Частицы случайности

Он молча обошел серверную, мысленно прикидывая имеющиеся ресурсы. В голове он уже строил варианты решения проблемы. Можно было попытаться договориться с контролерами об отсрочке сертификации. Можно было найти способ быстро получить российские прошивки. Можно было свалить всю вину на Виктора Константинова и выиграть время.

– Илья Петрович, покажите документацию на оборудование. Все, что есть.

– Вот, – Илья протянул папку с документами. – Спецификации, накладные, гарантийные талоны. Виктор все оформил по минимуму. Сэкономил на сертифицированных версиях.

Кир пролистал документы. Действительно, везде стояли стандартные международные версии прошивок. Никто не позаботился о соответствии российским требованиям для проекта такого уровня. «Пресловутое импортозамещение…» – подумал он. – «Заменили зарубежные поставки на зарубежные поставки через третьи страны. Дороже, дольше, но зато с правильными наклейками».

– Железо стучит… Идет в ребут… – бормотал он чуть слышно, второй раз перебирая документы, проходя мимо рядов со гудящими стойками. – Кто эти двое? – Кир скользнул взглядом к темноволосым мужчинам в фирменных рубашках с логотипом поставщика.

Двое мужчин стояли чуть в стороне, переговаривались между собой на арабском. Один всё время что-то фотографировал на телефон. Кир краем глаза следил за ними.

– Инженеры вендора. Проверяют соответствие спецификации.

Арабы тщательно проверяли серийники на серверах, сверяясь со своими реестрами. Они искали подтверждение, что все компоненты именно их поставки. Кир знал о такой дотошности: если хоть одна цифра не совпадала, это грозило им проблемами с налогами в Эмиратах, но все-таки хотел исключить все возможные проблемы.

– Проверяют? Или… – голос Кирилла прозвучал чуть холоднее. – Я, конечно, не параноик… Но вы проверили зал на предмет установки стороннего оборудования? В IT самое страшное не баги, а люди, которые их создают намеренно.

– Имеете ввиду аппаратную закладку? – главный инженер недоверчиво посмотрел на Кирилла. – А смысл?

– В точку! – воскликнул Кир, – вы же сами сказали, что каждый выживает как может…

– Не, невозможно, – Илья Петрович нахмурился, – не может простая железка вешать всю сеть, хотя…

– Я не думаю, что тут все так серьезно, – сказал Кир внимательно наблюдая за арабами, – но проверить все критичные сегменты не повредит.

– Может быть все-таки проблема в прошивке? – Боря впервые за все время вмешался в разговор.

– Не исключено, – сказал Кир, доставая телефон и набирая номер Константинова.

– Виктор, привет. Это Кир. Мы тут на объекте…

– Здарова! – голос Виктора звучал нарочито бодро. – Как дела? Все в порядке?

– Не все, Виктор. У нас проблема с серверами. Но ты, наверное, с самого начала был в курсе… С текущими параметрами железа мы не пройдем сертификацию.

– А, это… – в голосе Виктора появились нотки напряжения. – Слушай, я же говорил, что за сертификацию отвечает другой отдел. Я только оборудование поставил и монтаж организовал.

– Виктор, ты понимаешь, что завтра приедет директор с поставщиком? И что без сертификата мы объект не сдадим?

– Конечно понимаю. И что с того?

– А то, что когда они увидят, что серверы стучат в Эмираты, у них возникнут очень неудобные вопросы. Например, кто из нас работает на две стороны одновременно?

В трубке повисла тишина.

– Кирилл, ты что намекаешь?

– Я ничего не намекаю, Виктор. Я просто размышляю вслух о том, как обстоятельства могут быть интерпретированы заинтересованными лицами.

– Ну… это не моя зона ответственности. Техническое задание выполнено, оборудование поставлено в срок, смонтировано качественно. Что касается сертификации – это уже вопросы к другим службам.

Кир почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения. Виктор явно пытался уйти от ответственности, хотя именно он должен был предусмотреть все нюансы поставки.

– Виктор, ты когда заказывал оборудование, уточнял требования по прошивкам?

– Конечно уточнял! Заказал то, что было в техническом задании. Серверы с заявленными характеристиками. Все соответствует.

– А про технический контроль ты думал?

– Кирилл, ну давай честно – я свою часть закрыл. Остальное пусть решают те, у кого в должностной инструкции «сертификация» прописана.

