Проклятая. Арена

Мира встала и обернулась, опасаясь худшего. Занимавшие большую часть зала кочки оказались небольшими прудами с янтарной жидкостью. В воспоминаниях всплыли события не такого далекого прошлого, когда она доставала икринку из подобного инкубационного колодца на Понто. Мира подошла к ближайшему и заглянула через край.

В густой утробной жидкости плавала еще совсем маленькая икринка. Мира коснулась кончиками пальцев тугой поверхности и прислушалась к ощущениям. Самец ашу. Этот зал был инкубатором будущих ашу!

– Руж, что это значит?

Веспа поднялась на ноги, осторожно перешагнула через несколько колодцев и пригнувшуюся Миру и направилась к дальней стене зала. У самого выхода, загороженного плотной мембраной, она остановилась и указала усом на крайний колодец.

Мира подбежала к нему, распугав шепп, и перегнулась через край. В утробной жидкости плавал старик. Хотя назвать его стариком сейчас было бы неправильно. Глава выглядел примерно одного возраста с ее отцом и, судя по цвету и состоянию кожи, был совершенно здоров. Мира словно смотрела на постаревшую версию Рея. Сердце трусливо сжалось в груди, когда она поняла, что так и не узнала цену его жизни.

«Мать. Дар», – проскрипела Руж.

– Ты уверена? – Мира обернулась к ней, и веспа вложила ус в ладонь, передавая слова Матери, после того как она потеряла сознание.

Мира озадаченно уселась на пол рядом с инкубационным колодцем и прикрыла глаза, выдыхая. Внутри бушевал хаос чувств, волнуя и пугая одновременно. На лице расползлась неконтролируемая улыбка, и нервный смех вырвался из груди.

Мать одобрила брачный союз с Реем. Без пятого шага. Она не просто отдала Миру чужаку – она признала его кровь и подарила ему ашу-илы, хотя и знала, кто он такой и на что был способен. Ее даже не остановило знание того, что клирк был готов разрушить Лиму, чтобы добраться до лекарства, хотя и передумал из-за своих чувств к Мире.

Она обхватила себя руками и прислонилась затылком к колодцу, судорожно выдыхая. Рей любил ее. Что бы ни случилось между ними, он все равно любил ее, иначе не навещал бы каждую ночь, пока Мира лежала в больнице. Он думал, что она не знала о его визитах, но она ждала его, хоть и притворялась спящей. Мира наслаждалась его прикосновениями к ее волосам, плечам, легкими поцелуями. Рей ничего не говорил, не задерживался дольше пары минут, но этого было достаточно для нее, чтобы понять, что он все еще дорожил их отношениями.

Его отец будет жить. Рей хотел спасти его любой ценой, даже если для этого придется разрушить целый мир, а в итоге это сделала та, кто случайно попала на его корабль.

Мира вскочила на ноги, переполошив шепп и Руж.

– Я к Матери! – крикнула она и выскочила в туннель, протиснувшись сквозь склизкую мембрану.

Следуя чутью, Мира быстро нашла нужные покои и нерешительно замерла перед входом, понимая, что это была не ее веспа и даже не простая ашу. Может, не стоило играть с судьбой и рисковать жизнью? В конце концов, без весомого повода с Высшей Ашу не решался общаться даже отец.

«Войди, дитя», – голос Матери взорвался в сознании, и Мира шагнула в покои, понимая, что думать надо было раньше. – «Что привело тебя ко мне на этот раз?»

– Прости меня, Мать. Я слаба и не выдержала связи.

Высшая Ашу насмешливо скрипнула, и шерсы подхватили ее веселье.

– Что? – недовольно буркнула Мира, снова забываясь. Слышать иронию со стороны ашу было непривычно.

«Твое сознание сильно и отдано двоим. Твой самец защищает его».

– Рей? Но как? – Мира недоуменно нахмурилась.

Вот уж о чем она бы никогда не подумала. Ментальный контакт с клирком всегда приносил неприятные ощущения, хотя и напоминал связь с шес'аппаран. Рей не раз вторгался в ее голову, но всегда это было с целью наказать ее, но никак не защитить. Мира вообще не была уверена, что клирки могли не причинять страдания своими способностями.

«Это сила его крови. Я не знаю таких существ, как он. На Лиме их нет. Но он был бы сильным самцом для ашу».

Мира не сдержалась и фыркнула, когда в голове появилось изображение самца ашу. Она просто не могла представить Рея в виде шес'аппаран, и уж тем более, не могла вообразить подобный смешанный союз между ним и ашу.

