Королевство против чужеземца

Нина Каротина

Королевство против чужеземца

Иллюстрации к книгам созданы автором и продолжают публиковаться на канале https://t.me/nina_karotina

Глава 1

Королевство Алесция. Область Асция. Пограничные горы.

Росс не мог припомнить, какой по счету день шел с тех пор, как они оказались с Хлоем на небольшом уступе перед пропастью в Пограничных горах. Дни сменялись ночами, солнце звездами, невыносимое пекло легкой прохладой. Эти изменения он замечал лишь первые дни, пока у них оставалась вода. Но она закончилась, последние капли друзья разделили на двоих.

С тех пор все происходило, словно во сне. Он еще пытался карабкаться по отвесной скале, но она сбрасывала его, как дерево осеннюю листву. Росс бросал вверх аркан в надежде, что тот зацепится за камни. Силы таяли, а веревка даже не долетала до намеченной цели. Его пальцы превратились в кровавое месиво, ребра саднили от бесконечных ушибов, сгоревшая на солнце кожа лохмотьями сползала с лица, губы потрескались и кровоточили, язык распух от жажды.

Как насмешка, где-то очень высоко из каменной тверди торчала кирка Хлоя, но до нее не добросить веревку. Сложись все иначе, спрыгни Хлой с киркой вниз, и Росс вытянул бы их с уступа. Но могло сложиться хуже, Хлой убился бы этой киркой, а Росс рухнул бы в пропасть. Может оно и к лучшему.

Хлою совсем худо. При падении он повредил хромую ногу. Поначалу боль сильно донимала, Хлой стонал, метался, не находил себе места. Со временем он затих, надолго проваливался в мучительный вязкий сон, лишь изредка приходил в себя и умолял дать воды.

Нога распухла в колене и стопе. Росс хотел осмотреть повреждения, но едва он протягивал руку, Хлой начинал кричать, отгоняя лжеврачевателя.

Они давно не ели. Припасы истощились раньше воды.

Росс валился от бессилия. Часами он лежал недвижимый, не сводя глаз с их «соседей». На уступе покоились тела несчастных, что однажды рискнули обогнуть пропасть тем же путем. Это были изъеденные временем останки двух человек, такими же со временем станут Росс и Хлой.

– Мне жаль, Эрдж, – чуть слышно шептал он, – но твои друзья не дошли до Ригорона.

Отчаявшись, Росс осыпал проклятиями весь свет, проклятые горы и проклятых алесциек, загнавших их в угол. Затем он умолял о спасении, призывал богов, звал Урцуну и ее помощника Широю. Он не хотел умирать, он готов пойти на все, вернуться в Сиуцу, в рабство, в смердящий барак землекопов, терпеть издевательства, но жить, во что бы то ни стало жить.

Каждое утро Росс продолжал предпринимать отчаянные попытки спасения. Он силился не терять головы, но она все больше походила на кипящий котел, где ничего не разобрать. Мысли разбегались, словно стайка пугливых птиц, в памяти всплывали отрывки из его жизни, переплетаясь с его настоящим. Он бредил. Сюда, на уступ, к еще живым мертвецам приходил отец и голосом патлатой ведьмы назвал его Потерянным. Приходил учитель Голард, сетовал о пропаже своего меча. Однажды пришла мать и в слезах умоляла вернуться, а потом сбросилась в пропасть и полетела. Росс едва избавился от наваждения.

Вскоре Ригоронец начал терять надежду. Он уже с трудом поднимался, качаясь, держался на ногах и шел к стене. Он прислонялся к камню и от безысходности рыдал, но из глаз не мог выдавить слез. Он падал и долго не мог пошевелиться, звал друга, но тот не откликался.

Мужчина ползком добрался до края пропасти и посмотрел вниз. Смерть перестала пугать, легкая и быстрая, она вмиг избавит его от мучений. И даже следа не останется от Росса Дилагра, а стервятники обглодают кости. Это ли не награда за его самонадеянность, за его нежелание возвращаться домой? Он обещал Ти вернуться, дал клятву оставить гарнизон и попросить у отца прощения, но при первом удобном случае согласился бежать в Алесцию. Мог же отказать Лемму Эйму, сослаться на запрет Сеция Глада. Но нет, он воспользовался случаем, героем хотел вернуться домой. Сарди прав, Росс – пустой горшок для нечистого пользования. Он всех подвел в очередной раз, ему нет оправдания.

Росс проснулся. Вокруг стояла оглушительная тишина. Хлой неподвижно лежит в углу, так он лежит давно. Жив ли он?

