Обнимая вечность

Марина Красоцкая

Обнимая вечность

«Зло – это то, что вредит вашему душевному покою.

Добро – то, что соответствует вашим личным понятиям о справедливости».

Данс Хесс вошёл в огромный особняк, казавшийся абсолютно пустынным своей безумной тишиной. Но он прекрасно знал, что его владелец был дома. Хотя в последний раз они виделись лет двенадцать назад, когда тот дал ему задание и сказал, что вернуться он сможет только в том случае, если его выполнит. И вот он возвращался. К своему хозяину. К тому, что много сотен лет назад подарил ему иную жизнь. Однако не просто подарил её, но и научил жить, дал этой долгой жизни цель и смысл. То, чего многие существа их вида были лишены или же лишались спустя годы бесцельного существования.

Ведомый внутренним зовом хозяина, он с воодушевлением вошёл в распахнутые настежь двери кабинета. Мужчина, что сидел за столом с книгой естественно ничуть не изменился за те годы, что Хесс занимался поисками. Подняв на него свой спокойный уверенный взгляд, он отложил книгу и, сцепив между собой пальцы, положил их на стол перед собой.

– Я нашёл. – Ответил он на невысказанный вопрос. – Сразу двоих.

– Где они? – Спросил его хозяин, даже не подвергнув сомнению его слова, словно ничуть не сомневался в способности мужчины выполнить полученное задание.

– Оба со своими семьями живут в Европе. – Принялся рассказывать Хесс. – Они ещё совсем дети. Мальчик и девочка. Думаю, нам нужно подождать несколько лет.

– Полагаю, что так. – Задумчиво ответил мужчина. – Что значит ещё пару лет в наших скитаниях. Данс, надеюсь, ты понимаешь насколько важно не потерять их?

– Конечно. Я позабочусь об этом. Направлю их в нужную сторону.

– Ты не сможешь направить их. – Покачал головой хозяин и в его глазах блеснуло что-то похожее на понимание того, чего сам Данс никогда понять не сможет. – Если ты нашёл тех, кого нужно – не сможешь. Но ты можешь сделать так, чтобы их окружение было подконтрольным нам.

– Хорошо. Я займусь.

– Европа – плохое место для них. Здесь слишком много застаревших умов, которым будет сложно понять этих детей. – Словно посоветовал мужчина. – Возьми с собой Лис. Она сможет помочь тебе переселить их подальше. Туда, где их способности смогут развиться быстрее.

– Благодарю. – Данс Хесс, словно в бессознательном порыве, поклонился и вышел, чувствуя небывалое воодушевление от надежды, которую он услышал в словах хозяина. Ибо он был рад.

Глава 1. Знакомство

15 лет спустя

Лос-Анжелес

– Ничего не понимаю в подобной живописи. – Пробормотала себе под нос Эва. – Ведь все эти безумные мазки кистью должны что-то обозначать?

Она словила в объектив фотоаппарата чёрно-салатовую жуткую картину, напоминавшую зелёную палитру акварельных красок, пробывшую под проливным дождём пару часов, и сделала пару фоток. Глубоко и обречённо вздохнув, она повернулась к следующему шедевру, отличавшемуся от предыдущего лишь оттенком. Её собственный взгляд, скользивший по холсту, напоминал застывшую снежную равнину, как и белоснежная копна волос, спускавшаяся почти до талии, а ровненький носик брезгливо сморщился.

– В ней не обязательно что-то понимать, это либо нравится, либо нет. – Раздался позади неё приятный мужской голос, который врятли было бы возможно проигнорировать в любой ситуации.

Медленно развернувшись, девушка увидела довольно приятного мужчину, под стать голосу – такого в самом деле не проигнорируешь. Чуть выше неё, с достаточно привлекательной, насколько можно было судить по тесному пиджаку, подтянутой фигурой. Лет тридцати с небольшим, тёмные волосы, широкие скулы, чётко очерченный подбородок и карие глаза, которые, в этот момент с нескрываемым интересом рассматривали её ноги.

– Так нравится? – Он повторил вопрос, видя, что девушка в ответ так же беззастенчиво рассматривает его поразительным голубым взглядом, сжимая тонкими пальчиками корпус профессионального фотоаппарата.

– Нет. Потому что если бы я сказала «да», это было бы не правдой. – Чётко произнесла она, тряхнув своими длинными белыми кудрями, приобретшими в этот момент зеленоватый оттенок, отразившись от огромного зелёного чудища на стене, и, развернувшись, сфотографировала картину ещё раз с другого ракурса. – А вам?

