От Берлина до Белека

В католических храмах всегда есть возможность присесть и призадуматься. В «синей церкви» я испытала сильнейшее чувство, напоминающее катарсис и успокоение одновременно. Ради повторения небывалых ощущений я дала себе слово ещё раз посетить это волшебное место в последующие годы.

Попробуйте вообразить! Стены восьмиугольного здания выполнены из блоков голубого стекла, и они подсвечены изнутри. Золотистая фигура Христа будто парит над посетителями под потолком. Христос воспарил, вознёсся и простёр руки над людскими головами, пытаясь защитить и утешить всякого. Негромко звучит органная музыка, и она неспешно завораживает, умиротворяет.

Я испытала небывалое облегчение и очищение. Ощущаешь себя между небом и землёй, словно удалось преодолеть гравитацию, взлететь над суетой и сбросить груз проблем. В синем зале нет обилия канонических религиозных атрибутов одной отдельной конфессии. Создаётся впечатление, что храм предназначен для всех людей, независимо от вероисповедания и цвета кожи. Как говорят мудрые люди, бог един, только вера разная. Ведь мы живём на одной планете, и мы – просто земляне. Мы – граждане мира.

Такие мысли возникают в синей берлинской церкви. Для себя я назвала её «храм всех религий». Побывайте там обязательно и убедитесь сами.

Глава 6

Весёлый ералаш

Мы возвращались в отель. Я делилась впечатлениями с Ниной, задавала ей уточняющие вопросы, которые возникали в моей голове бесконечно. Надежда Фёдоровна не участвовала в нашей беседе. Она сосредоточенно гремела мелочью и шуршала бумажными деньгами. Бухгалтер – везде бухгалтер! Хоть в Германии, хоть в России!

– Как вы себя чувствуете, Надежда Фёдоровна? – вежливо поинтересовалась Нина. – Не слишком устали? Не разочарованы?

– Нет, не волнуйся, Ниночка, всё нормально, очень было интересно. Я тут наши с Ларкой финансы подсчитываю, – откликнулась бабушка. – Осталась одна мелочь, чуть больше ста долларов. Не везти же их домой. Мы их поменяем на марки и чего-нибудь прикупим. Куда тратить будем, Ларис?

– Я бы накупила на распродажах всякого трикотажа, – призналась я. – Тут так дёшево продают хорошие вещички, которых у нас просто не найдёшь.

– А я бы купила килограмма два-три одних киви! – мечтательно выпалила бабушка. – Они у нас дороговаты, а здесь стоят не больше нашей картошки. И вкусные! И начистила бы, как картошку, и ела бы от души, запивая вином! Здесь вино хорошее, мне понравилось.

– Подождите, дамы, не спешите. Сейчас вы устали, и по магазинам уже не пойдёте, – предположила Нина. – А завтра можно с пользой истратить оставшиеся деньги в зоне duty-free, в берлинском аэропорту, перед вылетом.

– Нам до вылета ещё почти два дня, – возразила «бабушка». – Вот, мы с Ларкой погуляем в центре Берлина и накупим себе всяких мелочей. Ты не волнуйся, Ниночка, мы город уже знаем, да и потеряться тут невозможно, везде вывески и указатели. Ты отдохни от нас и приезжай в отель послезавтра, перед вылетом.

– Постойте, постойте! Я уже волнуюсь! – воскликнула Нина. – Вы что-то путаете. Вы же завтра улетаете в Москву!

– Ну, что ты, Нина! – ласково возразила «бабушка». – Завтра мы никуда не летим. Мы ещё денёк здесь погостим.

– Вы ошибаетесь, – категорично заявила Нина и выразительно посмотрела на меня, ожидая поддержки.

– Нина, у нас действительно билеты на послезавтра, – подтвердила я.

– Где ваши билеты? – строго спросила Нина голосом контролёра.

– А что такое? Из-за чего сыр-бор? – встревожилась Надежда Фёдоровна. – Вот они, у меня в сумочке, я все документы с собой ношу на всякий случай. На, смотри, дорогая моя Нинуля!

Нина резко выхватила билеты из рук «бабушки» и принялась рассматривать бланки, словно пыталась определить, не фальшивые ли они.

– Ничего не понимаю, – тихо сказала она.

– А в чём дело-то? Объясни! – потребовала Надежда Фёдоровна.

