Индия: неокончательное постижение. Сборник статей 2017-2024 гг.

Дмитрий Шелест

Индия: неокончательное постижение. Сборник статей 2017-2024 гг.

Предисловие

Так сложилось, что Республикой Индией как исследователь я занимался с 2008 года. Впервые побывав в этой стране в 2010 году, я осознал, насколько разная бывшая «Жемчужина британской короны», насколько она ускользает от исследователей при всём огромном количестве теоретического материала. Семь поездок в Индию укрепили меня в этом мнении. Конечно, в России есть великолепная лингвистическая школа (санскрит, хинди, тамильский язык), существует прекрасные наработки по истории Индии, однако современные экономические, политические, общественные процессы государства Индостана изучены и изучаются совершенно не в том объёме, в котором страна заявляет о себе на мировой арене.

Подобная ситуация тем более парадоксальна в силу того, что с Индией Советский Союз связывали прочные и устойчивые связи со времён основания независимой Республики Индия в 1947 году. К сожалению, распад СССР привёл к утрате многих внешнеполитических и экономических позиций и с союзниками, и с дружественными державами к коим, несомненно, относится Индия. В статьях я неоднократно упоминал о том, что с момента образования Российской Федерации на современной политической карте в российско-индийских отношениях наступил определённый ступор. В Дели не понимали, как выстраивать отношения с новым субъектом внешней политики, а в Москве в тот период было не до Индии.

Развитие дружеских связей в постсоветский период, опять же, не соответствовало растущей значимости Индии. Год за годом страна побеждала бедность, боролась с внешним диктатом, выстраивала современную экономику. Однако, «заказ» федеральных структур, крупного бизнеса и образовательной сферы на специалистов по индийской проблематике в новом мире, на мой взгляд, не соответствует развитию российско-индийских отношений в перспективе.

Несмотря на вышесказанное, многие статьи к моменту публикации книги на интернет-порталах в 2025 году уже не актуальны в свете происходящих перемен в самой Индии, российско-индийских отношениях и в мире в целом. В какой-то степени предлагаемые тексты обрели собственную «историчность», которая свидетельствует об эволюции различных аспектов индийской внешней и внутренней политики.

В книге собраны в основном статьи публицистического и аналитического характера. «Тяжёлые» исследования я счёл необходимым оставить за пределами этой книги. Также в сборник не вошли ряд публикаций с соавторами. Вынужден признать, что сборник выглядит достаточно эклектично: вы увидите тексты и о фармацевтической индустрии, об индийской йоге. С учётом того, что я проживаю на Дальнем Востоке России, многие тексты рассматривают российско-индийские отношения через «дальневосточную» призму. В целом же большая часть статей имеет социально-политическую направленность, что в большей степени отвечало интересам автора. Надеюсь, заинтересованные читатели смогут увидеть эволюцию общественно-политической жизни Индии и сопоставить с текущими переменами в государстве Индостана.

1. В чем интерес Индии к российскому Дальнему Востоку?

01 декабря 2017

Впервые опубликовано на электронном ресурсе ДВФУ «Экспертиза и аналитика» https://www.dvfu.ru/expertise/news/atr/what_is_the_interest_of_india_to_the_russian_far_east/

Жители российского Дальнего Востока привыкли к соседу-гиганту – Китаю, присутствие которого воспринимается иногда с осторожностью, иногда с оптимизмом, но в целом стало делом привычки. Однако в первом и втором десятилетиях XXI века дальневосточники, похоже, будут привыкать к интересу со стороны другого гиганта с населением 1,25 миллиардов – Индии. Министр иностранных дел Республики Индия г-жа Сушма Сварадж во время своего визита на третий Восточный экономический форум (ВЭФ) в 2017 году с «удивлением» заметила, что ошибкой индийского руководства было невнимание к Дальнему Востоку. Впрочем, госпожа министр более шутила, чем утверждала это серьёзно. Естественно, Нью-Дели было осведомлено о наличии столь значимой части России, но не торопило события. Почему?

