Метод пробуждения сознания. Книга первая. Чамбеши – возвращение в рай

Оставшихся в живых и не сильно покалеченных шимпанзе отпустили, они больше не представляют угрозы для бонобо: всеобщая деморализация сделает своё дело и они рассеются малыми группами, чтобы в ожесточённой борьбе вырывать друг у друга право на животное существование. К тяжело раненым проявили гуманизм и просто добили. Errare humanum est – Человеку свойственно ошибаться…

В знак благодарности за своё чудесное спасение, ошалевшие от счастья бонобо понастроили нам с Евой гнёзд и каждый «архитектор» изо всех своих обезьяньих сил пытался заселить нас именно в свою новостройку. Это было очень комичное зрелище. Прекратила этот балаган королева-мать, предложив нам свои апартаменты. Но и от этого шикарного варианта мы вежливо отказались. Свой рай в шалаше мы обустроили вдали от «городской суеты». Недалеко от стойбища мерно катил свои тёмные воды Конго. У самой воды, на приличном удалении от основного массива леса росло всего два дерева, но зато всем деревьям деревья. Это был поистине царский подарок от матушки природы. Ближе к воде росло достаточно молодое венге со стволом шириной около метра, который на высоте трёх метров переходил в настоящий взрыв зелени. Внутри этого зелёного кокона из веток находилось пустое пространство, из которого после небольшой доработки получилась великолепная летняя веранда. Чуть поодаль на пригорке росло великолепное «взрослое» дерево бубинго, не меньше сорока метров высотой, с идеально ровным стволом трёх метровой толщины. Вероятно из-за подвижности почвы вблизи реки, ближе к земле комель дерева переходил в поистине гигантское утолщение и раскалывался на три части, образуя идеальное пространство для более серьёзного жилища. Вездесущая и непоседливая Ева в кроне бубинго, на головокружительной высоте, оборудовала ещё и наблюдательный пункт, из которого открывался великолепный вид на окрестности. Об этом я не мог даже мечтать в прошлой жизни: жить в доме из эксклюзивных пород деревьев, не причиняя им вреда! Река обеспечивала достаточным количеством рыбы, раков и устриц, а лес фруктов, ягод, грибов и мяса. Я раньше никогда не понимал эти скользкие понты на устрицах, но отведав, по настоянию Евы, речных моллюсков, пришёл в полнейший восторг, как и Ева от приготовленного мной мяса лесной антилопы. Мы не только наслаждались обретённым раем, мы дополняли друг друга, изменяя и себя и мир вокруг.

Ева частенько убегала в гости к родным, иногда и я присоединялся к ней. Жизнь в «городе» обезьян шла своим чередом, очень экстравагантным чередом. На первый взгляд могло показаться, что бонобо управлялись группой самок во главе с моей «тёщей». Но на самом деле хозяевами жизни были самцы. Всё общество делилось на более менее устойчивые семейные пары, которые и проживали в отдельных гнёздах. Но все домашние хлопоты ложились на хрупкие плечи слабой половины. Самцы вели праздный образ жизни. Единственной их заботой было поесть чего-нибудь вкусненького, отдохнуть и заняться сексом. Причём именно сексом, так как позиции были абсолютно человеческие, чем не могут похвастаться ни одни животные в мире, включая и ближайших родственников бонобо – обычных шимпанзе. Делали они Это с кем угодно, где угодно и когда угодно. Но никакого насилия я не видел ни разу, всё и всегда происходило по взаимному согласию. Самое удивительное было в том, что в этом процессе абсолютно отсутствовало даже малейшее проявление ревности не только у самок, но и у самцов. Примерная «жена» могла абсолютно свободно совокупиться со случайным «любовником» на глазах у своего «благоверного» и побежать, как ни чём не бывало по своим делам. А «обманутый супруг» тут же мог подойти к своему сопернику, совсем не для того, чтобы устроить драку, а скорее узнать насколько тому понравилась его жена в качестве полового партнёра, или «угостить друга» ещё и вкусным бананом. Самцы вообще предлагали свои услуги всем подряд вне зависимости от возраста и социального положения и естественно легко находили взаимность, и точно так же никак не рисковали нарваться не семейный скандал. Единственным исключением на этом празднике жизни были мы с Евой. Ко мне то конечно частенько подкатывали «дамочки» с недвусмысленным предложением, но после вежливого отказа, так же легко и непринуждённо находили себе партнёров посговорчивее. Но чтобы Еве предлагали нарушить её целомудрие, я не видел ни разу. Почему было именно так, я решил узнать после того как научу свою супругу разговаривать на русском языке. Но я её недооценил в данном вопросе.

