Барселона раз и навсегда

Держись подальше от моей жены и моего сына, щенок европейский. – Голос резко посерьезнел, стал суровее и жестче, хрипота только прибавилась.

Тед нашел в себе силы, чтобы встать. Суворов продолжал целится в него, но он бы не выстрелил в безоружного без явной на то причины. По крайней мере Тед на это надеялся.

– 

Ни жены ни сына у тебя нет, даже не смей о них говорить.

– 

Ладно, не так выразился. – Суровый подошел ближе. – Я предупреждаю: держись подальше от них. Не наживай себе врагов не по масти.

– 

А то что? – Тед сделал шаг ему навстречу.

– 

А то высажу эти три пули тебе в милые глазки. – улыбаясь прошептал Суворов. Фонарь светил ему в лицо, что делало угрозу более зловещей.

– 

А ты попробуй.

Тед знал, что нарывается как может, но был уверен в том, что останется жив. Адан подкрадывался сзади. Пока Суворов маялся в раздумьях и собирался стрелять, Адан со всей силы ударил того рукоятью пистолета по голове. Тот тут же разлегся на полу.

– 

Цел? – спросил Адан запыхаясь, как только погас звук сделанного Суворовым выстрела вслепую.

– 

Цел. – сухо ответил Тед, но Адан углядел в его глазах благодарность.

Они вместе дошли до выхода. Андерсон, Адерли и пару десятков офицеров стояли у огромных ворот в склад. Как только она увидела его силуэт, который узнала бы из тысячи, сразу побежала на встречу. Кровь на его виске, и звук выстрела, который Суворов успел сделать, прежде чем отключится, прозвенел по всему миру и напугал её до чертиков и обратно.

– 

Ты в порядке? Где он?

– 

Обезврежен, благодаря мистеру Санчесу.

Адан вернулся в здание с офицерами, чтобы помочь им найти преступника. Андерсон благополучно исчез, зная что лишний на поле боя и они остались одни. Не вдвоём, а одни. Между двумя этими явлениями неизмеримая разница.

Она не сдержалась, и обняла его. Всё: прошлое, настоящее и будущее вцепились воедино и было непонятно, на что в первую очередь реагировать и о чём сначала переживать.

– 

Он в тебя стрелял? – отстранившись спросила она.

– 

Это не важно.

– 

Важно! – возразила она сразу, став серьёзной. – Я должна знать, прошу тебя.

Тед не хотел говорить, сам толком не зная почему. Но её мокрые глаза… он готов был притащить это русское недоразумение сюда и выпотрошить его у неё на глазах, лишь бы они высохли и засияли. Кровожадно для романтики.

– 

Да… в меня. Собирался, но Адан успел вовремя. Он знает, что вы здесь, наверняка он или его люди следили за мной и Владом, когда мы гуляли. Он ревновал. – Тед заулыбался при последней фразе, будто радуясь тому, что наконец нашёл определение своего поведения в аэропорту.

– 

Я не хочу, чтобы ты пострадал из за моего прошлого. – Тихо произнесла она опустив взгляд.

– 

Если я и пострадаю, то только ради нашего будущего. – он аккуратно упрятал прядь её волос за ухо, тем самым приблизившись почти вплотную.

Она явно дышала огнём, воздух не смог бы так обжигать его лицо. Под светом полицейской мигалки где то рядом, её глаза становились выразительно синими, а когда светил красный, тёмно розовыми или даже фиолетовыми. Он не мог разобраться, что ему нравится больше. Ему нравилось всё и он бесстыдно любовался ее лицом и каждой ее чертой.

Пару волнистых прядей окрасились в красный, голова до сих пор кружилась, перед глазами плыло всё, кроме неё и всех её проявлений, но ему давно не было так приятно жить.

– 

Рану надо проработать. – шепнула она.

– 

Пора ехать в участок. Тебе точно не надо в больницу? – Появившись из неоткуда спросил Адан,передав Теду его ствол и фонарик.

– 

Точно. Царапина. Я за руль. – Тед достал ключи и слегка подбросил их вверх, но поймала их уже Элиза.

– 

Нет, Адан поведёт, а я обработаю твою “царапину” по дороге. – сказала она кинув ключи Санчесу.

– 

Да блин.

– 

Не блинкай мне тут. Марш.

Командир в обличии ангела, который может убить, вернулся, чему Тед был несказанно рад.

