Тела и души

Папы ребят поиграли несколько партий в шахматы, пока женщины накрывали на стол по случаю проводов Марка и бабы Зины в деревню, где жила бабушка. Вечер пролетел так стремительно, что дети не заметили, когда родители Олега засобиралась домой. Вечер был теплый. От выпитого вина взрослые стали немного болтливее и общительнее. Дети шли рядом, крепко держась за руки. Молчали. Краем глаза можно было видеть их круглые и освещаемые Луной глаза, готовые расплакаться от горя.

Целых три месяца? Они и раньше каждые летние каникулы расставались надолго. Но тогда друзья не говорили ещё заветных друг для друга слов: «Я люблю тебя». Дойдя до дома, папы попрощались крепким рукопожатием, а мальчишки обнялись и пожелали удачного отдыха. Возвращаясь, папа Марка болтал без умолку какие родители Олега простые люди. И как хороши в общении с их семьёй. И как внимательны к бабе Зое и к ее здоровью. Марк делал вид, что слушает папу, поддакивая в ответ на отцовские рассуждения, но глазки его были наполнены слезами, готовые перерасти в детский рев, слов но у тебя отнимают любимую игрушку и ты горько плачешь по ней, как по концу света…

Утром Марк, баба Зина и Серёга уже возились у машины, укладывая в багажник чемоданы и еду, которая была заготовлена и тщательно уложена в фольгу, баночки, коробочки проворными руками Зины на сутки проезда в пассажирском поезде до места ее жительства. Марк был грустен. Его настроение было на нуле. И вдруг он почувствовал, как теплая рука Олежки легла ему на плечо. Они обнялись, и Марк прошептал ему:

– Я буду очень скучать. Ты только быстрее возвращайся, – жалобно попросил Олег. Он дождался, когда вся дружная семейка Марка уселась в автомобиль. Серёга даже предложил поехать с ним на вокзал, но мальчик понимал, что может там, как девчонка, разреветься. Никогда раньше так не было грустно от отъезда друга на каникулы. Целых три месяца теперь слоняться по двору, делать вид, что счастлив и рад такому долгому отдыху. Но не переставать думать о друге это все, о чем сейчас были мысли Олега. Подходя к дому, он увидел ненавистного Глеба, стоявшего рядом со Снежаной и обнимающий ее за талию. Он был настолько развязным и вульгарным, что Олег видел озирающиеся взгляды девочки, которой было неудобно такое поведение парня.

Она пыталась отстранить его от себя, но двухметровый дылда был сильнее ее и вел себя похабно и нагло. Олег хотел пройти мимо, но вдруг понял, что Глеб пьян и не собирается отстать от Снежаны. Он хоть и был не таким высоким, но занятия борьбой наделило Олега хорошим торсом, широкими плечами и немалыми кулачищами. Это не был хлюпик Марк, с худенькими плечиками и с запястьем в обхвате рукой любого первоклашки. Парень подскочил к Глебу, наотмашь так ему пропечатал пощечину, что тот отрезвел мгновенно. Воспользовавшись ситуацией, Снежана вырвалась из рук своего ухажёра и исчезла в подъезде. Спокойно трогая свою руку, Олег спросил у соперника:

– А тебя не учили, что девочек обижать это плохо? – и спокойной походкой, не оглядываясь, он пошел в сторону своего подъезда.

Растерявшийся от неожиданности отрезвевший Глеб только успел крикнуть ему вдогонку:

– Мы ещё встретимся! – и пошел прочь со двора, на ходу гладя рукой место пощёчины, которое было не таким болезненным, а оскорбляющим его честь и достоинство из-за какой-то смазливой мартышки, как впервые он сейчас назвал со злостью Снежану…

Уже засыпая, почти во сне, Олег увидел испуганные глаза Снежаны, которые молили о помощи, когда Глеб не выпускал ее из рук. Значит в тот момент именно Олег и его защита нужны были ей? Возможно, Снежана уже наслушалась всяких рассказов о Глебе от своих старших подруг по баскетболу, которые не скрывая подтрунивали над ней, насмехаясь, и утверждали, что он скоро наиграется с ней, как кошка с мышкой и бросит, увлекшись ещё кем-нибудь из школьниц. То, что о Глебе ходили по школе небылицы, знали все и Олег в том числе.