Эмоции переполнили ее, и неконтролируемый смех вырвался из груди. Мира залилась хохотом, не в силах остановиться. Казалось, все ее нервы были оголены, как искрящиеся провода. Она сходила с ума от всего происходящего в ее жизни, не иначе.

Шепп и шерсы подхватили ее смех задорным скрипом. От Матери шла волна поддержки и безграничной любви.

Кое-как отдышавшись и вытерев выступившие слезы, Мира расслабилась и села перед Высшей Ашу. К ней сразу же устремились шепп.

– Мать, отец Рея будет жить?

«Я не знаю, дитя. Кроме моих детей, никто не был в инкубаторах. Если умирающий сын этого существа пережил перелет в дочери и выжил, то, возможно, и его отец сможет жить вне утробы после выздоровления».

– Ты злишься на меня? – задала тревожащий ее вопрос Мира, почесывая ластящихся к ней шепп.

«Нет, дитя. Твой самец силен, но ты все равно пытаешься его защитить. Я понимаю, что движет тобой. Я тоже защищаю мою семью. Ты моя семья. Они твоя семья. Мы семья».

Мира улыбнулась и послала волну благодарности, передавая ее через выплеск феромонов. Мать нежно скрипнула и легла. Шепп устремились к ней и принялись заботиться о ее огромном теле.

В сознании появилась тихая мелодия, убаюкивая и погружая в транс слияния с роем. Мира прикрыла глаза и провалилась в полудрему, ощущая, что происходило вокруг нее, но не в силах пошевелиться и как-то повлиять. Неожиданно для себя она увидела и почувствовала всех ашу на всех планетах, куда их постепенно возвращал Нир, увидела множество инкубаторов, в которых Мать выращивала новых дочерей, которые должны будут усилить рой, увидела желание Высшей Ашу защитить своих детей, чтобы больше никто из чужаков не посмел угрожать им, посягнуть на их мир.

6

Руж разбудила Миру, выводя ее из полного слияния. Они уже преодолели врата и впереди виднелась домашняя система Проклятых. Вот только все пространство вдоль кольца астероидов на ее границе занимали десятки крейсеров и сотни кораблей.

Не успела веспа сбросить скорость и развернуться, как множество перехватчиков устремилось к ней, беря ее в плотные кольца. На их заостренных носах горели предупредительные огни.

Мира мысленно выругалась, и Руж ее поддержала. Они до последнего надеялись, что Проклятые не встретят их на подлете к планете, будут искать где-нибудь еще. Они бы успели проскочить мимо патрулей и спуститься на поверхность, чтобы добраться до Ароша.

Они просчитались. Теперь им обеим грозила смертная казнь, ведь Глава так и не пришел в себя, находясь в коме. Три дня, проведенные в инкубаторе, полностью исцелили его тело, но в сознание он не вернулся, и Мать отпустила дочерей, сказав, что больше ничем не могла им помочь.

«Что бы они ни делали, не выпускай его, пока он не очнется», – приказала Мира.

«Ты. Умрешь».

«Они не станут рисковать и не убьют меня, боясь потерять Главу. Надеюсь».

Мира закрыла глаза, чтобы не видеть, как незнакомый крейсер накрывает их и транспортным лучом затягивает в грузовой шлюз. Сердце истошно колотилось в груди, во рту стоял мерзкий вкус внутриутробной жидкости, и в душе разрасталась паника.

«Не смогу терпеть. Защищу. Убью их».

«Нет, Руж. Даже если ашу-илы будет звать тебя, молить о помощи, приказывать, не смей подчиняться! Мой приказ, пока я еще в сознании: не выпускать Главу, пока он не очнется. Он наш единственный шанс выжить».

«Хорошо».

Мира зажмурилась, прекрасно зная, как тяжело далось Руж это согласие. Они обе понимали, что были обречены.

Вдруг удар от выстрела обжег щеку, и Руж недовольно заскрипела. Простое оружие не могло убить веспу, и им обеим было ясно, что это предупреждение.

Мира открыла глаза, осмотрела огромный транспортный отсек, полный вооруженных и агрессивно настроенных Проклятых и порывисто вздохнула. Утробная жидкость встала поперек горла от страха. Во главе небольшой армии стоял Эледор, а из шлюзовых дверей с отрядом поддержки выходил Кроун.

«Я пошла».

«Нет!»