Глава 9

Допрос мало уважаемого Алексея Дмитриевича Суворова, который провели другие специально обученные разным тактикам допроса сотрудники, так как Андерсон посчитал Фернандеса и Адерли людьми имеющими личные счёты с подозреваемым, длился не долго.

Двое громадных полицейских доложили о каждой мелочи проведённой работы, стоя у доски конференц-зала и замолчав, терпеливо ждали какого то отклика от собравшихся.

Тед одной рукой придерживал холодный компресс на виске, а второй крутил ручку на столе, чем раздражал всех, но никто ему замечание не делал.

– 

Я правильно понял, что по вашему мнению он не виновен, и вы уверены что его алиби скоро подтвердится?– спросил он у мужчины лет сорока, который всё время теребил свои усики.

– 

Да, сэр.

– 

Отлично. – Он стал и пожал парням руки. – Спасибо больше за помощь.

Без их помощи можно было бы справится гораздо быстрее: не пришлось бы ждать их приезда и вводить в курс дела, но терпение у правительство было на грани и они решили использовать все методы и ресурсы, которые только приходили на ум. Правда, если не использовать их с умом, они скорее замедлять дело, чем ускорят. Что собственно и произошло.

Когда гости вышли, а Андерсон пошел их проводить и поблагодарить лично, команда осталась наедине.

– 

На нём куча других преступлений, он глава шайки в России, его же экстрадируют? – спросил Тед. Ему было важно знать, что Суворов сядет на долгие годы, а за что, не имело значения.

– 

Это пока не ясно, у нас нет договора об экстрадиции с Россией, хотя есть меморандум 2006 года, свободу ему теперь видеть только во сне. – ответил Доф и продолжил. – Вы все так легко поверили в его невиновность, да?

– 

Он не глуп, он сбежал от российских спецслужб в другую страну от массивных поисков, он не стал бы убивать и здесь, тем более широко известного лица.

– 

Может у него есть мотив? Такой, который стоит таких рисков. Он же уже пытался подставить Рато в Москве.

– 

Да, и на это найдутся причины. Например: Суворов нацист, это есть в досье, да и по нему видно, может ему просто не понравилось, что Испанцы лезут в дела его страны, вот он и решил поиграть. Но подставлять у себя дома, это одно, а взять и пойти в другую страну и убить лезвием в сердце, другое. У него нет мотива, или он нам пока не известен. В любом случае над его алиби работают, и я уверен, что оно подтвердится очень скоро.

Тед посмотрел на Элизу, надеясь увидеть в е глазах облегчение, и увидел, правда и страх никуда не исчез. Он положил компресс на стол и предупредив остальных вышел покурить.

Усевшись на длиннющую как Китайская стена скамейку на берегу Темзы и достав последнюю сигарету он сделал пару затяжек. Голова почти перестала гудеть занудной болью, на душе по тихому всё налаживалось, да и в жизни тоже, но всё это не имело значение, мимолётно рассыпалось в прах, как сожженный до тла феникс, если у неё что то было не так. Суворов же за решеткой, чего же она боится? Он не мог понять. Ему было плевать на дело: всем казалось, что он чуть не схватил пулю ради того, чтобы задержать подозреваемого в убийстве Рато, а на самом деле он сделал это только ради неё. Он думал хоть немного облегчит ей жизнь, порадует, а она выглядела так, будто он прибавил ей проблем и причин для тревог и волнений. Он не злился, просто пытался понять. Ох уж эти женщины! Обычно он звонил Мие, когда не ладилось с подружками, она всё выворачивала в его сознании наизнанку, что помогало понять, что же он делал не так. Ему так хотелось схватить телефон и позвонить в рай. Он искренне надеялся, что техника когда нибудь дойдет и до такого.

Воспоминания снова нахлынули на него из за спины, не предупредив. Опять все перемешалось в мясорубке самобичевания, мысли летели со скоростью света в разные стороны и перебивали друг друга как ненасытные псы. Этому было много объяснений. Он не пил уже несколько дней, правда курить стал почаще, организм вышел из своего привычного за последние месяцы состояния и раздражался от каждой мелочи.

– 

Вы в порядке? – спросил пожилой мужчина, который сидел на другом конце лавки, а теперь приблизился и сидел почти в плотную.

– 

Да. – ответил Тед растерянно.

