Полная версия
– Не боишься, что в поселке скажут? – величавым голосом спросила она.
– Другого боюсь.
– Знаю… К ведьмам за советами не ходят. Куда беда пришла?
– В дом… Утопец поселился. Я его из речки вытащил а он теперь уходить не хочет.
– К вечеру приезжай, Я нужные вещи соберу, и поедем.
– Спасибо тебе, Шанита.
– Так только ты с моим мужем и водишься. Считай свой. Как не помочь, – сверкнув золотым зубом, улыбнулась Шанита.
***
Уже смеркалось, когда Остап привез Шаниту к своему домику. Цыганка достала связку церковных свечей, подошла к порогу и взмахом руки просыпала угольную пыль. Взяла мел и нанесла на дверной косяк непонятные для Остапа символы. Открыв скрипучую дверь, она настороженно вошла в дом.
– Останься снаружи! – наказала она последовавшему было за ней Остапу.
Послушавшись Шаниту, Остапу ничего не оставалось, как ждать и наблюдать через маленькое окошко за танцующими тенями свечей.
Наступила ночь, температура опустилась, и Остап залез в машину чтобы согреться. В тепле работающей печки стекла запотели, и он начал засыпать.
Вздрогнув от щелчка открывающейся двери, Остап встрепенулся и поправился в сидении.
Шанита села в машину.
– Сказать ни чего не хочешь? – смотря прямо перед собой, спросила она.
– А че сказать то?
Шанита молча закурила сигарету и неторопливо продолжила:
– Ты знаешь, почему покойников не кладут на землю? Дверные полотна, доски, настилы, гробы … все эти вещи предохраняют тело от контакта с землей. Как только покойник почувствует землю, он может принять это за упокоение и остаться в ней.
– Когда мы вытаскивали тело из воды, мы уронили его…
– Знаю … видела в огне свечи.
В этой реке сотни утопленников, и попадись тебе любой другой.
– Ты о чем? – недоуменно спросил Остап.
– Это не просто мертвец … это демон. Очень сильный и сожрет любую душу, которая попытается ему помешать или навредить… Любую, но не твою. Тебя он боиться.
– Потому что я вытащил его из воды и предал земле?
– Нет.. Потому что ты его убил.
***
Уже глубокой ночью, тихо рыча мотором, зеленая Нива подкралась к знакомому забору, замерев под желтым светом фонарного столба.
– И что делать? – заглушив двигатель, спросил у Шаниты Остап.
– Уезжай …продай все и уезжай. Это очень сильный демон и нужна очень сильная ведьма. Я таких не знаю. Здесь Я помочь не смогу, ни кто не сможет. Пока он тебя помнит, не тронет. Но когда забудет, убьет.
Вода
По дому разносился приятный древесный запах новой мебели.
По едва освещенной фонарными столбиками дорожке, из почти опустевшего грузовичка рабочие заканчивали переносить тяжелые упаковки. Это был большой заказ. А неудачно расположенная на склоне дорожки ступенька осложняла и без того затянувшуюся до позднего вечера разгрузку.
– Та-а-к. И остался трехстворчатый шкаф с зеркалом цве-е-е-та, цвета слоновой кости. Его куда? – сверившись с накладной, ждал команды стоявший в просторной прихожей старший бригады грузчиков.
– Вот этот? – в ответ поинтересовалась Катя, протягивая тому каталог Итальянской мебели.
– Да, именно.
– А, этот оставьте здесь. Это прихожая, – распорядилась молодая хозяйка.
– Отлично. Тогда сборку планируем на субботу. К девяти утра я пришлю к вам бригаду монтажников.
Расписавшись в накладной, катя попрощалась с бригадиром и закрыла за ним дверь.
Пройдя в зал, напевая в приподнятом настроении любимую песню, Катя взяла с журнального столика трубку радиотелефона. Плюхнувшись на любимый диван, она нажала на кнопку автодозвона, и в трубке послышались длинные гудки.
– Привет… Занят?
– Уже нет, – прозвучал голос Андрея.
– Как переговоры? – поинтересовалась делами супруга Катя.
– Нормально, всё уже решили. Бумаги подписаны. Завтра утром вылетаю. Как там моя девочка?
– Санька еще у мамы. Завтра заберу, как раз к твоему возвращению. Мебель довезли, в субботу придут собирать.
– Отлично… А как там моя вторая девочка?
– Как всегда. Скучает по вечерам за бокалом вина.
–Ты там сильно не налегай.