– Эта ваша фирма «Академтур» всё перепутала! В том факсе, который прислали мне в день вашего прилёта, стояла дата убытия. Но другая! Они ошиблись на один день, печатая мне послание. И когда тур заказывали, тоже другая дата фигурировала. И я хороша! Надо всё перепроверять сто раз, когда имеешь дело с русскими!

– Эк, как заговорила! – иронично усмехнулась «бабушка». – Будто сама не русская!

– Да, я русская! Но у меня мозги по-немецки устроены! – в сердцах вспылила Нина. – Я пунктуальная, я порядок люблю! Бардак меня раздражает!

– И что так нервничать, Нина? – мирно вставила я. – Мы даже рады, что поживём здесь ещё один день.

– Вы-то рады, а я нет! – кипятилась Нина. – Завтра вас попросят освободить отельный номер в 12 часов дня. Денег у вас маловато, чтобы оплатить продление своего пребывания. И питаться вам тоже надо ещё одни сутки. Вы ведь только позавтракать в отеле сможете. Ну, поняли, наконец?

– Поняли, – уныло сказала я.

– И что страшного? – сказала «бабушка». – Завтра основательно подкрепимся. Потом погуляем. Вечерком Ульрих отвезёт нас в аэропорт, и мы там заночуем. Найдём, где перекантоваться!

– В берлинском аэропорту ночевать нельзя! – отрезала Нина. – Это вам не ночлежка.

– Почему? – удивились мы в один голос.

– Аэропорт на ночь закрывается!

– Как это? А ночные рейсы? – спросила я.

– Нет тут ночных рейсов! Тут вам не там! – коротко пояснила Нина.

– И что же нам делать? – весело спросила «бабушка». – Бродить по городу до утра? Слушай, может, ты дашь нам взаймы сто долларов, договоришься в отеле о продлении проживания. А мы тебе вышлем деньги, как только вернёмся домой. Ты не сомневайся, всё будет путём, без обмана.

Немного подумав, Нина сказала:

– Попробую.

Свободных мест в отеле не нашлось. Все номера оказались зарезервированы: в Берлине начинался международный форум врачей-кардиологов. Мы притихли и молча, с надеждой, смотрели на Нину.

– Вообще-то я не обязана решать такие вопросы, – вдруг выдала она. – Я выполнила свою задачу. Я вас встретила, разместила, возила на экскурсии и по магазинам. Путаница с датой вылета меня не касается.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась «бабушка». – Я не верю, что развернёшься и уйдёшь. Русские люди так не поступают!

– А как поступают русские люди? – съязвила Нина. – Что бы вы сделали на моём месте, а, Надежда Фёдоровна?

– Пригласила бы людей к себе. Всего-то и делов, – мирно и простодушно заявила тётя Надя.

– Немцы так не поступают! – отрезала Нина. – Это не принято.

– Но ты же русская, – укоризненно напомнила тётя Надя.

– Но мой муж – немец! – драматично заявила Нина. – Вы – мои клиенты. Клиентов в дом не водят! Он не поймёт меня, если я приведу двух незнакомых женщин и оставлю ночевать.

– Почему незнакомых? Мы знакомы, – не поняла Надежда Федоровна.

Ульрих стоял рядом и слышал весь разговор. Он индифферентно молчал и не проявлял никакого участия в нашей судьбе. Его лицо оставалось безмятежным. Вот почему я удивилась, когда он вдруг заявил взволнованным голосом:

– Нина, я могу пригласить их к себе. В свой дом в Вольфсбурге. Мы поедем туда завтра утром, а послезавтра я отвезу их в аэропорт.

– Что скажет твоя мама? – спросила Нина.

– Не знаю! – пожал плечами добрый парень. – Что-нибудь объясню.

Видимо, это решение далось ему нелегко. Он покраснел и вообще заметно занервничал.

– Что за люди! – насмешливо возмутилась «бабушка». – Тоже мне проблема! Пустить переночевать двух приличных дам! Да, этого я не ожидала! Всё впечатление о Германии испортили!

– Хорошо, я сама разгребу этот ералаш! – заявила Нина. – Ульрих, ты хороший водитель, и решение подобных проблем не входит в твои обязанности. Я виновата, что не уточнила даты. Впредь буду знать. Я заберу вас к себе завтра в 12 часов дня.

– Ура! – обрадовалась я. – Тётя Надя, мы поедем в гости к Нине!

– Так-то лучше. Давно я по гостям не ходила, – усмехнулась «бабушка».