– 

Вы тот инспектор из Испании, я полагаю? Я слышал про убийство, просто ужас. Мир становится все современнее, а человечность все дефицитнее. – Немного помолчав старик разглядывал собеседника с ног до головы изучающим взглядом, а потом добавил. – Я Джордж Овенье, начальник отдела, правда бывший. Я уже сем лет, как на пенсии. Скотланд-Ярд мой дом, в другом, человеческом доме, мне как то уже не сидится. Я себя там постоянно в гостях чувствую.

Он тростью из тёмного дерева водил туда сюда изжившие своё дырявые листья. Была еще сентябрь, а деревья вокруг почти голые.

– 

Вам тут не надоело? – внезапно услышал Тед собственный голос.

– 

Да нет. Я иногда даю советы коллегам, они знают где меня найти и ходят ко мне как в церковь. – усмехнулся старик. – Для молодых я будто легенда, они иногда подходят побеседовать, такие зелёные ещё, но столько всего повидали. В наше время люди людьми были, а сейчас столько трупов, что в моргах отбоя нет. Так как говоришь тебя зовут?

– 

Теодор Фернандес, из Мадрида. – ответил Тед. Голос у Джорджа был таким родным, будто он всю жизнь только под него и засыпал.

– 

Я был у вас в молодости, если тридцать два года конечно считаются молодостью. Там я похоронил свою красавицу, Эмму. У неё был рак легких, а единственной мечтой было погулять по улочкам Мадрида. Это было прекрасно. – мечтательно вздохнул старик.

И что тут прекрасного, подумал Тед выкинув сигарету в урну рядом со скамейкой. Это сколько же гадостей этот человек увидал за жизнь, что этим ограничивались его представления о прекрасном.

– 

Прости, что нагружаю тебя своими рассказами. Я знаю что ты думаешь, этим старикам только и надо, что кому то душу излить и истории свои рассказывать…

– 

Да нет, что вы. Сожалею о вашей утрате. – искренне ответил Тед.

– 

Тебя что то тревожит. – резко сменил старик тему.

Трость остановила на ветренном пути ярко красный листок, шустро прижав его к кирпичной улице.

– 

Рука. – объяснился он взглядом указав на дрожащие конечности Теда.

Тот стыдливо спрятал их в карманы пальто. Эта хрень начала прогрессировать, потому что трезвости и реалистического восприятия мира в его жизни становилось всё больше и больше.

Старик испытывающе глядел на Теда. Он рассказал свою историю и требовал историю в ответ и Тед сам толком не заметил, как чуть ли не излил душу совершенно незнакомому человеку. Он хотел рассказал ему о Мие, об отце, об Адане, о Суворове. Старик стал бы третьим на планете, кто узнал бы про его попытку самоубийства в день похорон Мии. Если бы Гарсия опоздал хоть на секунду, всё закончилось бы до нельзя плачевно.

Но Тед вовремя опомнился, благодаря неожиданно сильному ветру, который вынес водяные капли с реки и влажной волной прошелся по берегу, освежая мозги.

Джордж сидел молча, всё это время смотря на него, на противоположный берег и на маленьких людишек, которые суетились на той стороне. Он знал, что ответной истории не последует, но не настаивал. Иногда слишком тяжело говорить. Он был слишком юн, чтобы рассказывать про горе. У них это еще считается признаком слабости, хотя на самом деле совсем наоборот.

Старик снова принялся за листья.

– 

Я вижу ты ладишь с Элизабет?

– 

До следующего моего опоздания, да. – усмехнулся Тед.

– 

Она много чего пережила, и я не хочу чтобы ей прибавилось проблем. – посерьезнел Джордж, посмотрев на него совершенно по другому. Взгляд отца, который перешёл в режим защиты. – У неё нет никого, когда она только приехала с документами и младенцем на руках, я был начальником и я дал ей шанс. Она сирота и привыкла воевать, но я искренне надеюсь, что ты ей не очередной враг.

– 

Не беспокойтесь, я скоро уеду обратно.

Она сирота? Тед старался скрыть шок, которую тут же сменила жалость. Хотя она точно не хочет, чтобы её жалели.

Из за спины рывком появилась Элиза. Она была гораздо спокойнее, чем там, в кабинете, глаза сияли алмазами. Они что то нащупали.

– 

Так вот ты где. – сказала она, после того как поздоровалась с Джорджем.

– 

Сижу и любуюсь осенью, мне же делать больше нечего. – ответил Тед и встал.

– 

Вижу ты познакомился с дедушкой Джорджем. Он талисман и советчик всего участка.

– 

И походу единственный нормальный британец, которого я встречал за всю свою жизнь.

Элиза слегка толкнула его плечом, смеясь вместе с мужчинами.