Однажды утром Ева ушла в «город». Обычно без меня она там долго не задерживалась, но в этот раз всё пошло не так. Приближался вечер, а моя жена никак не возвращалась. Я забрался на смотровую площадку нашей башни-бубинго, с которой прекрасно было видно стойбище карликовых шимпанзе и обнаружил там абсолютно размеренное течение беззаботной жизни. Но не ревность меня терзала, а беспокойство о безопасности любимой. Как потом выяснится – я зря беспокоился! Долго думать, когда речь идёт о жизни моих близких, не в моей манере. А здесь, как и у моего первородного предка в раю, был только один близкий – Ева. Слетел с бубинго, как с дивана, подхватив на ходу нож, патронташ и ружьё, понёсся в сторону стойбища бонобо. Нот уже через несколько прыжков остановился как вкопанный. Жёсткий, повелительный голос твердил не переставая: «Иди в сад! Иди в сад!» Садом я называл рощу неподалёку, в которой Ева собирала фрукты. Я, и только я, называл это место садом! Никто кроме меня и Евы не знал этого названия! Кто мог мне отдать такой приказ? Именно приказ! Потому, что пока я это думал, ноги сами меня несли в противоположную сторону от «города» обезьян. «Быстрее!» – Барабанило сердце. «Быстрее!» – Вторили ноги, ускоряя бег. Усейн Болт проиграл бы мне этот забег. И выиграл спринт у многократного чемпиона мира я не зря!

На высокой пальме сидела моя «девочка», швыряла кокосы в здоровенного леопарда, бесновавшегося внизу, и громко смеялась. Смеялась членораздельно, как человек! Леопард лютовал как Отелло возле Дездемоны, но вся его ярость была бессильна. Он просто обезумел: вонзал свои когти в пальму и лупил себя пятнистым хвостом с такой яростью, что не видел и не слышал ничего вокруг. Зато я прекрасно всё видел и слышал. Первый удар картечи опрокинул леопарда навзничь, второй поставил жирную точку в его охотничьей карьере.

Я подхватил свою суженную как пушинку, когда она спорхнула с пальмы. Подхватил как самое дорогое в моей жизни, как воздух, без которого жить невозможно!

– Я люблю тебя! Я люблю тебя! – Кричал я, не понимая, что кричу на весь Конго.

– И я люблю тебя, – сказала Ева. – Не кричи, услышат.

– Пусть все слышат как я лю… – Выкрикнул я, и осёкся.

– Ты умеешь говорить?

– Да…

– Давно?

– Когда убегала от леопарда… как-то само собой… раньше я просто понимала твой язык, но сама не могла говорить. А когда он погнался за мной, я и сама не поняла, как начала кричать: «Иди в сад! Иди в сад!»

– Это же великолепно! – Воскликнул я.

– Ничего не понимаю. – Удивилась Ева.

– Потом объясню – это сейчас не самое важное.

– А что самое важное?

– То, что я тебя люблю… и ты меня!

Это была наша первая брачная ночь. Чувство, давно забытое за ненадобностью и невозможностью, выплеснулось наружу израненной годами и предательством близких людей души, и захлестнуло всё вокруг и понесло, как несёт Конго свои величественные воды в сезон дождей, сорвавшись с высоты водопада Инга. Вся нежность, истосковавшегося за лаской тела, всё то, что было надёжно скрыто от посторонних, явилось в своей неприкрытой наготе и просило только одного – взаимности.

Начался сезон дождей.

– Почему к тебе никогда не «пристают» твои соплеменники, ведь это для вас так естественно? – Спросил я у Евы, и испугался, что она обидится.

А она смеялась, долго, так долго, как может смеяться только молодая девушка, счастливая своей привлекательностью, уверенная, что её любят и зверски ревнуют. Я тоже начал смеяться. Какой же я, всё-таки глупый… Она давно знает, что такое ревность, человеческая ревность… и человеческая любовь. Бонобо не знают ревности, и любовь у них другая. Ева давно уже человек, еще до моего появления в её жизни, и она меня ждала, ждала, как ждёт воды африканская сельва в сезон засухи, как ждёт воды Конго, чтобы напоить живительной влагой всё вокруг и дать начало новой жизни!

