Любовь. Страсть. Ненависть

«Ну, осталось совсем чуть-чуть и начнется новая жизнь…» – подумал я, вытирая со лба капельки пота и подходя к фургону, чтобы помочь ребятам из службы доставки побыстрее разгрузить его.

Мы провозились до самого позднего вечера. Пока я, Тайлер и рабочие из доставки таскали и расставляли мебель, Анна тут же раскладывала все вещи по своим местам. Порой нам даже было не поспеть за ней – мы только тащили шкаф или полочку, а она уже ждала нас в руках с тем, что должно было в них находиться.

Когда, наконец, последний стул занял свое место на кухне, я поблагодарил ребят и дал им чаевые. Они запрыгнули в свой фургон и уехали, а я вернулся на кухню, где Анна уже что-то наспех готовила, и устало уселся на тот самый стул, что занес последним.

– Ненавижу переезды.

– Все уже закончилось, дорогой, – Анна сняла с плиты сковороду и стала раскладывать яичницу в три тарелки. – Сегодня поужинаем по-простому. У меня нет ни сил, ни желания готовить праздничный стол.

Тайлер, все это время сидевший за столом и подпиравший голову руками, оживился от запаха еды и стал нетерпеливо смотреть в сторону матери. От аппетитного запаха у меня тоже заурчало в животе, и когда мы наконец приступили к еде, то от голода простая яичница мне показалась блюдом ресторанного уровня, а моя тарелка опустела за пару минут.

Закончив с ужином, Анна набрала себе ванну и пробыла в ней не меньше получаса. За это время мы с Тайлер успели по очереди принять душ на втором этаже и разойтись по комнатам. Тайлеру досталась та, в которой был выход на балкон, а мы с Анной заняли самую большую спальню второго этажа.

Я поставил будильник и лег в кровать, дожидаясь жену, но усталость взяла свое и я почти сразу провалился в сон без каких-либо сновидений.

На следующее утро я проснулся и с трудом встал с кровати – спина побаливала от вчерашних нагрузок и новой, еще непривычной кровати. Анна еще спала, поэтому я не стал ее будить. Надев джинсы и футболку поло, я спустился на первый этаж. Зайдя на кухню, я поставил чайник и проверил сообщения в своем телефоне – ничего нового там не было. Заварив себе чай, я стал смотреть как проехать к колледжу, в котором мне предстояло работать. От нашего дома до него было не больше пятнадцати минут езды, что меня очень порадовало. В Лос-Анджелесе дорога до работы обычно занимала около часа, с учетом всех пробок.

Допив чай и помыв за собой кружку, я пошел в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Закончив с этим, я взглянул на свое отражение и решил, что пока можно обойтись и без бритья. Выйдя из ванной, я обулся, взял приготовленные заранее документы – диплом, рекомендации, грамоты и прочее, после чего вышел из дома. Уже подходя к машине, я увидел прицеп позади нее и тихо выругался сам на себя за то, что не убрал его в гараж еще вчера.

Потратив на это еще пятнадцать минут, я наконец забрался в машину и включил на навигаторе маршрут к колледжу. За несколько дней езды из Лос-Анджелеса до Толвуда меня уже немного тошнило от нахождения в машине, но идти пешком мне не хотелось вовсе. Поэтому я открыл окна пошире, чтобы дышать свежим осенним воздухом, выехал на дорогу и отправился к колледжу по указаниям навигатора.

Дорога до колледжа заняла чуть больше времени чем я думал – навигатор вывел меня к ремонтируемой дороге и мне пришлось искать объезд. Приехав на место, я оставил машину на почти пустой парковке и пошел к главному входу в колледж. Центральное здание выглядело как после свежего ремонта, а над небольшим козырьком красовалась надпись: «Колледж Толвуда».

Я поднялся по ступенькам, зашел внутрь здания и остановился у турникета.

– Здравствуйте, я пришел к мистеру Симонсу. По поводу работы… – я наклонился к стеклу, откуда на меня смотрело заспанное лицо полноватого охранника.

– К мистеру Симонсу? – он стал листать белоснежный журнал, исписанный аккуратным почерком, выискиваю там нужную ему строчку. – Как вас зовут?

– Макс Ройер.

– Ройер… Ройер… Да, есть такой. Проходите! – охранник нажал на кнопку и стрелка турникета загорелась зеленым. – Вам на второй этаж, кабинет 207.