С момента появления 15 августа 1947 года Республики Индия на карте мира, Советский Союз был одним из первых государств, установивших дипломатические отношения с бывшей «жемчужиной английской короны». Несмотря на различные этапы двусторонних отношений в течение 70 лет, на сегодняшний день сотрудничество между Россией и Индией явно набирает обороты. Москва и Нью-Дели находятся в «Особом и привилегированном стратегическом партнёрстве», на XVIII Ежегодном саммите в Санкт-Петербурге в 2017 году подписано 12 соглашений в таких областях сотрудничества, как ядерная энергетика, наука и технологии, железнодорожный транспорт, инфраструктура, культура, инжиниринг, драгоценные камни, инвестиции и финансы. Достигнуто соглашение об увеличении объёма двусторонней торговли до 30 млрд. долларов к 2025 году, что представляет собой амбициозную задачу при обороте 7,71 млрд. долларов США в 2016 году. Особое место занимает сотрудничество в области обороны и безопасности, в котором первостепенный интерес для Индии представляет эволюция от закупок вооружения и военной техники до совместных разработок и выпуска продукции.

К числу последних достижений текущего года можно отнести впервые проведённые российско-индийские встречи на Конференции по военной индустрии (Нью-Дели), Высшем комитете по наукам и технологиям (Новосибирск), Объединённой комиссии по сотрудничеству и предотвращению чрезвычайных ситуаций (Нью-Дели). Знаковым является посещение Государственной Думы и Совета Федераций парламентской делегацией, которую возглавлял спикер нижней палаты индийского парламента г-жа Сумирта Махаджан.

В этом контексте интересно внимание индийского руководства, представителей министерств и ведомств Индии, а также крупного бизнеса к Дальнему Востоку России. Во время встречи с 16 губернаторами российских регионов Премьер-министр Индии Нарендра Моди провёл встречи и с тремя губернаторами-дальневосточниками. Создано российско-индийское объединение по инвестиционно-экономическому сотрудничеству на Дальнем Востоке. На третий ВЭФ в 2017 году прибыла наиболее представительная индийская делегация во главе с Министром иностранных дел государства. В этом же году впервые проведены российско-индийские военные учения «Индра-2017», в которых были задействованы авиация, сухопутные силы и военно-морской флот.

По мнению Генерального консула Индии во Владивостоке г-на Вивек Сингха, интерес Нью-Дели к восточной части России объясняется следующими факторами:

• новые возможности – экономическое сотрудничество и инвестиции в новых областях, обновление традиционных сфер сотрудничества и диверсификация торговли;

• экономический потенциал в виде богатых природных ресурсов и механизмов государственной поддержки, включая Территории опережающего развития (ТОР) и Свободный порт Владивосток;

• фокусировка региона на взаимную кооперацию в нефтегазовой сфере, горнорудной промышленности, обработке драгоценных камней, сельском хозяйстве, туризме, кораблестроении и логистики, рыболовстве, фармацевтике и обработке природных ресурсов;

• исследование и развитие новых транспортных путей и логистической составляющей, объединяющих Индию, Россию и Тихоокеанскую Азию.

Таким образом, в Дальневосточном федеральном округе (ДФО) в текущем и предыдущем годах сотрудничество Москвы и Нью-Дели активно развивается по целому ряду направлений. В области торговли и инвестиционной сфере следует отметить участие Индии в новых нефтегазовых проектах на Сахалине. Крупным проектом является разработка индийским промышленным гигантом ТАТА угольных месторождений на Камчатке. Соглашение между Индийским советом по продвижению экспорта драгоценных камней и ювелирных изделий и российской «АЛРОСА» позволило создать центры по обработке и огранке алмазов в Якутии и Владивостоке. Запущены проекты в сельском хозяйстве и пищевой промышленности. Индийская сторона с интересом восприняла создание Свободного порта Владивосток и ТОРов, в том числе для открытия фармацевтических и IT-предприятий, где индийцы традиционно имеют сильные позиции.

В сфере образования и научных исследований также запускаются проекты, которые затронут и Дальний Восток. Это «Индийская программа технико-экономического сотрудничества» (ITEC), «Глобальная инициатива для академического взаимодействия» (GIAN), «Российско-индийская университетская сеть», «Индийско-российский инновационный мост», инициированный Департаментом науки и технологий при Правительстве Индии и «Глобальным венчурным альянсом». В этом же ключе действует и ДВФУ, где обучается свыше 200 индийских студентов.

