скуки с чего то рта. Клуша Адамовна всегда бдела востро.

– А вы тут чего делаете? – Если честно, я совсем не ожидал её здесь увидеть.

– А шо? Мы люди образованные, интересно посмотреть, что там, в будущем будет! – Она звонко хохотнула. – Я, кстати, архитектурный заканчивала. – Она вновь посмотрела на меня с высоты лет, – Очень интересные у них тут макеты, я тебе скажу.

Я улыбнулся, но не ей, а самому себе и своим умозаключениям. Она расценила это как одобрение и удовлетворенно кивнула, – Да, Стёпа, ещё лет двадцать и такие города станут реальностью!

– Хотелось бы, – тихо ответил я ей.

– И мне бы, хотелось. Красиво же ведь, правда?

Неподдельная искренность в её голосе, удивила меня. Она понимала, что это, наше возможное будущее, и предчувствовала в нём нечто прекрасное.

– Хотя комуняки нам еще и не такое обещали! О, а вон и Мишка! Миш! – Клуша вернула меня обратно к своей неспокойной реальности.

Миша и услышал и заметил нас, так как и то и другое было сложно игнорировать. Подошёл, поздоровался с Клушей и вскользь кинул на меня подозрительный взгляд.

– Миш, ты смотри внимательней, а то я Стёпку сейчас отбивала от этого проходимца! – мощная грудь Клуши Адамовны вздымалась и опускалась в такт каждого слова. Такой, и убить было можно…

– От кого? – Миша искренне не понимал о ком речь.

– Сектанта этого… – прошипела она.

– Ааа, вон оно как. Стёп, что он хотел? – Мишино лицо ни на секунду не выражало беспокойства. Спрашивал, он видимо, просто для галочки.

– Интересовался, верю ли я в это? – Я кивнул в сторону стенда.

Клуша победоносно затряслась, – Ага, сманивал ребёнка на свою сторону!

Миша нахмурился и, повернувшись к стенду, прочитал надпись.

– Хм. А мысль то не плоха, – заключил он, – И что, веришь?

– Да, звучит логично.

Ксения Адамовна завертела головой, желая тоже приобщиться к нашим выводам. Увидев стенд, она сощурилась, старательно пережевывая про себя каждое слово. Потом одобрительно кивнула и добавила: «Эх, еще бы горячую воду летом не отрубали, вот бы благо было!» и довольно громко рассмеялась.

Мы шутку оценили, но ограничились поверхностной улыбкой.

– Ксюш, я тут хотел Стёпке кое-что показать. Не обидишься, если мы улизнём от тебя? – Миша обаятельно улыбнулся.

– Идите, идите, и так каждый день видимся. Ты только присматривай за ним получше. Ходят тут всякие! – Она вздернула руки, сверкнув на прощанье золотым зубом.

– Обязательно! Спасибо тебе! – Договаривая фразу на ходу, Миша потянул меня обратно к выходу.

– Уже уходим? – удивился я, – но я еще не всё посмотрел! Миша, так нечестно!

– Отставить панику! Я тебя хочу кое с кем познакомить и поверь, он интереснее любой выставки! – дядя ускорил шаг, ловко обходя остальных посетителей.

– О ком ты? – признаюсь, ему удалось меня заинтересовать.

– Гений нашего времени. Железный человек!

Мы вышли из главного зала, прошли по коридору, минуя робота, а затем, открыв стеклянную дверь, спустились на этаж ниже.

– А сюда можно? – недоверчиво спросил я.

– Да, не парься, я договорился. – Весело ответил дядя.

Как только мы оказались в полуподвальном помещении, нас сразу накрыло гулом электрощитовой. Мутные от пыли люминесцентные лампы нервно вспыхивали и меркли, подрывая моё доверие в дядину затею.

– Тебя вообще кто сюда впустил? Не похоже, что тут ждут остальных посетителей. – Идя по узкому проходу, я с опаской поглядывал по сторонам, будучи полностью уверен, что проникли мы сюда незаконно.

– Это всё жажда к знаниям! – С тем же задором продолжал он. – Я просто спросил, кто построил тот чудо двигатель, потому что лично хочу пожать ему руку и выразить восхищение. Оказалось, что до меня никто ещё не изъявлял подобного желания, и вахтерша любезно проводила меня в обитель инженера. Стёпка, ты прикинь, он местный. Без него, к нам эта выставка в жизни не доехала бы.

Как бы не был убедителен Миша, я всё равно относился к его восторгу с подозрением. Особенно меня напрягали камеры слежения, мигающие красной точкой под потолком. Выходило, что за нами кто-то наблюдал. Что касается дяди, то он лишь дружелюбно помахал в объектив и дверь в углу отворилась. Пришлось войти.

