Пленница прошлого

На пороге замер отец. Его пальцы смущенно теребили узел галстука. Он выглядел собранным, деловым, но в глазах читалась тень беспокойства.

– Ты уверена, что у тебя все в порядке, Мируня?– спросил он, и его взгляд скользнул по комнате, по разбросанным в последних сборах вещам. Мира заметила, как он чуть дольше задержался на ее лице, словно пытаясь прочитать скрытые мысли.

– Абсолютно, пап. Обычные предсоревновательные сборы, ничего особенного,– ответила она слишком быстро, натягивая на лицо улыбку, которая показалась ей неестественно широкой. Ее пальцы непроизвольно потянулись к шее, сжав висящий на тонкой цепочке медальон. Тот самый, что он подарил ей лет десять назад, после ее первых серьезных соревнований, где она заняла третье место. Холодный металл медали под пальцами почему-то казался неожиданно горячим, обжигающим.

Отец кивнул, поправил чемодан, стоявший у двери.

– Я улетаю в Берлин. Контракт. На неделю. Деньги перевел на карту,– он сделал паузу, и в его обычно таких уверенных глазах мелькнуло что-то неуловимое – тревога? Вина? – от чего у Миры внезапно сжалось горло. – Ты… обещай, позвонишь, если что. Что угодно. В любое время.

– Конечно, папа, – прошептала она, когда дверь тихо закрылась за ним. Тишина опустевшей квартиры внезапно обрушилась на нее, стала гулкой, звенящей, как пустота после мощного взрыва. Она стояла одна посреди комнаты, сжимая медальон, чувствуя, как одиночество и предстоящие испытания смыкаются вокруг.

Вибрация телефона на тумбочке резко вырвала ее из оцепенения.

**Чат "Тайное общество Х "**

**Алиса (14:32):** *Трансфер от клуба через час! Ты не передумала, наша будущая чемпионка? Не струсила?*

**Лиза (14:33):** *Ева уже третий гламурный пост выложила про свое «Valentino» для вечера. Если ты не появишься, она триумфально решит, что ты сбежала, не выдержав конкуренции. Давай не дадим ей этого удовольствия.*

Мира усмехнулась, несмотря на комок в горле. Она провела пальцем по холодному экрану.«Как будто я дам ей этот шанс,»– подумала она с внезапной решимостью и набрала ответ.

***

**Пансионат «Олимпийские вершины»**

Черный микроавтобус с лаконичным логотипом «Романов Групп» плавно остановился у подножия величественной каменной лестницы, ведущей к главному входу. Воздух здесь был иным – кристально чистым, напоенным ароматом хвои и чем-то холодным, металлическим, возможно, дыханием близких горных вершин.

– Боже…– Алиса замерла, запрокинув голову так высоко, что ее рыжие волны качнулись. – Мы что, будем жить в настоящем замке из сказки? Или это декорации к историческому фильму?

Пансионат и вправду напоминал неприступную средневековую крепость, перенесенную в современность. Остроконечные башни с развевающимися на ветру флагами, стрельчатые окна, в которых играли блики солнца на настоящих, казалось, витражах, массивные дубовые двери с тяжелыми коваными ручками. Однако современные камеры видеонаблюдения, холодным стеклянным взглядом сканирующие всех входящих, сурово напоминали – эта старина бутафорская. Здесь царит современность и контроль.

Лиза незаметно толкнула Миру локтем, указывая взглядом вверх:

– Смотри, наша королева уже заняла наблюдательный пост.– Ева стояла на верхней площадке широкой каменной лестницы, словно на балконе замка. Ее алое платье развевалось на прохладном горном ветру, как победное знамя. Ее волосы темные как шелковистая мгла . Лицо как у фарфоровой куклы .И рядом с ней, непринужденно опершись о холодную каменную балюстраду, заложив руки в карманы, стоял…Марк.