– А сейчас я прощаюсь с вами, поеду мужа убеждать, – сказала Нина.

Когда мы остались одни, «бабушка» заявила:

– В гости с пустыми руками не ходят.

– А где нам взять гостинцы?

– Сейчас отдохнём и пойдём в супермаркет. Я видела тут один большой продовольственный магазин за углом. Надо купить вина, водочки, коробку конфет. Ну, там разберёмся!

Разобраться в немецком супермаркете оказалось сложно. Мы немного растерялись от обилия и многообразия продуктов питания. Сотни сортов сыра, колбас… Делать выбор было мучительно трудно. Прогуляв по торговому залу битый час, мы купили грушевый шнапс, мозельский рислинг, швейцарский шоколад, мягкий сыр камбоцола с плесенью и твёрдый сыр эмменталер с огромными дырками.

– Вот и улетели наши последние денежки! – взгрустнула Надежда Федоровна. – Ни киви, ни трикотажа!

Я в ответ только устало вздохнула. Глаза слипались, а в голове вертелись разные мысли о завтрашнем дне.

Однако киви мы всё же наелись досыта. Нина купила для нас пару килограмм и начистила именно так, как мечтала тётя Надя – как картошку. Мы вместе накрывали на стол, и я впервые увидела баночки с готовыми салатами. Они возвышались в холодильнике Нины башенкой – банка на банке. Тогда мне показалось, что это невероятно удобно – покупать готовые блюда к столу. Таких чудес в наших магазинах ещё не водилось.

Нина жила в типовом пятиэтажном доме, неподалеку от центральных корпусов клинического комплекса «Шарите». Там работал её муж Гюнтер. Он был инженером, специалистом по медицинской технике.

Название клиники я помнила по роману Юлиана Семёнова и знаменитому фильму «Семнадцать мгновений весны». По воле автора в «Шарите» радистка Кэт родила ребёнка.

Гюнтер мало разговаривал и всё больше улыбался. Иногда он что-то уточнял у Нины по-немецки. Видимо, старался уловить, о чём мы так оживлённо стрекочем. Не знаю, как мы ему глянулись, но нам всё нравилось в их доме. Опрятный подъезд, уставленный цветами, умная кухонная техника, рациональное убранство квартиры. Хозяева показали нам все уголки, включая ванную комнату и кладовую. В Германии принято подробно демонстрировать гостям все удобства, дизайн и декор. Мы нахваливали, цокали языками, кивали головами и этим расположили Гюнтера к себе.

Застолье получилось славным, шумным, сытным. Нина рассказала, что Гюнтер помог ей открыть собственную фирму по обслуживанию туристов, ссудил необходимые деньги для внесения в Уставный фонд. Сумма требовалась немалая, 50 000 дойчмарок. Но грамотные немецкие инженеры хорошо зарабатывают и могут себе позволить такие расходы. Нескрываемое любопытство светилось на наших лицах. От вкусной еды и тёплого приёма мы разомлели, а хозяева устали с непривычки.

Спали мы на большом надувном матрасе с бархатистой поверхностью. Немцы называют это чудо «гостевая кровать», по-немецки gästebett. Я ощущала себя, как на пышном облаке, но иногда скатывалась под бок к тёте Наде. Ночью матрас не выдержал, прохудился по шву. Дородная Надежда Фёдоровна оказалась тяжеловата для надувной гостевой кровати. Ночь мы досыпали на сдувшемся матрасе, но всё равно нам было хорошо.

Утром Ульрих отвёз нас в аэропорт, и мы улетели в Москву.

* * *

Мы распрощались с Германией, но наши отношения с Ниной и Ульрихом продолжились уже в России. Нина была настолько предприимчива, что помогла своей дочери открыть собственное дело. В Германии Нина жила с немецким мужем и сыном. А в Москве у неё осталась взрослая дочь от первого брака, Наташа. Эта девушка и стала связующим звеном между нами и Ниной. Перед отъездом Нина дала мне адрес и телефон Наташи – на всякий случай.

Мать и дочь открыли небольшой бутик модной одежды под названием «Леди люкс». Где бы вы думали? На первом этаже здания телецентра в «Останкино»! Все сотрудницы телевидения – популярные и не очень – заглядывали в этот магазинчик. У Наташи можно было купить эксклюзивные вещи, которых не найти в других торговых точках. Ведь товар ей подбирала Нина, а поставлял Ульрих. Он регулярно наведывался в Москву всё на том же микроавтобусе «Volkswagen».