Привычным жестом мужчина расстегнул пиджак и, засунув руки в карманы брюк, придирчиво уставился на картину словно критик, пытающийся её оценить. В результате пары секунд такой пристальной оценки, он отвёл от картины взгляд и спокойно вынес вердикт.

– Скажем так, я врятли повесил бы подобное даже в своём подвале, не то что в доме.

– Тогда что же вы тут делаете? – Эва повернула к нему свои яркие, блестящие глаза с шикарными чёрными ресницами, рассматривая его уже с большим интересом.

– А вы?

– Я журналист. И в этом месте нахожусь по работе. Моему редактору почему-то просто необходима какая-то сенсация и он считает, что эта мазня вполне сойдёт за неё. – Выдала она и, словно только сейчас что-то вспомнив, осмотрела помещение. – Кстати, вы случайно не видели тут двух дам преклонного возраста, которые общаются со своими телефонами, записывая на диктофон свои мысли? С критиками стоит пообщаться, чтобы шеф всё-таки передумал лепить на первую страницу это убожество.

– Дамы в голубой комнате, по крайней мере, были пару минут назад. – Спокойно сообщил он, словно ждал этого вопроса и специально к нему готовился.

– Благодарю за информацию. – Девушка, даже не задумавшись об этом странном факте, кивнула и направилась к выходу, но он осторожно удержал её.

– А вы не очень похожи на журналиста. – Мужчина окинул её настолько красноречивым взглядом, что девушка, чтобы скрыть смущение начала щёлкать фотоаппаратом гораздо чаще, делая вид, что не замечает его взгляда медленно ползущего по её телу.

И Юлиан Сорелл вовсю пользовался предоставленным случаем. Голубое летнее платье, сшитое явно на заказ, так как было подогнано под идеальную фигурку, тонкие босоножки сверкающие голубыми стразами, на длиннющих стройных ножках, и на шее небольшой голубой бриллиант в форме сердечка в золотом обрамлении. И главное тонкий аромат смущения, витавший в воздухе, который безумно привлекал его обострённое обоняние.

– Это почему же? – Наконец смогла произнести она, бросая на него мимолётный взгляд, как будто не понимая, к чему он ведёт.

– Журналист за всю жизнь не заработает на то, что на вас сейчас надето. – Спокойно произнёс мужчина, видя сигнальный огонёк, загоревшийся в глазах девушки и от неё потянуло приятным, сладким запахом вызова.

– Такой знаток женской одежды. – Эва, словно загипнотизированная его взглядом, нервно встряхнула головой, пытаясь отогнать от себя это странное влекущее чувство. – Так всё-таки?

– Что всё-таки?

– Не ломайте комедию, вы не ответили на мой вопрос и знаете это. – Наконец пришла в себя девушка. – Что вы тут делаете, если эта мазня вас не привлекает даже в роли декора для подвала?

– Эвита! Вижу, ты уже познакомилась с Юлианом Сореллом.

В зелёный зал вошёл высокий черноволосый мужчина, с манерами галантного арлекина и тоненькими итальянскими усиками, и вообще похожий на итальянца, ведь, собственно говоря, он им и был. Остановившись рядом с ними, он перевёл взгляд с мужчины на девушку и довольно выдал.

– Я знал, что вы поладите.

– Сорелл? – Девушка уже с иным интересом уставилась на стоявшего рядом мужчину, мило улыбнувшемуся её изумлению. – Так вы владелец этих картин?

– Не картин, лишь помещений, в которых они выставлены. – Заметил Сьеро Гильенетти переводя взгляд с девушки на мужчину, который собственно не сводил с той своего взгляда. – Значит, вы ещё не познакомились? Мистер Сорелл, это Эва, моя племянница.

– Наслышан о вас, мисс Лермонт. – Мужчина галантно кивнул и как ни в чём ни бывало продолжил. – Сьеро рассказывал – вы модель. Так вы ещё и журналистикой подрабатываете?

– Вы всё перепутали, Юлиан. – Было видно, что девушка намеренно фамильярно назвала его по имени. – Я журналист, и подрабатываю моделью. Кстати, раз уж на то пошло, вы не против, если я возьму у вас интервью? Глен Бошам, мой шеф, будет просто счастлив, он давно мечтал о вашей драгоценной персоне на первой странице. Ведь просто ваше фото на первой странице, даже без текста, будет сенсацией. Так что вы на это скажете?

