В мире грез и сомнений

несколько минут наедине, он сказал, что искал меня, несмотря на мой запрет, что я запала ему в душу. Своим признанием Виктор породил в моей душе смятение, мне показалось, что он мне тоже небезразличен, а потом я и вовсе уверилась в этом. Мы пытались справиться со своим влечением друг к другу. Это у нас почти получилось, однако

новогодняя ночь всё изменила. Ты сам виноват в том, что

я вновь оказалась в его постели. Я же просила тебя проводить меня в общежитие, – напомнила Настя после небольшой заминки. – С твоей матушкой ничего бы не случилось за каких-то полчаса, – высказалась она с ноткой укоризны, словно Дима – причина её бед, а не наоборот, словно он сам и побудил её к совершению недостойного поступка.

– Мама ждала меня на улице довольно долго. К тому

времени как я появился, она продрогла уже до костей, —

возразил Дмитрий, не выказывая особых эмоций.

Её смехотворные потуги оправдаться не укладывались

у него в голове, тем не менее, он стойко держался, давая

ей выговориться, только становился все мрачнее и мрачнее.

– Я могла бы остаться с тобой, но ты же никогда

не простил бы меня, узнав об измене, – не без сожаления

продолжила Настя. – В отличие от тебя Виктор смог бы

закрыть глаза на мой проступок. Он на многое способен,

лишь бы я осталась с ним – вот я и выбрала его, чтобы в

будущем в моей жизни не было попрёков. Ты ведь такой

правильный! Я имею в виду: не поступишься своими

принципами даже ради любимой. Или всё-таки простил бы меня?.. А хочешь, я вернусь к тебе, признав брак недействительным? – спросила она заискивающим тоном.

Глаза её подозрительно увлажнились, во взгляде теплилась надежда. А Дима смотрел на неё в упор и молчал.

Казалось, что в лице его не осталось ни кровинки.

– Впрочем, это, наверное, нелогично: жить с одним,

а помыслами быть с другим… – не дождавшись от него ни

полслова, брякнула Настя, стремясь сохранить хоть толику достоинства, и осеклась, поняв свою оплошность. —

Димочка, миленький, прости. Я хотела не то сказать. Это слетело с языка само собой, – продолжила она, стараясь выправить ещё более усложнившуюся ситуацию, но только всё больше запутывалась. – Ты как-то назвал себя однолюбом, а если это действительно так и ты меня ещё любишь, то должен желать мне счастья.

– Люблю, а потому ненавижу. Ты спутала все мои

планы, перевернула всю мою жизнь! Твои нелепости сыплются как из рога изобилия. Я, наверное, мог бы отчасти

понять тебя, да только дело, похоже, не в том, что у тебя случилось какое-то помутнение и не в том, что ты очарована другим парнем. На мой взгляд, ты просто прельстилась его

обеспеченностью, то есть достатком, который сулит тебе

Виктор. Моя беда в том, что я не почувствовал в нём соперника и не понял твою меркантильность. Разве мыслимо ожидать предательства сразу двух близких людей? Более мощной оплеухи я в жизни не получал! Ты права: я неспособен на всепрощение. Добавить мне нечего, – заявил он непреклонно и открыл перед ней дверь.

– Но ты не можешь всю жизнь относиться враждебно

ко мне и Виктору! Он хоть и всего лишь двоюродный, но

всё же твой брат, – чуть не плача взмолилась Настя.

– У меня больше нет брата, так и передай своему

благоверному, – бросил напоследок Дмитрий.

После ухода несостоявшейся невесты он почувствовал, как засосало под ложечкой, начала подступать тошнота. Вспомнив, что уже более суток у него маковой росинки во рту не было, Дима вскипятил чайник, заварил в чашечке одноразовый пакетик чая, приготовил себе бутерброд с колбасой и, слегка утолив голод, улёгся на кровать. И тут на него вновь нахлынули воспоминания. В голове зароились тягостные мысли: «Женщине нужен мужчина, чтоб была защищённой, чтобы чувствовала себя как за каменной стеной. Настя – девушка холёная. Она воспитывалась в неге, ей необходим комфорт и достаток. Виктор прав: я не в силах всё это ей дать в ближайшие годы. Наш брак был бы заведомо обречён», – внушал себе парень, стараясь успокоить свои расшатавшиеся нервы.