– Хорошо, Виктор. Понял твою позицию.

Кир отключился. Стало ясно, что на Константинова рассчитывать не стоит. Техническая проблема решается кодом. Человеческая – только другим человеком.

– Ну что, коллеги, какие мысли?

– Как вариант, перепрошить все, – ответил Борис с энтузиазмом в голосе.

– Боря, ты в своем уме? – воскликнул Илья Петрович в недоумении.

– А что не так? – Борис удивленно посмотрел на него, – План то рабочий!

– План рабочий, – вмешался Кир, – но вот скажи, у тебя случаем не завалялось ли подходящей прошивки на ноуте? Или может спросим у наших арабских друзей?

– Это пол беды, – главный инженер закатил глаза, глядя на обоих, – на перепрошивку надо две недели. А у нас запуск через четыре дня!

– Коллеги, нас ждет по истине командная работа! Все как мечтал наш дорогой директор.

Борис и главный инженер недоуменно смотрели на Кира, не разделяя его оптимизма.

Кир продолжал:

– Будем делать музей мадам Тюссо, только без статуи Фреди Меркури.

– В смысле? – закашлялся Боря.

– Разделяемся. Илья Петрович с рабочими решает вопрос с закладкой. Нужно устранить этот фактор полностью. Боря, ты ищешь прошивку. Как найдешь – отправь ее ребятам на второй ЦОД. Думаю, у них там та же история. Здесь все прошить в любом случае не успеем, поэтому отключаем внешку и запускаем эмуляцию. Все увидят рабочую картинку. Директор успокоится. Мы выиграем всем время.

– Звучит логично, – сказал Боря, нервно крутя в руках зажигалку, – кстати, как вариант, можно глянуть текущую версию и посмотреть, что там вообще происходит. Проблему не устранит, но и не повредит.

– Ребята, вы в своем уме? Мы же в любом случае не пройдем технический контроль, – в голосе главного инженера послышались стальные нотки.

– А мы и не планируем, – весело ответил Борис, – заодно сможем протестировать все возможные и невозможные ситуации в закрытом контуре. Предусмотреть все сюрпризы. Правда Кир?

Кир не отвечал и отстранено смотрел в телефон.

В командировках, как в браке: все проблемы вылезают только когда уже поздно убегать. Время шло. Директор с поставщиком приближались. Проблема с сертификацией висела как дамоклов меч над всем проектом. Но Кир не собирался сдаваться. Он знал, что выход есть всегда – нужно только его найти.

– Кир? – позвал его Борис.

Кир обернулся и посмотрел на него:

– Да, да. Нужно время… Илья Петрович, что думаете?

– Думаю, что вы оба спятили, но выбора нет, – ответил главный инженер, двигаясь к выходу.

– Кто-то ещё знает? – острожное спросил Борис.

– Только мы. Пока…

– Хорошо. Делаем вид, что всё под контролем.

Достав рабочий телефон, Кир проверил сообщения. В мессенджере его ждали три сообщения от Ирины из агентства:

«Кирилл, добрый день! Оплату от вас получили, благодарим».

«Вот номер переводчицы. Если нужно будет какие-то детали, свяжитесь с ней, она будет ждать вашего звонка».

Третьим сообщением Ирина прислала карточку контакта.

Кир внес контакт в записную книжку и набрал номер. Ответа не было. «Чуть позже еще раз наберу» – подумал он и продолжил размышлять о способах решения проблемы с сертификацией.

Он смотрел на зелёные огоньки стоек. «Красный цвет – это паника. Зелёный – иллюзия контроля. А сейчас у нас ни контроля, ни иллюзий».

Полуденное солнце едва перевалило за зенит и как будто нехотя покатилось дальше. Его лучи почти отвесно падали на землю лишь слегка поникая сквозь стекла, превращая плывущие пылинки в искрящуюся взвесь. Свежий ветерок едва шевелил жалюзи. Казалось, что город как будто застыл в ожидании настоящего лета.

Границы между спальней и лоджией не было. Они так решили с мужем еще на стадии ремонта, выиграв дополнительные квадратные метры и сделав спальню еще уютней. Теперь это пространство принадлежало только ей. Там, где должна была быть лоджия, она обустроила свое рабочее место. Небольшой стол между окном и стеной, моноблок, несколько полочек с книгами по искусству и кресло с невысокой спинкой – островок, где она могла просто быть.

