Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки

Боль, реальная боль. Может быть, как раз в этот момент, лежа в палате хосписа, я отлежала себе руку. Но это объяснение было притянуто за уши. В голове уже давно, еще до того, как я заснула в спальни Эвери, зрела совсем иная мысль.

Если я еще на больничной койке, то только телом. Моя душа освободилась от измученной болезнью оболочки. И эта душа… она почему-то оказалась здесь, в Зазеркалье или странном мире. Странном, но не выдуманном. Я, Вера Соколова, нахожусь в теле девушки по имени Эвери Фалькон Люминор, вредной особы, жены местного аристократа. Нет, не может быть!

Села на край кровати и сжала голову руками, ощущая холод пальцев и жар висков. Чувства, конечно, субъективны. Мозг можно обмануть. Но не до такой же степени! Я видела каждую завитушку на вышитом покрывале, золотистые носки парчовых домашних туфель, тонкие голубоватые жилки на ступнях женщины, в теле которой находилась.

Стоп, Вера, не паникуй. Ты умерла. Ты знала, что умрешь. Финита ля комедия. Но ты жива! Тут радоваться нужно. Сердце забилось еще чаще, но теперь от открывшихся передо мной перспектив.

Возможно, я зависла где-то в накопителе для душ и жду своей очереди на нормальное перерождение. А пока отрабатываю грехи. Но и на этот вариант я вполне согласна. Отработаю, что угодно. Удовлетворюсь малым. Извинюсь за все неудобства, доставленные лэньярой Фалькон отдельным индивидам. Вот прямо сейчас и начну.

В гостиной спала Дерси. Бедное дитя прикорнуло прямо в кресле. Я прошла мимо нее на цыпочках. Дорогу в роскошную гостиную с балконом и лисой я вполне себе помнила. Нужно только пройти через галерею, постараться не заглядываться на чудный пейзаж и звезды… и луны, целых две.

Ноги бодро понесли меня дальше, по коридору, увешанному полотнами с надменными дамами и кавалерами. Один из портретов был ужасно похож на лэна Гидеона. Та же высокомерная гримаса. На напудренном джентльмене красовался завитой парик. На спинке его кресла сидел сокол, а у ног развалилась роскошная рыжая лиса.

Соколы и лисы присутствовали и на других картинах, в разных ракурсах: у ног хозяев, на руках хозяев и даже на их головах. Очевидно, в семье Люминор было принято держать этих животных в качестве талисманов.

Лэн Фалькон был в гостиной. При моем появлении он вздрогнул, повернувшись от камина. Мне показалось, что за секунду до этого Гидеон гладил… огонь в очаге. И тот тянулся к его руке язычками пламени.

Эллис недовольно подняла голову с подстилки. Та часть ее морды, где я нашла кисту, была измазана какой-то темной мазью.

Я забыла о своей благородной миссии и с возгласом удивления бросилась к лисичке. Та укоризненно заворчала, как будто прекрасно знала, кто был инициатором ее страданий, но позволила себя осмотреть. Кисты не было. Кто-то удалил ее довольно аккуратно, шрам уже успел поджить. И тут магия?

– Вы вызывали ветеринара? – взволнованно спросила я у застывшего с гримасой недовольства мужчины.

– Лекаря фамильяров, – сухо поправил меня тот. – Он вылечил Эллис. Вы… угадали с диагнозом.

Так сказал, словно тяжесть уронил. Неприятно признавать чужую правоту, не так ли?

– Я не угадывала, – немного раздраженно кинула я в ответ. – Я не гадалка, чтобы строить предположения. Эллис ведь недавно рожала?

– Да. И вы об этом прекрасно знаете.

– Это был не вопрос, – выкрутилась я. – То есть… это был риторический вопрос. Гормональные изменения, стресс. Неудивительно, что вылезло воспаление.

– Лекарь сказал то же самое. Что с вами, Эвери? – покачал головой Феникс, почему-то упорно отводя взгляд. – Вы странно разговариваете сегодня. Словно на другом языке.

– Еще бы, – фыркнула я, поднимаясь с пола. – Не день, а сплошной вход в зону комфорта.

И только теперь осознала, что до сих пор одета в легкомысленную ночную сорочку.

Глава 3

Поднявшись, я оказалась лицом к лицу с лэном Фальконом. По комнате снова пронесся порыв странного ветра. Обнаженные плечи тут же озябли.

