Шутки Богов. Смена позиций

– Если он выживет до состязания – семья Хваджон получит новую опору. И если старейшины Пяти Пиков поддержат его, то наш последний шанс вернуть позиции исчезнет как дым над жертвенным алтарём.

– Мы можем отправить мастера, чтобы устранить…

– Нет! – Резко, хотя и достаточно сдержанно, прервал его Хогынгим. – Это сейчас будет выглядеть слишком очевидно. Если мы навредим мальчику, а он под защитой Пяти Пиков – даже наш статус не спасёт от последствий.

И тогда его взгляд изменился. Став острым. Просчитывающим.

– Но если этот мальчик действительно никому не принадлежит… Если он до сих пор не связан клятвами крови, если его судьба – пустой пергамент…

– Вы хотите переманить его? – Не поверил своей догадке один из младших стратегов.

– Да. – Спокойно ответил глава. – Даже если ради этого нам придётся забыть про кровь. Даже если ради этого мы отложим вопрос уничтожения наследника Хваджон на потом.

В зале повисла тишина. Но спустя секунды один за другим стратеги и старейшины клана начали кивать. Гнев – гневом, но влияние – куда важнее мести. Если этот странный немой мог стать ключом к восстановлению мощи семьи Ён, то он был слишком ценен, чтобы просто убить его.

– Подготовьте подарок. Алхимический свиток и пилюли… Пятого ранга… Передайте их как "дань уважения" старейшине Йонг Мину, и просьбу разрешить встречу с юношей. Под предлогом академической оценки его потенциала.

– И если он не глуп, то сам поймёт, что с нами быть безопаснее, чем с теми, кто не может его защитить. А если он глуп – тогда его судьбу решим иначе…

После его слов, семья Ён снова пришла в движение. Не удар меча, но тонкая паутина, не лезвие, а золото и слова. Но теперь в этом мире появилась одна фигура, за которую готовы были бороться даже древние семьи, готовые были забыть месть, лишь бы обрести силу. Имя этой фигуры – Анд Рей. И он даже не знал, что стал тем самым ножом на весах судьбы Империи…

Прибытие тигра в храм бессмертных

Высокие облака, туманные пики, и величественные нефритовые врата, через которые редко ступала нога светского властителя. Но сегодня всё изменилось – в обитель секты Пяти Пиков Бессмертных прибыл глава семьи Хваджон, один из уважаемых столпов Империи, Хваджон Ёнсан. Его прибытие не могло остаться незамеченным. У подножия гор, где начиналась террасированная тропа в священные залы секты, высокопоставленного гостя уже ждали старейшины секты. Их одежды были традиционны – шелка цветов грозовых туч, вышитые таинственными символами Дао, их взгляды – одновременно гостеприимны и настороженны. Седовласый, широкоплечий, с орлиным профилем и осанкой военного, глава семьи Хваджон шёл медленно, но с уверенностью хищника, для которого весь этот пейзаж – лишь красивое обрамление его пути.

– Почтенный Хваджон Ёнсан, от имени секты Пяти Пиков Бессмертных, мы приветствуем вас в наших залах. – Проговорил старейшина Линь Су, один из глав внутренней организации, склонив голову. – Вы – желанный гость. Ваша семья давно связана с нашим Домом через поколения взаимной пользы и поддержки.

– Слова ваши обволакивают, как благовония, но я пришёл не за ароматом, а за подтверждением истинных ростков. – Мягко, но с едва заметной усмешкой ответил Ёнсан, вежливо поклонившись в ответ. Его провели по древним ступеням, выточенным в теле горы, где каждый поворот открывал всё новые виды помещений. Холл Истинных Ветров, в котором молодые алхимики в белых одеяниях проводили ритуалы очищения… Двор Шестнадцати Лотосов, где в прудах плавали небесные карпы, впитывающие в себя духовную энергию… Зал Меча, где юные мастера отрабатывали техники мечей, оставляя в воздухе тонкие серебристые следы энергии…

На пути следования высоких гостей специально вывели нескольких перспективных учеников – фаворитов грядущего состязания. Один из них создавал плетения магических мечей с самых разных направлений, формируя круговое плетение атаки. Другой демонстрировал создание боевой печати с активным элементом пламени…

Старейшины, сдержанно улыбаясь, негромко комментировали:

– Это Чжин Мэнлюй, внук одного из трёх Великих Старейшин. В своём возрасте уже достиг первой звезды уровня Доу Ши.