В межкультурном взаимодействии в честь 70-летия установления дипломатических отношений на Дальнем Востоке России реализуется программа «Namaste Russia» («Здравствуй Россия!»). В рамках нее проводились Дни индийской культуры на Дальнем Востоке с показом фильмов, танцев, концертов музыкальных коллективов и различными мастер-классами. В Международный день йоги более чем в 70 регионах России проводились открытые уроки, в том числе в девяти городах Дальнего Востока.

Сфера туристического обмена России и Индии пока развита в ДФО не настолько значимо, но перспективы развития двустороннего туризма также просматриваются. Для индусов, прежде всего, Владивосток является воротами на Дальний Восток и Восточную Сибирь, для российских туристов – это клиентоориентированный туризм: изучение йоги, аюрведа (традиционная система индийской медицины), бизнес-туризм и медицинский туризм. Большинство экспертов сходятся в одном: для дальнейшего развития этого направления необходимо прямое авиасообщение между крупными воздушными гаванями ДФО и индийскими аэропортами.

Как видно, на сегодняшний день российско-индийские отношения обретают в политическом, экономическом и культурном направлениях тот объём, который существовал между двумя странами до распада Советского Союза. Следует отметить, что Нью-Дели руководствуется не только ностальгическими воспоминаниями об индийско-советской дружбе. При всём положительном отношении к России и гражданам РФ в Индии следует отметить, что Нью-Дели руководствуется прагматическими интересами своей страны.

В XXI веке держава, которая уже стала региональным игроком, активно пытается выйти в «высшую лигу». Для этого Индии необходимо не только ядерное оружие и огромное население. Реализации таких планов основывается на развитой экономической составляющей, когда интересы индийского бизнеса представлены по всему миру, включая и Дальний Восток России, политическое взаимодействие с широким кругом мировых игроков из различных блоков и альянсов. Участие в различных проектах в Восточной части России укрепляет индийское присутствие и в Северо-Восточной Азии в целом.

Демонстрация возможностей национальных вооружённых сил за пределами государственных границ также осуществляется, в том числе, с помощью совместных российско-индийских манёвров в дальневосточном регионе России. Дальнейшее развитие и диверсификация военно-промышленного комплекса Индии также получает дополнительный стимул от сотрудничества в оборонной сфере с российской «оборонкой» в ДФО. И конечно, древнейшая цивилизация и влиятельная держава должны демонстрировать свою культурную уникальность – то, что называется «мягкой силой», в том числе и на Дальнем Востоке России.

2. Политика Нарасимха Рао «Смотри на Восток» как инструмент формирования будущего Индии

Март, 2018

Впервые опубликовано рецензируемый журнал «Вопросы политологии», № 3 (31). Том: 8. Страницы: 176–184. «Российский совет по международным делам» (НП РСМД).

После обретения независимости от Британской короны в 1947 году Индия осталась наедине с огромным количеством проблем во всех областях политической, экономической и общественной жизни страны. Десятилетия ушли у руководства государства и, прежде всего клана Неру-Ганди, для решения задач борьбы с бедностью, запуска процесса модернизации экономики и формирования внешнеполитической повестки.

Вместе с этим эклектичный курс государственного капитализма, доминирование Индийского национального конгресса (ИНК) в политической жизни, замедление темпов экономического роста, снижение эффективности накоплений, замедление темпов роста национального дохода [3, с. 98] и рост социальной напряжённости порождали новые проблемы. К 90-гг XX столетия Индия пришла с конфликтами в Кашмире 1987–1989 годах, активизацией сикхского сепаратизма, коррупционного скандала с участием семьи Ганди, неудачной попыткой решить этнический конфликт в Шри-Ланке и межфракционной борьбой в ИНК.