Я поблагодарил охранника и прошел через турникет. Студентов внутри еще не было, поэтому в коридорах и холле стояла непривычная для такого места тишина.

Лестница оказалась в самом углу холла, стены которого были выкрашены в белый цвет и украшены темной полосой, расположенной примерно в метре от пола. Я быстро поднялся на второй этаж и стал искать нужный мне кабинет. Дойдя до самого конца коридора, я остановился напротив кабинета с номером «207» и постучался в дверь.

– Входите! – послышалось оттуда.

Я дернул ручку и зашел внутрь.

– Здравствуйте! Мистер Симонс?

– Да, что вы хотели? – ответил мне мужчина, сидящий за столом и рассматривающий записи в журнале, лежащем перед ним.

– Я Макс Ройер, мы разговаривали с вами две недели назад по поводу работы.

– О да, да… Проходите, садитесь. – мистер Симонс поднял на меня взгляд, встал на ноги и показал рукой на кресло перед ним. Это оказался уже очень взрослый мужчина, невысокого роста и с полностью лысой головой. Он был одет в черный костюм, который был ему слегка великоват, а на его носу были очки с привязанными к дужкам веревочками. Он снял их с лица и оставил висеть на груди.

Я подошел ближе и, пожав его руку, присел в кресло.

– Рад знакомству, мистер Симонс. – сказал я, поставив сумку с документами рядом с собой.

– Взаимно, Макс. Могу же я вас так называть?

– Конечно, так будет даже лучше. – ответил я с легкой улыбкой.

– Тогда я просто Кларк. – он улыбнулся в ответ. – Как добрались? Без проблем, надеюсь?

– Да, в дороге проблем не было. Только сама дорога заняла много времени, а я не любитель таких долгих поездок.

– Понимаю вас! С возрастом я тоже разлюбил поездки. Даже до работы! – сказал он со смешком. – Кстати о ней… Когда вы готовы приступить?

– Думаю, что с завтрашнего дня, – ответил я, почесав подбородок. – Мне только нужно ознакомиться с учебным планом, и за вечер я вполне успею подготовиться.

– Замечательно! – довольно проговорил Симонс, хлопнув в ладоши и потерев их друг об друга. – Ларри, наш нынешний преподаватель истории, вам все расскажет и передаст план обучения. Он уже не числится у нас в штате, но согласился дождаться вашего приезда.

– Ну тогда не стоит заставлять его ждать дольше! – я встал с кресла и взял в руку сумку с документами. – А кому мне передать бумаги, дипломы и прочее?

– Оставьте у меня. Когда придет моя секретарша, то она внесет все в ваше личное дело, пока вы будете принимать работу у Ларри, – Кларк вышел из-за своего стола и пошел к выходу из кабинета, прихрамывая на правую ногу. – А как закончите, то зайдете ко мне, чтобы подписать документы и уладить прочие формальности.

– Хорошо, – я пошел за ним и вышел в коридор.

– Я вас провожу, чтобы вам тут не плутать, – Кларк запер кабинет и двинулся в сторону лестницы, по пути рассказывая мне что и где здесь находится.

Я внимательно слушал его, стараясь запомнить все номера нужных мне кабинетов и как к ним пройти, что оказалось вовсе не сложно. Всего в колледже было четыре этажа и на каждом из них нумерация кабинетов начиналась с номера этажа, а дальше все начинались с единицы – 401, 301, 201. Это упрощало понимание того, на какой этаж и в какую сторону здания нужно идти.

Кларк провел меня на третий этаж, в правое крыло. Подойдя к кабинету 314, он открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь. Я вошел и оказался в просторной аудитории, имеющей планировку трибуны, но вместо кафедры тут был широкий лакированный стол, заваленный книгами. За этим столом сидел очень старый, седой мужчина, делавший записи и то и дело поправлявший на носу очки.

– Макс, познакомься, это Ларри – старый и пыльный, как все его учебники, преподаватель истории! – Кларк подошел ближе и похлопал Ларри по плечу. – Наверное, поэтому он уже в них уже и не заглядывает, ведь знает их все наизусть.

– Я хоть старый и пыльный, но зато легко стою на ногах! – Ларри встал из-за стола и легонько хлопнул Кларка по правой ноге тыльной стороной ладони, отчего тот сразу скривился и потер колено рукой. Ларри скрипуче засмеялся и протянул мне руку. – Рад познакомиться с вами.

– Взаимно, сэр! – с улыбкой произнес я и пожал его руку. Она оказалось на удивление крепкой для такого старика.