Руж истерично скрипела, пыталась остановить, но Мира спровоцировала отторжение и вывалилась на холодный металлический пол. Ее мгновенно подхватили за руки и грубо выбросили вперед. Не успела она опомниться, как на шее защелкнулся энергожгут, обжигающий кожу электрическими разрядами. Руки вывернули назад в неестественной позе, и вокруг них тоже намотали пыточные путы.

Мира глубоко дышала и пыталась смахнуть пелену с глаз, приходя в себя после резкого разрыва слияния. Она всеми силами отталкивала обжигающую боль в глубины сознания, пытаясь заглушить ее регенеративными способностями организма. Она не могла потерять сознание сейчас – тогда их всех просто убьют.

– Где Глава? – рявкнул Эледор, острием длинного клинка поднимая ее подбородок.

Холодный металл обжег кожу, и электрические иглы ошейника впились в горло. По телу прокатилась мучительная волна судорог, причинившая еще больше страданий.

– В веспе, – прошептала Мира, и это вызвало очередную обжигающую волну.

– Убить ее. Вырезать Главу из этой твари.

Руж заскрипела, попятилась от солдат, но не напала. Она не хотела сражаться. Ей нельзя было умереть, ведь вместе с ней умрет и отец Рея.

Мира дернулась, попыталась подняться, но ее грубо вдавили в пол, удерживая на коленях.

– Если веспа умрет, Глава умрет вместе с ней! – выкрикнула она.

Проклятые замерли. Эледор резко развернулся и полоснул мечом, рассекая ее губы. Мира всхлипнула от запоздалой боли, но дергаться не стала. Сладость крови растеклась на языке, и Руж заскрипела, требуя от них перестать, но никто здесь, кроме ее хозяйки, не понимал шес'аппаран.

– Повтори, – тихий угрожающий голос Старшего пробрал до костей.

Кто-то резко дернул Миру за волосы, поднимая голову и заставляя смотреть ему в глаза. Ледяные жуткие глаза клирка, суженый зрачок которых закручивал сознание по спирали. Мира поймала момент и отгородилась, набрасывая столько ментальных барьеров, сколько могла представить. Лицо Эледора исказилось от гнева, но прежде, чем его клинок полоснул по ее горлу, она успела вскрикнуть:

– Глава жив, пока жива веспа. Веспа жива, пока жива я.

Лезвие замерло в последний момент, и по шее потекла горячая струя липкой крови. Мира зажмурилась. Ей удалось выиграть немного времени. Оставалось только надеяться, что Глава скоро очнется. До того, как их клан убьет их всех.

– Увести, – приказал Эледор, и тупой удар по затылку лишил ее сознания.

***

Мира болталась на энергожгутах в каком-то мрачном сыром помещении. Тупая, ноющая боль во всем теле сводила с ума. Затекших рук она не чувствовала. Горло превратилось в одну сплошную ссадину из-за постоянных уколов электрических игл. Носки едва доставали до пола.

Открыв глаза, Мира резко вдохнула, окончательно возвращаясь в сознание, и закачалась на жгутах, потеряв равновесие. Огненная агония прокатилась по телу. Плечи вышли из суставов, руки парализовало. Ужас охватил ее, и Мира едва не задохнулась, когда ошейник одарил новой порцией пыток.

Дверь в темницу распахнулась, и на пороге появился Кроун. За его спиной стояли незнакомые Проклятые.

– Где Руж? – выдохнула Мира, пытаясь сконцентрировать расплывчатое зрение на фигурах в тени.

– Это тебя не касается, – Кроун подошел к ней и что-то надавил на ошейнике, отчего он туже сжался, и иглы сильнее впились в воспаленную кожу. – Прикажи веспе выпустить Главу.

Мира проигнорировала его требование и отправила мысленный зов Руж. В ответ была тишина. Она звала и звала ее, пока не почувствовала едва уловимый медовый аромат феромонов. Несколько мгновений спустя пришел ответ от живой и невредимой любимицы.

Острая боль разорвала живот надвое. Мира заорала, срывая горло в хрипе. Кроун скрутил хлыст и повторил требование.

Мира сфокусировала взгляд на клирке и отрицательно покачала головой. Отец Рея все еще находился в коме. Выпускать его из Руж сейчас было равносильно смерти. Они не были уверены, что врачи Проклятых имели подходящие медицинские капсулы для поддержания жизни. Ароша рядом не было, чтобы попросить его о помощи. Остальным Мира не доверяла.