После ужасного расставания с Димой у Насти возникло ощущение безнадёги. Она шла, не разбирая дороги,

глаза покрыла пелена слёз. На память ей вдруг пришла

пожилая женщина, с которой она столкнулась, выйдя вчера от новоявленной свекрови. Настя хорошо запомнила

эту её соседку по подъезду, поскольку в рождественский

день та оказалась попутчицей, и Дима – отзывчивая душа! – оказал ей помощь: донёс до самой её квартиры довольно тяжёлые сумки с продуктами. Настроение у случайной знакомой было тогда благодушное, она сияла довольством, была разговорчива. Вчера же женщина не выглядела такой уж доброжелательной. «Вот и у тебя глазоньки на

мокром месте, – констатировала она, посмотрев на

Настю проницательным взглядом. – Ты-то с какой стати

плачешь? Сама во всём виновата. Такого парня обидела! Как бы этот поступок тебе боком не вышел», – сказала она с укором. Настя не сомневалась, что женщина

говорила о Диме, вышедшем из подъезда чуть раньше

неё, только поверить, что он способен проронить слезу,

несмотря на свои старания, ну никак не могла, тем не менее запаниковала. Она вдруг испугалась, как бы он с собой чего не сотворил. Промаявшись всю ночь, Настя с утра пораньше кинулась к нему на работу. Узнав, что Дима взял отгул, она поспешила к нему домой, где его и застала, правда успокоения после общения с ним не получила. Настя не была слишком суеверной, однако осмысливая теперь слова той пожилой женщины, ей пришло на ум, что тётка не так проста, что своим разговором она накликала ей несчастье. На душе у неё сделалось ещё более гадко. Слёзы ручьём потекли по её щекам.

– Привет, золотце! – поздоровался с ней догнавший

её Виктор. – О чём, красная девица, плачешь? О чём

печалишься, милая? – спросил он шутливо голосом сказочного Деда Мороза, желая подбодрить, успокоить, разговорить её.

– Ты следишь за мной, да? – изумилась Настёна, осушая личико носовым платком.

– Нет. Просто проезжал мимо, – слукавил Виктор, указав взглядом на стоящую неподалёку свою машину. Вид у него был бесшабашный.

На самом-то деле он не был таким беспечным, каким старался казаться. Виктор тоже волновался за Диму,

но не только за него. Обсудив кое-какие срочные дела с Ксюшей и другими сотрудниками, он позвонил боссу брата, поинтересовался насчет него. Тот сказал, что Дмитрий в ближайшие три дня на работе вряд ли появится, а ещё упомянул, что минут двадцать назад приходила невеста его

брата, что она тоже разыскивает своего парня. Виктор поблагодарил конкурента по бизнесу за информацию и, не

сочтя нужным осведомлять его, что та девушка Диме никакая уже не невеста, выключил телефон, затем отправился на машине к дому тётушки Марии и двоюродного братца. Он был уверен, что мучимая угрызениями совести Настя устремилась сейчас к нему, бывшему своему жениху.

Припарковавшись между троллейбусной остановкой и нужным ему подъездом так, чтоб удобно было

прямо из машины наблюдать за выходящими из дома

людьми, Виктор стал ждать её появления. Он нервничал,

опасался, как бы его новобрачная не повернула дело

вспять, не надумала вернуться к его брату. Однако принимая во внимание, что назрела необходимость поговорить

Насте с Дмитрием без его присутствия, объясниться с

ним по поводу их немыслимого поступка и принять окончательное очень важное решение, нарушать их уединение не стал. И вот она появилась, такая растерянная, опечаленная. Настя шла, углубившись в свои мысли, не замечая вокруг ничего и никого, даже новоявленного супруга. Виктор сразу всё понял: упёртый Дима не смог обуздать свою гордыню, не внял мольбам и раскаяниям своей бывшей невесты, не простил и скорее всего никогда не простит её.

«Вот и исполнилось желание иуды. – сделал он вывод не без самокритичности. – Выходит, старания мои были не напрасны, – остаётся только успокоить Настю, убедить её, что всё складывается как надо. Главное – действовать как можно тактичнее», – подумал Виктор.