– Не знаю, что вы задумали? – Феникс смотрел мне прямо в глаза, пламя снова заиграло на его длинных волосах, и я завороженно на него уставилась, – но ничего не изменится. Идите спать, Эвери. Сразу после заключения договора вы отбудете в поместье Фаир-Глан. Вас довезут до портала, а за ним встретят. Попрощайтесь с домом, хотя я не уверен, что за четыре года вы сумели его полюбить.

А вот тут ты ошибаешься, феникс. Достаточно вспомнить, с каким старанием были обставлены покои лэньяры Люминор. Конечно, есть вероятность, что здесь тоже принято нанимать дизайнеров по интерьеру. Но что-то мне подсказывало, что Эвери понимала красоту и атмосферу Арх-Глана. Что же произошло? Почему я здесь вместо нее?

Феникс направился к двери. Поднявшись с подстилки и лениво полакав воды из миски, за ним потрусила лиса. На ее шерсти переливались бирюзовые искры, под ними подергивались мышцы на спине. Само животное выглядело спокойным, слегка вялым. Я предположила, что сполохи на мехе – признак использования какой-то местной анестезирующей магии. Мои зверюшки после наркоза вели себя примерно так же, только не светились.

Эллис остановилась у моих ног, выжидающе на меня глядя. Я погладила ее и заодно воровато проверила лимфоузлы. Все было в порядке. Зверь потопал дальше. А мне страстно захотелось увидеть лисий выводок.

Странно, но сейчас я отчетливо помнила время до замужества, когда работала в клинике. В голове всплывали названия ветеринарных лекарств и процедур. А вот лица Мити и Светы казались какими-то размытыми и далекими.

Я вернулась в свои покои. Дерси успела проснуться, но еще не успела запаниковать. Она с жадным любопытством поинтересовалась, не смягчился ли лэн Фалькон. Пришлось ее разочаровать. Тогда Дерси принесла мне ромашкового чая.

– Это все? – с недоумением спросила я, заглянув в чашку. – А что-нибудь посытнее? Ты смерти моей желаешь?

– Но вы же… никогда не едите после заката, – горничная привычно сжалась, опустив глаза и ожидая наказания.

Так, нужно прекращать выдавать остроты, девчонка их совершенно не понимает.

– Я просто хотела сказать, что с сегодняшнего дня меняю многие свои привычки, – напустив на себя высокомерный вид, скопированный с портретов аристократических предков Фальконов, соврала я. – Поведение мужа стало для меня травмой. Шоком. Огромным стрессом. Внутри все перевернулось… В общем, я теперь совсем другой человек. Прости, Дерси, но, оказалось, что в глубине моей души всегда прятался циник и бунтарь. И он ест после шести.

В ответ на объяснительную тираду горничная принялась истерически икать. Пришлось налить ей ромашкового чая. Не знаю, насколько он ее успокоил, но через несколько минут она вернулась с тарелкой крошечных пирожков.

– Как же я люблю, когда кто-то готовит для меня вместо меня, – простонала я, подвигая к себе блюдо. – Присядь, Дерси. Ты ужинала?

– Слуги ужинают на кухне после того, как хозяева заснут.

Пирожки оказались с нежным мясным фаршем.

– Это не офень здорофая прифычка, – проговорила я, наслаждаясь тающей во рту выпечкой. – Есть на ночь фредно.

Дерси проводила взглядом очередной пирожок, исчезнувший у меня во рту, и растерянно кивнула.

– Поэтому, – заключила я, – будем избавляться от нее вместе. Не от привычки. От той еды, которую можно было бы съесть позже, но мы съедим ее раньше. Поняла?

Горничная ничего не поняла, но пирожок взяла. Потом еще один… и еще.

– Я завтра уезжаю, – равнодушно констатировала я полчаса спустя (за пирожками последовали виноград и орешки). – И слава богам. Лэн Фалькон – непримиримый мужчина. Захоти он меня выслушать, я бы многое могла ему рассказать. Но он не хочет слушать.

Дерси только вздохнула. Ее явно что-то мучило. Сначала она отнекивалась, но затем призналась: хозяин предоставил ей право выбора. Она может уехать со мной, а может остаться в замке.

– Понятно, – кивнула я. – Мой совет – оставайся тут. Неизвестно, что меня ждет в том поместье.

– Вот именно! – после еды девушка выглядела значительно бодрее. – Нет, я поеду с вами! Вы там будете совсем одна! Дом старый! Слуг мало! Надеюсь, ваш муж выделит средства на ремонт особняка. Нет, я уверена, что так он и сделает! Он должен!