– 

Прости, дедушка Джордж, но нашему мачо пора работать. Я его заберу?

– 

Конечно, Лизонька. Удачи вам. – помахал им старик, улыбаясь.

Они отошли, затоптав не большую горку листьев, которые по воле ветра встретят следующий день в совершенно другом месте.

– 

Лизонька? – повторил Тед, идя ко входу. Идея ему понравилась.

– 

Даже не думай. Он мне как родной дед, ему можно. А тебе еще нет. – улыбаясь она приоткрыла ему дверь.

– 

Мне нравится слово” ещё”. – подмигнул он.

– 

Когда тебе открывают дверь говорят спасибо и проходят молча, Фернандес. – тоном, которым обычно ругают, изрекла Элиза, не переставая улыбаться как подросток: неуклюже и по доброму.

– 

Что у вас тут? Вы прервали очень интересную беседу, чтобы вы знали. – сказал Тед снимая пальто и усевшись на стул.

Адан подошел с угла и кинул перед ним пару бумаг.

– 

Катану в Британии можно достать у этих ребят. Нелегальная торговля оружием с востока. Можно и в сувенирных магазинах, но там разумеется всё затуплено и служит исключительно как дополнение к красивой коллекции.

– 

В нашем случаи катана точно была не тупая. Значит надо разузнать у этих контрабандистов востока имена покупателей катаны за последнее время.

– 

Ага, так они тебе всё и сказали, за столом, с бокалом чая. – заговорил Доф. Ему понадобилось уйму времени, чтобы найти торговцев, что измотало его не по детский.

– 

А я притворюсь коллекционером. Английский аристократичный народ явно не стал бы собирать коллекцию из тупых ножей, если на это есть возможности, я имею в виду финансовые. Да и самурайских дух именно в остроте лезвия. Я появлюсь как посланник одного из ваших местных миллионеров, скажу, что хочу что-то красивое и с историей. Конкретного имени оружия не назовём, пусть покажут арсенал, а там я уже проявлю интерес к тому, что нам по карману. Найду слабое звено коллектива и по тихому выбью имена покупателей. И куплю что-то, разумеется, чтобы развеять подозрения.

Все слушали план, и все осознавали что он не плох, лучшего у них точно нет, но рисков и необдуманных деталей хватало через край.

– 

План хороший, но одному идти не безопасно. – заговорила Элиза.

– 

Добро пожаловать в полицию. – саркастично улыбнулся ей Тед. – Я работал под прикрытием и у меня есть опыт. У кого-то есть обоснованные аргументы против? – спросил он разглядывая лица собравшихся.

Все молчали.

– 

Ну вот и отлично. Договоритесь о встрече на завтра, чтобы мы успели как следует подготовится.

– 

План ненадежный, может случится что угодно. – Снова запротестовала Элиза, ищя поддержку коллег.

– 

Она права, они могут догадаться, что ты подставной покупатель, а если в коллективе не будет слабого звена? Что тогда?

– 

Тогда импровизация, в худшем случае ваша страна обеднеет на пару миллионов без явной причины. У нас времени нет, это единственная ниточка, которая куда то ведёт. У нас есть шанс продвинутся дальше.

Тед посмотрел на Дофа, тот нехотя кивнул, потом Белла, Адан и Элиза.

– 

Отлично. А теперь я умираю с голоду, всем пока.

Он схватил пальто и довольный вышел из конференц-зала, который был одним из немногих помещений в здании, где горел свет. Элиза тоже попрощалась и побежала за ним.

– 

Стой. – крикнула она схватив Теда за плечо и повернув к себе. Они стояли на парковке Скотланд-Ярда между бетонными длинными стенами ограждения, под ярким раздражающим светом прожекторов. Почти полное отсутствие машин свидетельствовало о позднем часе. – Ты собрался просто пойти в отель и спать?

– 

Ну сначала поем всё, что найдётся, а потом – да.

– 

Ты ничего не понимаешь? – обозлилась она. – То, что Суворов за решёткой ещё не значит, что всё хорошо. Теперь всё будет хуже. Он стрелял в тебя и если ему захочется, а ему точно захочется, он найдет людей, которые завершат им начатое.

⁃      Ой да ладно тебе. Каждый второй задержанный угрожает. – сказал он и сразу пожалел, увидев выстрел в её глазах.