– Знаю … целую … пока, – раздраженно попрощалась с супругом Катя, небрежно бросив телефон на стеклянный столик. Промотав в голове разговор, в котором упоминалось вино, ей захотелось пропустить бокальчик.
Ее ноги опустились на пол. Вдруг она почувствовала, что наступила на что-то мокрое. Вскочив от неожиданности, Катя немного отошла в сторону.
С трудом сдвинув тяжелый диван с места, она увидела лужу воды.
– Как он смотрел? Опять потекло, – вспоминая о недавнем визите сантехника, Катя побежала за тряпкой.
Быстро Поднявшись по ступенькам на второй этаж, она неожиданно замерла. Тело будто парализовало от страха.
Холодный свет из открытой двери в конце коридора освещал путь к ванной комнате, в проеме которой стояло нечто:
Высокая тучная фигура с черной обезображенной кожей, по которой ручейками стекала вода. Издалека казалось, что в белых, как старый лед, глазах отсутствуют зрачки.
Существо сорвалось с места, и шлепая мокрыми ногами по паркету, быстрым и тяжелым шагом направилось к ней.
Прийти в себя Катю заставил собственный крик. В истерике она сорвалась и побежала прочь от чудовища.
Слетев по лестничному пролету, перепрыгивая через дубовые ступеньки, Катя забежала на кухню. Открыв ящик стола, она схватила нож.
Замерев от страха, пытаясь успокоить сбившееся дыхание, Катя стала прислушиваться к тяжелым шагам на втором этаже.
Взгляд упал на трубку телефона, лежащую на журнальном столике. Схватив телефон и крепко сжимая в другой руке нож, она побежала к входной двери. Открыв трясущейся рукой с мешающим лезвием дверной замок, Катя босиком выскочила на улицу…
***
Сквозь армированное окно больничной палаты Андрей пристально смотрел на спящую Катю.
– Ее нашли местные охранники около полуночи. Она лежала перед входом в дом без сознания. В руке у нее был телефон … а-а-а рядом лежал кухонный нож, – пытался объяснить произошедшее Андрею Слава, – Камеры по периметру проверили, никто не заходил и не выходил из дома.
В 23:15 она выбежала на улицу. Когда бежала, она обернулась и не заметила ступеньку… Споткнулась, упала и ударилась головой. Пока это все.
– Спасибо, Слав. Обыщите дом и поставь нашу охрану.
– Уже. Дом обыскали вместе с ментами. Ничего… Двери и окна были заперты изнутри.
– Ясно.. Ты езжай, я тут сам. Завтра встретимся.
– Точно?
– Да, все в порядке. Езжай, отдыхай. Спасибо.
– Я на связи … круглосуточно, – уходя вдоль коридора, обернулся Слава.
В накрахмаленном больничном халате, с папкой-планшетом в руках к Андрею подошел седой врач:
– У нее легкое сотрясение. В результате чего кратковременная потеря памяти. Ни чего страшного, но пару дней ей придется полежать у нас.
– Да, да, конечно. Делайте все что считаете нужным. Вы знаете, что могло послужить причиной?
– Стресс… Может повлиял алкоголь. Пока рано говорить. Нужно дождаться всех анализов. Ранее у нее не было подобных приступов?
– При мне нет… Может, спросить у родителей? Н-о-о я не помню, чтобы мы разговаривали о чем-то подобном… Доктор, я могу к ней зайти?
– Да, конечно, Но. Мы вкололи ей снотворное, так что поговорить не получиться.
Скрипнули петли больничной двери, и Андрей зашел в наполненную зеленоватым светом палату.
На кровати с белыми душками безмолвно лежала Катя. В тишине комнаты, казалось что было слышно, как по катетеру течет физ.раствор. Поправив одеяло у ног, он медленно подошел к кровати. Погладив супругу по рыжим локонам, из под которых показалась сильная ссадина на лбу: – Что же с тобой случилось, девочка моя? – прошептал Андрей.
Зацепка
На берегу тихой заводи шумел листьями засыхающий камыш. Свет утренней зари сменяло прерывистое мерцание милицейских маячков.
На усыпанной осенними листьями холодной земле лежало остывшее тело молодой девушки.
– Кто обнаружил? – Спросил у милиционера, стоявшего возле изуродованного трупа, прибывший на место преступления Быков.
– Рыбаки. В районе четырех часов утра. Уже допросили. Ни кто ни чего не видел, – кратко отчитался лейтенант.
Склонившись над телом, Быков стал рассматривать знакомые символы, вырезанные на груди жертвы.
