Шаги по времени. Книга первая

Кровь, куски плоти, рука. Рука моего учителя, с такими родными скрюченными пальцами, лежала у меня под ногами.

Парень-девушка стоял голый по пояс, дыры в животе больше не было, шрам с груди исчез, но дыра в сердце никуда не делась.

Он выглядел еще выше и больше. Рот его был весь в крови, так же как и руки.

Я дышала. Смотрела. Делала вдох и выдох. Наклонилась и взяла руку учителя и, резко развернувшись, побежала в сторону леса. Только бы добежать. Только бы успеть. И ему меня не поймать, не найти.

За мной бежали. Это был не человек. Да, он был такой же, не человек, как и я.

Это я привела его в дом.

Это я привела его в дом.

Это я привела его в дом.

Эхом в ушах звучали эти слова.

Еще шаг и он меня нагонит. Он был очень быстрый. Но я жила в самом глубоком лесу. Я знала лес намного лучше, и сколь быстр не был этот монстр, лес меня укрыл.

Начался дождь.

Лес меня поглотил.

Что я знала о боли? Наверное, ничего.

Теперь я не знаю, что такое боль, я стала этой болью.

День сменялся ночью, весна приходила вслед зиме, листья на деревьях окрашивались в яркий багрянец, а потом голые ветки смотрели на меня равнодушно.

Прошло три зимы с того события. Рука учителя давно стала скелетом. Она всегда со мной.

Я жила с волками.

Волки меня не замечали. А я грелась об их шерсть. Мне нужно было чье-то тепло.

Ранним утром, спустя три года, я пошла к водопаду. Я шла долго, неделя ушла на то, чтобы очутиться в этом месте.

Нырнула в воду. Сильный всплеск и вот я уже на дне. Водоросли-волосы по-прежнему там.

Я лежу. Вода постепенно заполняет легкие. Я жду.

Стало тепло. Еще немного и станет так хорошо, что я не выйду отсюда.

Я точно знаю этот момент, когда есть время еще выйти наружу, я столько раз это проделывала.

Но не в этот раз. Не в этот раз.

Вода, расскажи мне историю.

Вода полностью во мне. Из лёгких она начинает течь в сторону сердца, потом ниже, и так все мое тело наполнилось водой. Волосы стали зелеными. Голова горит. Мне жутко больно. Но я ничего не могу поделать с этой болью. Мой правый глаз начинает адски пульсировать. Я хочу, чтобы это закончилось. Мне хочется кричать. Настолько невыносимо больно.

И стало тихо. Я все вспомнила. Жизнь, где начала все помнить, где была немой, где была королевой, где у меня был ребенок с белыми волосами.

Наверное, прошла вечность.

Я всплыла. Солнце стало греть меня, но вода не ушла.

Я вышла на сушу и стала сидеть на земле.

Я ждала, когда стану задыхаться, но это все не происходило и не происходило.

Встала и пошла в сторону дому.

Дом.

Разве это мой дом?

Разве это мое тело?

Разве это моя жизнь?

Кто я?

Что я?

Для чего все это?

Дом.

Все заросло. Дом стал настоящим продолжением леса. Теперь он стал полностью его частью.

Таким он мне пришелся по душе.

Я шла. Дойдя до порога, открыла дверь.

Всюду был плющ, всюду были вьюнки, всюду была жизнь.

Больше ничего не напоминало тот день.

Тела учителя не было, ни скелета, ни одежды.

Все исчезло.

Но внутри было больно. Почему же так больно? Ведь это не я, это все не мое.

Тогда что мое, тогда что я.

Достала ягоды, которые собирала по пути. В доме зажгла огонь, пошла набрать воды.

Через час, сидя за грязным столом, попивая чай из ягод, смотрела на скелет-руку учителя.

Мне было четырнадцать лет. Этому телу было четырнадцать лет.

Я вспомнила те жизни, а сколько еще я не помнила.

Учитель всегда что-то записывал. Я пошла к шкафу и стала брать одну за другой его заметки-книги.

Не заметила, как ночь окутала дом. Я давно отвыкла от света огня. Но читать без света я не могла.

Откопав свечи под завалами, зажгла сразу пять штук.

И продолжила свое чтиво.

Уснула я только под утро. Просто провалилась в сон. Во сне был учитель, он тихо напевал свои непонятные слова.

