Двойная молния

Так как эта игрушка выпала из коробки (вот почему я обратила на нее внимание), я начала обследовать другие, чем и привлекла внимание Пэтти.

– Что ты там делаешь, дорогуша? – Я сказала что. – Это невозможно! – Она подбежала к коробкам и взяла игрушку. – Да, – констатировала она, прочитав этикетку и понюхав погремушку. – Катастрофа! Но тебе не нужно смотреть остальные, уверяю, там все в порядке. Мы проверили все коробки еще вчера. Только одну не заметили, с кем не бывает. – Она пошла к своему столу и спрятала игрушку в ящик. – Я сообщу складу, это их ошибка. Они завтра приедут и заберут.

– Отлично. – Я была рада, что проблема решилась.

Остальная часть дня прошла без эксцессов, за исключением последнего задания от Пэтти, оно было несложным, но трудоемким, из-за чего мне пришлось немного задержаться на работе. Таким образом, когда я поднялась в офис мистера Кейджа, он оказался запертым. Ни секретарши, ни босса – никого. Но когда я завернула за угол длинного коридора – с другой стороны, не с той, откуда пришла, – я лишь на секунду увидела высокую фигуру, сворачивающую к лифтам. Так как я шла со стороны лестницы, мы не столкнулись. Я не могла поклясться, что это Джордж, но это явно был кто-то такого же телосложения, в его костюме и с рыжими волосами. Ввиду этого я резко бросилась в том направлении.

Когда я завернула за угол, мужчина уже был в кабине лифта, нажимал на кнопку. Со своего места я точно видела, что это был мистер Кейдж. Что-то странное было в его внешности: лицо бледное, как полотно, глаза будто смотрят сквозь меня.

– Джордж! – позвала я, подходя ближе к лифту, но в этот самый момент двери закрылись, и я не поняла, заметил ли он меня вообще.

Я знала, что нужно уходить, но какая-то неведомая сила приклеила меня к месту. Не отрывая взгляда, я наблюдала за цифровой панелью над лифтом, показывающей, куда он поехал. Судя по смене цифр, он ехал вниз, что не было странным – мужчина на пути к выходу из здания. Тем не менее я не могла избежать чувства, что что-то тут не так. Может, все дело в том, как он выглядел.

Моя интуиция сработала отменно. Когда лифт добрался до первого этажа, он не остановился. Цифры на панели начали сходить с ума: 0… –1… –2.

Бог ты мой… Что тут происходит?

На минус втором этаже лифт остановился. Что Джордж там делает? Нулевой этаж, насколько мне известно, – подземная парковка. А вот о том, что есть что-то еще ниже, я даже не догадывалась. В то же время я понимала, куда меня занесла судьба. Это логово Фараона, здесь возможно все.

Я уверенно жала кнопку, вызывая лифт. Он быстро прибыл и гостеприимно раздвинул двери. О, я всегда знала, что если кто-то слишком гостеприимен, это значит, что ничего хорошего вас в этом месте не ждет… Несмотря на это, я зашла в кабину.

Я пялилась на панель очень пристально, но под кнопкой с нулем ничего не было. Как он спустился вниз?! В смысле – ниже нулевого?

Я начала исследовать панель в безнадежной попытке найти секретную кнопку, но поверхность была самой обычной. Когда я сдалась и сделала шаг в сторону коридора (из-за всей этой мистики мне не хотелось пользоваться лифтом), двери неожиданно закрылись. Я подпрыгнула от испуга, но потом поняла, что они просто запрограммированы таким образом, и выдохнула. Протянула руку к нужной кнопке, чтобы снова их открыть, и в следующий момент свет на этаже начал мигать. Кнопки перестали работать.

– Эй! – позвала я, но в здании не было никого, чтобы прийти мне на помощь. – Что такое?!

Я продолжала жать на кнопку, но ничего не происходило, двери все еще закрыты, свет сходит с ума. Затем случилась еще более странная и жуткая вещь: свет потух. Совсем.

Я была в пустующем здании (я не знала наверняка, что оно было пустым, но, судя по тише, царившей вокруг, все уже давно ушли), в поздний час, заперта в кабине лифта, а при этом вокруг творилась какая-то чертовщина. И что же мне теперь делать?

Я стояла на месте, дрожа и шепотом призывая Высшие Силы на помощь – наверно, те самые, о которых недавно рассуждал Вудс. Подождав пару секунд, когда ко мне вернется сила духа, с новой энергией бросилась к дверям и начала по ним барабанить.