– Те же, что и у других, – задумавшись, пробормотал Сыщик.
– В этот раз кое-что есть, – снимая резиновую перчатку, отвлек Быкова, вышедший из густых зарослей судмедэксперт, – пойдем, – поздоровавшись с коллегой, добавил он и повел Быкова за собой.
В нескольких метрах от тела, на заросшей травою земле лежал огромный валун.
– Смотри, – указывая на изображенную на камне пентаграмму, продолжил криминалист, – здесь он ее убил, ударив головой об этот камень. Затем ее же кровью начертал этот знак. А уже после оттащил тело в сторону и продолжил экзекуцию.
Присев над валуном, эксперт достал из кармана лупу и поднес ее ближе к камню:
– Отпечаток … большой. Явно мужской руки. И еще кое что, там возле тела на берегу следы борьбы.
– Она сопротивлялась?
– Нет. Полученных при жизни ссадин я пока не обнаружил. Ногти чистые. Следы указывают на то, что боролись двое мужчин. На одном из них были ботинки, на другом – рыбацкие сапоги: размер большой – 45-ый или около того, – заключил эксперт.
– Как считаешь это связано с жертвой?
– Не знаю… Может просто два любителя тихой охоты повздорили из-за делянки, – тяжело выдохнув, добавил криминалист.
Сашенька
ВозвращениеПровернув медную ручку белоснежной двери, Катя тихонько вошла в комнату. В теплом свете настольной лампы за резным ясеневым столом сидел Андрей и увлеченно смотрел в монитор.
– Еще работаешь? – поинтересовалась она у мужа.
– Да-а-а, нужно подготовить … кое-какие документы на завтра, – выглянув из-за экрана компьютера, сбивчиво ответил Андрей, – еще полчасика и закончу. Можешь греть ужин.
Катя отправилась на кухню.
Раз за разом нажимая повтор, Андрей продолжил циклично просматривать запись камер видеонаблюдения, пытаясь понять, что же всё таки произошло.
Катя позвала Супруга к столу, и они приступили к ужину.
– Завтра приедет твоя Мама. Какое-то время она будет помогать тебе по дому… Ты выпила лекарство?
Наматывая спагетти на вилку. Катя кивнула в ответ.
– Хорошо. Мама приедет только к вечеру, уладит какие-то дела … а Сашку утром привезет Слава. У меня важная встреча в девять, а тебе пока рано за руль.
Как ты себя чувствуешь? Голова не кружиться?
– Нет… Я в полном порядке… Кроме того, что ни черта не помню, – прожевав тефтельку, ответила Катя.
Андрей уже уехал на работу, когда возле дома остановился внедорожник Славы. Катя еще не оделась и, накинув махровый халатик, выскочила на улицу встретить дочь.
– Мама, мама! – выбежав Кате на встречу, радостно закричала Саша, – где ты была? Мы с бабушкой ждали тебя.
– Мама.. немного приболела, но уже все хорошо, – улыбнувшись дочери, ответила Катя.
– А что это у тебя на лобике? – заметив пластырь под рыжей челкой, спросила малышка.
Взяв дочку на руки, Катя поспешила в дом:
– Не смотрела под ноги и споткнулась… Вот поэтому я тебя всегда и ругаю “смотри под ноги”.
Взяв детский рюкзачок с игрушками, Катя поблагодарила проводившего её Славу и зашла в дом.
Сняв в с ножек Саши маленькие башмачки, она проводила дочь в зал, по пути снимая с нее верхнюю одежду.
– Бабушка тебя покормила?
– Да, мы кушали пироженые.
– А чай будешь?
– Угу, – вскарабкавшись на диван, согласно кивнула Саша.
– Сейчас сделаю. А ты пока посмотри мультики.
Включив видеомагнитофон, Катя прошла вдоль мраморной столешницы барной стойки, отделяющей кухню от зала.
По пути щелкнув выключателем чайника, она подошла к холодильнику и достала банку с фруктовым желе. Взяв с верхней полки хлеб, Катя выдвинула ящик и достала из него кухонный нож.
Сжав его в ладони, она на мгновение замерла. В голове вспышками пронеслись обрывки забытого дня. Но разобрать воспоминания она не смогла.
– Пусть остынет, – поставив кружку с чаем на журнальный столик, она взяла телефон и пошла в кабинет к Андрею.
Присев за его рабочее место, Катя включила компьютер Дожидаясь загрузки системы, она набрала номер Матери.