– А вот ученица Цуй Ханэр, дочь главного надзирателя секты, владеет уникальной техникой "Танец Лунного Облака", из рода, благословлённого духом Южного Крыла.

Но Хваджон Ёнсан лишь мягко кивал, отвечая вежливыми фразами вроде:

– Без сомнений, многообещающие. Секта Пяти Пиков Бессмертных, как всегда, взращивает силу в достойных.

В его взгляде не было презрения – лишь уверенность человека, который знает, что самый опасный росток ещё не показан. Он не торопил события. Его сопровождали, угощали тёплым нефритовым чаем с настоем Ци и показывали демонстрационные залы, где размещались трофеи древних сражений.

А он, наблюдая, хранил спокойствие тигра, который ждёт подходящего момента, чтобы встать рядом с тем, кто однажды изменит судьбу клана. Он прибыл не ради показного. Не ради притворных разговоров. Он пришёл увидеть своего внука, того, кто теперь был привязан к странному немому, способному поднять дом Хваджон выше всех прежних вершин. Ему нужно было убедиться лично, что они не ошиблись. Что этот Анд Рей, не просто спаситель внука, но восходящий меч, которого стоит кузнечным ударом судьбы выковать до конца. И когда старейшины вежливо предложили отдохнуть в Зале Гостевого Лотоса, Ёнсан наконец заговорил:

– Могу ли я, как глава семьи, поговорить со своим внуком наедине? У нас есть семейные вопросы, которые требуют уединения.

Голоса сопровождающих гостя тут же стихли. И тень истинной причины его визита, впервые, легла на пол холодного зала из белого яшма.

Спустя всего полчаса в зале Гостевого Лотоса, где за полупрозрачными ширмами шуршали шелковые занавеси с вышивкой бессмертных журавлей, Хваджон Ёнсан сидел на низком сиденье с нефритовыми вставками. Перед ним, на мягком подушечном коврике, с прямой спиной и сияющими глазами, скрестив ноги, восседал Хваджон Мунджэ – десятилетний наследник их семьи, единственный внук, свет и будущее всей семьи.

Не смотря на свой юный возраст, мальчик выглядел уверенно – и даже с капелькой юношеской гордости. Его небесно-синее ученическое одеяние было аккуратно расправлено, волосы стянуты в высокий узел, украшенный деревянной шпилькой с выгравированным символом семьи. Старик внимательно осматривал его. От кончиков пальцев до взгляда, в котором уже жила искра амбиций.

– Ну что, Мунджэ. Расскажи деду, как идут дела. Учишься, не ленясь? Культивацию не забросил? – Сдержанно, но тепло спросил Ёнсан, налив себе и мальчику чаю из небольшого сосуда с резным горлышком. – Смотрю – сияешь. Это хорошо.

– Очень стараюсь, дедушка! – Сразу просиял Мунджэ, тут же вытянувшись. – У меня уже получилось почувствовать ядро! Наставник сказал, что у меня хорошее “внутреннее чувство”!

Он даже показал место на груди, чуть ниже солнечного сплетения.

– Я как-то медитировал вечером, и вдруг почувствовал, как будто в животе завибрировало. А потом всё затихло, и стало тихо-тихо, но внутри что-то “дышало”! А потом, на третий день, я даже увидел его! Точнее… Не само ядро, но свет, как будто в глубине пульсирует огонёк! Наставник сказал, это первый признак настоящего контакта!

Старик кивнул. А его внимательные глаза мягко сузились.

– Это хорошо. Ты умница, Мунджэ. Помни – кто познал себя внутри, сможет управлять миром снаружи.

Мальчик буквально засиял.

– Наставник даже сказал, что если так пойдёт дальше, то к одиннадцати я смогу закрепить ядро и начать продвигаться в технике “Дыхания Сквозь Печать”!

– Прекрасно, прекрасно… – Задумчиво выдохнул старик и отпил чай, а сделав паузу, он убрал чашу в сторону, и его голос стал мягче, но глубже. – А теперь расскажи мне, Мунджэ… Как там живёт твой… хм… спутник. Тот самый немой, что не раз спасал тебя.

Мальчик, словно подхваченный ветром новых чувств, вдруг оживился ещё сильнее:

– Он… Он потрясающий! Правда, он почти не говорит. Ну, вообще не говорит, но когда он смотрит, мне кажется, будто он всё понимает! Даже больше, чем некоторые из наставников!

Старик слегка приподнял брови, не перебивая.