– Помогите!!!

Ситуация не менялась в течение еще как минимум двадцати секунд. Затем свет наконец включился. Так как он больше не подрагивал, я попыталась открыть двери лифта кнопкой, и на сей раз все получилось.

– Все! Я увольняюсь! – сказала я зло, решительно вышагивая из кабины, и быстро отправилась к лестнице, но, проходя мимо кабинета Кейджа, я вспомнила о документах, которые все еще были у меня в руках. Ничтоже сумяшеся я просунула их под дверь.

* * *

На следующий день я пришла на работу пораньше. В офисе были только мы с шофером.

– Иду в столовку, – сказал он, поднимаясь с кресла, когда я брала новые документы из коробок. – Тебе принести что-нибудь?

– О, нет, спасибо, – ответила я с улыбкой. Приятно, что хотя бы один человек в коллективе заботится обо мне и не вызывает раздражения.

– Давай, – настаивал он. – У нас тут отличные кексики. Я для себя три возьму!

Стив погладил себя по выступающему животику, будто бы говоря: «я такой чревоугодник!», чем заставил меня рассмеяться.

– Ладно, уговорили. Возьмите мне один.

Он поднял большой палец кверху и вышел из комнаты. Я бросила взгляд на коробки в углу. Надеюсь, мы скоро отвезем их чиппева. Детишки ждут!

Пока я оглядывала коробки с игрушками, какая-то мысль летала внутри моей головы, но ей не суждено было приземлиться, потому что вернулся водитель с яствами и отвлек меня.

– Вот ты где!

Как будто я куда-то уходила!

– Спасибо! – Я взяла кекс из его рук. – Сколько я вам должна?

– Один…

– Один чего? Доллар? Фунт стерлингов? – засмеялась я.

– Нет. Один поцелуй. – Он указал на свои толстые губы и счастливо загоготал, как ребенок, получивший целый мешок конфет.

– Просите, я не совсем… Чего?

Он перегнулся через мой стол и выставил вперед губы, как будто подготовившись к продолжительному французскому поцелую.

Я отпрянула и уехала вместе с креслом к стене.

– Вы что творите?! Это что, шутка такая дурацкая? – Он ведь не может это делать всерьез? Это же смешно! Или может?..

Пока я обдумывала его психическое состояние, водитель Стив упал на колени перед моим креслом и начал покрывать мои практически голые (по случаю жары на мне были колготки всего лишь в 20 ден) ноги.

– Боже мой! – воскликнула я, спрыгивая с кресла. Схватила дырокол со стола и подняла над головой. – Отойди от меня, не то клянусь…

– Клянусь в чем? – услышала я от дверей. Это была Хелен. Обе они, Хелен и миссис Лав, входили аккурат во время моей угрозы.

– Пэтти, скажите, пожалуйста, Стиву, чтобы держался от меня подальше. – Я понимала, что только начальница может его остановить, поэтому игнорировала Хелен.

– Что тут происходит? – спросила она, обращаясь одновременно ко мне и Стиву.

Так как водитель прикусил язык, объяснять пришлось мне:

– Он пытался поцеловать меня. – Я решила не говорить о том, как он целовал мои ноги, я и так уже была смущена донельзя.

Хелен повела себя странно. Она покраснела, глаза сузились.

– Как ты смеешь! – Она была готова меня атаковать. Смешнее всего – я даже не знала причину.

Единственное, что я могла сказать, это излюбленное:

– Чего?!

– Врунья! – неслась она дальше. – Он бы не стал к тебе приставать! Даже смотреть на тебя не стал бы!

– О, серьезно?! – Я тоже разозлилась. – Могу я спросить почему?

– Потому что он мой парень, а не твой!

Ну конечно… Теперь все стало на свои места. Вот откуда взялась ее ненависть ко мне – ревность и зависть. Такие, как Хелен, всегда ненавидят таких, как я, потому что боятся, что мы уведем их мужиков. В их маленькие мозги никогда не приходит мысль о том, что нам не нужны их мужики.

– А ты уверена, что он в курсе? – спросила я с сарказмом. – Потому что минуту назад он вроде не знал, что несвободен.

– Тыковка! – Стив подхалимски заулыбался Елене. – Лилия поняла меня неправильно. Я не имел в виду…

– Да, как же! – прервала я смехом его дурацкую оправдательную речь. Однако, видя по глазам Хелен, что она ему верит, я махнула на них рукой и села за стол – как ни крути, работу никто не отменял.