Сезон дождей в Конго достаточно длительный процесс, дожди практически без остановки идут с сентября по май, но для нас с Евой это время пролетело как один день. Шкура леопарда заняла достойное место на полу нашего дома в розовом стиле: бубинго иногда называют розовым деревом, но мне больше нравится конголезское название – уака. Я научил свою принцессу работать ножом не только по «продуктам», но и по дереву, благо материал долго искать не пришлось: бубинго – розовое дерево, венге – чёрное. Здесь, какое дерево не возьми, и оно окажется ценным. Португальский ножичек «Мам-Иберика» с девятимиллиметровым тонким лезвием из 420 ста-ли с бронзовым покрытием и рукоятью из бубинго я подарил Еве. Благородное дерево сделало кругосветное путешествие и вернулось в дом родной! Очень часто сидя или лёжа на «леопарде» мы что-нибудь мастерили, и разговаривали. Разговаривали на двух языках: на русском и на телепатическом. К началу мая моя любимая уже не только легко говорила по-русски на любые темы, но и читала наизусть стихи. Для чистоты эксперимента я рассказал ей лучшие стихи Пушкина, Лермонтова, Есенина, Высоцкого, Маяковского и Сполаха. В принципе Еве понравились все стихи, но Сполах произвёл на неё особенное впечатление.

– Этот человек вобрал в себя всех и создал свой особенный мир. – Сказала как-то моя любимая, вырезая очередную шахматную фигурку.

– Ты сейчас о ком? – Переспросил я.

– Пушкин звучит по-детски – наивно; Лермонтов – слишком строго, как не живой; Есенин – обречённо, даже обиженно на жизнь; Высоцкий – зло; Маяковский – сплошные лозунги… а там мир, особенный… как ручей течет и обязательно чистый ручей, даже если злые стихи, все равно чистота на душе… – Резюмировала Ева. – Ты знал его?

– Кого?

– Не придуривайся, ты понял…

– Я знаю его …

– Это ты. Я так и знала, что это ты! – Вспыхнула Бонобочка, как я её шутливо называл. – Ты подшутил надо мной? Зачем? Проверял?

– Я дал тебе выбор … выбор Метода.

– Хитрый ты. – Притворно надула губки Ева. – Хитрый лис, вот кто ты. – И полезла ко мне целоваться.

Да, Ева была права, я именно хитрый лис, и мудрый. Вместе с развитием интеллекта, сверхъестественного от рождения даже для современного человека, Ева развивала и свою внешность. Использование Метода ещё сильнее ускорило все процессы. Моя любимая менялась просто на глазах, она совершенствовалась и внутренне и внешне, она росла над собой. Если бы я увидел её такую год назад где-нибудь в Москве, Праге или Милане, то влюбился бы как мальчишка с первого взгляда, но побоялся бы познакомиться, приняв её за супер модель. А сейчас эта неземная красота сидела в моих розовых апартаментах в центре экваториальной Африки и вырезала офицера из эбеновой веточки. И мне не нужны миллиарды, что бы она меня любила. И мне здесь ничего не надо потому, что я в раю, а жена моя – Ева!

– Почитай мне своё. – Попросила Ева, задумчиво глядя на мутные воды Конго.

Сезон дождей заканчивался, река разбухла, набралась впечатлений за тысячи километров пути, впитала в себя и радость и горе, и жизнь и смерть, и представляла собой неимоверный коктейль энергии и эмоций первобытного, а потому непознанного мира, который сколько не пей – не выпьешь. И каждый мог щедро зачерпнуть бокал чувств, с только ему одному известным названием и составом.

«Минотавр»

Отражение в зеркале строже и суровей чем праведный суд.

Вот гляжу я в него, и, похоже, что во мне сразу двое живут.

Человек, но рога и копыта, ты забвенью предать не спеши.

Очень часто калитка открыта, в лабиринт неспокойной души.

Эта рожа появится снова, присмотрись хорошенько, и ты,

Сам поймёшь, у обличья такого, есть задатки иной красоты.

Эту скрытую сторону мира, я принять безраздельно готов,

Чтобы с вида простая квартира, превратилась в долину цветов.

Не заметишь различия в теле, если смотришь всегда со спины.

Не случайно мы Это хотели, после Этого мы рождены.

Но наутро с приходом похмелья, снова я сам себе человек.

Как всегда говорю, что теперь я, распрощаюсь с тобою навек.