Даже поговаривали, что в мужском туалете он хвастался началом взрослой жизни, намекая любителям "лапши на уши" на секс с одноклассницей, которая уже училась в колледже. Она как-то приходила на встречу выпускников. Намалеванная, дико одетая и висла на его руке, всем видом показывая, что уж на сегодняшний вечер ОНА девушка Глеба, а никто-нибудь другой. Глядя на нее, сомнения о ее чистоплотности в плане девственности исчезали сами по себе. Кричащий мейкап, жестикулирующая речь, жующий рот с громким щелканьем жвачки, который было слышно за "километр". Все это наводило на не очень тактичные мысли. По всему видно было, что она девушка однодневных отношений. И вправду, больше она ни разу не появлялась на школьных вечерах, хотя всем бывшим школярам это не возбранялось. Олег несколько раз хотел поговорить со Снежаной, желая объясниться и закончить их отношения, прерванные так внезапно, без причины и молча. Но девочка избегала с ним встреч или была всегда в окружении Глеба и его друзей.

А иногда он считал не вправе предать Марка, пойдя на общение, даже мимолётное, с ней, понимая, что теперь он занимает огромное значение в его, Олега, жизни. И если бы не друг, что мог натворить, расставшись со Снежной. И эти ночные разговоры с Марком. И его нежные поцелуи, когда ему было так плохо. И его твердая рука, крепко державшая за руку Олега. И спасение на воде. Все это останавливало Олега много раз от разговора с девочкой, которая ещё жила в его сердце, как не крути. Подумав о Марке, он улыбнулся и заснул, тут же забыв о Снежане. В свой сон он ее уже не впускал, как раньше…

Лето летело настолько быстро, что потихоньку притупилась грусть расставания с другом. Олег редко выходил во двор на прогулку, который за время летних каникул почти опустел и выглядел сиротливым. Одноклассников почти никого не осталось в городке, и Олег больше занимал место работающего Серёги на диване, пока того не было дома. Выходные дни были вообще скучными. Диван с пультом были во владении отца, и сын слонялся из угла в угол по комнатам. Видя и понимая, что Олег скучает по товарищу, она взашей гнала его подышать свежим воздухом. Вот и сейчас Зоя бурчала, отправляя сына за хлебом, чтобы просто была причина ему пообщаться хоть с кем-то во дворе. Он переоделся в свежую одежду, сняв домашние латаные шорты и майку, запачканную пятнами от шоколада. Несмотря на красивую уже внешность, парень был ленив и оттого неряшлив.

То ли от того, что Зойка мало занималась воспитанием сына, бегая по свадьбам и поминкам и помогая всему миру в «радости и горе». Да и отец был простым трудягой, из простой рабочей заводской семьи, и до сих пор мог смачно вытереть нос и рот после еды рукавом рубахи, не взирая на замечания жены о том, что он в "лесу рос, чему ты сына научишь и мне стыдно с тобою выходить в люди". Ему было наплевать на этикет "царей".

Любимая профессия слесаря в любой дом или квартиру для него открывалась сапогом, при этом в каждом жилище Серёгу ждали с благоговением… С приходом в наши дома отопления, ванн и вечно ломающихся кранов и текущих труб, Серегина «ниша» труда была битком забита клиентурой. Если бы не любовь к "остограмится", семья жила бы безбедно. Но зелёный "змий" тоже любил Серёгу и ждал его в любое время зарплаты и аванса. Олег выбежал на улицу и пошел в недалеко стоящий за домом хлебный киоск. Мама любила, и было экономно, печь свой хлеб. Но летом это было невозможно делать в кипящей от духовки квартире. Купив хлеб и войдя во двор, он увидел вышедшую из подъезда Снежану. Она была одна и видимо никуда не собиралась идти. Как всегда, на ней было красивое платье, малинового цвета, белоснежные босоножки на небольшом каблучке- лодочке, уложенные оригинально длинные роскошные кудряшки волос, сзади ловко застегнутые блестящей заколкой. Она, увидев Олега, первая его окликнула по имени, сказала: "Привет бездельникам". В ее голосе он почувствовал теплые по-прежнему нотки примирения. Когда они несколько раз ссорились, Марк помнит, чем она завоёвывала его прощение, когда она была не права. Мурлыканьем. Как кошечка. И он – сдавался…