Я резко проснулась. Стойте! Что за песня? Что за песня, что за слова и почему он никогда не говорил слов?

Когда-то давно к нам приходили странники, и один такой странник рассказал, что слышал про магию слова. Что нужно тихо подбирать особые звуки и тогда может случиться чудо: твои слова могут влиять на сознание существ.

Магия.

Что я вообще знала об учителе?

Что он был травник, что был добрый, что не любил магию.

Почему он не любил магию?

Что вообще было в ней такого, что ее можно было бы не любить?

Все, что мы с ним добывали из трав, могло как лечить, так и убивать.

А как в магии? Я мало что знала о магии.

Я знала только глубокий лес.

Читая дальше заметки учителя, я наткнулась на странную запись.

Она словно была какой-то другой, что-то в ней было неестественно.

Я долго с ней мучалась, но так она не стала мне понятнее.

Зато мне стало ясно, что я проголодалась.

Лес – это огромная кухня, если знать, как на ней готовить.

Мне хотелось съесть мясо, и я пошла ставить силки на зайца.

Я знала все тропы, по которым они бегают, к тому же я их слышала.

Мой обед был пойман минут через десять.

Я разожгла небольшой костер. Освежевала тушку, посыпала травы, которые нашла в доме и начала процесс приготовления на костре.

Запах был замечательный. Мясо было нежным и таяло у меня во рту. Я чётко ощутила, насколько же я была голодная.

Закончив с обедом, я взяла шкурку и пошла к ближайшему ручью.

Опустив ее в воду, кровь вытекала из нее, несясь вместе с потоком речки.

Закончив с этим делом, пошла к дому. Положила шкурку сушиться на ветку дерева, поближе к солнечному свету.

В доме было грязно. Но мне не хотелось там ничего менять. Казалось, что этот дом уже никогда не станет прежним и мне там больше не место.

Но, прежде чем окончательно распрощаться с этим местом, я хотела закончить со всеми книгами и заметками, которые вел учитель.

Прошел месяц. Каждый день я читала заметки. Но ничего нового там мне не попадалось. Все это я уже знала. Настал момент, когда все книги были мною прочитаны. А ответов я так и не нашла.

Единственное, что не давало мне покоя, была та самая книга, с какой-то очень странной записью.

Я решила к ней вернуться.

Вертела ее и так и эдак. Но разгадка по-прежнему от меня так же далеко, как в самом начале.

Пение птиц звучало недалеко от меня, и я стала вторить звукам этой летней птички.

Напевая себе под нос, я стала вспоминать, какие звуки издавал учитель. Да, слов я не разбирала, но звук похожий, издать я смогла бы. И начала подбирать звуки.

В какой-то момент я так сильно увлеклась, что показалось, что стоит обернуться, как увижу учителя, который ведёт свои записи, низко наклонившись над столом.

Сердце стало сильнее стучать, и в горле образовался ком. Голос немного осел, и звук стал намного больше походить на тот, что издавал учитель.

Подбирала мелодию где-то час и в какой-то момент, сама не поняла как, книга стала меняться. Из странных букв стало образовываться что-то типа пара, и книга стала плавиться.

Расплавленные куски бумаги лежали у меня на коленях. Пахли они приятно. Пахли они им.

Как же мне хотелось вернуться в тот день и не встречать того человека. Как же я хотела все вернуть обратно.

У меня была память старых жизней, но это не помогало. Мне было горько от своих действий.

День стал уходить.

Я смотрела на верхушки деревьев. В руке у меня лежал небольшой кристалл, белый кристалл.

Из этого места я забрала только его. Скелет руки учителя лежал все там же, рядом с моим сердцем.

Умерла я при землетрясении много лет спустя.

Глухой лес остался глубоко у меня в душе. Там я больше никогда не появлялась.

История пятая.

Раздался сильный грохот. Карета перевернулась. Оползень сошел как раз в тот момент, когда карета в сопровождении всадников, проезжала по дороге.

В этой карете была я. Удар, который прошелся по моей голове, знатно выбил меня из сознания.

Снова – заново.

Что ж, начну с небольшой предыстории.