Следующие несколько часов мы провели в тишине. Даже говорливая миссис Лав не сказала больше двух слов.

Когда часы сообщили мне, что уже почти обед, я покинула комнату и поднялась в офис мистера Кейджа. Дверь была распахнута. Вдохновленная, я зашла и увидела его секретаршу. Комната Джорджа была закрыта.

Я поздоровалась и спросила, на месте ли мистер Кейдж.

– Нет, его не было в офисе весь день.

– Чего? – Я ощутила, как что-то холодное и липкое поползло по моей спине. Как так вышло, что он до сих пор не вернулся с минус второго этажа? Прошло двадцать часов!.. Да нет же, он вернулся, это очевидно. Просто он с утра куда-то уехал, вот и все. Дыши глубже.

Секретарша неверно истолковала мою обеспокоенность и сказала:

– Не волнуйся, я нашла твои документы. Я передам начальнику, как только он вернется.

– Вернется откуда? – Может, она знает про минус второй этаж? Хороший шанс удовлетворить свое любопытство.

– Из поездки в Чикаго.

– А-а. – Я почувствовала облегчение. Мой глупый страх почти довел меня до сердечного приступа. Он всего лишь в деловой поездке! Я ведь сама успела так подумать. Все хорошо.

Тем временем она продолжала:

– Точнее, я думаю, что он там. Он собирался поехать, но он сегодня не звонил с подтверждением, а обычно звонит или пишет. Наверно, был очень занят с утра или рейс ранний, боялся разбудить.

– Э…

– Ой, – улыбнулась девушка, – я Моника, кстати. Ты можешь заходить, если захочешь поболтать или чайку попить. Без него мне тут скучно.

– Ладно, спасибо, зайду, но позже. Моника, а когда ты последний раз видела босса?

Удивившись моему вопросу, она все же ответила:

– Вчера около шести… Когда я ушла домой, он еще был в офисе. А что?

Я вышла в коридор на негнущихся ногах, ничего ей не ответив. В какой-то параллельной вселенной, которую я посетила вчера, Чикаго был расположен двумя этажами ниже парковки этого же самого здания…

Глава 8

Подходя к нашему офису, я услышала голоса.

– Она б очень обрадовалась, если б нашла кого-то, перед кем можно ноги раздвинуть… Но с моим этот номер не пройдет! – Хелен увидела меня в дверях и заткнулась. Но поздно. Я слышала это и поняла, о ком она говорила. В комнате была только Пэтти, которая слушала и кивала, Стив отсутствовал. Однако я не уверена, что он попытался бы спасти мою честь и рассказал ей, как все было на самом деле. Оставался лишь один человек, который мог меня защитить, – я сама, как и всегда.

– С кем? – спросила я требовательно. – Со Стивом? О, нет, я оставлю его тебе. Потому что вы двое идеально подходите друг другу – примитивные, как животные. А я человек другого сорта. Я, видишь ли, только по любви встречаюсь с мужчинами, но я никогда не полюблю кого-то похожего на Стива. В отличие от тебя, у меня хороший вкус.

Сказав это, я села за стол. Хелен покраснела от ярости, но ничего не сказала. Однако Пэтти ответила за нее. Она никогда не упускала случая почесать языком.

– Лилия, дорогая, – сказала она с фальшивой приторно-сладкой улыбочкой, от которой меня чуть не стошнило, – ты знаешь, какой нынче век? Двадцать первый! – Хелен заржала, а Лав продолжила: – Я сказала своим дочерям, что они могут делать что угодно и начинать половую жизнь, когда хотят. Только если ты перебесился, пока молод, ты сможешь стать серьезным человеком в будущем, остепениться, создать крепкую семью.

Пошло-поехало… Терпеть не могу вульгарных, аморальных людей, которые пытаются учить меня жизни. Я знаю, что должна была слиться с толпой, но я не могла. Это общество слишком омерзительно для меня, чтобы даже пытаться.

– Да, крепкая семья, где супруги изменяют друг другу, а их дети незапланированно заводят собственных детей в пятнадцать.

Пэтти Лав метнула в меня взгляд, в котором было, невзирая на ее фамилию, крайне мало любви, и, фыркнув, отвернулась. После этого я уверилась в том, что ничто хорошее не может называться «любовью».