Снежана первая подошла к Олегу, спросив, как проходят его каникулы. Извинилась за тот день, когда мальчик встал на ее защиту в ситуации с Глебом. Влад и сейчас вспомнил растерянное выражение лица ее поклонника после пощёчины, которую ему отвесил Олег. Он улыбнулся своей доброй и широкой улыбкой, и они со Снежаной вместе рассмеялась, как в добрые времена их отношений. "Спасибо тебе большое. Глеб был пьян и не ведал, что творил. Мы больше не вместе", – голос ее осекся и замолчал. У Олега даже не ёкнуло внутри. Его сердце теперь принадлежало Марку. Родному, близкому и любящему его Марку, готовому "в огонь и в воду" броситься за Олегом. Дважды не предают. Он однажды уже чуть не потерял друга. Теперь он не повторит ошибку и не клюнет на крючок ни одной женщины. Первый печальный опыт отношений подростка и девушки закончился неудачно.

Поэтому Олег не станет повторять попытку встать на "грабли" дважды. Они с Марком были уже настолько близки по духу, а ещё ближе по чувствам, которыми стали не владеть, находясь рядом, что какая-то пигалица в лице Снежаны не могла уже заставить его переступить через это, а тем более растоптать и разрушить. Олег попрощался холодно с нею и отправился домой.

Все его мысли были заняты Марком и его привязанностью и уже преданностью. Память возвращала его в те ночи, где они клялись не расставаться никогда и ни при каких обстоятельствах…

Наутро, проснувшись, Олег стал свидетелем подслушанного разговора между родителями. Зойка доверительно шептала мужу, что у Сереги появилась зазноба, которая переехала на следующий день к нему жить в общагу, как только тот проводил бабу Зину и Марка на вокзал. Рассказывала, как все были удивлены, когда узнали, что новой "мамой" Марка стала молодая залетная из других краев вертихвостка Тамара, которая проходила практику в конструкторском бюро, где работал Серега.

Появилась она здесь, потому что училась в техническом колледже с местным парнем, с которым провела бурные 3 года студенчества. И после окончания переехала жить к нему в этот небольшой городок, где и встретила папу Марка. Служебный роман дал о себе знать. Тамара рассталась со своим претендентом на ее руку и сердце Ильей, без истерик. Тот уже нашел ей замену сразу же, как узнал о шашнях своей гражданской жены на ее работе. Они оба трудились в соседних отделах чертежниками, и сплетни скоренько дошли до обоих. Серега просил ее подождать до отъезда матери и сына на каникулы, хотя та норовила перебраться в спальню Сереги еще при бабе Зине и Марке под видом познакомиться, а на самом деле быстрее утвердиться в новом статусе жены и матери.

Чтобы уж наверняка закрепиться в Серегиной холостяцкой жизни, коль с Ильей у нее ничего не вышло. Со слов Зойки гудела вся администрация завода. Тамара была писаной красавицей, но слишком юной для Сереги. У него уже был опыт супружества со Стеллой, которая на 10 лет была моложе. Теперь разница в возрасте Тамары и Сереги была внушительнее. Они не смотрелись отцом и дочерью, но разница в возрасте все равно бросалась в глаза. Молодая женщина была дочерью бывших военных. Папа, полковник в отставке, теперь преподавал какую-то дисциплину в военном училище Саратова, откуда Тамара приехала с Ильей.

А мама, военный врач, работала в местном госпитале хирургом в такой редкой для женщин профессии. Отец был сдержанным и рассудительным, чего нельзя было сказать о его жене и дочери. Те были волевые, властные, но лахудры лахудрами в быту. Частые переезды из части в часть не оставляли времени на вечный уютный уклад семьи военных. Да и мама, прибыв по месту службы мужа с дочерью, торопилась устроить дочку в садик, позже в школу и выйти быстрее на работу, чтобы не прервать трудовой стаж из-за переездов и бесконечных увольнений. Эрна была немкой.

Любила порядок во всем, кроме надоевшего неустроенного быта. Георгий, отец Тамары, безумно любил своих "девочек", как он называл дочь и жену. И когда одна из них топала ножкой, доказывая свою правоту принятого решения, – он только улыбался в ответ. Так было и с временным союзом Тамары и Ильи, против которого он не имел ничего против. Но где-то понимал, что ужасный характер женушки был копией теперь и дочери. А два огня разве могут жить вместе?