– Еще он жутко вредный… – пробурчал Кларк, растирая ногу. – Ладно, дальше вы справитесь и без меня. Макс, не забудь зайти потом за документами в мой кабинет!

– Хорошо! – сказал я, глядя как Симонс отходит от стола и открывает дверь.

Кларк вышел из кабинета, а Ларри только усмехнулся:

– Все мнит себя молодым… Ему уже седьмой десяток пошел, а он до сих пор катается на роликах со своей дочерью, после чего потом хромает неделями! – Ларри кашлянул и присел на свое место. – Итак, Макс, давай я тебе все объясню, а потом у меня будет лекция. Последняя, получается, раз ты уже здесь. Можешь поприсутствовать, посмотреть с какими ребятами придется работать.

– Я как раз хотел сам попросить вас об этом, – сказал я, разглядывая стопку пыльных учебников и прочей канцелярии на столе.

– Ну вот и замечательно. Первой пары у меня сегодня нет, так что у нас достаточно времени до начала лекции.

Ларри принялся объяснять мне учебный план, показывать табели успеваемости и рассказывать о некоторых учениках: кто-то легко усваивал материал, кто-то – нет, а кому-то вообще не было дела до учебы. В общем, как и везде. За эти полтора часа я немного вник в ситуацию, а заодно обратил внимание на проектор, висящий под потолком и покрытый таким слоем пыли, словно им вообще ни разу не пользовались. Когда же в аудиторию стали заходить студенты, я освободил один из стульев, стоящих у шкафа, от лежащих на нем учебников и поставил его рядом со столом Ларри, чтобы видеть отсюда всех, кто будет на лекции.

Как только прозвенел звонок, а студенты заняли свои места, Ларри подошел к двери аудитории и запер ее на ключ. Вернувшись к столу, он поприветствовал всех присутствующих на занятии студентов, после чего принялся сухо рассказывать о теме сегодняшней лекции, попутно бегая глазами по рядам и делая пометки в журнале. Студенты отреагировали по-разному – кто-то открыл тетради и начал делать в них записи, кто-то принялся стучать пальцами по клавишам ноутбуков, кто-то ничего не делал и просто сидел, уставившись в телефон.

Через несколько минут от двери послышался робкий стук, но Ларри не обратил на него никакого внимания и не прервал свою речь. Ребята тоже лишь мельком глянули на дверь, но ничего не сказали. Видимо, это случалось не впервые, и они хорошо знали, кто это стучит.

На меня мало кто обращал внимания – пара человек что-то шепнули друг другу, показав пальцем в мою сторону, кто-то просто периодически поднимал глаза, наверняка думая, что я из какой-нибудь проверяющей комиссии. Я же внимательно рассматривал каждого студента, следя за их поведением и пытаясь вычислить тех, с кем у меня возникнут сложности и о ком говорил Ларри.

За этим занятием я заметил пристальный взгляд одной из девушек, сидевших на первом ряду. Она почти неотрывно смотрела в мою сторону и лишь иногда отвлекалась, чтобы сделать записи в своей тетради или о чем-то пошептаться с сидевшими рядом подружками. Я не придал этому значения, продолжая слушать Ларри и следить за реакцией аудитории. Он рассказывал материал, не глядя ни в какие записи или тетради, но делал он это без выразительности, будто в холостую прогонял уже надоевший ему за много лет текст, что, наверняка, так и было. Я понимал его и не осуждал. Столько лет отработать преподавателем – это настоящий подвиг. Но одновременно с этим я понимал и студентов, которые бездельничали на лекции. Им было попросту не интересно слушать безжизненную речь Ларри, а он, видимо, даже и не думал что-то менять в своем подходе.

Перед самым звонком Ларри остановил лекцию, чтобы дать задание на следующее занятие, а затем попрощаться со всеми.

– Я проработал в колледже Толвуда с самой своей молодости, что было очень давно. Это были замечательные годы, за которые я много чего приобрел и потерял. Но главное, что я сделал за это время – я помог многим своим ученикам в их жизненном пути. Да, кто-то из вас считает, что история – это бессмысленный предмет, и не понимает, для чего он вообще нужен… – Ларри сделал несколько шагов от своего стола к центру аудитории, заложив руки за спину. – Но я вам отвечу. История рассказывает нам об ошибках прошлого, позволяя избежать их в будущем. Научиться на чужом опыте, сделав свою жизнь чуточку проще. По крайней мере, она старается это сделать, а следовать ее советам или нет – выбор, который уже остается за вами. И я надеюсь, что вы в своей жизни сделаете правильные выборы.