Кроун повторил удар. Липкое тепло потекло по ногам, и на пол закапала кровь, запах феромонов усилился. Ее тело взывало к рою, моля защитить, спасти. В сознании скрипела Руж, не в состоянии чувствовать ее боль и ничего не делать с этим, но Мира знала, что веспа не ослушается. Руж была умна и понимала, что они всё еще были живы только потому, что жизнь Главы была важна для клана. Пока важна.

Мира не знала, сколько продолжалась пытка. Каждое нервное окончание в ее теле полыхало от боли, пресыщая и так травмированное тело. В какой-то момент сознание не выдержало и отключилось, и она провалилась в забытье, чтобы, придя в себя, все повторилось снова.

И снова.

И снова.

***

Голова гудела. Регенеративные способности больше не помогали, только усугубляли состояние – все запасы утробной жидкости после слияния истощились, а еды и воды Мира не видела уже много дней. Удушающий запах меда настолько пропитал темницу, что казалось, мог удовлетворить потребность в пище. Мира облизала распухшим языком растрескавшиеся, пересохшие губы, но легче не стало. Жажда убивала ее.

Дверь открылась, но на этот раз это был не Кроун. Мира научилась распознавать его по тяжелым шагам и непременному чиху.

Новый гость вел себя тихо, даже дышал едва слышно. Видеть Мира не могла – глаза давно затекли кровью, которая высохла и намертво склеила ресницы. Незнакомец остановился где-то рядом и долго молчал.

Мира не шевелилась. Энергожгутов и ошейника она не чувствовала, лишившись нервных окончаний на второй или третий день пребывания в этом проклятом месте. Потом ее внутренние часы сломались, и она потеряла счет времени. Давать новоприбывшим палачам лишний повод причинить ей боль, Мира не собиралась, поэтому старалась вести себя как можно тише, притворяясь полумертвой, хотя такими темпами она вскоре и так присоединится к Матери. Сил продолжать борьбу у нее практически не осталось.

Неизвестный пошевелился, коснулся жгута на ее шее, ослабляя, но не снимая. Крепкая ладонь придержала ее за затылок, когда другой рукой этот кто-то осторожно протер ее лицо влажной тряпкой с запахом лекарств.

Мира открыла глаза и с трудом сфокусировала зрение перед собой, но, кроме расплывчатой огромной фигуры, разобрать ничего не смогла. Неизвестный поднял ее лицо за подбородок. Перед глазами промелькнула широкая грудь, мощные плечи и лысая голова с проступившим на коже цвета охры узором из вен.

– Гор, – просипела Мира, движение снова порвало губу, из которой заструилась тягучая кровь.

В груди появился слабый трепет от осознания, что старший помощник пришел к ней. Мира не надеялась, что он спасет ее, ведь она прекрасно знала свой приговор, а Гор был Старшим клана. Он должен был соблюдать закон. Все же его присутствие здесь подарило капельку тепла – ему было не все равно.

– Хорошо они над тобой поработали, – пробубнил он себе под нос, но она услышала, ведь слух остался единственным органом чувств, который не пострадал за время заключения здесь. – Мира, зачем ты сопротивляешься? Ты знаешь, что тебя ждет казнь. Отдай нам Главу и прекрати уже свои муки. Мы знаем, что он умер, девочка. Не мучь себя, – его ладонь легла на ее щеку.

Прикосновение было нежным, но обожгло до глубины души. Гор считал ее предательницей, как и все остальные. Поэтому никто с «Неуловимого» не приходил к ней? Поэтому Рей не появлялся здесь?

Мира отшатнулась от мужчины, закачавшись на сломанных руках. Боль пронзила тело, и она попыталась судорожными движениями пальцев на ногах вернуться в устойчивое положение. Безуспешно.

Гор поймал ее тело, стараясь не касаться кровоточащих ран, что было довольно проблематично, и зафиксировал в вертикальном положении строго под крепежом в потолке.

– Если бы Глава был мертв, я бы тут не мучилась, – вложив все оставшиеся силы в единственную фразу, Мира снова потеряла сознание, проваливаясь во мрак, пропитанный болью.

***

Руж звала ее, протяжно скрипя в сознании. Мира откликнулась на зов, не до конца приходя в себя.

«Не ждать. Убить».

«Тебя?»

«Нет. Тебя!» – в мыслях веспы царил полный хаос.