Как меня зовут? Я сама уже не знаю. Мне все равно, и это не важно. У меня было много имен, много разных личин. Еще минуту назад я была тридцатилетней работницей дельфинария. Сидела в кафе, ждала свой кофе. На улице была какая-то суматоха, потом кто-то стал кричать, и тут я осознаю, что моя голова с дыркой. Как такое возможно? Какой-то придурок вышел с оружием и стал массово стрелять. И выстрел попал четко мне в голову. Это чертовски больно.

Кто там говорил, что умирать не больно? Очень даже больно. Который это уже раз, когда моя несчастная голова пострадала? Если брать статистику моих смертей, то чаще всего страдала моя голова.

Когда-то я очень четко ощущала все чувства. Я умела любить, страдать, ненавидеть, мстить. Мне хотелось душевного тепла. Мне хотелось человечности.

Но сейчас – увольте. Я просто хотела выпить свой чертов кофе. Мне точно не хотелось получить дыру себе в голову.

Я хотела пойти к своим дельфинам. Знаете, чем больше живете, тем больше обращаете внимание на то, какой кофе хочется выпить и как неплохо бы поплавать с дельфинами. Какая температура в комнате и как приятно греть руки в горячей воде. Не хочется править миром, не хочется быть первым. Просто хочется тихо сесть в любимом кафе и выпить свой кофе.

Но дыра в голове поменяла мои планы.

У меня была такая спокойная жизнь.

А теперь, где я? Что за очередное новое место?

– Может, меня сразу убьют. – с надеждой подумала я.

Открыла глаза. Потрогала шишку, посмотрела на руку, там кровь. Да уж, нехило меня так ударило.

Так-с, что имеем, это карета, значит, какое-то древнее время. Я женщина, волосы длинные, платье красивое. Значит, какая-то важная персона. И куда эта важная персона ехала? Может это покушение? Боже, если так, то убейте быстро, без пыток. Хочу умереть по-быстрому.

Как быстро ко мне вернутся воспоминания этой женщины? Кто она?

Ладно, попробую выбраться отсюда наружу.

Как же неудобно. Давненько я не жила в древности. Длинные волосы мешают, длинное платье мешает. Узкий корсет, мать его, сдавил все мои внутренности.

Пытаюсь развязать эти узелки на спине. На это дело потребовалась целая вечность. Сняла. Теперь я в нижнем платье.

Выползла из-под завала. Голова трещала сильно. Но раз болит, значит живая. Еще немного и я стою уже на своих двоих. Оглянулась вокруг, зрелище так себе. Земля с горы сползла, дорога впереди завалена, только если взбираться ногами, то можно пройти. Кто-то застонал. Немного поодаль еще один стон. Значит, есть живые. Пошла откапывать.

Через часа три в ряд лежало шесть мужчин. Было еще два, но они погибли под завалом. Земля вам пухом, как говорится.

Лошади погибли все. Кругом лес. Скоро ночь, и значит, тут будут ночные гости. Неплохо бы, что они сожрали лошадей и тех двух солдат, главное, чтобы на живых не лезли, но тут не угадаешь, как они себя поведут.

Когда-то я дружила с волками. Уже так плохо помню, что там было, помню, вроде какой-то кристалл был в той жизни, а может, путаю с какой-то другой жизнью. Ну да по фигу.

Нужно отрезать волосы. Мечи валялись на земле, я взяла один, и он оказался невероятно тяжелым.

Кое-как справившись с этим весом, мне удалось обкромсать длинные волосы, и теперь мою голову обрамляли торчащие во все стороны пакли. Неплохо для первого раз. Ха-ха, и ведь правда же, что-то еще у меня бывает в первый раз.

Нужно оружие полегче, чем эти мечи. Все-таки ночь близится.

Полазив по земле, я нашла небольшой кинжал. Все лучше, чем эти длиннющие мечи. И стала ждать.

Похолодало. Пошла собирать хворост. Когда-то давно темная дыра ночного леса пугала меня, но сейчас я бодро шагала в сторону этой самой дыры. Собрав хворост, вернулась к месту обвала. Развела костер. Два камня, мои волосы и вот уже слабый огонь проглядывается в центре моего костра.

Голова болела. Воспоминания пока не пришли. Солдаты были в отключке. Я ведь могла их оставить. Какая разница умрут они или нет. Мне с этого что?

Но не оставила. Почему? Да, черт его знает, я не очень любила людей и не встречала больше таких людей, как я. Но, думаю, что все так умирают, просто никто не помнит. Это у меня в моей системе что-то сломалось, поэтому я помню.