Бросила она, с вызовом уставившись, на явно забавлявшегося ситуацией, мужчину.

– Эва! – Возмущённо воскликнул Гильенетти, поражённый, внезапной наглостью собственной племянницы, бросавшей вызов его босу, которому, впрочем, это вызывающее поведение действительно нравилось. Судя по тому, каким плотоядным становился его взгляд.

– Я не против. Не кипятись, Сьеро. – Юлиан Сорелл расхохотался с интересом наблюдая за отношениями в этой странной семье. – Просто потрясающая откровенность. Если бы другие журналисты были хоть на половину такими же обаятельными и напористыми, то моими фото и интервью, было бы уже никого не удивить.

– Ладно, если что понадобится, я в красном зале с Коринн. – Пробормотал Сьеро и, бросив на девушку недовольный взгляд, кивнул Сореллу и вышел из залы.

– Конечно, дя… Сьеро. – Быстро исправившись, бросила она вслед.

– И давно вы работаете журналистом? – Спросил Сорелл, как только Гильенетти скрылся в арке выхода.

– Уже больше года. Как только приехала сюда, так и работаю. – Недовольно произнесла девушка, словив мужчину в объективе фотокамеры и сделав несколько снимков. – А почему вы отказываете всем репортёрам с интервью? Чем вы занимаетесь, кроме того, что покупаете и сдаёте в аренду помещения? И на какие деньги вы их приобретаете?

– Тише, тише, мисс Лермонт. Не спешите. Я согласился дать интервью, но не сейчас. – Он опять улыбнулся своей поразительной улыбкой, от которой у неё неожиданно свело низ живота. – Сейчас мне надо заехать кое-куда по делам.

– Надеюсь, вы не собираетесь куда-нибудь исчезнуть в ближайшее время или неожиданно скончаться. – Хмыкнула она, не сводя с него прямого взгляда. – Когда и где?

– Вечером, в восемь. – Так же чётко ответил Юлиан Сорелл. – У меня дома, если вас устраивает. Скажите куда прислать машину, если не боитесь.

– А чего мне бояться?

Девушка вопросительно подняла бровь, решив не отступать до последнего, хотя у самой подкашивались ноги от взгляда, каким на неё смотрел этот мужчина, от притяжения, исходившего от него словно намеренно, если это было возможно.

– И действительно, чего?! – Как-то странно ухмыльнулся он, ощущая в воздухе лёгкий аромат её желания. И этот аромат был безусловно приятнее всех прочих. – Так куда присылать машину?

– Я живу вместе с Сьеро. Туда и присылай.

– Вот и хорошо. До скорой встречи, мисс Лермонт.

Мужчина опять расхохотался и направился к выходу, оставив девушку в немой растерянности с наведённым на зелёную картину, снятую уже несколько десятков раз, фотоаппаратом. За ним, как невидимые тени двинулись два шкафа, которые до этого момента, как оказалось, были совсем рядом.

– И почему у меня сложилось ощущение, что меня потрепали по голове, как непослушного котёнка? – Пробормотала она себе под нос, наводя объектив на соседнюю картину. – Ну, хоть этот старый ворчун Глен будет наконец счастлив.

«Если она и есть та самая гламурная леди, с показа весенней коллекции в Плаза, то это весьма интересный экземпляр женской популяции. Может Сьеро и прав» – Промелькнула у Юлиана Сорелла мысль, перед тем, как он вышел из картинной галереи и сел в свой лимузин.

– Сэм, меня сейчас подбрось к Линде. – Отдал он распоряжение водителю всё ещё в своих мыслях. – А в восемь заберёшь от дома Сьеро его племянницу и доставишь ко мне домой.

– Конечно, мистер Сорелл. – Темнокожий водитель завёл машину, вырулив на переполненные улицы, и надеясь, что шеф не почувствовал его неодобрения. Ибо он уж никак не одобрял того, что должно произойти.

Глава 2. В гостях у «Дракулы»

Несколько часов спустя, Эва стояла в огромном чёрном холле особняка Сорелла. Пол, стены, потолок всё было из чёрного мрамора, люстры из тёмного хрусталя, чёрные шторы с золотой вышивкой занавешивали окна. Чёрный с золотом смотрелся впечатляюще богато, аристократически, даже слишком богемно. Однако Эва почему-то чувствовала себя неуютно, словно за ней следили из каждого тёмного угла. Хотя приняла её молоденькая девушка в форме прислуги, и весьма радушно просила чувствовать себя как дома.