Руж бы уже давно ослушалась приказа, если бы единственной мыслью, с которой Мира теряла сознание, не было держаться до последнего. К счастью, Проклятые не пытали веспу, просто заперли где-то, лишив еды и воды, не зная, что шес'аппаран могли спокойно обходиться без них до нескольких недель.

«Как Глава?»

«Без изменений».

Руж замолчала, и Мира снова провалилась во мрак агонии. Сколько еще ей придется страдать в ожидании чуда? И имело ли это смысл? Всем было плевать на нее. Рею было плевать на нее.

7

Огненные всполохи боли пробегали по телу, яркие вспышки оглушали сознание, возвращая к реальности тупыми ударами. Мира судорожно вдохнула, распахнула ресницы и зажмурилась от яркого света. До слуха донесся рев многотысячной толпы. Кто-то грубо дернул ее за волосы, поднимая голову.

Мира приоткрыла глаза, пытаясь привыкнуть к солнечному свету, который, как ей казалось, больше никогда не увидит. Едва зрение приспособилось, она с обреченно замершим сердцем осознала, что ее время вышло.

Она находилась на высоком помосте перед широкой площадью, заполненной народом. На экранах на зданиях вокруг крупным планом транслировалась она, сидящая на коленях с вывернутыми, безвольно висящими руками, вся в потеках запекшейся крови и покрытая жуткими ранами, которые не скрывала какая-то грязная сорочка. За ее спиной стояли Старшие. Их было не меньше двадцати, и на всех были надеты черные плащи с капюшонами.

Эледор держал ее за волосы и что-то громко говорил на всеобщем языке, но все его слова неразборчивым потоком пролетали мимо. Наконец он замолчал и отпустил ее. К нему кто-то подошел и едва слышно зашептал:

– Из врат вышли крейсера Кровавых. Их возглавляет Слеза.

Суть сообщения не сразу дошла до уставшего от бесконечной борьбы сознания, и Мира мысленно хмыкнула. Как так получилось, что она прослушала свой приговор, а то, что Тэю спешила ей на помощь, разобрала? Хотя тут спорно. Скорее, подруга лично желала прибить ее за подобную выходку.

– К планете не подпускать. Передайте им канал трансляции, пусть полюбуются, – спокойно ответил Эледор и ушел к остальным Старшим.

Мира приоткрыла глаза шире и попыталась рассмотреть, кого скрывали плащи на экранах, но там была только она крупным планом. Ее возвращение в сознание не осталось незамеченным, и несметная толпа Проклятых перед помостом заревела, освистывая ее. Мира проигнорировала их и послала зов Руж, но натолкнулась на стену в собственном сознании, которую не создавала.

– Поздно, – к ней подошел Кроун и застегнул на ее шее очередную удавку. – У тебя было время подчиниться.

– Вы убили Руж? – едва слышно прохрипела она, но ее голос, многократно усиленный, разнесся по всей площади.

Недовольные Проклятые заорали, требуя казнить ее немедленно.

– Нет необходимости. Веспа умрет вместе с тобой. Знаешь, многие были несогласны с решением Главы и Наследника и оказались правы. Нельзя принимать в клан воспитанников Союза. Ты предала свою команду, своего капитана. Ты предала Проклятого Лорда, – Кроун кивнул куда-то в сторону, и Мира скосила глаза.

У края помоста стоял Рей в окружении друзей. Его взгляд, абсолютно холодный, беспристрастный, обжигал сильнее удавки на шее.

Мира собрала крупицы сил и повернула голову в его сторону, игнорируя чудовищную боль. Она открыла свое сознание, снимая все барьеры. Зрачки Рея едва уловимо дрогнули. Темно-зеленый омут сомкнулся вокруг нее, погружая окружающий мир в полумрак. Боли от воздействия его способностей Мира не почувствовала – ее заглушало умирающее тело.

«Я люблю тебя, Рей. Всегда любила. Мне жаль, что все так получилось. Я правда пыталась помочь. Прости, что не вышло».

Он ничего не ответил. Мира отвернулась, самостоятельно разрывая зрительный контакт. Рей не стал удерживать ее. Она закрыла глаза и опустила подбородок.

– Приговор приведен в исполнение.

В тот же момент удавка сдавила шею, лишая доступа воздуха. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Резкий выброс феромонов пробился сквозь удушающую пелену до сознания. Умирающее тело в последний раз взывало к рою, которого на этой планете не было. Кроун чихнул и попятился.

Последний вдох дался с трудом. Уже заваливаясь на помост, Мира отметила, как рядом из ниоткуда рухнула Руж и задергалась в предсмертных судорогах. У основания ее груди раздулся пузырь. Мир вокруг померк.