Конец дня прошел ужасно. Миссис Лав и Хелен со мной не разговаривали. Они понизили температуру в комнате до невыносимого для меня уровня. Когда я попросила поднять ее, потому что замерзла, они снизили еще и сказали, что я могла надеть что-то потеплее, раз такая мерзлявая. Но было лето, на улице жарко, и я явно не могла прийти в свитере. Будучи толстыми, они совсем не страдали от холода. К тому же обе надели вязаные жилетки, которые хранили тут же, в офисе, в гардеробе. Я знала, что это все специально, но что я могла поделать? Начальника не было, жаловаться некому (вообще-то я не из тех людей, кто любит ябедничать, так что его присутствие мне бы все равно не помогло), а программа климат-контроля была установлена только в компьютер Пэтти как заместителя.

Помимо климата, было еще кое-что, о чем хотелось пожаловаться. Компьютер Хелен единственный имел доступ к стереосистеме. Вообще говоря, нам не разрешалось слушать музыку, но Коннорса сегодня не было, и офис-менеджер воспользовалась ситуацией. Она включила тот жанр музыки, который я ненавижу, поэтому я вежливо попросила сделать потише – сильно мешало работать. Вместо этого она сделала громче.

Когда пытка достигла своего апогея, я сбежала в офис Джорджа и выяснила, что он до сих пор не звонил. Хорошо хоть, мы немного подружились с Моникой, и я наконец узнала, что травяной чай на самом деле приятная вещь. Некоторое время после чаепития я просто шаталась по коридорам этого гигантского здания. Люди, на которых я натыкалась по пути, казалось, совсем не возмущались моим променадом посреди рабочего дня, и некоторые даже весьма дружелюбно мне улыбались, что только заставляло меня проклинать свою невезучесть еще сильнее и думать над тем, как это нечестно, что в моем отделе собрались самые худшие.

Когда день закончился, я почувствовала себя такой счастливой, какой не была за долгие годы, и побежала домой так быстро, как могла. Моя квартира – это место, где я ощущала себя в безопасности, где никто не мог меня обидеть, где я могла расслабиться от негативных эмоций. Чего я в тот момент не знала, это того, что следующий день будет гораздо хуже…

* * *

Мистер Коннорс прибыл в офис после обеда. На сей раз на мне был свитер и ветровка, которые я принесла из дома в пакете (погода сегодня была все еще жаркой), так что я окончательно не замерзла, только пальцы (забыла про перчатки). Когда Коннорс сделал саркастическое замечание по поводу Северного полюса, Пэтти быстренько вернула температуру к нормальной. Нечего и говорить, что, как только босс пришел, Хелен, даже не дожидаясь замечаний, выключила музыку. Таким образом, сегодня я своего босса обожала так сильно, что с трудом поборола в себе желание его расцеловать.

Он велел нам доделать сегодня все коробки, потому что завтра в девять Стив должен отвезти их чиппева. Еще оставалось несколько часов до конца рабочего дня, а документов для перевода было немного, так что я не волновалась, что не успею.

Открыв коробку с консервами, я достала бумаги и тут заметила, что некоторые банки деформированы.

– Пэтти, – позвала я. Она подняла голову, мол, говори. – Мы не можем поставить эти банки племени. Посмотрите.

Я подошла к ее столу и показала ей несколько плохих банок.

– Ты имеешь в виду вмятины? – сказала она с удивлением.

– Конечно. Еда в этих банках наверняка уже испортилась. На самих консервах написано, что если банка хоть немного деформирована, ее нужно выбросить.

– Ах да, конечно, – пробормотала она рассеянно и, не глядя на меня, сунула эти консервы в магический ящик. Называю его магическим, потому что красная погремушка оттуда исчезла. Что ж, может, кто-то на самом деле приезжал со склада и забрал ее, когда меня не было в помещении? Куда иначе она могла деться?

– Там еще, – кивнула я в сторону коробок.

– Ладно… Слушай, Лилия, дорогая, пожалуйста, найти все банки со вмятинами и отдай их мне. Я позабочусь о них.

– Так мне не нужно писать перевод для этикеток?

– Э… – она задумалась. Затем с широкой улыбкой сказала: – Лилия, пожалуйста, сделай свою работу все равно. И положи перевод на мой стол, когда закончишь.

– Хорошо.