Ничего в этом мире не свято, каждый с жизнью один на один.

Так узнай же слово – расплата, хитро-мудрой тропы господин.

Минотавр лежит на постели, он безжалостно мною убит…

Только как в человеческом теле, жить теперь, без рогов и копыт!?

– Ой! – Неожиданно вскрикнула Ева. – Я палец порезала …

– Это не ты порезала.

– Как не я? – Изумилась моя любимая.

– Это твой Минотавр. – Ответил я. – Минотаврочка!

– Как это?

– Иди сюда, некогда объяснять! – «Включил» я командира.

Ева подошла и показала. На указательном пальце левой руки был довольно глубокий порез с обильным кровотечением. Держа над порезом свою раскрытую ладонь, я начал «зашивать» рану. Сначала кровь замедлила своё течение, затем почти перестала течь, и лишь наполняла каплю. Капля остановилась, засохла и отвалилась, а снизу «выросла» новая плоть. Моя Бонобочка ошарашено смотрела то на меня, то на палец. Потом потрогала его и, убедившись, что рана исчезла, как будто её и не было, выдавила из себя:

– Как ты это сделал?

– Это не я – это он.

– Кто он? – Недоумевала жена.

– Конго!

Казалось, что река действительно замедлила своё торжественное шествие.

– Я тебя серьёзно спрашиваю, причём здесь Конго?

– Хорошо. Давай по порядку. Ты помнишь битву с каннибалами?

– Как же её забудешь, я очень сильно боялась! – Выкрикнула она.

– Чего ты боялась? – С напускным удивлением спросил я.

– Я боялась, что они нас… тебя победят, а нас съедят. Я была на той поляне… они убивали наших и жарили на углях, как ты жаришь антилопу… Они ели нас! Они твари последние, мрази! – Выпалила Ева.

– Я знаю.

– Откуда ты это можешь знать, ты это не видел!

– Я видел страшнее…

– Что может быть страшнее? Этого…

– Страшнее могут быть люди. Люди хуже этих нелюдей. Позор рода человеческого не в том, что наши предки ели себе подобных, чтобы стать нами. Позор, что мы убиваем людей ради самого убийства! У них была цель стать людьми, у нас цели нет, мы её утратили! Мы занимаемся крысиными бегами на выживание. Мы не люди, мы крысы! Восемь миллиардов крыс, злобных, алчных и бесцельных! Мы в тупике эволюции. У нас тысячи учёных заняты изобретением бесцельного способа существования, понимаешь, не жизни, тупого существования! – Кричал я и не мог остановиться.

Я посмотрел на Еву и не узнал её, мне на долю секунды показалось, что она обыкновенная шимпанзе. Тряхнул головой, слава богу, показалось – она просто как-то внезапно вся осунулась, потеряла энергию, у неё потухли глаза.

– И …ты… – Всё, что она смогла выдавить из себя.

– И я был таким. Теперь не такой. Мы всё начнём сначала. Вместе с тобой и такими же, как мы! Иди сюда, ко мне, и я тебе всё доступно объясню.

Мы сели возле летней веранды на скамейку, я обнял Еву, поцеловал, и начал свой рассказ:

– Всю свою жизнь я искал смысл жизни, для начала своей. Искал и нигде не находил. И в сорок с лишним лет, пройдя и Крым и Рым, когда потерял всё, чем дорожил, я, наконец, понял, что искал не там. Я хотел найти снаружи себя, а надо было заглянуть внутрь. И я заглянул. И увидел там всё! Я увидел будущее, и своё и всех нас! И помог мне в этом Метод. Я понял, что бояться надо не опасностей, не проблем, нет. Бояться надо скуки, лени, бесцельно прожитую жизнь надо бояться! Надо бояться пропустить самое важное в погоне за сиюминутным. Там, во время битвы мне некогда было бояться каких-то обезьянок с копьями, сколько бы их ни было потому, что за мной стояла ты! Сила воина в силе его Духа, в силе его Минотавра. Именно так, с большой буквы – это плоть от плоти твоя, это по образу и подобию твоему, но в другом мире, в мире чистой энергии и информации, и в этом мире нет времени и нет смерти. Через своего Духа, своего Минотавра, используя Метод как ключ, я захожу в этот мир и беру энергии и информации столько, сколько надо для дела, для общего дела. Энергией наполнено всё вокруг: ты, я, лес, небо, река … Энергия одинакова для всего, бери, но не жадничай. Бери, чтобы отдать! И она не закончится никогда! Окончательно я это понял только здесь, в окружении девственной, первородной энергии и чистоты, чистоты, не загаженной человеческой жадностью и подлостью. Что мы передадим своим детям? Помойку? Свалку отходов, пустых тел, лишённых всего человеческого? Рай там, где нет человека, того человека, каким он стал, каким его сделали троглодиты наделённые властью! А в раю всего хватает всем, чистая энергия называется Любовь! Так я вылечил тебе палец – любовью! И так я вижу будущее! С любовью! С надеждой на лучший мир! С верой в будущее свободного человека, а не всецело зависящего от расположения своего идола, как бы он не назывался. Если ты думаешь, что любовь – это отказ от собственных желаний в пользу желаний твоего любимого, то ты беспощадно к самой себе ошибаешься, и рано или поздно эта беспощадность обернётся против тебя. А любимый твой, как ни в чём не бывало, пойдёт дальше «по жизни смеясь», в поисках новой рабыни любви. Если бы я хоть на мгновение усомнился в своём Предназначении, они бы это сразу почувствовали, и поняли, что я раб своего идола. Еще я от мартышек не бегал… У меня предназначение освещать путь людей к Человечеству, как меня могут остановить какие-то там мартышки, какой бы силой и властью они не обладали!? Человечество – это не совокупность живших, живущих и тех, кто будет жить завтра. Человечество – это цель появления нас как людей, это конечный пункт существования человека как вида. Отдельный человек прекратил своё развитие и стремительно деградирует. Дальнейшее развитие человека возможно только всем обществом, всей совокупностью индивидов без деления на страны, расы, религии и ещё чёрт знает что. Всё что разъединяет людей должно быть выброшено на помойку истории. Должно быть, и будет выброшено!

Я взглянул на свою любимую: её глаза, полные слёз, сияли счастьем.

Ева легко усваивала всё, чему я её учил, она всё схватывала на лету, но я все равно торопился. Знал, просто знал, что надо торопиться, времени мало. Она понимала это, слышала это на двух языках. Телепатия – это не возможность читать чужие мысли. Чужие мысли прочитать невозможно, не верьте в эти сказки. Чудес на свете не бывает! Всё, что кажется вам чудом, на самом деле подчиняется неумолимым законам вселенной. Телепатия – это язык для общения между разными мирами. Телепатия – это язык, на котором разговаривают ваши Минотавры, это обмен энергией между ними. Энергия вашего Минотавра (духа) в физическом мире проявляется в эмоциях. Две самых сильных эмоции – это любовь и ненависть. Если вы будете учить своего ребёнка любви и будете его любить, то он научится любить. А если вы будете говорить ему о любви и при этом ненавидеть и его и всё вокруг, то он научится только одному – ненависти! Все дети телепаты от рождения! Вы никогда не сможете обмануть своего маленького ребёнка. Он вас слышит телепатически, не умея ещё говорить и понимать обычную речь. Взрослея и обучаясь обычному языку, ваши дети забывают язык телепатии потому, что вы не говорите с ними на этом языке, потому, что вы сами уже его не знаете. И самое главное ваши дети перестают понимать своих Минотавров! Родившись одновременно в двух мирах, они, взрослея, начинают жить только в физическом мире и навсегда забывают о мире энергетическом! Чтобы телепатически услышать другого человека, надо не только уметь это слышать, надо, чтобы этот человек говорил телепатически именно с вами, чтобы он был настроен на вас, а вы на него. Настроиться можно только сильной эмоцией. Вот почему в экстренных ситуациях включается режим «ЧП» и мать чувствует опасность, которая грозит её дитяти на любом расстоянии, и даже может его предупредить или помочь ему. Это значит, что язык телепатии можно «вспомнить» через сильную эмоцию, так было в случае с леопардом у меня с Евой. Энергия есть везде, но не все мы умеем правильно пользоваться этой энергией. Телепатии, как и всему, надо учиться. И мы учились, учились всему! Плавать, делать оружие из любых подручных средств, быть невидимым и неслышимым, охотиться, стрелять из всего, что может стрелять. Учились всему, что умел я, и всему, что знала она. Учились как в последний раз, как перед концом света, с жадностью впитывая всё новое. Мы учились любить всё вокруг, мы жили этой любовью. Мы научились брать энергию и делиться ею, мы научились жить в Гармонии!