– Я слышал, как старейшина Йонг Мин, алхимик, говорил с мастером Соль Хва… – Голос мальчика стал чуть ниже и торжественнее. – …он сказал, что у Анда Рея… Да, так его зовут … Что у него “необычно чувствительная душа” и что он “впитывает магию, как высохшая земля дождь”!

Он осёкся на миг, потом продолжил, уже с восторгом:

– А ещё он как-то создавал плетение меча прямо из воздуха! Я сам видел! Пусть и не сразу, но у него получилось! Наставники говорили, что это делают только на уровне старших учеников и младших мастеров!

Хваджон Ёнсан прикрыл глаза, его лицо оставалось почти непроницаемым, но правая рука чуть-чуть напряглась, удерживая чашу. Он выдохнул через нос, почти бесшумно.

– Ты уверен, что видел это сам?

– Да! Он тогда так испугался… Ведь он абсолютно случайно сделал это прямо перед старейшиной! Но плетение точно было! Светлое, как пепел, но с плотной формой! А старейшина потом даже пилюлю ему дал… Я подслушал! Для развития ядра!

Старик задумчиво откинулся на спинку и, наконец, позволил себе едва заметную улыбку. Значит, Йонг Мин не просто присматривается к этому слуге. Он даже уже “кормит” этого паренька пилюлями. Уже подкармливает птенца, из которого может вырасти сокол. И самое главное – внук верит в этого немого. А это значило многое. Очень многое. Хваджон Ёнсан медленно поставил чашу на стол, посмотрел на Мунджэ внимательно, и, наконец, произнёс:

– Запомни, мальчик. Сильные мира сего не всегда рождаются в дворцах. Иногда они выходят из тени. И тот, кто однажды спасает жизнь… может потом спасти и всю семью.

Мунджэ слегка нахмурился, а потом кивнул. А в глазах старика в этот момент промелькнул огонёк расчёта, политой разумом интуиции. Похоже, они действительно нашли сокровище… И теперь задача семьи – не потерять его.

В полутени зала для личных аудиенций, где на стенах висели древние свитки с родовыми лозунгами семьи Хваджон, а под ногами лежали сотканные вручную ковры с узором из золотых драконов, Хваджон Ёнсан наконец отодвинул в сторону чашу чая и посмотрел на внука не как на ребёнка, а как на будущего представителя рода, которому уже пора начинать понимать, как устроен настоящий мир.

– Мунджэ… – Произнёс он негромко, но с особым оттенком в голосе. – Послушай внимательно. Сейчас я расскажу тебе нечто важное. Не просто как дед. А именно как глава нашей семьи.

Мальчик, почувствовав перемену тона, тут же выпрямился, сжал ладони на коленях, и замер. Его глаза были широко раскрыты, а лицо сосредоточено. Он понимал, что сейчас будет что-то серьёзное. Старик долго смотрел в пол, будто проверяя свои мысли, прежде чем заговорить:

– Есть долги, которые нельзя отплатить золотом. Их можно только признать сердцем. И один из таких долгов у нас – перед тем, кого ты называешь просто Андом Реем.

Он сделал короткую паузу, позволяя словам осесть.

– Он трижды спас твою жизнь. Не из страха. Не из долга. Просто… потому что выбрал. А теперь, мы видим – у него есть талант. Возможно, даже весьма значительный. Возможно, уникальный. И если он вырастет, если укрепит своё ядро, если его не сломает чужая зависть, то он станет мастером. А может быть, и куда выше.

Голос старика стал тише, но плотнее, будто в нём зазвенел металл:

– Такого человека нельзя отпускать. Но его нельзя и покупать. Это не зверь, которого привязывают к будке куском мяса. Это тот, кому дают причину остаться. Причину… быть частью чего-то большего.

Мунджэ глотнул воздух, почти не дыша. Он был ребёнком, но не глупым. Старик продолжил:

– Вот почему, мой мальчик, я собираюсь поступить правильно. Не для выгоды. А для того, чтобы его сердце поняло – в нашем доме есть место для него.

Он подался вперёд:

– Во-первых, я уже составил документ, подписанный и скреплённый печатью князя Чхона, в котором семья Хваджон берёт Анда Рея под своё покровительство. Это больше, чем просто защита. Это… признание.

– Он станет как… как часть семьи? – Тихо прошептал Мунджэ, а старик ему кивнул.

– Не по крови. Но по обету. А если он продолжит развиваться, я подниму его рангом. Возможно… даже дам ему новое имя. Хваджон Ан. – Он взглянул в глаза внуку. – Если он заслужит это.