– Привет, Ты во сколько будешь?
– Отвезу Джека к тете Алле и к тебе. А что, что-то случилось?
– Да нет, все нормально. Просто-о-о соскучилась.
– У тебя странный голос, – почувствовала неладное Мать.
– Ну, естественно, я же вроде как еще болею… Ладно, тогда до вечера.
– До вечера, – Встревоженно попрощалась с Катей Мама.
Видение
Намокшая одежда гирей тянула Остапа на дно. Будто невидимая стена не давала подплыть к берегу.
Вынырнув из последних сил, жадно заглотив воздух, Остап повернул голову к засыпанному сухими листьями берегу:
Загораживая разбухшим телом осеннее солнце, на берегу стоял тучный силуэт.
Обгнившая рука крепко держала толстыми пальцами маленькую ручку незнакомой девочки. На мокрый грязный рукав розового комбинезончика с плеча существа медленно скатывалась холодная вода.
– Помогите мне … пожалуйста, дядя Остап, – сквозь шорох камыша, тихим голоском взмолилась малышка.
В холодном поту, с диким биением сердца Остап вскочил с кровати. Оглянувшись вокруг себя, он осознал, что находится в своей комнате коммунальной квартиры.
Придя в себя, Остап в спешке собрал какие-то вещи в рюкзак, вскинул на плечо зачехленное ружье и достал из серванта коробку патронов.
Не прошло и десяти минут, как старая Нива “на всех парах” неслась по свеже асфальтированной дороге.
Тревога в душе разрывала сердце Остапа. Он понимал что случилось что-то недоброе.
***
Съехав на проселочную дорогу, пролетев сквозь узкие улочки глубже в поселок, Остап остановился и вышел из машины.
Бросив дверь автомобиля открытой, он направился к сидящим на лавочке, сбитой из досок меж двух пеньков, подросткам.
– Ребят. Знаете, где Евсения живет?
Подростки молча взглянули на незнакомца.
– Ну, цыганочка. Примерно вашего возраста.
– Не, такую не знаем. Сплюнов, шелуху от семечки, – ответил один из молодых людей.
Остап подошел к машине и достал из багажника литровую бутылку самогона.
– Я ее с детства знаю. Мать – Шанита, отец – Артур. Мы дружили когда-то, протягивая бутылку юноше в сиреневом спортивном костюме, продолжил Остап.
– Смотри, если ментовской – колеса проколим, – одобрительно взглянув на магар, огрызнулся подросток, – щас за гастрономом направо, второй дом по улице к лесу. Забор у них из белого штакетника. Найдешь, он один там.
Зеленая Нива сорвалась с места.
– Напылил сука, – осматривая на просвет содержимое бутылки, пробормотал малолетка.
***
Во дворе со старым мотоциклом возился муж Шаниты. В очередной раз ржавая техника подвела хозяина.
– Палыч, брат! Ты как тут, родной? – заметив сквозь щели в заборе старого товарища, с восторгом крикнул Артур.
– Артурчик! Рад тебя видеть, дорогой! – распахнув калитку, Остап поспешил навстречу приятелю.
– Сколько лет не виделись. Сеня, накрывай на стол! – скомандовал дочери Артур, чуть ли не заталкивая дорогого гостя в дом.
– Не… Артурчик, посидим еще, успеем. Мне б Шаниту увидеть.
– Так в доме она. Случилось что?
– Она знает… Похоже старый знакомый вернулся, – опустив глаза, с тревогой пробормотал Остап.
– Я-я-сно…
– Рассказала?
– А ты че думал? Пропал, три года ни весточки ни звонка. Я уж подумал ты…
Накрытый белой клеенкой с вишневым узором, в маленькой комнате стоял шаткий столик. Теплый свет старого абажура пробивался сквозь сигаретный дым. У занавешенного оранжевой шторкой окна сидел Остап, а напротив – Шанита.
– Говорила, начнет убивать. Ты дом то зачем продал, – с раздражением спросила она.
– Так ты ж сама сказала, мол, продай все и уезжай, – растерянно оправдался Остап.
– Дура, что забыла сказать … дом нельзя было, – корила себя Шанита, – ладно, уже не важно. Что там?
Остап вкратце описал видение из ночного кошмара.
– Евсения, иди учи уроки! – скомандовала Шанита дочери,
и девушка покорно скрылась за шторкой своей комнаты, – от дома он отойти не мог. Значит, эта девочка там и живет.
– Я сам видел, как его снесли подчистую. Мы там неподалеку дорогу отсыпали, – закуривая папиросу, в разговор вмешался Артур.