Ригоронец поднял голову. Они все еще в каменной банке, над ними возвышаются горы, те же, что и вчера, и позавчера. Справа вдали на возвышении стоит человек. Маленькая фигура теряется на фоне каменного массива. Что это? Видение? Человек? Что ему здесь понадобилось? Человек!

Росс встрепенулся. Там, наверху стоит человек, кто бы он ни был, он может помочь. Надо только позвать, докричаться, это не так далеко, в горах громкое эхо. Казалось, крик разорвал глотку и мог сотрясти горы. Но звуки походили на скребыхание мышей в подполе. Пересохшая гортань и распухший язык отказывались слушаться.

Он поднялся и бросился к стене. От бессилия он начал бить стену изуродованными руками. Он готов разбить голову, лишь бы привлечь внимание спасителя. Но все оказалось тщетным, спустя несколько мгновений фигура исчезла, потухла последняя надежда.

Тяжело дыша, Росс оперся о стену спиной. Он не может погибнуть. Он, Росс Дилагр, не может погибнуть здесь, в горах Алесции, сгинуть, словно шелудивый пес, защемивший себе лапу поваленным деревом. Думал ли он, что окажется на краю гибели и будет рад принять ее, чтобы избавиться от мучений? Нет, он бессмертный! Он – исключение! Кто угодно, но не он, потомок Великих князей может умереть в горах Алесции.

Сверху скользили мелкие камни. Они игриво бежали, подскакивая и ударяясь о стену. Росс задрал голову. На краю спасительной тверди стояла женщина, алесцийка.

– Помогите, – прошептал он.

Это ее он видел, и ей кричал, она услышала его зов. Молча видение возвышалось над ним, внимательно разглядывало несчастных узников гор, словно примерялось, стоит ли связываться.

– Помогите.

Алесцийка, постояв с минуту, развернулась и исчезла. Росс не верил своим глазам, она ушла, бросила их умирать, не вняла мольбам?

Сверху по стене быстро сползла веревка. Завидев ее, Ригоронец окончательно протрезвел. Кто бы не протянул ему эту нить, она вела к спасению, к жизни. Росс бросился к Хлою.

– Хлой, Хлой, – сипел он, – проснись. Глупый увалень, проснись. Слышишь?

Росс бил его по щекам и хрипел иссохшей глоткой.

– Очнись, Хлой, очнись.

Мужчина открыл глаза и пустым взором уставился на друга.

– Хлой, там веревка, я поднимусь, – объяснял ему неугомонный друг. – Потом спущу тебе веревку. Обвяжись ею, я вытащу тебя. Слышишь? Не засыпай.

Росс с самого начала одержимо штурмовал стену. Теперь он сошел с ума, ворошит его боль, бьет по ноге. Хлой глазами попросил друга оставить его в покое и дать возможность умереть. Но тот не унимался, нещадно бил, не позволяя снова потерять сознание. Хлой тяжело приподнялся на руках. Наверху, удерживая конец веревки, стояла алесцийка и смотрела на друзей.

– Я вытащу тебя.

Росс начал восхождение. Спасительная нить натянулась, алесцийка тащила его наверх. Он собрал остатки сил и, упираясь ногами о стену, подтянулся. Руки отказывались подчиняться, раны кровоточили. Он несколько раз срывался, но страховка надежно держала его.

Добравшись до края заветной тверди, Росс упал на камни. Горячее дыхание рвалось из глотки, тело безжизненно обмякло. Несколько минут отдыха, и Росс поднял голову. Он увидел ноги алесцийки. Длинные штаны и обувь из мягкой кожи. Алесцийка поднесла флягу, Росс опрокинул ее в рот. Пересохшая глотка, словно каменная пещера, впитывала влагу, не насыщаясь, не различая вкуса.

Росс заставил себя остановиться. Соблазн велик, но вода нужна Хлою, ее может не хватить, ее нужно беречь. Росс закрыл фляжку и положил рядом с собой. Пусть только попробует забрать у него воду, и он убьет ее, будь она хоть трижды его спасительницей. Ригоронец дошел до той степени озверения, что за глоток воды готов рвать на части, тем более алесцийку. Медленно он поднялся на ноги. Его качало из стороны в сторону.

– Хлой, – прохрипел он и повернулся к пропасти.

Он боялся, что тот забудется и вновь потеряет сознание, и тогда уже никакая сила не заставит того очнуться. Но великан бодрствовал и ждал спасения.