Мальчик сжал кулаки, гордый за того, к кому уже мог относиться как к другу.

– Во-вторых, – продолжил говорить старик, – я передам ему возможность выбрать себе один из старых артефактов из хранилища рода. Что-то, что поможет ему в развитии, но и станет напоминанием, чьё имя стоит у него за спиной.

Он улыбнулся – тонко, как шахматист, предвкушающий победу.

– А в-третьих… Если однажды он захочет – я позволю ему взять под своё покровительство одного из побочных потомков нашей семьи. И тем самым вплести своё имя в ткань рода Хваджон.

Мунджэ моргнул, ошеломлённый.

– Дедушка… это… это почти как усыновление?

– Нет. Лучше. Это союз. Осознанный. Добровольный. И если он останется с нами, Мунджэ… то однажды, рядом с тобой на совете, будет сидеть не только твой младший брат или двоюродный кузен. Будет сидеть он. – Старик выпрямился. – И, быть может, в решающий момент он встанет между тобой и вражеским мечом. В четвёртый раз.

Мальчик вдруг понял, что дедушка всё уже решил. Не просто ради долга – ради будущего. Ради силы рода. Ради баланса. А где-то в глубине – ради справедливости. Пусть и подчинённой расчёту. Хваджон Ёнсан встал и направился к окну, где свет лился сквозь гравированные ставни, падая золотыми полосами на его старческое лицо.

– Иногда, Мунджэ… самый сильный союзник – это тот, кого когда-то приютили, не догадываясь, что он спасёт не только мальчика… но и весь род.

Когда Хваджон Ёнсан вышел из небольшого павильона, где только что закончил личный разговор с внуком, солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая каменные вершины Пяти Пиков Бессмертных в цвет расплавленного золота. Ветра не было, но воздух, казалось, дрожал от несказанных слов и неразгаданных замыслов. Он шёл в сопровождении одного из старших наставников секты – статного мужчину с серебряными волосами и перстнем на пальце, означающим его высокий статус. Оба хранили молчание, но во взгляде старейшины уже затаилась какая-то тень – что-то, что он явно хотел сказать, но колебался. Слова прорвались, когда они пересекали внутренний мостик над прудом с нефритовыми карпами.

– Господин Хваджон, – начал старейшина сухо, будто между делом, – думаю, вам будет интересно узнать, что ваш… хм, слуга, молодой человек по имени Анд Рей, был включён в список участников предстоящего состязания молодых мастеров.

Йонсан замер, будто услышал имя давно умершего врага.

– Что ты сказал?.. – Переспросил он, хотя понял с первого слова.

– Он будет участвовать в ежегодном состязании молодых мастеров. – Подтверждение прозвучало мягко, без нажима, но с той безапелляционной чёткостью, какая бывает только у тех, кто давно привык к власти. – Старейшина Йонг Мин лично внёс его в список. А вы же знаете, что его слово весит столько же, сколько полдюжины подписей.

На мгновение мир, казалось, сжался до тонкой линии между дыханием и молчанием. Затем Хваджон Ёнсан тихо выдохнул, отступил в тень ближайшей колоннады и взглянул в сторону пика, где, как он знал, проходили тайные тренировки будущих участников. Его взгляд стал острым, как у охотника, что вдруг понял – зверь, которого он приютил, может оказаться драконом.

В его голове начали складываться части мозаики, до этого казавшиеся разрозненными. Мальчишка, выживший в засаде горного охотничьего отряда. Слуга, чьё молчание больше напоминало внутреннюю клятву, чем недостаток. Юноша, которого заметил сам Йонг Мин – человек, что в своей жизни отверг десятки высокородных и не признал ни одного ученика за последние десятилетия. И вот теперь – состязание. Анд Рей будет стоять рядом с теми, кого секта сама нарекла наследниками Дао. Те, чьи деды и пращуры стояли у истоков духовных традиций, пили божественные пилюли и тренировались под наставничеством древних духов.

Осознав это, практически сразу Йонсан почувствовал, как в груди у него растёт ощущение ледяной уверенности, перемешанное с трепетом. Они все недооценили этого парнишку. Не только он сам… Все… Вся семья, весь род, все политические аналитики, даже князь, который, пусть и поставил свою печать под их прошением, но делал это скорее из уважения к семье Хваджон, нежели из уверенности в потенциале Анд Рея.