– Да не в доме дело, а в месте. В земле он живет, в земле… – задумчиво разъяснила Шанита. Ладно… Соберу, все что нужно и поедем.
Исчезновение
В кожанном кресле Андрея сидела Катя.
Холодным светом вспыхнул экран монитора. Она двинула мышкой и курсор застыл на папке “Камеры”. Открыв единственный видеофайл, хранящийся в ней, Катя прильнула к экрану.
Пристально наблюдая за самой собой, в истерике выбегающей из дома, её как будто ударило током. Она стала вспоминать леденящие кровь события злополучного вечера. Катя смотрела в экран, а перед глазами всплывали ужасные воспоминания.
Вернувшись в реальность, Катя прислушалась к повисшей вокруг тишине.
Внезапно за стеной послышались знакомые, но до мурашек пугающие тяжелые шаги.
Она вскочила с кресла и сорвалась к дочери. Выскочив из кабинета, Катя понеслась вдоль темного коридора. Поскользнувшись на мокром полу, она упала у запертой двери, из под которой ручьем вытекала вода.
– Саша! Сашенька! – Стоя на коленях в воде и дергая за медную ручку она истерично била по двери ладонями.
На секунду успокоившись, она встала, разбежалась и что было сил ударила в дверь плечом.
Фурнитура поддалась, и та распахнулась.
Бегло осмотрев комнату, Катя с ужасом поняла, что дочери в ней нет. Лишь голоса мультяшных героев, доносившиеся из телевизора, заполняли пустоту.
Краем глаза, в стеклянной двери внутреннего двора Катя заметила какое-то движение. Перебежав по мокрому полу на другой конец комнаты, она прильнула к двери.
На дальнем краю участка, у самой реки, медленным шагом удалялся зловещий силуэт. За густыми садовыми кустами мелькнуло очертание детского комбинезона. Держа девочку за руку, нечто вело Сашу к берегу.
Катя отдернула дверь и изо всех сил бросилась к дочери.
– Оставь ее, Слышишь! Оставь, тварь! Саша, Доченька! – истерично кричала она вслед удаляющейся сущности.
Пробравшись сквозь барьер из густых зарослей, Катя выбежала на берег.
Но в руке существа Саши уже не было.
– Где она … Где моя дочь?! – прокричала Катя и с нечеловеческим остервенением вцепилась в спину незнакомцу. Оба упали в воду.
У берега было совсем неглубоко, но существо будто провалилось под ил.
– Саша! Саша, доченька ! – рыская руками в мутной воде, взывая к ребенку, в истеричном отчаянье кричала Катя…
В логове
Вдоль стен, небрежно окрашенных серой краской стояли обшарпанные лавочки. Из открытых кабинетов доносились щелчки печатных машинок. Сотрудники гулко обсуждали рутину повседневных “дел”.
Мимо облезших кабинетных дверей по коридору управления бежал запыхавшийся Быков.
– Игорь Иваныч, есть! – забыв постучать от волнения, Быков влетел в кабинет Орленко.
– Что там у тебя Глеб?
– Экспертиза пришла. Пробили по базе… Есть адрес, нужна группа, – пытаясь восстановить дыхание оперевшись на стол, сбивчиво доложил Быков.
Понимая без лишних слов. О ком идет речь, – дежурный! Опергруппу на выезд, – подняв трубку служебного телефона, строгим голосом приказал Полковник.
В дежурке взвыла сирена.
***
У металлического гаража осторожно остановилась черная Волга.
Тихий дворик жил своей жизнью: В тени тополя сидел мужичок и чистил карбюратор своих Жигулей.
Какая-то старушка копалась в палисаднике, а на цветастой детской площадке играла местная детвора.
– Семенов-под окна. Жора, ты и Юсупов со мной. Лейтенант, останешься у входа, – оценив обстановку и распределив обязанности, Быков повел коллег на задержание.
Поднявшись по скрипучим ступенькам старого барака, сыщики замерли у деревянной двери с облетевшей краской.
– Если что, на поражение. Всем ясно? Пошли, – дал отмашку кивком головы капитан.
Вышибив плечом ветхую дверь Быков с оперативниками ворвались в квартиру.
В нос резко ударила жуткая вонь. У порога стояли изрядно поношенные ботинки очень большого размера.
Не заметив оккультный знак, вырезанный на серой обивке с внутренней стороны двери, сыщики продвинулись в глубь коридора.