Он замолчал и вернулся к своему столу как раз в тот момент, когда прозвучал звонок. Студенты начали вставать со своих мест. Кто-то подходил и прощался с ним, говоря теплые слова, но таких были единицы. Основная масса просто молча встала и ушла. Девушка, которая смотрела на меня большую часть лекции, мило улыбнулась мне, пробежавшись по мне взглядом с ног до головы, после чего вышла из аудитории. Я невольно улыбнулся ей в ответ и проводил взглядом до самого выхода.

Когда аудитория полностью опустела, я подошел к Ларри.

– Ну, значит, все, я принимаю у вас этот пост? – спросил я, оперевшись на стол одной рукой.

– Да. Этот пост, этот стол и этих оболтусов. Со всеми твоими учениками я тебя не познакомлю, но, думаю, ты и сам справишься, не маленький, – пробурчал Ларри, собирая свои вещи в старый кожаный кейс. – И кстати, именно поэтому я тебя им не представил. Лучше всего это сделать самому так, как ты посчитаешь нужным.

– Я понимаю. Может, вам помочь? – я подошел ближе и протянул руку, чтобы взять его кейс.

– Не надо! Я старый, а не беспомощный. У тебя своих дел на сегодня хватит, так что иди давай… – он махнул мне рукой и принялся стирать с доски записи, которые сделал в течении лекции.

– Тогда всего доброго! Мне было очень приятно познакомиться с вами и поприсутствовать на вашей лекции! – я вышел из аудитории и пошел в кабинет мистера Симонса. Нужно было разобраться с документами и ехать домой, чтобы подготовиться к завтрашним занятиям.

Возня с бумажками продлилась до самого вечера. Секретарша мистера Симонса оказалась не самой расторопной женщиной преклонных лет, поэтому делала все максимально медленно. В какой-то момент мне даже захотелось выгнать ее из-за компьютера и самому заполнить все формы и бланки, но кое-как я все же сдержался.

Когда я наконец вышел из колледжа, то на улице уже стемнело. Я подошел к машине и устало уселся за руль. Ощущение было такое, словно из меня выжали все соки, отжали и выбросили на улицу. Тяжело вздохнув, я достал телефон и написал сообщение Анне о том, что выезжаю и скоро буду дома.

Поставив телефон на подставку, я завел двигатель и включил фары. Их лучи высветили кота, который крался вдоль крыльца колледжа. Оказавшись застигнутым врасплох, он замер на месте, совершенно не двигаясь и делая вид, что его тут нет. Я усмехнулся этой картине и вырулил с парковочного места, неспешно поехав по пустой парковке. Несмотря на свежий ремонт главного корпуса, с освещением на стоянке тут были серьезные проблемы. Работал всего один фонарный столб, но и тот постоянно мерцал, не особо выполняя свою функцию.

Повернув на дорогу, ведущую к выезду с парковки, я высветил фарами фигуру в темной толстовке. Она сидела на корточках, спиной к машине, и до нее было всего пара метров. Я еще даже не успел осознать того, что сейчас собью человека, а моя нога уже ударила по педали тормоза. Машина коротко взвизгнула и остановилась в метре от этой фигуры. Мое сердце бешено колотилось в груди, а руки мертвой хваткой вцепились в руль. Фигура встала на ноги и повернулась лицом к машине, попутно засунув руку под капюшон и вынимая из уха наушник.

Когда я наконец смог расцепить пальцы и отпустить руль, то страх сменился злостью. Я открыл дверь, вышел из машины и пошел в сторону фигуры. Она испуганно отшатнулась назад, широко раскрыв глаза, но я протянул руку и схватил ее за плечо. Это оказалась та самая девчонка, которая пялилась на меня в аудитории. Она зажала беспроводные наушники в руках и испуганно захлопала глазами, глядя на меня.

– Ты идиотка?! Какого хрена ты сидишь тут в темноте посреди парковки? А если бы я тебя сейчас переехал? Тебя же не видно ни хрена! – я был вне себя от злости, но смотрел в испуганные девчачьи глаза и начинал понемногу успокаиваться.

– П-простите, я просто запнулась обо что-то и выронила телефон. Присела его поднять, а из-за музыки не услышала вас. А когда увидела свет фар, то испугалась и просто не смогла сдвинутся с места… – она выглядела растерянной, а ее большие глаза, кажется, немного заслезились.