Она вернулась к компьютеру держа в руках большую кружку чая и включила моноблок. Она любила сидеть на кресле с ногами, поджав одну ногу и поставив вторую на сиденье, согнув колено. Ей так было удобнее. А еще она любила держать кружку двумя руками и лишь изредка касаться мыши. Ее длинны волосы были убраны в небрежный узел на голове, заколотый карандашом. Старая футболка с широким воротом из которого выглядывало плечо дарила ощущение какого-то домашнего уюта. Во всей ее позе было что-то теплое. В том, как она сидела, кусала губу и напряженно хмурила лоб.

Запустив браузер, она открыла почту. Два письма от дизайнера из типографии. Она ждала их еще позавчера. До открытия оставалось меньше недели, нужно было посмотреть и утвердить макеты пригласительных флайеров и баннер на входе в галерею.

Макеты пригласительных распахнулись на экране. Шрифт правильный, цвета точные, размеры выверенные. Технически все было безупречно. И абсолютно пусто. Словно кто-то взял идеальную формулу и забыл добавить душу. Она прикусила губу. Что-то ускользало, рассыпалось между пикселями. Работы Николь заслуживали большего.

Она взяла в руки телефон. Один пропущенные звонок. Альбина. Она нажала кнопку вызова.

– Ты сможешь завтра встретиться с Николь, – начала та без приветствия.

Это не был вопрос. Фраза больше походила на утверждение. В голосе Альбины звучала какая-то отчаянная решимость.

– Да, надеюсь, что да, – Она сама услышала неуверенность в своем голосе. Пальцы непроизвольно сжали кружку.

– Фотосессию устроим завтра, как мы договаривались. Ты же помнишь?

Она зажмурилась, откинула голову на спинку кресла. Договаривались? Скорее, Альбина предлагала, а она уклонялась.

– Подожди. Мы же так ничего и не решили. Я говорила, что нельзя так резко менять структуру экспозиции. Это разрушит весь замысел, – она нахмурила брови. Свободная рука потерла лоб.

– Послушай, – голос Альбины дрогнул, позволь Николь сделать несколько снимков. Если тебе не понравится, оставишь все как есть. Но позволь ей сделать эти кадры. Прошу тебя!

В этом «прошу» было отчаяние. Альбина всегда просила деликатно, но сейчас в ее голосе звучало нечто большее. Она не просила. Она умоляла.

– Аля, я ничего не обещаю. Мне нужно решить с детьми. Если получится – напишу. – Она встала с кресла, прошлась к окну, глядя сквозь жалюзи.

– Обожаю тебя! – радость в голосе Альбины была такой искренней, что стало еще тяжелее.

Трубка замолчала. Она посмотрела на погасший экран и вернулась в кресло, плотнее закуталась в футболку. Нужно было освободить завтрашний день и вечер.

Она откинулась в кресле и посмотрела на макеты. Проблема была не в них. Проблема была в том, что она прекрасно знала: если она окажется перед камерой, то получатся снимки, от которых нельзя будет отвертеться. Такие, что зритель сначала остановится перед ними, потом забудет про все остальное. А в зале уже каждый сантиметр расписан, каждая работа на своем месте. Месяц лихорадочного планирования, и теперь…

В голове крутились мысли о логистике подвесных систем, о том, как подсветка в галерее «съедает» оттенки фотографий. И о том, хватит ли бюджета на аренду проекторов для интерактивной части экспозиции.

Еще вчера она надеялась, что идея с фотосессией забудется сама собой. Но теперь события принимали другой оборот. Надо было что-то срочно придумать с детьми. Она снова взяла телефон и набрала номер подруги.

– Привет! – Катя подняла трубку сразу. – У тебя что-то случилось? Голос взволнованный.

– Нет, все в порядке. У меня тут форс-мажор небольшой образовался, ищу куда детей на завтра можно пристроить. Поможешь?

На том конце повисла короткая пауза. Слишком долгая. Она почувствовала, как напряглись плечи.

– Хм… – Катя протянула слово, словно жевала его. – Мы завтра на дачу едем.

– На дачу? Среди недели? – Голос прозвучал выше, чем хотелось.

– А что тут странного? – в голосе появилась легкая раздраженность. – А муж твой что?

Вопрос повис в воздухе. К горлу подступил знакомый комок, пальцы сжались в кулак.

– Ты же знаешь… – голос перешел на шепот.