С отваливающихся обоев за оперативниками пристально наблюдал неумело нарисованный углем лик сатаны.
– Ни кого! – обыскав комнаты, каждый из своей, доложили милиционеры.
Осмотрев начертанные по всей квартире давно засохшей кровью знаки, – Точно он, – узнавая символы, приободрился Быков.
Запах становился невыносимым.
– Откройте окна, – проведя пальцами по запыленному серванту, скомандовал капитан, – Не телевизора, ни радио только книги, – вслух подумал Быков.
Доставая с полки популярный роман, сыщик заметил, что все книги в обложке. Взяв одну из них в руки, он сдвинул бумажный чехол, из под которого показался край пентаграммы.
– Глеб Андреич! – глаза уже резало от невыносимой вони, когда коллега позвал Быкова на кухню.
Указав на эмалированное ведро, стоящее на загаженной электроплите, зачерпнув жидкость оперативник приподнял половник.
– Это то что я думаю? – с отвращением прищурив глаза, подошел ближе Быков.
В мутной жидкости грязного черпака показались отсеченные части женской груди.
Разм
Сменяя друг друга. Красно-синие блики проблесковых маячков отражались в черных кузовах дорогих иномарок. Полицейские экипажи и джипы охраны вперемешку стояли у дома Андрея.
Огни ручных фонарей суетливо мелькали в полумраке прилегающей к дому роще. Замкнутой цепью обыскивая каждый куст, милиционеры вместе с охранниками шаг за шагом приближались к речному берегу.
Взвывая сереной и моргая спецсигналами, мимо старой Нивы пронеслась карета скорой помощи.
Наблюдая за происходящим, Остап и Шанита безмолвно сидели в машине.
– Здесь десяток ментов, плюс все наши, прочесывают рощу и территорию у воды. Катер береговой охраны будет с минуты на минуту, – Слава вкратце обрисовал обстановку растерянному Андрею, – сюда! – указывая направление, махнул он рукой подъезжающей скорой.
Его профессиональный взор пал на стоящую невдалеке зеленую Ниву. Расстегнув кобуру пистолета, он направился к автомобилю.
– Здравствуйте. Вы местные? – постучав в окно, вежливо поинтересовался Слава.
– Да, больше того, я жил когда то на этом участке.
– А сейчас? Что здесь делаете?
– Так, дорогу перекрыли. Ждем, как отъедут.
– А направлялись … прошу прощения, куда?
– На охоту. Вон ружье в багажнике, – указывая пальцем через плечо, ответил Отап.
Заглянув сквозь заднее окно автомобиля в салон, Слава убедился в наличии оружия.
– Девочка пропала. На вид пяти лет, коричневые волосы. Одета в розовый комбинезон.
– Не видели. Как выехали в поселок, вроде вообще никаких детей не видели.
– Может, просто не обратили внимания, – продолжил Слава, – вот, наберите, если увидите ребенка или кого нибудь подозрительного, – передав визитку Остапу, на ходу записывая номер автомобиля в блокнот, он поспешил обратно.
Распахнулась дверь скорой.
Двое парамедиков вывели из дома еле стоящую на ногах Катю и, накинув на плечи домашний халатик, помогли забраться в фургон.
– Мы ее накололи успокоительным. У нее сильнейший нервный срыв. Нужен стационар, – констатировал дежурный врач, стоявшему рядом с фургоном Андрею.
Изможденная, бледная Катя лежала на кушетке и стеклянным взглядом смотрела в потолок.
Двери закрылись, и карета умчалась в больницу.
– Это все? Она больше ничего не сказала? – обратился к Андрею подошедший “майор” Быков.
– Нет… Только что некто он … забрал нашу дочь. Простите, я должен присоединиться к поискам.
***
На опустевшей к позднему вечеру парковочной площадке больничного комплекса остановилась зеленая Нива. Щелкнуло эхо захлопнувшихся дверей.
Скорым шагом Остап и Шанита поспешили к регистрационной стойке.
В редко пустой приемной больничного покоя стояла молоденькая медсестра.
– Девушка, рыжие волнистые волосы, около тридцати лет. Привезли на скорой с нервным срывом. Где-то полчаса назад, – обратилась к девушке Шанита.
– Так, минутку… Да, есть такая. Она уже в палате, – взглянув в журнал пациентов, ответила медсестра.
– В которой?
– Этого я вам сказать не могу. Распоряжение дежурного смены. Сказали пускать только в сопровождении некого … э-э-м Вячеслава Золотарева. Вы родственники?