Илья был мажором своих родителей в этом городке. Учился отвратительно, не успевая по многим предметам. Но по черчению, трудам и физкультуре у него стояли гордые и заслуженные "пять". Поэтому свое чадо родители Ильи отвезли в Саратов в тех. колледж, из него вышел неглупый хороший специалист хоть и со средним образованием, но все же. В отделе его полюбили. Многие знали его еще ребенком. Он был мажором не сам по себе, а благодаря папе, директору, Сергею Сергеевичу. Его мама, Лариса, тоже была медичкой, но не столь успешной, чтоб стать врачом.

Поэтому, работая медсестрой в заводском здравпункте в один из танцевальных вечеров в местном клубе, увела за кулисы молоденького тогда перспективного инженера из Москвы, присланного к ним специалистом расширять производство и открыть новый цех по выпуску нового сложного оборудования для военной промышленности. Сереженьку, как Лариса называла всю жизнь, она присмотрела, когда он пришел к ним в здравпункт для прохождения медкомиссии перед приемом на работу. Она была прехорошенькая брюнетка, белый халатик с глубоким разрезом сзади, красиво сидел на ее ладной фигурке и приоткрывал ее красивые ножки, когда она шла по коридору грациозной походкой пышной молодой девушки.

Там, за кулисами, под шум музыки и капли выпитого шампанского, все и случилось впервые. Наутро жених Сереженька стоял на коленях перед Ларой, как он стал называть любимую, с букетом цветов и кольцом в коробке. Лариска так опытно обошлась с парнем в подсобке гримерки, что показалась ему Богиней секса, которых у него еще не было, и о которой мог помечтать любой мужчина в его одинокой постельке. Через неделю все гуляли на их свадьбе, а через 9 месяцев у них родился Илюша. А самой знаменательной датой через три месяца после рождения сына, стала дата назначения Сергея Сергеевича директором завода, где он все эти 24 года и проработал.

Ровесник стажа директора был его собственный и единственный сын Илья, которого родители безумно любили, баловали, потому что имели на это средства, и были счастливы, когда он расстался с привезенной себе женой и закрутил романчик с местной училкой ботаники, которая была олицетворением этого предмета и по праву могла иметь кличку "ботаник", а не только профессию преподавателя этой дисциплины.

Скромная, улыбчивая, спокойная девушка была полной противоположностью его предыдущей бывшей, съехавшей от него к инженеру Сереге, папе Марка. Ей, как и Илье было 24. Их вкусы во многом совпадали. Училка Маринка, – так любя дразнил ее любимый, уже готова была к семейной жизни. Ее родители одобрили их решение пожениться. Они были давно знакомы с родителями Ильи. Оба юристы. Отец работал в Прокуратуре, а мама в криминалистической лаборатории этого же ведомства заведующей Бюро судебной медэкспертизы. Отцы их по молодости были хорошо знакомы и дружили.

Позже обзавелись семьями, детьми и времени на встречи оставалось мало. Виделись чаще по работе, женщины – по детским учреждениям, куда водили своих детей. Или по великим майским праздникам или 7 Ноября на местном параде, на площади. Так что приготовления к свадьбе подходили к их завершению. И родители очень радовались этому "союзу" молодых сердец…

После услышанного у Олега наступил шок. Он представил Тамару в роли жены Сереги и мамы для Марка! Боже, что будет с парнем, когда он об этом узнает? И почему его отец скрыл это от своей матери и тем более от сына эту новость?

Как он мог притащить в дом их с Марком и жить там с этой «фиглей-миглей», как прозвал ее Олег. Эта "мамаша" была старше них всего на 10 лет.

Хорошенький "роддом"! Марка "родила" в 13 лет! Что будет происходить с сыном, когда он это узнает, вернувшись от бабы Зины после каникул? И значит бабе Зине теперь нет места в их квартирке в общежитии? А вдруг они решат, чтобы Марк остался жить с бабушкой, пока Серёге не дадут отдельную квартиру от предприятия, очередь на которую была близка? Мозг Олега закипал лишь при одной мысли, что Марк не приедет 1 сентября, может и в следующий 1 сентября они не увидятся…

Он не смел "убивать" друга новостью и не знал, как можно деликатно об этом рассказать Марку, зная его печальный опыт материнства, усыновленной матерью, покойной Стеллой. Он был в замешательстве еще и от того, что не осмеливался поговорить со своей мамой, признавшись в подслушивании, хоть и не осознанном и специальном. Он всего-навсего услышал ночной разговор родителей о ситуации в семье друга. Как-то неправильно, считал Олег, будет узнать другу, а также его бабушке о Тамаре и Сереге и о том, что они уже живут вместе, не сообщив им об этом. Понятное дело, что это их личная жизнь, но все же самые близкие люди из семьи должны быть поставлены в известность прежде, чем чужие уже будут в курсе произошедшего. Олег размышлял над тем, что же будет, как в комнату вошла мама и каким-то упавшим голосом доложила им с отцом:

– А Серега женится. Вон, пригласительный принес сегодня нам. – Бомба! Так срочно? Для Олега эта новость, как нож в спину. Мало переехала, уже и в ЗАГС с ним бежит.