– Как повёл себя мой двоюродный братец? – обратился он к жёнушке.

– В основном молчал да слушал. Его изначальное

равнодушие было гораздо несноснее, чем взрыв эмоций под конец разговора, – сморгнув слезу, высказала свою мысль Настёна. – Дима, кстати говоря, сказал, что у него больше нет брата, – довела она до сведения Виктора взволнованным голосом.

– Не бери в голову. Перебесится – успокоится. А

когда у нас родится наследник – и вовсе смирится. Он

ведь не будет знать, что причастен к появлению на свет

нашего малыша, – сказал Витя многозначительным тоном.

Он говорил довольно уверенно, однако Настя почувствовала его озабоченность и поняла, чем вызвана

эта его едва уловимая нервозность.

– О своей беременности я Диме не сказала, —

внесла она ясность, когда Виктор уже сидел рядом, на

водительском месте, хоть он ни о чём её и не спрашивал.

– Отвези меня в колледж, может, ещё успею на вторую

пару.

Виктор качнул головой. Весь путь они промолчали,

каждый думая о своём.

– Мне приехать за тобой? – обратился он к жёнушке, когда прибыли на место, любезно подавая ей руку и

помогая выбраться из машины.

– Если ты готов терпеть меня изо дня в день

долго-долго, то приезжай, – ответила Настя.

Она заглянула в полные тревоги глаза мужа, и на лице её появилось подобие улыбки. Не успела девушка

сделать и шага, как зазвонил её мобильник. Застывший

на месте Виктор стал невольно прислушиваться к её словам:

– Да, мамочка, на мою банковскую карту поступила тысяча гривен, – сообщила она довольно бодрым

голосом. – Как папа себя чувствует?.. А что врачи говорят?.. Ну и замечательно. Тогда можешь сказать ему, что ваша непутёвая дочка вышла замуж… Его отец украинец…

Виктор, конечно же, не олигарх, но вполне обеспечен.

Мам, мне надо бежать на занятие, я перезвоню, когда буду

свободна. Поцелуй за меня папу, – поспешила закончить

разговор Настя.

– Что с отцом? – спросил новоявленный супруг.

– С ним случился сердечный приступ, когда он вызволял из обезьянника, вляпавшегося в очередную историю

моего непутёвого братца. Стас оказался участником драки.

Он видел, как его дружок пырнул ножом некоего недоброжелателя. Хоть рана и оказалась неопасной, а расплаты парню не избежать. Брата отпустили под подписку о невыезде. Его, по-видимому, привлекут как свидетеля.

Отец пошёл на поправку, но его ещё не выписали из больницы. Ну, пока-пока. Жду тебя часиков в семь. К тому времени я должна успеть собрать вещи и сдать постельные

принадлежности, – скороговоркой выпалила Настёна.

Виктор смотрел вслед удаляющейся лёгкой походкой

стройной девушке и ему не верилось, что эта невероятная красавица – его законная жена!

Он достал из кармана пиджака подсознательно снятое после вчерашнего расставания с Настей колечко и надел его на безымянный палец, где ему и полагалось быть, затем поспешил вернуться к своим делам.

– Чем занимаешься? – спросила Виктора помощница, бесшумно войдя в его кабинет.

– Бумажной волокитой.

– Тут налоговые документы, – доложила она, кладя на стол папку.

Девушка подошла к нему сзади и, прильнув к спине,

стала ласково ворошить его почти такие же, как и у неё темноватые волосы, на что он никак не отреагировал.

И тут она увидела на его пальце колечко. Оксана не могла поверить своим глазам!

– Ты натянул этот атрибут семейственности, чтоб отпугивать своих поклонниц? – спросила она ироничным

тоном.

Девушка старалась говорить шутливо, и всё же в её

голосе проскользнула нотка ревности. Она даже представить себе не могла, что у него помимо неё есть очень

близкая подружка, которая дорога ему до такой степени,

что он пожелал жениться на ней! Оксана не занималась с ним любовью с предновогодней ночи. Она связывала это с тем, что из-за болезни сынишки у неё не было возможности навещать его. Они встречались последнее время только по служебным делам.

– Да нет. Я действительно теперь женат, – откровенно признался Виктор.