Более того, у Наташи можно было заказать модели одежды по немецким каталогам. Тогда подобная услуга была ошеломительным новшеством для России. Так что Нина помогала одеваться нашим телезвёздам в трудные времена!

Наташин магазин тоже засветился на телеэкранах. И случилось это в октябре 1993 года, во время конституционного переворота. Один из БТР-ов въехал прямо в торговый зал. Кадры проломленной стены и разбитых окон показали во всех новостных программах. Кто-то бился за власть, а Наташа – за сохранность ценного товара. Ей пришлось вывозить коробки и пакеты на легковом автомобиле под носом у военных. Самоотверженную амбициозную молодую женщину ничего не испугало, и никто ей не помешал. Позже Наташа восстановила свой магазин, и в этом ей опять помогала Нина.

Так благодаря нерадивости, некорректности и беспечности туристической фирмы я ближе познакомилась с семейством Нины Шюц, чему была очень рада. Вот уж воистину – не было бы счастья, да несчастье помогло! Я обрела замечательных друзей, и убедилась, что в каждой неприятности заложена счастливая начинка.

Глава 7

Германия, 16 лет спустя

Я исполнила обещание, данное себе самой в апреле 1993 года, и приехала в Германию вновь. Мы отправились в недельную поездку вместе с мужем, в канун Нового 2010 года. С началом 2000-ых годов мы решили проводить каждую новогоднюю ночь в новом городе – такая у нас появилась семейная традиция.

Прошло чуть более 16-ти лет, и я снова волновалась в предвкушении свидания с Берлином. Я уже знала, что Нина Шюц разошлась с тихим инженером Гюнтером. Она не пояснила нам причину и постепенно отдалилась от общения с нами – видимо, новый муж был настоящий западник, истинный wessi. Увы, я не могла прибегнуть к её помощи!

Всякое путешествие начинается прямо от порога родного дома. Мы улетали 30 декабря, и самой трудной частью нашего странствия оказался отрезок пути до аэропорта Шереметьево. Предновогодняя Москва томилась в автомобильных пробках. Все куда-то устремлялись, стараясь в последние дни декабря сделать как можно больше – купить, поздравить, раздать долги, обновить стрижку, отгулять на утренниках и вечеринках. В столице происходило предпраздничное перемещение народных масс, которое, казалось, не прекращалось даже ночью. Рассчитать время поездки до Шереметьево из нашего Марьино на машине было затруднительно: может, два часа, а, может и все три-четыре. Решили не рисковать и поехали на метро до Белорусского вокзала, а оттуда на аэроэкспрессе до аэропорта. При таком передвижении можно время рассчитать точнее.

* * *

Предновогодний Берлин поразил спокойным, размеренным дорожным движением. Мы домчались до отеля из аэропорта Schönefeld за полчаса, выслушав по пути импровизированную лекцию об организации транспортного сообщения в германской столице. Уж очень говорливый водитель попался! Из наших, из славян.

Нам был заказан номер в отеле на Нюрнбергерштрассе, примыкающей к Курфюрстендамм. Улица тихая, никакого беспокойства, но до Ку-дамм каких-нибудь 30-40 метров. Направо пойдёшь – в Зоопарк попадёшь, налево – в большие универмаги KaDeWe, Pick&Cloppenburg. В 10-15 минутах ходьбы – музей эротики, который нам очень рекомендовали гиды. А из окна видно звезду концерна «Мерседес», она сияла и вращалась на том же месте. Но самое главное – близость к «синей церкви»! Она, если помните из первых глав, рядом с «Европа-центром». Так что лучше места не сыскать, хотя на Ку-дамм немало роскошных отелей!

Очутившись в Берлине снова, спустя столько лет, я испытывала щемящее чувство, словно встретилась с первой любовью. А как же, первая «заграница»! Хотелось всмотреться и надышаться. Хотелось понять, какие изменения случились за пролетевшие годы.

На первый взгляд, Берлин как будто остался прежним. Колоссальные изменения произошли в России, и потому «Европа-центр» уже смотрелся обычным, типовым универсальным магазином, которых немало в каждом районе Москвы, да и других городов. Мы уже могли привозить с собой больше новой европейской валюты и чувствовали себя гораздо свободнее и уверенней. Немецкая марка ушла в анналы истории, в Германии была в ходу денежная единица евро, к которой немцы переходили плавно, в течение 3-х лет, тщательно перестраивая все свои финансовые организации. «Ну, чем удивишь, Германия на этот раз?» – подумала я про себя и настроилась тщательно собирать каждый малый факт в копилку наблюдений.