«И как можно чувствовать здесь себя как дома, когда тут темно, как в склепе? Да ещё и это отвратительное чувство холодной не уютности?»

– Ну и как вам жилище одинокого волка? – Раздался голос Сорелла, спускающегося по лестнице.

Эва обернулась к хозяину, отметив, что он был единственным белым пятном, на чёрном фоне своего дома, в белом костюме, но всё-таки с чёрной рубашкой.

Мужчина же с огромным интересом разглядывал саму девушку. На сей раз, на ней было розовое платье, при чём, как и предыдущее, не отличавшееся особенной длинной, обнажая длинные стройные ноги.

– Мне не нравится такое количество чёрного.

Совершенно серьёзно ответила Эва, рассматривая весь дом и стараясь не смотреть на хозяина. Ибо его взгляд словно гипнотизировал, заставляя её чувствовать себя неуютно и в то же время невероятно возбуждал. Было в нём что-то странное, как будто он не только чувствовал её эмоции, но и сам их провоцировал.

– Я, на вашем месте хотя бы постелила белый пушистый ковёр, чтобы как-то смягчить слишком мрачное впечатление. Ведь чёрный мрамор, он слишком холодный.

– Поверьте, если на нём не лежать, а просто по нему ходить, этого не заметно. – Вставил мужчина, позабавившись смущением, промелькнувшим на лице девушки.

– Возможно, но я всё-таки предпочитаю светлые тона, они теплее. – Словно собралась с духом Эва. – Итак, вернёмся к интервью. Мы можем присесть где-нибудь или вы предпочитаете стоя?

– А вы предпочитаете в каком-то другом положении? – Спросил Юлиан, усмехнувшись.

Эва понимала, что он снова попытался вызвать её смущение, но на этот раз она лишь посмотрела ему в глаза, сдерживая предательскую дрожь в коленках от соприкосновения их взглядов. Ощущая это безмолвное противостояние, словно они соприкоснулись телами.

– Я предпочитаю честно, мистер Сорелл. Я пришла сюда только лишь для того, чтобы взять у вас интервью, если же вы против и будете продолжать ваши намёки, я могу уйти. – Довольно серьёзно произнесла девушка, чувствуя кожей всё то обаяние, что буквально лилось из этого мужчины, занимая все её мысли, подчиняя волю. Она понимала, что с удовольствием оказалась бы в его руках, далеко не с целью взять интервью, но не позволила себе ни малейшей поблажки. Профессионал она или нет?

– Что же, в таком случае, полагаю, нам лучше пройти в мой кабинет. – Юлиан поразился её удивительной выдержке и самоконтролю, хотя готов был поклясться, что она дико нервничает и хочет его, ибо слышал стук её сердца и учащённый пульс, чувствовал запах. Стараясь не выдать своей заинтересованности её реакцией, он кивнул. – Следуйте за мной, мисс Лермонт.

Девушка усмехнулась и, поздравив себя с первой маленькой победой, пошла за мужчиной, мерно стуча каблучками по мраморному полу вторя совершенно бесшумным движениям хозяина. Едва дверь кабинета закрылась за ними, как он, схватив её за руки, толкнул к стене, и, прижав своим телом, припал к её губам. Эва, не ожидавшая ничего подобного, а особенно такой силищи, от ощущения которой по её телу пробежала горящая искра, беспомощно поддалась этому натиску, ответив на его страстный умелый поцелуй.

Когда же он отпустил её, ноги подкашивались ещё больше, так, что она держалась только благодаря стене, о которую опиралась спиной. В груди бешено колотилось сердце и бессильная ярость на свою мягкость, которую она проявила, отражалась ярким блеском в глазах. Она звонко залепила ему пощёчину, и, поправив смятое платье, села в кресло перед столом. Достав трясущимися руками из сумочки свой смартфон и отыскав на рабочем столе иконку диктофона, уверенно ткнула в неё пальчиком.

– Итак, начнём. – Тихо произнесла она, глядя на открытый файл с заготовленными заранее вопросами и пытаясь выровнять дыхание. Увидев, что он шагнул к ней, девушка вытянула вперёд руку, как будто защищаясь. – Сядьте на своё место, мистер Сорелл и больше не распускайте руки.

– Почему? – Мужчина развернулся и всё же уселся в своё кресло с другой стороны стола с совершенно невозмутимым видом. – Мне показалось, ты была совсем не против.