– А как же я? – отстраняясь от него, вспыхнула гневом Оксана.

– Разве я давал тебе какие-то обещания? – осадил

он теперь уже бывшую любовницу. – Мы с тобой давние друзья – вот давай ими и останемся.

– Вот как значит?! В таком случае я требую немедленного расчёта! – вспылила подруга.

– Как скажешь, дорогая, – произнёс Виктор не без

иронии.

Девушка с ужасом наблюдала, как он достаёт из внутреннего кармана пиджака портмоне и без раздумья вынимает оттуда две тысячи гривен крупными купюрами.

– Ты даёшь больше, чем причитается, – заявила растерявшаяся Оксана. Она уже сожалела об опрометчиво принятом решении.

– Излишки можешь считать выходным пособием, —

произнёс Виктор и продолжил рыться в своих документах,

не обращая на неё внимания, словно всё в порядке вещей.

– Что ищешь? Тебе помочь?

– Сам справлюсь. Ты свободна, – напомнил он Ксюше.

– Я хоть знаю твою новобрачную? – вновь задала

вопрос девушка.

– Ты её видела и общалась с ней однажды, – ответил Виктор, не вдаваясь в подробности. – А не могла бы ты не мешать мне? – попросил он слегка раздраженно, предостерегая её от дальнейших расспросов.

– Ладно, как знаешь. Счастливо оставаться, – вспылила Оксана и, приняв горделивую осанку, с чувством собственного достоинства направилась к выходу, стуча каблуками, чеканя шаг.

Молодой человек досадливо поморщился. В глубине души он надеялся достичь с ней взаимопонимания, ему не

хотелось терять ценную сотрудницу и понятливую подругу,

однако выбора у него не было. Виктору нравилось в Ксюше всё, вплоть до короткой стрижки, однако Настя была

несравненно красивее и притягательнее для любого мужчины, правда она уступала ей в образованности, но для него это было не так уж и важно. Он не собирался приобщать красавицу жену к своему бизнесу. Как бы то ни было, а Оксана – пройденный этап его жизни. Он давно отказался от мысли жениться на ней, и как женщина она нужна была ему лишь от случая к случаю.

Когда Мария вернулась с работы, сына дома не было.

Заглянув в холодильник и в стоящие там кастрюльки, она

поняла, что он так ничего и не поел. Вернулся Дмитрий

лишь около семи вечера и вновь завалился на постель,

оставив на этот раз дверь в спальную распахнутой. Это навело Марию на мысль, что он не прочь поговорить с ней.

– Не спишь? – спросила она, заходя в его комнату с

подносом, на котором стоял большой бокал со свежим горячим кофе да лежали аппетитные бутерброды, подогретые в микроволновке.

– Нет. Мам, проходи.

Дмитрий скинул ноги с кровати и, усевшись поудобнее, взял у неё поднос. Мария же пристроилась рядом и стала терпеливо ждать, пока сын насытится и будет готов к общению с ней. Понемногу, понемногу он так и доел всё, что она ему наготовила.

– Сынок, я понимаю, как тебе нелегко сейчас, но ты потерпи немного. С каждым новым днем тебе будет становиться всё легче и легче, а потом ты и вовсе будешь смотреть на эту ситуацию другими глазами, – начала разговор Мария.

– Мамуль, ты ведь не испытывала к Насте особого

расположения и теперь должна быть довольна, что она бросила меня, – высказал предположение Дмитрий.

Он смотрел на неё испытующе. Вид у него был печальный.

– Я и впрямь была от неё не в восторге. Ещё при

первой встрече я интуитивно почувствовала в ней некую червоточинку, но в отношения ваши не вмешивалась, чинить

вам препятствия не собиралась. Я в этом безобразии не

участвовала и никакого отношения к произошедшему бедламу не имею. Я же видела, как ты надышаться на неё не можешь. Мне очень жаль, что всё так вышло. Я искренне сочувствую тебе, сынок.

– Мам, я продолжаю любить её несмотря ни на что,

– признался Дмитрий.

– Если любишь, отпусти, пожелай счастья.

– А сама-то смогла бы так запросто отказаться от

своей любви?

В глазах его была безысходная тоска. Их окружила

гнетущая атмосфера.