– Да? И откуда у тебя такая убежденность? – скептически хмыкнула я.

– Но как же… Вы его отказная жена. Даже когда он женится снова, он обязан вас содержать, а также выделять деньги на ремонт вашего дома. В конце концов, это его дом.

– Откуда ты все это знаешь?

– Одна из моих тетушек была замужем за драконом. Она рассчитывала, что останется с ним до самой смерти. Ее муж был из захудалого рода драков, которые уже забыли, как обращаться. Но и ему захотелось новую жену. Он отправил тетю в свой старый дом и выделил ей тридцать серебряных в месяц на содержание. Этого было очень мало, тетя практически голодала. Однако вскоре ее муж умер, так и не успев жениться во второй раз, и тетя унаследовала все.

– Какая… позитивная история, – сказала я.

– Ой, я не хотела вас расстраивать! Но ведь ваш муж богат! Он не поскупится на комфорт отказной жены!

– Однако, полагаю, при составлении договора завтра мне стоит быть очень осторожной, – рассудила я.

***

В моем новом мире наступило утро. Которое не предвещало ничего хорошего.

Дерси подала завтрак. Я едва к нему прикоснулась, есть почему-то не хотелось. Вероятно, измученному недоеданием телу Эвери хватило вчерашнего пиршества, и теперь оно не совсем понимало, что делать со всеми этими калориями.

Я вышла на балкон. На рассвете Долина выглядела еще прекраснее.

Огромный синий дракон поднялся с лужайки перед домом и, громко хлопая крыльями, начал забирать вверх. Он пролетел совсем близко, и я смогла хорошо его рассмотреть. И тут только до меня дошло, что наместник Тайлер не был пассажиром дракона, он сам был драконом.

Законы Измененных, промелькнуло в голове. Наверное, в этом мире когда-то произошло нечто глобальное, в результате чего люди научились превращаться в зверей. Или эволюция пошла по странному, но эффектному пути.

Я всегда считала подобное сказкой, но, как говорится, нет дыма без огня. Откуда-то же они взялись в нашей мифологии – оборотни. Неужели лэн Гидеон и вправду Феникс, огненная птица, известная своей способностью возрождаться из пепла, и пламя на его волосах – лишь отражение его сути? А я? Я могу в кого-нибудь превратиться?

– Вон, вот там, – вдруг воскликнула позади Дерси, маячившая в проеме двери на балкон. Не иначе как девица меня страховала. Вдруг отказная жена от отчаяния совершит что-то непоправимое, например, сиганет вниз. – Посмотрите, госпожа! Северный портал открылся! Это точно поверенные, ваш и лэна Фалькона!

Через некоторое время оба юриста сидели в той же гостиной с камином, разложив перед собой документы – листы плотной бумаги с позолоченным краем и витиеватыми росчерками.

Нотариусы были похожи как две капли воды. Сначала я просто хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого.

Найди пять отличий.

Я нашла только два. У одного, сидевшего напротив меня, лицо было более скуластое. У второго немного пушились затянутые в длинный хвост пепельно-русые волосы. Оба были… длинноухими и нечеловечески красивыми.

Значит, эльфы, проникшие на странице земной литературы, тоже не выдумка? Вероятно, кто-то когда-то побывал в этом мире и сумел рассказать землянам о живущих в нем расах.

Мы с мужем сидели в неудобных креслах, уступив диван гостям. А те, казалось, не обращали на нас никакого внимания. Эльфы дружелюбно общались между собой, не выказывая ни единого признака несовпадения мнений. Это настораживало. Разве они не должны были до хрипоты спорить, защищая клиентов?

Но нет. Длинноухие что-то бормотали, многозначительно переглядывались, кивали и синхронно мотали белобрысыми головами. Внезапно наступила тишина, и поверенные одновременно обратили к нам свои прекрасные нечеловеческие лица.

– По Кодексу Измененных, пункт триста семнадцать, – с интонацией робота произнес сидевший напротив меня эльф, – со вчерашнего дня, когда было сделано магическое заявление, зафиксированное в Реестре, лэньяра Фалькон объявляется отказной женой. Лэн Фалькон предпочел не озвучивать причины, по которым он разрывает брачный договор. К госпоже переходит поместье, именуемое Фаир-Глан, как и было оговорено при заключении брака. Давайте решим вопрос о ежемесячном содержании госпоже Фалькон.