Продолжение диалога Зойки вообще убило:

– Говорят заводские, что ждет ребеночка она. – информация от матери всегда была как решение суда, которое не обжаловать. Раз она сказала, так оно и есть на самом деле. Олежка аж взмок, почувствовав свою беспомощность и обиду за своего любимого Марика. Чем и как он сможет ему помочь? Зная отношения и все еще незабываемую травму и боль, причиненную Стеллой – он не имел представления, чем вся это трагедия обернется для лучшего друга. А то, что это будет именно так, Олег не сомневался.

– Отец и сын только отошли от заморочек со Стеллой, как новая пассия Сереги грозила ровным счетом тем же, чем и предыдущая. Молодостью, другими взглядами на жизнь, побегами по клубам и общение с мужчинами, которые могли быть ее потенциальными сексуальными партнерами, как когда-то "невинный" сосед Толька, постоянный заменитель Сереги в ночи его отсутствия, в кровати Стеллы…

«Что делать? Что делать?», – Эта мысль не давала Олегу покоя. Если он сейчас не расскажет об этом Марку, тот никогда его не простит за ложь. А если расскажет? Он будет в ответе за то, что может натворить этот ранимый и чувственный парень, так доверявший Олегу, как себе. Мальчик все же решил поговорить с мамой. Вечером, когда Алексей расположился на диване с пультом в руках, Олежка знаком позвал Зою к себе в комнату. Та уже догадывалась, что сердце сына переживало за ситуацию с женитьбой Сереги и Тамары и абсолютно ни о чем подозревающем Марке и бабе Зине. Мальчик не стал ходить вокруг и около и спросил совета у мамы по поводу всего происходящего. Как бы она поступила на своем месте, если бы в ее семье вдруг сложилась похожая ситуация? Например, у лучшей подруги? Зоя была далека от психологии и вообще не сильна на ум, но жизненный опыт ей подсказывал, что любая дружба держится на доверии. И сказала коротко и ясно:

Дождись звонка Марка и узнай, насколько известна ему эта тема. А там по ходу разговора аккуратно и деликатно расскажи ему все. – Олег и так понимал, что друга нельзя оставлять в неведении. Но заручившись поддержкой мамы, сейчас в разговоре, он уже не сомневался в правильном своем решении…

Свадьба Сереги намечалась на конец августа. Почти два с лишним месяца было впереди. Но смущало не это, а то, что Тамара была, со слов Зои, беременна. Большее внимание Олега привлекало это обстоятельство женитьбы Сереги. Во-первых, ребенок – это уже серьезно, а во-вторых, может этот факт как-то смягчит расстройство друга по поводу новой жены отца и ее переезд в их общий теперь холостяцкий дом?

Мучаясь каждый день с этими нелепыми вопросами в голове, Олег с нетерпением ждал звонка Марка. А тот, как назло, никак не звонил. То ли у него было много дел по дому и помощи бабе Зине. То ли друг скучал, как и Олег, и депрессировал, блукая в одиночестве по двору, он много думал о нем. Вспоминал маленькие эпизоды из их детской жизни до школы. Младшие классы, где они были бессенята и вечно носились по коридору, за что им влетало от уборщиц. Чаще всего заводилой был Олежка, но Марк старался не отставать от товарища ни на шаг даже в нарушении правил поведения. Кроме "не разлей вода", их ещё смешно звали двойняшками. Они ведь были совсем непохожи, но неразлучны. И поступки одного повторял обязательно другой, не отставая ни на шаг. Олег не заметил, как сзади подошла Снежана. Он только догадался по запаху ее маминых духов. Лёгких и тонких, едва уловимых, но стойких. Позже, вспоминая эти моменты, парень понимал состояние, в котором «ты влюблен». Оно непохожее ни на что. Даже обоняние родного запаха приведет тебя по памяти к его объекту. Неважно мужчина или женщина – обладатель этого аромата. И сейчас что-то мешало ему во вдыхании этого запаха.