– Именно так давным-давно я и поступила. Я тоже

была поставлена перед фактом. Узнав, что мой парень

мне изменил и другая девушка ждёт от него ребёнка, мне

свет белый стал не мил, я готова была волосы на себе

рвать, чтоб избавиться от страданий (больнее-то мне уж не стало бы). Ничего не поделаешь, пришлось отпустить его, причём инициатива расстаться исходила от меня. Потом я вышла замуж, родила тебя и со мной, видишь ли, всё в порядке.

– Ты как-то говорила, что всю жизнь любила только моего отца, – напомнил Дима, почувствовав в словах матери нестыковку.

– Так и было. Истина познаётся с годами. То была моя жизнь, а у тебя своя. Ты не можешь на все сто быть уверен, что Настя – твоя настоящая любовь. Пройдёт немало времени до того, как жизнь поставит всё на свои места, и ты познаешь реальную действительность, – уклончиво ответила Мария.

Она собиралась в ближайшем будущем более подробно рассказать ему историю своей жизни, которая касается и его тоже, но не обрушивать же на и так повергнутого в отчаяние сына душераздирающее откровение прямо сейчас.

– Дим, ты принял решение, как теперь будешь жить,

где учиться? – спросила она после недолгого молчания.

– Я только что уволился с работы. Мне подфартило:

очень быстро нашлась замена. Мне даже расчёт уже выдали, поскольку проработал я всего ничего, менее месяца, – сообщил Дима, с беспокойством глядя на мать.

– И что дальше? – подстегнула Мария сына, поняв,

что это ещё не все его новости.

– Я купил авиабилет до Москвы на ближайший рейс,

– оглоушил он её своим признанием. – Оттуда до Нижнего Новгорода буду добираться поездом.

– Ты, разумеется, взрослый парень и волен поступать как хочешь, но нельзя же такие существенные вопросы решать в одночасье. Сынок, ты уверен, что тебе следует ехать именно сейчас, а не ближе к началу нового учебного года?

– Разве я смогу спокойно жить под боком у этой парочки?.. Я прихожу в бешенство от одной лишь мысли,

что могу столкнуться с кем-то из них, а если вдруг повстречаю сразу обоих?.. Ты знаешь лучший выход из

этого нетерпимого для меня положения?

– Когда и во сколько твой вылет? – спросила она, смиряясь перед неизбежностью.

– В аэропорту надо быть завтра где-то в половине

девятого.

– Не успела на тебя насмотреться, а ты уже вновь покидаешь меня, – посетовала Мария.

– Мам, вот только не надо слёз, – попросил он, заметив увлажнившиеся глаза матери, – и провожать меня нет никакой необходимости.

– Так что же мы сидим? – встрепенулась Мария,

вскакивая с места. – Я помогу тебе собрать вещи.

Дмитрий благодарно посмотрел на мать и тоже оживился.

– Убери в надёжное место тысячу евро, – сказала

она, когда вещи уже были собраны, подавая ему крупную

купюру, – а вот здесь три тысячи гривен, их надо будет

обменять на рубли, – добавила Мария, вручая сыну ещё

и бумажный конвертик.

– Зачем так много?.. Я как приеду, начну сразу же

подыскивать работу.

– А жильё снять?.. Да и вдруг ещё на что-то срочно

понадобятся деньги. Бери, бери, – настояла мать, – я не

с пустым карманом здесь остаюсь.

– В таком случае оставляю тебе вот это, – заявил

Дмитрий и вынул из походной сумки свой ноутбук. – Я

куплю себе новый компьютер, и мы. сможем видеться и

общаться в Skype. Да, забыл сказать: я сменил сим-карту.

Занеси в свой мобильник мой новый номер и никому его,

пожалуйста, не давай, – сказал он, вынимая из кармана и

протягивая ей бумажку с записанными цифрами.

Наутро Мария проводила сына до трамвайной остановки. Там с ним и распрощалась. Потом отправилась на работу. После тревожной ночи и расставания с Димой она

весь день пребывала во взвинченном состоянии, а вдобавок произошла неприятность в школе: не отличающийся

усердием старшеклассник – украинец, испытывающий антипатию к русским, – стал задираться к преуспевающему в учёбе русскоговорящему однокласснику. Ребята прямо на

её уроке устроили скандал вплоть до драки. Ей пришлось

вызвать директора школы и вместе с ним утихомиривать

забияк, что едва не довело её до нервного срыва. А ближе

к вечеру ещё и сестра принялась атаковать её своими

звонками, она замучилась их сбрасывать.