Черный смокинг идеально облегал его широкие плечи, подчеркивая атлетическую фигуру. Он был воплощением небрежной элегантности. Белоснежная рубашка под пиджаком была расстегнута на две пуговицы, открывая сильную шею и верх груди. Его каштановые волосы были слегка растрепаны ветром, будто он только что провел сквозь них пальцами в легком раздражении или задумчивости. Он смотрел куда-то вдаль, не замечая подъехавшего микроавтобуса, его профиль был резок и невыразителен.

– Он позволяет ей висеть на себе, как дорогому, но совершенно ненужному аксессуару,– прошептала Алиса с едкой усмешкой.

Мира почувствовала, как что-то холодное и тяжелое сжалось у нее в груди, вытесняя воздух. Вид его, такого неприступного и принадлежащего хотя бы визуально Еве, вызвал знакомую волну горечи и досады.

– Нам пора внутрь,– сказала она резко, почти отрывисто, и первой шагнула на холодную поверхность нижней ступени, начиная подъем по широкой каменной лестнице, не глядя больше наверх. Каждый шаг отдавался глухим стуком в висках. Замок на вершине ждал. Игра начиналась.

Глава 3

Глава 3 Замок иллюзий

Величественные своды «Олимпийский вершин», будто сошедшие со страниц старинного романа, терялись в полумраке, подсвеченном мерцанием хрустальных люстр. Резные колонны, портреты в золочёных рамах, тяжёлые бархатные драпировки – всё дышало историей. Но кое-где проглядывали современные ноты: тонкие стальные элементы в канделябрах, лаконичные диваны у стен, едва уловимый отблеск LED-подсветки в нишах.

Центральный зал был полон жизни. На столах, покрытых снежной скатертью, высились башни из изысканных закусок, а воздух дрожал от лёгких, обволакивающих звуков скрипки. Казалось, мы попали в сказку, где время замедлило свой бег. Официанты в белых перчатках скользили между гостями, предлагая бокалы с шампанским, искрящимся, как само веселье.

Алиса и Лиза уже растворились в вихре танца, их платья – алое и лавандовое – мелькали среди смокингов, как всполохи пламени и рассвета. Мой взгляд скользнул дальше – и наткнулся на Даню.

Он стоял у высокой арки, освещённый мягким светом, и казался высеченным из мрамора. Его светлые волосы, почти льняные, слегка растрёпаны, будто он только что вышел из-под ветра. Ярко-зелёные глаза, холодные и прозрачные, как горный лёд, бесстрастно скользили по залу. Чёрная рубашка подчёркивала его стройный силуэт, а тонкие пальцы сжимали бокал с чем-то тёмным – виски, наверное. Рядом с ним, словно тень, стояла Соня— подруга Евы. Её пышные каштановые кудри обрамляли лицо с хищными, но изящными чертами, а тёмно-синее платье облегало фигуру с королевской невозмутимостью.

Но взгляд Дани был прикован не к ней. Он следил за Алисой – и, кажется, не зря она выбрала это красное платье.

Внезапно прикосновение на талии – лёгкое, но властное – будто обожгло меня током.

– Украду вас на танец, принцесса.

Мне даже не нужно было оборачиваться. Только Марк мог назвать меня так, что от этого простого слова по спине пробегали мурашки. Его голос, низкий и насмешливый, обжигал шею.

– Я не танцую, – резко бросила я, чувствуя, как сердце бешено колотится.

– А я и не спрашивал. Это было предсказание будущего.

Его губы почти коснулись моего уха, и в голове вспыхнули воспоминания – его руки в моих волосах, его поцелуй в полутьме душевой , его безумный взгляд …

На нас уже смотрели. Он стоял слишком близко и слишком уверенно.

– Марк!– встревоженно окликнула

Ева, появляясь из толпы. – Я тебя везде искала.

Её голос звучал натянуто сладко, но в глазах читалось раздражение.

Марк едва заметно поморщился.

– Свой первый танец я уже обещал Ветровой, – отрезал он и, не дав мне опомниться, резко потянул за собой.