С каким-то неприятным предчувствием я вернулась к коробкам и проверила все консервные банки. Каждая из них была или сильно деформирована, или просрочена на несколько лет. Говорят, что консервы не портятся, но даты ведь ставят не просто так? В любом случае нельзя такие вещи выставлять на продажу, поэтому, не веря своим глазам, я полезла снова в коробку с игрушками. Вот она! Вонючая красная погремушка! С остервенением я стала вытаскивать на свет божий каждую игрушку и проверять даты. Все они были сделаны из пластика (без уточнения какого), но везде стоял срок годности и везде он давно истек!

Я почувствовала, что сейчас взорвусь от ярости.

– Миссис Лав! – позвала я с пафосом, маша солдатиком в руках. – Как так получилось, что он лежит в коробке на отправку детям?

Она снова оторвала взгляд от бумаг. Ее глаза расширились, исследуя результат моего труда: все игрушки и консервные банки были раскиданы по полу. А я сама, не дожидаясь ответа, который – я знала – мне явно не понравится, сделала шаг к следующей коробке, чтобы заняться теперь ей.

– Стой на месте! – взвизгнула она неприятно высоким голосом, что заставило меня думать, что и с этой коробкой что-то не то.

Любочка спрыгнула с места и впорхнула в офис Коннорса. Я осталась стоять возле коробок. Затем она выглянула из комнаты и велела мне зайти.

Коннорс указал мне на стул напротив его стола и, когда зам оставила нас наедине, спросил:

– Что между вам произошло? – Я рассказала в деталях. Он внимательно слушал, даже не перебил ни разу. Затем сказал, глубоко вздыхая: – Слушай, Лилия. Боюсь, я должен быть откровенным с тобой. В бизнесе нет таких понятий, как мораль и честность. Я понимаю твои чувства, я был как ты в твои годы. Но подумай на пару секунд, что дети этого отсталого племени вообще не имеют никаких игрушек, кроме тех, что делают своими руками. Они должны быть счастливы и благодарны, если получат продукцию, у которой срок годности вышел не так давно или внешний вид подпорчен, и поэтому ее не купят здесь. Да, в некоторых резервациях есть торговые лавки, есть магазины на границах с ними, но мы-то продаем дешево! Не считая тех счастливчиков, которые подмяли под себя игорный бизнес или на чьей территории идет полным ходом добыча угля и нефти, основная масса индейцев живет впроголодь – на пособия от государства. Ты жила с ними, ты прекрасно это знаешь. Чиппева бедные. К тому же даты все равно примерные, ты же понимаешь, что никто точно не может сказать, когда уже нельзя употреблять тот или иной продукт…

Я не могла поверить в услышанное. Тем не менее я попыталась до него достучаться:

– Мы же говорим о детях! Этот пластик может навредить их иммунитету, отравить и даже убить. Если производитель ставит даты на этих продуктах, значит, они нужны! – У него было скучающее выражение лица, и я даже не могла поклясться, что он меня слушал. Так или иначе, я продолжила: – А насчет банок, если на них вмятины, это означает высокую вероятность, что там завелись бактерии. У вас есть хоть какое-то образование? – почти уже атаковала я своего босса. – Если да, то вы все это знаете сами.

Он опять вздохнул, но было очевидно, что он разозлился.

– Слушай, девочка. Если хочешь здесь работать и делать карьеру, нужно играть по правилам. Если нет, никто тебя здесь не держит. Ты знаешь, сколько человек хотят получить эту работу?! – поднял он голос и даже стукнул по столу. – Это «Фараон Инкорпорейтед», черт побери!

Я моргнула от испуга, но всего через секунду сказала уверенным тоном:

– Тогда я ухожу.

* * *

Когда я собирала свои вещи, Хелен изрекла насмешливым тоном:

– Как быстро… Не каждый может справиться с этой трудной работой, многие ломаются и сбегают, некоторые – слишком быстро.

Я обернулась к ней и парировала:

– Да, не все справятся с этой работой, только сволочи, у которых нет души.

Она разинула рот, затем выговорила:

– Я не с тобой говорю, а с Пэтти.

– Тогда не говори про меня. Или подожди, когда я уйду – так поступают воспитанные люди.

У меня было так мало вещей, что я собралась за пять минут. Но перед тем как покинуть негостеприимное здание, я отправилась в офис Кейджа, чтобы сказать Монике, что ей не нужно оформлять меня. Однако то, что я там узнала, заставило меня позабыть про документы.

В комнате было двое полицейских. Она нависали над сидящей Моникой, которая выглядела напуганной и озадаченной.