Как-будто рядом с ним в воздухе витал другой, до боли знакомый и притягивающий к себе магнит в виде зовущего к себе. Он знал, чей это был аромат. Марк теперь был с ним повсюду. Олег даже стеснялся себе представить, как он спрятал в комоде подальше от маминых глаз свою рубашку с запахом парфюма Марка. Сам Олег мог только помечтать о таком. Даже у Зои на старом трельяже стоял одеколон "Ландыши", от которого в летнее время и жару шел такой запах надушенной мамы, что папа и Олег закрывали носы, кроме дешёвого «Шипра», вообще не было в жизни другого, но может ещё «Тройной» с его уксусным запахом. Снежана закрыла ладошками глаза Олегу и, стоя за его спиной, непринужденно спросила, не за ней ли он скучает? Олег не дотронулся до ее рук. И она сама их опустила, понимая, что мальчик, нравившийся ей поначалу, это уже не тот Олег, которого она щедро осыпала поцелуями в подъезде, корча из себя опытную и властную над мальчишкой девушку…

Наверное, с того момента, как Снежана перестала общаться с Олегом, он и восстал против всех женщин Мира. Именно тогда, когда она его попросту говоря бросила, ничего не объяснив. На перепутье под названием "первая любовь", пришло первое разочарование в девушке, которую он боготворил, привязался к ней до степени "песика" и думал, что только она будет единственной и неповторимой. И на всю жизнь.

Неосторожный флирт, лживые признания, дешевые поцелуи, – все это загнало подростка в такие внутренние комплексы, которые и сделали свое мерзкое дело. Ненависть. Неуверенность в себе. Недоверие подруге. Подозрения в верности. И на фоне всех этих неудач со Снежаной, Марк был его душевным спасением. Он понимал, что тот для него все, как и Олег для друга. Что он может рассказать Марку самую большую тайну, спрятанную у него внутри. Которая душит, ломает руки, растворяет в собственном малодушии. А он вот. Добрый, нежный, понимающий. Который найдет самые простые слова, подбодрит и успокоит. Уничтожит всех вокруг, кто попытается смеяться над малодушием Олега. Парень и сам готов был на все ради Марка и его душевное спокойствия. Когда Олег только представлял, что этот мальчик, худющий и неспортивный, умный и скромный, мало выделяющийся из ватаги ребят, пережил уже в своей жизни, Олежка поклялся сам себе, что будет всю жизнь рядом с Марком, чтобы его защищать. Особенно после спасения Марком Олега на воде. Во чтобы то ни стало. Так хотелось, чтобы он позвонил. Как трудно носить в себе то, о чем хотелось рассказать быстрее другу, смягчив ему боль неизвестности произошедшее его…

Прошло почти два месяца лета. Ничего интересного или сногсшибательного не произошло. Проблема душевных переживаний Олега решилась внезапно, и сама собой. Марк вдруг позвонил. Сам. На домашний телефон другу. И произнес одно слово:

– Ненавижу!!! – в нем было все. Боль, сломанное снова детство, предательство отца, обида на всю жизнь и память, из которой ничего не вычеркнуть. Олег не стал перебивать друга, который говорил, говорил, говорил, все время повторяя одно и то же.

– За что он со мной так? – Олег не мог найти слов утешения другу. Да и актуальны ли были они сейчас, когда тот рыдал в трубку, и с ним была истерика. Кто-то видимо позвонил бабе Зине, и она не могла этим не поделиться с внуком – подростком, которому было не все равно на весь этот «кордебалет» в их семье. Все, что мог произносить Олег в этот момент, ревя на этой стороне телефонного провода, это то, что он очень скучает и ждёт Марка. В ответ на слова Олега, Марк произнес:

– Я тоже. Очень, – и положил трубку.

В последние дни августа стали съезжаться отпускники-каникуляры. Двор снова заполнился болтовней и смехом детей, перетирками из окон с соседями родителей, вернувшихся из отпусков и забравших от бабушек и дедушек своих ребятишек. В общем, двор зажил заново своей кипучей и интересной от новостей жизнью. Дети до самого вечера проводили во дворе. Резвились, играли в мяч, делились летними впечатлениями.