– Пятьсот орлов серебром, – бросил Феникс. – Раз в полгода.

Мне показалось, что, несмотря на невозмутимость, приписываемую этой расе в книгах, эльфы были слегка озадачены. Один из них побарабанил по столу кончиками пальцев:

– Вы уверены, милорд? Вашей бывшей жене предстоит позаботиться об особняке. Вот свидетельство о его состоянии…

Поверенный толкнул один из документов через стол. Феникс едва на него взглянул.

– Я знаю, в каком состоянии находится мой дом. Это ведь МОЙ дом. А что касается денег, за время нашего совместного проживания госпожа Фалькон изъяла с нашего банковского счета гораздо больше, чем предписывалось в брачном договоре. На этом основании считаю, что у нее имеются сбережения, ведь невозможно потратить столько сразу, – Феникс улыбнулся. – Судя по снятой со счета сумме, они позволят ей безбедно прожить в поместье всю жизнь.

– Быть посему, – меланхолично протянул эльф с пушистыми волосами, делая какую-то пометку в документах.– Осталось поставить магическую подпись.

Я возмущенно ахнула:

– Простите, господа! Я вам тут не мешаю?

– Совсем нет, – почти хором ответили эльфы.

– Хотя вы уже можете уйти и заняться сборами, – добавил пушистый.

– Кто из вас МОЙ поверенный? Мой личный!

– Это я, – с удивлением отозвался эльф, сидящий напротив.

– Неужели? А вам не кажется, уважаемый, что вы должны хотя бы попытаться защищать мои интересы?

Остроухий пожал плечами:

– Формальности только затянут дело. Советую вам расписаться и покинуть замок. Первая выплата последует через один лунный месяц по исчислению Кэроса.

– Я не буду подписывать этот документ, – я вызывающе скрестила руки на груди.

– Это не изменит ваш статус, – доверительно сообщил предатель от юриспруденции. – Ваш бывший муж проявил… некоторую щедрость, и вы должны это ценить. Хотя он мог просто выставить вас вон, предъявив подтверждение о тратах из банка.

– Выставить вон? Нарушив Кодекс Измененных? Насколько я знаю, он в любом случае обязан обеспечить меня жильем. И содержанием. Достойным, а не этими… слезами.

Спасибо тебе, Дерси, за рассказ о тетушке. Я понятия не имела, что в этом мире означала сумма в пятьсот серебряных орлов. Но судя по недавней реакции юристов, Феникс пытался на мне сэкономить.

Как ни странно, своими словами я случайно попала в цель. Эльфы заметно смутились и повернулись к бывшему мужу Эвери. Тот хмурился, но в глазах мелькнула растерянность. Видимо, предполагалось, что глупенькая Эвери проглотит унижение и без возражений смирится.

– Если сумма не будет увеличена, – заявила я, – ни о каком поместье и речи быть не может. Найду себе другое жилье.

– Вы не сможете! – хором воскликнули эльфы, окончательно потеряв самообладание и заволновавшись.

– То есть… по закону, конечно, сможете, – добавил скуластый. – Но вам не на что будет жить!

– Уж поверьте, я что-нибудь придумаю. Например, найду работу.

– Ты? – Феникс презрительно скривил губы, повернувшись всем корпусом и впервые обратившись ко мне на «ты». – Ты, Эвери? За всю жизнь ты не заработала ни одной медяшки. Я оплатил долги твоей семьи. Ты даже никогда не пыталась узнать цену в ювелирных и парфюмерных лавках, просто записывала покупки на мой счет и отправляла их домой. Ты растранжиришь все содержание за полгода за пару недель, а потом приползешь ко мне на коленях.

«Ты» получилось слишком много… на мой взгляд.

– Так ты на это рассчитываешь? – холодно спросила я. – Хочешь увидеть меня униженный?

– Это будет малый платой за МОИ унижения. Соглашайся, Эвери, я все равно не дам больше. И никто меня не осудит. Даже твоя семья. За четыре года брака ты вообще о ней забыла, в том числе и о своей сестре, у которой нет ни приданого, ни возможности выучиться хотя бы на гувернантку. Я столько раз давал тебе деньги, чтобы отослать матери, но ты оставляла их себе.

Ох, Эвери, если Феникс не врет, это удар под самый дых. Я растерянно молчала, продолжая свирепо сверлить мужа взглядом.

– Так к какому решению вы пришли? – осторожно поинтересовался скуластый эльф, прервав затянувшуюся паузу.