– Ах да… – Катя усмехнулась, и в этом звуке было что-то неприятное. – А отец?

– Сейчас попробую ему позвонить. Я и так его почти на всю следующую неделю внуками нагрузила. Сейчас нужно еще на завтра…, – она замолчала, потирая виски и чувствуя, как к голове подкрадывается привычная тяжесть, предшествовавшая адской боли.

– Слушай, подруга, ты же знаешь, я бы с радостью.

– Да, я знаю. Ты же моя самая близкая подруга. Ладно, отлично отдохнуть на даче.

– Пока, обнимаю тебя, – сказала Катя и нажала отбой.

Экран погас. Она взяла кружку и сделав глоток мечтательно посмотрела сквозь жалюзи на окнах куда-то вдаль, машинально накручивая прядь волос на палец и вспоминая сегодняшнее утро. Утром все казалось простым и ясным.

Сегодня она чувствовала себя иначе. Впервые за долгое время она с радостью отвела дочку в сад, а сына – в пришкольный лагерь. По дороге домой она смотрела на небо, наслаждалась летней прохладой и шелестом листвы деревьев, растущих вдоль дороги. Хотя это было не по пути она зашла кофейню, заказала свой любимый латте, а потом неспеша шла домой, улыбаясь и вглядываясь в лица прохожих. Впервые за долгое время ей было легко и спокойно. Будто что-то внутри сдвинулось с мертвой точки, и мир снова стал цветным. А теперь этот день рассыпался, как этот плохо собранный макет на экране моноблока.

Она задержала взгляд на экране телефона, потом набрала номер отца.

– Пап, привет. Ты сможешь завтра помочь с детьми? – Она устроилась поудобнее в кресле.

– Завтра? – В его голосе не было удивления, только усталость. – Что случилось?

– У меня форс-мажор по проекту. Мне завтра нужно очень плотно поработать.

– Я не знаю, вообще-то у меня свои дела… Тем более, я их и так забираю на несколько дней.

– Пап, ну пожалуйста… Только на один день…– Она улыбнулась, хотя он не мог этого видеть.

Она слышала, как он дышит в трубку. Тяжело, медленно. Представила его лицо – уставшее, но добрее.

– Послушай, доча, ты же знаешь, я со смены поздно возвращаюсь.

– А ты можешь забрать их у соседей вечером, если я к тому времени не освобожусь?

– У соседей?

– Ну да, помнишь, ты их уже забирал. Я попрошу, чтобы они у них побыли, а ты вечером их к себе заберешь. Все вещи приготовлю.

Он помолчал, а потом тяжело вздохнул.

– Хорошо, доча.

Два слова, а в них столько – и согласие, и понимание, и тихая печаль.

– Спасибо, пап.

– Постой… – его голос стал мягче. – У тебя все хорошо? Как встречи с психологом?

– Да, папа, все прекрасно. Кажется я готова вернуться к нормальной жизни после всего что …, – Слова оборвались сами собой. Она сглотнула, сжала пальцы в кулак.

– Рад за тебя. Люблю тебя, – сказал он после короткой паузы, как будто пытался вложить в эту фразу все свое отцовское тепло.

– Я тоже.

Она положила трубку и улыбнулась, расправив плечи. Внутренний голос, который еще утром робко шептавший о переменах, – сейчас уверенно говорил: «Ты справишься». Она сделала еще глоток остывшего чая и снова посмотрела на макеты. Возможно, завтра все изменится. Возможно, это и к лучшему.

Выходя из серверной, Кир уже мысленно составлял список дел на остаток дня. Технические проблемы не решались сами собой, а директор, как обычно, предпочитал не вникать в детали. Телефон завибрировал в кармане. Кир остановился в коридоре и принял вызов.

– Слушаю вас, – голос прозвучал суше, чем хотелось.

– Добрый день, вы мне звонили, я – переводчик из агентства. Меня зовут Ангелина.

Кир прислонился к стене. Где-то внизу монотонно гудели промышленные вентиляторы – июньская прохлада обманчива, серверы все равно требовали охлаждения.

Голос не совпадал с тем, что он себе представлял. Агентство обычно присылало либо молодых студенток, либо строгих дам за пятьдесят. А этот голос… У него была какая-то особенная интонация. Не наигранная вежливость, а естественная мягкость.

– Да, – сказал он, – меня зовут Кирилл. Я хотел уточнить, все ли в силе? Может у вас есть какие-то вопросы?