– Вам показалось. Вы очень сильный. – Она облокотилась на спинку кресла, опасаясь поднять взгляд на этого человека, снова попасть в плен его гипнотизирующего смеющегося взгляда, как будто усыпляющего бдительность, чтобы потом снова застать её врасплох. – Может, вы сами расскажете мне историю своей жизни, а я потом задам вам вопросы, если что-то будет требовать уточнения. У меня не так много времени.

– И кто же будет занимать твоё время, да ещё и вечером? – Поинтересовался мужчина, даже не попытавшись скрыть заинтересованности.

– Сегодня в полночь у меня показ в Atlantic, так что, если вы не против, начнём.

– Хорошо. – Произнёс он, настойчиво, но уже без улыбки рассматривая её, как будто решая можно ли ей доверять. Но не сказал ни слова, пока она не подняла на него глаз. – А если то, что я тебе расскажу, тебе не понравится?

– Мне совершено не должно нравится то, что вы мне будете рассказывать. – Прямо ответила девушка. – Я пишу для газеты и для читателей, которые будут просто в восторге оттого, что узнают хотя бы что-нибудь о вашей жизни, а особенно, если это что-то неприличное.

– А если я расскажу тебе то, что написать нельзя?

– Это ваше право. – Эва пожала плечами, словно это могло помочь убрать напряжение. – Я лишь могу пообещать, что напишу только то, что услышу от вас, не придумывая лишнего и не извращая смысла, как любят делать мои коллеги.

– Что же. – Мужчина как-то странно улыбнулся. – А что будет, если я скажу, что я вампир и мне пятьсот тридцать восемь лет?

– Я подумаю. – Спокойно ответила девушка, не отрывая глаз от списка вопросов.

– О чём? – Не понял её Юлиан.

– Стоит ли вызывать бригаду врачей из психушки или предварительно всё же взять у вас интервью. Хотя, думаю, в борьбе между классным материалом и необходимостью срочно помочь вашей пошатнувшейся психике, скорее всего победит именно материал. Поэтому давайте всё же продолжим. – Она нажала на кнопку записи на диктофоне. – Итак, Юлиан Сорелл, в приватной беседе сообщил, что он вампир и ему сколько? Пятьсот…

Невозмутимый тон девушки вызвал лишь его дикий смех, продлившийся несколько минут и так же внезапно оборвавшийся, когда девушка отключила на смартфоне запись, и, сложив на груди руки, подняла на него вопросительный взгляд.

– Скажите, мисс Лермонт, а какое доказательство мне предоставить, чтобы вы поверили? – Спросил он.

Юлиан видел, что его гостья собирается с мыслями, прекрасно представляя, что за мысли её терзают, ибо его признание явно было не из разряда обычных. Внезапно девушка вообще отключила смартфон, положив его обратно в сумочку, и подняла на него сосредоточенный взгляд. И на сей раз в нём не было ни доли страха, лишь какой-то непонятный интерес.

– Для начала, мистер Сорелл, хочу сказать, что действительно считаю это невозможным. Я не верю в сверхъестественное, хотя иногда очень хотелось бы, но это факт – вампиров не существует. Безусловно, если не считать умалишённых, помешанных на том, что они вампиры, как не существует и суперменов, бескорыстно помогающих бедным и обездоленным. Вот вы не похожи на умалишённого психа и я сижу и думаю, что же с вами не так?

– А что может быть не так с вампиром? – Усмехнулся он. – У меня всё именно так, как я хочу.

– Дело в том, что я с детства мечтала быть вампиром или оборотнем, таким сильным, страшным, маленьким и злостным, чтобы меня никто обидеть не мог. Я любила книги и фильмы о вампирах, слава богу, что кровь у одноклассников не пила. – Девушка пропустила его удивлённый взгляд, стараясь вообще не смотреть ему в глаза, которые её так завораживали. – Так вот, вопрос, который меня интересует больше всего, учитывая мои знания о вампирах, почерпнутые из обилия пропаганды в кино, что на счёт солнца? Как вы объясните тот факт, что сегодня днём, весьма солнечным, смею заметить, вы очень даже вольно разгуливали по улице? Не говоря уже о том, что вы это делали не только сегодня. А солнце в Лос-Анжелесе светит практически круглый год.