– Слушаю, – сухо произнесла Мария в трубку, выйдя,

наконец, из терпения.

– Ну, слава Богу! Соизволила-таки подать голос. Ни

до тебя, ни до Димы никак не дозвониться. Я уж подумала, что вы оба неживые, – высказалась Дарья.

– Может хватит уже доставать нас своими звонками? Не отзываемся – значит, нет желания говорить с тобой.

– Скажи хотя бы что с Димой творится. Как он себя

чувствует?

– Как оплёванный и растоптанный! Ты на его месте что испытывала бы?

– Я заходила к нему на работу. Мне сообщили, что он

уволился.

– Так и есть. Не звоните ему больше! Дима всё равно не ответит. Кстати говоря, он уехал далеко и надолго,

так что можешь порадовать своих молодожёнов: они могут

спокойно наслаждаться медовым месяцем и семейной идиллией, – сказала Мария не без подковырки. – И хватит мне названивать! Не вынуждай меня сменить сим-карту.

– Я же должна знать всё ли у вас в порядке, —

оправдалась сестрица.

– Ты и так отлично осведомлена, что в нашей семье

жизнь пошла кувырком! Я сама с тобой свяжусь, когда

возникнет необходимость. Если со мной что-то случится,

соседка будет в курсе. У Катерины Васильевны есть

ключи от моей квартиры и номер твоего телефона. Уж

она-то поставит тебя в известность. Не докучай мне больше!.. Да и вообще: пошла бы ты к чертям собачьим вместе со своим семейством! – на высоких нотах закончила разговор разгневанная Мария.

От устроенного ей сестрой разноса Дарья впала в оцепенение. Она и представить не могла, что её такая выдержанная сестра способна на столь грубую ругань. Чтоб избавиться от наплыва тяжёлых мыслей, Дарья не придумала ничего лучшего, кроме как навестить

молодожёнов в этот не совсем ещё поздний час. К её полному удовлетворению Виктор оказался дома, и именно он открыл ей дверь.

– Привет, сынок. Не помешаю? – обратилась она к нему простодушно.

– Собираемся ужинать. Ты пришла как раз кстати, —

сказал он со слегка наигранной весёлостью, помогая снять

шубку.

Когда Дарья вошла вслед за Виктором на кухню, там суетилась вполне освоившаяся с новой для неё обстановкой молодая хозяюшка.

– Здравствуйте, Дарья Ивановна! – приветливо

встретила её Настя. Хотя по лицу невестки и расплылась

улыбка, в глазах угадывалась грустинка.

– Тебе помочь? – предложила новоявленная свекровь.

– Всё готово, прошу садиться, – тактично отказалась

от услуги Настёна и быстрёхонько принялась сервировать

стол.

– А ты молодец! И картофельное пюре очень вкусное

и салаты, да и котлетки – просто объедение! Сразу чувствуется, что пища умелого домашнего приготовления, – оценила её кулинарные способности Дарья.

– Мам, ты видела кого-нибудь из Масловых? – под

конец ужина задал ей вопрос Виктор.

Она обратила внимание, как насторожилась и побледнела невестка, но всё же решила рассказать молодожёнам всё без утайки:

– Нет, никого из них не видела, однако два часа назад общалась с сестрицей по телефону. Мне с трудом удалось ей дозвониться. Сначала она говорила со мной сквозь зубы, потом ополчилась на меня, что было вполне объяснимо, а в заключение прямо-таки озверела: послала меня вместе с вами к чертям собачьим, чего я от неё никак не ожидала. Мария не желает никого из нас ни видеть, ни слышать. Возможно, со временем все эти страсти улягутся, – выразила она надежду.

– А о Диме она что-нибудь говорила? – нервно спросила Настёна, покрываясь румянцем.

– Да. Мария сказала, что он уехал далеко и надолго.

Дарья внимательно посмотрела на невестку, потом