– Все в силе. Послезавтра приступаю к работе в вами.

«Работе с вами», – отметил он про себя. Не просто «к работе». Удивительно, как два маленьких слова могут изменить смысл.

Будто работа была не переводом слов, а чем-то более личным. Сотрудничеством двух сознаний.

– У вас красивый голос, – сказал он неожиданно для самого себя.

– Спасибо. У вас тоже. Устали?

– Заметно?

– По интонации. Вы говорите так, как будто каждое слово стоит усилий.

«Странно. Обычно люди спрашивали «как дела?» или «что нового?». Никто не спрашивал, устал ли он. Будто она слышала не только слова, но и то, что между ними» – подумал Кир и машинально потер переносицу.

Послезавтра… Аль-Малик и директор скорее всего уже в городе, директор, как обычно, самоустранится от решения реальных проблем и будет демонстрировать яркость и длину своих орлиных перьев только при наличии публики. Техническая часть проекта трещит по швам. И завтра этот цирк предстоит разруливать именно ему.

– Здорово! Но у нас есть кое-какие изменения. Вы будете нужны нам уже завтра, то есть на день раньше, чем мы договаривались. Разумеется, этот день будет оплачен.

– Так… – она помолчала, и Кир услышал в этой паузе что-то знакомое. Не панику, не раздражение. Просто человек, который привык быстро перестраиваться. – Думаю, я смогу. Только…

«Наконец-то кто-то, кто не устраивает истерик из-за изменения планов», – подумал Кир. После постоянных стычек с персоналом компании это было как глоток свежего воздуха.

– Отлично! – перебил он, сам не понимая, откуда взялась эта нотка облегчения. – Извините, вы сказали «только…»

– Да, вы за мной заедете или мне нужно будет добираться самостоятельно?

Кир моргнул. Только и всего? Не «а сколько это будет стоить» или «а почему вы об этом раньше не подумал»?

– Смотрите, – начал объяснять Кир, представляя завтрашний цирк, – я скину вам номер нашего директора. Он человек своеобразный, но у него есть машина и GPS, так что доедете. Есть важный момент по одежде, но думаю вы и сами в курсе ближневосточного дресс-кода.

– Да, конечно, это не первая работы с арабами, – сказала она, – буду ждать звонка от вашего директора.

– Договорились, – сказал он и, помедлив секунду, нажал отбой.

Что-то в ее голосе напомнило ему о том времени, когда он сам верил, что работа может приносить радость, а не только деньги и статус.

Кир открыл мессенджер и отправил директору контакт переводчицы с короткой пометкой и пошел к выходу. Список технических проблем ждать не будет, а директор, как обычно, найдет способ остаться в стороне. Но голос переводчицы почему-то все еще звучал в голове. Спокойный, без лишней суеты. Завтра будет интересно посмотреть, как она справится с директорскими замашками и арабской дотошностью одновременно.

Может, это даже пойдет на пользу. Пусть начальник хоть перед кем-то постарается выглядеть компетентным.

– Ближневосточной дресс-код? – Борис, улыбаясь посмотрел на него.

– А? – Кир вздрогнул, как будто его вырвали из глубокого сна и теперь не мог понять, что происходит.

– Ну форма одежды. Ты сказал, ближневосточный дресс-код.

– А! Ну да, – пробормотал Кир, продолжавший витать в своих мыслях.

– У нас будет переводчик в хиджабе? – попытался пошутить Боря.

– Угу, – Кир взглянул на него, но тут же снова углубился в свои мысли.

Ему было не до смеха. Что-то глубоко внутри не давало покоя. Какое-то смутное предчувствие. Он попробовал провести диагностику своих мыслей, но они роились как атомы в момент зарождения вселенной. Запуск в закрытом контуре, тесты. В принципе, все было решаемо, но какая-то назойливая мысль ловко ускользала от его внимания и действовала на нервы, провоцируя выбросы в кровь кортизола. Кирилл никак не мог понять с чем она была связана.

– Поехали в гостиницу, – сказал Кир выходя на улицу. – Завтра тяжелый день.

Выйдя на площадку перед дата центром Кир вдохнул прохладный вечерний воздух и удивился. Он замер, внимательно посмотрел по сторонам, на небо и не заметил ни комаров, ни мошек.