***

Кроун, матерясь, отшатнулся от приговоренной к смерти девушки, когда огромное насекомое едва не свалилось ему на голову. Сворачиваясь в агонии, веспа раздула пузырь и затихла, судорожно подрагивая крыльями.

Охрана помоста устремилась к ней, но смысла убивать ее не было – Руж больше не шевелилась. Солдаты сбросили неподвижную тушу вниз и озадаченно переглянулись, подзывая Старших.

На помосте рядом с задохнувшейся лимерийкой лежал кокон из слизи размером с медкапсулу. Кроун подошел к нему, доставая клинок, но его грубо оттолкнул в сторону Арош, который осторожно разорвал мембрану пальцами.

Рей остановился рядом с ним, пытаясь сохранить себя в том хаосе, что разрывал его на части. Всего за неделю он потерял все, что было ему дорого – сначала лишился отца, а потом и любимой девушки, которая оказалась той, кто выкрала Кьёра и предала клан. Вот только теперь Рей не был ни в чем уверен. Воспоминания и мысли, которые Мира показала ему, сводили с ума и разрушали все, что он знал.

Из кокона хлынула светлая вязкая жидкость, и на помост, тяжело опираясь руками и глубоко дыша, вывалился отец. Он потряс головой и поднял тяжелый взгляд, уставившись на побледневшего Эледора.

– Отменить приговор! Немедленно!

Все вокруг затихли, не веря своим глазам. Рей почувствовал, как сердце останавливается и воздух встает поперек горла.

Арош бросился к Мире, срывая с нее удавку. Следом за ним Рей упал на колени рядом с девушкой и, зажав ее нос пальцами, резко выдохнул ей в рот. Мысленно отсчитывая удары, он пытался вручную завести ее сердце, пока Арош искал реаниматор.

– Цорш! – крикнул Рей, но командир и без его указаний слетел с помоста туда, куда сбросили Руж.

– Уже! – он с помощью своих подопечных крепил электроды к веспе.

– Нашел, – Арош отпихнул Рея и положил на грудь бездыханной Миры плоский диск. – Цорш, отходите.

Он нажал на кнопку, и лимерийка выгнулась, когда заряд прошил ее тело. Глухой удар сообщил, что веспу тоже подкинуло.

Еще удар.

Рей в ужасе смотрел, как на его глазах умирала его девушка. Он не мог ее потерять. Все это время он пытался пробиться к ней, забрать у Старших клана, но они объединились против него. Против воли возвели в ранг Главы и устроили показательную казнь, заставив подписать приговор. Никогда прежде Рей настолько не жалел о своем происхождении.

Когда ему сообщили, что лимерийка похитила Главу, он не поверил, заявив, что это была дурацкая шутка. Когда Рей своими глазами увидел пустую палату отца и записи, на которых Мира катила Кьёра по коридорам клиники, и позднее веспа входила во врата, у него сорвало крышу. Он практически разнес клинику и половину города.

В голове сидела только одна мысль: Мира предала его. Она выкрала его умирающего отца, мстя за все обиды, которых наверняка накопилось немало с момента окончания войны.

Рей лично пытался отправиться за девушкой, но Старшие не пустили. Они заставили его остаться на планете и вспомнить о своих обязанностях.

Проклятые обыскивали все точки выхода из смежных врат, которых было не так уж и много, но нигде не было ни следа лимерийской веспы. Никто не видел их, ни в один порт они не заходили. Мира пропала.

Шли дни, и ненависть к ней отравляла разум. В памяти раз за разом проигрывались слова отца, что нельзя доверять женщинам, они лживые и неверные создания, а верить можно только друзьям, с которыми прошел через горнила битв.

Однажды посреди ночи Рей проснулся от предательской мысли, что Мира никогда бы так не поступила. Она искренне любила его, и он видел это в ее глазах, в ее мыслях. Подделать такие эмоции было невозможно, по крайней мере, не при общении с клирком. Даже когда Рей был жесток с ней, она все равно оставалась рядом, молча терпела, но не уходила. Мира знала, на что он был способен, но не возненавидела его, наоборот, принимала таким, каким он был.

Рей поделился сомнениями с друзьями, и они поддержали его, не веря, что Мира могла предать их. Не после того, что произошло. Однако всех их мучил один вопрос: почему она не пришла к ним? Почему никого не предупредила и ни с кем не посоветовалась?