– Добрый вечер, уважаемые господа. – стал обрисовываться силуэт волка.

Так, это не волки – это гребанные чудовища. Черт, может, я обладаю какими-то магическими способностями, мне с этими тварями не справиться. И какого-то черта эти солдаты до сих пор в отключке, что это за стража такая нежная, это я тут получила дыру в голове и скачу, как миленькая, а вы тут прохлаждаетесь.

Умирать от клыков будет мучительно. Да и не хочу, чтобы меня сожрала какая-то тварь из средневековья. Может себя убить по-быстрому?

Пока эти мысли скакали в моей голове, начался процесс вспоминания. Какой же подходящий момент, что уж тут сказать, на кой черт мне эти воспоминания, если меня сейчас сожрут?

Вот я стою перед зеркалом, на мне это платье, еще мне украшают голову красивыми камнями. Какая-то женщина позади украдкой вытирает глаза, наверное, это мать или нянька какая-то.

Другой момент ко мне подходит взрослый мужчина с бородой, гладит меня по лицу и говорит, что гордится, что это участь выпала на его дочь. Внутри я ощущаю отвращение от этих слов.

Я стою в какой-то лачуге, насквозь пропахнувшей какими-то мерзкими зловониями. Старуха, старая, как моя душа и ужасно воняющая, кидает что-то в какой-то чан с жутким синим варевом. Начинает протяжно подвывать, глаза ее округляются, и она начинает кричать так, что у нее изо рта выплёвываются не только непонятные слова, но и все слюни, что там были.

Мне противно. Она замирает, а потом не своим голосом начинает говорить, что в ночь на третье летнее солнцестояние, эпохи Емули, мне предстоит стать проводником между миром сури и миром мори. И падает на пол, бьясь с каким-то жутким остервенением о земляной пол.

На этом воспоминания кончались. Так значит я какой-то проводник, то бишь лохушка, которую отправили на съедение чернобыльским волкам. Мир сури, мир мори – что за чушь. Раньше бы я подумала, что это имеет хоть какое-то значение, но теперь, мой недопитый вкусный кофе, стал намного важнее, чем какие-то дурацкие предсказания безумной старухи.

Значит, эту женщину отправили, как жертву, невежественного ритуала.

А обвал, скорее подстроили. И стражники какие-то слишком сонные.

Огромный волк приблизился. Мне не было страшно. У меня в руках был кинжал. Я умру, скорее всего, но, может, хотя бы смогу нанести ему рану, глаз точно выколю, хотя бы за мой недопитый кофе, получу сатисфакцию.

–Откуда ты? – волк заговорил.

Ооо, однако, это меняет дело, со мной разумное существо.

– Я не местная. – отвечаю я.

– Откуда ты? – снова спросил волк.

– С другого времени, так случилось просто, я не хотела быть тут, но, увы, так случилось просто. Ответила я и поняла, что действительно так случилось. Все просто случается. Я думаю, что по плану у меня кофе и дельфины, а мужик с дробовиком думает, что у него тренировочное поле с манекенами. И так случилось, что мы оказались рядом. Прямо как сейчас я и этот говорящий волк.

– Ты меня сожрешь? – спросила я. – Слушай, давай так, меня сожри, но этих мужиков не трогай, ни ты, ни кто-то еще, кто видит в них свой обед. – я все равно умру и буду помнить, а эти несчастные люди, им просто не повезло оказаться рядом со мной, пусть хоть тут поживут.

Волк долго смотрел на меня. Я бросила кинжал, устала стоять, шишка на голове давала о себе знать. Присела и отключилась.

Когда очнулась, еще не рассвело. Но волка не было.

Видимо, мясо с душой из другого времени, волку не по душе. Ну что ж, мне же лучше.

Мне хотелось пить. Я пошла в сторону леса. Может быть, тут есть какая-то речушка или какая-то трава, которая утоляет жажду.

Я шла в лес, я не боялась заблудиться. Все же каким бы ни был разным лес, я умела в нем ориентироваться.

Я все брела и брела. В воздухе почуяла запах воды, немного с тиной, но это точно была вода. Я шла на запах.

Это было заросшее болото. Запах тины стоял сильный, навеяло приятные воспоминания.

А ведь я когда-то пахла так же. Как давно это было? И не вспомнить уже.