Я едва успела сделать шаг, как мы уже оказались в центре зала.

– Марк, – прошипела я, – неприлично прикрываться девушкой, чтобы сбежать от другой.

Он рассмеялся – тихо, так, чтобы слышала только я.

– А целоваться с парнем в душе женской раздевалки – это по твоим меркам прилично?

Кровь ударила в лицо.

– Вообще-то это ты меня поцеловал!– вырвалось у меня в оправдание.

Он наклонился ближе, и его глаза – тёмно синим , как ночь перед грозой – впились в меня.

– Соври мне, что тебе не понравилось.

И в этот момент музыка сменилась на что-то медленное,роковое…

Бальный зал «Олимпийских вершин» застыл в ледяном безмолвии. Хрустальные люстры, словно замершие слезы, бесчисленно множились в напольных зеркалах, создавая призрачную иллюзию бесконечного, холодного пространства. На мраморный подиум поднялся Виктор Романов, отец Евы. Его черный смокинг сливался с ночной бездной за высокими окнами, лишь алмазные запонки, как глаза хищника, бросали зловещие, прерывистые блики.

– Друзья! – его голос, усиленный микрофоном, резко рассек напряженную тишину, заставив вздрогнуть. – Федерация приняла непростое решение. Из тридцати чемпионов, собравшихся здесь, на отборочные этапы поедет лишь десять.

Ропот, похожий на предгрозовой гул, прокатился по залу. Мира неосознанно сжала медаль на груди – холодный металл впился в ладонь, напоминая о цене каждого шага. Рядом Марк стоял неподвижно, словно изваяние, лишь его глаза сузились до ледяных щелочек.

Он не знал, – пронзила Миру мысль.

Он тоже оказался в этой ловушке.

– Почему?! – вырвалось у парня с края зала, его голос дрожал от несправедливости. – Нас же отбирали по рейтингам, по результатам! Это же абсурд!

Виктор властно поднял руку, усмиряя нарастающий шум:

– Пять клубов – десять мест. По одному мужчине и одной женщине от каждого.– Он щелкнул пультом. На гигантском экране вспыхнул логотип федерации, а под ним – пять знакомых, престижных названий элитных школ. Под ним список участников.Сердце будто упало ,меня не было в списке .Значит, все напрасно? Все эти годы?– подумала

, глотая ком в горле.

Возмущение прорвалось:

– Тренер Елена вскочила, как ошпаренная:«Это прямое нарушение статьи 7 Устава Федерации! Вы не имеете права!» – ее лицо пылало праведным гневом.

Парень из толпы, тот самый, что кричал, сжал кулаки так, что костяшки побелели:«Мой клуб „Сокол“ три года не в топ-5 из-за ваших же махинаций! Это заговор!»

Ева же, восседая в первом ряду, как королева на троне, лишь изящно поправила свою бриллиантовую диадему. Алые губы растянулись в самодовольной, насмешливой улыбке. Ее это забавляло. Наша борьба для нее – дешевый спектакль.

Виктор стукнул кулаком по подиуму, грохот эхом отозвался в затихшем зале:

– Тише!– его голос стал металлическим. – Каждый, кто переступил этот порог…– он театрально указал на массивные дубовые двери, —..подписал соглашение о неразглашении. И оно не просто бумажка.– Экран погас, погрузив зал в темноту на мгновение, а затем вспыхнул вновь – теперь на нем мелькали фото папок с фамилиями. Мира напрягла зрение: Неужели и моя? уверена, меня "не обделили"в этом списке.

– Утечка информации?– голос Романова превратился в опасный шепот, ползущий по коже. – Ваши карьеры умрут сегодня же, не начавшись. У федерации достаточно компромата на всех. На каждого.

Мертвая тишина воцарилась вновь. Казалось, даже дыхание замерло в ледяном страхе.