– Согласен!

– Согласна!

Мы с мужем рявкнули хором, не сводя друг с друга взглядов, как игроки в покер, пытающиеся разгадать, кто блефует.

– Я согласен на пари. Если через шесть месяцев лэнья Роули (вот я и узнала девичью фамилию Эвери) ни разу не попросит денег, я повышу содержание, – проскрипел Феникс.

– Я согласна, – прошипела я. – Если за полгода я ни разу не попрошу бывшего мужа о помощи, мы заключим другой договор. По нему я смогу выбрать себе любой дом… какой захочу. И господин Фалькон не станет меня преследовать, куда бы я ни захотела отправиться. Он полностью устранится из моей жизни, откажется от прав на меня и на все мои активы.

– Активы? – Гидеон закатил глаза и издевательски захохотал.

– Именно! Обещаю, что к тому моменту обрету независимость. И мы еще посмотрим… – беспомощно добавила я в стиле «сам дурак», потому что понятия не имела, насколько сильный вызов бросила бывшему и бросила ли вообще. Может, он только и мечтал, чтобы вообще потерять меня из виду.

После недолгих препирательств договор был переписан и подписан. На документе вспыхнула бирюзовая печать, а у нас с Гидеоном засветились кончики пальцев.

***

– Мебель и драгоценности принадлежат роду Люминор, – ледяным тоном заявил бывший муж, когда мы остались наедине.

– Я ни на что не претендую, – буркнула я.

– И это странно, – Гидеон сощурил свои янтарные глаза. – Что ты задумала, Эвери? Это странное заявление… Ты должна понимать, что тебе не на что рассчитывать…

– … кроме самой себя, – так же холодно кивнула я.

Вышла из комнаты, гордо подняв голову. Но повернув в галерею, где свободно гуляющий между арок ветер заглушал звуки, остановилась и заорала во все горло. Что на меня нашло?! Я хотела спокойно жить, радовалась, что могу получить жилье и небольшое содержание, а тут вдруг бросила вызов бывшему!

С другой стороны, кое-что мне все-таки перепало. Я человек скромный, запросы у меня небольшие, авось выкручусь.

По поводу одежды никаких запретов не было, но утешало это мало. В гардеробе Эвери имелись в основном бальные платья и наряды для выхода в свет.

Ни одной относительно теплой вещи, только короткое манто из какого-то переливающегося меха. Белое манто. Я пыталась выяснить, в каком климате нам предстоит жить. На карте Фаир-Глан находился определенно севернее Арх-Глана, под земли Люминоров был отведен целый полуостров, что скорее пугало, чем радовало.

Поэтому я смело пожертвовала шелком, кружевом и перьями, выбрала несколько неброских платьев на каждый день и пару нарядов на выход. Имелись сомнения, что в заброшенном поместье тлела какая-либо светская жизнь, но чем черт не шутит.

Я завела небольшой блокнот, стащив его из библиотеки, из стопки кожаных книжек для ведения хозяйства (также в мой небольшой дорожный саквояж переместились несколько книг по истории и географии – по поводу литературы запрета тоже не было) и отмечала в нем все, что беру с собой.

Постельное белье, благо тут оно имелось в достатке, посуду, практичную, в основном из меди, немного дамских штучек, несколько ожерелий и колец, на которые Феникс не покушался. Видимо, они принадлежали Эвери первоначально.

Все, что попадало под запрет, было окутано какой-то магией. Я обжигалась, если осмеливалась к ней прикоснуться.

После обеда ко мне в покои явилась пожилая дама в чепце, оказавшаяся экономкой Арх-Глана. Неодобрительно ворча, она вручила мне мешочек с монетами на дорожные расходы. Серебро, определила я, заглянув внутрь. На монетах – змеи, птицы и драконы.

Подошел момент торжественного отбытия. Феникс выделил мне целую карету. Она должна была довезти нас до портала, а за ним ожидали слуги из Фаир-Глана.

Я планировала немного изменить маршрут и посетить какой-нибудь местный город. Продать драгоценности, раз основную сумму мне еще не выдали, купить теплой одежды для себя и Дерси.

В карету я погрузилась, полностью игнорируя вышедшего на мраморное крыльцо бывшего. Он молчал, я тоже не издала ни звука. Дерси откровенно плакала, ей было грустно покидать чудесный замок в долине, несмотря на то, что жизнь в нем была временами для нее несладкой.