В тот день нам повезло: в «синей церкви» давали концерт органной музыки. Вход был свободный, никакой суеты. Садись и возносись душой вместе со звуками.

Я украдкой наблюдала за мужем. Он был в упоении. Мы сидели, взявшись за руки, отрешившись от проблем. Усталость улетучилась. Новогодняя сказка началась.

– Куда пойдём? – спросил муж на улице.

– Ужинать! – воскликнула я. – Уж очень есть хочется!

– Давай найдём истинно немецкую кухню! – предложил муж.

Я согласилась, и мы отправились куда глаза глядят.

На Ку-дамм и в окрестностях этой знаменитой улицы великое множество ресторанчиков и кафе. Везде очень вкусно кормят, цена соответствует качеству и количеству, порции большие, если не сказать – огромные. Пиво свежее, вино отменное, лёгкое, нежное. Можно смело открывать любую дверь и заказывать. Меню обычно предлагается на немецком и английском языках.

Но в тот вечер мы нашли-таки особенное заведение! Ресторанчик «Warstainer» на улице Meinekestrasse, напротив известного берлинского «Hard Rock cafe». Нам понравился зал в стиле ретро, как в простом загородном частным доме зажиточного немца. Часы с боем, массивные дубовые столы и стулья, состарившиеся зеркала и гравюры. Официанты зажгли свечи и перед каждым поставили обычную грубую сковородку, со следами копоти и чуть гнутыми ручками. Само кушанье – чисто немецкое: шесть сарделек, жареный картофель и тушёная капуста. А к этому великолепию – глинтвейн или пиво. Душевно! Лучше не придумать, чтобы ощутить себя в старой, доброй Германии! Там же всегда можно отведать знаменитое свиное колено, но не всё сразу!

* * *

Утром мы поехали на обзорную экскурсию, и я увидела, чем обзавелся Берлин в недавнее прошлое.

Годом рождения Берлина считается 1237-ой, а 1945-ый можно без натяжки полагать годом гибели этого европейского города. Столица Германии была разбомблена. Начиная с конца войны, Берлин возрождается, и этот процесс продолжается по сей день.

Возле рейхстага воздвигли два белых параллелепипеда – здание правительства и здание нижней палаты Парламента. Потсдамская площадь, которая пустовала до 1992 года, неузнаваемо преобразилась. Вверх взметнулись современные здания, украсив эту территорию.

Открыты крупные торговые комплексы Arcaden и Sony-centre. Последний отстроен японской корпорацией, и оригинальный купол здания в виде усечённого конуса символизирует гору Фудзияма.

Несмотря на существенное обновление, в восточной части города не стёрлись приметы социалистического прошлого. Не снесён ни один памятник, не переименованы улицы. Каменный Карл Маркс задумчиво сидит на своём месте, и улица его имени по-прежнему гордо носит своё название. Отреставрирована скульптура воина-освободителя в Трептов-парке. Её разобрали в 2003 году и в 2004 вернули на место. Это особенно трогательно для россиян.

И вообще, в этот раз Берлин показался мне одним большим мемориалом, огромным музеем под открытым небом, памятником Второй Мировой Войне, хотя в городе немало сокровищниц с достоянием прошлых веков.

Так сложилось, что Германия развязала две мировые войны и обе проиграла. Казалось бы, немцы должны стремиться забыть о национальных поражениях и стереть следы давно отгремевших событий. Однако нет! Немецкий народ выразил свою волю и нашёл силы покаяться перед всем миром за прегрешения фашизма. Именно покаяние растворено в берлинском воздухе, и эта особая энергетика неизменно влечёт туристов всех стран.

Одним из наиболее посещаемых мест стал Еврейский музей, который открылся в сентябре 2001 года. Его экспозиция рассказывает об истории еврейского народа – со времен Древнего Рима до наших дней. Само здание – шедевр современной архитектуры. Все плоскости – внутри и снаружи – наклонны, все пространства искривлены, а с высоты птичьего полета видится не то разорванная звезда Давида, не то покорёженный зигзаг молнии. Ни в одном из залов нет прямого угла. Скошенные стены, сужающиеся или расширяющиеся коридоры, окна, узкими зигзагообразными бойницами прорезающие стены, бесконечные устремляющиеся ввысь лестницы, лабиринты переходов – вот что видят посетители и обязательно ощущают дезориентацию, тревожность, волнение. Так создатели напоминают современникам о великой трагедии еврейского народа.