Все эти события «…стимулировали поиск альтернативных путей развития страны и объективно вели к организации оппозиции Конгрессу» [1, с. 459]. Неудивительно, что на парламентских выборах 1991 года ИНК получил 225 мест из 541 в Народной палате [3, с. 473]. Трагическая гибель лидера Конгресса Раджива Ганди от руки тамильского террориста усугубила кризис власти. На фоне этих событий премьер-министром правительства Индии стал Памулапарти Венката Нарасимха Рао, который заменил погибшего главу ИНК.

Новый руководитель кабинета министров заявил о перемене экономического курса, утверждая, что имеет мандат на радикальные перемены даже со стороны политических оппонентов [6]. Фактически он запустил новую экономическую политику, которая должна была подкрепляться определёнными внешнеполитическими шагами, в том числе и концепцией политики «Смотри на Восток» (Look East Policy (LEP)). При этом девятый премьер-министр не использовал слепо идеологию свободного рынка в духе президента США Рональда Рейгана или своего английского коллеги Маргарет Тэтчер. Его шаги в области реформ скорее напоминали экономическую политику канцлера Германии Вилли Брандта [5]. В свою очередь, упомянутый посыл, как попытается далее показать автор, являлись не только ответом на текущие вызовы, но и удачной попыткой построить модель будущей Индии.

То, что стране нужны перемены, было очевидно большинству политиков того времени. Для этого существовало несколько основных предпосылок.

1. Необходимо было менять экономическую модель, что являлось приоритетом для Рао [10]. В свою очередь решение лежало в плоскости перемены экономической парадигмы.

2. Стояла задача ослабить социальное давление внутри страны исходившее от радикально настроенных индуистов и перехватить националистическую повестку у «Бхаратия джаната парти» [4, с. 250].

3. Во внешней политике стране необходимо было противостоять Китаю, который претендовал на ту же зону влияния, что и Индия [17].

4. Распался Советский Союз, который был основным экономическим и стратегическим партнёром Индии в изучаемый период [15].

5. Для укрепления статуса региональной державы следовало упрочить лидирующие позиции в отношении стран Восточной части Индийского океана в условиях снижения роли Движения неприсоединенияв странах Третьего мира [17].

Вместе с этим Индия достигла значительных успехов в построении независимого государства. Страна имела ядерное оружие, была создана армия и проведена индустриализация производства. Нью-Дели оставалось лидером Движения неприсоединения. Естественно, что государство Индостана нуждалось в переменах и для того, чтобы сохранить предыдущие достижения.

Рассматривая события более чем 35 летней давности, уместно предположить, что отсутствие реформ при консервативном сценарии развития Индии могло привести к стагнации во всех государственных и общественных сферах на долгие годы, если бы руководство не просто начало решать текущие проблемы, но и определять будущее на десятилетия вперёд.

Ошибочно было бы говорить о том, что Рао первым в истории независимой Индии счёл необходимым развивать сотрудничество с восточными соседями. Расположение государства Индостана в силу исторических и географических причин предполагало наличие интересов в Юго-Восточной Азии. Это чётко обозначил Джавахарлал Неру на Афро-Азиатской конференции в Бандунге (Индонезия) в 1955 году. Однако в нерувианской Индии развитие конструктивных отношений сдерживалось тем, что «…внешняя политика по отношению к Восточной Азии была смесью отстранённости и патриархальной напыщенности» [15, с. 267]. Далее Раджив Ганди в период нахождения у власти с 1984 по 1989 год посещал Индонезию, Таиланд, Бирму, Вьетнам и Китай. Нью-Дели посещали лидеры Вьетнама, Индонезии, Кампучии, Малайзии и Сингапура [13]. Уместен вопрос: почему же преемник семьи Неру-Ганди не добился столь впечатляющих успехов?

По сути, здесь и сыграло свою роль стратегическое мышление премьер-министра Рао [15], который с одной стороны чётко определил проблемность существования государства в установленном режиме, невозможность полагаться на прежнего союзника – распадающийся Советский Союз, а с другой имел определённое видение будущего Индии, которое выходил за пределы решения текущих задач. Поэтому некорректно говорить только о том, что избранный курс был продиктован тактическими проблемами: Нью-Дели необходимо было соперничать с Пекином, или выполнять требования МВФ [6].