И тогда шагнул вперед Марк. Его взгляд горел диким, неукротимым огнем. Голос, низкий и резкий, разрезал гнетущую атмосферу:

– Что за бордель вы тут устроили, Романов? И это вы называете «честный спорт»? – В его словах была презрительная ярость.

Виктор лишь усмехнулся, как кот, играющий с мышью:

– Реальность, Марк. Горькая, но реальность. Но раз уж вы так благородно возмущены…– он широко развел руками, словно маг, готовый явить иллюзию милосердия, —Добавляем еще 10 мест! Ночной забег. Первые пять мужчин и пять женщин на финише – получат путевку в сборную!Его взгляд, холодный и оценивающий, как лезвие ножа, скользнул по Мире, заставив ее внутренне сжаться. – А еще…

пауза специально затянулась, нагнетая напряжение, – …шесть «внеконкурсников». Им этот бег не нужен. Мы абсолютно уверены в их непревзойденном профессионализме.

**«Избранные»:** имена вспыхнули на том же экране, как приговор:

**Марк Соколов**

**Ева Романова**

**Данил Белов**

**Анастасия Дубровская**

**Глеб Воронцов**

**София Лебедева**

Мира узнала Анастасию и Софию – вечных спутников Евы, вертящихся вокруг нее, как назойливые шмели у ядовитой, но роскошной розы. Конечно, список "избранных"никого не удивил,– горькая усмешка искривила ее губы. Все по сценарию папы …

Мы с девочками – Алисой и Лизой – переглянулись. В их глазах читался тот же шок, та же обида и тлеющая злость."Это же чистой воды произвол!"– мог бы сказать взгляд Алисы.

"Теперь мы должны быть друг против друга ?"– вопрошали широко раскрытые глаза Лизы.

– Я отказываюсь,– громко, отчетливо, чтобы слышали все, заявил Марк.

Ева ахнула, прикрыв рот изящной ручкой, ее лицо исказила гримаса неподдельного удивления и обиды. Виктор нахмурился, в его глазах мелькнуло раздражение:

– Глупость, Марк. Непозволительная. Твое место займет другой, более разумный.

– Тогда пусть его займет тот, кто реально в нем нуждается, а не купил его!– Марк окинул толпу резким, оценивающим взглядом, его палец уверенно указал на щуплого, испуганного паренька, жавшегося у колонны: «Ты. Как звать?»

– Кирилл…– растерянно пробормотал тот, покраснев до корней волос.

– Поздравляю, Кирилл. Отныне ты – «внеконкурсник».– В голосе Марка звучала не насмешка, а что-то вроде вызова.Он же знает что из за статуса отца с ним спорить не будут.

Виктор зааплодировал – медленно, саркастично, каждый хлопок как пощечина:

– Благородно! Очень театрально. Но учти – теперь ты будешь бежать с остальными если планируешь остаться.

Он повернулся к залу, его лицо вновь стало непроницаемой маской:

– У всех есть два часа на подготовку. Инструкции ждут в ваших комнатах. Они располагаются на заднем дворе .Персонал проводит Вас .

И да…– его взгляд скользнул по столам с почти нетронутым шампанским и изысканными закусками,

–Очень надеюсь, никто не слишком увлекся фуршетом. Горный воздух на высоте и алкоголь – смертельно опасные союзники в предстоящем испытании.

***

Комнаты находились в отдельно стоящих бунгалах .

21:00.

Инструкция лежала на покрывале, как зловещее предзнаменование. Бумага хрустнула в ее дрожащих пальцах:

>*«Трасса „Орлиный путь“ (18 км).

>Контрольные пункты: 3 (координаты в приложении).

>Лимит: 2 часа 30 минут.

>Запрещено: любая посторонняя помощь, GPS-навигаторы, фонари и источники света.

>Старт: 23:30. Южные ворота.»*

Мира включила приложение на телефоне. Карта пестрела кроваво-красными зонами: *«Обрыв», «Камнепад», «Топи»*. За окном грозно ударил гром, осветив на мгновение зловещие очертания гор. Майская гроза надвигалась, неся с собой ливень и мрак. 18 километров. В горах. Ночью. В грозу.Холодный ужас сковал ее живот.