Теперь же всё менялось. Слуга перестал быть просто защитником наследника. Он становился фактором силы, шахматной фигурой, которую можно поставить в центр доски. Но вместе с этим рождались и страхи. Впрочем, старик уже знал, как на них отвечать. Он обернулся к наставнику секты и, не спрашивая, произнёс:

– Хочу быть на арене. Лично. Когда он будет выступать.

– Разумеется. Вы почётный гость обители. – Тут же кивнул тот в ответ. – Место будет подготовлено. Первый ряд. Для вас и вашего внука.

Йонсан снова посмотрел на горы.

"Если он победит…" – Он не стал заканчивать мысль. Но внутри, в том месте, где у стариков уже давно не пылает, а тлеет, вновь вспыхнул огонь – не просто надежды, но стратегической жадности. Он увидел не просто немого юношу. Он увидел возможность, одетую в плоть.

"Слишком много на него поставлено, чтобы оставить всё случаю." – И с этой мыслью он направился обратно в свои покои, где уже его ждали посланники – потому что теперь, пришло время готовить почву.

Свет Дня Состязаний

Обитель Пяти Пиков Бессмертных наполнилась редким и почти тревожным гулом оживления. Энергия предстоящего Состязания Молодых Мастеров, которое должно было пройти уже через два оборота луны, пронизывала каждый угол древних залов, каждую трещину в камнях ступеней и каждую глиняную плиту, выложенную руками мастеров сотни лет назад. Но в этот раз почему-то в секте началась масштабная подготовка, какой не видели здесь со времён последнего Великий Испытания.

В зале с нефритовыми дверьми, где хранились официальные таблички с именами родов, старейшины и писари сутками составляли списки приглашённых. Переплетённые красной нитью свитки-рулоны, пропитанные тонким благовонием, аккуратно складывались в лакированные футляры с печатями секты. Каждый футляр сопровождался знаком уважения – крохотной пилюлей третьего ранга для поддержания ясности сознания или восстановления духовных сил.

Посланники секты – молодые, опрятные ученики в чистых одеждах с вышитым знаком "Пяти Пиков" на груди – один за другим отправлялись по тракту к резиденциям благородных домов, что окружали границы владений секты. Семьи Квон… Юн… Хваджон… Мин… Сонг… И многих других, включая даже малоизвестные, но амбициозные роды, что надеялись оказаться в нужное время в нужном месте.

В каждом письме указывался ранг мероприятия, регламент состязаний, список дисциплин, а также приглашение посетить праздничный ужин, что состоится после состязаний в Зале Яшмового Пламени.

В это время обитель становилась как храм чистоты и силы. Секта преобразовывалась. По стенам залов, где проводились занятия по каллиграфии и внутреннему дыханию, протягивали свежие шёлковые полотнища с изображениями древних мастеров. Курильницы в форме драконов и тигров, сделанные из редчайшего чёрного железа, вновь были наполнены благовониями из лотосов Бессонной Гавани и сухого мха с плато Чхоннён.

Учеников, чьи дежурства совпали с подготовкой, заставляли до блеска вычищать каждый камень на пути к Церемониальной арене, тщательно промывали каналы для очищающей воды и подновляли уличные фонари с лампами из жемчужного стекла.

У подножия Центрального Пика поднимали особую Духовную Арку, украшенную нефритовыми резами с изображениями феникса и дракона – символов гармонии силы и просветления. На ней вырезали имена всех старейшин, что благословили состязание своим присутствием.

Сами ученики не отдыхали ни на миг. На тренировочных площадках гремели удары, рассыпались искры от столкновений магических плетений. Группы, разбитые по рангу, оттачивали боевые искусства. Техника Каменной Луны, Удар Пылающего Пера, Дыхание Пяти Волн и даже Танец Восьми Клинков, требующий не только точности, но и невероятной выносливости ядра. Ученики и даже молодые мастера уровня Доу Ши первой звезды уже тренировались в особом изолированном зале, пропитанном духовной энергией. Им разрешалось использовать магические плетения двойного уровня, сражаться в парных поединках и пробовать объединённые техники. Ведь для победы нужно было не просто быть сильным, но удивить.

Были даже заявлены награды победителям. Пилюли истинного ранга. В алхимическом крыле обители, где царил старейшина Йонг Мин, работа шла не менее напряжённо. Десятки трав уже томились в огненных котлах, в воздухе витал аромат сушёного лотоса, дикого женьшеня и капель дождя, собранных с листьев Божественного Бамбука. Лично выбранные мастером котлы третьего и четвёртого рангов переливались багряным от накалённого духовного пламени. В качестве призов для победителей готовились пилюли пятого и четвёртого ранга. Пилюля Уплотнённого Духа – для усиления ядра и прояснения сознания во время следующей стадии культивации. Пилюля Очищения Крови – восстанавливает жизненные каналы и укрепляет тело. Пилюля Поглощения Пламени – ускоряет восстановление после сражений.