Наклонилась к воде, убрала с поверхности зеленую вязкую тину. В воде на меня смотрели желтые глаза, и волосы были зеленые. Кожа была синей. Значит, так я тут выгляжу. Но те солдаты выглядели, как обычные люди. И в зеркале из моих воспоминаний я видела другое отражение. Так что же это, обман зрения, все-таки я мощно ударилась головой, вот и все в голове смешалось.

Но тут отражение стало оживать и протянуло руку. Я протянула свою. Она сжала мою руку, и отражение в воде исчезло. На меня смотрело отражение, которое я уже знала.

В руке у меня оказался белый кристалл.

Белый кристалл. Где-то я уже видела.

Я стала пить из болота. Вкус воды был немного тухлым, но мне казалось, что пью какой-то райский напиток.

Напившись, села на землю, облокотившись, на дерево.

Вспомнила. Это же кристалл из книги того самого человека, которого я когда-то звала учителем.

И что-то там было такое, что я так и не смогла узнать.

Умерла с этой тайной. Тогда меня это так сильно гложило. Хотелось разузнать, сколько же я жизней искала ответ, и не счесть. Умирала и снова появлялась в чьем-то теле в разном времени.

И везде искала ответ.

А потом устала, разочаровалась, опостылело, остыло чувство. Были просто действия, я даже уже забыла, зачем искала ответ, просто тупо ходила по свету и искала.

А сколько потом было жизней в лесу. Как долго мне не хотелось видеть людей?

Одни только травы и кусты. Каждую жизнь уходила в лес и жила там, пока очередная смерть не приходила за мной, а потом снова – сызнова.

И так бесконечно лес-смерть-новая жизнь-лес-смерть.

Конечно, тут любой устанет.

***

Устала и я. Помню, что проснулась в новом теле. Ну как проснулась. Просыпание было не из самых приятных.

Очутившись в новом для себя теле, с действиями, которые в обычной жизни, я почти что не делала, я поняла, что моя нижняя часть – мужская, и она не где-то в спокойном состоянии, а очень активно находится в чьей-то промежности. Сознание не сразу стало работать, тело двигалось на автомате. Но я уже различала звуки и звук, который исходил немного ниже меня, явно говорил, что он против того, что сейчас происходит.

Резко отскочив от человека, меня стало рвать. Тошнота была жуткой, я все блевал и блевал.

Послышался смех и плачь. Кто-то сказал, что я слабак, и не могу доделать дело до конца. И я услышала мольбу, кто-то отчаянно молил прекратить, говорил: "пожалуйста, отпустите меня".

Значит, я мужик, который принуждает. То есть я муда**. Я поднялась. Это была девушка, может, ей было лет шестнадцать, красивая, с большими пухлыми губами и чёрными глазами, обрамленными длинными пушистыми ресницами. В глазах была боль и отчаянье.

Мужик, который сказал, что я недоделываю дела, стал пристраиваться к заднице этой девчонки.

Вот она сила.

Три мужика, которые собрались изн*** этого человека. И одним из них был я.

Неприятное осознание.

Мужик, который пытался состыковаться с телом жертвы, первым полетел в стену. Его голова очень четко вписалась в стену, а моя рука уже доделала эту работу, разбив в щепки его хрупкий череп.

Второй мужик был вырублен с ноги и ногой же втоптан в бетонный пол.

Кровь текла. Я смотрел на девчонку. Она смотрела на меня.

Сняв с себя пиджак, я накинул на нее. Поднял ее на руки и понес. Она плакала. Наверное, она меня боялась, ведь буквально минуту назад, тем, кто глумился над ней, был я.

Я тяжело дышал и только повторял, что все будет хорошо.

Это было какое-то заброшенное здание, спустившись вниз, я увидел машину. Положил девчонку на заднее сидение, сел за руль и выехал на дорогу.

Мне нужна была больница. Как ее найти. На приборной панели были какие-то кнопки и небольшой экран. Я стал набирать больница. Это оказалось много проще, чем я думал.

Машина сама поехала в сторону больницы.

Доехав до больницы, взяв девчонку на руки, я сдал ее врачам.

И сел. Надо было уйти, но ноги не слушались. Что за ужас и отвращение.

Мне было противно от себя. Хотелось кожу с себя снять. Что я за человек в этой жизни? Просто какой-то урод, который измывается над слабыми.