Но выбора нет. Ни у меня, ни у девчонок.Она мысленно пожелала им сил, представляя, как Алиса, наверное, уже методично готовит снаряжение, а Лиза, с ее взрывным характером, ругается сквозь слезы ярости.

***

**Комната Марка. 21:10.**

Он с холодной яростью разбирал свою сумку , когда дверь распахнулась без стука. Вошел Виктор, заполнив собой пространство.

– Зачем этот дешевый фарс с мальчишкой?– спросил он без предисловий, его голос был спокоен, но в глазах играли колкие искорки.

Марк не поднял головы, лишь сильнее сжал алюминиевую трубку:

– Чтобы ты помнил – не все продаются, Романов. Не все играют по твоим грязным правилам.

– Девчонка…и явно не моя дочь – Романов развалился в кресле, изучая Марка, как интересный экспонат. – У тебя таких вагон и маленькая тележка, кружатся, как мотыльки. Но все же нашлась одна, ради которой ты решил сыграть в благородного принца? Смешно.– Он усмехнулся. – И кто же она? Давай, скажи, сынок. Я помогу твоей… игрушке. И мы забудем эту маленькую сценку.

Марк резко поднял голову, скулы напряглись, челюсти сжались так, что выступили жевательные мышцы. Глаза метнули молнии:

– Нет никакой девчонки! Все, чего я достиг – я достиг сам, а не через папину фамилию или твои подачки!

– Не хочешь – как хочешь.– Виктор развел руками, вставая. – Но я найду ее сам. Без сомнений.– Он рассмеялся, низко и неприятно. – Трассу проектировал я лично. Удачи, мой мальчик. Понадобится.– Он повернулся к двери.

Марк взглянул ему вслед..

***

**Холл отеля. 22:50.**

Вышла в легкой, но функциональной экипировке – беговые кроссовки, термобелье, непромокаемая куртка. Сердце бешено колотилось, смешивая страх с адреналином. У лифта столпились сияющие «избранные». София Лебедева, завидев меня , язвительно оглядела с ног до головы:

– Ой, какие миленькие кроссовки!– ее голосок был сладок, как сироп, но глаза холодны.

– Секонд-хенд? Или просто "эконом-класс"?

Жаркая волна обиды подкатила к горлу , но я сдержалась, ответив спокойно, глядя Сони прямо в глаза:

– Нет. Беговые. Для тех, кто будет бежать. По-настоящему.

– Где же девчонки?– мелькнула тревожная мысль.

Марк стоял чуть поодаль, у стеклянных дверей, ведущих в ночь. Его взгляд, тяжелый и неотрывный, скользнул по мне будто пытаясь прочитать что-то. Он сделал шаг навстречу:

– Будь аккуратнее. Трасса – смерть.– В его словах звучало не снисхождение, а… предупреждение? Забота?

– А ты? – вырвалось у Миры, и она тут же пожалела – звучало как вызов.

Он молча, почти незаметно кивнул. За спиной Миры раздался серебристый, как колокольчик, но от этого еще более противный смех Евы:

– Мирочка! Пришла пожелать удачи нашему герою?– Она скользнула между ними, легонько коснувшись руки Марка. – Как трогательно. Не беспокойся , его есть кому поддержать.

***

Старт. Южные ворота. 23:30. Льет как из ведра.

Толпа спортсменов, промокших до нитки, сжалась в единый, дрожащий от холода и адреналина комок. Господи, где Алиса, где Лиза?– лихорадочно озиралась Мира сквозь пелену дождя. Хоть бы они были уже здесь!Мысленно послав им удачи, она стиснула зубы. Хлопок стартового пистолета – и толпа рванула в кромешную, промокшую темноту, как стадо испуганных оленей.