Телефон заиграл «Имперский марш». «А вот и император… не хватает только короны», – отметил про себя Кир и нажал кнопку ответа с энтузиазмом человека, ожидающего назойливый звонок из банка.

– Кирилл Александрович, чем обрадуете? – голос директора звучал подозрительно бодро для человека, который весь день провел в дороге.

– Благодаря ежедневным молитвам наших дорогих коллег все как нельзя лучше, оборудование смонтировано, завтра начинаем, – доложил Кир устало.

– Молодцы! Все в норме?

– На сколько это может быть в норме, – Кир сделал паузу и перевел разговор, решив проверить уровень подготовки начальства, – вы с переводчиком связались?

– Да, все схвачено. Она завтра подойдет к гостинице, а там решим куда сначала двинем. Мы же в одной гостинице живем?

– В одной, – от усталости Кир говорил так, словно каждое слово стоило ему физических усилий.

– Так, парни, даю вам час чтобы добраться до гостиницы и привести себя в порядок. В семь вечера идем ужинать. Илья нам столик заказал в каком-то пафосном местном баре. Сейчас адрес скину.

– Уже выдвигаемся, – ответил Кир и отключил вызов, мысленно благодаря технологии за возможность прекратить этот разговор одним нажатием кнопки.

– Что говорит наш неутомимый руководитель? – спросил Борис.

– Говорит, чтобы мы немедленно телепортировались в какой-то местный бар. Они там всей командой ждут нас на ужин, чтобы мы могли разделить радость от проделанной всеми нами работы.

– Какой нафиг ужин, я на ногах еле стою, – Боря качнулся из стороны в сторону, – мне бы сейчас в душ и в кровать на сутки.

– Тоже самое, и сразу повторить, – Кир накинул куртку и направился к машине, размышляя о том, что корпоративная культура – это искусство превращать простые человеческие потребности в сложные социальные обязательства.

Назад ехали молча. За окном мчащего по дороге уазика мелькали плакучие березы. Двигатель гудел так, что казалось машина достигла скорости отрыва. Нужно буквально немного потянуть руль на себя, чтобы оторваться от земли и взмыть в небо. Стрелка спидометра зависла на отметке 60 километров в час.

Боря был настолько уставший, что даже не стал делать попыток закурить в машине. Кир всю дорогу дремал, периодически просыпался сверялся с окружающим пейзажем и снова проваливался в поверхностный сон.

Проезжая по проспекту, который раздваивался и обнимал торговый центр, занимавший целый квартал машину здорово тряхнуло на трамвайных путях. Кир вздрогнул и проснулся.

– О! Почти приехали?

– Судя по навигатору – да, – ответил Боря с трудом поворачивая руль.

Через пятьсот метров машина повернула направо и въехала на заполненную парковку перед гостиницей.

– Кир, скажи честно, так всегда? – спросил его Боря, выходя из машины.

– Что всегда?

– Ну командировки. Так всегда проходят?

– Разумеется. Нестыковки, форс-мажоры, нервотрепка – классический джентльменский набор, – ответил Кир с интонацией гида, рассказывающего о достопримечательностях ада. – Полный фарш под соусом из адреналина.

– Понятно…, – угрюмо протянул Борис.

– А ты чего-то другого ожидал? – голос Кира буквально искрился иронией. – Думал, нас встретят с цветами и отвезут в местный публичный дом улучшать демографию?

– Да ничего я не ожидал! – обиженно сказал Борис. – Просто я не думал, что все так…

Кир понимающе посмотрел на него. Боря действительно не знал, что стоит за всеми этими поездками с разрезанием красных лент под прицелами видеокамер и вечерними фотографиями с довольными клиентами из баров. Никто не знал. Обычно показывают результат, а не процесс его получения.

Кир достал телефон и набрал номер Лёвы:

– Звоню, как и обещал. – Спасибо за машину. Выручил… Почти штатно… Нет, есть проблемы… Завтра тяжелый день… Лёва, времени будет в обрез. Нужно еще пару толковых ребят… А лучше всех, кого найдешь… Взламывать Пентагон будем… У Бори ноут с собой. Шлейфы тоже, но не все… Все, до завтра.

Кир и Борис зашли в холл гостиницы.

Поднявшись в номер, Кир позвонил Светлову и рассказал про ситуацию в дата центре. Помолчав минуту, тот сказал: «Кир, все будет нормально. Все вопросы решаемы. Игоря в это лучше не посвящать пока. Разберемся».