Прежде всего «Экономический курс правительства Нарасимха Рао предполагал денационализацию части государственной собственности, акционирование ряда предприятий государственного сектора в целях повышения эффективности и увеличения финансовых поступлений в бюджет» [4, с. 249]. Вместе с этим была проведена девальвация индийской рупии, отменены экспортные субсидии и промышленное лицензирование в большинстве отраслей, открыт внутренний рынок для зарубежных инвестиций и импортных поставок [4, с. 249]. В этом отношении вся экономическая политика того периода «…исходила из признания важнейшей роли частного иностранного капитала в развитии индийской экономики вообще и её привлекательности в особенности» [3, с. 203], что в целом оправдало ожидания реформаторов. Если «среднегодовой темп прироста ВВП в дореформенное десятилетие (1981/82–1990/91 гг.) составил 5,6 %. В годы реформ он увеличился с 1,3 % в 1991/92 году до 5,1 %-5,9 % в 1993/93, 1993/94 годах и до 7,3 %-7,8 % в 1994/95–1996/97 годах» [2, с. 538]. И более того, по мнению экономического обозревателя Айяра, кумулятивный эффект реформ сработал и в «нулевые», когда после 2000 года Индия достигла 8,5 % экономического роста [5].

Действия девятого премьера Индии по преодолению финансового кризиса в 1991 году вызвали заинтересованность Наставника-министра Сингапура Ли Кван Ю (Lee KuanYew), премьера этого государства Го Чок Тона (Goh Chok Tong), малазийского премьер-министра Махатира Мохамада (Mahathir Mohamad), руководства Вьетнама и других стран Юго-Восточной Азии [11]. Неудивительно, что следующий шаг индийского лидера, а именно, реализация политики «Смотри на Восток» получила одобрение лидеров государств региона и их готовности к сотрудничеству. Как утверждает Пилаи, даже «США пересмотрело свою стратегию в Индо-Тихоокеанском регионе, найдя общую схожесть с индийской политикой «Смотри на Восток», которая позволила скрепить дальнейшие отношения со странами Юго-Восточной и Восточной Азии» [14, с. 136].

Индийский премьер-министр посетил с визитом большинство стран, входивших в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Уже в 1992 году Индия обрела статус «регионального партнёра по диалогу» с АСЕАН. Затем «Были созданы соответствующие механизмы для такого сотрудничества – Деловой совет Индия-АСЕАН, Совместный управляющий комитет АСЕАН-Индия» [2, с. 987].

В качестве стратегического результата на тот период индийскими исследователями отмечается, что «Индия переоткрыла Восточную Азию в 1992 году, когда запустила политику «Смотри на Восток» как последствия окончания холодной войны и начала либерализации индийской экономики» [7]. А с точки зрения австралийского исследователя Дэвида Брюстера внешняя политика Нью-Дели изучаемого периода вполне достойна того, чтобы её называли «Азиатская доктрина Монро» [9, с. 103].

Благодаря шагам премьер-министра Рао были инициированы многие программы, которые реализовались и после ухода политика с руководящего поста (1997 год), а также действуют после его смерти в 2004 году. Так в 2000 году было подписано соглашение с Токио «Японо-индийское глобальное партнёрство в 21 веке». В октябре 2003 года Договор о дружбе и сотрудничестве между Индией и АСЕАН. К 2003 году объём внешней торговли вырос до 140 млрд. долларов США в сравнении со 40 млрд. в 1990 году [17]. Участие в работе Бенгальская инициатива по многосекторному техническому и экономическому сотрудничеству (БИМСТЭК)[1] с июля 2004 года, когда было принято рамочное соглашение о создании зоны свободной торговли со странами Бенгальского залива. БИМСТЭК стала интегрирующим региональным фактором под влиянием Индии как в конкретных областях экономики и промышленности, так и в сферах культуры и экологии. В 2010 году подписано соглашение о свободной торговле со странами АСЕАН.

LEP предопределила программу развития Северо-Восточной Индии (North East Industrial Policy) в 2007 году и стратегическую программу развития Северо-Восточных штатов до 2020 года (NER Vision Document 2020)[2]. Уместно заметить, что тезисы политики Нарендры Моди «Действуй на Востоке» (Act East Policy)[3], озвученные в ноябре 2014 года, также прямо отсылали к «Look East Policy».