– Помоги мне, – тихо сказал Росс то ли Хлою, который не мог его услышать, то ли алесцийке, что осталась позади.

Росс работал из всех сил, напрягая мышцы тела, изможденного жаждой, жарой и голодом. Позади него, упираясь о камень, веревку тянула нежданная помощница. Благодаря ей Хлой ни разу не сорвался, когда Росс валился от усталости и упускал веревку из рук. Он тут же поднимался и снова тянул, пока голова Хлоя не показалась у его ног. Росс ухватил друга за руки и рванул на себя. Оба с ревом повалились на камни.

Хлой жадно пил оставшиеся капли. Воды слишком мало, чтобы утолить многодневную жажду, Хлою досталось и того меньше. Женщина молча протянула Россу вторую фляжку.

Ей предстало удручающее зрелище. Два исхудавших мужчины в грязных, окровавленных, ободранных тряпках, с всклокоченными, слипшимися от грязи и пота волосами, обросшими густыми бородищами, впалыми от голода, полубезумными глазами, сухими растрескавшимися губами. Один из них совсем плох. Очевидно, при падении он повредил ногу. На них невольничьи браслеты. Мужчины жадно рвали друг у друга флягу, проливая живительную влагу на камни.

Алесцийка осмотрела ногу раненного. Если кость повреждена, у бедняги мало шансов выбраться в предгорье. Он не дойдет, а его друг и сам с трудом держится на ногах.

Росс поднялся. Перед ним стояла молодая женщина в одеждах северной алесцийки. Большими синими глазами она участливо смотрела на неудачливого беглеца. У нее необычная внешность, таких женщин он не встречал даже в Алесции. Может и не женщина она, а божество, сошедшее с неба? Что поделаешь, на этой стороне Пограничных гор алесцийские боги.

– Там внизу Пограничный форт. Если хотите жить, возвращайтесь в Алесцию. Вас будут ждать.

Женщина протянула мешок и бросила его на землю.

– Здесь нет прохода в Ригорон. После обвала. Не дойдете.

Она развернулась и ушла. Росс молча смотрел ей вслед, качаясь на ослабевших ногах. После ее ухода, Росс засомневался, была ли она вообще? Или он бредит?

Жажда не отступила, к ней добавились муки голода. Друзья потрошили мешок спасительницы, в нем еда и вода. Проглотив последний кусок, Росс совсем ослабел, привалился к Хлою и заснул. Тот уже спал, обнимая ценный мешок.

На следующий день Росс осмотрел остатки провизии. Полупустой бурдюк с водой, сухари и орехи.

– Нужно уходить отсюда. Вода заканчивается.

– В горы?

– Хм… Назад пойдем, так ближе.

Хлой понимающе кивнул. Росс помог ему приподняться, обоих качало от слабости.

Великан мог передвигаться только с поддержкой, он с трудом наступал на поврежденную ногу, требовал остановки каждые пятнадцать минут, быстро уставал и буквально висел на друге. Так они дошли до своей первой стоянки в Пограничных горах.

Утром снова в путь. Им предстоял небольшой подъем, за которым крутой спуск и предгорье. То, что несколько недель назад казалось легким спуском, нынче обратилось тяжелейшим подъемом, на который они с частыми остановками, порой ползком, взбирались целый день.

Хлой постоянно просил воду, к концу дня ее не осталось. На ночь они устроились на крохотном участке наверху подъема. Утром жажда стала требовательной и изнуряющей. Им предстоял крутой спуск под гору и выход на предгорье.

Хлой пытался идти самостоятельно. Ему удалось это сделать только на коленях. На время это облегчило спуск. Росс и сам готов упасть на четвереньки и ползти до самого предгорья. К вечеру они изнывали от усталости и жажды. Но воды не было.

По утру смотрящий на сторожевой башне форта приметил двух пеших людей. Они шли медленно, один опираясь на другого, нисколько не пытались спрятаться или убежать. Двое мужчин, возможно те самые беглецы, о которых рассказала Широя. Не стоит даже шум поднимать.

Росс ворчал, что алесцийцы не бросились им навстречу. На первый взгляд, форт обитаем. Судя по всему, асцийская армия начала разбредаться по своим поселениям и возвращаться к обычным делам. Вот и сюда, в Пограничный форт вернулись воины Сиуцы.

– Совсем нас не ждут. Уверены, что мы никуда не денемся и приползем, как собаки.

– Воды бы… – хрипел Хлой.