⁃      Он не каждый, он не такой! По твоему я бы бежала сломя голову с младенцем на руках в чужую страну, если бы всё было так безобидно ? – Ярость казалось огненными вспышками вспыхнула в ней. Она смотрела на него, всё больше повышая голос, а когда наконец замолчала, до её ушей дошел еле уловимый звон её собственного голоса, который распространялся по всей территории.

⁃      Элиза, ничего он не сделает. У него нет право на общение ни с кем другим кроме сотрудников полиции, его адвокат пока не в стране. Он загнанный в угол зверь, который наконец получит заслуженное.

Он взял её за руки, его не волновало, что владельцы оставшихся пару машин могут увидеть их, не волновали его собственная жизнь и собственные проблемы.

– 

Не знаю сколько весят мои слова для тебя, но я обещаю, что с этого момента на мне и на вас не прибавится ни царапинки. Ну, разве что я снова порежусь бритвой, или ты поранишься при готовке.

Она улыбнулась. Всё. Все звёзды сошлись, разрушение исчезли, цветы расцвели под палящим солнцем румяна её щёк, моря успокоились, а небеса рукой случайного художника обрели самый божественно чёрный окрас, маленькие белые точки светились на полотне бесконечности как алмазы из слез богоматери.

⁃      Мне всё равно не по себе. Будто произойдёт что то плохое. – Она, убрав волосы за уши, села в служебную машину. – Садись. Едем к нам домой. Влад без устали просится гулять с тобой, у нас вечер фильмов, как раз встретитесь. Останешься у нас на ночь.

⁃      Зачем?

⁃      Садись в машину. – упрекнула она, а когда он, завела мотор и продолжила. – Для моего спокойствия.

⁃      Вряд ли тебе увидать спокойствия, если я и Влад окажемся в одном доме.

Это была самая правдивая фраза, которую Элизабет когда либо слышала в своей жизни. Стоя у дверного проема кухни она ждала готовности попкорна и следила за мальчиками, которые умудрились разгромить всю гостиную за одну единственную минуту, когда она отошла от шахматной доски. Всё началось с безобидного бросания фигурок вниз, с доски на диван, а в итоге только диван и телевизор остались на месте.

Влад повалил Теда на пол и лёг на него, чтобы отдышаться. Он обнял широкую мужскую грудь, опершись на неё щекой. Его сотканные из лучей солнца волосы щекотали Теду подбородок. Он обнял мальчика и погладил его по спине улыбаясь от довольства, что сумел подарить смех и радость мальчишке, а Влад был рад, что нашёл человека, который готов вместе с ним хулиганить и убегать от злой мамы. Он считал Теда своим другом, другом, которого ему так не хватало.

Микроволновка бодрящим писком оповестила о готовности попкорна и все трое за миг оказались у неё.

⁃      Ану вон отсюда, обжечьтесь ещё. – приказала она выгоняя их ударами рукавиц. – Включите пока фильм, я принесу вкусняшки.

На столе стояли две коробки пиццы, пару соков, шоколадки и куча всего вкусного, что Тед набрал в магазине по дороге.

⁃      Что будем смотреть ? – спросил он взяв пульт.

⁃      Ужастики!– крикнул Влад подпрыгивая.

⁃      Никаких ужастиков, потом ночью не уснёшь…– она появилась в гостиной с полным до краёв подносом. – Точнее не уснете.

⁃      Я и дядя Тед хлаблые, мама. Плавда?– он с надеждой посмотрел на нового друга.

⁃      Влад уж точно, а я по случаю. – Тед взял малыша на руки и вместе с ним наугад включил один из фильмов из большого выбора в жанре.

На большой плазме, которая освещала всю комнату, двое девушек убегали куда глаза глядят, крича так, что казалось из ушей скоро пойдёт кровь. Перед экраном, на журнальном столике напротив дивана лежала миска с соленым попкорном, которая вскоре оказалась на коленях Влада, а он – на коленях Теда. Элиза сидела рядом с ними, уплетая второй кусок пиццы. Все трое укрылись одним большим одеялом уютного красного цвета.

Когда показывали темные катакомбы под Францией, в комнате становилось так темно, что Влад находил попкорн ощупью. А когда солнце снова поднималось на кинематографическом небе, глаза щипали от резкого и чрезмерно яркого света. Крики жертв только весели мать с сыном, Теду стало не по себе. Они как хомяки в обе щеки напихали попкорна и смеялись над выражением лица Теда, пытаясь не выплюнуть содержимое рта. Оказалось, что играть в пухлого кролика смотря фильмы у них традиция.