В 2009 году отмечали двадцатилетие падения Берлинской стены. К этой дате бетонные останки освежили и пригласили художников, которые расписывали сооружение 20 лет назад, во время всенародного триумфа. Некоторые из них приехали и опять приложили свою руку. Таким образом, на бывшей границе между ГДР и ФРГ развернулся вернисаж занимательных работ.

Такое бережное и внимательное отношение к памятникам истории редко где встретишь. Этому у немцев можно поучиться. Они стараются не только для себя, они думают о гражданах мира.

Магазинов в германской столице стало больше, но оказалось, товарами нас уже не удивить! В Москве уже можно было найти всё, что угодно, так что тратить время на шоппинг мы не стали. Гораздо интереснее было кататься по городу. К услугам туристов в Берлине есть два автобусных маршрута – № 100 и № 200 – цифры легко запоминаются. Автобусы двухэтажные, с большими обзорными окнами, и следуют именно так, чтобы пассажирам удалось осмотреть достопримечательности. Они ходят часто, с интервалом 6-8 минут, и всем желающим хватает сидячих мест. Причем билет действителен в течение 2 часов, если даже вы выходили из автобуса и вернулись на этот же маршрут спустя какое-то время.

В Берлине, конечно же, есть такси, и цены на проезд, по сравнению с московскими, небольшие, но любопытно воспользоваться именно общественным транспортом. Хотя бы для сопоставления и познания.

В Берлине 3 уровня движения: метро под землей, наземные автобусы, трамваи и скоростные надземные поезда, курсирующие по специальным эстакадам. Чёткость движения безупречна, что вызывает восхищение и уважение. Это одна из особенностей Германии, которая поражает не меньше музейных экспонатов и красот архитектуры. Горожанам зачастую удобнее и дешевле перемещаться на общественном транспорте. Вот почему многие не выезжают на личных автомобилях, не загромождают дороги. Вот вам и решение проблемы пробок!

В мою копилку наблюдений попали бытовые мелочи: приятными и неожиданными оказались некоторые устройства в гостиничном номере. К примеру, смеситель воды в ванной был оснащен специальным индикатором, с помощью которого можно было сразу установить требуемую температуру воды, а потом уже включить кран.

В комнате возле кровати имелось устройство для «ленивой» глажки. Не знаю, как этот прибор правильно называется, но я окрестила его так – автоматическая гладильная доска. К стене крепилась деревянная панель с подогревом. Откидываешь её, вешаешь юбку или брюки, закрепляешь и включаешь. Вещи неторопливо утюжатся благодаря небольшому теплу и нажиму.

Приятно удивили ресторанные цены и качество обслуживания. А стоимость проезда на такси озадачила: цена бензина в Германии выше, чем в России, а расценки таксистов значительно ниже, чем в Москве.

Лёгкое недоумение у многих россиян вызывает немецкий обычай закрывать магазины по выходным и праздничным дням. Казалось бы, в городе миллионы туристов, и почти все являются потенциальными покупателями. Однако владельцы торговых точек отдыхают сами и щедро предоставляют такую возможность своим служащим. В «красные» дни календаря закрыты даже крупные универмаги. Если вам захочется купить и взять в отельный номер хотя бы минеральной воды, фруктов, сладостей, то для этого придётся идти в небольшой привокзальный супермаркет. Так что по выходным ищите в любом немецком городе железнодорожный вокзал!

Есть одна национальная особенность немцев, которая повергает меня в культурный шок, где бы я с ней не столкнулась – в Германии или в других странах: это их банные традиции. Но об этом в следующей главе. Обещаю, она будет очень весёлой!

Глава 8

Русская водка в берлинской цитадели, немецкая эротика, зоопарки и другие новогодние приключения россиян

Главным зимним праздником в Германии является Рождество Христово, и отмечают его 25 декабря, как это установлено Римско-католической Церковью. К этому дню городские улицы украшают, на площадях и в храмах устанавливают нарядные ёлки и возводят рождественские базары. К 1 января наступающего года все эти великолепные атрибуты праздника обычно убирали, но с недавних пор стали оставлять до 7 января – специально для россиян.