– Держись позади меня! Первые пять километров – сплошные ловушки!– услышала Мира резкий голос Марка совсем рядом, хотя в темноте его не видела.

Гордость вскипела в ней:

– Я не нуждаюсь в принцах на белом коне, Соколов! Справлюсь сама!

– А в живых наставниках нуждаешься?– рявкнул он в ответ и вдруг резко, почти грубо толкнул ее плечом вправо. Из-под ног Миры с глухим рокотом провалился огромный пласт земли, унося в черноту камни и грязь. **Обрыв.** Сердце бешено заколотилось. Он спас меня…

Они побежали рядом, ноги вязли в размокшей глине, дождь хлестал по лицу, слепил глаза. Внезапно впереди, смутно угадываясь в ливне, возникли фигуры – Лиза и Алиса! Радость ударила в грудь, но длилась мгновение.

– Влево! Влево, идиот!– заорал Марк какому-то парню, мчавшемуся прямо на скрытый промоиной участок.

Но было поздно. Парень исчез в кустах с коротким, обрывающимся криком. Холодный ужас сковал Миру. Это только начало…

На третьем километре их путь преградил судья в промокшем желтом дождевике:

– Проверка снаряжения! Немедленно снимайте рюкзаки!

Марк шагнул вперед, заслоняя Миру и девушек, подошедших следом. Его фигура в дожде казалась больше, угрожающей:

– Пошел к черту со своей проверкой! Ты что, не знаешь, кто я?его голос был низким, как рычание.

– Запомни мой номер: 7. И передай своим – если сунетесь еще раз, ваша "проверка"закончится в больнице. Понял ?

Судья попятился под его испепеляющим взглядом, растворившись в темноте так же быстро, как и появился.

***

**Финиш. 01:45.**

Мира вбежала на освещенную прожекторами площадку, пересекая финишную черту. Ноги подкашивались, дыхание рвалось из груди хриплыми спазмами. Я сделала это.Но радость была скомкана тревогой. Взгляд лихорадочно метался по финишной зоне. Алиса! Она стояла, опираясь на колени, рядом с Даней – он что-то говорил ей, хлопая по плечу.

Лиза!Правее, ее подруга, хоть и выглядела изможденной, увлеченно беседовала с подошедшим тренером. Они справилась!– облегчение теплой волной разлилось по груди. Лиза была прыгуньей с шестом, длинные дистанции – не ее стихия, и этот финиш был для нее настоящим подвигом.

К финишу приближался еще один парень. Мира всмотрелась сквозь пелену дождя – нет, это не Марк. Сердце вдруг бешено застучало, пропуская удар.

Господи, где он?Она чувствовала его присутствие почти всю дорогу, изредка слышала его команды другим бегущим. Куда он мог пропасть в последние километры?Секунды тянулись, превращаясь в мучительные минуты. Каждая капля дождя на липкой коже казалась вечностью.

И вот – в свете прожекторов возникла его фигура. К финишу уже приплелась Ева, но Мира ее не видела. Взгляд Миры лихорадочно скользил по Марку, выискивая следы травм, убеждаясь, что он цел.

Слава Богу…

Она не заметила, как Ева уже повисла у него на плече, что-то сладко шепча. Какая же она противная,– с отвращением мелькнуло в голове. Их взгляды – Миры и Марка – встретились сквозь толпу и пелену дождя. Будто он прочитал ее немой вопрос, ее страх за него. Уголок его губ дрогнул в почти неуловимой усмешке, и он едва заметно подмигнул ей.

– Мирослава Ветрова,– раздался у нее за спиной гладкий, маслянистый голос Виктора Романова.

– Поздравляю. Вы великолепно прошли дистанцию. Поистине чемпионский результат.– Его взгляд, неприятный, изучающий, как прикосновение слизня, скользнул по ее мокрой, грязной форме, по лицу.

Мира резко обернулась, чувствуя, как по спине пробежали мурашки:

– Правда? Прошла?– в голосе прозвучало недоверие.