– Я не особый фанат фильмов про вампиров, поэтому не совсем понимаю в чём проблема с солнцем? Ты ведь сама только что сказала, что не веришь в сверхъестественное. Так с чего ты взяла, что солнце мне может навредить больше, чем пара ножевых ранений? Ведь всё очень просто. Чтобы находиться на солнце, нужно пить кровь. Или пьёшь и живёшь, как все нормальные люди, или не пьёшь и сидишь в подвале, постепенно умирая, высыхая. И ничего особенного сверхъестественного тут нет. – Медленно произнёс Сорелл, словно поясняя очевидные вещи, всё с той же ухмылкой на лице. – Какие ещё возражения?

– Мне почему-то кажется, что вы мне сейчас скажете, что чеснок, осиновый кол, крест, святая вода и серебро – всё чушь? – Хмыкнула девушка, рассматривая этого статусно одетого мужчину, понимая, что он так же мало напоминает психа, как и она сама, пусть и говорит о весьма не нормальных вещах совершенно будничным тоном.

– Примерно так. Всё, что ты перечислила, кроме серебра, действительно полная чушь. Мне даже нравится вкус овощного соте с чесноком. Осиновый кол представляет ровно такую же угрозу, как и дубовый – неприятно, но не смертельно. Крест – это вообще уж не знаю, чья выдумка, у меня даже над кроватью распятие висит. Серебро же убить не может, да и прожечь серьёзно, если ты не голоден, не сможет. Безусловно, если голодный и злой, я выйду в достаточно солнечный день на улицу и какой-нибудь умник выстрелит в меня серебряной пулей, то я, наверняка, буду чувствовать себя очень и очень плохо. Возможно, даже стану дымиться. Однако столько случайностей врятли может произойти, так как питаюсь я с завидной регулярностью и всяких умников от себя держу подальше. Ещё возражения?

– Если вы и псих, то весьма продуманный. – Эва медленно поднялась и, обойдя стол, присела на него возле мужчины. – У вас остаётся единственная возможность убедить меня.

– И какая же? – Юлиан не смог сдержать взгляда, скользнувшего по её ногам.

– Сделать меня вампиром. Ведь, если вы говорите мне правду, вы можете это сделать. Ни за что не поверю, если после всего вышесказанного вы станете утверждать, что размножаетесь почкованием. Поэтому прошу. – Она склонила голову и убрала волосы, оголив шею.

Мужчина после этих слов недоверчиво уставился в горящие решимостью голубые глаза девушки, впервые смотревшей прямо на него, а не на его окружение и этот её взгляд был пугающим.

– Сейчас уже у меня появились сомнения в твоей вменяемости, мисс Лермонт. – Тихо произнёс он, зная, что этим лишь подогревает её желание.

– Можете звать меня Эвой. – Мягко улыбнулась она. – Вы утверждаете, что вы – вампир. Я утверждаю, что хочу им стать, так в чём же дело? Что мне для этого нужно сделать? Вам достаточно будет меня укусить? Мне будет больно или приятно?

– Эва, ты же молодая красивая девушка, зачем тебе это? – Тут он увидел, в её руках пистолет направленный прямо ему в грудь. «Однако, Сьеро, этого ты точно не мог предположить!» – Надеюсь там пули не серебряные?

– Нет, конечно. Я же не предполагала, что когда-нибудь придётся познакомиться с настоящим вампиром. – Хохотнула она, взяв пистолет двумя руками.

– И что ты дальше будешь делать? – Поинтересовался он, поглядывая на оружие с какой-то примесью восхищения.

– Если вы вампир, то небольшая дырочка от пули вам не страшна. – Произнесла она и, отойдя на полметра, перевела дуло пистолета чуть ниже, целясь ему в ногу.

– Но это всё равно больно. – Юлиан изобразил на лице обиду.

– Но ведь не смертельно.

Тут он понял, что она действительно выстрелит и мгновенным движением, которое человек не может увидеть, отобрал у неё пистолет. Для чего ему пришлось схватить девушку в охапку, прижав её спиной к себе.

– А если бы я был человеком? Пусть и немного не в ладах с головой? – Прошептал он, продолжая прижимать её к себе, чувствуя, как стало колотиться её сердечко, когда она поняла, что же произошло. – Неужели ты хладнокровно прострелила бы мне колено? И что потом рассказывала бы полиции? Что хотела проверить действительно ли я вампир? Боюсь, тогда они бы тебе вызвали врачей.

– Если честно, об этом я не успела подумать. – Ответила девушка и нервно рассмеялась. – А теперь, мистер Сорелл, вы сделаете меня вампиром.

– Нет. – Его резкий тон очень контрастировал с прикосновениями его рук к её телу, мягко, но настойчиво ласкавших её через тонкую ткань платья.