– То есть это был последний раз, когда вы его видели? – один из них спросил полуутвердительным тоном.

Она только быстро кивнула дважды – казалось, что секретарь Джорджа забыла, как разговаривать.

– Здрасьте. Что случилось? – спросила я вежливо.

– Вы здесь работаете? – рявкнул второй полицейский, вместо того чтобы ответить.

– Нет, – пришлось мне признаться. Ведь уже нет.

После моего ответа они просто ушли, сразу потеряв ко мне интерес. Я повернулась к секретарше.

– О, Лиля, это так ужасно… – пробубнила она полушепотом, а в уголках ее глаз засверкали слезы.

– Что случилось-то?

– Они нашли мистера Кейджа.

– Где?

Ответ меня шокировал:

– В двадцати километрах отсюда, в каких-то кустах у дороги.

– Чего?! Не здесь?

– Здесь? – вылупилась она на меня. – Нет. Почему здесь? – Так как я промолчала, она продолжила: – Они сообщили, что не могут сказать точное время смерти ввиду этих страшных обстоятельств, но примерно это ночь перед его предположительным отъездом в Чикаго. Хорошо, что у него барсетка была при себе, валялась поблизости, там нашли документы.

То есть в тот самый день, когда я видела его заходящим в лифт. Но при чем тут кусты? И обочина дороги? С чего вдруг? Или это мое воображение разыгралось и его смерть не имеет ничего общего с его поездкой на минус второй этаж? Что если это было случайное ограбление?

– А что ты такое говорила про ужасающие обстоятельства смерти и что его узнать нельзя было?

Моника подалась вперед и таинственно прошептала:

– Он сгорел до костей.

* * *

Я не имела ни малейшего представления, что мне дальше делать. Должна ли я пойти в полицию и рассказать, что я его видела? Но они решат, что я сошла с ума. Тем более этим делом должно заниматься ФБР. Скорее всего, Вудс и Филс уже в курсе или скоро узнают.

Теперь было очевидно, что это не простое ограбление. Это Фараон.

Но зачем Фараону убивать Джорджа? Когда я последний раз его видела, он был рассеянным и вел себя очень странно. Может, Джордж знал, что Фараон им по какой причине недоволен и что он встретит свою смерть на минус втором этаже? Значит, это место, где расположен их главный штаб. Или я не права и минус второй этаж не имеет отношения к его смерти? Это бы объяснило, почему тело найдено за двадцать километров от здания офиса. С другой стороны, если это секретное убежище Фараона, лидер не захочет, чтобы тела его жертв находили поблизости.

Кстати, поскольку труп неузнаваем, остается вариант, что это и не Джордж вовсе. Только экспертиза ДНК сможет это подтвердить, да и то, зависит от того, как сильно сгорело тело. Из пепла ДНК вычленить нельзя. Но Моника говорила вроде, что кости целы. Значит, надо ждать, когда личность подтвердится.

Я перестала выхаживать по своей квартире и села на кровать. Это все теперь не имело для меня значения. Я умудрилась провалить миссию всего за пять дней (и то включая выходные). Два последних дня были долгими и сложными, однако это меня ни в коей мере не оправдывает. Провал есть провал.

Я хотела позвонить в ФБР и рассказать правду, но не могла заставить себя сделать это. Во-первых, мне было стыдно, во-вторых, страшно. Что если люди Фараона все еще следят за мной, как делали это по пути на собеседование? Я не могла позволить им себя раскусить, это слишком опасно – даже для того, кто уже уволился.

Резкий звонок выдернул меня из дум. Я даже сперва не поняла, откуда он доносится. Телефон! Я встала с дивана и ответила.

– Мисс Лили Эванс? – услышала я мягкий мужской голос, звучащий как приятная мелодия.

– Да.

– Я владелец корпорации «Фараон Инкорпорейтед». Хочу поговорить с вами о вашей работе в нашей компании.

Я ощутила нехватку дыхания. Владелец корпорации «Фараон Инкорпорейтед»! Звонит мне! Но я все-таки сумела взять под контроль свои разбушевавшиеся чувства.

– Я хотела бы вам помочь, но, к моему глубочайшему сожалению, меня сегодня уволили. Мне жаль, что до вас не дошла эта информация раньше и вы потеряли свое время на звонок. – Я была уверена, что глава корпорации имел ворох других дел, кроме как звонить своим сотрудникам, тем более, в моем случае, бывшим.