Под палящим летним солнцем они пересекли предгорье. Ноги заплетались и цеплялись за каждую кочку, во рту пересохло, тело ломило от усталости и слабости. К вечеру беглецы добрались до стен форта. Никто не вышел им навстречу ни для того, чтобы помочь, ни для того, чтобы пленить. При их приближении не прозвучал сигнал рожка, а на сторожевых башнях лучники не натянули тетиву.

Росс вошел в ворота, волоча на себе Хлоя. Их не остановили, стражники у ворот лениво расселись в тенечке. Ригоронец оглянулся по сторонам. Кругом люди, но они не обращают внимания на прибывших гостей. Справа нашлись поилки для лошадей. Освежающая влага вливалась в глотку, растекалась по венам, наполняя тело живительной силой, возвращая ему жизнь. Он не мог оторваться. Вода заполонила желудок, каждый уголок тела. Захлебнувшийся Хлой, лежал рядом, отфыркивая лишнюю воду.

Следующие полтора дня прошли, словно в тумане. Друзья поочередно просыпались, чтобы вновь приложиться к воде. Рядом оказывались плошки с остывшим варевом, заботливо предложенные беглецам. Утолив голод и жажду, они снова проваливались в сон. К вечеру второго дня Росс проснулся и обнаружил себя на том же месте. Рядом похрапывал Хлой. Плошка неизменно полная стояла на земле, будто миска для пса. Быстро расправившись с ее содержимым, Росс оглянулся по сторонам.

Пограничный форт построен как бы наспех, довольно обжитой и видавший виды. Стены поселения не превышают двух мер в высоту и походят на стену Сиуцы. В городке размещены четыре солдатские казармы, одноэтажные длинные домики, четыре конюшни, большой сарай, используемый в качестве арсенала, а также столовая, представлявшая собой навес и столы с лавками.

Самих алесцийцев немного. Несколько человек сидели в столовой, другие копошились у конюшен и арсенала. Присутствие беглых нисколько не трогало хозяев форта. Невольники не были связаны, к ним не приставили стражу. Воины жили своей жизнью, словно бы у поилок не лежали два чужака с невольничьими браслетами на руках.

На утро друзья проснулись рано. За эти дни они набрались сил, отдохнули, окрепли и пришли в себя. Нога Хлоя перестала докучать, боль отступила, опухоль заметно спала. Он чувствовал себя много лучше, в нем проснулся прежний Хлой и его прежний аппетит.

Их положение изменилось к лучшему, но возвращение в неволю свело на нет все усилия. По сути, они добровольно вернулись в плен, оставили всякую надежду на спасение. Но не это угнетало более всего. При желании побег можно повторить. Но как идти в горы, если путь непроходим и опасен? Как без помех войти в основной перевал? И есть ли другой путь?

Друзья обменивались короткими фразами, без слов ясно, что их затея провалилась, они безнадежно увязли в Алесции, оказались на волосок от смерти и теперь радовались, что чудом остались живы. Совсем недавно Росс не мог понять невольников, что оставили попытки вернуть свободу. Теперь он и сам оставил эти попытки, он просто ел поданную пищу, смотрел по сторонам и радовался крохам от гнилого пирога. Они оказались сладкими, как и обещал Аксил. Смутная тревога отступила, сейчас он больше боялся наказания за побег, чем самой неволи.

Будь в Пограничном форте Урцуна, им точно несдобровать. Но Урцуны нет, здесь другая Лерцида, и она более великодушна. Были среди алесциек и такие, как их спасительница. Росс с трудом мог припомнить ее образ. Она могла бросить их, не утруждать себя лишними хлопотами. Она не захватила их в плен, не сопроводила в неволю. Она даже не приказала вернуться назад, а лишь посоветовала не идти в горы. Может быть она действительно не человек?

– Побьют палками и лишат еды, – гадал Хлой, почесывая волосатое пузо.

– А вот и наша новая Лерцида, – угрюмо процедил Росс.

– Эта? Точно побьет, – уверенно заявил Хлой. – Пусть бьет, но кормит.

К ним направлялись трое алесцийцев. Женщина шла первой, без сомнения она главная и важная птица. Высокая, крепкого телосложения воительница, с простоватым лицом, веснушками и короткими светлыми волосами. Она молода, Росс так и не научился определять их возраст.

– Очухались? – голос у нее неожиданно бархатный, приятный, женственный.

Росс не нашелся, что ответить. Невольники позволили себе остаться сидеть на земле перед алесцийцами.