– Ладно, все хорошо… – ее жалобный вид сделал свое дело и желание орать на нее улетучилось окончательно. – Так ты чего тут делаешь вообще? Занятия закончились давным-давно…

– Я засиделась в библиотеке и не заметила, как время пролетело. Ушла оттуда, когда ее уже закрывали, – девчушка шмыгнула носом и быстро провела по его кончику рукой, а я начал чувствовать себя неловко оттого, что сорвался на нее.

– Понятно… Так тебя, может, подвезти? – я показал рукой за спину, в сторону машины. – Ты далеко живешь?

– Да, было бы здорово! Не очень хочется теперь идти одной по темноте, – она улыбнулась и ее лицо даже немного засияло, приходя в норму от испуга.

– Ну садись тогда, – я подошел к пассажирской двери и открыл ее. Девчонка быстро забралась в машину, и я закрыл дверь, после чего подошел к водительской стороне и сел за руль. – Так куда тебя подвезти?

– На пересечение Олд и Мейн-стрит, дом 24. – она уселась поудобнее и стала осматривать салон машины. – Это у вас «Ауди»? Седьмая, кажется…

– Да, – я вбил адрес в навигатор и, включив передачу, поехал в нужном направлении.

– Красивая машина. И большая очень, – она устроилась на сиденье поудобнее и скинула капюшон.

Я повернул голову в ее сторону и смог рассмотреть ее детальнее. Она была очень симпатичной – аккуратные черты лица, с четко выделенными скулами и линией челюсти, большие глаза янтарного цвета, прямые каштановые волосы до плеч, небольшой нос, со слегка задранным кончиком и тонкие губы. Я опустил взгляд ниже и увидел пару стройных ног, видневшихся из-под юбки, которая была до середины бедра. Чувствуя, что уже начинаю пялится, я быстро отвернулся, не желая смущать девчонку.

– Пристегни ремень, – проговорил я и, дождавшись, когда девушка сделает это, все же еще раз бросил на нее взгляд и обратил внимание на небольшую грудь, которую теперь выделял ремень безопасности, прижавший толстовку девчонки к телу.

Отвернувшись и выехав с парковки, я направился по указаниям навигатора, но уже через минуту остановился на светофоре и осмотрелся по сторонам. Было чуть больше восьми вечера, а улицы уже выглядели пустыми, и лишь в некоторых местах горели витрины магазинов, которые еще работали.

– У вас тут всегда так тихо по вечерам? – спросил я, глянув на девушку.

– Это мы просто рядом с колледжем, тут всегда было тихо. А вот и на Мейн-стрит сейчас довольно оживленно! – сказала она, приподнимая ремень с ног и поправляя юбку. – А вы тут совсем недавно, да?

– Да, вчера только приехали, – светофор загорелся зеленым, и я повернул направо, следуя указаниям навигатора.

– Приехали? Вместе с семьей? – она повернула голову в мою сторону и внимательно смотрела на меня, почти так же, как в аудитории.

– Да, с семьей, – я решил, что не стоит расписывать ей все тонкости моей семейной жизни.

– Понятно. Значит вы наш новый преподаватель истории?

– Почему ты так подумала? – я повернулся в ее сторону и встретился с ней взглядом.

– Ребята на лекции думали, что вы приехали с проверкой. Уж больно важно вы выглядели, но я знаю, как выглядят университетские проверяющие. Они старые, пузатые и противные. Молодых и симпатичных мужчин среди них нет.

– Вот значит как? А ты видела много проверяющих?

– Да. Последний год они что-то зачастили к нам. И все выглядели одинаково. К тому же они никогда не сидели целую лекцию.

– Теперь понятно. Получается, что твои наблюдения верны – я действительно буду преподавать у вас историю.

– Это замечательно! Наконец-то у нас появится хотя бы один симпатичный преподаватель, – с улыбкой сказала она, сделав акцент на слове «симпатичный».

– Кхм… – я не знал, как реагировать на ее слова и чувствовал некоторую неловкость от происходящего, поэтому сделал вид, что закашлялся, а затем решил увести тему в другую сторону. – А что ты расскажешь о вашем городе?

– Да что тут сказать… Пару лет назад это была настоящая дыра, в которой некуда было сходить, кроме старого кинотеатра, придорожной забегаловки, где обычно останавливаются байкеры и дальнобойщики. О, и еще вонючего бара Тома! А теперь город понемногу оживает. Правда его заполонили строители, водители и прочие разнорабочие, – она все так же смотрела на меня и, кажется, даже не моргала.