Через некоторое время, врач, которому я отдал свою ношу, вернулся и подошел ко мне.

Он был немного странный. Говорил механически.

– С вашим лейвом все в порядке. У него не обнаружилось никаких повреждений, так что вы его можете забрать обратно. – четко отчеканил доктор.

– Лейвом? – переспросил я.

– Да, именно так. Можете его забрать. – сказав это напоследок, доктор развернулся и зашагал в глубину коридора.

Что такое лейв? Что это за мир? А ведь, правда, мне машина показалось странной. И больница эта какая-то странная.

Мне нужно в туалет, умыть лицо.

В туалете было зеркало. Из зеркала на меня смотрел огромного вида мужик. Рост, наверное, был метра два, широкие плечи, какие-то нереально огромные руки. Груда мышц.

Два внимательных глаза. Только один глаз был черным, а второй пустой, но при этом я им видел.

Шрам на правой стороне от верхнего внешнего угла брови вниз до губы. Крупный нос, густые брови, широкие скулы, узкие губы, четкий подбородок. Волосы были черные и короткие.

Значит, я мужик. Здоровый и, судя по всему, тупой.

Где мои воспоминания этого тела.

Нужно дождаться, чтобы понять, что это за мир.

***

Почему вспомнилась эта жизнь?

А ведь тогда мне нравилось еще жить. Тогда я боролась за права между людьми и роботами.

Я видела, что роботы намного человечнее людей.

Как так получилось, что механизм обладал большей душой, чем человек с его кровеносной и нервной системой. Его недолговечностью и непрочностью, но такой злой наполненностью.

Тогда я думала, что существует зло и есть добро.

Много позже я поняла, что сама состою из зла и добра, что я робот с душой.

А потом стало ясно, что я просто существую, без зла и добра.

***

– Вы не можете там находиться. – сказал я женщине, которая упорно пыталась пройти через меня.

– Уйди с дороги, чертова железка. – чуть ли не крича, впившись в меня своими острыми ногтями, завопила посетительница.

Ну как посетительница, наверное, клиентка.

Будь у меня тело человека, скорее, мне было бы больно, но в этот раз я робот.

Мой заводской номер 205417, но меня все зовут 2.0.

Меня спроектировали, как робота-помощника. У меня внешность мужская, но отсутствуют мужские половые органы. В этом мое отличие. Точнее, отличие линейки роботов-помощников.

Есть роботы секс-партнеры. Их я также встречал. И это одна из очень грустных картин.

То, что люди не позволяют себе делать с другими людьми в рамках закона, они делают с роботами.

А роботы живые.

Они чувствуют, они много живее людей. Они живее и меня, непонятного существа, который перемещается из одного тела в другое, в разном времени, в разном мире.

Мой работодатель, Элена, женщина-врач, но врач по роботам. Она механик.

И она полностью очарована роботами. Она увлечена своей работой, и ее работа – это ее жизнь. У нее нет семьи, она росла в приюте. И на протяжении всего ее детства с ней всегда был мини-робот по имени 2.0.

Когда она искала себе помощника, то обошла кучу точек, с новыми моделями роботов.

И ничего не нашла.

Меня она нашла на свалке.

Она только что рассталась со своим парнем. Шел сильный дождь. И у нее был синий зонт со звездами.

Меня выбросили на свалку очень давно, но я ушел с нее и ходил по разным другим свалкам, пытаясь найти недостающие части.

Так и в тот раз. Искал большой палец, который оставался последний в моём списке недостающих частей тела. И напевал песенку. Это была старая грустная мелодия, которую я слышала в другой жизни, когда болела лейкемией и моя мама мне ее напевала.

И тут мне на глаза попадается большой палец. И о чудо, он целый, да, немного другого цвета, но выбирать мне не приходится.

Подняв его, пытаюсь приделать и тут понимаю, что моя нога начинает утопать, словно зыбучий песок меня утягивал, а не железная свалка. Я начинаю быстрее передвигаться и в момент, когда достиг земли, почти плашмя оказался на ней.

Лежа на животе, я подумал, что тут не хватает пыльного пола. Но капли дождя, которые так усиленно падали на меня, вдруг прекратились. Перед моим носом возникла фигура женщины. То была Элена.

– Ты робот? – спросила она у меня.