Неудивительно, что обозначенная как «новый прагматизм» [8, с. 144], политика LEP содержала в себе гораздо больше своего названия. Нарасимха Рао видел Индию не как страну Третьего мира, одну из множества. Его стараниями Индия одновременно осознала себя региональным игроком и, в перспективе, глобальным актором. Вместе с этим в Нью-Дели чётко видели необходимость партнёрства с Западным миром. Другая сторона такого партнёрства было очевидна: уступки Западным государствам могут привести к «мягкой форме» колониальной зависимости. В этом отношении провозглашение доктрины «Смотри на Восток» являлось условным символом, означающим независимость внешней политики страны. Закономерным является и то, что визиты премьера в Москву и Вашингтон в 1994 году демонстративно состоялись уже после его посещений государств Юго-Восточной Азии [12].

Таким образом, частный пример реформ внешней и внутренней политики Индии в период с 1991 по 1996 года показывает, что политические решения тем более удачны для развития государства, чем более они концентрируются на решении не только текущих задач в рамках электорального цикла, но и долгосрочную перспективу. Работа Нарасимха Рао на посту премьер-министра сопровождалась политическими скандалами и обвинениями в коррупции, тем не менее, на сегодняшний день большинство исследователей в Индии (Бару, Ситапати и др.) называют его «отцом индийских реформ» [8; 16].

Рао показал, что «индийская экономика и политика могли мечтать о нормальных временах; что Индия могла бы открыть XXI век как открытое общество, открытая экономика и нормальное демократическое политическое устройство» [8, с. 130]. Он смог найти курс, при котором удалось достичь приемлемого баланса между краткосрочными задачами и долгосрочными мерами. Сама стратегия девятого премьера выдержала проверку временем и доказала, что рациональный подход, помноженный на видение перспективы, способен при самых жёстких внешних и внутренних ограничениях дать не просто положительный результат, но и изменить политический ландшафт государства и региона.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алаев, Л. Б., Вигасин, А. А., Сафронова, А. Л. История Индии/ Л. Б. Алаев, А. А. Вигасин, А. Л. Сафронова. – М.: Дрофа, 2010. – 541 с.

2. Кузык, Б. Н., Шаумян, Т. Л. Индия – Россия: Стратегия партнёрства в XXI веке/ Б. Н. Кузык, Т. Л. Шаумян. – М.: Институт экономических стратегий, 2009. – 1224 с.

3. Медовой, А. И., Галищева, Н. В. Экономика Индии: монография/ А. И. Медовой, Н. В. Галищева. – М.: МГИМО-Университет, 2009. – 352 с.

4. Родригес, А. М., под редакцией. Новейшая история стран Азии и Африки: XX век. В трёх частях. Часть 2, 1945–2000 гг./ Под редакцией А. М. Родригеса. – М.: ВЛАДОС, ИМПЭ им. А. С. Грибоедова, 2001–320 с.

5. Aiyar, Swaminathan S. Anklesaria. Unsung hero of the India story//Swaminomics.26.06.2011 [Электронный ресурс]: https://swaminomics.org/unsung-hero-of-the-india-story/

6. Badhwar, Inderjit, Purie, Aroon. Our confidence has increased, says PV Narasimha Rao// India today. 31.07.1991.[Электронный ресурс]: http://indiatoday.intoday.in/story/ we-are-continuing-many-of-things-rajivji-did-pv-narasimha-rao/1/318577.html

7. Bajpaee, Chietigj. India rediscovers East Asia// Asia Times Online. 31.10.2007. [Электронный ресурс]: http://www.atimes.com/atimes/South_Asia/IJ31Df01.html

8. Baru, Sanjaya. 2016. 1991: How P. V. Narasimha Rao made history. Alef Book Company. 7/16 Ansari Road, Daryaganj New Delhi 110 002.

9. Brewster, David. 2012. India as an Asian Pacific Power. 711 Third Avenue, New York, NY, 10017, Routlege.