– А как называется этот вонючий бар, в который, видимо, не стоит ходить?

– Так и называется – «Бар Тома». Его хозяин, Том Шелтон, решил не блистать оригинальностью. Как и его отец, и дед, которых тоже звали Том и которые тоже владели этим баром.

Я усмехнулся, услышав ее рассказ, после чего сказал:

– Забавная традиция… Ну а какие у тебя планы на будущее? Учитывая, что ваш город перестает напоминать дыру? – в этот момент мы повернули налево и выехали на улицу, которая разительно отличалась от тех, по которым мы проезжали до этого. По обеим ее сторонам горели вывески различных заведений: пиццерий, баров, обычных закусочных, магазинов. Вся улица была залита светом и почти у каждого заведения группировалась кучка людей, которые что-то делали: курили, кричали, толкались, оживленно спорили о чем-то или просто спокойно болтали. Но самое большое столпотворение было у двери, над которой висела неоновая вывеска полуобнаженной женщины, державшейся за шест.

«Видимо это и есть Мейн-стрит…» – подумал я и убедился в этом, взглянув в навигатор.

– Ну, как и у всех здесь, даже несмотря на то, что город оживает: выйти замуж, завести детей и уехать куда-нибудь подальше. Во Францию, например, – девушка не обращала никакого внимания на то, что происходило на улице, видимо, уже привыкнув ко всему этому.

– И что же такого во Франции?

– Мне кажется, что там очень красиво и есть какая-то… романтика? – с этими словами она вытянула руки к потолку и выгнула спинку, потягиваясь и слегка покачивая бедрами.

– А в Толвуде, значит, романтики не сыщешь? – будто бы в ответ на мой вопрос, двое мужиков на улице начали толкаться друг с другом, пытаясь добраться до входа в цветочный магазин и при этом еще и устоять на ногах.

– Ну-у-у раньше ее здесь точно не было, а вот сейчас, думаю, можно найти, – она снова посмотрела на меня и немного прищурила свои янтарные глаза.

Я снова растерялся с ответом и несколько секунд просто смотрел вперед, но меня выручил навигатор, который известил нас о прибытии в пункт назначения. Я припарковался у обочины и с облегчением произнес:

– Ну вот мы и на месте. Это твой дом? – я показал пальцем на трехэтажный угловой дом, с небольшой башенкой на крыше. Улица, на перекрестке которой он находился, разительно отличалась от Мейн-стрит. Она была темной и безжизненной. Только пара фонарей и свет из окон хоть как-то развеивали мрак, стоящий на ней.

– Да, он самый. Спасибо что подвезли, мистер… – она сделала паузу, посмотрела на меня и немного нахмурила брови, вытянув в мою сторону ладошку.

– Ройер… – я аккуратно пожал ее ручку. – Ну а тебя, мисс…?

– Мэри Браун.

– Рад знакомству, Мэри Браун. Больше не ходи по парковкам в темноте!

– Я очень постараюсь, мистер Ройер. До свидания! – она улыбнулась, вышла наружу и, крутнувшись на одной ножке, закрыла дверь машины, после чего быстрым шагом пошла к угловому подъезду. Пока я вбивал адрес своего дома, она уже скрылась за дверью. Навигатор проложил маршрут, и я поехал домой.

Когда я доехал до дома, то немного опешил – рядом с гаражом стоял незнакомый мне автомобиль. Я даже приблизительно не знал, кто мог к нам приехать сюда. Заехав на гаражную дорожку, я припарковался рядом с этой машиной и вышел наружу. Это оказался новенький «Фольксваген гольф». Даже в Лос-Анджелесе я не знал никого, у кого бы был «Гольф», а потому вопросов у меня стало еще больше.

Я запер свою машину и пошел в дом, по пути глядя на окна первого этажа, в которых горел слабый свет и была видна тусклая тень, мелькавшая туда-сюда. Зайдя внутрь, я скинул обувь и прошел в гостиную. Весь день я думал о том, как наконец окажусь дома и вот этот момент настал. Но теперь меня еще интересовало, что за гость к нам пожаловал.

Оказавшись в гостиной, я не увидел никого, кроме Анны, которая раскрыла двери кухни и порхала там от гарнитура к столу, на котором уже стояла пара тарелок и бокалов.