Я уже собиралась махнуть кучеру, но внезапно откуда-то со стороны хозяйственных построек появилась Эллис. Лисичка старательно и нежно тащила в пасти крошечного детеныша. Лисенок болтался в зубах мамы и протестующе попискивал. Эллис остановилась у кареты, выжидающе поглядывая на дверь. Когда слуга ее открыл, лисичка задрала пасть повыше.

– Хочешь отдать его мне? – несказанно удивилась я. – Своего сына… нет, дочку.

Эллис глухой тявкнула. Я покосилась на Гидеона, но тот только досадливо нахмурился. Очевидно, у фамильяров рода Люминор имелись свои права, и если Эллис задалась целью доверить мне детеныша из выводка, Феникс не смел оспаривать ее решение.

Я от всей души поблагодарила лису, Дерси сбегала за корзиной для малютки лисенка, и мы, наконец, отправились в путь.

В дороге выяснилось, что ближайшим порталом мы воспользоваться не сможем. Он был предназначался только для пеших путешественников. Нам же полагалось проехать каких-то семьдесят местных миль до следующего перехода.

Порталы, обжигающая магия, разумные лисы… Я постепенно начала привыкать к местным реалиям. Вот только Дерси поглядывала на меня странно, когда я задавала один свидетельствующий о моем невежестве вопрос за другим. Увы, у меня не было иного выхода.

Карета неспешно двигалась по хорошо утоптанной дороге. В небе не было ни облачка, и оставалась надежда, что хляби небесные не разверзнутся внезапно и не помешают нашему путешествию.

Нас то и дело обгоняли доверху груженные телеги. Местные жители ехали на ярмарку. Я с радостью узнала, что мы проедем совсем рядом и уговорила кучера немного задержаться у ярмарочного поля. Кучер согласился, собираясь заодно дать отдых лошадям.

Такого буйства красок, шума и разнообразия толпы я не видела даже в своем мире.

Огромное поле между рекой и лесом было заставлено палатками, легкими деревянными конструкциями и шатрами. Продавцы уже успели выложить свой товар, и торговля кипела вовсю.

Опытный кучер повернул куда-то вдоль реки и въехал в ворота постоялого двора. Здание было небольшим, для «своих», наполовину скрытое холмом, и кроме знающих людей сюда мало кто заглядывал.

Я с некоторым содроганием ожидала встречу с настоящими реалиями этого мира, в любом случае понимая, что не стоит привлекать к себе излишнее внимание. Выбрала самое скромное платье из нарядов Эвери, подозревая, что его и еще несколько вещей девушка носила до замужества и привезла из отчего дома.

В результате одеждой я мало отличалась от Дерси. Но разница между нами все-таки была заметна. Впрочем, как раз это гармонично вписывало нас в повседневную картину.

Я выдала Дерси несколько серебряных из денег, «щедро» выделенных мне экономкой Арх-Глана на дорогу, и горничная принялась отчаянно торговаться с хозяином постоялого двора. Кажется, оба получали от этого огромное удовольствие, и я сделала себе пометку в голове – не платить безоговорочно, сколько требуют.

В результате нам досталась комната на втором этаже, со скромными удобствами в виде изолированного закутка и огромной кроватью. Лисенок спал. Он пока не освоился и всю дорогу пугливо поглядывал на нас из корзины.

Зная, что лисы рождаются весной, я предположила, что лисичке уже около четырех месяцев, а маленькость – ее личная индивидуальная черта. Я не совсем понимала, зачем мне ее подарили, но животнолюб во мне радовался безмерно.

Пришлось, правда, нанять мальчика-слугу, чтобы тот присматривал за детенышем. Мальчишка почему-то отказался торговаться, сразу согласившись на предложенную цену (Дерси отсыпала ему медяков из своего кошелька, зашипев на меня, когда я достала мешочек с серебром) и вообще поглядывал на меня с некоторым испугом.

– Так он ведь думает, что вы визарда, – пожав плечами, пояснила Дерси. – На кой ему с магами связываться?

«Визарда», – произнесла я про себя. Магия.

Среди гостей постоялого двора, слуг и пассажиров телег, встреченных нами на пути, я ни разу не видела женщин с таким же цветом волос, как у меня. Зато ловила косые взгляды, направленные на мою шевелюру. Дерси заплела ее в косу, но белые пряди и кончик предательски выглядывали из-под косынки.

Окружающие думают, что я маг… магесса… магиня, как правильно?