Неужели не дисквалифицируют? Не найдут повод?

– Несомненно.– Виктор улыбнулся, но глаза оставались холодными.

Экран загорится, когда финиширует последний, десятый участник.

Он сделал паузу, его взгляд стал притворно заинтересованным.

– Давно хотел узнать… Как вам у нас, в клубе ? Устраивает?

К чему бы это?– насторожилась Мира.

– Спасибо, все в порядке,– ответила она сдержанно, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Вы уже успели подружиться здесь? С Евой, например? Или… с Марком?– он не отступал, его вопросы были острыми зондами.

– Да я как-то не дружбу пришла разводить, не до того пока…– не успела Мира договорить, как к ним подошел Марк. Он был мокр и грязен, как все, но держался с подчеркнутой, почти хищной уверенностью.

– Поздравляю, Соколов!– Виктор тут же переключился, его голос зазвучал сладко и ядовито.

– Очень приятно впечатлен. А вы, Мира, не хотите поздравить Марка? Он ведь так "заботился"о вас на трассе?Он подчеркнул слово "заботился", вкладывая в него двусмысленность.

Глаза Марка мгновенно потемнели, в них вспыхнула яростная молния. Вся его поза кричала о бешенстве, о готовности взорваться.

Настойчивый голос Виктора выдернул Миру из попытки понять этот взгляд:

– Извините, мне как-то… все равно,– выпалила она, чувствуя, как лицо заливает краска от гнева и унижения. – Правда, мне пора…

– Ты будешь каждую девку ко мне приводить и сватать, Романов?

перебил ее Марк, его голос был резок, как удар хлыста.

Он бросил на Миру взгляд, полный презрительного равнодушия.

– Выбирай хотя бы по статусу. А то мелочь какую-то подсовываешь.

Слова ударили Миру, как пощечина. Тело затряслось от бессильного гнева и жгучего стыда. Как он посмел?! Опять!

– Ты!..– начала она, голос дрожал.

– Мальчик мой,– Виктор перебил ее, растягиваясь в довольной, кошачьей улыбке.

– Ты сам пришел.– Его взгляд скользнул от Марка к Мире и обратно, полный торжествующего понимания.

– Мирочка, не обращайте внимания!– вдруг ввернулась Ева, подлетая и хватая Марка за рукав. – львы достойны львиц !

– ее голос был слащавый, но в глазах светилось злорадство.

Внезапно экран над финишной чертой замигал и вспыхнул ярким светом. На нем загорелись имена победителей. Мира прошла пятой среди женщин! Алиса и Лиза тоже были в списке! Рядом с «Ветрова М.» горело «Соколов М.». Хоть здесь мы рядом,– мелькнула горько-сладкая мысль.

Ева плавно подошла к Мире вплотную. Ее шепот, сладкий и липкий, как патока, прозвучал прямо у уха:

– Искренне рада за тебя, Мирочка. Надеюсь, твоя комната тебе понравилась …– она сделала паузу, наслаждаясь эффектом,

–Поближе к выходу. Ведь, согласись, долго ты здесь все равно не пробудешь.

Гроза отгремела, оставив после себя сырость и разбитость. Но настоящая буря, буря интриг, предательств и борьбы, только начинала набирать силу. Воздух на финише был густым от напряжения, злобы и едва сдерживаемых слез.

Глава 4

Глава 4

Темнота горной ночи была густой и благодатной, словно бархатный занавес, опустившийся на сцену для нашего дерзкого спектакля. Воздух, еще не успевший остыть после знойного дня, вибрировал теплом, насыщенный терпким ароматом сосновой хвои и чем-то неуловимым, пахнувшим лишь бескрайней, манящей свободой. Мы стояли, затаив дыхание, у порога моего домика – три сгустка нервной энергии, три призрачных силуэта, объятые лихорадочным трепетом предвкушения грядущей авантюры. Сама ночь казалась нашим сообщником, ее глубокая тишина звенящей, полной обещаний и тайн.