– Их двое. Те самые? – заметил один из спутников.

– Даже браслеты остались, – поддержал его второй.

– Пришли с гор, – усмехнулся первый. – Широя говорила, что и муха не пролетела через предгорье.

– Мухи может и не пролетали, но пара ригоронцев точно, – смеялись алесцийцы.

– Кто был Лерцидой в Сиуце, когда вы бежали? – спросила старшая.

– Урцуна, – буркнул Росс.

– У Урцуны снова побег. С ней только кошки уживаются, – рассмеялся алесциец слева, но осекся под осуждающим взглядом главной. Впрочем, и та не удержалась, под глазами собрались смешливые морщинки, и простоватое лицо Лерциды преобразилось.

– Откуда взялись в Сиуце? Что-то не припомню вас?

– Мы недавно в Сиуце. Королева нашла нас в Стагне, – Россу приходилось отдуваться одному, Хлой упорно молчал.

– И сразу побег?

Росс не ответил на вопрос. Ответ очевиден.

– Этот что, немой? – кивнула Лерцида на богатыря.

– Нет, – ответил Росс. – Он немного неразговорчив.

– Что у него с ногой?

– Вывих. Ему уже лучше.

– Скажи Галле, – повернулась алесцийка, – чтобы не спускала с них глаз.

Женщина, удовлетворив любопытство, потеряла к пленникам интерес. Она поспешила покинуть их общество, не самое приятное, учитывая дух, шедший от немытых тел.

Позже друзья узнали, что это была вторая Лерцида Сиуцы, Уши Сиуца.

Ригоронцы бежали больше месяца назад, а несколько дней назад в Пограничный форт вошла Уши со своими воинами. Беглецы едва успели проскочить до возвращения асцийской армии. Это не помогло им перейти горы, но спасло жизни, поскольку их спасительница – одна из них.

Росс отметил, что многие воины залечивают раны. Перевязки свидетельствовали о том, что совсем недавно они побывали в серьезной заварушке. Вернувшаяся асцийская армия сильно потрепана и утомлена, но они вернулись, они живы, они победители. Лерцида позволила своим людям немного расслабиться. Всем требовался отдых, а служба могла и подождать.

Уши не пренебрегала главными мерами предосторожности: на сторожевых башнях по-прежнему несли службу зоркие лучники; предгорье объезжали сторожевые отряды; Пограничный форт запирал на ночь выездные ворота. Все, кто не в дозоре, отдыхали.

Хлой не мог нарадоваться солдатской пище. Пленников кормили из общего котла, в котором не было недостачи ни в мясе, ни в масле.

– Я бы остался здесь навсегда, – как-то признался Хлой, лежа в теньке с набитым пузом.

– Нужно вернуться в Сермор, – ответил Росс.

– Как?

– Думаю.

Хлой поднабрал утерянный вес. Галла охотно отдавала ему остатки пищи. Раз не выдержав, она вылила на них несколько ведер воды, чтобы устойчивый запах грязных тел умерил свою силу.

Среди жителей форта Росс так и не смог отыскать ни одну, хотя бы отдаленно похожую на свою спасительницу. Среди них достаточно женщин, но ни одна не имела пепельно-белых кос и таких синих глаз. Это все, что он мог о ней вспомнить.

День сменялся днем. Росс все больше уходил в себя. Они вернутся совсем в другой город, Сиуца не будет прежней. Ее будут охранять несколько сотен стражей и шесть лерцид. Охрана не будет столь небрежной, лес не будет так безопасен, а предгорье пустынно. Да и к чему оно, предгорье, если горы непроходимы? Какой смысл бежать, если любой путь упирается в горы, и ты либо сдохнешь в ущелье со сломанной шеей, либо снова окажешься в неволе, либо сгинешь в асцийском лесу? Нужен другой путь, надежный. Нужен проводник.

На шестой день из Сиуцы прибыл гонец. На смену Уши к Пограничным горам следовал новый отряд. Воины заметно оживились. Все сотники отвели своих людей домой, в Сиуцу, и только Уши выпала очередь нести службу в форте.

К утру следующего дня городок блистал порядком и чистотой. Уши отдавала последние указания. Вскоре с вышек прозвучал сигнал рожка. Уши дала команду покинуть форт.

В первых рядах подъезжающего отряда Росс разглядел Урцуну. Он и рад не показываться ведьме на глаза, но та еще издали приметила беглецов. Ее острый взгляд полоснул Росса, и после обязательных приветствий, она приступила к главному:

– Когда вы их отловили?