От свечения мониторов зарябило в глазах. Излучение десятка экранов служили комнатке единственным источником света. Перед экранами вырисовывался, чей то силуэт.

– Ну, вот он! – громко сказал Миша.

Силуэт, сидевший к нам спиной, развернулся на своём компьютерном кресле.

– Ну, здаорова! – протягивая буквы и заикаясь, ответил парень, на вид чуть младше дяди.

– Знакомься Стёп, это Михаил, изобретатель и программист. – Дядя слегка подтолкнул меня к новому знакомому

– Да моможно ппросто, Ммиха. – изобретатель улыбнулся и протянул руку.

Глаза привыкли к серому мерцанию и, я сразу заметил, что рядом с Михаилом стоят костыли. Помня, что пялиться неприлично, я сразу перевёл взгляд на лицо.

– Степан. Можно просто, как угодно. – Я смотрел на него и, от чего-то внутри становилось тепло и хотелось улыбаться. Миха обладал очень приятными чертами.

– Вы, значит, тезки. – Повернулся я к дяде.

– Ага. – Согласился он, – Прикинь, Стёп! Миха собственноручно собрал половину выставки, а остальную часть выписал за свой счёт из Столицы. Ты представляешь, какой великий гуманист перед нами! – дядя подошёл ближе к мониторам и стал у Михиного плеча.

– Да, ббрось ты! Ничего я не вы-выписывал. Собрал сумму через донаты и ттому подобное. – Миха снова улыбнулся и теперь я разглядел, что улыбка у него была слегка кривовата.

– Всё равно! Уважаю! – Дядя хлопнул Миху по плечу.

– А робота тоже ты сделал? – вдруг вырвалось у меня.

– Аа, Оскара? Ммоя рработа. Полгода металл по свалкам собирал, а код ввообще два года писал. – Миха почесал чистый подбородок, словно у него там была борода. – Ннеплоххая машина пполучилось, дда?

– Ну, то, что со свалки запчасти, это сразу понятно! – я заметил, что при этих словах, дядя строго зыркнул в мою сторону, – зато движения какие плавные! – поспешил добавить я после.

– Нну, кое-что, кконечно пришшлось заказывать отдельно. – Кивнул Миха, – Уу мменя тут, к сожалению, ручное управление. Ума не ххватило логику ему полностью прописать. Приходится ввечно следить за процессом. – Пододвинув к себе клавиатуру, он указал на один из мониторов, выводившего изображение от лица робота. – Камера встроена у него в грудной части. Он, кконечно, не так уж много и умеет. Шляпу снимать, ккланяться, руки жать, дда лунную походку, по праздникам иногда исполняет. Ззато подзарядка всего пять минут и аккумулятора хватает на все сорок.

– Я так понимаю, это у тебя такое хобби? – дядя ухмыльнулся.

– Кконечно! Подумал, что народу так больше получиться привлечь. Ккак это будущее и ббез роботов! – весело отозвался Миха.

– Так ты, поэтому меня сюда привёл? – спросил я дядю.

– Не, робот, это конечно прикольно, но самая тема в том движке! Ну что, покажешь? – было понятно, что они уже о чём-то договорились ранее и, теперь дяде не терпелось увидеть это.

– Это не законченный вариант, ппредупреждаю сразу. То, что пполучится на выходе, будет имметь иной результат, чем ммой прототип. Сейчас это нестабильное устройство с необыкновенным эффектом, но думаю, что я ммогу вам его продемонстрирровать. – Миха встал и поковылял в смежное помещение. Его ноги с трудом волочились, ступать он мог только на носочках. До меня только дошло, что у Михи был детский церебральный паралич, отсюда вытекало и заикание и немного непривычная мимика.

На благо моих глаз, во второй комнате имелась нормальная лампа освещения. Видимо, Миха проводил тут довольно много времени. Возле дальней стены царил творческий беспорядок, стол был завален аппаратурой, деталями, коробками и каким-то хламом. У ближней стены, наоборот всё выглядело чисто и упорядоченно. Множество выдвижных ящичков с ярлычками, паяльник и старенький компьютер с кинескопным монитором. По центру стоял еще один стол, на котором нечто накрытое простыней моментально приковало к себе внимание.

– Я ввобще не ожжидал, что кто-нибудь заметит. Тта клешня, что на первом этаже, досталась мне в плаччевном виде. Начинка и чип более-менее, а вот с питанием пришлось повозиться. Долго её ремонтировал. Новый ппрототип ещё не пполностью функкционален, но я бблизок к завершению, – с этими словами он сорвал покрывало и, мы узрели его проект.