А для абсолютного победителя – во всю шло приготовление Пилюли Пяти Звёзд, позволяющей при удачном встраивании пробиться сквозь бутылочное горлышко в культивации и перейти к следующей ступени Дао Цзы. Каждая из пилюль хранилась в нефритовом ларце, на котором были выгравированы иероглифы защиты и чистоты, чтобы не допустить утечки энергии.

Секта, словно пробуждённый зверь, готовилась – не только к зрелищу, но и к политическому перелому, который мог произойти в любой момент. Ведь каждый победитель – это не только новый мастер, но и залог власти, влияния, нового союза, или… грядущей войны.

День, о котором говорили с благоговением и предвкушением целую луну, наконец наступил. С первыми лучами солнца, едва осветившими резные кровли павильонов и склоны покрытых туманом гор, обитель Пяти Пиков Бессмертных проснулась в особом напряжении. Ведь в это день начиналось то самое ежегодное состязание Молодых Мастеров, и с самого рассвета в обители чувствовался запах… Ожидания.

Флагштоки, возвышающиеся над стенами, были украшены новыми знамёнами с золотыми шёлковыми лентами, медленно трепещущими на утреннем ветру. Над каждым павильоном, над каждым балконом развевались символы секты. Пять горных вершин, переплетённые единым сиянием – символ стремления к совершенству и бессмертию. По каменным дорожкам, выложенным тысячелетиями назад, уже бегали юные ученики, выполняя поручения старших наставников. Кто-то нёс корзины с фруктами и чаем для гостей… Кто-то расставлял подушки и ширмы в смотровом павильоне для представителей благородных родов… Над гладью озёр застыли рыбаки с сетями из лунного шёлка – им велели отловить самых красивых духовных карпов для блюда, которое подавали только в дни великого праздника…

Седьмой час дня стал началом шествия прибытия. Первыми прибыли гости из близлежащих благородных домов. Их сопровождали слуги, охранники и даже личные алхимики. Повозки с золотыми гербами, украшенные нефритовыми и яшмовыми драконами, медленно поднимались по вымощенной дороге к Вратам Лотоса. Дом Мин прибыл с вуалями на лицах женщин и юных культиваторов, сопровождаемых слугами в изумрудных одеяниях. За ними следовали представители рода Сонг, их свита была менее многочисленной, но более громкой – они прибыли на летающих зверях. Как минимум пара ястребов с лазурными перьями, точно имелась. И чуть позже прибыли два младших княжеских дома, чьи представители не получили официального приглашения, но сослались на “необходимость укрепления связей” и были, по сути, допущены из дипломатической вежливости.

Но не только знать потянулась в обитель Пяти Пиков Бессмертных. Рынок у северной стены, куда обычно привозили товары раз в неделю, в этот день наполнился лавками, повозками и коврами купцов из самых отдалённых земель. Продавцы редких благовоний из Западной Песчаной Долины… Разносчики пилюль низкого ранга… Ремесленники, предлагавшие медальоны с гравировкой фамилии или имени на удачу… Торговцы едой – пирожки с грибами девяти ароматов, жареный рис в лотосовых листьях, сладкие плоды слезы дракона… Слуги секты не стали выгонять их – мудрые старейшины понимали, что где торгуют – туда приходят слухи, а где слухи – там и сила узнавания. А в этот день всё, даже капля внимания публики, могла решить судьбу того или иного юного бойца.

Особую тревогу вызвало вполне ожидаемое появление разведчиков и представителей других сект. Они были немногословны, в нейтральных одеяниях и под масками вежливости таили острые взгляды. Особенно заметны были. Двое старших учеников из секты Пылающего Дракона – секты с не слишком дружелюбной репутацией, специализирующейся на разрушении и подавлении ядра противников. Мастер-убийца из маленькой, но весьма опасной секты Песчаной Тени, который вовсе не скрывал, что прибыл, чтобы лично взглянуть на “молодую кровь” потенциальных врагов. И, что особенно удивительно, женщина в одежде школы Лунного Лотоса, личная ученица старейшины Со Ёнгука, та самая уже известная в определённых Соль Хва. Её присутствие могло означать лишь одно – интерес к одному конкретному участнику.