– С неделю назад сами пришли, – Уши отвечала небрежно, впопыхах. Ей недосуг вести разговоры с Урцуной, она спешит дать команду к отъезду.

– Широя сбилась с ног, разыскивая их? – не унималась женщина. – Видно, плохо искала.

– Альфа вернулась в Сиуцу? – неожиданно поинтересовалась Уши.

– Она уехала в Падмиру вместе с Кен. Что ты сделала с ними? Наказала?

Хлой насупился, Росс отвернулся от отвращения.

– Я выбила из них кишки, – нетерпеливо отвечала Уши. – Не видишь, они еле держатся на ногах?

Защита Уши – полная неожиданность, невольники растерянно переглянулись.

– Ты забираешь их в город? Скажи Калисте, чтобы надела на них цепи, иначе снова сбегут.

– Калиста пусть и разбирается с этим, а я хочу вернуться домой, – на ходу Уши дала команду к построению.

Близкими подругами эти женщины не были. Уши заметно тяготилась обществом Урцуны. Та в общении с равной проявляла несвойственную себе сдержанность, здесь она не сторонник конфликта. Росс припомнил, как Эрдж обмолвился, что Урцуна еще не вся Сиуца, а ее влияние временное и весьма ограниченное. Шесть таких девок и одна суровая королева! Настоящая банка со змеями!

– Широя! – взвизгнул до боли знакомый голос.

Урцуну заглушил сигнал рожка, оповестивший предгорье об отходе отряда. В авангарде шли разведка и главные силы, по центру расположились обозы с раненными. Хлоя устроили в просторную повозку с легкоранеными. Они встретили его радушно, но обещали помыть в ближайшей луже, чтобы тот не портил воздух.

Росс под присмотром Галлы и ее людей остался в арьергарде.

***

– Братьев не выбирают, Росс, – рассуждал Лони. – Ты и сам это начал понимать.

Младший внимательно смотрел на старшего. Зеленые глаза как никогда серьезны.

– Знаешь, Лони, в чем беда? Будь у меня выбор, я бы ничего не поменял.

– Гм… – Лони неожиданно серьезно отнесся к его словам и перестал насмехаться. – Совсем ничего? Так просто? Ты уже простил Ярика? И это после того, что он сделал? С твоей женой постели мял, пока ты задницу в седле натирал?

– Я не держу зла на Ярика, – посмурнел молодой мужчина. – Мы все знаем, что он не отвечает за свои действия.

Лони дерзко расхохотался.

– В благородство решил поиграть? Значит, из тебя еще не выбили дурь. Но выбьют, и тебе станет легче. Как всем нам стало легче.

– Спасибо. Утешил, – фыркнул Росс.

– А я тебя не утешаю. За утешением иди к Ти. Он тебя утешит.

Росс в растерянности смотрел на брата.

– Или уже утешил? – грязно хмыкнул Лони. – Он давно на тебя глаз положил. Смазливых он любит.

Младший с трудом подавлял негодование. Лони торжествовал и упивался унижением брата.

– Не думаю, что это тебя касается.

– Словно я чего дурное говорю? Всем известно, Ти предпочитает в своей постели мужчин. Он тебя утешит с радостью. И кстати, может это выход? Братская любовь, она, знаешь ли, самая крепкая. Если твоя жена переспала с твоим братом, чего бы и тебе не попробовать с братом?

– Ты уже попробовал с Арти? – зло ответил Росс.

Лони неожиданно резко взвился и бросился на младшего с кулаками.

Глава 2

Королевство Алесция. Область Асция. Асцийский лес.

Отряд пересек предгорье и вступил в лес. Алесцийцы не торопились, авангард взял невысокий темп, радея за раненных и лошадей. Люди счастливы вернуться в родной дом. Все, кроме двух чужаков. Они оставляли позади надежду на спасение, ехали в неволю, где их ждал тяжелый труд, грязный барак и совсем неласковый прием.

У Росса было время подумать. Его мучили вопросы, на которые он не находил ответа. Он словно в кошмарном сне, и щиплет себя, а проснуться не может. И когда начался этот сон: дома в Свидарге или в казарме Сермора? Что произошло у Горного перешейка? Что случилось с ригоронской армией? Кто его спасительница? Зачем его следовало спасать? Что ему делать дальше? Как выжить в городе, где правят шесть лерцид, одна из которых уж точно с ним поквитается? И как вернуться домой? А главное, где его дом теперь, когда столько всего произошло?