Глава вторая. Точка отсчёта

На реке появились три «Зодиака», я их чётко видел с высоты «башни». Эти гости были незваными, но ожидаемыми. То, что они появятся, было также очевидно, как надписи на бортах их лодок: «IGC». Им нужна Ева, они пришли «охотиться» за ней. Обо мне они не знают, я для них никто, пустое место. Они пришли охотиться на мою любимую, а мы будем охотиться на них. Очередные каннибалы хотят остановить то, что остановить невозможно. Каннибалы из «International Genetic Corporation». Алгоритм действий в такой ситуации был отработан и через несколько минут мы с женой растворились в джунглях. Три больших надувных лодки – это минимум тридцать человек: пять-шесть – научные сотрудники, остальные – «спецы». Учитывая, что в ДРК (Демократическая Республика Конго) идут боевые действия между вооруженными силами ДРК и повстанцами (Силами движения 23 марта), а параллельно ещё и между мелкими группировками хуту и тутси, и путь сюда только через Конго и Киншасу, то никакая корпорация не сунется сюда под охраной дилетантов. Значит эти два с половиной десятка не просто спецура, а отборные головорезы. Этих одним «Браунингом» на колени не поставишь. Конго нам в помощь…

Один «Зодиак» уткнулся в берег и из него тотчас посыпались бойцы в одинаковом камуфляже с шевронами «IGC». Четверо заняли оборону у берега, пятеро перебежками двинулись в сторону двух отдельно стоящих деревьев. Две другие лодки замерли на середине реки, и только после сигнала двинулись к берегу. Из причаливших «Зодиаков» уже не спеша высадилось около двух десятков людей. Группа из шести человек отличалась от остальных. Они не участвовали в разгрузке содержимого лодок и держались немного особняком.

– Олаф, вам не кажется, что мы зря припёрлись в эту глушь? Может её сожрал ягуар или медведь? – Спросил высокий, пожилой брюнет с явными признаками академического образования.

– Здесь не водятся ни медведи, ни тем более ягуары. – С пренебрежением ответил подтянутый блондин с офицерской выправкой, и, похлопав себя по кобуре на портупее, продолжил. – И потом, профессор, если бы её съели, то чип все равно бы работал, а он уже год молчит.

– Так какого чёрта мы не приехали сразу? – Вспылил «академик».

– Такого, что я и мои люди не камикадзе, лезть в самое пекло Мировой африканской войны. Год назад сюда пришлось бы добираться не на «Зодиаке», а на линкоре. Вы готовы оплатить круиз на «Нью-Джерси»!?

– Хорошо, хорошо, полковник, я погорячился, но как вы думаете: у нас есть шансы найти эту … ?

– Посмотрим. – Ответил полковник и удалился в сторону лодок.

Полковник был профессионалом и требовал строжайшей дисциплины и субординации. Поэтому, несмотря на полное отсутствие опасности, ввиду неимоверной удалённости от «мест обетованных», в лагере всё происходило по правилам военного времени: никакого алкоголя, часовые выставлены в нужных местах и сменяются каждые три часа. Но наутро начальник караула доложил полковнику о чрезвычайном происшествии:

– Сэр, ночью произошло ЧП.

– Что ещё, чёрт побери?

– Сэр, пропал один «Зодиак».

– Вы в своём уме, сержант? Как пропал! Кто нёс караул у лодок!?

– Караул, несли трое, все трезвые и здоровые. Я регулярно лично проверял: никто не спал. Сэр!

– Тогда как?

– Не могу знать, сэр! Никаких следов…

– Вы болван, сержант…

– Сэр, да, сэр!

«Расследование» обстоятельств выявило следующую картину. В карауле никто не был пьян или не здоров, никто не спал, и никто ничего подозрительного не видел и не слышал. Лодка «ушла» вместе со швартовым. Кнехт остался на месте. В лодке находился НЗ (неприкосновенный запас): четыре «Бушмастера», четыре «Найтфорса», бинокль, дальномер, баллистический калькулятор, два ПМС, два ящика патронов, спутниковый телефон, ноутбук со спутниковой тарелкой, два топора, четыре «Страйдера», верёвки, консервы, палатка, два комплекта «Гортек-милитари», две пары берцев и перчаток, аптечка и кое что по мелочи. Из соседнего «Зодиака» исчез один ящик патронов, причём этот ящик должен был находиться в НЗ.